Его не было. Ни за столом, на его рабочем месте, напротив меня, ни в курилке, где мы периодически собирались потрепаться о новых идеях и обсудить летние наряды наших девушек-сотрудниц.. Не было его и в курилке-туалете. Словом, нигде. Только одинокий листок бумаги с какими-то словами лежал на его чистом столе. Как-будто заменял хозяина.
Он - это Геннадий Морозов - мой давний хороший приятель, толковый инженер-проектировщик. Никогда такого не было, чтобы он не приходил на работу. Даже после наших обильных застолий и гулянок в его маленькой холостяцкой квартирке на шестом этаже старого дома без лифта. Дом ощутимо подрагивал при каждом проезде грузовиков по булыжной мостовой внизу.
Это было поначалу непривычно и даже неприятно, но уже минут через двадцать практически не замечалось..А после второй-третьей рюмки не замечалось и вовсе).
Засиживались мы за разговорами часто поздно, благо, как вы уже поняли, Генка был холостяком, причём закоренелым. И поэтому нам в его квартире никто никогда не мешал. Свою свободу он ценил превыше всего и - в смысле жениться - не обращал никакого внимания на наших красавиц. А, говоря по-правде, среди них были умопомрачительные красотки, и некоторые были непрочь немедленно пойти с Геннадием...ну, куда угодно, хоть сразу под венец.
Но нет, его больше интересовали проблемы обнаружения "частицы Бога" - бозона Хиггса, проблемы скорости расширения Вселенной, причины регулярного отхода Луны от Земли (вроде,на 4 см каждый год и скачкообразного возвращения её на прежнюю орбиту через каждые пять лет). Он собирал все сведения об НЛО и, кажется, знал о них всё. Даже мог вполне резонно предполагать, как они решают проблему гравитации.
Его также интересовали результаты грандиозных опытов Тесла . Таких, как засветка ночью всего Нью-Йорка или исчезновение в мощном электромагнитном поле эсминца "Элдридж" в октябре 1943 года, стоящего в Филадельфии. А затем краткое появление корабля в Норфолке и возвращение его с полуобезумевшим экипажем обратно в Филадельфию...
Я взял листок с его стола и прочитал два слова: "Я заболел". Написаны они были явно не каллиграфическим инженерным почерком Генки. Уж я-то знал, как он оформляет чертежи и как мастерски пишет. Буквы на листе были печатнымии, написаны вроде бы детской неумелой рукой и качались в разные стороны.
...Через четыре дня мой приятель, как ни в чём небывало появился на работе, принеся офромленный бюллетень, где была обозначена причина его отсутствия - ОРЗ. Универсальный диагноз. Но вот что-то такое в его глазах стало странным. Они словно одновременно смотрели и на меня,...и куда-то сквозь меня.
Ладно. Болел человек. Может и не совсем поправился ещё. Бывает же.
Вечером, как обычно, собрались у него.
Ну что - кидаем жребий, кому идти отовариваться в ближайший супермаркет?
У нас давно отработан проверенный способ - подкидываем монетку: орёл-решка. Монетка, как часто и случается, подлетает, вращается на столе и сваливается на пол. Но что-то в этот раз мне не нравится. Что-то мне подсказывает, что Генка не особенно настроен ни на наш ритуал, ни вообще на наше застолье. Медленно как-то и нехотя он всё же наклонился посмотреть на монету... и тут...
Из нагрудного кармана его клечатой рубашки на пол выпадает белый прямоугольник, по формату среднего размера фотокарточки. И я отчетливо вижу, что на нём написано тем же почерком, что и слова " Я заболел". Как на том листе с Генкиного стола. Только на этот раз написано совсем другое: "Буду сегодня. Люблю".
Генка стоял не двигаясь. Нифига себе новость! Я поднял карточку и медленно перевернул её. Фон листка вспыхнул слабым переливающимся розовым светом и в центре появилось медленно поворачивающееся ко мне лицо... Правильный овал, кожа цвета светлой бронзы, маленькие крылья носа, крошечные уши...И огромные миндалевидные черные глаза. Как говорят - "в пол-лица". Они смотрели приветливо, словно изучая меня. Они и на самом деле казались совершенно живыми!
- Старик, наконец подал голос Генка, - я тебе всё объясню.
Присядь и послушай. Только не перебивай.
Я не болел это время...я был с ней. Я заболел...ею и сейчас болею. Неизлечимо. Она появилась сама, неожиданно... взяла меня за руку и повела за собой. Я даже не хотел вырывать свою ладонь из её руки... Мы летели в её корабле. Далеко. По законам её планеты я уже женат на ней..
Там выбирают женщины. И я ничуть не жалею. Я испытываю необъяснимое спокойствие, умиротворение от её всеохватывающей нежности, пронизывающей меня теплыми лучами...Я не могу тебе точно передать это ощущение. И сам я испытываю неземную нежность к ней и чувства, которых у меня никогда не было. Я просто счастлив...
Никому ничего не говори. Ты меня не видел и ничего обо мне не знаешь. Хотя, впрочем,...тебе всё равно не поверят, даже если ты и расскажешь - он усмехнулся.
За открытым окном Генкиной кухни вдруг вспыхнул, погас и снова загорелся зеленоватый тонкий луч. И остановился на подоконнике окна. Мы оба поняли, что это за сигнал...Вскочили, обнялись...Генка прощался со мной...
И через секунду он исчез, незаметно и внезапно. Исчез вместе с лучом.
...Я сижу за своим рабочим столом и рассматриваю фото. Голова женщины снова повернута в профиль и фон никаким цветом больше не светится.
-Это ты из какого журнала эту красотку вырезал - спрашивает меня проходящая мимо, плавно двигая бёдрами, в лёгком облаке дорогих духов Олечка - наша первая красавица.
-Да...из "Занимательной астрономии" - отвечаю я, улыбаясь).
А.Домин
27.5.2016