24 октября 1979 г.
Слишком много всего на меня свалилось: работать, петь, любить, верить, да ещё оставлять себя по частице где-то в других мирах, например, в Даугавпилсе. Лида пишет:"В нашей комнате обязательно должны петь. Иной я её себе не представляю. Ещё сейчас стены комнаты хранят отголоски твоих песен. Они, наверное, здесь останутся навсегда".
Мои песни... Где они, те лиричные, грустные, тихие песни, которые я пела не очень часто и не слишком многим? Теперь я пою громко, стараюсь, и в звоне моего голоса порой слышится вымученность. А папа недавно сказал, что у меня нет больших голосовых данных. Саша и Серёжа этого не находят: они восхищённо переглядываются, когда я пою мелодию из фильма "Майерлинг". Но сама я не удовлетворена.
Верить? Да, я привыкла верить. "Твоё имя полностью отвечает твоему характеру, всей твоей личности", - считает Галя Мазина. И я согласна. Я уверовала в своё имя, в его магическую силу. И сейчас ещё верю.
Любить? "...но кого же? На время не стоит труда..."* Так и Принц сказал:"Может, не стоит тратить на меня время?". Обидчивый. Милый. И всегда прекрасный, как и при той встрече в магазине, когда его глаза были синими, как небо, и испуганными, а мои ноги вмиг отяжелели, стали чугунными. Это его твёрдое "Да!" вселило в меня надежду на его приход. И он пришёл! Загнал свой мотоцикл, опоздал, но пришёл. И снова был прекрасным, только уж очень худеньким и стеснительным.
Потом мы стояли в подъезде, и я с трудом сдерживала слёзы. Они всё время выступали на глазах, и я знала, что это от нежности, которая меня переполняла, и от страха его потерять, не увидеть больше. Мы снова были откровенными, но он всё же пока скован и не может быть таким искренним, как я. А я будто на семь лет помолодела! Смеюсь, краснею, похожа на девчонку, выгляжу порой моложе Ольки.
Он как цыплёнок в своей куртке на молниях: тоненькая шейка выглядывала из воротника. Я пыталась закрыть её шарфом, а он сказал глухо, в себя:"Я не люблю, когда меня жалеют". Неловко гладил руку, мизинец, прошептал:"Какие у тебя руки! Белые, нежные...". Прощаясь, быстро провела рукой по его волосам: улыбнулся, легко обнял меня горячими руками, притянул к себе:"Интересная ты всё-таки, Вера!". Да, я интересная. В старинном понимании этого слова я дурочка.
А к нему у меня странное отношение. Хочу, чтобы он всегда был рядом, ни на минуту не исчезал. Хочу без смущения смотреть в его глаза (пока мне это не удаётся). В конце концов, хочу вымыть его в ванной, одеть во что-то тёплое и напоить горячим чаем (всегда это у меня высшее проявление любви, так я хочу сделать только тем, кого очень люблю).
А разве слова, явившиеся мне во сне, ни о чём не говорят? Я слышала, как та, другая во мне говорила:"Он свет моих очей". Пыталась потом сочинить стихотворение:
В предутреннем осеннем полусне
Я видела мерцание огней,
И кто-то нежный прошептал во мне:
"Поверь ему, он свет твоих очей!".
Не получилось...Он выше стихов и выше обыденности, хотя сам этого не понимает. Я очень люблю его.
*Слова из стихотворение М.Лермонтова "И скучно, и грустно..."
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/05/30/940