Миллион голосов и шорканий смешались в одно громадное чудовище. Я стоял в очереди столовой с закрытыми глазами, но покой все не приходил. Одни платили, другие выбирали еду, официантка не поднимала ног, кто-то кого-то звал. С трудом я поднял веки и картинка начала принимать привычную действительности четкость. Передо мной в очереди стояла девочка лет восьми.
Потерялась, - пронеслось у меня в голове. А нет, поднос в руках, решимость и небольшая растерянность, - взрослые поставили ее в очередь.
За эти годы выработалось стойкое чувство неприязни людей, и оно многократно усиливалось, когда я не высыпался или перенапрягался и уставал. Детей я считал бессмысленными продолжениями. Мне было известно, что детей заводят по причине страха смерти или нереализованности. Но прикол был в том, что неудачливые родители передают свои модели поведения детям и дети обречены на ту же судьбу. А потом родители корят их, что они не сделали, не достигли. Дети в свою очередь не понимают в чем их вина, - они слушали родителей. Эх, бросить бы все догматы в мешок, привязать кирпичик и в реку. Да поздно, своих детей уже завели. Устав не велит, нельзя за флажки, убереги, дай лучшее, научи, удивись последствиям.
Однажды мой друг, качая своего сына, сказал:
- Антон пойдет на штангу.
- А если на бальные танцы захочет? - сказал я.
- Прибью.
Дети продолжение, дети надежда, насилие, насилие, насилие. За что ты со мной так? Я же для тебя все. Бьют и плачут. Хоронят и просят прощения.
А как вам такое родители: «ваши дети это не ваши дети». Морщитесь, кислинку съели. Эх, расстрелять бы вас, да новых негде набрать. Вкладывал бы аист ребенку его начертание, чтобы видели и не губили.
Вот я и не завожу. На смерть плевать, лишь бы не больно. А наследие? Так наши не наши. Слишком много во мне злобы, чтобы я пытался создать для кого-то атмосферу любви. Правильно, не любишь людей, не люби и их начало, детей, маленьких людей, будущих маньяков и офисных работников.
Я посмотрел на маленькую девочку. У меня как будто воздух кончился. Мне захотелось, чтобы она обняла меня своими маленькими ручками, а я бы разрыдался. Лил бы слезы и обнимал ее. Знаю, мужчины не плачут…А еще не чувствуют и не живут. Да только не знаете вы ничего. Не знаете как это, как узник, по лабиринту в собственной голове.
Долг, честь, стойкость, зажатые эмоции. Год за годом из проявления только мат и цветы, а сердце колотится, аж в ушах больно. Хоть кровь себе пускай, чтоб меньше ее было. И гадаешь, что раньше будет смерть или прорыв плотины? Отшучиваешься, секс, минет, машина. Водки мне!!!
Чувствовать хочется. Чувствовать. Чтобы пальцами быть как ветер между ветками деревьев…Не надо. Не упрекайте меня за слабость, я сам это с радостью сделаю. Я же мужчина, я должен. Вот только. Что же это такое? И каменные памятники покрываются росой, и солнце уходит в закат. А ты сидишь на рыбалке, и думаешь что лучше тесто, или червяк. А жизнь думает, прикормила немного и хорошо - бросится на чувства. Славный будет улов у нас.