Перелёт в Россию благотворно отразился на самочувствии Гульнары.
Смена сверкающих красками «чудес» праздничного Дубая, его неиссякаемого солнечного тепла на будничную жизнь Казани и ни чем не примечательный грязно-белый покров уходящей зимы (здесь повсюду лежали островки таявшего снега) посеяла в душе исстрадавшейся девушки чувство покоя и смирения.
С судьбой бесполезно спорить. Нужно принять свершившееся таким как оно есть и угодно Аллаху.
Повлиял на смену настроения и приём оказанный дядей Омаром.
Омар буквально носил на руках беженцев из Эс-Самава.
Не избалованный вниманием близких он не мог даже мечтать, что на склоне жизни вновь обретёт семью.
Двадцать лет назад он похоронил жену и детей, погибших в автокатастрофе.
После этой ужасной трагедии его единственными родственниками оказались живущие за рубежом двоюродный брат и члены его семьи.
Он условился с братом о визите семьи последнего в Казань. Для этого был подготовлен комплект необходимых документов.
Война нарушила планы, но документы пришлись очень кстати. У детей погибшего брата появилась возможность быстро эмигрировать из охваченной войной страны.
И вот теперь двоюродные племянник, племянница и живущая с ними тётушка Шахбиби в доме Омара. Пожилой дядюшка Ахмата и Гульнары упивался своим счастьем.
- Слава Аллаху, они доверились моим заботам.
Словно солнечным светом озарилась его ничем не примечательная жизнь.
До сих пор практически всё своё время Омар Иркенович отдавал научной работе и делам Института математики и механики им. Н. И. Лобачевского КФУ (Казанский Федеральный Университет).
Последние четырнадцать лет он был бессменным его руководителем.
Особую радость ему доставила Гульнара. Её появление в его жизни вернула забытое ощущение отцовства.
Характером и душевным складом племянница напоминала погибшую дочь.
Забота о ней придавала Омару силы и делало незабываемым каждый прожитый день в обществе этой удивительной девушки, которую не обошёл своим вниманием даже явившийся на Землю Пророк Махди.
Его предупреждение, обращённое к каждому жителю Земли о происшествии на 185 километре шоссе Эс-Самава — Басра, сделало Гульнару самым известным и востребованным в мире человеком.
Того не желая, Гульнара привнесла в жизнь дяди «дыхание социума», напрямую связала с происходящими в мире загадочными событиями.
Главным раздражителем общественного мнения оказалось покровительство Пророка земной красавице.
После его предупреждения популярность девушки стала зашкаливать. Ни одна женщина на Земле никогда не пользовалась такой известностью.
Забота Пророка, красота и проявленная отвага сделали Гульнару героиней бестеллера, созданного жизнью.
В стихийно возникшем сюжете «Пророк и Гульнара» жители Планеты, подчас забыв о собственной судьбе, ждали с нетерпением последующих событий.
О том, что оно обязательно будут никто не сомневался. Подтверждением тому явилось нашумевшее интервью Ахмата о «чудесном возвращении» Гульнары из плена после похищения бедуинами.
Можно себе представить пресс всеобщего внимания к девушке и её близким, когда расторопные служители СМИ обнаружили их в Казани.
Тысячи желающих пытались проникнуть в дом Омара Мухаметдинова, чтобы задать пару вопросов или хотя бы увидеть девушку.
Усадьбу Омара буквально осадили поклонники Гульнары, охотники за сенсациями, зеваки и просто любопытные.
В этой связи городские власти были вынуждены установить дежурство мобильных полицейских постов вблизи усадьбы Мухамметдинова. Подобная «забота» о знаменитых беженцах внесла в блокаду дома видимость порядка, но не решила проблемы.
По-прежнему, окна и двери двухэтажного особняка в пригороде Казани находились под «прицелом» различной видеоаппаратуры.
Сам Омар Иркенович, поражённый, восхищённый, подавленный вселюдным интересом к Гульнаре, к её близким, в том числе к собственной персоне, испытывал невероятный подъём. Словно родился заново. Взглянул на жизнь другими глазами.
Разве мог он предположить, что имеет такое количество знакомых и друзей. Все они «яростно» доказывали своё уважение, любовь и буквально «напрашивались» в гости.
Представительства отечественных и зарубежных СМИ предлагали (и незамедлительно платили!) за короткое интервью баснословные гонорары.
За несколько дней пребывания в Казани предприимчивый Ахмет заработал больше, чем за год упорного труда в Эс-Самава.
Омар Иркенович, практически ничего не делая, вскоре стал обладателем очень крупной суммы денег, которую он никогда бы не смог заработать на своей должности.
Безусловно, «Курочкой, несущей золотые яйца», была Гульнара.
В отличие от брата, дяди и Шахбиби, она принципиально избегала журналистов и решительно отказывалась от какого-либо участия в публичных мероприятиях.
Свой отказ она всегда мотивировала неизменным аргументом - плохим самочувствием.
* * *
Через две недели затворничества у Гульнары возникло острое желание «вырваться» за пределы дома, встретиться один на один с природой приютившей её страны.
Из окон комнат, отданных в её распоряжение, открывался интригующий вид на реку Казанку. Её берега были «очерчены» бурыми зарослями «спящего» ивняка, сиротливыми стволами редких берёзок, белыми полосками, сохранившегося в низинках снега.
Пейзаж оживляло небо. Оно ярко-синим праздничным шатром вздымалось над уходящими в даль холмами, над рассыпанными по их склонам бесчисленным островкам оголённых деревьев и кустарников. В неуёмном сиянии «высокого солнца» чувствовалось дыхание наступающей Весны.
Девушка тяжело вздохнула. Она много бы отдала чтобы оказаться на этих залитых солнцем холмах, ощутить неохватный простор русского приволья, увидеть начало весеннего половодья, почувствовать пробуждение от зимнего оцепенения живой природы, наполнить легкие воздухом, «насыщенным» ультрафиолетом и свежестью.
Гульнаре казалось, что именно там, за стенами дома к ней сможет вернуться долгожданный покой. Она освободится от горестных дум и хоть на минуту забудет о Дани.
Внезапно её чувства обострились. Подсознательно ощутила, что в комнате кто-то есть. Не удержавшись испуганно оглянулась.
В помещении никого не было. И всё же гнёт чужого присутствия остался.
На смену лихорадочным догадкам пришла убеждённость. Так мог воздействовать на неё только Махди.
И как бы подтверждая это, в сознании девушки прозвучал вопрос Пророка:
- Ты чем-то озабочена?
Могу ли я помочь?
Подавив волнение и возникший страх она ответила:
- Хотела погулять. Но из-за блокады дома это невозможно сделать.
- Я могу скрытно перенести тебя за пределы усадьбы. Ты уже испытала это в пустыне Большой Нефуд.
Для этого я должен материализоваться.
Ты позволишь мне возникнуть в твоей комнате?
Гульнара, укротив бешеный стук сердца и нарушив правила приличия, подумав согласилась.
Не оборачиваясь почувствовала, что Махди уже в комнате.
Встреча с ним лицом к лицу была не из приятных.
Его мерцающий облик, похожий на призрак, находился в нескольких метрах от неё. В нём не было ничего человеческого.
- Твоя внешность может напугать кого угодно! - призналась девушка — Зачем тебе эта безликая маска?
Скажи, твоё настоящее лицо очень страшное? Уродливое? Или есть иная причина?
Махди медлил с ответом.
- Боюсь, что мой настоящий вид тебе не понравится. Он напомнит тебе о понесённой утрате!
- И всё же я хотела бы иметь дело с таким Махди, каким он является на самом деле.
Помедлив призрак Пророка кивнул:
- Пуст будет так!
Гульнара была ко многому готова, но то, что предстало перед глазами потрясло её.
Истинный Махди как две капли воды походил на Даниеля. Казалось, что англичанин, чтобы казаться арабом, сменил привычный имидж. Отрастил на лице волосяной покров и оделся в принятую в арабском мире одежду.
Потрясённую Гульнару «захватил водоворот» узнавания.
Нельзя сменив одежду и отрастив волосы спрятать знакомый взгляд, улыбку, голос, фигуру, руки любимого человека.
У Махди они были такими же как у Даниеля.
Разум девушки отчаянно сопротивлялся видимой подмене. Встревоженными птицами метались мысли.
- Такого не может быть! Здесь какой-то подвох!
Потрясённый взгляд девушки пытался проникнуть в душу Махди. Но это было не в её силах. Сердце разрывали подозрения.
- Ты специально принял облик Уилсона чтобы понравиться мне!
Ты таким образом решил обмануть меня. Хочешь поглумиться над моими чувствами к Даниелю!
Уходи! Я не приму твою помощь!
Яркий, характеристический облик Махди внезапно померк. Пророк вновь превратился в безликую светящуюся фигуру.
В голосе призрака звучало раскаяние.
- Мне очень жаль! Поверь моё сходство с Уилсоном случайно. Я не пытался произвести на тебя «впечатление».
Чувствовалось, что Махди искренен и очень волнуется. Всё решил его неоспоримый аргумент.
- Ты же понимаешь, что при моих возможностях я мог бы без труда подчинить тебя своей воле.
Я же не сделал этого! И никогда, слышишь, никогда не пойду против твоего желания!
Успокойся и поверь мне, что я твой друг!
Кроме того, свой истинный облик показал по твоей же просьбе.
Не зная почему, Гульнара поверила его словам.
Её существо переполняли противоречивые чувства.
С одной стороны она перестала бояться Махди. Может быть от того, что почувствовав свою власть над Пророком.
- Он беспрекословно выполняет мои желания. Выделяет меня среди людей. Оказывает персональное покровительство.
Что это? Внимание к понравившейся женщине или что-то иное?
С другой стороны, сближаясь с Пророком она почувствовала «вину» перед Дани. Поступая подобным образом она как бы обманывала себя и предавала память о погибшем.
Однако соблазн испытываемых ею эмоций от удивительного сходства Махди с Даниелем был намного сильнее угрызений совести.
Этот феномен овладел её помыслами. Манил и звал к себе. Отказаться от возможности ещё раз увидеть образ Даниеля было свыше её сил. И она не устояв, переступила незримую черту. Сознательно пошла на сближение с Пророком.
- Прости меня! Я зря обвинила тебя в вероломстве. - и, ненавидя себя, попросила - Если тебе не трудно, прими, пожалуйста, свой настоящий вид. Он гораздо приятнее, чем этот мерцающий безликий манекен.
И вновь возникли рядом до боли знакомые глаза любимого человека.
«Погружаясь» в их синеву, она вернула ощущение утраченного счастья. Отдаваясь этому чувству она испытывала смятение и чувство вины перед Дани.
- Я же знаю, что этот взгляд принадлежит не любимому, а Пророку Махди. Но ничего не могу поделать с собой. Отказаться от призрачного счастья свыше моих сил.
И не пытаясь вырваться из этого сладкого плена попросила:
- Я бы хотела перенестись вон на ту возвышенность. Только подожи минутку: пойду переоденусь.
* * *
Волевым усилием Махди «перенёс» Гульнару на один из видимых из окна холмов.
Под действием каких-то непонятных, но доброжелательных сил, Гульнара на мгновение побывала рядом с облаками и оказалась на заранее оговорённой возвышенности.
Весь путь она проделала практически мгновенно без каких-либо усилий и неудобств.
Совершив это, Махди встал рядом и терпеливо наблюдал как справляется девушка с шоком от только что испытанного состояния. А оно было нешуточным, так как не имело аналогов для человека.
Эмоции Гульнары зашкаливали. Разум пытался, но не смог справиться с пережитым. Осознать происшедшее было свыше её сил. Перед ней зияла бездна неразрешимых загадок и необъяснимых фактов. Девушка была на грани обморока.
Если бы Махди не поддержал её она бы упала.
На жухлой прошлогодней траве в мгновение ока появилась садовая скамейка.
Махди бережно усадил на неё Гульнару.
- С тобой всё в порядке? Не хочешь вернуться домой?
Стараясь восстановить дыхание, не поднимая глаз, девушка отрицательно покачала головой.
Дурнота отступала и она успокаивалась.
Разбалансированный Внутренний мир быстро обретал стабильность. Появилось восприятие окружающего. Постепенно возвращались самосознание и способность думать.
С места, где они находились, усадьба Мухамметдинова и покинутый дом казались игрушечными. Только что она была там, а теперь здесь на скамейке.
- Как ты ... это делаешь?
Голос Гульнары осип. Она с трудом выдавила из себя слова.
Махди не торопился с ответом, сомневаясь, что способен объяснить ей.
- Процесс переноса через пространство происходит по моему желанию, как бы автоматически, сам собой.
Его физическую суть словами не передать.
В нём участвуют много факторов о которых люди никогда не слышали. Поэтому перечислять их нет смысла.
- А как далеко ты можешь «переноситься» подобным образом?
- Практически в любую точку земного шара.
- Со спутниками или только один?
- Могу и со спутниками.
Гульнара вспомнила с кем имеет дело и задала мучивший её вопрос:
- Ты не усматриваешь распущенности в моём поведении? Я встречаюсь с тобой, незнакомым мужчиной, наедине, тайком от родных. Это же грех для женщины, сурово осуждаемый в исламском мире.
- В данном случае это не грех. Твои поступки совпадают с желаниями самого Пророка.
- А что для Посланца Аллаха существуют другие правила?
- На планете Земля я единственный и непререкаемый судья греховности человеческого поведения.
Я сам устанавливаю эти правила. Ты сама и всё, что ты делаешь находится под моей защитой. Тебе не следует бояться людского суда.
Гульнара впервые с начала «прогулки» подняла голову и «нашла» глаза Махди. Их знакомая синева «дышала» искренностью и теплотой.
Такой взгляд не способен к обману. В нём чувствовалась любовь и готовность выполнять любую её прихоть.
Первобытный страх перед этим богочеловеком отступил. Её охватила эйфория.
Она могла доверять Пророку Махди как брату, как дяде … как Уилсону.
Он сам «возвысил» её и вручил ключи от своего серлца. И что самое неожиданное - она чувствовала «реальную власть» над ним.
- Теперь я не просто Гульнара Мухаметдинова («В это невозможно поверить!»), а близкая подруга Посланца Аллаха!
Под напором восторженных чувств «рухнули» усвоенные с молоком матери незыблемые понятия о благопристойности и чести исламской женщины.
Представив себя наедине с Пророком дома и за его пределами девушка мысленно хихикнула:
- Видели бы нас брат, дядя и адепты шариата! Что бы они сказали по этому поводу?
- Я вижу ты почти успокоилась! - прервал молчание Махди — Можно я задам тебе деликатный вопрос?
- Задавай!
- Скажи, моя непохожесть с людьми больше не пугает тебя?
- Не пугает.
- И ты будешь общаться со мной в дальнейшем и принимать мою дружескую помощь?
- Я доверяю тебе как другу и готова общаться в будущем!
- Спасибо! - голос Махди не скрывал радости - Спешу воспользоваться правом друга.
У тебя есть проблемы в России? Я бы хотел помочь тебе их решить?
Гульнару охватило странное состояние. Если закрыть глаза, то можно вообразить, что она разговаривает с Даниелем.
- Тот же тембр, те же интонации и манера речи. И как же хочется не прерывать эту иллюзию!
А может быть не иллюзию?
Ей в самом деле хорошо с Махди!
Разум и чувства Гульнары терзали сомнения.
Пряча их от Пророка за семью замками она ответила:
- Проблемы? Их, пожалуй, две.
Одну ты уже знаешь. Это чрезмерное внимание ко мне мировой общественности.
Вторая, не менее важная, отсутствие знаний русского языка.
Понимаю, что избавиться от первой проблемы мне вряд ли удастся.
Любопытство людей к чужой жизни неодолимо. Думаю, что здесь бессилен даже всесильный Пророк.
Русский язык я уже начала изучать.
Решив эту проблему я смогу найти достойное место в России. Жить в этой стране мне нравится.
- Ты недооцениваешь мои возможности. Я в состоянии запретить людям интересоваться твоей персоной.
Но мне не хотелось бы этого делать.
Это противоречит моим принципам общения с жителями Земли.
Кроме того, внимание людей к твоей персоне, даёт твоей семье неплохую возможность достижения материального достатка.
На мой взгляд, это неплохая компенсация за моральный ущерб, который ты постоянно испытываешь.
Поэтому очень прошу тебя смириться с этим неудобством.
Сегодня ты убедилась, что я способен обеспечить твой беспрепятственный и незаметный выход в окружающий мир. Я готов это делать и впредь.
Не заставляй меня поступать против воли и осуществлять насилие над человечеством.
Что касается изучения русского языка, то эту проблему можем решить прямо сейчас.
Если ты пожелаешь, необходимые знания я могу «внушить» тебе немедленно.
Подобная процедура осуществляется практически мгновенно. Для тебя она болезненна. Для меня не представляет труда.
Гульнара слушала и не верила своим ушам.
Таким Махди она ещё не знала.
- Махди, как простой смертный просит меня «не принуждать идти против воли». Подумать только! Моё желание может быть «сильнее» его воли!
Открылась истинная цена его отношения к ней. Он был готов выполнить любое её желание.
- Думая обо мне он забыл, что является всесильным Пророком, Посланцем Неба!
Не хотелось думать и гадать о причине такого поведения Махди.
Впрочем, она лукавила, так как знала причину.
Мессия любил её и ради этого чувства был готов на всё.
Тронутая «покорностью» Махди, Гульнара впервые коснулась «плоти Пророка».
Рука Махди, которую она накрыла ладонью, была тёплой и надёжной («Как у Дани!»).
- Я согласна с твоим предложением. Помоги мне только с изучением языка.
Что я должна сделать?
- Продолжай держать меня за руку и смотреть мне в глаза! - То ли в шутку то ли всерьёз попросил он.
- Молодец!
Хочу тебя поздравить! - Махди-Даниель улыбался - С этого момента ты владеешь языком Льва Толстого и Фёдора Достоевского.
Гульнара действительно почувствовала, что способна говорить и думать по-русски.
Поэтому не на арабском или английском, а на этом языке, в сознании Махди прозвучала благодарность от «признательной ученицы».
По-русски они продолжили разговор на скамейке, во время пешей прогулки и расставаясь по возвращении домой.
В свою комнату вернулась Гульнара как бы «обновлённой», пробудившейся к новой жизни.
Близкое знакомство с Махди наполнило её жизнь романтикой и таинственностью.
В её дальнейшем общении с Пророком открывалась неисчерпаемая, захватывающая интрига, неизвестные никому из людей грани бытия.
Их можно было увидеть и почувствовать лишь находясь рядом с Махди. На этом чудесном, многообещающем фоне образ Дани как-то поблек и казался незначительным.
Одним словом, жизнь и время «вылечили» Гульнару и внесли свои поправки.
Расставаясь с Махди она попросила:
- Ты сможешь завтра придти к нам в гости?
Найдёшь повод для этого?
Встретив непонимающий взгляд ново-обретённого друга, девушка пояснила:
- Дядя приглашает своих друзей, чтобы представить им меня и брата. Боюсь,что в этот раз я не смогу отказаться.
Для Гульнары его визит был знаковым.
Её безумно волновал вопрос: какими окажутся их прилюдные отношения.
- Хорошо. Я попытаюсь.
* * *
Весть о том, что в доме Омара Иркеновича Мухаметдинова на встрече хозяина с друзьями будет присутствовать его племянница Гульнара с быстротой молнии «облетела» Казань.
Согласие девушки появиться на людях придало этому событию особую пикантность. Всемирно известная персона впервые нарушила своё, ставшее притчей во языцех, правило — перестала игнорировать публичные мероприятия.
Благодаря этому обстоятельству интерес к встрече побил все рекорды.
Задолго до начала приёма усадьбу Мухаметдинова осаждали толпы журналистов и других «служителей» СМИ.
Их палаточный городок многоцветным ожерельем обозначил границы усадьбы.
Дом Мухамметдинова охраняли усиленные наряды полиции. Как ледоколы сквозь ледяные торосы они прокладывали приглашённым дорогу к дому.
Из нескольких сотен «новоявленных друзей» Омар Иркенович «пригласил» два десятка.
В процессе отбора ему пришлось проявить незаурядное терпенье, волю и мужество. Он сумел выстоять и не захлебнуться в океане «дружеских чувств», которые обрушили на него претенденты в друзья. Как ему казалось, выбрал наиболее достойных. В основном ими оказались сослуживцы.
Когда все гости были в сборе, хозяин пригласил в мужскую компанию свою племянницу.
Девушка не хотела поставить Махди в неловкое положение. Поэтому заранее решила, что её наряд и манеры поведения должны соответствовать мусульманским традициям.
Хиджаб (одежда) укрыл её от посторонних глаз. Остались на виду лишь часть лица и кисти рук.
Опущенный взгляд и зановес густых ресниц спрятали энергетику дерзких глаз.
Целомудренный вид девушки был очень элегантным. Благодаря «закрытости» хиджаба, придавал ей женственность и шарм.
Из гостиной доносились уверенные голоса мужчин. В некоторых слышалась бравада.
Гульнара сразу поняла, что Махди среди гостей нет.
Сразу испортилось настроение.
И если бы не слово, данное дяди, она бы вернулась в свои покои.
Появление Гульнары в непривычном облике в первый момент смутило Омара Иркеновича. Сегодня племянница была воплощением смирения и покорности, в то время как, он привык воспринимать её как дерзкую и независимую девицу.
Пока звучало её мелодичное «Здравствуйте» он справился с замешательством и ласково привлёк Гульнару к себе.
- Друзья, это небесное создание — самое ценное, неповторимое и совершенное существо, обитающее в моём доме. Я понимаю ваше любопытство и желание пообщаться с ней. Сразу хочу вас предостеречь.
Девочка не терпит, когда ей досаждают вопросами и злоупотребляют вниманием.
И ещё! Ей и её брату я приготовил приятный сюрприз.
В Ираке она и её брат Ахмат потеряли друга Даниеля Уилсона. Он спас Ахмата от смерти при нападении бедуинов на Эс-Самава и вскоре был застрелян солдатами Саудовской Аравии при попытке защитить Гульнару.
Однако в мире есть справедливость.
Всесильный не допустил гибели Уилсона.
Пророк Махди спас его от смерти.
Сегодня Даниель мой гость. Он прибыл в Казанский Университет из Кембриджа. У нас он прочтёт цикл лекций о роли арабо-персидской культуры в зарождении и развитии ислама.
Хочу представить вам этого благородного человека.
Даниель, встаньте, пожалуйста!
Омар Иркенович почувствовал как напряглась Гульнара. Видимо прав был Ахмат, уверявший дядю, что между сестрой и Даниелем были более глубокие чувства нежели дружба.
Поднявшийся в отдалении красивый мужчина поклонился.
Его взволнованный взгляд был обращён к Гульнаре.
Она же, охваченная смятением, боялась «поднять» глаза. Между ними незримой стеной стоял Махди. Девушка боялась выдать себя и своё новое отношение к Пророку.
Гульнара, конечно, радовалась, что Даниель жив.
Ему как и раньше она была бесконечно благодарна за доброе отношение к ней и брату.
Он был дорог ей как друг, но не как избранник девичьего сердца. Там, с некоторых пор, обосновался образ Посланника Неба Махди, затмивший и вытеснивший человеческую суть Даниеля.
- Но как об этом сказать Даниелю?
Мысль о боли, которую он испытает делала её несчастной и виноватой.
Однако через это предстояло пройти.
Уилсон, обнявшись с Ахматом, поспешил к ней, но не посмел прикоснуться.
Он увидел её реакцию на его «воскрешение».
Радостная улыбка угасла на лице Даниеля. Он каким-то образом почувствовал состояние девушки.
Может быть понял это по виновато отведённым глазам, по скупому приветствию и вымученной улыбке.
Сразу ощутил возникшую между ними дистанцию.
Немного поговорив о том о сём они расстались, не желая причинять друг другу душевную боль.
Даниель вернулся к Ахмату и не отходил от него часа два. Потом незаметно покинул гостеприимный дом Омара Иркеновича.
Гульнара с трудом дождалась окончания дядюшкиного мероприятия.
Бремя повышенного внимания гостей не позволяло думать о Даниеле. Но и не избавило от душевного дискомфорта.
Параллельно крепла обида на Махди, который так и не появился и поставил её в неловкое положение.
Как следствие, в сердце проникли сомнения:
- Может быть я поторопилась «оттолкнуть» Дани? В отличие от Махди он искренне привязан ко мне.
Не лучше ли иметь «синицу в руках, чем журавля в небе»!
На душе было гадко и пусто.
Хотелось плакать.
Присутствие в покоях Махди она почувствовала сразу.
- Я могу материализоваться? - мысленно спросил он — Молчишь! Не хочешь со мной разговаривать.
Ты не рада, что я вернул к жизни Уилсона и устроил встречу с ним?
- Я так не считаю! - возразила она — Дани мой друг и я очень рада, что он жив. Я думала, что увижу тебя и была не готова к этой встрече.
О ней ты должен был сообщить мне заранее и не ставить меня в неловкое положение?
- Прости! Я не подумал об этом. Мне казалось, что известие о чудесном спасении Уилсона вытеснит из твоего сердца все негативные эмоции.
- Как видишь, этого не произошло. И мне и Дани было очень плохо. Словно между нами пробежала «Чёрная кошка».
- И этой «кошкой» был я! - то ли спрашивая, то ли подтверждая заключил Махди.
- Именно так! Тебе следовало появиться на встрече и разбираться в происшедшем самому, а не сваливать это на меня.
- Прости меня, Гульнара! Я не мог этого сделать.
- Объясни! Почему?
- Чтобы продолжить этот разговор позволь мне материализоваться. Я хочу чтобы мои объяснения ты получала не от существа лишённого материальной субстанции, а от реального человека по имени Махди.
- Как хочешь! Материализуйся!
Возникший Махди попытался взять её за руку, но она оттолкнула его.
Взгляд Пророка стал виноватым и умолял о прощении.
- Прости! Дело в том, что я не могу одновременно существовать с Уилсоном.
- Что за чушь!
Объясни, пожалуйста!