20 апреля 2016 года, в возрасте 88 лет, умерла Иоганна Федоровна в Мариинской больнице СПб…
Сейчас я пытаюсь вспомнить истории из ее нескучной Жизни.
Родилась она в Ленинграде 07.01.1928 в родильном доме института Отта на Васильевском острове.
По ее рассказам читать она начала в районе 4х лет, что было откровением для ее родителей, потому как им заниматься ее обучением было некогда – приходилось кормить троих детей.
Под настроение ей занималась старшая сестра Ирина и ее бабушка Липа.
Но большую часть времени Ганна, так в семье звали мою матушку, занималась самообразованием. Она нашла в столе страницы 2х азбук – дореволюционной (с фитами и ятями) и новой – середины 20х годов и стала их изучать, доставая вопросами старших.
Так как библиотека у моего деда была приличная, Ганна стала читать все подряд, до чего смогла дотянуться. Это был Гомер, Жуковский и другие недетские авторы.
Как то моя бабушка повезла на трамвае Ганну в поликлинику, а та вслух стала читать вывески на магазинах. Родители удивились, но быстро оценили ситуацию и повернули все – как надо. Не они стали читать книги дочери, а она им. Так как выбор книг был на взрослых, то большого удовольствия Ганна от чтения родителям не испытывала. Но попытки чтения, при плохом освещении не прошли для нее даром – зрение испортилось и большую часть жизни ей приходилось ходить в очках.
Подошло время идти в школу, Иоганну отдали сразу во второй класс, т к посчитали, что программу первого класса она знает. Время было непростое – предвоенное Ганна часто болела - много пропускала, посему – училась не очень хорошо, но в отстающих, так же не ходила.
Со временем, Ганна стала вести активную общественную работу в школе. По ее словам, сразу перед войной у них в школе по решению собрания учеников были уволены два учителя – один за пьянку – часто приходил на уроки нетрезвым, другой – за садизм – любил бить линейкой учеников по рукам и голове. Такая была в Ленинградских школах демократия, в начале 40х, несмотря на культ личности…
Жизнь в те времена была непростая – в начале 1941 года умирает отец Ганны, брата забирают в армию. Она остается одна в городе. Приходится ей ехать к родной старшей сестре в столицу Казахстана - Алма-Ату.
Мама Иоганны была в это время на Колыме, вольнонаемным инженером – строила порты для траулеров – стране нужна была рыба.
По окончании войны, Ганна возвращается в Ленинград и поступает в институт иностранных языков. Основной язык у нее испанский, второй – английский. Преподают у них бывшие офицеры КА, прошедшие испанскую войну 1936-1939 годов. Ганна хорошо осваивает испанский, до такой степени, что начинает думать на нем, переводить стихи испанских поэтов и пишет свои на русском и испанском языках. Вот пример ее творчества:
Вечерний Ленинград
Я иду по улице пустынной
На закате сумрачного дня.
Ряд домов торжественный и чинный
Равнодушно смотрят на меня.
Но покоя нет душе сметенной,
Я полна внезапною тоской
И сурово строгие колонны
В тишине склонились надо мной.
Нарастает смутная тревога
В бесконечном лабиринте стен,
Но апрельский ветер из далека
Мне донес мелодию «Кармен».
То полна лукавого задора,
То зовя к решительной борьбе,
Зазвенела песнь тореадора,
Словно вызов брошенный Судьбе.
И услышав в воздухе весеннем
Этот чистый, радостный призыв,
Я гоню тревожное сомненье,
О тоске беспечно позабыв.
А мотив ликует и смеется
И зовет куда-то далеко
И в груди сильнее сердце бьется
И от ветра дышится легко.
Я иду сквозь строй сомкнутых зданий ,
Через ширь бездонных площадей
И мерцают в призрачном тумане
Перспективы дальних фонарей.
От восторга затаив дыханье
Я иду, куда глаза глядят
И прекрасен в сказочном сиянье
Предо мной вечерний Ленинград!
09.04.1948
Из-за частых болезней ей не удается окончить институт, она уходит с 4 курса, но звание младшего лейтенанта запаса, она получает. Ее готовили быть переводчиком на фронте – допрашивать языков и одновременно преподавателем иностранного языка в младших классах школы.
Она устраивается инженером-переводчиком во ВНИИЭлектромаш (Всесоюзный научно исследовательский институт электромашиностроения).
Где становится специалистом по иностранным патентам и учувствует в разработке электровозов и поездов на магнитной подушке.
При этом ей приходится переводить патенты и статьи из технических журналов с польского, болгарского, шведского и других европейских языков.
В 50х, начале 60х, Ганна занимается бардовской песней. Входит в правление клуба Восток, собирает тексты песен, в какой то момент ее коллекция текстов песен считается одной из самых больших в Ленинграде. Она пригашает для выступления в клубе Владимира Высоцкого. Тут ее подруга влюбляется в актера и не найдя взаимности кончает жизнь самоубийством, выбросившись из окна… Тогда же она начинает интересоваться психологией и тестированием людей.
Тогда же (в конце 50х) Ганна знакомится с профессором (впоследствии - академиком) Васильевым и участвует в опытах по телепатии. В чтении мыслей у нее заметных результатов нет, но ее мысли читают многие, в том числе в транспорте и на работе.
Вначале 60х в ленинградском доме офицеров она знакомится с молодым морским офицером, они встречаются, но позже выясняется, что он женат, постановка его перед выбором, приводит к тому, что они расстаются. Чуть позже на свет появляюсь я…
Тут Иоганне Федоровне пригодилось занятие бардовской песней. Колыбельные для меня обычно звучали так (нравились моей маме песни о пиратском склерозе, кроме того, меня с младых ногтей стали приучать к счету):
Пират, забудь про небеса,
Забудь про отчий дом.
Чернеют дыры в парусах,
Пропоротых ножом.
Здесь двадцать девять человек
Сошлись на смертный бой,
И вот один из них лежит
С пробитой головой.
Семь рубят в трюме борт ножом,
Шесть ловят воздух ртом,
Другие шесть ползут на ют,
И девять за бортом.
Тут налетел ужасный шквал,
Завыл, как злобный пес пес.
Как призрак встал девятый вал
Все золото унес!
Пират, забудь про небеса,
Забудь про отчий дом.
Чернеют дыры в парусах,
Пропоротых ножом...
Или так:
Пират, забудь о стороне родной,
Когда сигнал к атаке! донесется.
Поскрипывают мачты над волной,
На пенных гребнях вспыхивает солнце.
Земная неизвестна нам тоска
Под флагом со скрещенными костями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
Дрожите, лиссабонские купцы,
Свои жиры студеные трясите,
Дрожите, королевские дворцы
И скаредное лондонское Сити,-
На шумный праздник пушек и клинка
Мы явимся незваными гостями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
Бьет вымпела попутный ветерок.
Назло врагам живем мы не старея.
И если в ясный солнечный денек
В последний раз запляшем мы на рее -
Мы вас во сне ухватим за бока,
Мы к вам придем недобрыми вестями,
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
И никогда мы не умрем, пока
Качаются светила над снастями!
(автор Александр Городницкий)
60е и 70е годы были посвящены выращиванию меня… Со мной гуляли, делали уроки, учили играть в шахматы и настольный теннис. Как и мама в молодости я много болел и пропускал уроки в школе, поэтому успеваемость у меня в средней школе была – средней, после 8 го класса средний балл - 3,8. Но за это время, она научила меня учится, поступив в училище, я закончил его без троек и четверок – на одни 5.
В конце 70х я уже не нуждался в таком внимании, как раньше и у Иоганны Федоровны стало больше свободного времени, которое она посвятила созданию в нашем районе клуба обмена книгами. Позднее, на его базе появился кружок любителей НЛО и Снежного Человека.
Она ходит на лекции по экстосенсорике, на сборы на квартирах, где свои лекции читал ныне известный Глоба и тд.
Знакомится с геологами, в частности с А.Н. Олейниковым - доктором геолого-минералогических наук, который учит ее работе с рамкой (изогнутая спица) для поиска предметов, воды, залежей полезных ископаемых и тд.
В начале 80х ее (и меня) пригласили на тестирование в Геологический институт.
Там нужно было определять разные предметы в спичечных коробках – 5, или 10 рядов по 10 спичечных коробков, в каждом ряде лежит, или сушёный кактус, или магнит, или уголь. Надо назвать номер коробка, в котором что-то лежит, прикасаться и открывать коробки нельзя.
В конце тестов надо было сфотографировать биополе на датчике Кирлиан. Но при попытке фотографирования биополя И.Ф. датчик сломался и мы не набрали необходимых баллов для прохождения в создаваемую группу и дальнейших занятий.
Тогда же она познакомилась с группой Алмаатинцев, и мы стали заниматься системой биоэгергорегуляции в парке Сосновка. Незадолго перед этим в Алма-Ате собралась группа единомышленников с неизлечимыми заболеваниями, большинству из них врачи предрекали скорую смерть. Они взяли различные книги по Йоге и стали ее практиковать, выяснили, что в разных книгах даются противоречивые советы по поводу энергий и упражнений. Стали проверять все на себе и то, что у них работало – предлагать другим. Странно сейчас подумать, что все они делали бесплатно… Основной принцип системы – нахождение внутреннего баланса, за счет упражнений по прокачке энергии. Так как за основу была взята Йога, то надо было найти баланс во всех чакрах, снимая блоки, где энергия не проходила и перераспределяя ее. Упрощённая иерархия там была такая – ученик, младший корректировщик, старший корректировщик, руководитель. Начинали мы с учеников, но вскоре стали смогли корректировать других – учеников. Люди туда приходили самые разные, бывали доктора наук, артисты, преподаватели школ и вузов Ленинграда, медики, писатели и многие другие.
Помню случай, когда И.Ф. заболела (в начале занятий биоэнергорегуляцией), она не знала, что конкретно делать при этом заболевании, она думала, как хорошо, было бы, чтоб к ней домой пришел руководитель группы и дал упражнения, для выздоровления. На следующий день он пришел и дал необходимые рекомендации. И.Ф. быстро поправилась. Напомню, тогда с телефонами было туго и у руководителя его просто не было. Руководитель нашей группы в Сосновке говорил, что он приходит на работу в трех случаях, когда дают аванс, получку и когда его начинает искать начальство…
В Сосновке она встречается с Ю. А. Андреевым с которым ранее входили в правление бардовского клуба Восток. Он помогает с предоставлением ей помещения для занятий в доме писателей.
Там И. Ф. продолжает вести группы по развитию творческих способностей. Сам Юрий Андреевич, вскоре после начала занятий у И. Ф. возглавил редакцию Библиотеки поэта издательства «Советский писатель».
Я тем временем прохожу службу в Советской Армии, а И. Ф. продолжает помогать людям и вести различные группы. Одна известная ленинградская актриса потеряла голос, ей порекомендовали обратиться к И. Ф.. Мама дала ей набор упражнений и рекомендаций, которые привели к восстановлению голоса.
За время моего отсутствия И. Ф. избирают действительным членом Географического общества АН СССР, она выходит на пенсию и ей присваивают звание – Ветеран Труда.
После моего возвращения я по мере возможности помогаю маме в ее деятельности.
В частности принимаю участие в двух экспедициях поисках Снежного Человека в Ленинградской области. Но результаты этих экспедиций стремились к нулю. Найденные «следы» на Лахте, оказались развлечением папаши, для своих детей. А вторая экспедиция привела к сбору большого количества белых грибов, но следы Йети обнаружены не были…
В конце 80х, начале 90х Иоганну Федоровну приглашают в различные организации, такие, как Ассоциация прикладной парапсихологии, Международная Ассоциация ученых и интеллигенции «Созидание». Для вступления в последнюю организацию было необходимо пройти тест.
У молодой женщины поле родов отказали почки, ей приходилось ездить на диализ. После коррекции диеты, и выполнения назначенных упражнений – почки заработали и женщина поправилась.
У одного ученика И. Ф. жена рожала ребенка и при родах произошло заражение крови.
У Женщины была очень высокая температура и пропало молоко. Он попросил помочь. И. Ф. собрала группу и мы дистанционно настраивали женщину на выздоровление. На следующий день зашел ученик, сказал, что вечером – как раз после сеанса жене стало лучше. Мы собирались еще раза четыре, пока жену ученика не выписали из роддома относительно здоровой.
В двухтысячные годы у И. Ф. сложилась традиция приглашать к нам домой учеников на свой день рождения 7 января, но так как народу было много, то гостей приглашали два раза - второй раз на Старый Новый Год 14 января, или на ближайшую к нему дату – на выходные. Каждый раз она готовилась к этому мероприятию – предлагала темы обсуждения и материалы по ним.
В 2012 году у моей мамы произошел микроинсульт – изменилась речь, походка, почерк. Врачи из поликлиники удивились, поинтересовались не врач ли я, а раз нет, то об инсульте говорить нельзя. Но при этом, ни какие исследования не назначили, пришлось мне проводить томографию головы И. Ф. самостоятельно - без направления, платно. Томография показала следы нескольких микроинсультов.
В январе 2013 года И.Ф. приняла по ошибке лишнюю таблетку диабетона и впала в кому. Я зашел к ней в комнату – пригласить на ужин, а она лежит без сознания. Вызвал скорую, сказал врачам, или инсульт, или кома, они ответили, что разберутся – поставили диагноз инсульт – сахар мерять не стали, не смотря на мою просьбу. По приезде в Мариинскую больницу и получения результатов анализов – выяснилось, что это - диабетическая кома. И.Ф. сделали укол глюкозы – она пришла в себя узнала меня. Я приходил к ней в больницу каждый вечер – мерял давление ей и соседям по палате, кто просил – тк. несмотря на диагноз гипертония - И.Ф. не назначили измерение давления.
После выписки она долго восстанавливалась, но смогла привести в себя в относительно возраста нормальное состояние. В больнице ей поставили диагноз – аневризма брюшной аорты. Но делать ничего не стали, так как не нашлось хирургов, которые бы взялись ее оперировать. Я консультировался с главным хирургом Ленобласти и он отказался…
В январе 2014 года у И.Ф. открывается внутреннее кровотечение и ее опять госпитализируют, теперь в Покровскую больницу, тк в Мариинскую она ехать отказалась.
К сожалению, присмотр за пациентами в наших больницах оставляет желать лучшего, поэтому мне пришлось нанять сиделку, чтоб присматривать за мамой и следить за ее давлением.
После выписки из я вызвал к И.Ф. врача из поликлиники, как было предписано в выписке из больницы. Но мне состояние мамы не нравилось, я вызвал сестру, для взятия анализов на следующий день, после визита врача. И вечером того же дня мне пришлось снова вызывать скорую и госпитализировать И. Ф. с новым внутренним кровотечением. Пока мы собирались к скорой, мама потеряла сознание и мне пришлось тащить ее через двор к машине, которая стояла на улице…
На этот раз И. Ф. госпитализировали в Мариинскую больницу. Не буду описывать все нюансы ее там нахождения, скажу только, что вывозить из больницы ее пришлось на частной скорой за свой счет, при этом у нее была повреждена рука и была температура. После такого лечения она пролежала дома 8 месяцев под присмотрам сиделок. Она нашла в себе силы делать гимнастику, для ног и в октябре снова начала ходить по квартире.
Весной 2015, после моих неоднократных просьб к врачам поликлиники и страховой компании, видимо, что б я отстал И. Ф. положили на сестринский уход в 8 больницу на Моховой. Опять следить за ее давлением пришлось мне, хотя при поступлении врач записала в карточке – гипертония. А давление, во время нахождения на «уходе» подскакивало до 190 – 210…
Единственное, что понравилось маме в этой больнице, что с ней периодически занимался врач лечебной физкультурой. Во время выписки я увидел, что в документах значится физиотерапия на ноги. Уточнил у И. Ф. – говорит, не делали, подошёл к лечащему врачу, та говорит, что доверяет своим коллегам, если написано – значит делали…
Летом 2015 пригласил врача из поликлиники, по поводу скачков давления, та пришла изменила предыдущее лечение, но не назначили никаких анализов. Мне пришлось «назначать анализы» самому. В очередной раз в бланках анализов было написано – «обратитесь к врачу», но врач только что был, пришлось вызывать другого платно. Потому как анализы показывали сильную анемию – низкий гемоглобин. А в прошлый раз на фоне анемии и началось внутреннее кровотечение…
Осенью 2015 года сильный стресс подорвал здоровье моей мамы – у нас лопнула труба с горячей водой (сосед сверху делал ремонт), ИФ вызывала аварийку в течение 4х часов, пока я по телефону не вызвал местного сантехника и тот не отключил воду… А она все это время не могла пройти на кухню поесть и принять необходимые таблетки.
Весной 2016 возвращаясь из кухни И. Ф. потеряла сознание, я еле успел ее подхватить и отнести в ее комнату. Вызвал скорую – от госпитализации она отказалась. После этого ходить по квартире она уже не могла. Мне пришлось купить ей в комнату маленький холодильник и микроволновую печь, чтоб она могла разогревать себе еду. Но вскоре и ходить по комнате она не смогла, мне пришлось опять прибегать к помощи сиделок, благо телефоны сохранились. Врач из поликлиники разводила руками – без исследования не могла поставить диагноз, а И.Ф. на отрез отказывалась ложится в больницу. Я 2 раза приглашал сына, чтоб помог донести ее до скорой, вызывал скорую помощь, но мама не соглашалась никуда ехать, а против воли больного, медики не могут человека госпитализировать, как выяснилось. Один раз скорую вызывала сиделка, один раз пришедший по вызову врач, но с тем же результатом.
Мне показалось, что И.Ф. устала жить и хочет покинуть этот мир… Она очень боялась, когда я ее сажал что бы покормить, что она ослепнет, потому как, из-за перепада внутреннего давления на время теряла зрение. Тогда я обратился за помощью к тем, кто ее знал и бывал на ее днях рождения ранее. Назначил время медитации и форму подпитки энергией. На короткое время, после сеанса наступало некоторое улучшение, но потом снова становилось хуже.
И.Ф. отказывалась есть и пить, а также принимать таблетки. Те уговорить ее попить удавалось чаще, а не ела она то два, а то и четыре дня подряд. Пока не довела себя до такого состояния, что отказываться от госпитализации уже не смогла. Тогда мы с сыном ее на скорой госпитализировали, но опять в Мариинскую больницу (в другие больницы не везли). Сиделка продолжала за ней приглядывать, тк И. Ф. в реанимацию сразу не поместили. Но не смотря на капельницы и уход сиделки маме через неделю стало хуже и ее перевели в реанимацию, где, через три дня она скончалась…
29 мая 2016 года исполняется 40 дней со дня смерти Иоганны Федоровны…
27 мая я принял участие в соревнованиях по настольному теннису, посвященным дню города -Санкт-Петербурга, в музее советских игровых автоматов. Мне удалось занять там первое место, среди 28 любителей настольного тенниса, тк первым моим тренером по НТ была моя мама, эту победу я посветил ее памяти.