Он
Мне всегда нравилось бродить по вечерней набережной. Я старался гулять каждый вечер, после работы. Это очень успокаивало и приводило в порядок мои мысли. А мысли в моей голове за восемь часов работы за компьютером начинали путаться и роиться как раз к вечеру. Но я прохаживался по набережной, по одну сторону от меня была вереница городских фонарей, освещающих мощеной плиткой тротуар, по другую – сплошной парапет, за которым слышался мерный плеск воды, бьющейся о берег. И мысли мои снова прыгали по специально отведенным для них полочкам. Домой я приходил спокойный и отдохнувший, и даже моя спутница-мигрень оставляла меня в покое.
Я не помню, когда я в первый раз вот так прошелся по пустынному тротуару и обнаружил, что это прогулка для меня оказалась даже в некоторой степени целебной. Отступила не только головная боль, но и нервы мои пришли в порядок, я даже нашел выход из одного неприятного положения, который искал почти неделю. Спустя некоторое время благодаря ежедневным променадам я слегка повысил свой рейтинг у начальства и немного скакнул по карьерной лестнице от простого офисного планктона до личного помощника IT-менеджера.
И сегодня я по привычке отправился на прогулку по тихой набережной. Дул сильный, пронизывающий весенний ветер. И, тем не менее, было спокойно на душе, и даже радостно. Волны яростно били по парапету, иногда перехлестывая через каменные стенки. Голые ветки деревьев склонялись до самой земли, отбрасывая движущиеся тени в свете качающихся фонарей. И даже несмотря на погоду я чувствовал себя прекрасно, я почти что парил над тротуаром, а не шел по нему.
Где-то на середине пути я уловил какое-то движение. Из-за ветра и брызг речной воды я не сразу разглядел, что это. Точнее, кто…
Молодая и вполне симпатичная девушка стояла по другую сторону парапета, свесившись к воде, будто не решалась прыгнуть. Только вот в такую погоду обычно не купаются. Тем более, в верхней одежде. Я окликнул девушку, но спрыгнуть она все-таки успела.
Что было дальше, я помню отчетливо. Я снял куртку и обувь и прыгнул в реку. Вынырнув на поверхность, я оглянулся, пытаясь найти симпатичную незнакомку. В полумраке это было сделать нелегко, но, все же, я увидел ее метрах в десяти от меня. Ветер поднимал волны и мешал плыть. Каждое движение давалось с трудом, но я уверенно приближался к ней, хоть и медленно. Течение пыталось отнести ее подальше от берега, но я плыл быстрее и через несколько минут борьбы я настиг ее.
Девушка даже не пыталась плыть в сторону берега. Она просто из последних сил пыталась не утонуть. Хорошо хоть догадалась повернуться спиной к ветру, так меньше воды наглотается.
Я доплыл до нее и потянул к берегу, где можно было спокойно вылезти. Почувствовав, что ей больше ничего не угрожает, девушка позволила себе потерять сознание. Мне же было проще, в таком состоянии человек не сопротивляется. А мне хватало и того, что меня изо всех сил трепал ветер, каждую секунду обдавая холодными брызгами.
В нескольких метрах от берега у меня начали стучать зубы от холода. Но движения и выплеск адреналина позволили мне довести спасательную операцию до конца. Мне кажется, я не сильно-то удивился, когда увидел, что на берегу нас поджидала бригада скорой помощи. Я потерял счет времени, и мне казалось, что мы плыли вечность. По крайней мере, я тогда подумал, что фельдшеры не только должны были приехать, но и перекурить пару раз, поджидая нас.
Действовали они быстро: закутали в теплое покрывало, проверили дыхание, пульс. Что еще они с ней делали, я уже не смотрел. К этому времени врачи уже занялись мной. Меня согрели, этого хватило. От дальнейшей помощи я отказался, сказал, что живу здесь рядом и сам смогу о себе позаботиться. Уточнил только, в какую больницу повезут девушку. Завтра надо будет поинтересоваться, как она себя чувствует и зачем вообще она туда полезла…