Он стоял, красиво расправив плечи на фоне уходящего солнца. Ничто и никто не мешал ему любоваться собой, ибо никто его кроме него не видел. Именно это и завораживало его мужское сознания до беспредельных высот.
Член размером с берцовую кость взрос в его безупречное тело вместе с его сознанием. Прикосновения давили его плоть на столько, что сравнимо с землей, которая вбирает в себя корень, и дает ему расти и расти, дабы дать силы дереву, на которое член был похож.
Голова его была наклонена, чтобы видеть себя сбоку, и рука, которая не могла отпустить удовольствие искала эрозоны, выводя энергию в глаза, которые неотступно следили за каждым ее движением.
Он был уверен, что никто не наблюдает за ним и продолжая искушать себя второй рукой, двигающей мошонку в направлении члена и обратно.
Только две, только две руки, заменили ему женщину, которая осталась в открытой террасе. И спала ангельским сном.
Вернувшись к теплому телу женщины, не смев разбудить ее, искушение продолжило свое развитие.
Чувство вины, что исполненный акт был исполнен, когда подругу взял сон и не отдавал ему для обладания, а он, вечный странник своих желаний, уступил себе, привел его в мягкий транс.
Губы скользнули по ее плечу, груди, коснулись живота и утонули в лепестках ее лона. Она застонала, открыв свое естество, слишком развязно и уверенно.
Она хотела его спугнуть, но искушение плоти было столь велико, что никто из них не заметил, как музыка, звуки, запахи секса завладели ими. Ладони, губы, икры, стоны, пот, глаза, волосы, изнемогая от удовольствия - муки их продолжались - они мучили друг друга больше и больше.
Оргазм, который охватывал все существо их тела отвергался ими и накатывал еще большей волной.
Никто не шептал про любовь, они пили друг друга, как жаждущие воду.
Когда-нибудь это закончилось.
- Только секс может излечить простуду, без тебя - это смертельная болезнь: сказала она... перед... сном.