Она лежала на груде его сброшенных ещё вчера вещей и беззвучно плакала. От груды мерзко несло спиртом, табаком, спермой и дешёвым женским парфюмом. Она брезгливо морщила нос, но ценность этой грязной кучи заключалась в тепле, которое оставалось от Него. Того единственного человека, в котором сейчас заключался весь Её Мир. Она зависела от Него целиком и полностью, как только может зависеть к примеру грудной ребёнок от материнских ладоней. Он был для Неё Домом, Кормильцем, Источником всех эмоций, Богом и целой Вселенной. Поэтому Она не понимала, что же такое произошло вчера, что сейчас Она брошена здесь...
Преодолевая безумную боль в башке, Она пыталась словно бы из маленьких осколков мозаики собрать целостную картину случившегося. Ведь ничего не предвещало беды, когда Она, чуя своим внутренним будильником время Его прихода уже стояла под дверью. Радостное, ни с чем несравнимое возбуждение от осознания того, что Она сейчас Его увидит, повергало в некую эйфорию. Вот-вот, ещё немного, совсем чуть-чуть и Она услышит такой приятный щелчок в дверном замке. Отойдёт на пару шагов назад специально, чтобы Он смог размашисто распахнуть дверь и бросится к Нему в объятия. Ведь так постоянно было всегда, сколько Она себя помнит, так будет, конечно же, и сегодня...
Замок привычно щёлкнул, дверь распахнулась, правда чуть громче и сильнее, чем обычно, Она со всей дури ринулась Ему навстречу и...в голове раздался взрыв от чудовищной боли, приченённой внезапным ударом с ноги...
Очнулась Она и пришла хоть немного в себя где-то глубокой ночью, когда через незашторенное окно к её, словно налитым свинцом глазам, подобрался свет от Луны. Ещё плохо соображая, Она собрала в себе остатки мужества и поползла ибо идти не было ни сил ни возможности. Поползла к Нему, в его холостяцкую спальню, на своё привычное место рядом с его кроватью и наткнулась на кучу. От которой жутко воняло спиртом, табаком, спермой и дешёвым женским парфюмом. Но среди этой вони её чуткий нос уловил тот родной и единственный запах, чуя который всё её собачье естество переполнялось Любовью. Преданной, самоотверженной, всеобъемлющей, безусловной. Она с неимоверными усилиями взобралась на эту кучу и примостила на неё свою морду, по которой беззвучно катились слёзы...Нет, не боли, обиды или огорчения, а слёзы непонимания...