.
Дела на мельнице шли хорошо, но доходов с нее становилось уже недостаточно для трех семей, поэтому необходимо было развивать какое-нибудь дело. Симон уже думал над этим, и ответ на этот вопрос пришел сам собой. Давид, отец Стефании, занимался изготовлением глиняных изделий по простой технологии; Качество такой посуды было низкое, поэтому покупали ее только бедные люди.
Зато высоко ценилась китайская посуда. Она была тонкостенной, красивой и изящной, звонкой на стук и, конечно, дорого стоила. Такая посуда была по карману только состоятельным людям.
Подумав, Симон решил обсудить это дело с тестем, как улучшить качество посуды и увеличить ее производство. Он выбрал время и приехал к Давиду, который в это время работал за гончарным кругом. Тот рад был приходу зятя.
- Здравствуй, дорогой! В гости или по делу? – спросил он, отрываясь от работы.
- И то, и другое, отец. Мир вашему дому! – поприветствовал Симон. – Ну, как ваши дела - много наработали?
- Да где много? Как обычно, - ответил Давид, считая, что Симон спросил просто так.
- А хотели бы вы, чтобы ваша работа пошла лучше, а посуда качественней?
- Об этом можно лишь мечтать, да что толку? - вздохнул старый мастер.
- А я мечтаю, чтобы бы ваша посуда была не хуже китайской.
- Ого, куда хватил! – рассмеялся Давид. - Хе, разве это мыслимо для нас?- он вытер рукавом слезящиеся глаза.
- А почему бы нет? Китайцы-то смогли придумать свой фарфор.
- Китайцы – очень умный народ, мастеровой. Чтобы получить фарфор, похожий на их, надо знать хоть примерный состав сырья и эмали. Не ехать ведь за этим в Китай, да это было бы бесполезно: мастера ни за что не раскроют свои секреты изготовления. Свое мастерство они передают по наследству только своим детям или преемникам.
- Нет, отец, в Китай мы не поедем, а работать над получением нашего фарфора будем здесь.
- Это как же?
- Я думаю, надо найти ученого человека, сведущего в естественных науках, знающего всякие породы камней, металлы и другие материалы. Только где найти такого, не подскажешь?
- Хм, кажется, я знаю такого человека; Может, он сможет чем-нибудь помочь? – оживился тесть.
- Надо найти его как можно скорее.
- Хорошо, Симон, я постараюсь его найти, а пока давай чаю попьем.
- Что ж, от чаю не откажусь.
Марии, которой на ту пору исполнилось двенадцать лет, дома не было. Сделав уборку и помыв посуду, она отпросилась у деда часочек погулять, поэтому все заботы по угощению гостя Давид взял на себя. Он долго возился у стола, гремя посудой, пока готовил чай.
- Плохо, что Марийки нет дома. Она бы быстрее приготовила нам чай, - как бы извиняясь, проговорил Давид.
- Ничего, я не тороплюсь…
После чаепития Симон обещал заглянуть к ним через неделю и ушел. За это время Давид успел найти ученого, о котором говорил, и когда пришел снова зять, они направились к нему.
Жил этот человек на окраине города. Слыл затворником и никого к себе не впускал, особенно из любопытства. Он проживал в небольшом каменном доме с подвалом, где располагалась его мастерская, в которой работал и проводил опыты с минералами и камнями, которые собирал отовсюду. Двор его поместья был обнесен высоким глухим забором.
Давиду и Симону стоило немалых трудов, чтобы найти нужный дом. Они подошли к воротам и постучали. Во дворе раздался лай собаки. Подождав немного, Симон опять постучал, затем еще. Собака залилась лаем еще больше. Только тогда вышел хозяин и довольно сердито крикнул:
- Кто там?
Пришлось разговаривать с хозяином через калитку:
- Нам нужна ваша помощь. Подойдите к нам, пожалуйста!
- Я никого не принимаю. Уходите. Я занят, занят! Ходят тут разные…, только от дел отрывают!
Симон побоялся, что он сейчас уйдет:
- Простите, если бы не было так нужно, мы бы вас не беспокоили. Мы пришли по очень важному делу. Выслушайте нас, ради Христа!
- Нас? А сколько вас, интересно?
- Нас двое.
Наконец, глухая калитка открылась, и перед ними предстал мужчина лет пятидесяти пяти, мрачный с виду, с седыми прядями нечесаных волос и клетчатым пледом на плечах. Оглядев их с головы до ног и не увидев ничего подозрительного, решил их впустить.
- Ну, проходите, не на улице же разговаривать! Только ненадолго, - пробурчал он. - У меня нет на вас много времени.
Впустив непрошеных гостей во двор, он сразу закрыл за ними калитку на засов.
- Подождите здесь! Сейчас загоню собаку в будку, и тогда можете проходить, - сказал хозяин и направился к большому лохматому псу, который не переставал лаять и рваться с цепи.
- Гектор,.. фу, марш в будку, кому говорят? - замахиваясь на пса рукой, сердито приказывал хозяин.
Пес, не понимая, за что его ругают, поскуливая и поджимая хвост, нехотя залез в будку.
- Можете идти! – хозяин махнул гостям, и те стали проходить по двору к дому. Проходя мимо будки с собакой, они услышали грозное ее рычание.
- Хороший сторож! - заметил Давид.
- Плохих не держим! Надо хлеб свой и собаке честно зарабатывать, - проговорил хозяин, пропуская гостей в дом.
Пройдя узкий коридорчик, он привел гостя в небольшую комнату, которая освещалась двумя арочной формы оконцами с легкими занавесками. В помещении находилось только самое необходимое: стол, скамья, табуретка, шкаф, лежанка, на которой хозяин спал. На стене висела большая полка с научными книгами. Хозяин предложил гостю место на скамье и сел сам, положив локти на стол.
- Это моя комната. Тут, как видите, нет ничего лишнего. Комната дочери, конечно, получше, но мне эти дорогие вещи – ковры, портьеры и тому подобное – ни к чему. Ну, я вас слушаю, только покороче, - с нетерпением пробурчал он.
- Давайте сначала познакомимся, - предложил Симон.
- Это необязательно! Может, вы пришли с какой-нибудь ерундой, так мне и знать вас не надо по имени, чтобы выпроводить отсюда. Впрочем, для вас я мастер Гасан, если вы так хотите, - в том же духе ответил хозяин.
- Уважаемый мастер Гасан, - начал Симон. - Я решил заняться изготовлением посуды, похожей на китайскую. Но для этого надо узнать, из чего ее делают, а также из чего делается эмаль, которой она покрывается и краски для ее росписи. Вот, собственно, из-за чего мы пришли к вам.
Мастер усмехнулся:
- Эти вещи меня мало интересовали, у меня другие задачи, более важные, но мне ваш замысел нравится. Краски - дело несложное, а вот с сырьем и эмалью придется потрудиться. Кстати, услуги мои для вас обойдутся недешево, потому что связаны с определенными трудностями и опасностью.
- Об этом не беспокойтесь, мастер Гасан, - обрадовался Симон. - Я все оплачу.
- Коли так, то я возьмусь за ваше дело. Теперь: чтобы узнать, из чего состоит китайская посуда, надо принести какую-нибудь китайскую фарфоровую вещицу.
- Хорошо!Я завтра же принесу вам, - пообещал Симон.
- Тогда до завтра, - хозяин дал понять, что гостям пора уходить.
- Что ж, не станем вас больше задерживать. Знаем: время вам дорого...
Уйдя от ученого, они зашли по дороге в китайскую лавку и купили фарфоровую кружку.
На следующий день Симон сам отнес китайское изделие Гасану. Тот взял ее и велел ему прийти за результатом через два дня. Когда Симон пришел в назначенный срок, мастер подал ему лист бумаги, исписанный какими-то знаками и числами.
- Вот тут определены состав глины и глазури, их приблизительные формулы. Точный состав глины и глазури можно найти только опытным путем. Если хотите, можете мне ассистировать, потому что мне нужен будет помощник, а ему тоже надо платить.
Симон подумал и согласился сам помогать мастеру, а также договорился об оплате за работу. Перед тем, как приняться за это дело, Симон предупредил Стефанию о долгом его отсутствии, а мельницу оставил на Антипа.
И вот работа по получению глазури началась, которая проводилась в мастерской до полуночи. Симон старался изо всех сил помогать мастеру, во всем его слушаясь. Через пару дней он неплохо разбирался в химических веществах, применяемых в их опытах. Уже различал щелочи, кислоты, соли, катализаторы, металлы, неметаллы, некоторые газы.
Только через месяц дела сдвинулись с мертвой точки. Методом проб была, наконец, найдена точная формула получения глазури. Все опыты проводились на уровне научной работы, и Гасан записывал их в книгу.
- Вот так, мой друг, - наставительно говорил Гасан своему помощнику, - проводятся эмпирические опыты, чтобы найти нужный состав вещества. Это тяжелый и кропотливый труд, но это того стоит. Я люблю свою работу, хотя она забрала половину моего здоровья. Это еще удивительно, что мы довольно быстро справились с первой задачей!
- Я восхищен вами, мастер, - Симон отдавал ему должное. Что и говорить, за видом угрюмости и нелюдимости скрывался упорный, настойчивый и трудолюбивый характер этого человека, знающего и любящего свое дело, забывая про еду и про отдых. Хорошо, что дочь его Нора не забывала приносить им еду в мастерскую.
По найденной формуле они приготовили смесь и расплавили ее. Когда в нее окунули маленький глиняный черепок, мастер и Симон увидели, что он покрылся тонким слоем смеси, которая подсыхала на глазах, а минут через пятнадцать превратилась в прочное покрытие молочного цвета. Симон и мастер от радости крепко обнялись, поздравляя друг друга с первой победой.
- Знаешь, я все же немного сомневался в успехе: уж больно необычное это дело для меня, - признался Гасан.
- А я верил в ваши знания и в Божью помощь, знал, что непременно получится!
- Уверенность в своем деле – это половина успеха! Да и ты, Симон, ловок в работе, хорошо мне помогал!
- Но что ни говорите, вас послал нам Бог!
- Ну, довольно радоваться: еще ведь не все сделано! - с этими словами мастер открыл свою рабочую тетрадь и стал проверять, что еще предстоит сделать.
По прошествии недели упорного труда они получили требуемую краску синего цвета. Теперь, когда глазурь и краска были получены, предстояло построить печь с большой емкостью для варки глазури, чтобы окунать горшки и другие глиняные изделия. Такую печь или даже мастерскую, для начала, можно было построить во дворе у тестя Симона.
Симон и мастер пришли к Давиду, чтобы обсудить это дело. Поддерживаемый Гасаном, он сказал тестю, что к его мастерской можно пристроить настоящий небольшой цех по производству фарфоровой посуды, и что строительство не займет много времени: месяца три-четыре.
Давид призадумался, так как строительство влечет за собой много неудобств: будет много грязи, шума, пыли, но чего не сделаешь ради прекрасного будущего детей, и он согласился. Гасан обещал сделать чертежи мастерской, а Симон должен будет пойти к главе города за разрешением на строительство.
По замыслу, мастерская являлась продолжением дома Давида с одного конца и отделялась от жилого помещения кирпичной стенкой. Рабочее помещение состояло из отделения с печью для варки эмали и сушилки.
Согласно разработанной технологии, обожженные глиняные изделия окунаются в емкость с расплавленной эмалью и переносятся в сушильное отделение, где они остывают. Затем они подлежат росписи, снова сушатся и в готовом виде укладываются на отдельный стол.
Через неделю Гасан выполнил проект и принес показать своим сотрудникам. Они просмотрели проект и одобрили. Оставалось самое трудное: согласовать проект с властями и получить разрешение на его строительство.
Помолившись Богу, прося у Него благословение на осуществление их цели, ранним майским утром Симон отправился к главе города Терджели Мухаммед-паше, прихватив с собой увесистый мешочек с пиастрами. Он благополучно прибыл в город и нашел здание ратуши. Ему не сразу удалось в нее зайти.
- Тебе чего здесь надо, гяур? - грозно спросили его привратники, бряцая оружием.
- Мне надо встретиться с Мухаммед – пашой для очень важного дела.
- А может, тебе сразу с султаном встретиться, если дело важное? – засмеялись стражники. - Почему на тебе чалма не белая? Разве порядков наших не знаешь? Иди-ка ты отсюда подобру-поздорову, пока тебе бока не намяли.
- Имейте милосердие, добрые люди! Простите меня и выслушайте, ради Бога. Я пришел с мирным делом. Мне очень нужно получить у паши разрешение на строительство.
- Мы тебе не добрые люди, а доблестная стража его превосходительства! Да будет тебе известно, что за просто так к его превосходительству не пропускают, да еще в цветной чалме, - наступал на него один страж порядка, но другой проговорил:
- Оружие есть? Если есть, оставляй у входа!
- Нет оружия, – покачал головой Симон.
Не поверив на слово, один стражник его обыскал с головы до ног и, ничего не найдя, проговорил:
- Так и быть, гяур, плати за вход пятьдесят пиастров и можешь идти, пока мы добрые.
Получив требуемое, стражники пропустили Симона в ратушу. Еще никогда и нигде он не видел такого красиво обстроенного внутри в восточном стиле здания. Симон восхитился искусству мастеров, строящих и отделывающих его. На некоторое время он даже позабыл, для чего он сюда пришел, пока его строго не окликнули. Сказав, что ему нужно, он какому-то распорядителю дал несколько пиастров, чтобы только показал, где заседает паша.
Наконец, его пропустили в роскошное помещение, обставленный дорогой красивой мебелью и тяжелыми светло-коричневого цвета гардинами на окнах. Обилие книг и стопы разных бумаг на столе и в шкафах говорило о том, что это кабинет, а не жилая комната богатого чиновника.
Пораженный роскошным убранством кабинета, он предстал перед внушительного вида турком в золотисто-зеленом халате, пышном, из золотой парчи тюрбане и большой золотой цепью с увесистой золотой бляхой – знаком правителя города. Все пальцы рук его были унизаны драгоценными перстнями.
Мухаммед-паша не любил евреев, как не любил всех людей немусульманского происхождения, поэтому не очень любезно, мягко говоря, принял Симона. Узнав, для чего он пришел, недовольно заговорил:
- Самим изготавливать красивую фарфоровую посуду - это невозможно! Вам, что же – делать нечего? Я тебя спрашиваю!
- Изготавливать посуду – нужное и прибыльное дело, - начал говорить Симон, не испугавшись сердитого тона чиновника.
- Туркам не надо это. Нас устраивает китайская посуда, которую они научились делать давно и очень хорошо. Ничего нет лучше китайского тонкого фарфора, - с этими словами паша взял со стола китайскую расписную кружку из тонкого фарфора и показал ее на свет.
- Видишь, как она просвечивается? А как поет!? - он щелкнул пальцем по стенке чашки. Раздался тонкий мелодичный звон. - Можно ли создать подобное этому?
- Можно, если постараться. Конечно, она дорого будет стоить, но мы хотим также изготавливать красивую первосортную и второсортную посуду для всех, в том числе, для средних и бедных слоев населения.
- Вот как! А сейчас они, что – без посуды живут? - с усмешкой спросил паша.
- Они едят из грубых и неприглядных глиняных чашек, изготавливаемых местными кустарями. Уважаемый Мухаммед-паша, если в Османской империи научатся делать высококачественную посуду из фарфора, это войдет в историю империи. Ваши дети и потомки будут гордиться вами, что именно вы открыли путь этому благородному делу.
- Вы так думаете? – паша прищурил глаз, о чем-то смекая и прикидывая в уме. Паша не лишен был честолюбия, как и любой человек. – Ну, хорошо! Дайте взглянуть на ваш проект.
Симон с поклоном передал ему сверток. Тот развернул его и стал всматриваться в чертежи, пытаясь найти зацепки.
- Эта мастерская ваша не будет никому мешать? Не придут потом жаловаться, что жить или спать не даете?
- Нет, ваше превосходительство, не придут. У нас ведь не кузница. Мастерская будет находится в рабочем квартале, где люди работают там же, где живут. Совсем тихо у них становится только после двух ночи, и никто ни на кого не жалуется.
- Все, что вы мне наговорили, звучит хорошо, но не думайте, что мое разрешение для вас обойдется дешево. Подпись проекта стоит две тысячи пиастров.
- Благодарю за вашу доброту, ваше превосходительство! Я могу предоставить вам необходимую сумму сию же минуту. – Симон достал из-за пазухи обернутый в тряпицу мешочек с пиастрами. – Здесь больше, - и высыпал содержимое на стол.
Паша просчитал пиастры, довольно улыбнулся и сгреб пиастры в ящик стола.
- Отлично! Тогда я сию минуту подписываю, - он взял перо, обмакнул в чернила и наложил свою резолюцию в проекте, затем отдал его просителю.
Симон принял проект, и, аккуратно свернув, сунул за пазуху.
- А ты, гяур, смелый человек! Не побоялся с большими деньгами придти сюда издалека, - заметил паша.
- Так я не один пришел, а с хорошей защитой, - ответил Симон, имея ввиду Бога.
- Никакая защита тебе не поможет от турецких янычаров. Просто тебе повезло! Ладно, ступай домой, - проговорил паша, думая, что Симон пришел со своими людьми.
Симон поблагодарил его и, отвесив прощальный поклон, покинул ратушу. Воздав хвалу Богу за хорошее начало, Симон вернулся с радостной вестью и разрешением на руках. Вскоре во дворе старого Давида закипела работа.
продолжение http://proza.ru/2015/10/06/328