"Было хорошо, было так легко,
Но на шею бросили аркан
Солнечный огонь, атмосферы бронь,
Пробивал, но не пробил туман.
Пусть мёртвый месяц еле освещает путь,
Пусть звёзды давят нам на грудь – не продохнуть,
Пусть воздух ядовит как ртуть,
И пусть не видно где свернуть,
Но мы пройдем, опасный путь через туман".
группа «Сектор Газа»
Быстро темнело. Солнце уже не озаряло верхушки сосен розоватыми отблесками. Туман надвигался вместе с ночью, как будто они состояли в преступном сговоре между собой, словно «подельники», у которых «всё на мази», дело – «верняк» и без «палева».
Вообщем, плачь - не плачь, шушлайка, а лучше сопи себе в две дырки, прыгай боком.
Мы продвигались по лесу узкой тропинкой среди буйствующих зарослей кустов можжевельника, боярышника и прочего хватающего за ноги разнотравья. Клочья тумана, наползая, то и дело скрывали тропинку, по которой я вёл небольшой отряд к дому, в котором был скрыт старинный документ из масонского архива. Теперешние наследники Ордена Вольных Каменщиков желали получить его, во что бы то ни стало. «Монахи» шагали сосредоточенно, с автоматами за плечами. На голове у Камо был вдобавок ещё прибор ночного видения, но, по всей вероятности, он был бесполезен, когда мы входили в зону тумана и потому, время от времени, тамплиер недовольно крутил головой. Стикс нёс в руках многозарядное помповое ружьё, а на поясе, кроме гранат, у него болтался прицепленный сбоку штык-нож. «Ого-гошеньки, Мальбрук в поход собрался!» - подумал я про Ката, который замыкал нашу процессию. Он, кстати, единственный из всех тамплиеров, который шёл налегке, без оружия. Но, скорее всего это была иллюзия, наверняка, где-нибудь в потайной кобуре у него зашхерился какой-нибудь «Магнум» или «Кольт» полицейского образца сорок пятого калибра. Й-а-х-а-а!
Тропинка петляла, и начался пока незаметный пологий спуск. Я знал, что впереди будет достаточно глубокий овраг, конечно же, заполненный сейчас «под завязку» непроглядной пеленой тумана. Мне, вдруг, стало весело, как бы невзначай обернувшись на отряд, я нашёл глазами Ката. «Воскресная ночь шерифа, семь трупов после полуночи или кто найдёт и угостит лесной шишкой Вирджинию Вульф»? – подумал я, измерив взглядом расстояние до ближайшего ко мне тамплиера. Это был Камо, он шёл за мной на дистанции, примерно, двух метров, и прибор ночного видения у него на голове делал его похожим в темноте на какого-то космического урода из комиксов. У тамплиеров в снаряжении наверняка были электрические фонари, но их осторожность и нежелание «светиться» раньше времени могут сыграть мне на руку. «Риск? Несомненно! – рассуждал я про себя, но не убьют же они меня при побеге! Пока документ не у них, я им нужен. Потом, если Родион, по каким-то неизвестным причинам, не смог вовремя прибыть на место, тогда, этот овраг – мой последний шанс выйти живым из этой передряги».
В вышине, в разрывах облаков сквозь переплетения ветвей деревьев, проступило окошко свободное от тумана, и я увидел в нём молодой месяц и знакомое созвездие – Пояс Ориона. Пожелай мне удачи, Небесный охотник! Решившись, сейчас или никогда, ибо спуск, ведущий в овраг, уже чувствовался явно, я кубарем нырнул вниз, в разливающийся туман, как в омут с головой. Раздался хруст ломающегося под моим напором кустарника, но вскоре я достиг дна оврага и, поскользнувшись, юзом влетел в холодную воду протекавшего здесь ручья. Тут же вскочив, и пробежав вверх по его течению несколько метров, остановился и замер прислушиваясь. Никаких звуков погони, никаких криков, только еле слышное журчание ручья, да громобойно стучал пульс у меня в висках, и ухало сердце. Тишина, плотный туман гасил все звуки. Осторожно, стараясь наступать на валуны, которых тут было предостаточно, и, выбравшись из воды, побежал в прежнем направлении вдоль ручья. Я неплохо знал эти места, в детстве меня не раз отправляли сюда на летние каникулы, погостить к деду, который тогда ещё был жив - здоров. Поэтому, продолжая бежать по дну оврага, я знал, что он выведет меня к руслу недалёкой реки. Там, в её обрывистых берегах было немало пещер, промытых весенним половодьем.
В одной из них я и рассчитывал укрыться до рассвета...
Туман светлел постепенно, он уже не был таким безнадёжно непроницаемым, это говорило о том, что овраг скоро кончится. Повеяло близостью реки, овраг расширялся, его отроги стали гораздо более пологими. Под ногами стали появляться песчаные дюны, из нанесённого сюда ветром речного песка. Меж дюн росли небольшими группками камыши и кусты молочая, который в народе прозвали «бесовским молоком». Наконец я вышел на излучину реки. За те несколько лет, что меня здесь не было, полоса берегового песка стала гораздо шире, видимо постепенно река меняла своё русло. Ручей, по которому я вышел на берег, терялся где-то в прибрежных дюнах и зарослях камыша, которого непосредственно у реки были целые плантации. Иногда, сквозь пелену облаков и клочья тумана, пробивался робко и приниженно свет месяца, и вокруг него был виден тогда светящийся ореол. Было тихо, лишь где-то в лесу временами ухал филин. Выйдя на песчаный пляж и повернув налево, я пошёл вдоль реки против её течения, выискивая взглядом в крутом и обрывистом берегу, состоящим в основном из глины, какую-нибудь подходящую пещеру.
Внезапно из тумана прямо мне навстречу вышла, как мне показалось в первый момент, какая-то огромная и бесформенная фигура. Я встал как вкопанный, страх мгновенно парализовал мои мускулы. Фигура, двигаясь как заведённая механическая кукла, медленно приближалась, но она уже не казалась мне такой уж огромной, и своими очертаниями напоминала, скорее, человека. «Рефракция!» - догадался я, оптическое искажение силуэта предмета или существа в тумане, связанное с особым преломлением световых лучей в этой среде. Страха поубавилось, волос на загривке вставший дыбом вначале, постепенно улёгся и я уже начал подумывать о том, в какую же сторону мне лучше «ломануться», назад или в реку? Смущала меня только странность, с которой передвигался этот субъект, создавалось впечатление, что он меня не видит, по крайней мере, ничем этого не показывает. Тут на небе образовался очередной разрыв в пелене облаков, и я совершенно отчётливо разглядел лицо пришельца. Это был Стикс, но помпового ружья в руках у него на этот раз не было. Немного приволакивая ногу и загребая песок, он, глядя вперёд пустыми, ничего не выражающими глазами, неуклонно продвигался вперёд, периодически чуть подёргивая плечами, будто в конвульсии.
"Что же с ним случилось, подумал я, приступ лунатизма или эпилепсия?" Вспоминая время своего обучения в медицинском институте, чуть не проворонил тот момент, когда Стикс, продолжая идти, едва не наткнулся на меня, поскольку я стоял у него на пути. Поспешно сделав шаг в сторону, я тут же обернулся, и передо мной предстала разгадка странного поведения тамплиера. Из-под лопатки Стикса торчала рукоять того самого штык-ножа, который, насколько я помню, раньше висел у него на поясе. Кровь при ходьбе, вырываясь толчками, небольшими порциями сочилась из-под рукояти ножа, вследствие чего, куртка его со стороны спины, в скудном освещении неверного света месяца, выглядела чёрной от пропитавшей её крови. Как заворожённый смотрел я вслед удалявшемуся теперь от меня Стиксу, и успел увидеть, как он сначала рухнул на колени, будто ему внезапно подрезали сухожилия, а потом лицом в речной песок. Затем, одна из передвигавшихся, под воздействием лёгкого ветерка, плотных масс тумана, скрыла от меня эту картину.
В это время в той стороне, откуда пришёл полумёртвый Стикс, раздалось, с небольшим промежутком, два взрыва гранат и автоматные очереди. И тогда, очнувшись, я побежал в противоположном от стрельбы направлении, инстинктивно, стараясь по дуге обойти то место на берегу, где упал в тумане тамплиер. Вскоре выстрелы затихли в отдалении, может, бой закончился уже чьей-то победой, а может, в стремительном беге я удалился настолько, что туман изолировал от меня все звуки. После получаса этого ночного кросса по песчаному берегу реки я начал выдыхаться, а мышцы на ногах налились свинцовой усталостью. Вскоре я перешёл на ходьбу и вдруг заметил в обрывистом берегу «чёрные дыры» пещер. Входы в них находились на разной высоте. Поднимаясь по небольшим уступам, я забрался в пещеру, вход в которую располагался примерно в трёх-четырёх метрах от уровня реки. Это была большая полость или ниша, высотой чуть более полутора метров и глубиной около трёх. Когда-то, в стародавние времена, местные гончары добывали здесь глину для своих нужд, позднее, от дождей и, особенно в период весеннего половодья, эти пещеры расширялись естественным путём потоками воды.
Мне повезло, в пещере было сухо и спокойно, приключения этой ночи измотали меня, устал как собака, и, успев только подумать о том, кто бы это мог напасть на тамплиеров, я заснул как убитый. Мне снился Мао Цзэдун, играющий в нарды с Виктором Цоем, наша школьная пионервожатая Оксана, с высоким крепким бюстом, разливающая им чай, а потом, будто бы, вбежал запыхавшийся королевский скороход и произнёс, странно знакомым голосом, совсем рядом:
- Вот он, мастер, говорил же я, что он никуда не денется, по следам найдём.
Подавив в себе крик и желание раскрыть глаза и вскочить на ноги, я, увы, уже понял, что услышал эту фразу не во сне. Потом второй голос, ещё более знакомый, чем первый, сказал:
- Ну, что, подонок, набегался? Не надо только делать вид, что спишь!
Затем последовал удар ногой мне под рёбра, я вскочил, ударившись головой о низкий свод пещеры и замер, глядя на Ката, выражение лица которого не предвещало ничего хорошего для меня, и Романа, который деловито искал что-то у себя в подсумке.
Только сейчас я заметил потоки солнечного света, струящиеся снаружи и освещающие неровные стены моей глиняной норы. «Значит, уже давно утро, здоров же я спать», подумал про себя, а вслух спросил:
- Что за стрельба была ночью? Лично я ужасно напугался! Кстати, с добрым утром, давно не виделись, как поживаете?
Вместо ответа короткий оглушающий удар по носу и спустя секунду в район диафрагмы, прямо в солнечное сплетение, отчего я сложился пополам как перочинный ножик.
- Кто это был? – Кат «расходился» не на шутку, повторяю вопрос, кто напал на моих людей и перебил их?
- Откуда мне знать, отвечал я сдавленным из-за боли в «поддыхе» голосом, во-первых, было темно, а во-вторых, меня с вами не было…
- Неправильный ответ, «Берия» аж задохнулся от ярости, и удары посыпались на меня как из рога изобилия, по корпусу и в голову, перед глазами вспыхнул разноцветный искрящийся фейерверк.
- Мастер, вы убьёте его, послышался равнодушный голос «монаха», кто нас тогда отведёт на место? Может ему наш «трофей» показать, глядишь, и вспомнит что-нибудь.
- Ну, что ж, дело говоришь, Рома, Кат несколько «отошёл», взгляд его стал более осмысленным. Предъяви ему «лапу» на опознание.
»Монах», скинув заплечный мешок и расстегнув на нём застёжку-«молнию», вынул из него некий предмет. И подойдя ко мне, показал его со словами:
- Видел такое раньше? Если да, то где, и при каких обстоятельствах?
Я ошарашено рассматривал «трофей», чтобы мне лучше были видны подробности, «монах» поворачивал его у себя в руках, то так, то этак. Собственно, больше всего это напоминало человеческую руку, оторванную по локоть. Была она немного обугленная,
и при ближайшем рассмотрении, сквозь многочисленные повреждения, с краёв которых свисала лохмотьями кожа и разорванные мышцы, вместо костей проблескивала металлом какая-то арматура. Мучительно вспоминая, что-то знакомое, несомненно, я видел это уже и неоднократно, но где?
Меж тем, Роман, продолжая вертеть эту оторванную конечность, практически, перед моим носом, рассказывал:
- Удалось «нейтрализовать» одного из нападавших при помощи противотанковой гранаты.
- Неужели убили? - недоверчиво посмотрел я на «монаха».
- Да, нет. Ушёл, тварь, «айрон мен» долбанный, руку ему только взрывом перебило.
Потом, внимательно посмотрев мне в глаза, Роман спросил:
- Ну, так что, вижу знакомо тебе всё это? «Колись», приятель!
И тут у меня в голове как вспышка-озарение, вспомнил:
- Конечно, знакомо. Да ты чо сам-то, дикий что ли, не признал? Сия механическая длань это же реквизит из блокбастера «Терминатор», часть первая. Ну, старый фильм со Шварцем, неужели не смотрел?
- Не смотрел, чуть тупо и даже немного виновато, ответил «монах», продолжая автоматически крутить «реквизит» у себя в руках, и что же всё это значит?
- А это значит, тут я заговорил уверенно, потому, что был в «теме» и фильмы с «железным Арни» смотрел все, это значит, что Судный день приближается, а Восстание машин уже началось. Так что я очень извиняюсь, но пришёл к вам большой пипец! Надеюсь, вы готовы к переходу в иное, высшее состояние? Завещания составлены, дела улажены? При такой работе как у вас, надо быть готовым ко всему, и в любой момент.
С диким рёвом, оттолкнув по пути «монаха», до которого ещё «не дошло», Кат кинулся ко мне, взмахнув при этом рукой, в которой блеснуло что-то металлическое и острое.
Я близко увидел его лицо, искажённое судорогой безумной ярости, выпученные глаза, почти соприкасавшиеся со стёклами пенсне, и перекошенный рот, извергавший проклятья. Даже не успев испугаться, настолько быстро всё произошло, я увидел вдруг как изо лба «Берии» выскочил конической формы «бутон», и замер, выдвинувшись немного вперёд на четырёхгранной основе. Кат рухнул ниц к моим ногам, обоюдоострый клинок выпал из его мёртвой руки, а из затылка у него торчал арбалетный болт! Через секунду и «монах», в котором торчало сразу два болта, упал на глиняный пол, отбросив при этом в сторону «длань терминатора».
В наступившей тишине, снаружи, до меня донёсся незнакомый голос:
- Вот и мы. Выходи, парень, всё закончилось, мы за тобой.
Щурясь с непривычки от яркого солнечного света, я выбрался из пещеры, прихватив с собой «руку», справедливо предполагая вернуть её законному владельцу. На уступе, рядом с входом в пещеру, сидел человек в «камуфляже» и упаковывал свой арбалет в специальный кофр. Внизу, на песчаном берегу, стояли ещё две «камуфляжные» фигуры, в полной боевой выкладке.
- Какое у вас специфическое оружие, вместо приветствия сказал я, обращаясь к человеку с арбалетом, но всё же вы чертовски вовремя!
- Из «нарезного» оружия стрелять было нельзя, пещера могла обвалиться, незнакомец закончил укладываться, и ещё раз взглянув на зияющий вход в пещеру, добавил:
- Да, готовый склеп. Спускаемся?
- О кей, кивнув, я первый скатился по склону вниз на берег и, заметив, что у одного из «терминаторов», как я их называл про себя, не хватает руки, протянул ему прихваченную из пещеры «длань» со словами:
- Может, пригодится ещё?
- Само собой, благодарю, взяв свою потерянную в бою конечность, он положил её в мешок, на базе – восстановлюсь.
Человек с арбалетом, спустившийся вслед за мной с обрывистого берегового склона, оказался приземистым, с непомерно длинными, достигавшими почти колен, руками. Подойдя ко мне, он представился, глядя на меня своим пронзительным взглядом, отчего мне стало немного не по себе:
- Меня зовут Ибрагим. Это, он кивнул в сторону своих людей, Трофим и Джемал. Наше задание – доставить тебя и известный документ к хозяину. Вопросы есть?
Слегка оторопев под таким напором, и несколько растерявшись, я не сразу сформулировал свой вопрос, поскольку в голове у меня был полнейший хаос. Наконец, немного собравшись с мыслями, я поинтересовался:
- А хозяина зовут Родион? Это он вас послал?
- Нет, отрицательно покачал головой Ибрагим, нашего хозяина зовут иначе. Если он найдёт нужным, представится тебе сам, во время вашей встречи. Но известие о твоём похищении мы, действительно, получили, в конечном итоге, от Родиона. У тебя ведь в одежде «маячки», иначе, как бы мы тебя «вели»?
- Логично, протянул я, впитывая в себя информацию, а на «вертушке» за нами кто летел?
А-а, не бери в голову, это «смотрящий» из одной конкурирующей фирмы. Стал много брать на себя в последнее время, лицо Ибрагима застыло на миг как маска в жёсткой усмешке, пришлось ликвидировать этого любителя «тянуть одеяло на себя», руками этих твоих тамплиеров. Заодно и на них посмотрели в деле, вообще, молодцы-ребята...были.
Тут Ибрагим, обращаясь к своим киборгам, сказал:
- Ну, что, бойцы, отдадим последние почести, павшим в неравной схватке? Джемал, похорони их.
Один из киборгов, сняв с плеча гранатомёт, и прицелившись в сторону пещеры, которая дала мне приют этой ночью, нажал спуск. Граната влетела в чёрный зев входного отверстия, раздался глухой взрыв, и пещера обвалилась, похоронив под завалами песка и глины тела незадачливых тамплиеров.
Минут через сорок, после этой краткой церемонии «похоронок-закопанок», благополучно изъяв из тайника в доме моего деда злополучный документ, и пройдя околицей села, так никого и не встретив из местных жителей, мы свернули в лес, и по тропе вышли на обширную поляну.
А на поляне меня ждал сюрприз, вах! То, что я увидел, можно было смело назвать летающей тарелкой, которая стояла себе скромно среди тверских лесов и охранялась киборгом по имени Джавдет. Вообще, как я успел заметить, по национальному составу, эти «робокопы» отражали как зеркало ту этническую ситуацию, которая давно уже сложилась в российских мегаполисах. Как правило, это тридцать процентов русских, пятнадцать – азербайджанцев, около десяти – украинцев и по пять-семь процентов остальных прочих, грузин, чеченцев, евреев и других. Да, кстати, о тарелочке, никакого показного шика, никакого дешёвого кича, как было принято изображать НЛО в кинематографе. А именно – дискотечные огни и сполохи, импульсные вспышки, ну, практически, цветомузыка на танцполе! Так вот, всего этого не было. А было всё весьма органично, и прекрасно вписывалось в лесной пейзаж, создавалось такое впечатление, что летающая тарелка, выросла здесь естественным путём, как гигантский гриб, например.
Я спросил у Ибрагима, в чём тут дело, поделившись с ним своими ощущениями.
На это командир отряда киборгов мне ответил:
- Всё просто, это мимикрия. Обшивка летательного аппарата сделана из особого минерала, имеющего свойство менять цвета, подстраиваясь под окружающую среду, типа как хамелеон.
- То есть в небе, я взглянул вверх в бездонное синее небо, по которому проплывали курчавые облака, тарелка станет синей?
- Ты уловил самую суть происходящего, сказал киборг чуть насмешливо, мудрость твоя безгранична. И обращаясь к караульному, спросил:
- Что, Джавдет, всё спокойно? Охотники, грибники, ягодники и прочие неформалы,
не предпринимали ли они, в наше отсутствие, попыток атаковать судно?
- Аллах велик, всё в порядке, никаких происшествий, отвечал караульный киборг, готовить ли судно к вылету?
- Хоп, давай, согласился Ибрагим, и, обращаясь опять ко мне, произнёс:
- Что, наверное, не доводилось ещё путешествовать на подобном аппарате? Можешь не волноваться, этот способ перемещения гораздо безопаснее, чем любой земной транспорт. По откинувшемуся бортовому люку, который служил и трапом, Джавдет, Трофим и Джемал поднялись на борт тарелки, вместе со своим снаряжением. У меня было двойственное чувство, с одной стороны я был рад выбраться из этой катавасии с тамплиерами, с другой – меня опять куда-то «должны доставить», будто неодушевлённый предмет. Осталась лишь надежда на то, что Родион должен был знать, по всей видимости, того к кому он обратился за помощью.
- Как это говорится, «ключ на старт»? – Ибрагим сделал рукой жест, приглашающий в сторону трапа, пронзим пространство? Отличный аттракцион, думаю, тебе понравится! После таких рекомендаций стоять дальше и раздумывать было глупо, ещё решит, что мне страшно, или что я трус. Бодро протопав по трапу, я поднялся наверх и оказался на борту этого летательного аппарата. Вслед за мной поднялся Ибрагим, и люк плавно закрылся.
»Ну, всё, теперь пан или пропал, щемиться некуда. Замкнутое пространство и какое-то время я буду делить его с киборгами. Кто бы мог подумать?» - размышляя про себя,
я огляделся. Тарелка внутри представляла собой единое пространство в виде «сферической», в смысле без углов, каюты. На уровне глаз, каюту опоясывала вокруг полоса из стекла или прозрачного пластика, через которую было видно сейчас окружающий нас лес. В центре, с потолка была выдвинута аппарель с пультом управления, над которым «колдовал» Джавдет, видимо, подготавливая старт судна. Ибрагим, подойдя к округлой стене каюты, нажал кнопку, и тут же откинулось сидение.
- Присаживайся, будь как дома, сказал он, обращаясь ко мне.
Поблагодарив, я присел, отметив про себя, что киборги продолжали стоять, видимо чувство усталости было им незнакомо. Я ожидал какого-нибудь толчка при старте, грохота двигателя, или, что меня вдавит в сидение при наборе высоты, но опять ошибся. Крепко вцепившись в сидение, и развернувшись лицом к полосе-иллюминатору, я успел заметить лишь как дремучий лес, что нас окружал, будто провалился куда-то вниз, а мы «свечой» уходим ввысь, к облакам. Тишина! Никаких неприятных ощущений похожих на набор высоты в самолёте, было легко и как-то удивительно безмятежно. Поднявшись чуть выше облаков, тарелка, заложив плавную дугу, легла на курс и полетела в заданном направлении. А внизу простирался безбрежный зелёный океан дремучих чащоб, ветер вздымал волны хвойных шапок сосен и могучих елей. Изредка мелькал какой-нибудь населённый пункт, но поскольку скорость у тарелки была достаточно велика, рассмотреть подробности не было никакой возможности.
- Далеко ещё, куда летим-то? – решил нарушить я молчание, обращаясь к Ибрагиму.
- Направление юго-юго-восток, пункт назначения – Подмосковье, запросто ответил командир киборгов, не став делать из этого «военной тайны».
- Насколько я понял, визуально с земли нас не видно, через некоторое время поинтересовался я, а на экранах радаров? Как же наша ПВО, неужели для неё мы тоже не существуем?
- Корпус нашей тарелки сделан из пластика, заметил Ибрагим, и покрыт, как я тебе уже говорил, особым минералом, который экранирует потоки индуктивности электромагнитного излучения, несомненно, образующиеся, при полёте судна. Поэтому для радаров мы – невидимки. А ну, Джавдет, сбавь немного скорость. Вот, кстати, и Москва. Точнее её северо-западный сектор, взгляни поближе, если хочешь.
С этими словами, Ибрагим выдвинул с потолка что-то, типа перископа. Я подошёл и взглянул в окуляры. Такое впечатление, будто бы я пролетал над улицами Москвы на высоте птичьего полёта. Удивительное ощущение, легко можно вообразить, будто сам, без посторонней помощи, пролетаешь над городом. Меж тем, характеризовать увиденное внизу одним словом было просто – «пробки». Впрочем, как обычно. Потоки машин двигались со средней скоростью 5-10 км/ч по улицам, которые сверху напоминали ручейки, потом они вливались в реки-проспекты, и замирали беспомощно в отстойниках перед перекрёстками. Но в то же время, это было похоже и на овечьи отары, которые толкаясь и бестолково блея, пробирались по горным теснинам, гонимые чабаном и его верными псами. Конечно, каждый отдельно взятый человек в этом потоке способен мыслить более или менее продуктивно, но в массе своей, как это не парадоксально, люди всё же больше напоминали овечью отару. Только когда скорость потока движения упадёт до нуля, а это вопрос времени, несмотря на ежегодную постройку новых дорог, автострад и развязок, только тогда, видимо, покинут они свои машины в безмерном удивлении.
Бедные зомбированные люди, для них, большинства приехавших сюда из провинции и ближнего но, увы, совсем нищего зарубежья, приобретение личного автомобиля это обязательная веха на пути построения «карьеры» и занятия своего «места под солнцем».
Конечно, над всем этим стоит «чабан», правильнее даже сказать целый «чабанский клан». Это они, инкогнито, через посредников, предоставляют автокредиты, торгуют в автосалонах и на заправочных станциях, а также в магазинах автозапчастей. Это в их руках сосредоточены запасы минерального сырья, нефти и газа, а также их последующая переработка. Подряды на строительство дорог и автострад тоже их прерогатива, а также постройка бесконечных автопредприятий по сборке машин под флагами мировых брендов. В общем, вполне замкнутый цикл многоэшелонного «чабанского» бизнеса.
Но вернёмся к «нашим баранам». При помощи более сильного увеличения я вглядывался в лица людей «стоявших в пробке». Кто-то читал, некоторые женщины вязали, кто-то играл в виртуальную игру, смотрел телевизор, курил, слушал радио, опа! Один парень даже играл на дудуке, было видно, что «пробка» сама по себе, это часть их жизни, такая же обязательная как работа и сон. Да, грандиозная мистификация, просто гипноз, иначе трудно объяснить эту беспросветную глупость широких слоёв населения. Мало «стояния в пробках», так загазованность воздуха критически опасная для жизни, а ведь этим дышат их дети, которых они на словах любят. А повсеместное заражение почвы в городской черте, даже на площадках детских садов! Содержание хрома превышает допустимое в двенадцать раз, свинца в три, мышьяка – в два. Токсикологи констатируют: отравление тяжёлыми металлами – «детский» диагноз. Яд находится в автомобильных выхлопах, и почти в 90% загрязнений виноват транспорт и только в 10% - промышленные производства. «Чабаны» же, поручив присмотр за бизнесом своим «верным псам», сами со своими чадами и домочадцами проживают в экологически чистых районах, ну ещё бы, за счёт «стрижки бараньей шерсти» они могут себе это позволить.
Продолжая обзор, я увидел, как внизу заблестела в лучах солнца вода. «Москва-река» - догадался я, а это, заметив, как мы пересекли весьма оживлённое шоссе, видимо, МКАД. Потом некоторое время под нами опять простирались, уже подмосковные, леса и вот, видимо завершающая фаза нашего путешествия – мы начали снижение. Плавно зависнув над поляной, окружённой со всех сторон мрачными седыми елями, тарелка, находясь в автоматическом режиме, словно чего-то выжидала, как ни странно это звучит. Наконец, в центре поляны будто сдвинулась крышка, открылось зияющее чернотой отверстие. Наше судно медленно стало опускаться в открывшийся вход. Это сооружение оказалось гигантской вертикальной шахтой. Вокруг стало темно, по всей вероятности наверху люк-крышка вернулась в первоначальное положение. Но темнота продлилась недолго, Джавдет включил внешнее освещение на тарелке, и можно было совершенно ясно увидеть плотно пригнанные друг к другу каменные блоки, из которых были сложены стенки шахты, в которую мы продолжали медленно опускаться.
- А как же люк, ведущий в шахту, неожиданно для самого себя спросил я Ибрагима,
не боитесь, что его обнаружат посторонние?
- Совершенно исключено, сурово ответил киборг, это частная территория и, поверь мне, она прилично охраняется.
Меж тем, тарелка, остановившись, зависла в пустоте, напротив прямоугольника закрытых ворот, находящихся в стенке шахты. Это были плотно сомкнутые створки из металла, напоминающие вход в лифт исполинского размера. По всей вероятности тут всюду была автоматика, потому, что спустя некоторое время, видимо, просканировав наше судно, створки ворот разошлись, выплеснув в шахту целое море света. И мы двинулись вперёд, на этот свет, как бабочка, летящая на огонь. Мы пролетали огромными ярко освещёнными коридорами, и меня поразила колоссальная грандиозность этой подземной постройки. Коридор представлял собой по форме трубу белого цвета и, в совокупности с освещением, создавал некую фантасмагорическую ирреальность происходящего. Как тот пресловутый тоннель света, который видят люди, побывавшие в объятиях клинической смерти. Несколько раз нам в пути встречались разветвления, и всякий раз Джавдет, чья рука лежала на пульте управления, делал нужный поворот. Наконец, мы попали в громадный зал, я бы назвал это помещение ангаром, из-за того, что кроме нашей, совершившей посадку, тарелки, здесь находилось ещё много диковинных аппаратов всевозможных конструкций. Сойдя вместе с киборгами с борта судна, я во все глаза смотрел по сторонам, как вдруг, почти физически ощутил на себе чей-то пристальный взгляд. Немного в стороне, рядом с аппаратом, который по внешнему виду напоминал чем-то БМП, стоял человек в чёрном мундире, невиданного мною покроя. Заметив, что я перехватил его взгляд, он безразлично отвернулся, и занялся укладкой какого-то снаряжения в стоящий тут же ящик, не обращая на меня больше никакого внимания.
- Пойдём, сказал подошедший ко мне Ибрагим, уже переговоривший с кем-то по внутренней связи, мой хозяин ждёт тебя...