Белый лимузин плавно съехал с асфальтированной дороги, и в воздух тут же поднялись клубы серой пыли. Вот уже полтора месяца как температура не опускалась ниже сорока пяти. Впрочем, так всегда в это время года. И сегодня, как назло, день выдался особенно невыносимо жаркий. Солнце стояло высоко в зените, а бескрайнее прозрачно-голубое небо не оставляло ни малейшей надежды на дождь. Иссушенные на корню травы, потрепанные пустынным ветром кустарники, одиноко торчащие грязно–зеленые стебли кактусов – все представляло собой унылую картину. Мексиканская пустыня в полдень - адское место. Благо автомобиль оснащен новейшей системой контроля климата, поэтому прохладный воздух наполнен едва уловимым запахом кожи и сигар. Неужели так обязательно назначать встречу посреди пустыни?
- Сеньор Гарсиа, мы на месте, - благоговением в голосе сообщил шофер и тут же передал то же самое по рации двум сопровождающим машинам с охраной.
Молодой мужчина на заднем сидении выглянул в окно. В нескольких метрах расположилась еще пара «Мерседесов». У одной из машин стоял полный человек невысокого роста. Он заметно нервничал.
Антонио нехотя открыл дверь лимузина – в лицо ударил раскаленный ветер с песком. Он поморщился. Аккуратно ступил на неровную каменистую почву. Дорогие туфли из крокодильей кожи тут же наполовину утонули в пыли, а горячий ветер принялся беспощадно трепать полы строгого белого костюма в едва заметную полоску.
- Неужели я имею честь лицезреть самого Антонио Гарсиа! – не скрывая восторга, собеседник торопливо протянул руку.
- Как дела в парламенте? - знакомство скрепили крепким рукопожатием.
- Идут… - натянуто улыбнулся. - Потихоньку.
- Очевидно, не так хорошо, если вы решили позвонить мне, - с оттенком сарказма заметил Антонио и тут же широко улыбнулся, показывая безупречный ряд идеально ровных белоснежных зубов. В контрасте с загорелой кожей улыбка казалась почти ослепительной.
- Прошу прощения, что заставил Вас приехать сюда. Но лишние свидетели нашей встречи не нужны, сами понимаете, - депутат развел руками, как бы извиняясь за причиненные неудобства, продолжая рассматривать собеседника. Взгляд невольно остановился на красивой ухоженной руке, властно опирающейся на деревянную трость, украшенную щедрой россыпью крупных агатов.
- Перейдем к делу. У меня не так-то много времени, - сухо заметил Антонио. В отличие от собеседника, его лицо выражало полное спокойствие. - Очередная партия поступит в начале следующей недели. Товар отменный. Предлагаю десять процентов.
- Но… - мужчина попытался возразить, но его неожиданно грубо прервали.
- Никаких но. - Холодный, расчетливый, безапелляционный взгляд, от которого всякое желание спорить пресекается на корню. - Когда я говорю десять, я имею в виду десять.
Депутат, казалось, был озадачен таким поворотом событий. Он достал из кармана аккуратно сложенный платок и промокнул взмокший от волнения и нещадной жары лоб. Руки заметно тряслись.
- Я согласен.
- Ну и отлично, - снова улыбка. На этот раз преисполненная триумфа. Он достал из кармана мини-диск. – Здесь вся нужная вам информация. Не ищите контактов. Мои люди сами свяжутся с вами.
Затем коротко кивнул на прощание, придержав край шляпы, чтобы ее не унесло ветром, и поспешил обратно в лимузин.
Прохлада вмиг окутала тело, доставляя почти неземное удовольствие. Антонио снял шляпу, провел ладонями по влажному от пота лбу, пригладил темные волосы, гладко зачесанные в хвост. Прикрыл глаза, жадно вдыхая воздух, пропитанный дорогим парфюмом.
- Все нормально, сеньор? - заботливо поинтересовался шофер.
- Да. Поехали отсюда.
Автомобиль плавно тронулся с места. Антонио достал мобильный и нажал кнопку вызова:
- Через полчаса встреча с директором банка «Интернасиональ» насчет инвестиций в сеть гостиниц для туристов. Отмени.
Тут же нажал на отбой, не дав собеседнику ни секунды для возражений, словно дело шло не о встрече на высшем уровне, а о какой-то игре в покер с соседом по подъезду.
- На сегодня достаточно. Домой, — приказал водителю.
- Как скажете, – послушно кивнул тот.
Антонио откинул голову на кожаную спинку. Наверное, тот, кто придумал сиесту, был чрезвычайно мудрым человеком, потому что единственное, на что хватает сил в такую жару, - это сон. Мысли путались. Тело ныло от усталости.
- Сеньор… голос водителя доносился, словно откуда-то издалека.
Антонио открыл глаза и потянулся. Неужели так быстро приехали? Или это он так долго спал?
- Сеньор, мы дома.
Устало потер глаза и выглянул в окно. Вид собственного дома всегда успокаивал и приводил мысли в порядок и каким-то странным образом придавал сил. Это был шикарный особняк в пригороде Мехико, выполненный из белого кирпича с множеством террас и балконов, густо оплетенных сочными лианами. Сад представлял собой райский оазис, с диковинными пальмами, фонтанами и белоснежным песком у лазурно-голубого бассейна. Но вся эта красота скрывалась за высокими стенами ограды. Картину дополняла вооруженная охрана: у главных ворот, входа в дом и еще несколько человек спокойно прогуливалось вдоль тенистых аллей фазенды.
- Антонио, дорогой! – красивая темноволосая девушка выбежала из дома и радостно бросилась ему на шею. – Как ты сегодня рано!
Мужчина ласково улыбнулся в ответ, провел руками по густым блестящим локонам.
- У тебя был тяжелый день? – она отстранилась и настороженно посмотрела в глаза. – Пойдем скорее. Я приготовлю ванну, как ты любишь, и на обед у нас…
- Не беспокойся, прелесть моя, - зайдя в дом, жестом отдал какой-то приказ охране. - Я приму душ.
Пока они поднимались по широкой изогнутой лестнице с коваными перилами, Мануэла увлеченно о чем-то рассказывала, то и дело активно жестикулируя и притопывая ногой. Похоже, она была чем-то расстроена, но старательно не показывала вида.
- Что-то случилось?
- Нет. С чего ты взял? – виновато улыбнулась девушка.
- Послушай, неужели ты думаешь, что я недостаточно хорошо изучил тебя за последние восемь лет? – пройдя в спальню, он снял шляпу и бросил на огромную кровать, застеленную белоснежным кружевным покрывалом.
Восемь лет. Ровно столько они знали друг друга. Мануэла была одной из первых, с кем он познакомился в этой стране. Она научила его испанскому языку и местным обычаям. Стала самым дорогим и незаменимым другом.
– Ну, так как? Расскажешь?
- Потом ладно? — беспечно махнула рукой.
- Ну, тогда может это поднимет тебе настроение, - он достал из ящика стола темно-синюю бархатную коробку.
- Ты не забыл о годовщине?! – ее глаза буквально засветились от радости.
- Как я мог? – Антонио лукаво изогнул одну бровь. - Ну, - кивнул на подарок. – Откроешь?
- Боже, какая прелесть! – девушка прикрыла рот рукой от восторга. – Ты просто чудо!
- Не преувеличивай, - отмахнулся Антонио. – Это всего лишь побрякушки. Я никогда не смогу быть для тебя хорошим мужем, так что…
- Ну, ты снова за свое. – Она звонко засмеялась и принялась вертеться около зеркала, примеряя ожерелье. Спрашивать о стоимости бесполезно – он бы все равно не сказал. Но по размеру бриллиантов можно с уверенностью сказать, что это число с шестью нулями.
- Кстати, что ты думаешь о Гонсало?
- Ну… Он не совсем в моем вкусе, – Антонио хитро прищурился. — А что? У вас что-то намечается?
- Нууу, - задумчиво протянула Мануэла.
- В таком случае, почему бы нам не пригласить его на ужин?
- Ты не против?! – удивленно вскинула брови.
- Конечно, нет. К тому же, скорее всего я буду очень занят вечером, - загадочно улыбнулся Антонио.
- Знаешь что? – она ласково взяла его за подбородок.
- Что?
- Ты самый замечательный муж в мире! Пойду распоряжусь насчет меню, - Мануэла исчезла за дверью.
Антонио посмотрел ей вслед и устало откинулся на кровать.
Вечер он провел в компании Габриеля — красивого молодого испанца, за свои неполные двадцать имеющего за плечами успешную карьеру модели нижнего былья.
- Тебе понравилось? - парень откинулся на смятые простыни, положил руки под голову, демонстрируя идеально накаченный загорелый пресс.
- Как всегда, – небрежно бросил Антонио, сидя перед большим зеркалом и зачесывая растрепавшиеся волосы в хвост.
- Знаешь, я такую тачку видел…- мечтательно произнес Габриель, довольно поглаживая себя по животу.
- И? – Антонио на миг отвлекся от своего занятия и с интересом уставился на любовника.
- Ну… Я подумал, что…- неуверенно продолжал тот, приподнявшись на локтях.
- Думаешь, твоя задница стоит так дорого? – Антонио вопросительно изогнул правую бровь, при этом лицо его оставалось предельно серьезным.
- Ну, ладно. Я только спросил, – парень обиженно надул пухлые губы. Он никогда не мог понять, когда Антонио говорил серьезно, а когда шутил.
Антонию наконец-то оторвался от собственного отражения, поднялся и лениво направился к джакузи, сбросив по пути на пол тонкий халат из черного шелка.
Вода, наполненная душистой пеной и лепестками роз, приятно ласкала тело. Он прикрыл глаза. Сейчас мысли витали где-то очень далеко. Как же хорошо…Усталость постепенно улетучивалась, уступая место легкому возбуждению.
- С ума сойти! – Габриель стоял в дверях, скрестив руки на груди, и озадаченно качал головой. - Неужели я тебя не удовлетворяю?
Антонио нехотя открыл глаза, смерил голый торс оценивающим взглядом. Затем хитро прищурился и поманил пальцем.
- А ты попробуй еще раз.
Парень послушно разместился между его ног. Провел ладонями по внутренней стороне бедер, быстро облизал губы и плавно опустился ниже. Антонио шумно выдохнул, откинул голову назад и запустил руки в густую копну кудрявых черных волос.
Габриель был отличным любовником. Горячим и, несмотря на свои юные годы, невероятно умелым. Но самое главное - он не задавал лишних вопросов и умел держать язык за зубами. Возможно, именно по этой причине они до сих пор были вместе.
***
Как обычно, после обеда Антонио проводил пару часов в кабинете, занимаясь делами или просто читая новости мировой политики и экономики. Он любил делать это не в роскошной гостиной или на тенистой террасе, оплетенной дикими лианами, а именно тут, в небольшой комнате, походившей на библиотеку. Здесь все было просто, но очень дорого: высокие полки с тугими томами книг, большой квадратный стол, кресло и стул напротив него. Вся мебель выполнена из редкой породы красного дерева, специально привезенного из Аргентины.
Антонио любил бывать здесь один. Незамысловатость интерьера и красок действовала успокаивающе, приводила мысли в порядок, настраивала на рабочий лад.
Когда небольшие малахитовые часы на столе тихо пробили два по полудню,
в дверь постучали.
- Войдите, - не отрываясь от просмотра очередной газеты, протянул Антонио.
Круглая позолоченная ручка повернулась, и в дверях показалась седая голова дворецкого.
- Простите сеньор, к вам Маркос.
Антонио удивленно поднял бровь, словно пытаясь вспомнить, кто это такой.
- Назначено на два, - поспешил добавить слуга. – Что-то насчет антивирусной программы.
- Ах, да. Пусть заходит, - кивнул Антонио. Небрежно скомкал газету и сунул ее в мусорную корзину. Затем лениво потянулся, пригладил и без того аккуратно зачесанные в хвост волосы, слегка подвернул белоснежные манжеты рубашки.
- Сеньор Гарсиа, - дверь снова отворилась. На этот раз в ней появился высокий молодой человек, одетый в потертые джинсы и какую-то мешковатую футболку. - Меня зовут Маркос. Я здесь чтобы заняться вашим компьютером.
Антонио пристально рассматривал гостя. Несмотря на весьма простой внешний вид, косо сидящие на переносице очки и множество не то косичек, не то дред, неряшливо забранных назад, нельзя было не заметить, что парень довольно симпатичен.
- Я… наверное… не вовремя, - он как-то попятился назад, прижимая к себе большой квадратный кейс. Голос дрожал от волнения.
- Нет. Все в порядке, - словно опомнившись, выпалил Антонио. - Присаживайся. Хочешь чего-нибудь?
- Нет. Спасибо. - Парень осторожно улыбнулся и медленно присел на край стула, почти бесшумно поставив чемодан рядом.
- Откуда ты? - Только сейчас Антонио заметил, что у него довольно сильный американский акцент.
- Из Техаса, - промямлил парень.
- Расслабься, ты же не на допросе, - Антонио широко улыбнулся и вальяжно откинулся в кресле. – Предлагаю чего-нибудь выпить. Сегодня такой день… Что скажешь?
Через полминуты на столе уже была бутылка виски и два бокала. Антонио заботливо налил гостю, потом себе.
- Твое здоровье! - хитро прищурился и сделал пару небольших глотков из массивного квадратного бокала.
Маркос, напротив, осушил свой одним махом. Он жутко нервничал, и это неудивительно. Не каждый день встречаешься с одним из богатейших мафиози страны, да еще и в такой, почти интимной обстановке.
- У меня тут…- голос подрагивал. - Все с собой. Установка новой антивирусной программы займет всего несколько минут, а потом можно будет…
- Говоришь, Техас? - Антонио продолжал с интересом наблюдать за парнем. На вид лет восемнадцать - двадцать. Интересно, когда он успел стать одним из самых прославленных хакеров? Говорят, что в шестнадцать юный вундеркинд взломал базу данных Интерпола. Что ж, неплохо иметь такого специалиста в своей команде.
- Д-да… Остин, если быть точным.
- Ты меня боишься? – Антонио ловким движением налил еще одну порцию янтарного напитка и протянул парню.
Тот нечаянно задел локтем край стола, расплескав немного алкоголя по его идеально гладкой поверхности.
- Простите… я сейчас, - судорожно принялся искать что-то по карманам.
- Не стоит. Я вовсе не такой страшный, как обо мне говорят. - Весело улыбнулся Антонио, лукаво изогнул правую бровь. - Или такой?
Парень старательно замотал головой и с оттенком смущения добавил:
- Совсем не такой.
- А какой? – улыбка вдруг пропала с лица мужчины. Сейчас оно казалось предельно серьезным.
Иногда Антонио задумывался над тем, каким видят его окружающие. Ему хотелось думать, что он мог быть разным: грозным для врагов, сильным для соперников и мягким для тех, кого подпускал ближе. Но так ли это на самом деле? Он больше не был уверен.
Так или иначе, нет смысла и дальше мучить парня расспросами.
- Ну, я не представлял вас таким… - гость все еще пытался найти слова, чтобы выразить свое почтение.
- Симпатичным? - лукаво прищурился Антонио.
- Ага, - Маркос натянуто улыбнулся.
- Вот и замечательно. И можно на «ты». - Антонио вдруг поднялся, обошел стол кругом. - Должен сказать, что наслышан о твоих подвигах. Очень впечатляет.
- Спасибо. Я… тоже, - замялся парень. - Мистер Фридман много рассказывал о вас.
Антонио тихо, словно боясь спугнуть, подошел к парню сзади.
- Значит… Вот этот компьютер и еще ноутбук? - неуверенно продолжал тот, вертя головой.
Антонио не отвечал. Взгляд рассеянно изучал полоски туго заплетенных косичек, аккуратными рядами покрывающих голову.
- …моя новая программа гарантирует стопроцентную защиту, а главное - аналога не…
Сам от себя не ожидая, Антонио поддался какому-то внутреннему порыву и, еле касаясь, провел ладонью по ребристой прическе. Шумно выдохнул и устало прикрыл глаза.
- Я…вы не… - запаниковал было Маркос.
Неловкость момента прервал резкий хлопок двери и пронзительно - рассерженный голос Габриеля:
- Простите, я, кажется, помешал!
- Что ты тут делаешь? – Антонио тут же убрал руку и быстрым движением поправил воротник рубашки.
- Я что тут делаю?! – истерично закричал любовник, яростно размахивая руками. – Это я тебя хотел спросить! Но, похоже, тут и спрашивать не придется! Все и так понятно!
- Не устраивай скандалов. Ты же знаешь, я этого не выношу, - предупреждающе зашипел Антонио.
Маркос поспешил прихватить свой кейс, буквально отскочил в сторону и выжидающе уставился на мужчину.
- Извини, тебе лучше уйти. Мы продолжим в другой раз, - извинился Антонио.
Парня тут же и след простыл, а вот Габриель, похоже, даже и не собирался успокаиваться.
- И где же вы, интересно, продолжите?! В гостинице или, может, прямо тут, когда меня не будет?! – Испанец явно был в бешенстве. Он кричал, топал ногами и активно жестикулировал, отчего стильно уложенные волосы непослушными кудрями разметались по лицу.
Антонио лишь поморщился.
- Выйди, - холодно произнес он.
- Что?! Ты меня выгоняешь?! – казалось, Габриель вот-вот взорвется, его большие темные глаза сейчас казались чернее черного. Они бросали вызов, прожигали насквозь.
- Я. Сказал. Выйди, - леденящим кровь тоном процедил сквозь зубы Антонио.
Парень собирался сказать что-то еще, но, вовремя передумав, лишь одарил обидчика яростным взглядом, прежде чем броситься прочь, не забыв при этом громко хлопнуть дверью.
Антонио медленно опустился в кресло и устало потер виски.
И в самом деле, что это на него нашло? Наверное, Маркос теперь думает о нем черт знает что. Хотя… кто такой Маркос, чтобы его мнение имело вес?
В комнате стало необычайно душно. Антонио расстегнул верхние пуговицы рубашки и опустил руку на пару секунд в вазу с растаявшим льдом для виски. Провел мокрой ладонью по затылку, шее, лицу. Когда же закончится эта чертова жара?..
Вечером они с Мануэлой ужинали в компании Джона Фридмана, владельца концерна по разработке информационных технологий из США. Они разговаривали о необходимых инвестициях в новый проект. По словам самого Фридмана, это открывало интересные, доселе невиданные перспективы.
- Просто отменно! – Джон блаженно прикрыл глаза, отправляя в рот последний кусок розоватого стейка.
- Это один из лучших ресторанов Мехико–сити. По-другому и быть не может, - Антонио деловито промокнул губы накрахмаленной салфеткой и подал знак официантам.
- А почему бы вам с супругой не погостить у меня в Лос-Анджелесе? – неожиданно предложил Джон, когда подносили десерт.
Антонио внимательно, но ненавязчиво рассматривал собеседника. Фридман был именно таким, каким он его себе представлял. Крепко сложенный мужчина, на вид лет пятидесяти. Несмотря на лысеющий лоб, он напоминал какого-то супер-героя из комиксов. Наверное, потому что у него был довольно маленький нос и массивный, почти квадратный подбородок. Типичный американец.
- В этом месяце вряд ли. Намечается несколько крупных сделок в Венесуэле. А потом… почему бы и нет? – Антонио повернулся к девушке, сидящей рядом. - Как думаешь, дорогая?
- Я была бы не против, я всегда обожала Калифорнию. – Восторженно отозвалась она и кокетливо добавила: – К тому же, куда ты, туда и я, дорогой.
- Скажите, сеньор Гарсиа, - снова обратился к нему Джон, прожевав очередную порцию ягодного пудинга.
- Я умоляю, обращайтесь ко мне по имени, мы же теперь компаньоны,- сверкнул своей фирменной улыбкой Антонио, тут же поймав на себе мимолетный взгляд какого-то парня за соседним столиком.
- Антонио… - Джон отложил приборы и отставил пустую тарелку в сторону. - Позвольте поинтересоваться, вы всегда жили в Мексике?
- Вообще-то нет… А почему вы спрашиваете?
- Я заметил, у вас едва уловимый акцент. Вот только не могу понять, какой именно. Испанский ведь – не ваш родной язык?
- Браво! –захлопал в ладоши Антонио. – Какая наблюдательность! Вы правы. Моя мать была француженкой, и все детство я провел с ней на юге Франции. Там же ходил в школу. Но я, признаться, впечатлен вашей проницательностью!
- Дело в том, что, прежде чем заняться компьютерными технологиями, я занимался лингвистикой. Теорией Фреймов, если слышали?
- Не думаю. Я далек от науки. – Пожал плечами Антонио. - Но… какое отношение это имеет к тому, что вы делаете сейчас?
- Не буду вдаваться в подробности, но это имеет прямое отношение к разработке некоторых компьютерных программ и даже созданию ИИ.
- Искусственного интеллекта? – Мануэла высоко вскинула брови от удивления.
- Именно, – скромно кивнул Джон. - Но все это пока на уровне теории, а нас в ближайшем будущем ждут дела намного более практичные и, не побоюсь этого слова, весьма прибыльные.
- За это стоит выпить! – Антонио высоко поднял бокал, и за ним последовали все участники трапезы.
После ужина Джон сразу же откланялся и отправился в гостиницу, объясняя свою усталость долгим перелетом.
Но Антонио не хотелось возвращаться. Вечер был чудесным. Да и Мануэла, казалось, тоже не спешила домой. Но так как пешие прогулки по ночному Мехико уже давно стали непозволительной роскошью, они приказали водителю немного поколесить по городу.
- Надо же, давненько никто не замечал за тобой акцента. А этот Фридман не так прост. Я даже заволновалась сначала. Может, он что-то знает? – не унималась Мануэла. Она все еще была под впечатлением от встречи и от того, о чем говорил Джон.
- Не думаю. К тому же наша легенда о Франции еще ни у кого не вызывала вопросов. – Антонио снял пиджак, небрежно швырнул его куда-то на пол и осмотрелся. Они проезжали сквозь квартал «Роза». За окном мелькали пестрые витрины магазинов, баров и ночных клубов.
- Устал? – заботливо поинтересовалась супруга.
- Ты же знаешь, я плохо переношу жару, - он поморщился.
- А еще я знаю, что когда ты такой, для этого должна быть причина.
- С чего ты взяла, что она есть?
- Видела, как Габриель выскочил из дома сегодня днем, и подумала…
- Ах, да… Габриель, - устало выдохнул Антонио.
- Вы повздорили?
- Я бы не назвал это ссорой. Сам придет, когда остынет. И вообще, если его что-то не устраивает… - Антонио почему-то замолчал. Не хотелось дальше развивать эту тему. Он приоткрыл окно - в нос тут же ударил запах расплавленного асфальта, выхлопных газов и сигарет. Подпитый народ весело гулял по улицам, распевая пошловатые мексиканские песенки. – А помнишь, как мы с тобой где-то тут ночевали, прямо на улице?
- Это было вооон там! – девушка оживленно закрутила головой, потом указала на темный переулок, на углу располагался какой-то модный притон. – А раньше тут была прачечная.
- Точно! Прачечная! Боже… - Антонио с умилением разглядывал некогда служившие им домом улицы. – Как же давно это было… будто в другой жизни.
- Ты тогда был такой смешной, ходил растрепанный, бормотал что-то по-немецки, и никто вокруг тебя не понимал, - Мануэла положила приятно пахнущую дорогим парфюмом голову ему на плечо.
- Кроме тебя, - благодарно заметил он. – Хотя… - театрально выдержал задумчивую паузу. - Волосы у тебя тогда тоже были просто отвратительные.
- Ах, ты! – девушка игриво ударила его в грудь кулаком и звонко засмеялась.
Остаток пути они ехали молча, думая каждый о своем. Почему-то сегодня вечер казался особенным, не таким как всегда. Возможно, во всем виновата резко наступившая апрельская жара или внезапно нахлынувшие воспоминания о казавшемся уже таким далеким прошлом. О нем знали только он, она и… время – безмолвный свидетель перемен.
Антонио подумал, что время - все-таки очень странная штука. Оно щедро создает и безжалостно уничтожает. В нем обновляется жизнь. Горечь сменяется печалью, печаль - смирением, а смирение – покоем. Все что-то знают о времени, но никто не знает, что оно значит. Потому что время – это тайна.
***
Косые лучи утреннего солнца рассеянно пробивались сквозь атласные тяжелые гардины. Несмотря на то, что все сплит-системы в доме работали на полную мощь, это не спасало от невыносимой жары.
Антонио лениво оторвался от горячего, все еще тяжело дышащего тела любовника, и в изнеможении откинулся рядом на скомканные простыни. Провел рукой по взмокшему лбу. Недовольно поморщился.
- Ненавижу потеть. Хоть вообще не тр*хайся, - недовольно буркнул он и прикурил одну из своих любимых кубинских сигар.
- Ну… как это вообще? – жалостливо протянул Габриель, тут же придвигаясь ближе и кладя смуглую руку на грудь Антонио.- А мне понравилось.
- Значит, прошел заскок? – Антонио хитро покосился на парня, выпуская изо рта клубы светло-серого дыма.
- Но может начаться снова! – шутливо пригрозил тот, вытирая остатки спермы с живота краем простыни.
- Уволь, - Антонио театрально закатил глаза. – Распорядись, чтобы принесли завтрак.
С этими словами он поднялся и направился в ванную, которая была, по сути, еще одной комнатой, смежной со спальней. Прохладные упругие струи массажного душа дарили телу необычайное блаженство. Антонио не торопился. Он подставлял им лицо, в наслаждении приоткрывая рот и ловя губами капли. День сегодня предстоял нелегкий: с утра встреча с владельцем фабрики по производству кондиционеров, после – утомительный полет в Венесуэлу, вечером деловой ужин, а ночью обратно. Все расписано практически по минутам.
Антонио уже почти закончил приводить себя в порядок, когда из комнаты раздался шум. Чьи-то голоса, кажется, взволнованные. Что-то случилось? Он быстро набросил халат и вышел.
- Что происходит? – В дверях спальни стояли заметно побледневший дворецкий и начальник охраны.
- Ваша жена… - виновато начал последний. – Ее похитили.
- Мануэла?! - Габриель тут же заметался по комнате в поисках одежды.
- Как это произошло? – Антонио лишь крепче затянул пояс халата.
- Кто-то из местной банды Рикардо. Они находятся по вот этому адресу, - служащий протянул ему изрядно помятый клочок бумаги. – На место уже выехали снайперы. Все ждут ваших дальнейших распоряжений.
- Чего они хотят? – Антонио спешно застегнул рубашку.
- Требуют, чтобы вы приехали лично. Без охраны и сопровождения. Иначе…
- Я сейчас, – Он на несколько секунд пропал в гардеробной и вышел оттуда уже в костюме.
- Но, сеньор, это…
- Антонио, ты не поедешь! – вдруг вмешался Габриель, которому наконец-то удалось застегнуть пряжку ремня.
- Тебя забыл спросить, - сухо бросил мужчина.
- Подать ваш лимузин? – заботливо выпалил охранник, когда они уже почти бегом спускались по красиво изогнутой мраморной лестнице.
- Подавать будем сегодня твою голову к ужину, - угрожающе оскалился Антонио.
Спустя несколько минут он уже на предельной скорости гнал новый Порше, рассекая горячий пустынный воздух и оставляя за собой занавес из рыжей дорожной пыли. Внутри все медленно закипало от злости. Рикардо давно нарывался на неприятности, но это предел. Как он посмел тронуть ее? Мотор отчаянно ревел, а перед глазами проносились воспоминания, словно кадры из старой киноленты… Вот она, босая и растрепанная, улыбается ему и говорит, что все будет хорошо, когда им пришлось впервые, наглотавшись резинок с коксом, отправиться через границу, чтобы заработать хоть какие-то деньги на жилье и еду. Было жутко страшно. Живот сводило так, что казалось, вот-вот все его драгоценное содержимое вырвется наружу. Но выбор невелик: либо проституция, либо торговля. Они выбрали второе… А вот она позирует на его новую камеру на пляже в Рио, кокетливо придерживая шляпку. Тончайшее нежно-голубое парео красиво развивается на ветру… Черт, если хоть один волос упадет с ее головы! Антонио до боли в суставах сжал пальцы на руле.
Похитители расположились в небольшом заброшенном бунгало. Обшарпанные стены из желтого кирпича и прогнившая соломенная крыша говорили о том, что здесь уже давно никто не живет. Антонио остановил автомобиль в нескольких метрах от входа, так, чтобы его могли хорошо видеть.
В окне мелькнул силуэт. Чертово солнце! Если бы оно не било прямо в глаза, можно было бы хоть что-то разглядеть. Антонио, щурясь, медленно, но уверенно загашал на встречу.
Ветхая дверь отворилась сама, противно скрипнув заржавевшими железными петлями. Едва переступив порог, он увидел до смерти перепуганную жену. Она сидела на стуле со связанными за спиной руками. Блузка слегка надорвана в нескольких местах – наверняка сопротивлялась до последнего. Помимо этого следов насилия видно не было. Антонио перевел взгляд на похитителей. Их было двое. Он сразу узнал их: высокие, чернокожие, одеты в спортивные костюмы, в руках по пулемету. Так и есть - люди Рикардо.
- Надо же! Объявился. Собственной персоной. А мы уже не ждали. – Хищно оскалился один из них, оголяя ровный ряд крупных желтых зубов.
- Вы что-то хотели? – на лице Антонио не дрогнул ни один мускул. Он вообще выглядел так, будто пришел на светский раут, чтобы побеседовать на тему погоды.
Мануэла молчала. Она не пыталась вырываться или кричать, она не плакала, хотя по глазам было видно, что держалась из последних сил. Антонио мысленно поблагодарил ее за это. Истерика сейчас ни к чему.
- Нам нужны номера счетов и пароли. – Рявкнул один из бандитов.
- И все? – невозмутимо уточнил Антонио.
Захватчики переглянулись.
- Ну, можешь нам еще эту цыпочку оставить, - сипло отозвался второй негр. – На память.
- Погодите, - голос Антонио как-то резко дрогнул, а фигура, казалось, вмиг потеряла устойчивость. – Я… сейчас всего не помню… сразу не вспомню… - растерянно начал он.
- Тогда ей конец, - тот, что находился рядом с девушкой, резко дернул ее за волосы и приставил массивное дуло к виску. В то время как второй постоянно держал на мушке Антонио.
- Но… я… тут все записал…погодите, - жалобно продолжал Антонио. – Вот тут…
Прежде чем захватчики смогли как-то отреагировать, он с необычайной ловкостью, вытащил откуда-то из-под полы пиджака два ствола.
В ту же секунду раздался оглушительный выстрел.
Точнее, их было два. Одинаково метких, одинаково ровных и одинаково смертельных.
Под протяжный крик Мануэлы тела глухо упали, брякнув о каменный пол оружием.
- Шуты гороховые! – с презрением выплюнул Антонио. Затем осторожно, чтобы не вляпаться в стремительно растекающуюся лужу крови, подошел к девушке, освободил руки.
- Ты сумасшедший! Ненормальный! Псих! – она тут же просилась к нему и принялась отчаянно колотить по груди. – Псих!!!
- Ну, все. Успокойся, - он властно, с силой прижал ее к себе. – Все кончилось. Пойдем отсюда.
Когда они садились в машину, вокруг уже была куча охраны, непонимающе разводящих руками стрелков.
- Но… сеньор Гарсиа, мы слышали только один выстрел, - беспокоился главный. – Как так…
- Поехали, - перебил его Антонио, помогая Мануэле залезть в машину. – А о том, как так вообще получилось, нам еще предстоит разговор.
Он бросил короткий, предупреждающий взгляд на телохранителя супруги, прежде чем скрыться вслед за ней на заднем сидении авто.
По возвращении домой Мануэла приняла успокоительное и оправилась к себе. Антонио тоже поднялся наверх, где его все еще ждал Габриель.
- Тебе что, жить надоело? Почему ты не дождался снайперов или хотя бы позволил охране вмешаться первыми? – едва завидев его в дверях, парень тут же подскочил с места и принялся возмущенно размахивать руками.
- Это было не сложно.
- Но зачем подвергать свою жизнь такому риску?! Это безумие! Я бы никогда так не поступил!
- Ты бы не поступил. Ты слишком крепко держишься за свою никчемную жизнь. – Антонио сел в кресло, устало провел ладонями по лицу, лбу, чуть растрепавшимся волосам. - Слишком высоко ценишь свою облезлую шкуру.
Казалось, у парня пропал дар речи. Он часто хлопал глазами и беззвучно шевелил ртом.
- Да–да, мой несравненный Габриель. – Антонио нехотя поднялся, подошел к нему и как-то по-дружески похлопал по плечу. – На самом деле, она гроша ломаного не стоит.
С этими словами мужчина вышел из комнаты, оставив любовника переваривать только что услышанное. Наверное, он почувствует себя сейчас оскорбленным и обиженным. Но это пройдет. Возможно, когда-нибудь и к нему придет понимание того, что лишь перед лицом смерти жизнь обретает свою истинную ценность, а удача благоволит тем, кто на нее никогда не рассчитывает.
***
Вечер выдался чудесный, на удивление тихий. Воздух заметно остыл и посвежел. Ночная прохлада наконец-то окутала окрестности дома, в саду зажглись огни, кристально - чистая вода бассейна окрасилась в медно – золотой. Супруги Гарсиа сидели в беседке и медленно потягивали из широких, усыпанных по краям солью бокалов «Маргариту». Мануэла, несмотря на то, что прошло уже несколько дней, никак не могла придти в себя после похищения. То, как Антонио повел себя, казалось ей верхом безумия.
- Никогда не перестану тебе удивляться. Разве ты совсем не боишься смерти?
Он с какой-то необъяснимой тоской посмотрел на гладкую поверхность воды.
- Умирать легко, если ты уже знаешь, как это происходит…
- Мне страшно, когда ты так говоришь, - она поежилась, словно от холодного ветра, и обхватила себя руками. - Кем были эти люди? Ты их знал?
– Обыкновенные уличные бандиты. Из тех, что грабят сельские таверны и поезда. - Антонио вальяжно откинулся на спинку. - Они никогда не представляли опасности. А теперь и подавно. – Зло улыбнулся он.
- Да уж! Не представляли! И поэтому я оказалась в той хибаре с двумя слюнявыми уродами! – Мгновенно вспыхнула она.
- Если бы ты соизволила взять с собой охрану, когда решила отправиться посреди ночи к своему любовнику, этого бы не произошло, - не теряя ледяного спокойствия, пояснил Антонио.
- Я… - она осеклась и потупила взгляд. – Прости, я была неправа.
- Забудем. – Антонио сделал властный жест рукой, словно отметая нежеланную в данный момент тему для разговора. - Больше так не делай.
- Да…
Казалось, она собиралась сказать что-то еще, но он неожиданно прервал ее:
- Что у вас с Гонсало?
- В смысле? – удивленно переспросила она. Подробности их отношений никогда особо не интересовали Антонио. К тому же, ее любовник уже бывал у них в доме не раз.
- Насколько серьезно?
- Знаешь… - Девушка замялась. – Он хочет, чтобы я переехала к нему, но я сказала, что пока это невозможно и… А почему ты спрашиваешь?
- Он мог бы погостить у нас. Мне придется уехать на некоторое время. – Как бы между делом сообщил Антонио.
- Как? Надолго? – Мануэла от удивления даже подскочила и снова присела на самый край кресла.
- Сложно сказать. Очередная гениальная идея Фридмана. – Антонио театрально всплеснул руками.
- И куда ты едешь? – настороженно поинтересовалась она.
- В Германию. Джон говорит, я должен быть там уже в пятницу. – Антонио покрутил в руке сигару, внимательно разглядывая ее со всех сторон. Затем прикурил.
- Послезавтра? Так скоро? И ты согласился? – Мануэла продолжала сыпать вопросами. Антонио, напротив, казался отстраненно – холодным.
- Конечно. Ты знаешь, я бы никогда не полетел туда без надобности, но в данном случае игра стоит свеч. Помнишь, я говорил тебе о…
Как только речь зашла о делах, Антонио заметно оживился. Глаза заблестели. В них читался азарт, волнение, предвкушение очередной победы.
- Простите, сеньор, Вам звонят. – Дворецкий будто вырос откуда-то из-под земли. Он держал в руках телефон.
Не отвлекаясь от беседы, Антонио бросил через плечо:
- Я же попросил не беспокоить.
- Но… - Замялся слуга. - Это депутат Мендес. Говорит, дело очень срочное.
Антонио нахмурился и нехотя поднялся.
- А не послать ли нам этого депутата куда подальше? Ему что больше заняться нечем?! – выругался он, с несвойственным для себя раздражением.
- Добрый вечер, сеньор Мендес! - Только трубка коснулась уха, он тут же расплылся в фальшивой улыбке. – Как я рад Вас слышать…
Последний день перед поездкой оказался просто сумасшедшим. Антонио разрывался между нескончаемым потоком посетителей, звонков от деловых партнеров и надоедливых расспросов заместителей, на которых была возложена ответственность вести дела в отсутствие хозяина. К вечеру, когда он уже чувствовал себя как выжатый лимон, появился Габриель, по всей видимости, рассчитывавший остаться на ночь. Но, получив вежливый отказ, жутко разобиделся. Пригрозил, что просто так этого не оставит и при первой же возможности навестит Антонио в Европе, чтобы выяснить отношения раз и навсегда.
Мануэла как всегда позаботилась о бытовых мелочах: раздала указания слугам, собрала чемоданы вещей, которые муж всегда брал с собой в дорогу. Поужинать удалось далеко за полночь, после чего, Антонио поспешил закрыться в спальне, предупредив обслугу, чтобы его не беспокоили.
Однако спал он плохо. Сказывалась непомерная жара, куча незаконченных дел, сделок, так и оставшихся в подвешенном состоянии – всего не успеешь. И неудивительно, что и без того проснувшись утром в дурном настроении, подойдя к зеркалу, обнаружил темные круги под глазами. Вдобавок, возникли кое-какие проблемы с охраной. Их необходимо было решить до отъезда. Поэтому, к тому времени, когда Антонио наконец-то покинул дом, он должен был уже быть в аэропорту. Не важно. Преимущество VIP – персон в том, что их ждут. Вылет задержат на столько, на сколько это будет необходимо.
Едва добравшись до своего места в салоне первого класса, Антонио снял шляпу и устало откинулся на широкую мягкую спинку эргономичного кресла. Спать в самолетах Антонио никогда не мог. Он отнюдь не боялся летать, но почему-то никогда не мог по-настоящему расслабиться. А перелет предстоял долгий. Мужчина с грустью посмотрел в окно иллюминатора. Взлетная полоса с каждой секундой все стремительнее проносилась мимо, гул мотора нарастал и, наконец, самолет оторвался от земли, резко взмывая ввысь. Уши заложило. Неприятное ощущение. Антонио поморщился и прикрыл глаза. Из динамиков раздавалось дежурное приветствие капитана корабля. Маршрут прямой. Мехико – Берлин.
Антонио еле заметно усмехнулся. Жизнь все-таки очень странная штука. Когда-то, восемь лет назад все было иначе. Направление было обратным, а он, совсем юный, наивный, полный пустых ожиданий, сидел в туго набитом людьми эконом-классе и с нескрываемой радостью рассматривал проплывающие мимо облака. Тогда ему казалось, они были настолько близко, что если протянуть руку, то можно потрогать их. Почему-то они представлялись клочками сладкой ваты. Вроде той, которую они ели с Томом на ярмарке…
Он до сих пор помнил ее вкус. Приторно - сладкий, с горчинкой. Антонио невольно улыбнулся. Такой была его любовь, сладкой, до головокружения сумасбродной, с горьким послевкусием обиды и предательства. Интересно, а он когда-нибудь вспоминал то лето? Или новое увлечение полностью заполнило его сердце и овладело мыслями? Скорее всего, так. У Тома кто-то был, и он решил, что будет лучше расстаться. Он не сказал об этом прямо, он струсил. Всегда проще втихую избавиться от человека, сунув неказистую записку с объяснениями в чемодан, чем сказать все как есть в глаза. Антонио вспомнил, как нашел то письмо, будучи еще в аэропорту Мехико. Это был аккуратно вложенный между вещей клочок бумаги. Трясущимися руками развернул и прочитал то, что убило его тогда. Другой. У Тома появился другой. Сейчас это вызывает лишь горькую улыбку разочарования. А тогда это был выстрел в сердце. Холодный, расчетливый и беспощадный. Антонио подумалось, что, не положи Том тогда эту записку ему в чемодан, он бы обязательно вернулся в Берлин. Следующим же рейсом примчался назад, чтобы найти его, понять что произошло. И неважно, что кругом полиция, засада. Пусть бы все катилось к чертям. Все было неважно…
Он уже не помнил, как вышел тогда из здания аэропорта, как добрался до центра, как купил что-то у местных торговцев. В ту ночь он глотал, нюхал и курил все, что можно было достать, запивая все для пущей верности алкоголем. Лишь бы забыться, не чувствовать ненависть, обиду и нескончаемую боль. Говорят, время лечит. В тот злосчастный день эта фраза была лишь пустым набором звуков. Жизнь больше не имела смысла. Больше не за что было бороться, незачем вставать, дышать, некуда идти и не во что верить... Следующее воспоминание – местная больница для бедняков. Грязь, вонь и антисанитария. В память навсегда врезались бледно – желтые стены с полопавшейся и облезшей штукатуркой, из щелей которой то и дело показывались маленькие коричневые тараканы. Когда он пришел в себя, чемодана не было, документов тоже. Провалявшись на проржавевшей кровати день, он понял, что мог идти. Да и держать его там никто не собирался. Надел пропитанные пылью и потом джинсы с футболкой – все, что осталось от вещей, вышел во двор, кое-как доплелся до главных ворот и с ужасом понял, что раз не получилось умереть, то теперь придется как-то выживать. Тогда он поклялся себе, что изменится. Что будет жить вопреки всем и всему. Что больше никогда и никому не позволит причинить себе боль… Там же он встретил Мануэлу, которая была чем-то больна, постоянно кашляла, но ее отказывались лечить, потому что она тоже не имела ни денег, ни паспорта. Поэтому лишь отчаянно околачивалась у ограды, не решаясь зайти внутрь…
С тех пор прошло много времени. Целая вечность. Она изменилась, да и он уже совсем не тот. Это прежнему Биллу было бы страшно сейчас возвращаться туда, где однажды был так безудержно счастлив. Биллу было бы не по себе. Но только не Антонио.
Вскоре усталость взяла верх, и Антонио не заметил, как провалился в сон. Очнулся лишь, когда двигатели сменили режим, и самолет пошел на посадку.
Уже на паспортном контроле Антонио почувствовал себя весьма странно. Вокруг говорили на немецком, таком родном и таком теперь чужом для него языке. Он вглядывался в лица, с интересом наблюдал за мимикой, жестами.
- Цель Вашего визита? – светловолосая девушка с типично немецкими чертами лица внимательно посмотрела на него, потом на экран своего монитора, снова на него.
- Исключительно бизнес, - ответил Антонио и уловил в своем голосе несвойственное ему волнение.
- Первый раз в Германии?
- Именно, - дежурно улыбнулся мужчина.
- Добро пожаловать в Берлин, - девушка поставила штамп и протянула ему паспорт.
В сопровождении двух телохранителей и личного секретаря, Антонио вышел на улицу. Воздух прохладный, влажный, тяжелый. Наверное, только что прошел дождь, потому что асфальт еще был сырым. Он вдохнул полной грудью и почувствовал, как слегка закружилась голова. Чувство непонятной тоски обручем сдавило грудь.
- Сеньор? – Голос шофера прервал очередной поток воспоминаний, внезапно нахлынувших и накрывших с головой, словно гигантская волна океана.
Антонио открыл дверь черного лимузина и, еще раз окинув взглядом окрестности аэропорта, скрылся за тонированными стеклами. Всю дорогу до центра города он старался чем-то занять себя: сделал несколько звонков, открыл ноутбук, ответил на электронные письма. Меж тем за окном пролетали до боли знакомые здания, среди них иногда встречались новые, выбивающиеся из привычной картины. Антонио, поймав себя на мысли, что с интересом читал надписи на дорожных указателях и рекламных щитах, весело улыбнулся.
Движение было ужасным. Несмотря на то, что пробок удалось избежать, все равно приходилось останавливаться чуть ли не на каждом светофоре. Когда автомобиль плавно притормозил в очередной раз, Антонио приоткрыл окно, чтобы лучше рассмотреть людей, стоящих у входа в торговый центр. Это были несколько мужчин, все как на подбор, коротко стриженные, одеты в неброские костюмы – скорее всего рабочие какой-нибудь юридической конторы или коммерческой организации. Они оживленно беседовали о чем-то и громко смеялись. Один из них почему-то выделялся, его профиль даже показался Антонио знакомым. Он был немного выше и крупнее остальных, в руках держал картонный стаканчик кофе. Антонио присмотрелся. Мужчина продолжал активно жестикулировать свободной рукой, видимо оживленно рассказывая о чем-то коллегам. Тут он повернулся. В тот же момент загорелся зеленый - машина резко тронулась с места. Антонио не удержался и откинулся на мягкую кожаную спинку сидения. Мгновенно подхватился и принялся крутить головой по сторонам, но было поздно. Заинтересовавшие его люди, точнее человек, уже скрылись из вида.
Антонио дышал тяжело, взволнованно, ладони вспотели.
- Все в порядке, сеньор? – настороженно поинтересовался сопровождающий.
- Да… - рассеянно начал он, все еще оглядываясь назад.
- Мистер Фридман сказал, что будет ждать Вас в…
- Нет! – вдруг категорично заявил Антонио. – Сейчас прямо в отель. На сегодня хватит!
Ассистент непонимающе развел руками, но не посмел ослушаться приказа.
А Антонио еще долго не мог успокоиться. Он нервно приглаживал волосы, которые, как ему казалось, вдруг неряшливыми прядями выбились из хвоста. Достал из кармана пиджака белоснежный платок, нервно скомкав его, промокнул лоб. Похоже, длительный перелет и стресс все-таки не прошли бесследно. Он закрыл окно и больше не выглядывал. Надо было непременно отдохнуть, придти в себя, привести мысли в порядок, а то такими темпами еще не то может привидеться.
***
В здании Федеральной разведывательной службы было непривычно шумно. Люди в форме продолжали выходить широким потоком из распахнутых дверей зала. Затем собирались в небольшие группы, по несколько человек, и тут же принимались за обсуждение только что проведенной церемонии награждения. Многие оказались разочарованы тем, что их заслуги так и не были отмечены, а кое-кто так и светился от переполняющей гордости, выпячивая грудь колесом, демонстрируя только что приобретенную медаль.
Солидный мужчина лет пятидесяти подошел почти вплотную и похлопал по новому серому погону.
- Ну, что? Поздравляю, Капитан, - он сделал акцент на последнем слове.
- Спасибо, герр полковник, - молодой мужчина скромно пожал протянутую руку. – Я…
- Заслужил, так заслужил. Молодец, парень! – Полковник еще раз потрепал его за плечо. – А вот и твой коллега.
Крис, широко улыбаясь, пробивался сквозь толпу.
- Том, дружище, ну, молодчина! - Ему тоже не терпелось обнять друга.
- Небось, ваши сегодня до утра гуляют? – смеясь, поинтересовался начальник.
- Так есть, герр полковник! – Крис учтиво кивнул.
Полковник вскоре откланялся и поспешил присоединиться уже к другой компании, старших по званию.
- Отмочил ты, старик. Если так и дальше дело пойдет, то и меня скоро обставишь, - шутливо заметил Крис, когда они спускались по широкой парадной лестнице.
- Только знаешь, - Тому хотелось поскорей выйти на улицу, вдохнуть свежего воздуха. Подобного рода собрания всегда действовали на него как-то удручающе. - Не важно это все. Я ведь не ради погон стараюсь.
- Погоны лишними не бывают, впрочем, как и прибавка к жалованию. – Крис поднял вверх указательный палец, чтобы подчеркнуть важность своих слов.
Как только они оказались на улице, Том сделал несколько глубоких вдохов. Хотя он сразу почувствовал себя намного лучше, не терпелось переодеться. Форму носить он не привык, да благо, не было в этом необходимости, за исключением особых случаев и торжеств.
Они остановились на тротуаре.
- Я постоянно думаю о том, сколько беспризорных мальчишек оказывается втянутыми в это дерьмо. Я ненавижу тех, кто стоит за этим, наживается на сломанных судьбах. – Том говорил без злобы. Он словно думал вслух, сосредоточенно глядя вдаль. – Это важно для меня, понимаешь?
- Знаю, старик, - Крис одобрительно потрепал его коротко стриженые волосы. – Предлагаю по домам, но только для того, чтобы переодеться. Сегодня нас ждут дела поинтереснее, чем ловля наркобаронов.
- Где гуляем? – без особого энтузиазма спросил Том.
- Что с тобой, дружище? Ты что-то странный какой-то со вчерашнего дня. С тех пор, как мы были кофейне у торгового центра. – Крис внимательно смотрел на него. – Все в порядке?
- Да… - рассеянно ответил Том, разглядывая носки своих до блеска начищенных ботинок. – Просто мне показалось, я видел кое-кого… то есть, - запнулся. - Я видел кого-то похожего…
- На кого?
- Да, не важно, - Том махнул рукой и, словно отогнав от себя неприятное воспоминание, тут же оживился. – Ну, так, где гуляем?
- Как всегда. Ребята к восьми собирались, - со знанием дела пояснил Крис.
- Тогда я успею в тренажерный зал. Еще в учебку хотел, пострелять.
- Нет. – Крис сделал шаг назад и замотал головой, словно не веря в то, что он только что услышал. – Ты же не собираешься провести вечер пятницы, да еще и в такой день, в качалке? Тебе мало шести дней в неделю?
- Привычка, - словно оправдываясь, улыбнулся Том. – Ну, так и быть. Один день можно и сочкануть.
- Так-то лучше! – Крис ткнул кулаком в широкое плечо. – Давай. До вечера.
Крис поспешил сесть в уже отъезжающий от главного входа автомобиль. Том же решил пройтись пешком. Он любил гулять после дождя, дышать тяжелым сырым воздухом Берлина. Это всегда приводило мысли в порядок. Последнее время он очень устал. Недавно завершенная операция далась нелегко. По ночам часто мучили кошмары. Но когда наступал новый день, он всегда приносил с собой желание жить, работать, дышать полной грудью, делать что-то хорошее. Том верил, что его работа делает мир лучше, избавляет людей от моральных уродов и отбросов общества, которые калечат жизни молодых, втягивая их в жестокий мир наркотиков, грязи и криминала. Если бы ему в свое время кто-то подсказал, что можно жить честно, иметь жилье, работу, уважение коллег, любить свое дело и получать за это деньги… Не было ни одного дня, чтобы, проснувшись утром, он не благодарил судьбу за то, что все это теперь у него есть. Три тяжелых года, проведенных в тюрьме, а потом пять лет кропотливой службы, полностью изменили его жизнь, заставили многое осознать. Теперь он мог шагать по улицам родного города с гордо поднятой головой. Не оглядываться, не бояться шорохов и полицейских сирен. И это было потрясающе.
В баре, который обычно арендовали сотрудники ФРС, было просто, но достаточно уютно. Здесь только свои. Иногда кто-то приводил друзей, жен или подружек. Но в основном, компания подбиралась мужская. Темы для разговоров редко выходили за пределы работы. У ребят всегда найдется пара – тройка забавных историй. Этот вечер не стал исключением. Уже после нескольких бокалов виски, они оживленно перетирали подробности последней операции, которая, по мнению многих, оказалась одной из самых рисковых за последние несколько лет.
Герман, теперь уже бывший напарник собрал вокруг себя толпу из стажеров и взахлеб рассказывал байки о их совместной операции. Они почти три месяца провели бок о бок, работая под прикрытием. Герман оказался неплохим парнем, вот только с чувством юмора напряженка. Оно не отсутствовало, но было весьма странным.
- И тут мы думали все, хана. Ну, прикиньте, нас раскрыли, там шестеро уродов, вооруженных до зубов. И тут Том, просто красавчик! Так лихо двоих сразу уложил! Никогда не видел, чтобы так чисто стреляли с положения лежа. Один стену мозгами украсил, а второй еще с дыркой в голове ползал, с*ка! - Герман громко заржал.
К нему присоединились еще несколько человек, любителей такого рода подробностей. Том молча отвернулся к барной стойке, заказал еще выпить и закурил. Вот они, издержки профессии… как там говорится? С волками жить – по- волчьи выть? Нельзя винить Германа в том, что он такой, какой есть. Он отлично делает свою работу, и это, безусловно, вызывает уважение.
- Чего скучаем? – откуда ни возьмись, появился Крис, похоже, он уже порядком подвыпил, потому что заметно окосел и все время по-дурацки улыбался.
- Да так… - Том вращал зажигалку на отполированной до блеска поверхности бара.
- Тебе бы отпуск взять, старик. Когда ты последний раз отдыхал?
- Не нужен мне отпуск, - отрезал Том. - Ты же знаешь, как много эта работа значит для меня.
- Понимаю… - Крис опрокинул очередную стопку водки. – Еще по одной?
- Я угощаю, - Том поднял руку, подавая знак бармену.
- Ну, теперь-то можешь себе позволить, - искренне радуясь за друга, подмигнул Крис.
- А то, - с важным видом буркнул Том. – Спасибо тебе, старик. Если бы…
- Ну, сколько можно! – возмутился коллега. – Вот ты бы сделал для меня то же самое?
- Спрашиваешь, - Том казалось, даже слегка обиделся, услышав подобный вопрос.
- Ну вот! – Крис, видимо, хотел эффектно поставить стакан на стойку, но промахнулся, и тот с грохотом разлетелся на осколки по полу.
Они оба пьяно рассмеялись.
- Пойду я, - Том, наконец, посмотрел на часы. – Завтра с утра в офис надо.
- Черт, и правда, - с досадой согласился Крис.
Заметно покачиваясь и смеясь над какой-то очередной выходкой нетрезвых сотрудников, они вышли из бара. За ними последовали еще несколько человек.
- Эй, кто хочет посмотреть на сиськи? – очевидно, Герман все еще планировал отправиться в стрип-клуб.
- Да ладно, поздно уже, - отозвался Юрген.
- Что значит поздно?! – возмутился первый. - Не знаю никого, кто бы отказался посмотреть на сиськи!
- Да есть тут… - Юрген тихо кашлянул в кулак где-то за спиной.
Он уже давно мечтает о новом звании, и, по всей видимости, тот факт, что получил его не он, здорово его задел.
- Вот это видел? - Том резко повернулся и показал средний палец.
- Это, - коллега ответил ему аналогичным же жестом, - больше должно понравиться тебе!
Сам Юрген и пара его друзей нашли комментарий очень забавным, потому что их буквально сложило пополам.
Том вмиг оказался рядом, крепко схватил обидчика за воротник рубашки и с силой впечатал в стену.
- А ну, повтори! – злобно процедил он сквозь зубы.
- Эй, парни, вы чего? – рявкнул кто-то старший по званию, выходя из бара. – Отставить!
Том нехотя отпустил противника и отошел в сторону, все еще тяжело дыша, от внезапно накатившей вспышки гнева.
- Пойдем, - Крис пытался увести его. – Поймаем такси.
Том еще раз одарил противника предупреждающим взглядом. Затем нервно поправил ворот и рукава рубашки.
- Осторожнее, - пригрозил он напоследок и, наконец, поддавшись на уговоры Криса, сел в вовремя подъехавший автомобиль.
Несмотря на то, что была суббота, с самого утра офис уже кишел сотрудниками в штатском, гостями, посыльными и уборщиками.
- Лови-ка! С тунцом, как заказывал. – Крис появился только к обеду.
- О! То, что надо, - Том ловко перехватил долгожданный ланч. Снял пиджак, отстегнул кобуру, которую он постоянно носил поверх рубашки, и повесил его на спинку стула.
Из коридора донесся какой-то шум, ругань. В следующую секунду в офис влетел один из стажеров. Он ругался как сапожник и пинал все, что попадалось на пути.
- Что это с ним? – Крис удивленно повел бровью.
- Я, что, похож на идиота?! Почему я должен торчать все выходные в тюрьме, допрашивая этих уродов?! Разве не понятно, что они не собираются говорить? – коллега возмущенно размахивал руками. – Они, что, там языки проглотили? Как только попали за решетку, давай в молчанку играть. Кто-нибудь объяснит мне почему?!
- А ты вон, у Тома спроси. – Крис кивнул в его сторону. - Он тебе все как на духу расскажет. Три года оттрубил.
- Не напоминай, - буркнул Том, старательно пережевывая последний кусок сэндвича.
Пора бы уже перестать питаться всухомятку. Но, к сожалению, времени на полноценный обед почти никогда не хватало. В офисе жизнь била ключом. Впрочем, как и за его пределами. А когда целиком отдаешься работе, день пролетает со скоростью света, каждый вечер оставляя за собой ощущение маленькой победы. Том перевел взгляд на стоящую в рамке награду «Специальному агенту Томасу К за проявленные отвагу и мужество». Стоит с прошлого года. Пылится.
- Эй, человек! – Том помахал коллеге, который все еще никак не унимался. – Иди сюда. – Свистнул.
- Чего тебе? – тот, казалось, был совсем не в духе разговаривать.
- Я могу пойти поговорить с ними.
- Ты серьезно? – у парня смешно вытянулось лицо. Должно быть, он совсем отчаялся и уже готовился получить нагоняй от начальства.
- Ну да. Я помогу. Принеси папку с делом, я съезжу туда ближе к вечеру.
- Но… ты совсем не обязан, - замялся стажер.
- Все нормально. – Отрезал Том. – К понедельнику у нас уже будет признание.
- Даже не знаю, как тебя благодарить, - парень заметно повеселел.
- Ладно – ладно. А сейчас вали давай отсюда, - Том пару раз махнул рукой в сторону двери. – Некогда мне тут лясы точить.
Через секунду стажера уже след простыл.
- Ну, и зачем тебе все это надо? – поинтересовался кто-то из сотрудников.
Том ничего не ответил, а Крис, который все это время стоял рядом, только с недоумением покрутил у виска.
Когда Том наконец-то вернулся домой, на улице уже стемнело. Казалось, он насквозь пропитался тюремным запахом, от которого просто воротило. Он тут же сбросил одежду и направился в ванную, после чего сразу почувствовал себя лучше. Натянув старую майку и джинсовые шорты, достал из холодильника пиво и засунул в духовку пиццу. Пока та готовилась, приоткрыл окно и закурил. Дым тонкой серой струйкой поднимался вверх. Пустой желудок недовольно бурчал. Том сделал несколько жадных глотков прямо из бутылки и принялся рассматривать крыши соседних домов. Иногда он скучал по тем временам, когда мог беззаботно бродить везде, где хотелось. Когда мог творить все, что заблагорассудиться, ни на секунду не задумываясь о последствиях…
После ужина Том улегся на мягкий диван гостиной и принялся переключать каналы. Он любил это время суток. Город накрывала ночь, звуки постепенно затихали, и можно было услышать, как проезжают внизу машины или играет детвора. Когда погода позволяла, он всегда оставлял окно открытым. Почему-то так казалось спокойнее.
Квартира была небольшой, но здесь имелось все необходимое: начиная с посудомоечной машины на кухне и заканчивая душем с гидромассажем. Неброский интерьер дополняла широкая панель телевизора и пара черно-белых фотографий ночного города не стене. Но самое главное было не это – квартира принадлежала ему. Он купил ее в прошлом году, естественно, пришлось взять ипотеку, но без этого никак. Зато теперь он мог с гордостью называть ее своей. Здесь часто бывали друзья, реже – случайные знакомые. Но больше всего он любил бывать дома один. Он любил тишину, когда не было посторонних, шума и лишней болтовни.
Так и не найдя ничего стоящего, Том остановился на музыкальном канале, лениво потянулся. Время уже было позднее, а день выдался не из легких, поэтому он не заметил, как уснул прямо на диване, по привычке подложив под голову вместо подушки руку.
***
В зале, где проводились занятия по стрельбе, было необычайно тихо. Именно поэтому Тому нравилось приходить сюда по утрам. Это как наркотик. Он и так был самым метким стрелком в отделе, навыки которого не нуждались в отточке. Но почему-то приходил сюда снова и снова. Безо всякой надобности. Скорее, за той необходимой дозой адреналина, которую давало «общение» с оружием.
Том поправил плотно сидящие наушники и прицелился еще раз – снова в яблочко. Вдруг кто-то положил на лицо ладони. Крис. Кого же еще могло притащить сюда в такую рань?
Том улыбнулся.
Снова выстрел.
Крис убрал руки с его лица, заодно прихватив наушники.
- Ну, ты - монстр! - он удивленно покачал головой, рассматривая продырявленную в самом центре мишень.
- А ты думал! - Том ткнул его кулаком в плечо в знак приветствия.
- А вот так слабо? – Крис выхватил у него ствол, просунул себе под руку и, резко развернувшись на сто восемьдесят градусов, всадил несколько пуль рядом друг с другом.
- Это было красиво, - улыбался Том, сложив руки на груди.
- Слушай, я чего пришел, - Крис перестал дурачиться и отложил в сторону оружие. – Тебя хотят видеть. Сказали срочно. – Он сделал предельно серьезное лицо и многозначительно ткнул пальцем вверх.
- Зачем? – удивился Том.
- Без понятия. Не на поджопники, это точно. – Весело рассмеялся напарник.
- Почему нет? – Том засунул пистолет в кобуру и надел пиджак.
- Потому что, насколько я знаю, косяков за тобой никогда не водилось. – Крис надел наушники и прицелился. – Расскажешь потом?
- Само собой.
Том был уже почти у дверей, когда друг внезапно окликнул его:
- И не забудь, сегодня в шесть в баре!
Не оборачиваясь, Том лишь поднял руку в знак согласия и вышел в коридор.
Поднявшись по служебному лифту на нужный этаж, он аккуратно постучал в дверь начальника отдела. Дождавшись сухого «войдите», повернул ручку.
- Вы звали, герр полковник?
- Присаживайся. – Мужчина как-то устало провел ладонями по седым вискам. – Кофе будешь?
- Да. Спасибо, - быстро ответил Том, занимая место напротив.
Еще некоторое время начальник молча разбирал какие-то бумаги и, наконец, дождавшись своего кофе, словно нехотя, приступил к разговору.
- Ты, кажется, отказался от заслуженного отпуска?
- Так точно, - поспешил подтвердить Том.
- Ну, тогда позволь представить твое новое задание.
- Новая операция? – взволнованно выпалил Том.
- Мы пока не знаем, какие именно меры нужно будет предпринять… - Полковник озадаченно почесал подбородок. – Нам сообщили из миграционной службы, что в Германию прибыл некий Антонио Гарсиа. Очень крупный латиноамериканский делец, владелец сети гостиниц, ресторанов, соучредитель нескольких крупных предприятий… в общем, человек интересный.
Том слушал внимательно, пытаясь запомнить как можно больше.
- До нас также дошла информация, что легальный бизнес – это далеко не все, чем занимается Гарсиа. – Продолжал шеф. - Незаконная торговля оружием и наркотиками – вот на чем этот умник сколотил свое многомиллионное состояние.
- Но… какое отношение…– Том пока не совсем понимал, в чем именно заключалось задание.
- Пока Гарсиа находился по ту сторону океана, он естественно не представлял для нас никакого интереса. Но сейчас он здесь, и твоя задача – узнать зачем.
- Вы думаете, он что-то замышляет?
- Сложно сказать, но если это так, в чем я лично не сомневаюсь, придется серьезно заняться этим… авторитетом. Думаю, лучше тебя нам для этой работы человека не найти.
- Да, конечно… - поспешил согласиться Том. Идея сразу показалось ему увлекательной.
- Вот, здесь кое-какие данные. – Полковник протянул ему темно – серую папку. Пробей по нашим базам, собери досье и можешь начинать. Отчитываться лично мне. Еженедельно, или в зависимости от ситуации. Вопросы есть?
- Никак нет, - Том быстро взял бумаги и, преисполненный гордости за то, что ему доверили очередное крупное дело, отдал честь и вышел в коридор. Он преступит сейчас же, немедленно. Что-то подсказывало, что дело обещало быть весьма увлекательным.
***
Настенные часы показывали без десяти девять. За окном незаметно стемнело, офис давно опустел. И если бы не монотонный гул компьютера и время от времени доносящиеся из коридора голоса охранников и уборщиц, в помещении царила бы полная тишина.
Том все еще сидел в своем кресле, взгляд словно намертво прикован к экрану монитора. Между пальцев медленно тлела очередная сигарета. Остывший пепел падал на гладкую поверхность деревянного стола. Рядом стояла доверху заполненная пепельница.
- Бл*, вот ты где! – Крис буквально ввалился в двери, тяжело дыша и еле слышно матерясь себе под нос. – Ты в курсе, что я тебя уже часа два в баре жду?
Получив в ответ лишь глухое «угу», напарник насторожился.
- Что-то случилось? – на тон тише спросил он, закрывая за собой дверь.
- Полюбуйся, - Том швырнул на стол коллеги толстую папку со свежераспечатанными бумагами и какими-то фотографиями. Поняв, что ничего более вразумительного он сейчас не добьется, Крис сел за стол и принялся внимательно изучать ее содержимое.
А Том меж тем снова закурил, наблюдая за тем, как вытягивается лицо друга, а брови время от времени ползут вверх.
Когда Крис наконец-то оторвался от бумаг, он лишь удивленно развел руками. – Что будешь делать, старина?
- Я отказываюсь от дела, – безапелляционным тоном заявил Том. – Завтра же пойду к начальству.
- Погоди… - Крис обхватил голову руками и устало потер виски. – Если ты откажешься, его передадут кому-то из наших. Скорее всего, Герману. А если наши ребята всерьез возьмутся…
- Черт!!! – Том резко подхватился с места и, что было силы, пнул стоящее рядом ведерко для мусора, от чего ни в чем не повинный предмет отлетел в другой конец офиса, а его содержимое щедро рассыпалось по полу. – Твою мать!
Снова сел в кресло, пытаясь как-то успокоиться. Но получалось плохо.
Казалось, он вдруг превратился в бомбу замедленного действия, которая вот – вот сработает от малейшего толчка извне.
- Не для того я взял все дерьмо на себя и отсидел эти гребаные три года, чтобы он продолжал, как ни в чем ни бывало! Нет бы просто продолжал… - Том шумно выдохнул и, что было силы, сжал кулаки. - Судя по всему, он превратился в настоящего монстра, ради прибыли не брезгующего ничем и никем.
- Так. Спокойно, старина. Мы что-нибудь придумаем. – Крис сосредоточенно сдвинул брови.
- Да что мы можем придумать?! Сам же говоришь, раз наши взялись, рано или поздно они его повяжут.
- Стоп! – Крис сделал резкий знак рукой. Наступила тишина. Казалось, он обдумывал какую-то только что пришедшую в голову идею. – Я сделаю то, что однажды уже делал… с тобой.
Том поднял на него взгляд.
- Я поговорю с Б… то есть… как его… Гарсиа. Придется, правда, выложить все. Рассказать твою историю от начала до конца. Иначе он не поверит. Я предупрежу об опасности. Увидишь, даже если он что-то замышляет, он уедет еще до того, как дело передадут кому-то из наших.
- Думаешь… - Том, казалось, не мог найти нужных слов.
- Судя по всему, подобраться к этому типу будет сложно. – Крис поджал губы. - Но я постараюсь.
Том молчал. Он рассматривал свои руки.
- Эй, - Крис подошел ближе, - Выше нос! Дважды вляпаться в одно и то же дерьмо невозможно с точки зрения законов физики.
- Ну да, - буркнул он.
- Серьезно. – Крис сам выключил его компьютер. – Еще Эйнштейн об этом говорил, не веришь?
- Куда там, - невесело усмехнулся Том.
- Вооот, уже лучше, - Друг похлопал его по плечу. – Ну так что, ты все-таки составишь мне компанию в баре или тебе нужно особое приглашение?
- Да…ты прав… - Том засобирался, растерянно ища взглядом пиджак или что-то еще. – Выпить и впрямь не помешает.
Весь следующий день Том не находил себе места. По телевизору как назло ничего интересного не показывали. За окном не переставая моросил дождь. Оставалось только курить, глядя на сырой асфальт улиц и мокрый кирпич зданий напротив.
Крис должен был встретиться с Биллом в отеле «Гранд» еще в обед. Сейчас большие настенные часы показывали шесть. Мобильный не отвечал, и с каждой минутой волнение нарастало. Неизвестно, как Билл вообще мог отреагировать на то, что скажет ему Крис. Если, конечно, последнему все же удалось выйти на контакт.
Том вздрогнул, когда в дверь, наконец, позвонили.
- Привет, - Крис стоял на пороге. Вид у него был какой-то озадаченный.
- Заходи уже, - Том поспешил запереть дверь и буквально втолкнул друга в гостиную. – Что там?
- В общем, видел я этого Антонио, – устало выдохнул Крис.
- И… как он? – Том напряженно сдвинул брови, словно что-то доставляло ему боль.
- Это совсем другой человек, старик.
Том присел на край дивана и подпер кулаком подбородок. Его лицо выражало предельную сосредоточенность.
- Сначала мне пришлось пройти через охрану. Там человек десять очень крутых ребят. Они оккупировали весь верхний этаж гостиницы. У меня забрали оружие, обыскали всего с головы до ног. Потом пришлось ждать. Часа два – три. Не помню. Наверное, он был занят или может они просто пробивали, кто я такой.
- Черт, ты не мог позвонить, предупредить как-то? - с укором заметил Том.
- О чем ты, старик? Телефон тоже конфисковали. – Крис усмехнулся. – Сказали, хочешь видеть, сиди и жди.
- Ок. Давай дальше, - Том нетерпеливо покрутил рукой в воздухе.
- Когда меня наконец привели к нему… - Крис старался подобрать нужные слова. – Он восседал в каком-то вычурном кресле. Как король. Вокруг цацки всякие дорогие, прибамбасы.
Том поджал губы.
- Может, он и удивлен был меня увидеть, но по нему не скажешь. – Продолжал Крис. – Я рассказал все. Начиная с нашего с тобой плана и заканчивая письмом.
- А он? – не выдержав, снова перебил его Том. – Как отреагировал?
- Да никак, - пожал плечами Крис.
- К-как это никак? – Том даже растерялся.
- А вот так. Даже бровью не повел. Я тебе говорил, что это теперь совсем другой человек. Насрать ему на все, что было, на все, что ты для него сделал… Так что, такие дела, старик, - с грустью в голосе заключил Крис.
- Ясно… - расстроено протянул Том, разглядывая руки. – Он хоть усек, что под него копают. Уедет теперь?
- Ничего не сказал, - снова пожал плечами Крис. – Но если он не дурак, то должен быстро смотать удочки. А если взять в расчет все то, что я видел там и слышал, он далеко не дурак.
- Ладно, - встрепенулся Том, - Спасибо тебе, дружище. Даже не знаю, что бы я делал. Выпьешь чего?
- Нет, в другой раз. У меня еще встреча, - извинился Крис, поднимаясь с дивана.
- Как зовут-то? – буркнул Том.
- Кого? - Кажется, на Криса так подействовала встреча с новоявленным криминальным авторитетом, что его мысли до сих пор были где-то далеко.
- Встречу, - криво улыбнулся Том.
- Ааа, Нина. Недавно к нам в бар устроилась. Помнишь, я тебе показывал? Темненькая такая.
– Ладно, удачи, Ромео. – На прощанье похлопал его по плечу.
Том сидел за кухонным столом. Курил и смотрел в окно. На плите стояла сковорода с сырными спагетти, к которым он так и не притронулся с самого утра. Сейчас блюдо наверное было уже несъедобными. Да и аппетита все равно нет никакого.
Том чувствовал себя подавлено. За сегодняшний день он много раз прокручивал в голове разговор, представлял себе, как Билл отреагирует, узнав правду. Особенно о письме. Он ожидал чего угодно, но только не безразличия.
А когда-то все было по-другому… Невольно улыбнулся, вспоминая его. Такого простого и милого мальчишку, с первого взгляда неприметного, в темно - синем трико. Это был его чистый, наивный и немного сумасшедший Билл.
Отчаянно хотелось верить, что он пожертвовал своей свободой не зря, что тем самым дал парню шанс начать все заново, выбраться из дерьма, в котором они оба оказались. Все то невыносимо тяжелое время, проведенное за решеткой, только мысли об этом согревали ночами и придавали сил днем.
Откуда взялся этот Антонио? Нет, это не он, это не его Билл…
В груди болело, словно кто-то разбередил старую, уже давно зажившую рану. Сейчас хотелось лишь одного: чтобы вся эта история поскорее закончилась.
***
В роскошном гостиничном номере царили тишина и полумрак. Сквозь огромные окна, простирающиеся от пола до потолка, пробивались тусклые огни ночного города. Черное небо лишь иногда озарялось радужным сиянием какого-то фейерверка.
Антонио лежал неподвижно. Глаза закрыты. Веки казались тяжелыми, словно налиты свинцом. Одна рука, держащая почти пустую бутылку текилы, безвольно свисала с кровати, в другой была сигара. Мужчина время от времени безразлично затягивался и лениво выпускал одинаково ровные колечки дыма. Сейчас ни любимый табак, ни алкоголь не приносили удовольствия или хотя бы облегчения. Мысли путались, постепенно вытесняя друг друга и уступая место какой-то странной, пугающе – приятной пустоте. Антонио поставил бутылку на пол и, дотянувшись до пепельницы, быстро затушил сигару. Затем достал из ящика прикроватной тумбочки пистолет. Снова опустил голову на подушку и принялся разглядывать до блеска начищенный ствол. Вид оружия всегда завораживал. Еще несколько минут он просто любовался изящностью формы.
В абсолютной тишине комнаты щелчок предохранителя отозвался громким эхом. Антонио приставил дуло ко рту. Медленно провел по нижней губе, попробовал кончиком языка, почувствовав солоноватый вкус металла. Спустился ниже, с нажимом пройдясь по нежной коже шеи, там, где проходит сонная артерия. Скользнул по голой груди, спустился ниже, остановившись на ширинке. Какое-то странное, почти болезненное возбуждение не давало покоя.
Он принялся массировать пах, одновременно расстегивая брюки. Пересохшие от возбуждения губы шептали что-то несвязное. Казалось, он бредил. Уже совсем скоро, забыв про осторожность, рука вовсю ритмично двигалась вверх – вниз. Антонио расставил ноги, согнул их в коленях, продолжив ласкать себя чуть влажной от пота и смазки ладонью, чередуя ее с холодным металлом пистолета. Сегодня хотелось большего. Того, что Антонио позволял себе редко, словно стесняясь чего-то… Рука скользнула ниже. Еле слышный стон сорвался с губ. Эта пугающе - приятная дрожь… По телу пробегали потрясающие волны наслаждения…Вот так… теперь уже совсем близко… Мужчина вдруг прогнулся в пояснице, страдальчески сдвинул брови, до боли закусил пухлую губу и неосмотрительно громко застонал.
В этот момент раздался оглушительный выстрел. Вмиг протрезвев, Антонио подхватился, пытаясь унять частое дыхание и бешеное сердцебиение. Пистолет все еще дымился, а с отделанного дорогим камнем потолка сыпалась штукатурка.
- Что случилось?! – В комнату тут же ввалились двое вооруженных охранников.
- Все… нормально, - чуть дрожащим голосом поспешил ответить Антонио, вовремя прикрывшись простыней. – Само… выстрелило. Можете идти.
Охранники все равно внимательно изучили комнату, но так и не найдя ничего подозрительного, удалились. Из соседних комнат стали доноситься взволнованные голоса. Вероятно, обслуга тоже перепугалась.
Антонио устало откинулся на белоснежные простыни. Волосы непослушно разметались по подушке.
- Ненавижу… - пьяно выдохнул он, переворачиваясь на живот и пряча лицо в прохладном шелке постели.
Утро как назло выдалось каким-то хмурым, пасмурным и сырым. Фридман и Гарсия завтракали в просторной гостиной. Антонио выглядел не так официально как обычно. На нем были темные брюки и белая рубашка, верхние пуговицы расстегнуты, а рукава подвернуты до локтей.
- Вам нездоровится? – заботливо поинтересовался Джон, наблюдая, как его собеседник с жадностью допивает второй стакан минеральный воды со льдом.
- Ерунда, - дежурно улыбнулся Антонио. Самочувствие и впрямь оставляло желать лучшего. – Похоже на меня сильно подействовала смена часовых поясов.
- Понимаю, - сочувствующе покачал головой Джон.
- Еще омлета? – предложил Антонио, заметив, что тарелка компаньона стремительно опустела.
- Да, спасибо. Это самый потрясающий завтрак, который я когда-либо ел! В чем секрет?
- Мой личный повар. Он сопровождает меня во всех длительных поездках. – С долей хвастовства пояснил Антонио.
- Не любите заморскую кухню? – Фридман же, казалось, ел все, что предлагали.
- Раз уж мы собираемся столь тесно сотрудничать, открою вам тайну, - понизив голос и многозначительно изогнув одну бровь, произнес Антонио.
Джон сразу напрягся и неосознанно придвинулся ближе, готовый услышать нечто сенсационное.
– У меня слабый желудок, - заговорщически тихо сообщил Антонио и весело подмигнул. После чего оба громко рассмеялись. – Расскажите лучше еще немного о вашем гениальном проекте. - Он решил сменить тему, прежде чем Джон успел задаться вопросом о причинах сего недуга.
- Не спешите, друг мой, - по-американски широко улыбнулся Джон, отчего его и без того выдающийся подбородок казался еще массивнее. – Программа пока не готова, Маркос и ребята итак работают почти круглосуточно… Думаю, через недели три – четыре мы сможем говорить о конкретных цифрах.
- Значит ли это, что мое присутствие тут, в Германии, необходимо в течение этого времени? – Антонио недовольно сдвинул брови.
- Скорее всего, да. Кстати, как вам Берлин? – Джон наконец-то закончил есть и теперь, не торопясь, допивал ароматный кофе.
- Замечательный город, - Антонио рассеянно посмотрел куда-то в окно. – Но не думаю, что я смог бы здесь жить.
- Понимаю. Климат не ваш? – высказал свою очередную догадку Джон.
- Можно и так сказать, - Антонио отодвинул тарелку и деловито промокнул губы белоснежной салфеткой.
- Спасибо за потрясающий завтрак. К сожалению, мне пора, - Гость поднялся из-за стола.
- Как всегда, был рад нашей встрече, - вежливо улыбнулся Антонио и протянул руку.
Как только Антонио остался один, он вышел на террасу и окинул взглядом мокрые крыши домов. Его все еще мутило после вчерашнего. Обычно он не позволял себе больше двух бокалов алкоголя, но вчера… Вчера был особый случай. Что ж, похоже, Том теперь в курсе кое-каких его дел. Антонио попытался представить себе лицо бывшего любовника, но сейчас почему-то выходило плохо.
А что вообще он знает о нем? Почти ничего. Пока. То, что рассказал Крис, начисто выбило из привычной колеи. Он даже не мог определить, что шокировало больше: то, что Том сидел за них двоих, или то, что у него не было другого парня. Но не это сейчас сводило с ума. Антонио возмущал тот факт, что его обманули, решили что-то за него. Он чувствовал себя как никому не нужный слепой котенок, которого швырнули в воду, чтобы, якобы из милосердия, избавить от боли и страданий будущей беспризорной жизни на улице. Антонио с силой сжал кулаки. Он больше не позволит так с собой обращаться. Даже ему. Да кем он вообще себя возомнил, что может сейчас снова указывать, как быть и что делать?! Злость закипала внутри и готова была вырваться наружу бурлящим гейзером.
Он не оставит все это так. Он скажет все, что думает, глядя в глаза. Расставит все точки над i, тем самым сбросив с себя груз старой, все еще причиняющей боль истории.
Когда автомобиль плавно притормозил у подъезда серой многоэтажки, Антонио опустил окно и, слегка высунув голову, посмотрел вверх. Сколько раз он представлял себе эту встречу? Но мог ли он подумать, что это произойдет вот так? Что эта самая встреча произойдет по его инициативе? Что теперь они снова по разные стороны баррикад, на этот раз, с точностью до наоборот? Антонио грустно усмехнулся. Что ж, судьба не лишена иронии.
- Все в порядке, сеньор? – дежурно поинтересовался один из телохранителей.
- Да, пойдем, – решительно скомандовал он, открывая дверь лимузина.
Охранник быстро набрал код домофона, отворил тяжелую металлическую дверь и пропустил вперед сначала второго сопровождающего, затем босса. Внутри подъезд был чистым, но стены изрядно потерты, краска кое-где облезла. Наверное, тут уже много лет никто не делал ремонт. Обшарпанный лифт оказался настолько мал, что Антонио и двое габаритных сопровождающих еле втиснулись в него. Цифры на табло мерно сменяли друг друга. Почему-то Антонио не мог отвести от них глаз. Чем выше они поднимались, тем меньше, казалось, оставалось воздуха, чтобы дышать. Машинально поправил ворот пиджака и словно с опаской осмотрел исписанные маркером стены кабинки. Все-таки не нужно было надевать светло – бежевый.
Добравшись до десятого этажа, Антонио остановился перед новой коричневой дверью. Волнение давало о себе знать в виде учащенного пульса, громко стучащего в висках, и резкой боли, от которой свело желудок. Черт, ему давно не было так хреново.
Помешкав еще несколько секунд, он собрался с мыслями и нажал на звонок. Напряженно прислушался. Долгожданный щелчок замка и…
- Ты… - все, что смог сказать в этот момент Том, механически застегивая пуговицы рубашки.
Антонио жадно впился взглядом в хорошо прокаченные мышцы груди. И, казалось, даже через ткань можно было отчетливо различить кубики пресса.
- Я войду? – деловито поинтересовался он.
- Да… конечно, - Том покосился на охранников.
- Ждите здесь, - бросил через плечо Антонио и уверенно шагнул через порог.
Том запер за ним дверь и тоже прошел в гостиную, где Антонио, не скрывая интереса, уже разглядывал скромный интерьер квартиры.
На несколько секунд в комнате воцарилась тишина, словно каждый не мог решить для себя, с чего начать разговор, да и стоит ли его вообще начинать.
- Ты изменился, - укоризненно заметил Том, наконец, прервав молчание.
- Ты тоже, - бросил в ответ Антонио, усаживаясь в кресло. Показательно смерил собеседника оценивающим взглядом снизу вверх. – Легавый, значит.
Перед глазами как-то не вовремя всплывали картины из прошлого… Он спешно открывает окно своей маленькой спальни, стараясь быть как можно тише, чтобы не разбудить родителей. Том уже ждет его внизу, самодовольно улыбается и нагловато требует встречи.
- Как видишь. – Спокойно ответил Том, сложив руки на груди. – Так чего хотел? Тебе вроде Крис все передал?
- Передать-то передал, - Антонио надменно покрутил трость, словно собираясь с мыслями. – Не ожидал, что ты способен на такую подлость. – Взглядом бросая вызов.
- Ты сейчас что имеешь в виду? – все также ровно, но с долей насмешки в голосе, отвечал Том. – То, что я спас тогда твою шкуру, или то, что предупредил тебя об опасности сейчас?
Антонио не отвечал. Он внимательно рассматривал собеседника… После очередного умопомрачительного занятия любовью они оба мокрые, Том придавил его своим весом к матрацу, тяжело дышит куда-то в шею. Они любили просто лежать так…
- А знаешь, - надменно начал Антонио. – Это уже не важно. Я пришел, чтобы сказать… Точнее, предупредить. Уйди с дороги – а то…
- А то, что? – усмехнулся Том.
- Ты, по-моему, не понял еще, с кем связался, - Внутри медленно, но уверенно закипала злость. – Или думаешь, что можешь по-прежнему распоряжаться моей судьбой? Ошибаешься!
- Может быть… - Том достал из кармана пачку «Мальборо».– Только вот тебе все равно придется уехать.
- Интересно, как ты заставишь меня это сделать? – Вспылил Антонио и подхватился с места. - Может, завяжешь глаза и посадишь на первый попавшийся самолет?! Так делают все порядочные трусы!
- Да что ты знаешь?! – злобно прошипел Том, вмиг оказавшись рядом и крепко схватив бывшего любовника за ворот пахнущего дорогим парфюмом пиджака. – Может, это ты отсидел пару – тройку лет за то, чего не делал?! А, сеньор Гарсиа?!
- Пусти, - дернулся Антонио. – Убери свои грязные руки.
Но Тома было уже не остановить:
- Может, ты знаешь, что такое день изо дня не видеть ничего, кроме серых стен и тюремного беспредела?! А?! Чего молчишь?! Ради чего я вляпался в это дерьмо? Чтобы ты сейчас делал все, что тебе заблагорассудиться?!
Том еще раз с силой дернул за пиджак, так, что послышался треск расходящихся швов. Напряжение между ними достигло максимальной точки. Глаза в глаза. Словно заклятые враги.
- Я сказал, пусти, - между ними раздался щелчок предохранителя.
- Вот как… - Том медленно опустил руки.
- Скажи, что помешает мне сейчас прикончить тебя прямо тут? Ненавижу легавых. – Антонио злобно оскалился. - Особенно, тех, которые лезут не в свое дело.
Не отводя взгляда, Том обхватил рукой ствол и резко дернул на себя. Так, что дуло крепко уперлось в грудь.
- Валяй, – Во взгляде ни капли испуга. - Чего ждешь?
- Последний раз говорю: уйди с дороги, а то пожалеешь. Вся ваша вшивая контора не представляет, с кем связывается.
Тут Том сделал то, чего Антонио никак не ожидал: положил руку на его затылок и властно потянул на себя, заставив соприкоснуться лбами.
- Прости меня, Билл…
Антонио дернулся, чтобы отстраниться, но Том не дал ему этого сделать. Запах тела и какого-то недорогого одеколона ударил в нос. Снова эта предательская боль в желудке.
- Прости за все. – Почти шепотом повторил Том. Потом так же резко отпустил, отошел к окну и закурил. - Уходи, Билл. И уезжай. Я хотел предупредить тебя об опасности, и я это сделал. Больше не о чем говорить.
- Значит, еще увидимся, супергерой, - с сарказмом выплюнул Антонио.
Снова оказавшись на заднем сидении лимузина, Антонио устало откинулся на мягкую кожаную спинку. В голове все смешалось. Злость и негодование горячо разливались по венам. Мысли путались, никак не получалось сосредоточиться и собрать их воедино. Так паршиво он себя не чувствовал уже давно. А точнее, целых восемь лет.
***
Разбудил противный настойчивый писк будильника. За окном как всегда моросило. Том нехотя потянулся и сел на кровати, растирая лицо ладонями. Он опять плохо спал. Уже третью ночь подряд - с тех пор, как состоялся разговор с Гарсиа - постоянно ворочался, в голову лезли неприятные и будоражащие мысли, задремать удавалось только под утро. И сейчас он чувствовал себя вяло, почти разбито. На автопилоте добравшись до кухни, налил в чайник воды, поставил греться, а сам направился в ванную. Горячий душ – как раз то, что нужно.
Пока комната наполнялась густым теплым паром, в памяти невольно оживали воспоминания о мерзких тюремных душевых. Вода почти всегда холодная, грязный кафельный пол тоже. Но с этим можно было жить. Самым отвратительным в этом заведении были люди. Обозленные на свою судьбу, ненавидящие всех и вся. Их жестокость не знала предела. Бежать некуда, прятаться негде. Единственный выход – стоять за себя. Всегда. Чего бы ни стоило… Том тряхнул мокрой головой, отгоняя липкие воспоминания. Положив руки за голову, оперся локтями и лбом о прохладную стену. Все-таки это здорово, иметь возможность стоять под ласкающими тело горячими струями воды так долго, пока не надоест. Спустя двадцать минут нехотя закрыл кран и шагнул на мягкий прорезиненный коврик. Зеркало над раковиной совсем запотело. Он протер его полотенцем, но это не помогло. Широко раскрыл дверь, продолжая энергично растирать лицо и шею. Стоп. Какого черта?! Том резко развернулся и замер на пороге:
- Оп-па! Нормально…
- Не ждал? – Антонио заигрывающе повел бровью. Взгляд тут же пополз ниже.
Он восседал в кресле, которое, по всей видимости, придвинул сюда из угла комнаты. В глаза бросался кипельно белый костюм. В руках трость и шляпа – похоже, неотъемлемые детали его нового гардероба.
- Что ты тут делаешь? – Том невозмутимо продолжил вытирать шею и плечи, словно совсем не стесняясь своей наготы. Затем наигранно покрутился, осматривая комнату и заглядывая в коридор. – Без свиты? – усмехнулся он.
- Думаю, нам ни к чему свидетели, - промяукал незваный гость, все так же бесстыже пялясь куда-то ниже пояса.
Том, почувствовав внезапный прилив возбуждения, поспешил повязать полотенце вокруг бедер и направился на кухню.
- Кофе будешь? – Открыл дверцу шкафчика. – Или ты такой не пьешь? – криво улыбнулся он сам себе.
- Отчего же… Пью, – раздалось где-то сзади.
Том быстро рассыпал черный порошок по чашкам, залил кипятком и заглянул в холодильник.
- Прости, молока нет.
- Не страшно, - подхватил Антонио.
- Послушай, - Том наконец-то повернулся, поставил чашку на стол, там, где находился Антонио. Несмотря на вежливый тон, настроен он был более чем решительно. – Если ты снова за свое, то зря теряешь время.
Антонио не отвечал, его взгляд остановился где-то в районе живота. Том сразу понял, что именно разглядывал бывший любовник.
- Сыграем в «Найди пять отличий»? - криво усмехнулся он.
- Откуда это у тебя? – Антонио сосредоточенно прищурился.
Речь шла о шрамах, «украшающих» рельефно накаченный пресс. Два глубоких ножевых ранения. Этого Том тоже никогда не забудет. Время, проведенное в тюремной больнице, в борьбе за собственную жизнь, было самым тяжелым. Тогда были моменты, когда казалось, что продолжать бессмысленно.
- Это привет от банды Николаса. Помнишь такого? - Том отпил немного бодрящего напитка.
- С*ка! – яростно выпалил Антонио и со всей силы ударил кулаком по дверному косяку. Лицо залилось краской негодования. – Как они посмели?!
- Тихо, а то ты мне тут все разнесешь, - Том поставил чашку подальше, на всякий случай.
- Клянусь… - медленно и тяжело дыша начал он. – Если кто-то из этих ублюдков еще жив, он об этом сильно пожалеет!
- Не парься, - безразлично отвечал Том. Взял с подоконника пачку сигарет, вытряхнул одну, прикурил. – Нет их… Да и с кем надо, я сам счеты свел. Давно еще.
Антонио, казалось, боролся сейчас сам с собой, хотел сказать что-то еще, но передумал.
- Сильно больно? – уже сочувственно, без тени агрессии, произнес он, подойдя ближе. Почти вплотную. Между бровей появилась глубокая складка. Раньше ее не было… Или была?
- Уже нет, - улыбнулся Том, чтобы разрядить обстановку.
- Тогда… - задумчиво протянул Антонио и едва прикоснулся пальцами к некогда сильно беспокоившим рубцам.
Том резко перехватил запястье и отвел в сторону:
- Не надо. – Отошел к окну и глубоко затянулся, глядя куда-то вдаль. – Так, чего пришел, скажешь?
- Я… - видимо, ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. – Хотел пригласить тебя сегодня на ужин, – деловито начал он. И тут же поспешил добавить: - Нам надо многое обсудить.
- Не о чем нам с тобой говорить, - отрезал Том.
- А я так не думаю. Ну, по крайней мере, дай мне возможность объяснить, что к чему. А потом поступай, как считаешь нужным. – Антонио тактично замолчал и выдержал паузу, давая собеседнику возможность обдумать услышанное. – Что скажешь?
Том задумчиво докурил, затушив сигарету в пепельнице, нехотя выдохнул:
- Ладно. Я заканчиваю в семь. А сейчас извини, нужно собираться на работу.
- Я забронировал для нас «Ле Гранд» на восемь. – Не скрывая довольной улыбки, дополнил Антонио и исчез почти так же быстро, как и появился.
Вот так утро! Лучше не придумаешь… Том тяжело опустился на стул. Что значит этот визит и приглашение? А еще эти взгляды… К чему? Том довольно хмыкнул себе под нос. Воспоминания, цепляясь друг за друга, стремительно всплывали откуда-то из глубин памяти. Он неторопливо допил кофе из той чашки, что предназначалась для Антонио и к которой последний так и не притронулся. Уныло посмотрел на кухонные часы – похоже, на сегодня завтрак отменяется.
Рабочий день казался невыносимо долгим. Как назло пришлось перебирать тонну бумажек. Стажеры сновали по офису взад – вперед, не давая ни минуты покоя. И если бы не привычная доза общения с металлом в тренажерном зале в обеденный перерыв, было бы совсем хреново. Вечером удалось заскочить домой, чтобы переодеться. По дороге Том не переставая думал о предстоящей встрече. До сих пор не верилось, что он согласился. Обсуждать им и впрямь было нечего. А ворошить прошлое – и подавно ни к чему.
Знаменитый французский ресторан находился в центре города. Тому довелось побывать там лишь раз, в прошлом году на юбилее одного начальника. Место, безусловно, шикарное, всегда до отказа забито местными знаменитостями или просто людьми с деньгами. Том никак не мог понять, зачем назначать «свидание» в таком популярном месте. Он что, хочет засветиться?
Однако, войдя в почтительно распахнутые перед ним двери, Том не увидел того, чего ожидал увидеть. Перед ним предстала совсем иная картина: неестественная тишина наполняла роскошное фойе, где не было ни души, за исключением администратора и охраны. Том напрягся. Что бы это могло значить?
- Прошу, - мужчина во фраке жестом указал дорогу в зал. – Сеньор Гарсиа ждет вас.
Том поднялся по небольшой, но широкой мраморной лестнице, прошел в основное помещение. Приятный приглушенно - розоватый свет и негромкая живая музыка, по всей видимости, были призваны создавать атмосферу безмятежности и комфорта. Однако Тому все это очень не нравилось. Напускное спокойствие только раздражало.
В глубине зала за единственным сейчас небольшим столиком восседал расфуфыренный, словно павлин, Антонио. Том с досады поджал губы. Дернул же черт согласиться на это безумие! Он решительно подошел к столу, бесцеремонно отодвинул стул и, едва приземлившись на необычайно удобное позолоченное кресло, быстро выпалил:
- Вот, значит, что ты имел в виду, когда сказал что забронировал для нас ресторан?
- Я слов на ветер не бросаю. Говорю только то, что соответствует действительности, – похвастался Антонио.
- Угу, - сердито кивнул Том. – А ты ничего не путаешь? К чему все это? – Окинул недовольным взглядом зал. – Может, принял меня за своего дружка, как его… Габриель, кажется.
Антонио состроил кислое лицо. То ли ему было неприятно само упоминание имени своего бойфренда, то ли тот факт, что об этом было известно органам.
- Что ж, вижу, ты неплохо осведомлен, – сухо улыбнулся он.
- Так для чего позвал? У меня не так много времени. - С каждой секундой было все сложнее сдерживать себя.
– Давай выпьем. Как насчет «Шато» урожая восемьдесят девятого года? – Со знанием дела не предложил, а скорее огласил свой выбор Антонио. После чего сразу же подал знак официанту.
- Я буду виски, - недовольно отрезал Том.
Буквально через несколько секунд на столе появился наполовину заполненный льдом бокал с янтарной жидкостью. Том выпил залпом. Так, как привык. Антонио же медленно цедил свое вино, наигранно прикрывая глаза от удовольствия. Том скривился, почувствовав что-то вроде тошноты. Какой же он весь насквозь фальшивый!
- Ну, я слушаю, - еще раз настойчиво потребовал он.
- Том… - как-то подозрительно мягко начал собеседник. – Я много думал последние два дня и… я не держу на тебя зла.
- А я уж боялся, сейчас мстить начнешь, - с сарказмом заметил Том.
- Я серьезно, - виновато улыбнулся Антонио. – Ты ведь хотел, как лучше и потом… в какой-то степени я обязан тебе тем, что имею сейчас.
- Даже так… - Том поджал губы и «понимающе» покачал головой, затем опрокинул очередной, вовремя заполненный бокал.
- Поэтому я пришел к выводу, что сейчас нам ни к чему вражда, - Антонио располагающе улыбнулся во все тридцать два. Его зубы были идеально ровными, не такими как раньше, и в этом свете они выглядели белоснежными, словно дорогой китайский фарфор.
- Что ты имеешь в виду? – настороженно переспросил Том.
- Ты должен понять… Я не могу просто взять и уехать. На кону большие деньги. Очень большие. – Антонио сделал акцент на слове «очень», загадочно поведя бровью. – Я предлагаю тебе долю.
Последние слова прозвучали как гром среди ясного неба. Если до этого Том спал – иначе как можно было объяснить тот факт, что он приперся в это гнилое место, - то теперь его глаза открылись.
- Да как ты смеешь?! – вспылил он, подскочив с места и ударив кулаком по столу так, что тот буквально подпрыгнул, склонился над накрахмаленными донельзя салфетками. – Знаешь, что я тебе скажу? Посмотри, на кого ты похож! – Том орал так, что у него самого закладывало уши. – Посмотри, во что ты превратился! Алчный мешок с деньгами, который только и думает о том, как бы не упустить ни цента.
- По…
- И ждать не собираюсь! Ты мне противен! – выплюнул ему в лицо Том. Затем развернулся и под недоумевающими взглядами обслуги пулей унесся прочь.
Уже несколько секунд спустя он жадно хватал ртом прохладный берлинский воздух. Жутко хотелось курить, но он так некстати забыл сигареты дома. Теперь придется идти до ближайшего вечернего магазина. Внутри все кипело. От злости, обиды и негодования. Да как ему вообще в голову пришло?! Чертов делец. Теперь плевать! Он умывает руки. Пусть им занимается кто-то из отдела, пусть его возьмут за задницу. Проучат хоть раз в жизни. Не повредит… Том с досады пнул железную урну, вызвав на себя тем самым укоризненные взгляды прохожих. Ну, что уставились?!
***
Антонио шел по узкому коридору. Вокруг царил загадочный полумрак, с танцпола отдаленно доносилась приятная ритмичная музыка. Казалось, здесь даже воздух был пропитан сексом. Это было что-то вроде VIP чил-аута специализированного клуба, доступ в который можно было получить, лишь став его привилегированным членом или просто заплатив круглую сумму. Для Антонио прекрасно подходил второй вариант.
По обе стороны коридора располагались кабинки без дверей. Опущенная занавеска говорила о том, что те, кто находился внутри, хотели побыть наедине, а ее отсутствие, напротив, служило своеобразным приглашением в гости. Антонио заглянул в одну из таких кабинок, откуда доносились донельзя развратные звуки, издаваемые сразу несколькими мужчинами. Удивленно поднял бровь. Вот это да! Видел он, конечно, всякое, но чтобы так… Улыбка сама расползлась по лицу. Все-таки хозяин не соврал, здесь действительно делают все.
У себя в Мексике Антонио был частым гостем подобных заведений. Он приходил, чтобы снять напряжение или пощекотать себе нервы. Иногда они делали это вместе с Габриелем. А иногда практиковали подобные игры дома. Сложно сказать, доставляло ли все это самому Габриелю столько же удовольствия. Скорее, он просто играл по правилам и никогда не жаловался – еще одна причина, почему они провели вместе целых два года.
Как было оговорено заранее, Антонио занял комнату последнюю слева. Шикарно, только шелк или бархат. Стены «украшены» всякого рода принадлежностями, здесь было все: начиная с пресловутых кнутов и наручников и заканчивая весьма занятными вещицами, о способе применения которых даже Антонио с трудом догадывался.
Он разместился поудобнее на небольшом жестком диване. Постарался расслабиться. Пока получалось плохо.
- Привет, - в дверях появился потрясающе красивый парень, одетый в кожаные брюки и фуражку. Он сдержанно улыбался, заманчиво поглаживая голый живот.
- Тебе сказали, чего я хочу? – во избежание неловкой ситуации, Антонио решил удостовериться, что парень четко понимал, что именно от него требуется.
- Обожаю, когда мне делают больно, - незнакомец сексуально прогнулся и профессионально прикусил пухлую губу. – Особенно, такие шикарные мужчины, как ты.
- Что ж, - довольно прищурился Антонио, затушил любимую сигару. – Не будем терять времени…
Спустя два часа, вопреки всем ожиданиям и безудержным стараниям почти виртуозного партнера, разрядка все не наступала. Антонио устало откинулся на диван. Снял очередной презерватив и небрежно бросил в корзину.
- Я что-то сделал не так? – парень тут же разместился между его ног и виновато заглянул в глаза. – Хочешь, я…
- Нет, - оборвал его Антонио, все еще тяжело дыша. – Можешь идти.
- Но… - тот недоумевающее кивнул на все еще присутствующую эрекцию.
- Все нормально. Дело не в тебе. Иди, – почему-то вдруг безумно захотелось остаться одному.
Парень спешно натянул штаны на покрытое испариной тело и, еще раз убедившись в том, что клиент остался «доволен», скрылся за плотным бархатом занавески.
Антонио устало прикрыл глаза. Сегодняшняя встреча с Томом была ударом ниже пояса. Как он может быть таким черствым, до тошноты правильным и бесчувственным? Если он и правда пожертвовал тогда своей свободой, то чего ему стоит уступить сейчас в какой-то мелочи? Антонио отчаянно не понимал. Последние несколько дней он только и думал об этом, о Томе, о его тогдашнем поступке, о теперешнем положении вещей. Ему казалось, что он почти понял. Почти принял и почти согласился. Но все не так. Том – просто садист, которому нравится раз за разом причинять новую боль, бередить старые раны. А хуже всего то, что Антонио безумно тянуло к нему. Он это понял окончательно сегодня утром. Когда снова увидел его без одежды. Это было словно ток по телу, возбуждение пробежало сладкой волной в двести двадцать вольт. От одного лишь вида. А сейчас… даже самые изощренные приемы профессионального садо–мазо не давали и половины тех потрясающих ощущений. Черт знает что… Похоже, помочь теперь может только долгожданный крепкий сон. Очень хотелось думать, что хотя бы он сегодня не оставит.
***
«Весенний Берлин - это прекрасно» - подумал Антонио, улыбаясь. Он с любопытством разглядывал залитые солнцем проспекты и до боли знакомые дома из окна лимузина. Почему-то безумно захотелось выскочить и пройтись пешком, почувствовать почву под ногами, вдохнуть полной грудью и дать ветру растрепать идеально уложенные волосы. Настроение было каким-то необычным, по-весеннему легким, игривым. Это не удивительно. Шоппинг всегда действовал на него положительно. Антонио окинул довольным взглядом гору пакетов, валяющихся на полу и сидении авто. Сегодня охота была удачной. Хотя, в такие минуты очень не хватало Мануелы. Сейчас они бы вместе доставали их содержимое, по очереди примеряя наряды, комментируя тот или иной костюм. Обычно они делали покупки в городе – законодателе моды Нью-Йорке. Там все самое лучшее. Последние коллекции модных дизайнеров, небольшие винтажные бутики, где шампанское подают прямо в примерочные. Антонио довольно сложил губы бантиком, вспоминая, как они с женой однажды так напримерялись, что купили все на размер больше. Воспоминания заставили улыбнуться. Все-таки ему ее очень не хватало.
Антонио заглянул в небольшой сверток, единственный из всех, на котором не было узнаваемого лэйбла. Игривая улыбка непроизвольно расползлась по лицу. Сегодня. Он сделает это сегодня же. Зачем откладывать? К черту обед. Есть все равно не хотелось. Мужчина мечтательно прикрыл глаза. Надо только заехать в отель, чтобы переодеться.
Поднявшись на свой этаж, буквально влетел в апартаменты с пакетом под мышкой. А увешенные с ног до головы остальными покупками охранники лениво следовали позади. Однако, едва он переступил порог гостиной, как былое настроение тут же улетучилось. У окна стоял Габриель. Рядом два огромных чемодана. Видимо, только с дороги. На нем были какие-то ультрамодные джинсы, цветастый пиджак, буквально кричащий о том, что он от Dolce & Gabbana, и креативно намотанный в несколько раз вокруг шеи шарф. Кудрявые пряди небрежно свисали на лоб и глаза. Антонио поморщился. Почему-то сейчас вся эта пестрота только раздражала.
- Что ты тут делаешь? – не скрывая разочарования, «поздоровался» Антонио.
Не то, чтобы он не хотел видеть бойфренда, но сейчас явно не время и не место.
- Решил устроить сюрприз, - заулыбался парень, шагая навстречу. - Думал, ты будешь рад меня видеть.
- Да… - Короткие объятия. - Но у меня дела, я же говорил, на развлечения совсем нет времени. – Антонио придерживался делового тона.
- Я тоже, кстати, по делам, - фыркнул парень, поняв, что ему не очень-то и рады.
- Да? – безо всякого интереса переспросил Антонио.
- Я же говорил, показ в Милане! Не помнишь? – возмутился Габриель.
- А причем тут Берлин? – сухо бросил Антонио.
- А может, я просто не вовремя?! – наконец, не выдержав, вспылил парень. В голосе сквозил сарказм. – Может, у тебя тут действительно очень важные дела?!
- Может и так, - безразлично ответил Антонио.
- Как зовут? – парень сильно нервничал, руки заметно тряслись и едва подрагивали губы.
- Избавь меня от подобных сцен, - Антонио поморщился.
- Я так и знал! – взвизгнул тот. – Ты кого-то себе тут присмотрел! Я тебя хорошо знаю!
- Мне кажется, тебе будет лучше остановиться в другой гостинице, - слова прозвучали как приговор. Габриель остановился посреди комнаты, словно не веря в то, что это происходит с ним. – Если нужны деньги, дам сколько надо.
- Не нужны мне твои гребаные деньги! – испанца было уже не остановить. Он принялся размахивать руками, метаться взад - вперед, будто его ужалила пчела. – Я думал, ты будешь рад меня видеть, а ты… ты... - Казалось, он вот - вот расплачется. – Кто он?!
- Хочешь, мы слетаем куда-нибудь вместе, отдохнем? Но только когда я закончу тут с делами. - Антонио сел в кресло, взял в руки газету и принялся изучать первую страницу. - Ты, кажется, на Бали хотел?
- А сейчас? Почему мы не можем видеться сейчас?! – истерика продолжалась уже где-то в прихожей. - Да знаю я тебя как облупленного! С кем ты тр*хаешься?! Я этого просто так не оставлю, слышишь?!
Антонио лишь демонстративно - сосредоточенно вчитывался в рубрику новостей, давая понять, что разговор окончен.
- Ну, ладно. – Поняв, что сейчас все равно ничего не добьешься, парень решил отступить. – Если сейчас не время, я зайду позже.
С такими словами он вышел, злобно прикрикнув на охрану и дворецкого.
Антонио недовольно швырнул газету на пол - его только здесь не хватало.
***
Убив целое утро на тренировку с ни на что не годным стажером, к обеду Том чувствовал себя как выжатый лимон. Ничего не клеилось. Обычно он целиком и полностью отдавался работе, с радостью выполняя любое задание. Но сегодня почему-то ничто не радовало. Он нервничал. Послезавтра должен быть готов первый отчет по делу Гарсия. И что он скажет начальству? Что пока нет результата, чтобы потянуть время? Поверят ли ему?
- Том, к тебе пришли, - улыбающаяся голова Германа внезапно появилась в дверях.
- А чего довольный такой? – буркнул Том. – Пусть проходят.
- Не хотят. Стесняются, наверное, - коллега загадочно поиграл бровями.
- Я… сейчас, – Том принялся мысленно перебирать друзей. Все были так или иначе связаны с работой и не стали бы околачиваться в коридоре. Случайные же знакомые не имели понятия о том, чем он занимается.
- В коридоре странный тип! – на этот раз доложил Ганс. Он весело подмигнул и поспешил скрыться в смежном кабинете.
Том озадаченно почесал подбородок. Какой такой странный тип? Почему-то ему все это не нравилось. А чутье еще ни разу не подводило. Он выключил экран монитора, по привычке надел кобуру поверх рубашки и поспешил на выход.
- Твою мать… - Том остановился как вкопанный, разглядывая фигуру посетителя. На нем были какие-то поношенные рваные джинсы, майка с непонятным рисунком и джинсовая кепка с козырьком.
- Привет, - Антонио поднял руку и поиграл пальцами. Он широко улыбался, какой-то по-детски озорной улыбкой. Словно хотел сказать «Упс, посмотрите, что я наделал». Том на секунду зажмурился. Может, он спит и видит какой-то странный сон, в котором причудливо переплелись фантазия и реальность?
В чувства привели доносящиеся с другого конца коридора голоса. Один из них точно принадлежал полковнику. Черт! Если он увидит здесь Антонио, он-то точно его узнает.
Том схватил непрошенного гостя за руку и с силой впихнул в соседнюю дверь пустого кабинета, который сейчас служил чем-то вроде архива для файлов. С размаху впечатал почти не сопротивляющегося Антонио в стену.
- Спятил?! – угрожающе прошипел в лицо.
- Вот решил навестить тебя, посмотреть как работаешь, - сквозь учащенное дыхание довольно протянул Антонио.
- А казематы наши ты навестить не хочешь?! – Том разъяренно встряхнул его за плечи.
- Какой ты негостеприимный, - пожаловался незваный посетитель, внимательно изучая его из-под ресниц.
- Что ты от меня хочешь? – уже на тон спокойнее, но не ослабевая хватки, продолжал допытываться Том. – Чего добиваешься? К чему этот маскарад весь, а? Отвечай!
- А то ты не понимаешь? – хитро прищурился Антонио.
- Нет. Поясни, - нетерпеливо поджал губы.
- Разве тебе больше не нравится риск, адреналин и…
- Хватит! – рявкнул Том. – Не желаю слушать этот бред! Проваливай, пока тебя тут никто не узнал.
- М, ну хорошо, я уйду, - подозрительно быстро согласился Антонио, и Том уже знал, что просто так ему не отделаться.
- Поцелуй, - не просьба, скорее, мягкий приказ. – Так… как раньше.
- У тебя с головой все в порядке? – как-то рассеянно промямлил Том. Теперь была его очередь жадно разглядывать лицо бывшего любовника. Кожа смуглая, идеально ровная. Глаза нагловато – раскосые. Раньше он подводил их карандашом. Было красиво… Том продолжал вглядываться в некогда до боли знакомые черты.
- Ой, совсем забыл, - улыбнулся Антонио и, воспользовавшись моментом, просунул между ними руку, снял кепку и взъерошил распушенные волосы. – Так лучше?
Том нервно сглотнул. Сейчас он выглядел совсем как тогда. Дико, растрепанно, естественно – красиво. А он не так уж изменился. Лишь несколько тонких, словно волоски, морщинок в уголках глаз и небольшая складка между бровями говорили о том, что прошло время. Губы на вид мягкие, ухоженные, контур как будто едва грубее, чем раньше.
Взгляд, словно йо –йо, метался между глазами и приоткрытыми губами. Глаза – губы. Снова глаза – опять губы. Том аккуратно коснулся их своими. Потом еще раз. Несмело. Отрывисто. Антонио тут же положил руки ему на затылок и, слегка надавив, увлек в долгий, глубокий поцелуй. Тело приятно ныло, ноги стали словно ватные, Том их больше не чувствовал. Вкус слюны и шум возбужденного дыхания, как наркотик по венам. Ему так этого не хватало… Антонио целовался умело, страстно, но неторопливо, языком доставая чуть ли не до самого горла. Он выписывал им что-то невообразимое. Словно рисовал какую-то замысловатую картину, которую не сможет увидеть никто, кроме них двоих. Они вдыхали и выдыхали одновременно, с каждым разом еще плотнее смыкая губы, крепче прижимаясь друг к другу бедрами.
- Все… уходи теперь, - выдавил из себя Том, едва разорвал поцелуй. Но тут же захотелось еще. Много. Бесконечно много.
- Я не враг тебе, - в его голосе сейчас было столько нежности и страсти. К горлу подступил ком. Им нельзя. У них нет будущего. Они по разные стороны баррикад.
- Иди, Билл, - собрав волю в кулак, решительно повторил Том.
- Зайдешь ко мне позже? – Антонио с надеждой заглянул в глаза.
- Конечно, нет, - возбужденно выдохнул Том, затем отстранился, приоткрыл дверь и осмотрелся. – Давай, пока никого.
- Подумай о том, что я сказал, - бросил на прощание бывший любовник, затем, проскользнув в коридор, через секунду скрылся из вида, оставив после себя опьяняющий вкус поцелуя и ворох потревоженных воспоминаний.
Том вернулся на рабочее место сам не свой. Стажер уже вовсю ковырялся в его компьютере и недовольно бормотал что-то себе под нос. Том не слушал. Его мысли были далеко. Продолжая игнорировать монотонное бухтение коллеги, он отошел к окну. Злость горячей волной обожгла лицо. Ну, почему жизнь - такая несправедливая штука? Это как чья-то злая шутка, безжалостная ирония судьбы. Иначе никак…
Едва дождавшись шести часов и спровадив надоедливых стажеров, Том направился домой. Сегодня не хотелось в бар, вообще не было желания видеть кого-либо. Аппетит напрочь отсутствовал, несмотря на то, что он не ел с самого утра. Окинув безразличным взглядом полупустой холодильник, вытащил бутылку любимого темного пива. Расстегнул измятую за день рубашку и растер ладонью шею. Он собирался сделать долгожданный глоток, когда в дверь позвонили. Кого еще несет? Почему даже вечером его не могут оставить в покое? Том с грохотом поставил бутылку на стол и нехотя поплелся открывать.
Похоже, визит бывшего любовника был не последним сюрпризом на сегодня. Того, кто стоял на пороге, Том узнал сразу. По фотографиям из досье. Высокий, кучерявый, необычайно красивый латиноамериканец. Он улыбался широко, ослепительно, самоуверенно. Точно так же, как Антонио. И какого черта он здесь делает?
***
Внезапно появившийся на пороге испанец надменно окинул взглядом «соперника» и сухо произнес:
- Мы можем поговорить?
- Да, входи, - Том пропустил незнакомца в дом и запер за ним дверь.
- Меня зовут Габриель, - представился тот, пристально осматривая квартиру и ее владельца. Он хорошо говорил на немецком, хотя и с довольно сильным испанским акцентом.
- Том, - дежурно протянул руку. – Так о чем разговор?
- Какие у тебя отношения с Антонио? – Габриель, видимо, решил не ходить вокруг да около.
- Исключительно деловые, - Том пожал плечами, всем своим видом давая понять, что говорить-то и не о чем.
- Да какие у ВАС с ним могут быть дела? – усмехнулся Габриель. Еще раз оценивающе пробежался глазами по телу собеседника. – Ты стриптизер, что ли? Или модель?
Том лишь звонко рассмеялся в ответ. Ситуация была до абсурда смешной.
- Я пришел сказать, чтобы ты не разевал на него рот. Он не твоего уровня. – При этом парень эффектно встряхнул кудрявой шевелюрой и принял какую-то позу, наподобие тех, которые можно увидеть на подиуме. – Просто не знаешь, с кем связываешься!
- Вот как? Я не думаю, что мы должны это обсуждать, - невозмутимо ответил Том, взял со стола открытую бутылку пива и демонстративно отпил немного, не предлагая ничего гостю.
- Черта с два! – но парень, похоже, и не собирался заканчивать. Его голос вдруг зазвучал резко, истерично. – Думаешь, если он вставляет в тебя свой х*й, то это что-то значит, умник?! Думаешь, поймал крупную рыбу?!
- Как говоришь? Вставляет? – криво улыбнулся Том. – У нас с ним все было наоборот, если хочешь знать. И я ничуть не претендую на твоего Антонио. Так что, можешь расслабиться.
У испанца смешно вытянулось лицо, словно он не верил в услышанное.
- Не придуривайся! Ты меня не за того держишь! – угрожающе оскалился он.
- Кстати, раз уж ты здесь, можешь передать ему, чтобы больше не преследовал меня? А то надоело уже порядком. – Пересилив внезапно накатившее желание рассказать все, как есть, спокойно произнес Том.
Парень заметно переменился в лице. От прежней ауры бесконечной самоуверенности и вседозволенности не осталось и следа.
- Еще скажи, что он бегает за тобой! – фыркнул он.
- Очень похоже на то, - улыбнулся Том, скрестив руки на груди.
- А ты? – тихо спросил Габриель, словно опасаясь возможного ответа.
- Что я? – Том поймал себя на мысли, что ему даже начинало все это нравиться.
- Ты хочешь быть с ним? – голос незнакомца дрогнул.
- Я еще думаю, - самодовольно улыбнулся Том и залпом осушил пиво.
- То есть, ты еще не решил? - Испанец волновался. Взгляд бегал по комнате, руки, казалось, не находили места.
- Именно, - Том поджал губы, чтобы скрыть издевательскую улыбку.
- Ты не знаешь, как много нас связывает… Мы вместе уже целых два года и… Он может тр*хаться с тобой сколько влезет, но встречается он со мной. Он мой, понимаешь? - в голосе больше не было агрессии или угрозы. Казалось, парень вот–вот, расплачется.
Том внимательно наблюдал за ним, даже не слушал, просто смотрел и не мог поверить, насколько молодой испанец напоминал ему Билла. Его Билла. Та же мимика, жесты, даже фразы он использовал похожие. Выражался грубо, эмоционально.
Габриель тем временем отвернулся к окну и запрокинул голову назад. Он что, плачет? Только этого не хватало. Вдруг стало даже жалко мальчишку. Он ведь и правда любит этого Антонио. А, судя по тому, что он сейчас узнал, тот не является самым верным любовником на свете. Более того, учитывая сложный нрав и нынешнее положение бизнесмена, можно было сделать вывод, что приходится Габриелю далеко не сладко…
Когда же ты успел стать такой сволочью, Билл?
Том был в растерянности. Ему следовало бы вышвырнуть непрошенного гостя вон в тот же момент, когда он начал качать права. Но что-то помешало. То ли чувство жалости к еще совсем юному испанцу, то ли непонятное сожаление о неслучившемся сегодня днем, то ли поразительное сходство между прежним Биллом и его нынешним любовником… Том не мог понять. Мысли путались.
Испанец вдруг подошел к нему близко, почти вплотную.
- Он ведь тебе не нужен? – вкрадчиво, словно боясь испортить момент, прошептал Габриель. Смуглая рука мягко легла на плечо. В глазах уже не осталось ненависти или злости. – Давай договоримся?
Невероятно. От него даже пахло так, как от Билла - Том на секунду прикрыл глаза - чем-то сладковато-пряным, сводящим с ума. Если они на самом деле настолько близки... Живот свело от внезапно нахлынувшей обиды и возбуждения. Такой странной комбинации чувств ему не приходилось испытывать прежде. Как бы он хотел, чтобы сейчас здесь был не Габриель. Чтобы не он сейчас аккуратно массировал плечо, не он смотрел вот так, с желанием, не он был готов на все, ради любви…
***
За окном незаметно стемнело. Том нехотя поднялся, включил ночник. Часы показывали девять.
- Такси вызвать? - сухо спросил он, наблюдая за тем, как Габриель в спешке натягивает брюки и рубашку.
- Спасибо, меня ждет водитель, - как-то виновато отозвался тот, затем скрылся в ванной.
- Ясно… - грустно усмехнулся Том.
Надев на голое тело старые джинсы, отыскал в ящике прикроватной тумбочки пачку сигарет, чиркнул зажигалкой и прикурил.
- Ну, я пошел, - вернувшись, Габриель быстро окинул взглядом комнату, видимо, для того, чтобы убедиться, что он ничего не забыл.
- Да, удачи, - Том глубоко затягивался, не поворачиваясь, глядя в окно. Он слышал, как хлопнула входная дверь, а через минуту проводил взглядом отъезжающий от подъезда до блеска начищенный автомобиль.
***
Ночные огни города завораживающе светили в огромные панорамные окна номера, в котором царил приятный полумрак. Легкий цитрусовый аромат постепенно наполнял комнату. Тело приятно ныло, находясь во власти умелых рук массажиста. Горячие ладони скользили по голой спине, спускаясь на поясницу, с силой нажимая туда, где напряжение ощущалось сильнее всего. Антонио шумно выдохнул.
- Все хорошо? – заботливо поинтересовался парень, не переставая разминать, растирать и поглаживать уставшие за день мышцы.
Антонио лениво развернулся и, облокотившись, смерил молодого человека оценивающим взглядом. Высокий загорелый блондин широко улыбнулся, встряхивая уставшими кистями рук.
- Расслабьтесь, я сделаю все как надо, - чуть влажная от крема ладонь легла на бедро.
Мужчина снова устроился удобнее, на этот раз на спине, и слегка закусил губу в предвкушении чего-то особенно приятного, как вдруг раздался звонок. Он недовольно поморщился и попросил парня нажать на кнопку громкоговорителя.
- Слушаю.
- Сеньор, вы просили установить круглосуточную слежку за домом агента … - голос начальника охраны звучал хрипло и прерывисто. Похоже, он звонил с улицы.
- Я прекрасно помню, какие отдавал приказы, - грубо оборвал его Антонио. – Что случилось?
- У агента был Габриель. Только что уехал.
- Вот как… Почему не сообщили раньше? - растерянно произнес Антонио.
- Вы просили не беспокоить во время совещания, серьор.
– Сколько он там пробыл? -сосредоточенно сдвинул брови.
- Около полутора часов, - сообщили из динамика.
Антонио словно задумался на несколько секунд, потом резко соскочил с кушетки, обматывая вокруг бедер простыню.
- Алло? Сеньор, все в порядке? Будут какие-то распоряжения? – озабоченно сыпал вопросами слуга.
- Привезите его ко мне. Сейчас же! – Отрезал Антонио, затем нажал кнопку отбоя и жестом указал массажисту на дверь.
Парень лишь прихватил свои вещи - в следующий момент его и след простыл. Антонио вытер остатки масла с рук и груди, быстро оделся, забрал выбившиеся пряди волос обратно в аккуратный хвост.
Полчаса спустя Габриель, с видом нашкодившего щенка, уже стоял на пороге гостиной шикарного номера. Его владелец восседал в кресле, покручивая на пальце свой любимый, начищенный до блеска пистолет. Внешне Антонио был спокоен, можно даже сказать, невозмутим, что еще больше напугало Габриеля.
- Где ты был? – взгляд холодный, почти стальной.
- Я… какая разница? – парень, что было сил, пытался выглядеть так, как будто ничего не случилось, но получалось у него из рук вон плохо.
- Не смей мне врать, - хищно прищурился Антонио.
Габриель неосознанно сделал шаг назад. Казалось, он рад был бы бежать. Но разве теперь позволят?
- Я… мы… говорили о… - невнятно начал он.
Антонио резко поднялся, заставив беднягу содрогнуться всем телом. Медленно подошел почти вплотную. Втянул ноздрями запах.
- Да от тебя за версту несет его одеколоном, дрянь! – прошипел он и наотмашь ударил любовника прикладом по лицу.
Тот глухо повалился на пол, схватившись обеими руками за разбитую скулу.
- Прости… – заскулил он, преданно глядя снизу вверх. – Я не хотел, чтобы…
- Заткнись, паршивая потаскуха! – Антонио, схватив парня за волосы, приставил дуло к виску. Взгляд полон ненависти и презрения. Он смотрел на него так, как смотрел на заклятых врагов, предателей. Он испепелял их глазами, прежде чем расправиться. В таких случаях жалость была ему чужда.– Подстилка!
- П-пожалуйста, прости, я все объясню, - заикаясь, выпалил напуганный до смерти испанец.
- Скажи, что или кто помешает мне пристрелить тебя прямо здесь, как вонючего пса?! – оскалился Антонио. Он тяжело дышал, пытаясь совладать с самим собой, как-то унять разрушающий все на своем пути гнев. Затем вдруг швырнул парня прочь от себя и злобно процедил сквозь зубы: – Убирайся. Чтобы я больше никогда. Не видел. Твою. Рожу.
Габриель согласно закивал, дрожа всем телом, неуклюже стараясь подняться с пола.
- Еще раз увижу – убью, - холодно произнес Антонио на прощание. Затем отвернулся к окну и с силой сжал в руке оружие.
Испанец, пользуясь моментом и, по всей видимости, радуясь тому, что остался жив, выскочил из комнаты как ошпаренный.
Антонио сосредоточенно вглядывался в чернеющие крыши высотных зданий. Злость, обида и ревность сплелись в один тугой клубок. Хотелось кричать, бежать, стрелять. Убить всех, кто хотя бы косвенно замешан во всей этой истории.
- Сеньор? – охранники вошли незаметно, дежурно проверяя, все ли в порядке.
- Убирайтесь!!! – он вдруг сорвался на надрывный, истеричный крик, размахивая руками и пистолетом. – Оставьте меня одного! Пошли все прочь!!!
Секьюрити озадаченно попятились назад, закрыв за собой тяжелые деревянные двери… Антонио тяжело дышал, смотря им вслед. Он жадно хватал ртом воздух, нервно приглаживал волосы, которые, как ему казалось, вдруг выбились из аккуратно завязанного хвоста. Потом, так же внезапно, обессилено опустился на стул, положил руки на идеально гладкую стеклянную поверхность стола и безвольно уронил голову. Обида разрывала грудь, предательски просилась вырваться наружу слезами… Как он мог, так подло? Он сделал это нарочно. Не иначе.
***
Том неторопливо допивал третью порцию кофе за сегодня. Он нервничал. Оттягивать отчет по делу Гарсиа больше не представлялось возможным. Полковник уже не раз намекал на то, что хотел бы уже видеть какие-то результаты. До сих пор удавалось убеждать его в том, что необходимо продолжить сбор информации. Но, похоже, сегодня разговора не избежать. Как лучше вести себя? Стоит ли упоминать о Фридмане? Как много знает сам полковник?
Вопросы надоедливым роем жужжали в голове. Том смял в кулаке пластиковый стаканчик, бросил в стоящую в нескольких метрах корзину и нехотя поднялся.
С самого утра в участке было как-то беспокойно. Народ в форме и в штатском сновал туда-сюда. Секретари и стажеры путались под ногами. В коридоре у кабинета начальника образовалось настоящее столпотворение. А вот и сам полковник. Явно не в лучшем расположении духа. Том еле заметно покачал головой. Все это ему очень не нравилось. Заметив, что шеф как-то странно на него смотрит, решился подойти первым.
- У вас есть пара минут, герр полковник? - наконец, собравшись с духом, начал он.
- Не сейчас. Давай теперь в понедельник, - хмуро ответил тот, потом будто задумался на секунду и добавил, погрозив пальцем перед лицом. – Но не думай, я ничего не забыл.
С этими словами он снова скрылся за дверями соседнего кабинета. Том шумно выдохнул. На этот раз пронесло. Надолго ли?
- Слышал уже? – Крис имел обыкновение появляться словно из-под земли. По выражению его лица, Том сразу понял: случилось что-то, о чем он еще не знал.
- Да, что, черт возьми, происходит?! – не выдержал он.
- Плохие новости, старина… - друг запнулся. Будто ему было тяжело выговаривать слова. - Мы потеряли трех агентов. Один из них Герман.
Том зажмурился. Черт, только не это!
- К-как так вышло?
- Судя по всему, их пытали. Нужна экспертиза и…
- Черт! Твою мать!!! – взорвался Том. Нервы сдали, и он, что было силы, врезал кулаком по стене, привлекая любопытные взгляды стажеров.
- Держись, старик. Я тебя понимаю. - Крис ободряюще похлопал по плечу. – Прости, мне пора.
Друг тут же затерялся в толпе, а Том еще какое-то время стоял на месте, не желая верить в только что услышанное. Злоба, обида и отчаяние горячими волнами подкатывали к горлу. Несправедливо. Как чертовски несправедливо…
Едва дождавшись пяти часов, большинство сотрудников направились прямиком в бар. Сегодня здесь не играла музыка. Народ обсуждал последние события. Многим Герман приходился хорошим другом и надежным соратником. Он был резок в своих суждениях, часто перегибал палку и хамил. Несмотря на все это, он был славным малым, не раз спасавшим жизни коллег, рискуя своей собственной. «С пулей в голове» - так говорили о нем в их кругах.
- Все когда-нибудь там будем. – Крис опрокинул очередную стопку водки и повис у Тома на плече.
- Да все я понимаю. – Нервно дернулся Том. – Но он не должен был умереть. По крайней мере, не сейчас. И не так.
- Ты же знаешь, в нашей профессии долгожителей мало, - грустно улыбнулся Крис.
Том как-то вынужденно кивнул, словно не желая до конца принимать эту истину.
- Вот так и ты, и я, - пьяно продолжал Крис. – Пока нам везет. Но кто знает, надолго ли? Поэтому я всегда говорю: нельзя ни к кому привязываться. О семье, каких-то серьезных отношениях можно даже не мечтать. Это лишь делает тебя уязвимым, создает дополнительный риск.
Том залпом осушил стакан и громко ударил им о стойку. Сказать было нечего. Возразить тем более. Находиться в душном помещении вдруг стало просто невыносимо.
- Ладно. Бывай, - с этими словами он бросил несколько купюр на барную стойку и поспешил на выход.
***
Дом, который снимал Фридман в Берлине, оказался роскошным. Здесь все было оборудовано в минималистском стиле и по последнему слову техники. В отделке превалировал металл, керамика и четкие, черно – белые тона. Атмосфера как нельзя лучше располагала к деловому ужину. Антонио и еще трое не менее важных гостей восседали за большим квадратным столом.
- Нам всем надо быть аккуратнее. До меня дошли сведения о том, что кое-кто из наших конкурентов положил глаз на программу. – Фридман, казалось, был сильно чем-то озабочен. Обычно он много шутил и разбрасывался несерьезными комментариями. Но сегодня его было не узнать. - Разработка уже почти завершена, Маркос и ребята сейчас проводят тестирование. Объект охраняется двадцать четыре часа в сутки, думаю, за него нам беспокоиться не надо. Но возможно они захотят выйти на одного из нас.
- Думаете, нам всем стоит усилить личную охрану? – как бы между делом спросил Антонио, наконец, оторвавшись от мобильного и убирая его в карман.
- Это не помешает, – с нажимом произнес Джон, отпив темно-рубинового вина. – Вот вам, сеньор Гарсиа, приходилось когда-нибудь иметь дело с банками?
- Мне? – Антонио сделал вид, что на секунду задумался. Затем безразлично пожал плечами: - Никогда.
- Ну, так вот, - продолжал Фридман. – Здесь очень много подводных камней…
Телефон снова тихо завибрировал в кармане, оповещая об очередном сообщении. Сердце приятно сжалось.
«Я считаю, что мы уже все обсудили» - Антонио невольно улыбнулся. Другого ответа он пока не ждал. Но это все же лучше, чем ничего.
- Вы находите все это забавным, сеньор Гарсиа? – прервал свой монолог о необходимости укрепления системы безопасности Фридман.
- Кхм, - Антонио кашлянул в кулак и тут же принял серьезное выражение лица. – Нет, что вы. Просто мне только что сообщили приятную новость.
- Вот как? – любознательно уставился на него Джон, а вместе с ним и остальные гости.
- Это моя жена. Извините, где у вас уборная?
- Как поднимитесь, направо, - кивнул Джон и обратился к одному из слуг. – Проводите.
– Нет! – отрезал Антонио, не стоит беспокоиться. Спасибо, - он быстро вышел из-за стола и направился на второй этаж.
В ванной царила полная тишина и чистота. Идеально гладкая поверхность столешниц и дорогая черная керамика отражали блики от маленьких лампочек, щедрой россыпью украшающих потолок. Антонио подошел к умывальнику, провел ладонью под краном, откуда тотчас же потекла прохладная вода. Он смочил ладони, протер ими лицо, не забыв пригладить и без того аккуратно зачесанные в хвост волосы. Затем оперся на столешницу и глубоко вздохнул. История с Габриелем никак не шла из головы. Удивительно… Ему стоило бы возненавидеть их обоих, навсегда вычеркнуть из своей жизни. О Габриеле он уже почти не вспоминал, а вот Том…Почему-то никак не получалось злиться на него. Вместо этого, он продолжал думать о нем каждый день и придаваться дурацким фантазиям по ночам. Это какое-то проклятье или наваждение?
Сзади послышался шорох. Антонио мгновенно напрягся. Здесь есть кто-то еще? Рука автоматически легла на пистолет.
Резко развернулся и замер. Перед ним стоял Том. Он непринужденно облокотился на блестящую кафельную плитку стены, пиджак расстегнут, руки в карманах брюк.
- Что ты здесь делаешь? – голос дрогнул и тихим эхом отразился от кафельных стен.
- Ты ведь хотел меня видеть? – как-то невесело улыбнулся незваный гость.
- Да… но… не здесь… не так… - растерялся Антонио.
– Говорить будем сейчас. - Том недовольно поджал губы.
- Как ты себе это представляешь? – Антонио перешел на шепот, с опаской поглядывая на дверь. – Ты в курсе, что здесь везде камеры?
- Можешь передать своему коллеге, что система видеонаблюдения у него хреновая. – как бы между делом заметил Том. - Барахлит. Я бы посоветовал вложиться в новую.
- Обязательно, - наконец, поняв что к чему, прищурился Антонио.
- Пошли. Выйдем через задний ход. Прошвырнемся по городу. Поговорим за жизнь. – Невозмутимо предложил Том.
- С ума сошел?! - рассерженно прошептал Антонио. – Я не могу сейчас.
Том лишь вопросительно вскинул брови.
- Ладно, - шумно выдохнул Антонио и провел вдруг вспотевшей ладонью по волосам. - Уговорил.
Почти бесшумно перебежав через коридор, они, словно воры, тихо, на цыпочках пробрались сквозь кухню, потом какое-то подсобное помещение. Том умело справился с замком, будто он уже много раз проделывал подобное именно в этом доме, с этой самой дверью.
Уже почти стемнело. Город зажег ночные огни. Вечер казался на удивление теплым, почти безветренным, по-летнему приятным. Какое-то время они просто шагали по полупустому переулку. Прохожих становилось все меньше. Магазинов и баров с разноцветными неоновыми витринами тоже. .Антонио чувствовал себя необычно. Как же давно он просто так не расхаживал по улицам без сопровождения, без охраны. А главное – без определенной цели.
- Курить будешь? – Том первым нарушил тишину, протягивая пачку «Мальборо».
- Давай, - с энтузиазмом отозвался Антонио.
Однако, закурив, поморщился. Он уже отвык от обычных, дешевых сигарет. В горле неприятно запершило.
- Почти как свидание, - улыбнулся он и бросил короткий, хитрый взгляд на Тома.
- Почти… - как-то грустно заключил тот. – Знаешь, сегодня у меня был тяжелый день… - Том и правда выглядел не то задумчивым, не то расстроенным. – Пойми, я не хочу причинить тебе вред и мешать тоже не хочу. Поэтому очень прошу, занимайся своими делами где-нибудь в другом месте, подальше отсюда, ОК?
- Оу, за мной уже охотятся? – съязвил Антонио.
- Зря улыбаешься, - Том пнул пустую алюминиевую банку, попавшуюся на пути. – Мне удалось убедить их дать еще пару дней. Пойми, потом я просто не смогу ничего скрывать. Тебе необходимо уехать до конца недели.
– Хорошо, - фыркнул Антонио, внимательно наблюдая за реакцией Тома. - Мне и самому это все порядком надоело.
- Да? – с нескрываемой надеждой в голосе отозвался тот.
- Да. – Антонио выбросил недокуренную сигарету. - Но давай не будем о делах.
- А у нас есть еще общие темы? – без тени иронии заметил Том.
- Раньше же были, - как-то по-детски игриво улыбнулся Антонио.
- Раньше было раньше, - отрезал Том. – Мы уже совсем не те. Ни к чему обманывать себя.
- Тогда расскажи, как ты живешь сейчас. О чем думаешь, чего хочешь… - продолжал допытываться Антонио.
- Меня все устраивает, - Том пожал плечами и засунул руки в карманы.
- Разве у тебя нет какой-нибудь мечты, стремления, не знаю… - оживленно жестикулировал Антонио.
- Вообще-то есть. – Том украдкой взглянул на собеседника. – Я бы хотел вложиться в одно дело.
- Да? Расскажи, - с неподдельным интересом потребовал Антонио.
- Это не то, что ты подумал. Не такого рода дело, - спокойно улыбнулся Том. – Что-то вроде интерната для бездомных подростков. Чтобы они не шатались по улицам без дела, не оседали в криминальных группировках, не калечили собственные жизни и жизни других.
- Я… - Антонио хотел что-то сказать, но поймал себя на мысли, что сказать было нечего. Он никогда не задумывался на такие темы, да и слышать подобное от бывшего соучастника грабежей и прочего беспредела было, по крайней мере, странно.
- Вот такие дела, - Том снисходительно посмотрел на него и поджал губы.
- Но… неужели тебе не хочется иногда какого-то безумия? Послать все к черту, снова почувствовать адреналин, драйв? Это же потрясающе! – возмутился вдруг Антонио.
- В этом нет ничего потрясающего и ничего красивого, - Том лишь нахмурился, вспоминая лицо покойного напарника и друга. – Ни-че-го.
Антонио снова замолчал. Не потому, что ему было нечего сказать, а потому, что сейчас совершенно не хотелось спорить. Теплый ночной воздух приятно опьянял. Он жадно втягивал его. Вдыхал полной грудью и никак не мог надышаться. Он вслушивался в размеренный звук своих шагов, его шагов, их шагов. На миг возникло ощущение, что не было всех этих лет. Они все те же, прежние мальчишки, беззаботно бродящие по родным переулкам.
- А что, если… - быстро начал он, как вдруг Том остановился и приставил палец к губам.
- Что такое? – Антонио, в свою очередь, тоже насторожился.
Где-то за углом послышался резкий звук тормозов. В воздухе запахло опасностью. Это ощущение невозможно описать или объяснить. Наверное, это то, что называют «чутьем», шестым чувством.
- Твою мать! – заорал Антонио, хватаясь за оружие, когда черный тонированный авто вдруг вырулил прямо на них, из окна торчала голова в маске и с пистолетом. В них целились.
Том резко дернул Антонио на себя - и они вмиг оба очутились за небольшим рекламным щитом. Плечом к плечу. Автомобиль остановился на другой стороне улицы. Снова тишина. Том щелкнул предохранителем, жестом показал стрелять на счет «три». Антонио согласно кивнул. Сердце стучало как бешеное. Кровь прилила к лицу. Неужели это конкуренты, о которых говорил Фридман?!
Затем они одновременно, словно по команде высунулись по разные стороны щита и открыли огонь. Из авто палили двое. Пули с диким воем проносились где-то совсем рядом. Звук разбитых витрин резал слух. Сердце выпрыгивало из груди. Время будто остановилось. Его не существовало.
Поняв, что долго им не продержаться, Том скомандовал «Бежим», зачем-то схватил Антонио за руку, и они со всех ног бросились в сторону чернеющего переулка, больше похожего на широкую щель между домами. Бежать пришлось практически вслепую. Поворот. Еще поворот. Снова переулок. Антонио уже не понимал, где они находятся. Он лишь послушно следовал за Томом, бежал рядом, не отпуская руки. Спустя несколько минут они остановились, жадно хватая ртом воздух. Где-то вдалеке уже раздавался рев полицейской сирены. Кажется, им удалось уйти.
- Сюда, - Том указал на старые, потертые двери, что-то вроде подъезда или заброшенного входа на автомобильную парковку.
Антонио шумно вдыхал сырой воздух, всматриваясь в полумрак. Сердце бешено стучало в висках. По венам разливалась не кровь, а что-то тягучее и горячее. Оно выжигало изнутри, просило вырваться наружу. Он поймал на себе обезумевший от адреналина взгляд Тома. Между ними словно проскочил электрический импульс, разряд в двести двадцать вольт. Желудок скрутило.
- Ты в порядке? – голос Тома звучал как-то странно, резко и отрывисто.
- А ты? – все, что мог ответить Антонио.
В следующую секунду Том рывком прижал его к стене, больно впившись в рот поцелуем, потом так же стремительно переместился на шею, грубо засасывая кожу.
- Ааа! Черт, да! - Антонио запрокинул голову и жадно обнял его за плечи, все еще сжимая в руке пистолет.
Том схватил ворот его рубашки в кулаки и резко дернул в стороны. Звук рвущейся дорогой ткани заводил еще больше. Антонио прикрыл глаза, вдыхая до боли знакомый аромат одеколона и возбуждения. Неровная каменистая поверхность стены врезалась в спину. Губы ныли от нескончаемых грубых поцелуев, больше похожих на укусы. Боль смешалась с удовольствием. Сознание окончательно поплыло, когда Том просунул руку в брюки, грубо обхватил его пальцами.
- Ччерт, тише ты! – хрипло вырвалось у Антонио. Он словно падал куда-то с огромной высоты, или тонул в глубокой зыбучей бездне, теряясь в сильных ощущениях, которых так долго ждал и одновременно боялся.
- Как же я соскучился, - Том возбужденно выдохнул ему в шею, потом немного отстранился, ослабил хватку и посмотрел в глаза.
- Не останавливайся, я сейчас с ума сойду! – капризно протянул Антонио.
- Не парься, мы уже сошли, раз делаем это, - улыбнулся Том.
- Иди сюда.
Они снова целовались. Теперь чуть более сдержанно, наслаждаясь каждым прикосновением, каждым стоном друг друга. Радость переполняла изнутри, доходила до самых краев и выливалась наружу, горячими струями счастья.
В кармане уже давно вибрировал телефон. Антонио только сейчас понял, что это, скорее всего, начальник охраны. Должно быть, они бьют тревогу, считая, что его похитили.
- Ответь, - прошептал Том, медленно разрывая поцелуй. – У нас вся ночь впереди.
***
Свежие утренние лучи солнца украдкой проникали сквозь плохо задернутые шторы спальни. Том открыл глаза первым и счастливо улыбнулся. Билл спал рядом, уткнувшись лицом в подушку и подложив под нее руки. В номере царил беспорядок: разбросанная повсюду одежда, сдвинутая с места мебель, вдребезги разбитая настольная лампа.
Том потянулся, снова расслабленно откинулся на постель и прикрыл глаза. Билл пошевелился, издав при этом какой-то странный звук, похожий на довольное мычание. Том наблюдал за ним. Он рассматривал загорелую спину, плечи, блестящие густые волосы, небрежно разметавшиеся по белоснежной наволочке. Он был почти таким же, как раньше, только чуть старше, мужественнее. И от этого еще притягательнее.
Да, они оба изменились. Изменились их тела, жизнь обошлась с ними грубо, местами жестоко. Но они все равно были прежними. Они идеально подходили друг другу. Особенно в постели. Том больше ни с кем и никогда не испытывал подобного. Ему хотелось бесконечно наслаждаться временами грубыми ласками Билла. И в то же время он был нежным, чутким любовником. Только он мог быть разным и при этом всегда безошибочно угадывать желания. Он всегда был таким. Его Билл. Ничего не изменилось.
Словно кожей ощущая на себе изучающий взгляд любовника, Билл распахнул глаза и лениво перевернулся на спину.
- Я не хотел тебя будить, - улыбнулся Том, подвигаясь ближе.
- Зря…
Билл плавно притянул его к себе, затем резко толкнул, заставляя лечь на спину. Тут же принялся покрывать маленькими поцелуями губы, подбородок, скулы. Затем ниже - шею, грудь, переходя на живот. Дойдя до шрамов, остановился. Аккуратно провел подушечками пальцев по чуть выпуклой, неровной коже рубцов, словно изучая, привыкая к тому, чего раньше не было, потом прикоснулся губами. Не разрывая зрительного контакта, убрал прикрывающую пах простынь и жадно приник ртом.
- Билл, ты… - только и смог выдавить из себя Том, запуская руки в запутанные пряди волос.
Несколько минут они лежали молча. Том курил, медленно поглаживая смуглое, чуть влажное плечо.
- Мне так хорошо… - мечтательно протянул Билл. – А тебе?
- Очень, - довольно отозвался Том.
- Знаешь, чего нам не хватает для полного счастья? – Билл лукаво прищурился, приподнявшись на локте.
- Чего же? – Том затушил сигарету в пепельнице и улыбнулся, приготовившись услышать очередную приятную глупость.
- Удачного завершения дела Фридмана.
Что? Он не ослышался?
- Подумай только, - воодушевленно продолжал Билл. - Нам больше никогда не придется думать о деньгах. Это будет самая красивая афера века. Вот увидишь!
Том резко отстранился и сел. Брови сурово сдвинулись, образуя глубокую складку на переносице, щеки впали, губы плотно сомкнуты.
- Не понял? – отчужденно переспросил он.
- Что тут непонятного, Том?! С твоей помощью нам гарантирован стопроцентный успех. Это фортуна, шанс! – Билл придвинулся к нему и аккуратно положил руку на плечо.
– Да как ты смеешь говорить мне это?! – он резко дернулся. Внутри все словно закипало. Осознание того, что все игра, безжалостный и расчетливый обман, начинало причинять почти физическую боль.
- А что такого? – Билл растерянно смотрел на него, часто моргая.
- Бл*дь, вот дурак! – Том приложил ладонь к виску. – Я должен был сразу догадаться, что именно тебе от меня надо!
- Нет, ты не понял… - затараторил Билл, пока Том в спешке натягивал на себя брюки и рубашку. Хотелось убраться отсюда подальше. И как можно скорее.
- Я все прекрасно понял! – вдруг заорал он. – Какая же ты циничная сволочь! Все ради денег. Ради этих гребаных бумажек! Когда же тебе будет достаточно?!
- Подожди! – Билл беспокойно заелозил на кровати, зачем-то прикрываясь простынею. – Но разве ты тоже этого не хочешь? Не будь глупцом!
- Ты прав, - Том уже был полностью одет, он подобрал валяющийся на полу пистолет, решительно вставил в кобуру и принялся надевать пиджак, пытаясь попасть в рукава. – Я глупец. Глупец! Потому что прошлой ночью мне показалось, что на самом деле тебе нужен я, а не твоя хренова сделка.
- Стой! Ты ничего не понял!
- Я все понял. Счастливо оставаться… - на секунду остановился, злобно поджал губы, словно подбирая слова, и презрительно выплюнул: – Сеньор, Гарсиа!
- Ну и проваливай!!! – отчаянно выкрикнул тот ему в спину. – Убирайся, паршивый легавый! Чертов праведник!!! Чтоб ты провалился!!!
Как только Том захлопнул дверь, в нее тут же ударило что-то тяжелое, вероятно, пепельница. Он поморщился. Так мерзко он еще никогда себя не чувствовал. Его словно растоптали. Жестоко обманули, подарив ложную надежду на счастье, и тут же бесцеремонно отняли ее. Это нечестно. Несправедливо.
***
Антонио никак не мог понять, куда его ведут. Судя по звукам и запахам, они оказались в лесу. Воздух влажный и тяжелый. Он поморщился, пытаясь таким образом сбросить с глаз тугую повязку. Но ничего не вышло. Кто-то размеренно шагал рядом. Мужчина. По всей видимости, высокий, крепко сложенный. Он слышал его тяжелое дыхание за спиной. Практически ощущал его кожей. Похоже, это конец. Теперь не вырваться, не убежать, не скрыться. Идти становилось все сложнее, ноги словно вязли в чем-то мягком и сыром. Сердце бешено стучало в висках. Желудок свело.
Его грубо толкнули на траву, развернули на спину и одним рывком сдернули рубашку.
- Кто ты?! Что тебе надо?! – Запаниковал Антонио, пытаясь подняться, но туфли лишь скользили по поверхности.
Незнакомец склонился над ним – в нос ударил до боли знакомый запах. Поцелуй. Отрывистый, короткий. Еще один. И еще. Сильные ладони властно гуляют по телу, заставляя забыть обо всем, отбросить страх и сомнения. Наконец удается освободить руки – и они сразу ложатся на широкую спину. Вот уже прохладная трава щекочет живот, пока его проворный язык ласкает его там. Как же хорошо… Делай что хочешь, только не останавливайся сейчас… Вдруг просыпается неимоверная жажда жизни: хочется быть, дышать, кричать, отдаваться ему без остатка. Да, Том… Вот так… Пальцы судорожно хватают землю в предвкушении большего.
Что? Нет, погоди, стой! Не уходи! Куда ты?
Он срывает повязку и отчаянно кричит вслед удаляющемуся силуэту:
- Вернись, слышишь! Ты не можешь снова просто взять и оставить меня! Ты не можешь! Трус! Чертов трус и предатель!
Но он не откликается, не поворачивается, не слышит…
Антонио широко распахнул глаза и рывком сел на кровати, пытаясь отдышаться. Какое-то паршивое чувство не давало покоя. Как будто что-то должно произойти. Что-то неправильное, непоправимое… Все не клеилось. Все шло не так. Ну почему Том ведет себя как последний болван? К чему весь этот выпендреж и гонор? Можно подумать, никто не знает, каков он на самом деле?
С самого утра Антонио был не в духе. Аппетит отсутствовал напрочь, и даже любимый завтрак, приготовленный умелым поваром, сегодня казался пресным и безвкусным.
- Унесите, - недовольно отодвинул тарелку и поморщился, прожевывая небольшой кусок омлета.
Антонио обхватил голову руками и откинулся на спинку стула. С ним еще никто так не поступал. Не обходился так грубо и бесцеремонно. Что он о себе возомнил?
Антонио вздрогнул, когда раздался звонок. На дисплее высветилось короткое «Джон» - легок на помине.
- Слушаю.
- Здравствуйте, сеньор Гарсиа, - дежурно поприветствовал голос.
- Доброе утро, - Антонио встал из-за стола и медленно отошел к окну.
- Я не знаю, как объяснить ваше внезапное исчезновение с ужина, - компаньон сразу перешел к делу. – Мне хотелось бы думать, что вам по-прежнему можно доверять.
- Простите, Джон, что не предупредил вас. Мне пришлось срочно отойти… Семейные проблемы. Вы же понимаете, нелегко поддерживать порядок, находясь по другую сторону океана. – Фальшиво улыбнулся Антонио, изучая свое бледное отражение.
- Что ж… - Сухо прокашлялся Фридман. – Хорошо. Я позвоню, как только будут новости от Маркоса.
- Д-да. Спасибо. – Антонио растерянно нажал на отбой, а потом распустил волосы, взъерошил их на макушке, продолжая вглядываться в размытые черты по ту сторону стекла.
***
Том хмуро посмотрел на небо. После утреннего ливня небо так и не очистилось. Серые клубы туч снова сгущались. Интересно, успеют ли закончить церемонию до того, как начнется дождь?
- Дружище, ты никогда не задумывался, почему на похоронах всегда хреновая погода? – вяло поинтересовался Крис, тоже задирая голову и изучая темно-серые облака.
- Какой день, такая и погода, - буркнул Том, чиркая зажигалкой, в которой, похоже, закончился газ. Прикурить никак не удавалось. – Вот черт! Спички есть?
- Ты же знаешь, я бросил, - как бы между прочим заметил Крис, печально глядя на то, как выносят отполированные до блеска гробы, покрытые национальным флагом. – Чего и тебе желаю.
- Да вот же…
Том огляделся и поправил фуражку. Сегодня все в форме – обязательное требование церемонии. Народ прибывал небольшими партиями. То и дело подъезжали автомобили с федеральными номерами. Полковники и генералы важно вышагивали вдоль многочисленных могил своих бывших соратников и подчиненных.
- Скоро уже начнут? – Том недовольно засунул так и не прикуренную сигарету обратно в пачку.
- Думаю, да. – Крис указал на выстроившихся в идеально ровную линию стрелков.
Во время похорон они молчали. Том рассматривал двух женщин и троих подростков - по всей видимости, жены и дети напарников Германа. Они тоскливо наблюдали за происходящим. Тому вспомнились похороны родителей. Он тогда был еще совсем мал, но, казалось, до сих пор чувствовал отчаяние и горечь потери. Безумно хотелось броситься к маме или отцу, закричать, заставить их очнуться и снова стать такими, как прежде. Но кто-то их родственников крепко держал его за плечи, лишь иногда утешительно поглаживая по голове.
Сотрудники один за другим подходили к свежевырытым ямам и, зачерпнув горсть земли из специально приготовленной чаши, по очереди бросали их на флаги. Все произошло как-то быстро. Вскоре после того, как стрелки отдали последнюю честь, народ начал расходиться.
- Бросал бы ты это дело, - каким-то загадочным тоном начал Крис, когда они направлялись к выходу.
- Надо бы, старик, - Том достал из кармана использованную зажигалку и бросил в урну. - Но никак не выходит. Нервы последнее время ни к черту.
- Я заметил, - неоднозначно ответил Крис.
Возникла пауза, и Том почувствовал себя не в своей тарелке.
- Я запутался, - устало выдохнул он, словно подозреваемый в тяжком преступлении после долгого допроса, не имея больше ни сил, ни возможности сопротивляться, сознался, наконец, в своем злодеянии.
- Оставь это занятие кому-нибудь другому, - Крис пристально посмотрел в глаза, когда они остановились у главных ворот. - Не навлекай на себя беду.
- Да… пожалуй, - Том растерянно поджал губы.
- Давай. Если что, я рядом, - Крис приободряющее похлопал его по плечу и, развернувшись, отправился прочь.
Том еще раз окинул взглядом печальный пейзаж и медленно зашагал вдоль дороги. Еще не просохший с утра серый асфальт, начал незаметно покрываться мелкими черными точками. Все-таки дождя не миновать. Прикурить бы… Взгляд зацепился за черный тонированный лимузин, припаркованный впереди. Интересно, кто из местных шишек разъезжает на таких?
Когда он поравнялся с авто, окно вдруг опустилось и оттуда показалось до боли знакомое лицо. Том невольно зажмурился.
- Том, подожди, - быстро начал Антонио. – Том! Я должен тебе кое-что сказать! Это важно!
- Пошел к черту, - равнодушно бросил он через плечо и, засунув руки в карманы, лишь зашагал быстрее.
- Я только хотел поговорить. Садись в машину. Я подвезу тебя до дома, - не унимался Антонио. Лимузин, не отставая, почти бесшумно полз вдоль дороги.
- Отвали, я сказал, пока не нарвался. – Из салона пахло каким-то дорогим ароматным табаком и тем самым парфюмом. Том до боли сжал кулаки. - Здесь вокруг полно федералов и легавых. Сейчас допрыгаешься.
- Да плевать мне! Я всего лишь хотел сказать тебе пару слов! – Антонио неосмотрительно высунулся из окна.
Том вдруг остановился и повернулся к нему. Машина тут же притормозила.
- А давай лучше Я скажу тебе пару слов?
Антонио выжидающе смотрел в глаза. Он был чем-то расстроен. Скорее всего, тем, что не все идет по намеченному им плану.
- Иди на х*й, - безразлично бросил Том и снова энергично зашагал по тротуару, больше ни разу не взглянув в сторону Антонио.
Сложно сказать, долго ли еще злосчастный автомобиль следовал за ним по пятам. Скорее всего, пришлось свернуть, потому что на перекрестке стояли сотрудники дорожной полиции. Сегодня они проверяли всех, без разбора.
На улице незаметно стало сыро, а на душе совсем погано. Крис прав: надо завязывать. Пока не поздно.
***
Часы показывали половину первого ночи. Том докурил очередную сигарету и выключил надоевший за вечер телевизор. Похоже, сегодня поспать совсем не удастся. Быстро надел джинсы и первую попавшуюся футболку, прихватив ключи и сигареты, уже через минуту был на улице. Он вдыхал свежий ночной воздух полной грудью и старался не думать о похоронах, обо всем том, что случилось за последние насколько дней.
В заднем кармане брюк завибрировал телефон. Том недовольно поморщился, жалея, что не оставил его дома.
«Давно не был на крыше?» - сообщение от уже хорошо знакомого номера застало врасплох. Том выругался и сунул мобильный обратно в брюки, поклявшись себе, что ни за что и ни при каких обстоятельствах не станет отвечать.
Старенький многоэтажный дом, казалось, ничуть не изменился с тех пор, как где-то здесь восемь лет назад он снимал свою первую квартиру. Все те же потертые, исписанные дворовой шпаной подъездные стены со сбитыми ступеньками. Здесь пахнет сыростью. Точно так же, как восемь лет назад.
Отворив тяжелый проржавевший от времени люк, он осмотрелся. Где-то почти у самого края стоял Билл. Теплый ветер трепал полы пиджака и красиво развивал черные, как ночь, волосы.
- Ты пришел… - Не поворачиваясь, тихо произнес он.
- Ты звал, - зачем-то пояснил Том, не решаясь подойти еще ближе. – Что с тобой?
- Сегодня я узнал, что моих родителей больше нет, - холодно произнес он, вглядываясь вдаль.
- К-как так? – Том сосредоточенно сдвинул брови. Затем инстинктивно сделал шаг вперед и положил руку на его плечо.
- Это случилось несколько лет назад, а я узнал только сегодня, - монотонно продолжал он, не поворачивая головы.
– Давай-ка сядем, поговорим, ок? - Том вдруг взял его за руку и потянул на себя.
- Но… что случилось?
- Мама, оказывается, была тяжело больна, когда я еще жил с ними, а я не знал… - слова будто давались ему с трудом, голос звучал ровно, отстраненно. – Она умерла спустя год, после того, как я… - Он запнулся.
- А отец? – Том пристально посмотрел в глаза.
- Отец спился. – Голос дрогнул, и Билл тут же отвернулся, словно не желая показывать своих чувств, стесняясь собственной слабости и бессилия.
- Эй, - Том протянул руку и аккуратно взял его за подбородок. – Все нормально. Иди сюда.
Билл как-то нервно дернулся, а потом так же резко приник к нему, обвивая плечи руками. Он уткнулся носом куда-то в шею и часто задышал.
- Они заботились обо мне, они любили меня! А я… а я даже не пришел на похороны! Я дрянь! Сволочь последняя! - Он отчаянно ударил Тома кулаком по груди.
- Успокойся. Ты не виноват в их смерти, - Том крепко прижал к себе подрагивающее тело. Такое знакомое и одновременно чужое. Провел рукой по спутанным волосам и втянул ноздрями запах. Легкая улыбка коснулась губ – это он. Его Билл.
- Я не хочу… - надрывно и бессвязно продолжал он. – Больше не могу. Не хочу…
- Ты сам знаешь, что делать, милый. Сам все знаешь, - еле слышно произнес Том, продолжая гладить макушку, затылок, плечо.
Они сидели так долго. Обнявшись. Разговаривали о всякой ерунде. Иногда целовались. Мир вокруг словно перестал существовать. Здесь были только они. И это время принадлежало только им. Они словно узнавали друг друга заново, почти как тогда, восемь лет назад. А когда первые предрассветные лучи солнца озарили небо на горизонте, неизбежно возникло чувство разочарования. Почему они не могут просто остаться здесь? Но красивые бордово-голубые тона, в которые окрашивали небо ночные огни, постепенно сменялись на серые. И сквозь них неумолимо проступали жесткие контуры городской архитектуры.
***
Антонио проснулся от того, что яркие лучи солнца настойчиво били в лицо. Черт, ну почему никто из прислуги не додумался задернуть шторы? Мужчина недовольно промычал и, морщась, приоткрыл глаза, тут же приставив к ним ладонь козырьком. Однако взору предстал не роскошный номер отеля, а весьма скромная неприбранная квартира Тома. Антонио лениво перевернулся на бок и сонно улыбнулся, увидев фигуру спящего рядом любовника. Он подвинулся ближе и осторожно, чтобы не будить, едва касаясь, провел рукой по плечу, втянул до боли знакомый запах тела. Пахло сигаретами, все тем же недорогим одеколоном и их любовью. Кто-то когда-то сказал, что для счастья надо совсем немного – надо просто захотеть быть счастливым. Интересно, а в их случае этого тоже достаточно?
Антонио потянулся, отгоняя тревожные мысли. Сейчас он не будет думать ни о чем. Он займется делами завтра, а сегодня... Сегодня просто хотелось побыть собой.
***
Подняв небрежно брошенный на пол банный халат, он быстро накинул его на плечи. Подошел к запотевшему и мутноватому от налета серой пыли окну. Солнце скрылось за тучей, медленно ползущей над городом, окрасив унылые фигуры домов в безликий серый. Время не пощадило и их - грустно улыбнулся Антонио. Время... Его всегда так мало, катастрофически мало. В ежедневных заботах, погоней за благосостоянием и удовлетворением собственных амбиций, порой теряются драгоценные года, часы, минуты… Антонио продолжал вглядываться вдаль. Теперь он словно получил возможность посмотреть на свою жизнь со стороны. Она была похожа на лихие американские горки: достичь, добиться, доказать - на бешеной скорости вверх и, достигнув наивысшей точки, задержаться на несколько секунд в невесомости, оглянуться назад и… неумолимо вниз, сметая на своем пути прежние идеалы и устои, разбиваясь о неизбежность нового, доселе неизведанного. За долгие годы борьбы за выживание, он научился отлично разбираться в людях: с точностью определять характер, предугадывать дальнейшие шаги, видеть все то, что составляет суть человека. Но почему порой так сложно разглядеть СЕБЯ? Все, что он делал все эти годы, к чему так яростно стремился и настойчиво добивался, сводилось лишь к одному — доказать Тому, что он способен не только выжить, но и стать лучшим.
Антонио прикрыл глаза и сосредоточенно сдвинул брови. Впервые в жизни ему стало страшно. По-настоящему страшно. Нет, он не пугался внезапно постучавшего в дверь счастья, не боялся вновь рискнуть всем ради возможности жить так, как всегда хотелось в глубине души. Он боялся не успеть. Ибо время не ждет, а судьба благоволит лишь тем, кому нечего терять…
- Как ты? – череду тяжелых размышлений прервал хрипловатый голос Тома.
- Уже лучше, - обеспокоенное лицо Антонио вмиг озарила улыбка. Он сел на край кровати и провел рукой по коротким взъерошенным волосам любовника.
- А так? – Том вдруг притянул его в себе и быстро поцеловал в губы.
- Так вообще замечательно, - выдохнул Антонио.
- А... вот так? – хитро прищурился Том и тут же впился во влажную кожу шеи, с явным намерением оставить засос.
- Ахх, прекрати, - Антонио хрипло застонал, игриво толкая его в грудь.
Но Том, похоже, и не собирался останавливаться. Опрокинув любовника на спину, навис сверху, перехватил оба запястья, с силой прижимая к постели по обе стороны подушки.
- Ты всегда такой резвый с утра? – для виду дернулся Антонио. – Пусти, я еще не был в ванной.
- А зачем тебе в ванную? – выпалил Том, торопливо осыпая поцелуями подбородок, скулы, шею.
- Действительно, зачем люди ходят в ванную? - буркнул Антонио, все еще держа оборону, стараясь освободить руки и при этом выглядеть невозмутимым.
- Ммм, понятия не имею. - Том возбужденно выдохнул ему в ухо, от чего по телу пробежали мурашки.
- Тогда я сверху!
- Я так не думаю, - самодовольно улыбнулся Том, наконец-то втиснувшись и устраиваясь поудобнее между бедер.
- Ч-черт... - процедил сквозь зубы Антонио, запрокидывая назад голову.
Это было потрясающее ощущение, уже почти совсем забытое, оставленное где-то там, в далеком прошлом. Потеря контроля сводила с ума, заставляла тело болезненно содрогаться от удовольствия. Сдаваться не в его правилах, но в данном случае в этом было что-то упоительно-сладкое, заставляющее забыть все, что было до, и не думать о том, что будет после.
***
- Ты всегда после секса такой голодный? - Антонио внимательно следил за Томом, пока тот суетился на кухне, одновременно жаря яичницу, тосты и заваривая кофе.
- Ты не помнишь что ли? - укоризненно бросил он через плечо.
- Помню, - Антонио гордо восседал на табуретке, улыбаясь и с любопытством изучая незамысловатый интерьер. Наверное, впервые за долгие годы, он все еще не расчесывался с утра, позволив спутанным волосам небрежными прядями спадать на плечи. Сейчас это не раздражало.
- Готово! – Том громко опустил на стол тарелки с простым, но от этого не менее аппетитным завтраком, и тут же принялся уплетать за обе щеки, постукивая приборами о керамическое дно.
Антонио с интересом наблюдал за тем, как любовник кладет большие куски омлета в рот, спешно, но тщательно прожевывает, как двигается его кадык, когда он глотает. В этом было что-то необъяснимо притягательное.
– Не понял, ты чего не ешь? Остынет же, – Том поднял удивленный взгляд.
- Я уже, - послушно улыбнулся Антонио и присоединился к трапезе.
- Ну, и какие планы?
- В смысле? – смутился Антонио. – На сегодня или…
- Не знаю. Сам скажи, - лицо Тома вдруг стало предельно серьезным.
- Я… хотел бы съездить с тобой в одно место, - неуверенно начал Антонио. – Сегодня планирую решить кое-какие дела. Думаю, это не займет много времени и…
Казалось, он хотел сказать что-то важное, но помешал звонок телефона.
- Извини, - с досадой произнес он и нажал кнопку приема вызова: – Слушаю.
- Сеньор Гарсиа? - протяжно отозвался низкий голос Фридмана. – Куда же вы пропали?
- Яяя…
- Я понял, дела, - с наигранной формальностью в голосе перебил его компаньон.
- Именно, - сухо подтвердил Антонио.
- Я только хотел сказать вам… синьор Гарсиа… - Джон почему-то сделал ударение на имени, - что со мной играть не надо. Себе дороже.
- Не понимаю, о чем вы, - небрежно бросил Антонио.
- Не важно. Я просто предупредил. - Он почувствовал, как Фридман фальшиво улыбнулся на том конце. – Завтра мы встречаемся после обеда. Не забудьте.
После чего в трубке запищали короткие гудки.
- Проблемы? – настороженно поинтересовался Том, который все это время не спускал с него глаз.
- Не знаю… То есть, нет, - отмахнулся Антонио. – Ничего такого, чего нельзя было бы решить.
Том как-то странно смотрел на него — не то с волнением, не то с заботой.
- Я подогрею кофе, - вновь широко улыбаясь, выпалил Антонио. – Этот совсем остыл.
***
- Надо же, здесь почти ничего не изменилось, - задумчиво произнес Том, когда они шагали по узкой улочке поселка. – Вот там, кажется. – Он жестом указал на аккуратный ряд домов с одинаково ровной, потемневшей от времени черепицей.
- Точно! – с каким-то детским восторгом отозвался Антонио. - Что? Что ты на меня так смотришь? – Он вдруг остановился.
- Как так? – улыбнулся Том.
- Как влюбленный подросток, - заигрывающе прищурился Антонио. Глаза же его излучали какую-то непонятную радость и спокойствие.
Том лишь заботливо провел рукой по блестящей на солнце черной россыпи волос.
- Знаешь… я много думал последние несколько дней, - с волнением в голосе начал Антонио. – И принял решение.
- Какое? – Лицо Тома мгновенно поменялось, слегка сдвинутые брови и плотно сжатые губы выражали предельную серьезность.
- Я больше не хочу быть тем, кем не являюсь, – спокойно, но от этого не менее категорично, заявил Антонио.
- Я уже понял, - поспешил поддержать разговор Том, но Антонио прервал его.
- Нет, послушай… Дай мне сказать все, что я хочу.
- Хорошо. Я слушаю.
- Я устал от игры, от фальши, от притворства. Все, что я делал все эти годы – пытался достичь чего-то, кому-то что-то доказать. Но я устал. Я понял, что просто хочу жить. ЖИТЬ, а не выживать, понимаешь?!
Том едва заметно кивнул.
- Я больше не хочу причинять никому зла. Я хочу счастья. Простого. Человеческого. Счастья. С тобой.
Антонио отчаянно делал акцент на каждом слове, будто это давалось ему с трудом. Тем не менее, в них чувствовалась невероятная сила, мужество и решимость, которой Том не замечал раньше.
- Я выхожу из игры, – твердо заявил он.
- То есть как?
- Больше никакого бизнеса. К черту деньги, амбиции и весь этот хлам! Мне тяжело далось это решение. Нелегко в один момент бросить все, что так долго и мучительно собирал, выстраивал по крупицам, понимаешь?
Том снова кивнул.
- И сейчас я хочу спросить – готов ли ты забыть все, простить и оставить прошлое позади? Мы уедем, начнем новую жизнь. Только ты и я? – Антонио, затаив дыхание, отчаянно вглядывался в его глаза, словно стараясь прочитать в них ответ. – Ну, что скажешь?
- А как же бизнес? Ты ведь не можешь просто взять и…
- Могу! Мои помощники закроют дела, позаботятся обо всем.
- А как же жена?
- Мануэла? Я оставлю ей дом и некоторые сбережения. Поверь, она будет только рада за меня! Том, что ты думаешь? Скажи, не молчи, пожалуйста!
- Ты уверен в правильности своего решения? Не пожалеешь потом? – в уголках губ заиграла улыбка.
- Да, - ослепительно широко улыбнулся в ответ Антонио. – Никогда в жизни я не был ни в чем так уверен. А ты?
- Что я? – удивленно вскинул брови Том.
- Ты бросишь все ради меня? Мы уедем. Далеко, очень далеко. Туда, где никому не будет до нас дела? Только ты и я, Том!
- И где же такое место?
- Таиланд! – радостно воскликнул Антонио.
- Почему именно Таиланд?
- Там красиво. Да и кухня отменная.
- А вот это уже аргумент, - одобрительно покачал головой Том.
- Значит, согласен? – с нескрываемым волнением в голосе выпалил Антонио.
- Значит, Таиланд? – уже широко улыбаясь, переспросил Том.
- Ага, - Антонио буквально подпрыгнул на месте от радости. Сейчас он практически ничем не отличался от того мальчишки, который стоял здесь на этом самом месте 8 лет назад, полный решимости изменить свою жизнь.– Но у меня одно условие.
- Какое?
- На этот раз мы полетим вместе! – прищурился он.
- Можешь не сомневаться! – Том обхватил его и, сделав несколько кругов на месте, наконец, остановился. Лицо вновь стало серьезным. Несколько секунд они просто смотрели друг другу в глаза, прежде чем слиться в горячем поцелуе. Сейчас они ощущали себя единым целым, все вдруг встало на свои места, жизнь приобрела смысл, краски стали ярче, а воздух чище. Словно не было всех этих лет. Не было боли, не было страданий, жестокости и разлук. Словно кто-то стер прежние страницы их жизни, оставив место лишь для нового, чистого, полного надежд будущего.
Взявшись за руки, они уверенно шагали по узкой проселочной тропе, лишь иногда оборачиваясь для того, чтобы еще раз окинуть взглядом места, которые когда-то очень давно соединили их, и которые они больше возможно никогда не увидят.
***
Том ел торопливо, словно у него вот-вот отберут завтрак. Антонио же улыбался, лениво ковыряясь вилкой в тарелке.
— Что? — прищурился Том, кончиком языка облизав губы.
— Может, ты сегодня не пойдешь никуда, а? – недвусмысленно протянул Антонио, поглаживая ладонью крепкое плечо.
— Мне на службу надо, — пробубнил с набитым ртом. – Нам сейчас нельзя вызывать подозрения.
— Да… — разочарованно выдохнул Антонио. – Мне, конечно, тоже бы делами заняться…
Том пошкрябал пальцем затылок:
— А именно?
— Нужно разобраться с имуществом, подчиненными и все такое.
— А Фридман?
— А что Фридман? – фыркнул Антонио.
— Не думаю, что у вас там все так просто, — недовольно буркнул Том.
— Проще простого, — словно любуясь собой, широко улыбался Антонио.
— Ты мне хочешь что-то сказать? – подозрительно покосился Том.
— Хочу, — гордо объявил Антонио и достал из кармана бумагу.
— Это что еще?
— А ты читай. — Антонио, казалось, светился переполняющим его счастьем.
По мере того, как глаза пробегали по строкам, брови ползли все выше и выше вверх.
— Это шутка… что ли… какая-то? — Том удивленно посмотрел на любовника.
— Неа, — радостно заерзал на табуретке Антонио. – Это ведь тот самый фонд, о котором ты говорил, правильно?
— Д-да… И ты хочешь сказать, что вся эта сумма?..
— Я ведь говорил, что брошу все ради тебя, ради нас?
— А когда ты успел? – отказывался верить Том.
— Пока ты спал. Всего один звонок и нет проблемы! – беспечно пожал плечами Антонио.
Том через силу проглотил все, что было во рту, и не без восхищения уставился на ужасно гордого собой друга.
***
К офису Том подъехал с легким чувством тревоги. В свете последних событий, его мало заботил выговор от начальства за прогулы, его беспокоила предстоящая встреча с Крисом и то, кому будет передано дело Антонио Гарсиа. То, что с хвоста любовника федералы так просто не слезут, — было фактом очевидным. А значит, в первую очередь надо было вывести из-под удара Антонио. Том все утро ломал голову, как сделать так, чтобы дело было не только закрыто, но к нему больше не возвращались. Антонио можно было «зачистить», но для полноценной подготовки к этому спектаклю у него совершенно не было времени.
— Какие люди! — радостно шагнул ему навстречу Крис, раскрывая объятия.
Том широко улыбнулся и пожал протянутую руку.
— Что нового у самого занятого сотрудника нашего отдела? — улыбался друг, но глаза оставались серьезными.
— Все по-старому, — отмахнулся Том.
— Как продвигается дело Гарсиа?
— Всё путем.
— Самое главное, — многозначительно протянул Крис, показывая взглядом на дверь.
— Тут душно, — расстегнул Том верхнюю пуговку рубашки. — Может, покурим?
— Это можно. Давай только кофе возьмем?
Они вышли на улицу, держа в руках по пластиковому стаканчику. Том глубоко затянулся, поднял глаза к небу, отмечая, что оно сегодня необыкновенно сине-голубое, и медленно выдохнул дым.
— Судя по твоему довольному лицу, — с сарказмом тихо произнес друг, — дело синьора Антонио Гарсиа продвигается крайне успешно...
— Крис, — лениво оборвал его Том.
— Старик, у меня только один вопрос – ТЫ В СВОЕМ УМЕ?! – взорвался напарник.
Том довольно кивнул.
— Черт, я так и думал! — психанул Крис, махнув рукой. — Слушай, я и так прикрываю тебя перед начальством по полной. Ты понимаешь, что если хоть кто-то узнает обо всем... — Он быстро крутанул головой туда-сюда, проверяя, нет ли чужих ушей и свистящим шепотом прошипел: — ...если об этом узнают, тебя арестуют?! Нахрена тебе все это надо? Что с тобой? У тебя нормальная жизнь, все есть! И что? Снова на подвиги потянуло?! Или ты забыл, как оно ТАМ? Хочешь вернуться?
Том просто на него посмотрел. Уголки губ едва заметно дернулись вверх.
— Все ясно. — Крис нервно выхватил у Тома бычок и нервно затянулся.
С минуту они курили молча, глядя куда-то вдаль. Том затягивался довольно, расслабленно, Крис — нервно.
— Что будешь делать? – наконец тихо произнес напарник.
— Подам в отставку.
— А дальше?
Том отвернулся, допил кофе и выкинул стаканчик в ближайшую мусорку.
— А дальше я еще не придумал, — спокойно констатировал он.
Кристиан смотрел перед собой, морщил лоб и хмурился.
— Ты понимаешь, что вам не дадут уйти просто так?
Том кивнул.
— А ОН это понимает?
— Он выходит из игры.
Крис неожиданно неестественно громко захохотал. Потом так же внезапно прекратил ржать и серьезно глянул на друга, в порыве дернув его за рукав — глаза в глаза.
— Старик, ты хоть понимаешь, что это бред?
— Он выходит из игры, — повторил Том с вызовом.
— Да даже если бы вы оба захотели этого больше всего в жизни, ты понимаешь, что его никто живого не выпустит? Ни наши, ни ваши!
Том упрямо пялился на мыски своих ботинок.
— А заодно и тебя. Тут уж или ваши, или наши… Еще неизвестно, что хуже.
— У тебя есть гениальная идея? — исподлобья покосился на него Том.
Крис недовольно скривился и дернул плечом:
— Надо подумать. А ты сам, что думаешь по этому поводу?
Том расстроено махнул рукой:
— Так, хрень разная в голову лезет, ничего достойного. На достойное время нужно, а у нас его нет.
— Ну, ты влип, — недовольно протянул Крис. – Так еще умудриться надо.
Том открыл рот, чтобы ответить, но лишь описал в воздухе нечто витиеватое.
— Да я так и понял, — ухмыльнулся друг, подталкивая его в сторону дверей. — Пошли, тебя там уже ждут с отчетом. Не надо пока хотя бы шефа злить.
***
В такси Антонио откинул голову на подголовник и закрыл глаза. Его губы сами собой растягивались в счастливой улыбке. Память то и дело подкидывала картинки из их сегодняшнего утра и бурной ночи, по телу пробегал приятный холодок. Он до сих пор ощущал его вкус, его прикосновения, его ласки и поцелуи. Он медленно провел рукой по тонкой ткани летних брюк. Черт, неужели ему все еще мало? И вообще, наступит ли когда-нибудь день, когда он не захочет секса просто думая о Томе, не говоря уже о его физическом присутствии? Антонио мечтательно поджал губы. Это вряд ли. Открыв глаза и поймав на себе взгляд шофера в зеркале заднего вида, не удержался от смешка — он сейчас одна сплошная эрогенная зона. И еще не понятно, что возбуждено больше — его сознание или его тело. Впрочем, тело пора приводить в порядок, скоро он будет на месте.
Следующие два часа Антонио провел на телефоне: сделал несколько важных звонков помощникам и адвокатам, дал указания по поводу недвижимости и активов. Позвонил Мануэле и, особо не вдаваясь в подробности, объявил о своем решении остаться в Германии.
— Это из-за него? Из-за Тома? — с некоторым смятением в голосе спросила она.
— Да, — счастливо выдохнул Антонио.
— А он?
— Ты же знаешь. Все знаешь, — отчего-то вдруг разволновался он. – Знаешь, как много он для меня значит. Всегда значил. Я оставляю тебе средства, дом итак записан на тебя. Ты ни в чем не будешь нуждаться.
— Антонио… — ласково позвала она.
— Ммм? — протянул он.
— Я очень рада за тебя.
— Я до сих пор не верю.
— Все будет хорошо. Береги себя.
Антонио кивнул ей и улыбнулся себе в зеркале. Да, теперь все будет хорошо. Осталось сделать последний звонок. Улыбка сползла с лица. И это самый неприятный звонок.
Он прошелся по номеру, покурил и выпил немного виски. Надо очень четко дать понять Фридману, что его решение окончательное и обжалованию не подлежит.
— Добрый день, Джон. — Он старался говорить сухо и по-деловому.
— Синьор Гарсиа? Приятная неожиданность.
— К сожалению, у меня не очень приятные новости, Джон. Сегодня утром я принял решение отказаться от нашего проекта.
В трубке на несколько секунд повисла тишина.
— Можно полюбопытствовать о причинах вашего неожиданного решения? — компаньон произнес это предельно спокойно, но Антонио чувствовал, что тот несколько обескуражен.
— Ничего такого, что было бы вам интересно, — официальным тоном ответил Антонио. — Всего вам хорошего. Удачи.
Он отсоединился и шумно выдохнул. Всё, обратного пути нет. Теперь только вперед. Сколько у него есть времени? Пара дней? Да, через каких-то пару дней они будут уже далеко отсюда. И полетят обязательно вместе. Больше никаких «завтра». Антонио довольно улыбнулся и отправился в ванную — хотелось смыть с себя этот неприятный разговор с Фридманом. Никаких «завтра».
Он провел рукой по запотевшему зеркалу. В широкой полосе отразилось его довольное лицо и мокрые, взъерошенные волосы. По шее и плечам стекали капельки воды. Антонио аккуратно коснулся кончиком пальца синяка чуть выше ключицы. Широко улыбнувшись, мужчина сдернул с кронштейна полотенце и вышел из ванной.
Пока он сушил голову и одевался, мысли крутились вокруг Тома и каких-то фантастических планов на их ближайшее и не очень будущее. Антонио отчетливо видел и себя, и его, и их новый дом, и даже обстановку до малейших деталей. Еще он видел, как они с Томом по утрам вместе принимают душ, отчего по телу разливалось приятное тепло. В такие моменты он снова кидал на себя взгляд в большое зеркало и игриво подмигивал собственному счастливому отражению. Удивительное чувство переполняло душу.
— Синьор Гарсиа? — оторвал его от приятных фантазий звонок от Фридмана.
— Чем еще обязан? — сухо спросил Антонио, поправляя запонки. – Кажется, я уже все сказал.
— Нет-нет, я понял, — Джон явно добродушно улыбался на том конце провода. — Я всего лишь хотел напомнить о нашем обеде. Надо обсудить дела, поговорить… На прощанье, так сказать.
Антонио открыл рот, чтобы ответить, но не успел.
— Ну, почтите же нас присутствием, синьор Гарсиа, будьте так любезны, — продолжал деликатно настаивать Фридман.
— Хорошо, — ответил Антонио и сбросил вызов.
Да, Фридман прав, надо поставить во всем этом точку. А потом им сделают новые документы, и они уедут в Тайланд. Начнут жизнь с чистого листа. Только теперь действительно с чистого, и действительно жизнь. Так, как хотел Том, и так, как мечтает он сам.
***
Ужин проходил в достаточно непринужденной обстановке. Гости с удовольствием уплетали очередное изысканное блюдо, запивая отборным французским вином. Антонио тоже попытался немного расслабиться. Ему уже не терпелось закурить одну из своих любимых гавайских сигар. Джон улыбался, шутил и говорил о каких-то неинтересных пустяках. Антонио холодно смотрел на компаньона, вежливо растягивал губы и кивал, изредка отвечая однозначно. Почему-то не покидало ощущение, что что-то тут не так.
— Друзья мои! Прошу минуточку внимания. — Фридман торжественно застучал до блеска начищенной серебряной вилкой по бокалу. — Известно ли вам, что синьор Гарсиа покидает нас?
Антонио тут же почувствовал, как в него впились несколько пар хищных глаз. Черт, он так и знал, что дружеской трапезой здесь не обойдется.
— Мда… — с несвойственным для себя волнением начал было Антонио, но тут же, взяв себя в руки, надменно продолжил: — Видите ли, я решил полностью поменять направление своего бизнеса. Мне больше не интересны всякого рода… — здесь он театрально замялся, будто подбирая нужное слово, и выплюнул: — аферы.
На последней фразе Фридман буквально переменился в лице. Его по-американски улыбчивая физиономия больше напоминала сейчас искривленную злобой и ненавистью застывшую маску.
— Что ж, уважаемые гости, похоже, синьор Гарсиа считает, что мы с вами просто кучка мелких аферистов и самозванцев, и совершенно не достойны внимания такого крупного латиноамериканского дельца, — парировал Джон.
— Хотелось бы подчеркнуть, — раздался неприятно сиплый голос одного из гостей, — латиноамериканского.
Комнату тут же наполнил противный смех и позвякивание бокалов. От злобы у Антонио все словно закипело внутри. Было такое ощущение, что если не открыть клапан и не выпустить часть пара, то его разорвет от распирающего изнутри давления.
— Хотя… я вот сейчас вспоминаю Мексику, — задумчиво произнес Фридман. – Мне приходилось бывать там на некоторых приемах. Должен заметить, что девки у них отменные. Не так ли, синьор Гарсиа? — смеялся Джон.
В груди, в самом центре солнечного сплетения, неприятно заныло. Мануэла… Фридман не посмеет тронуть ЕЕ, потому что тогда его уже ничто не спасет.
— И у этих, как вы выразились, «девок», очень опасные мужчины, — хищно оскалился Антонио.
— Уж не знаю, можем ли мы назвать их мужчинами, — пожал плечами Фридман и закатился громким хохотом.
— На вашем месте я бы поостерегся, — с вызовом прошипел Антонио, глядя сопернику прямо в глаза.
Джон рассмеялся так, словно Антонио отмочил какую-то ужасно смешную шутку. Гости одобрительно загудели. Если бы не все присутствующие и не куча условностей окружающие их, он бы вцепился негодяю в глотку и не выпустил бы до тех пор, пока тот не издал последних выдох.
— Ну, будет вам право, — фальшиво протянул Фридман. – Давайте лучше выпьем виски. Один из лучших в моей коллекции, заметьте!
Хозяин церемонии подал какой-то знак слугам, и те тут же принялись разносить бокалы с искрящимся напитком.
Антонио было не по себе. Угроза раскаляла воздух, мешая ему дышать. Он чувствует ее кончиками пальцев. Самое время убираться отсюда. И надо позвонить Мануэле. Ей тоже пора убираться из Мексики. Антонио залпом осушил поднесенный бокал. В горле пересохло, и он почувствовал внезапный приступ тошноты. Чертов желудок имел свойство давать о себе знать в самый неподходящий момент.
— Воды, будьте добры, — обратился он к проходящему мимо лакею.
Тот кивнул, бросив беглый взгляд на хозяина. Нет, пожалуй, он обойдется сегодня без воды. Пора сваливать. Антонио церемониально промокнул рот белоснежной батистовой салфеткой.
— Прошу прощения, господа, — как можно беззаботней заулыбался он, чувствуя, как лоб вдруг покрылся испариной. — Благодарю за чудесный ужин, вынужден вас покинуть… — Он попытался встать, но перед глазами все начало стремительно расплываться. Ноги прогнулись, словно внезапно стали поролоновыми. Рука рефлекторно схватилась за холодный метал, но пальцы ослабели настолько, что не смогли удержать рукоятку, и оружие с грохотом упало на лакированный паркет. Перед глазами мелькнула хрустальная люстра, неприятно яркая и отвратительно радостная. Откуда-то издалека он почувствовал тупую боль в затылке. И в голове очень четко вспыхнула красным картинка восьмилетней давности — вот он в аэропорту и уже прошел регистрацию на рейс, вот оглянулся, чтобы в последний раз улыбнуться Тому, и Том улыбается ему в ответ и его губы шевелятся, словно он тихо что-то ему говорит. Антонио тоже мысленно говорит ему, что очень любит, и смело идет вперед, потому что завтра…
Завтра… — пульсирует в голове. Расплывается… Исчезает… — Отравили. Суки.
***
Первой мыслью, когда он пришел в себя, было возмущенное: «Испачкали МОЙ костюм?!» Она просто прострелила его сознание получше всякого нашатырного спирта - белоснежный кашемировый костюм ручной работы из инициальной ткани, которую специально для него произвели в «Holland & Sherry», был безнадежно вымазан в каком-то дерьме! Антонио так потрясло это открытие, что он даже не сразу понял, где находится и почему руки крепко привязаны к спинке неудобного стула. Его затрясло от гнева. Наверное, если бы сейчас сюда вошел вандал, посмевший осквернить его любимый костюм, он бы убил его взглядом насмерть. Кстати, о помещении... И это была его вторая мысль... Он осмотрелся. Тусклая лампочка под потолком не могла осветить все пространство, поэтому четкого представления о его размерах не давала. Окон тоже не было. Судя по черным плесневелым разводам на видимой стене и спертому воздуху - подвал. Он попытался освободить руки - бесполезно. Ноги тоже привязаны. Антонио глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Главное не паниковать. Не отравили, оставили в живых, значит, зачем-то нужен. Впрочем, зачем - понятно. Антонио попытался вспомнить последние события перед тем, как потерял сознание. Встреча у Фридмана. Отличная подстава от «компаньона». Черт, и зачем он вообще поперся на этот гребаный обед! Антонио ядовито ухмыльнулся: честное слово, Джон допустил серьезнейший промах — лучше бы он его убил там, в столовой. Фридман плохо знает, с кем связывается. Если Гарсиа решил отойти от дел, то это не значит, что он остался без связей. Еще раз попытался высвободить руки или ноги - безрезультатно. Чертовы веревки, ни туда, ни сюда, они так стянуты, что конечности занемели. Антонио осматривал пол, пытаясь придумать, чтобы такое приспособить для освобождения. Но как назло Фридман совершенно случайно ничего ему не оставил — ни стекла, ни ножа, ни еще чего-нибудь режущего и колющего. Антонио грязно выматерился.
За спиной что-то щелкнуло и дверь открылась.
- Синьор Гарсиа, - расплывался в счастливой улыбке Фридман.
Антонио холодно глянул на бывшего компаньона и спокойно сообщил:
- Вы даже не представляете, во что ввязались, Джон.
- Угрожать в вашем положении? - фыркнул тот.
Антонио утомленно закатил глаза и усмехнулся:
- Хотите об этом поговорить?
- Я хочу поговорить о другом, синьор Гарсиа.
- А я хочу курить, - недовольно скривился Антонио и повел плечами, всем своим видом показывая полное пренебрежение к сложившейся ситуации.
- Решили кинуть меня и всех наших компаньонов? Не выйдет, друг мой. По крайней мере, без небольшой компенсации, - слащаво улыбнулся американец.
Антонио лишь вскинул брови и сделал вид, что ему не интересно.
- А если хотите перейти сразу к делу, то я только за. - Он поднес к лицу Антонио какую-то бумагу. – Вам нужно всего лишь чиркнуть вооот тут.
- Вы хотите, чтобы я заверил ваше завещание? – криво усмехнулся Антонио. – Оно вам может понадобиться в ближайшем будущем.
- Не совсем так, синьор Гарсиа… Мне нужны всего лишь навсего ваши активы.
- Фридман, вы утомили меня, - бросил Антонио.
- Так это же отлично! Мне нужны деньги, вам нужна свобода. Давайте быстро решим наши дела и расстанемся друзьями!
- Мне бы не хотелось вас расстраивать, дорогой Джон, но денег уже нет. Буквально на днях я всё перевел в один благотворительный фонд. Вы немного опоздали.
Лицо Фридмана сначала вытянулось, а потом он зашелся в приступе гомерического хохота.
- Шутник, право, - никак не унимался он. - Благотворительный фонд, значит? Всё перевел? Ха-ха-ха, очень смешно!
- Да, не поверите, всю жизнь мечтал заниматься благотворительностью, – с издевкой вздохнул Антонио.
Джон побагровел:
- А мне плевать, кто что куда перевел! Мне нужны мои деньги!
Антонио рассмеялся.
От бессилья Фридман пару раз ударил его по лицу. Антонио зажмурился и тряхнул головой, пытаясь совладать с ноющей болью. Почувствовал привкус крови во рту, по губам и подбородку потекло и быстро закапало на некогда белую рубашку.
- Ты отзовешь деньги! Слышишь, ты немедленно отзовешь деньги! - С каждым словом на него обрушивался удар - по голове, животу, груди, ногам. Антонио жмурился, стонал, кусал губы и... истерически смеялся. Его веселила эта бессмысленная злоба, эта глупая беспомощность. От боли сводило мышцы, перед глазами плыли круги, а в ушах все громче и громче начинало гудеть. Стул, к которому его привязали, опрокинулся и он больно ударился затылком о каменный пол. В следующую секунду кто-то засадил ему ногой по челюсти.
Твою мать, - подумал он, сплевывая выбитый зуб.
- Погодите, - приказал Фридман.
Антонио краем сознания понял, что мужчина был в камере не один. Он тряхнул головой, пытаясь сфокусировать взгляд на расплывающемся пятне.
- У меня есть другая хорошая идея, - сел перед ним на корточки Фридман, кончиком ногтя скидывая с брюк прилипшие пылинки. - Вы же, синьор Гарсиа, один из самых богатых латиноамериканских идальго, да? А как вы думаете, сколько будет стоить жизнь одного вашего очень хорошего знакомого?
Антонио закрыл глаза и беззвучно выдохнул. Ни один мускул не дрогнул у него на лице, но его начинало трясти.
- Сначала я подумал о вашей прекрасной женщине, - продолжал Фридман, - Но она так далеко. И потом… У вас оказывается есть кое-кто намного ближе, не правда ли? – мерзко улыбнулся он.
Антонио изо всех сил старался выровнять дыхание. Он ненавидел терять контроль.
-Вы хотите, чтобы я дал вам время подумать? - ласково ворковал Фридман. - Ну что же, извольте. Только я хочу вас сразу предупредить, синьор Гарсиа, чем дольше вы будете думать, тем больше развлечений придумают мои ребята с вашим голубком. - Он усмехнулся. - У него сегодня будет очень жаркая ночь.
Антонио рефлекторно дернулся в отчаянной попытке освободиться.
- Кажется, я попал в точку! – довольно улыбаясь, поднялся Фридман.
- Поверь, уже очень скоро ты будешь горько жалеть…- шипел сквозь разбитые губы Антонио, - что твоя мать не сдохла еще до того, как ты родился!
Острая боль прошила затылок и темнота обрушилась на него.
***
- Том! - воскликнул Антонио, распахнув глаза, и тут же застонал от пульсирующей в голове пронзительной боли. Губы были покрыты коркой запекшейся крови. Все тело ныло, при малейшем движении напоминая о своем существовании. Он помассировал виски. Стало гораздо хуже. Один глаз заплыл и плохо видел. Второй вроде бы моргал нормально. Антонио стиснул зубы и постепенно переместил отчаянно болящее тело в вертикальное положение. С одной стороны очень болела грудь — сломаны ребра? Ничего, бывало и хуже, главное развязали. Память возвращалась гораздо медленнее подвижности. Том... Он заставил себя проглотить подкативший к горлу колючий комок паники и постарался рассуждать логически. В Управлении Тома не тронут. Это, по крайней мере, неразумно. Возвращается Том поздно... Фридман блефовал. Точно блефовал. Он не знал наверняка, в каких они отношениях, и блефовал. А если нет? Как назло в отчаянно болящую голову тут же полезли всякие непотребные подробности с участием Тома и головорезов Фридмана. Антонио обхватил голову руками и постарался не завыть. Нет, он не посмеет его тронуть. Потому что тогда... Тогда... Кровь от гнева закипала в венах. С трудом встал и добрался до двери - закрыто. Пнул ее, треснул по ней кулаком и закричал. Не посмеет. Не тронет! Нет! Нет! Нет! Он блефовал. Блефовал...
Нет ничего хуже неизвестности. Нет ничего хуже бездействия. Хотелось позвонить. Всего один звонок, и самое позднее через час Фридмана повесят за яйца на Бранденбургских воротах. Только сначала... Мысленно он отомстил ему много раз. Фантазия подкидывала то одну пытку, то другую. Ему было наплевать и на свое разбитое лицо, и на переломанные ребра, главное, чтобы... Нет, это все блеф. Чистой воды блеф, не иначе.
Антонио сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и обдумывал план побега. Драться он умел, хоть и не любил, и всегда предпочитал решать вопросы при помощи оружия - так быстрее и надежнее. Сейчас оружия при нем не было, зато были крепкие руки и злость. При не очень большом численном преимуществе противника, шансы вырваться все-таки были. Впрочем... Антонио хищно прищурился... В бою ведь побеждает не тот, у кого численный перевес, а тот, кто умнее. Значит, надо думать на шаг вперед и работать на опережение, тогда все получится. Замок лязгнул и дверь открылась. Антонио не шевелился. Сначала в помещение вошел высокий мордоворот, окинул взглядом пленника, оценил обстановку, только после этого появился Фридман и еще один охранник. Это, видимо, и есть те люди, которые его избили несколькими часами раньше.
- Синьор Гарсиа, отлично выглядите, - сиял белозубой улыбкой Джон.
- А у вас синяки под глазами, - хриплым голосом отозвался Антонио. - Плохо спали?
- Ну так что там с моими деньгами? - поинтересовался Фридман, пропустив сомнительный комплимент мимо ушей.
Антонио с огромным трудом поднялся и посмотрел на него сверху вниз.
- Не помню, когда вы назначали меня своей личной экономкой.
Он то и дело прикрывал глаза от блуждающей по телу боли и придерживался рукой за стену, чтобы не упасть. Главное, чтобы Фридман понял, что он слишком слаб, его не надо бояться, и подошел поближе. Фридман или один из его охранников. Лучше Фридман. У них хоть и разные весовые категории, но вряд ли тучный мужчина будет настолько проворным, чтобы успеть оказать достойное сопротивление. Антонио пошатнулся и привалился плечом к стене.
- К чему этот сарказм? Вы же знаете цену вашего глупого упрямства.
Фридман кинул в него какую-то грязную тряпку. Антонио едва успел подхватить.
- Узнаете?
Он развернул ее, и пол под ногами провалился - разорванная и окровавленная футболка Тома. Она была на нем утром. Он завтракал в ней... Антонио тщетно пытался собрать волю в кулак и совладать с бешено несущимся по венам, словно скоростной поезд по расхлябанным рельсам, пульсом. Руки предательски затряслись.
- А это чтобы, так сказать, сомнений не возникало. - Фридман достал из кармана черно-белую распечатку и продемонстрировал ее пленнику. На ней Том с завернутыми за спину руками, был прижат коленом к каменному грязному полу. Антонио заметил и ссадины на лице, и то, что он голый. По крайней мере, по пояс. Он подслеповато прищурился и чуть наклонился вперед, чтобы лучше рассмотреть нечеткий снимок. Фридман ухмыльнулся и сделал шаг ему навстречу, поднося бумагу ближе к носу. Рокировку сил Антонио произвел настолько стремительно, что оба охранника ничего не успели понять. Одним мощным резким движением он ухватил Фридмана за руку и дернул на себя, второй рукой с силой зажимая его шею, а первой выхватывая пистолет из кобуры под мышкой. Еще секунда — и ближайший к Антонио охранник как подкошенный рухнул на пол. Звук выстрела, отразившись от стен, заметался по подвалу.
- Брось оружие! - приказал второй, направив ствол на Антонио.
Антонио лишь приставил дуло к голове Фридмана.
- Не думаю, что это действительно хорошая идея, - ответил спокойно. — Я такой сегодня нервный, могу и на курок нажать случайно.
Они стояли друг напротив друга. Антонио быстро просчитывал варианты - выстрелить первым и убрать охранника, а если тот его опередит и попадет в Фридмана, как тогда найти Тома?
- Билл! - раздался предупреждающий крик.
Он нажал на курок. В следующее мгновение что-то ударило в плечо, оттолкнув к стене вместе с Джоном. Тело мужчины как-то обмякло, повисло у него на локте. От дверей к нему со всех ног кинулся Том. В застегнутой наспех на голое тело рубашке.
- Том, - облегченно выдохнул Антонио, позволяя тяжелому телу свалиться к его ногам. - Ты... - Он схватил обеими руками его за плечи, заглянул в глаза.
- Как они тебя... - с болью произнес тот, осматривая разбитое лицо.
- Ты? - слова застревали в горле.
- Нормально. - Он продемонстрировал ему рану на виске. - Приложили, суки, о стену сильно.
Антонио порывисто его обнял.
- Пойдем, - чуть отстранился от него Том.
- Мог бы поторопиться, - с обидой буркнул Антонио.
Том усмехнулся и ногой выбил в дальний угол небольшой пистолет из руки Фридмана.
- Скажи спасибо, что вообще успел! - проворчал Том, потянув его к выходу.
- Они мне костюм испортили, - капризным голосом пожаловался Антонио.
- А ты тоже хорош, рот раззявил, беседы тут беседует стоит. Стрелять надо! Чему я тебя учил, а? Сначала пулю в лоб, а потом здороваться.
Антонио по дороге подхватил пистолет второго охранника. Вот теперь хорошо. Вот теперь можно и поговорить.
Том вел их по длинному коридору с низким потолком. Наверху приглушенно слышались выстрелы, иногда громыхало что-то более солидное, и тогда пол под ногами начинал вибрировать, а с потолка сыпалась мелкая труха. Поднявшись по крутой винтовой лестнице в гараж, Том велел быть предельно осторожным - дом Фридмана был окружен полицией и войсками, которые пытались выбить из него активно сопротивляющихся бывших коллег Антонио.
- Операция только началась. Фридман даже не успел узнать об этом.
- А ты? – сквозь сбитое дыхание выпалил Антонио.
- А меня, - Том на четвереньках, с силой оттолкнувшись, проехал по мраморному полу на коленях под подоконником. Антонио последовал его примеру. Оказавшись в безопасности, они на несколько секунд затаились. - Меня вечером приложили мордой об стену в подъезде. Очнулся в какой-то комнате, связанный. Фридман сказал, что ты им денег должен... А минут десять назад уже наши...
Том неожиданно вскинул руку и выстрелил. Мужчина в дверях упал. Он сорвался с места и снова короткими перебежками, прячась за мебель, понесся куда-то вглубь дома.
- Я выведу тебя через задний двор. А дальше...
Антонио шкурой почувствовал опасность, резко обернулся и выстрелил. Еще один готов. Том юркнул в длинный и темный коридор.
- Сейчас буквально пятьдесят метров по открытой местности, - Том проверял количество патронов в магазине. - Дьявол! Там дорога... - Щелчок предохранителя. - ...и машина. Надеюсь, бегать ты не разучился, - похлопал его по плечу.
Антонио презрительно хмыкнул и криво улыбнулся.
- Ты мне обещал, - посмотрел на него серьезно.
- Я помню, - улыбнулся Том. - Только давай мы сначала выберемся.
Они оба затаились, прислушиваясь к происходящему вокруг. Том чуть прошел вперед, скрываясь за тенью дома, направил ствол вверх, вглядываясь в окна и пытаясь уловить в них хоть малейшее движение. Подал знак Антонио, что путь свободен. Тот со всех ног бросился к заветной калитке. Он слышал, как колотится сердце у самого горла. Он слышал, как друг бежит сразу же за ним. Он каким-то шестым чувством осознал, что в окне на втором этаже мелькнул черный силуэт. Антонио резко поворачивается... Но, кажется, что все происходит слишком медленно, как будто в диафильме. Он слышит выстрел. Пальцы отчаянно жмут на курок. Раз. Два. Три. И все три пули достигают цели. Как и та единственная, что успел выпустить черный силуэт в окне...
Рубашка лежащего навзничь Тома быстро пропитывается кровью.
- Черт! - кидается к нему Антонио. Хватает за плечи и резко переворачивает. Голова безвольно свисает. - Том, ты что это?! ОЧНИСЬ, МАТЬ ТВОЮ, СЕЙЧАС НЕ ВРЕМЯ! – заорал он и что было силы ударил по щеке. Дальше он уже не отдавал отчета своим действиям. Он безжалостно тряс, лупил кулаками несопротивляющееся тело и выл, словно раненный дикий зверь. Он не понимал, что к ним неумолимо приближались полицейские, не слышал, как отчаянно выли сирены. Он не видел, как около калитки резко затормозил небольшой минивен, как дверь распахнулась и два человека в черном кинулись к нему. С силой оторвав от друга, поволокли в машину. Антонио не сопротивлялся. Ему уже было все равно. Его грубо швырнули в салон, дверь с грохотом захлопнулась, и машина стремительно сорвалась с места.
***
***
У небольшой деревянной пристани пахло рыбой и экзотическими приправами с местного рынка. День был жаркий, но жара здесь ощущалась по-другому, не как в Мексике. Мягче, что ли… Хотя, мягче скорее стал он сам. Мягче и терпимее. Билл щурился, вглядываясь в противоположный берег реки, откуда скоро должна была причалить лодка – что-то вроде местного речного такси. Вот уже около месяца он совершал прогулку по одному и тому же маршруту: до китайского квартала и обратно. Иногда он покупал немного овощей для ужина на плавучих рынках, иногда ездил просто так, без цели. Почему-то это всегда помогало встретить новый день и привести мысли в порядок.
Садился он обычно с краю, у самого борта, где было меньше людей. Ветер приятно обдувал и ненавязчиво вплетался в длинные пряди волос. Билл прикрыл глаза, наслаждаясь мгновением. Невероятно, но только теперь он почувствовал себя по-настоящему живым, свободным и… в какой-то степени счастливым. Здесь в Таиланде время текло медленно, размеренно, давая возможность увидеть то, чего зачастую не удается разглядеть, живя на полной скорости. Он научился ценить жизнь и быть благодарным. Билл был бесконечно благодарен Крису за то, что он спас его в тот день, тем самым исполнив волю лучшего друга. Том всегда хотел для него только хорошего. Просто Билл раньше никак не мог разглядеть, что же для него хорошо. Все, что у него сейчас есть – это шанс начать заново. А это уже так много. Бесценный дар, которым он когда-то позволил себе разбрасываться.
Лодка медленно шла наискосок широкой реки, оставляя за собой ребристые полосы воды. Билл достал сигареты, поискал в кармане рваных джинсов зажигалку – пусто. Должно быть, осталась в других штанах, которые он отнес сегодня утром в прачечную. Легкая улыбка коснулась его губ. Он вынул сигарету изо рта и смял ее. Песочно-коричневая крошка рассыпалась по джинсам, табак полетел в реку, гонимый ветром.
— Держи, — протянул ему кто-то сзади сигарету и зажигалку.
— Спасибо, — на автомате отозвался Билл, принимая подношение. На автомате взял сигарету в рот. На автомате чиркнул зажигалкой. Рука замерла на полпути к сигарете. Ветерок трепал робкое пламя, Билл чувствовал, как нагревается металл, обжигая подушечку пальца. Глаза смотрели сквозь огонь и не видели ничего. Все расплывалось, заволакивалось дымкой. Он сошел с ума. Это было настолько очевидно и так приятно, что он боялся пошевелиться и спугнуть собственное сумасшествие.
— Осторожно. — Шеи коснулось горячее дыхание, а по коже руки совсем невесомо заскользили пальцы.
Ему часто снились сны. Они были такие реальные, такие яркие, как будто все происходило на самом деле. А потом наступало утро, и Том уходил вместе с рассветом. Как же он ненавидел его отпускать. Зажигалка нагрелась так, что пальцу стало невыносимо больно, удерживать пламя, а значит надо отпустить огонек, отпустить его…
— Я очень скучал по тебе. — Рука крепко сжала плечо.
Билл, наконец, отпустил зажигалку, зажмурился и судорожно вцепился в его пальцы. Ему кто-то ткнулся лбом в плечо, а руки крепко обняли. Билл чуть ли не силой заставил себя повернуться в сторону голоса. Если он действительно сошел с ума, если у него галлюцинации, если он в бреду, то хотя бы увидеть его, хотя бы на мгновение, может быть он будет таким же реальным, как и руки, сжимающие его тело, как голос, взрывающий ему мозг, как все его утренние и вечерние фантазии, как все его мысли, как весь этот гребаный мир, черт побери!
Том смотрел на него с мягкой, ласковой улыбкой. Гладил по скуле и волосам подушечками пальцев. Скользил взглядом по губам, виску. Касался кончиком носа подбородка и щек. Билл боялся моргнуть, боялся, что сейчас его грубо толкнут в плечо и потребуют проснуться, скажут, что они приехали и пора выходить.
— Но… Как же? — заикаясь, выдавил он. — Ведь…
— В Германии самые лучшие врачи. — Губы Тома легко коснулись его губ.
Билл, не теряя зрительного контакта, осторожно повернулся к нему, все еще не веря ни своим глазам, ни своему телу, ни своему разуму.
— И потом, я же тебе обещал. — Том опять коснулся кончиком носа его подбородка. — Да и ты мне сказал, что в Таиланде самая лучшая кухня. Не мог же я оставить тебя наслаждаться ею в одиночестве.
Билл резко подался вперед и крепко обнял его.
- Сссс… Не так резво, - сморщившись, радостно рассмеялся Том. – Мне еще эту штуку поносить придется.
Билл только сейчас заметил, что левое плечо было зафиксировано подвязкой.
Он снова обнял его. На этот раз аккуратно, нежно, бережно.
Трамвай уже давно причалил к берегу, пассажиры успели смениться на новых, а они так и стояли, не смея разомкнуть объятий.
Колесо времени в очередной раз совершило поворот, словно штурвал корабля, сменило направление, но не изменило свой курс. Вместе с ним уходит боль, сменяются декорации. Ничто не остается прежним, но и не проходит бесследно. Когда-нибудь колесо снова сделает полный круг, замыкая его, давая начало новому витку событий. И тогда время расскажет новые, а может просто повторит уже хорошо забытые истории.
Конец