Концептуальные основы верных политических решений

КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ  ОСНОВЫ   ВЕРНЫХ   ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ
Виктор ГУЩИН,
Политолог, публицист
Автор  книги "УМЕНИЕ ПРЕДВИДЕТЬ,КАК ЭТОМУ  НАУЧИТЬСЯ"

             Тему  нынешней  публикации, сформулированную в заголовке,  мне совершенно неожиданно  подсказала  одна из  телепередач, на которую я натолкнулся совершенно случайно и наверняка  пропустил, если бы в ней не оказались занятыми   сразу двое моих бывших коллег, точно также как и я приобщившихся к науке  посредством журналистики. Это были  В. Третьяков и М. Таратута. Именно их участие и привлекло мое внимание к вынесенной на обсуждение   проблеме, задевшей меня, что  называется «за живое».
Речь шла о том, что в последние годы  стал   совершенно очевидным  факт   общего  падения    качества  политических решений, на каком бы уровне   и  в  каких  бы странах  они  ни   принимались. В примерах не было недостатка. Фигурировали  ссылки на  Россию, США, Объединенную Европу, на ближние и дальние «уголки»  Земли. На ухудшение общемировой политической ситуации  в целом. Но прежде всего, ссылались, конечно, на украинский кризис.   
             Участники  дискуссии  пришли даже к констатации, причем, именно  по инициативе   моих бывших коллег, что  политическая сфера деятельности, включая  её  научные сектора,  явно переживает своего рода глобальный кризис    катастрофической  деквалификации  и  депрофессионализации,  причины которого  еще только предстоит  выяснить. Если этого не произойдет,  мир  неизбежно окажется  в   политическом  лабиринте, состоящим сплошь из тупиков.
             Мне эта мысль тоже не раз приходила в голову, и всякий раз  намерение  сосредоточиться на ней  я откладывал «на потом». Но тут вдруг  возникло ощущение, что  час настал, у меня  появилась  версия  ответа на поставленную  проблему. Скорее всего, не исчерпывающая, но имеющая право на существование, хотя бы   в силу своего концептуального характера.
В  основе этой версии  три  методологические позиции, каждую    из  которых  я  намеривался  рассмотреть отдельно.
 Позиция  первая. Правильное политическое решение   должно обязательно  опираться  на  реальный исторический контекст существования той или иной страны, опыт её общения с другими странами  на протяжении достаточно долгого  периода  времени, на  учет выявленных  тенденций  и закономерностей  собственного развития, воспринимаемого в ракурсе общемировых политических процессов.  (См. «России нужны новые координаты развития»), Позиция вторая. Установить  набор  политических факторов,  исчерпавших свой    управленческий  ресурс, переставших  или перестающих  влиять на  повышение эффективности  принимаемых  решений, не обеспечивающих   получение необходимых результатов и достижение намечаемых целей. Вести дело к исключению таких факторов из политической практики. (См. «Демократия  свой функциональный потенциал  исчерпала ).
        Позиция  третья. Постоянно нащупывать  направления   продуктивного политического развития, исходя  из  оправдавшей себя практики  научного прогнозирования политических процессов, осмысленной и зафиксированной  в качестве концептуальной основы  предстоящей политической деятельности   общества и государства. По сути дела,  речь идет  о разработке научно обоснованной   программы действий  по осуществлению политического курса  страны. В этом важнейшем  деле главную роль должно играть  научное сообщество, а вовсе не государство и его органы.(См. «Час  народного самоуправления  пробил»). 
               На мой взгляд, впечатление  общей деквалификации   депрофессионализации   политической деятельности, на которую   совершенно справедливо обратили внимание участники  вышеупомянутой  телепрограммы,   возникает именно потому, что нынешнее существование человеческой цивилизации   вышло на  «рубеж  разлома», когда   привычные методики  научного анализа, принятия  и реализации политических решений,  уже не приводят  к  получению   желаемых  результатов  и  достижению намечаемых  целей, а  новые  еще не оформлены,  даже не сформулированы  не то что в основах, а даже на уровне  отправных точек, или, как  принято говорить, «исходников».
                Причем, особая сложность такого    методологического  осмысления       состоит в том, что при общем универсальном характере  концептуальных основ  научного анализа и способов принятия политических решений, применительно к  каждой  отдельной стране  они   обретают исключительно индивидуальный облик. Происходит именно то, что в науке принято называть  «реализацией общего в частном». Чуть дальше, в более удобном для этого месте,  я  попытаюсь  сформулировать  мысль  о том, что  именно привело   нынешнюю  политическую ситуацию  к  её  рассмотрению  под  углом  сформулированной в заголовке темы.

1. СТРАНЕ НУЖНЫ НОВЫЕ КООРДИНАТЫ  РАЗВИТИЯ.
 
                К сожалению, приходится признать, что  Россия, если  оценивать  пройденный  ею     путь  с точки зрения  совершенных ошибок  и постигших  её народы разочарований,  судя   по тем потерям  и  числу жертв, которые ею  на протяжении всей Новейшей истории   были   понесены, не знает себе равных. Хотя, объективных оснований для этого у России было  не  чуть ни   больше, чем у других  стран. Зато   в методологическом  подходе к принятию политических решений у нас во все времена в стране всегда  были, а обиднее всего, продолжают существовать серьезнейшие проблемы. И даже провалы. На деле  мы чаще всего не извлекали выгоды ни из одержанных побед, ни  уроков  из понесенных поражений. 
                Вот уже более века – примерно с 1905 года по настоящее время, – российское общество существует в состоянии крайне напряжённой внутренней борьбы за приведение потенциальных возможностей государства в соответствие с реальными запросами его граждан. В результате за этот период страна пережила такое количество революций, что в пору со счёта сбиться: первую, пролетарско-антимонархическую в 1905-1907 годах, вторую, буржуазно-демократическую в феврале 1917 года, следом за ней третью – социалистическую, – в октябре того же года.
                Четвёртую, самую бессмысленную и бестолковую, – либерально-демократическую, начатую горбачёвской «перестройкой» 1985-ом и завершившуюся октябрьским «самострелом» в 1993 году. Эта революция по сути дела воспроизвела  те же самые   социально-классовые и общественно-политические проблемы, которые  не удалось разрешить  в ходе Октябрьской революции и гражданской войны  1917- 1922  годов, только сделано это было на новом витке исторической спирали  без какой  бы то ни было новой  стратегической установки.
            В историческом смысле, ни в большом, ни в малом,  нет ничего глупее, чем стремиться к возвращению того, от чего однажды уже отреклись. Причём, главная стратегическая цель – вывести страну на передовые рубежи исторического прогресса, – ни в одной из перечисленных революций достигнута не была. Более того, в погоне за лучшим будущим было безвозвратно утрачено многое, что объективно предопределяло высокие темпы развития России в начале ХХ века, а в его середине – обеспечило победу в войне с нацистской Германией, олицетворявшей в ту пору мировое могущество.
            К сожалению, ни одна другая страна в мире не умеет так бездарно растранжиривать одержанные победы, как Россия. И «Великая Октябрьская революция», и беспримерная Победа во Второй мировой войне, и даже завоевание Космоса обернулись крахом, какой трудно себе представить. От СССР  мы сами отреклись, здесь много ума не потребовалось, а в Космос до сих пор запускаем людей ещё на королёвских «Союзах» и «Прогрессах» образца середины 1950-х гг. Нынешние «Протоны» сыплются наземь как прогнившие груши, а «Булава» упорно летит мимо цели. На поверку  выясняется, по той же самой причине,  которую обсуждаем: утраты  квалификации  и профессиональных навыков, скрывающихся  за лукавой формулировкой  -  «человеческий  фактор».
              Сегодня, конечно, можно попытаться объяснить постигшие Россию в период Новейшей истории разного рода неудачи неблагоприятным стечением обстоятельств. В первом случае, со Столыпиным, коварством и жестокостью левых террористов, не позволивших ему завершить радикальные рыночные реформы. Однако, его смерть – хотя и серьёзная, но личная трагедия. В историческом смысле истинная беда состояла в том, что у начатых Столыпиным преобразований не нашлось продолжателей. Значит, буржуазному либерализму в тогдашней России, как, впрочем, и в нынешней, не нашлось места в принципе.
               Либерализм, как и любая  иная  цивилизационная идея, претендующая  на практическую реализацию, в состоянии победить только в странах, где от этого выигрывает всё общество, а не горстка людей. Таким  образом, поражение  либерализма в России  было предопределено  исторически, из-за отсутствия объективных предпосылок   для   реализации соответствующих общественно-политических и  социально-экономических преобразований.
                За второй исторический провал несут ответственность советские  коммунисты. Они потерпели крах уже по иной причине, скорее не исторического, где  решающую роль играют  факторы объективного свойства, а политического характера, когда верх берут субъективные целевые установки. Советские коммунисты  получили в свои руки исторический шанс доказать эффективность избранного пути, но в критический момент не сумели  отделить доктринальную идеологию от  нужд  реальной экономики и конкретной политики. Потому и проиграли.
         К слову, Китай, поступив именно так, прекрасно развивается под ало-звёздными стягами и «вечно живыми» лишь слегка маоизированными марксистко-ленинскими идеями. Дисциплинированные китайцы, тысячелетиями обученные отечественными мудрецами извлекать духовную пищу даже из созерцания собственного пупка, как только возникла потребность, быстро приспособили чужеродную революционную теорию к практическим нуждам своей нынешней буржуазно-созидательной деятельности. Пример Китая, точно так же, как в свое время Германии, наглядно продемонстрировал, что идеология сама по себе фактор вторичный, её смысл   состоит отнюдь не в качестве  провозглашенных целей, а в мобилизационных способах их достижения.
           В случае третьем, полном провале либерально-демократических реформ в России чаще всего неудачи объясняют тяжким наследием двух предыдущих исторических периодов, на преодоление которого не хватило ни сил, ни времени. Конечно, прав был Гайдар: чтобы ныне от экономического кризиса не страдать, надо было до этого семьдесят лет тщательно зубы чистить. Так-то оно так, если не принимать во внимание, что за оздоровление, а ещё хуже и больнее, за удаление прогнивших зубов нынешнему российскому обществу приходится слишком дорого расплачиваться. Куда, спрашивается, замученному перманентными реформами россиянину, деваться. Остается только  переложить  зубы с одной полки  на другую. Таким способом, однако, животрепещущие проблемы не решаются.
        Есть ли в таком случае выход  из историческо-политического тупика?
         Конечно же, он есть. Тупики в текущей жизни остаются тупиками лишь до той поры, пока люди пытаются опознать своё будущее на ощупь. В результате отпрянув от одного препятствия, они тут же натыкаются на новое. Такое происходит не из-за сложности лабиринтов, в которых куда не повернёшь, обязательно упрёшься в прошлое, а из-за неумения ориентироваться в объективной логике нагромождённых самими же людьми препятствий. Однако, как говорил один из умудрённых жизнью героев в популярном российском фильме о графе Калиостро: «Если что-то один человек построил, другой всегда разобрать сможет».   
Залог успеха в принятии правильных решений, соответствующих истинному  пониманию происходящего. Человеческой цивилизации  известны лишь два пути развития: эволюционный  и  революционный. Оба имеют  равные исторические  права  на существование, если в их основе оказывается не стечение сопутствующих обстоятельств, а глубинные  стратегические пласты  социально-экономического и общественно-политического развития страны.
В процессах  эволюции  люди, как правило, имеют дело  с факторами развития, когда  целевые установки совпадают с объективными  предпосылками   их   достижения, что может происходить двояким способом,-  осознанно или спонтанно. К революциям  всегда  приводят  ошибки в постановке целей и выборе методов их достижения. В  конечном итоге  эволюции  и  революции   -   явления одного и того же порядка, ведущие к достижению одних и тех же целей, но  по  разному:   в первом  случае, естественного развития, во втором, -  насильственным путем.   
При таком подходе вывод оказывается однозначным: любой  разрыв с прошлым, неважно каким способом он осуществляется, - эволюционным  или революционным, -  оказывается губительным для  будущего  страны, если он скроен  по зарубежным образцам  и меркам  без опоры на собственные силы и  учета национальных   традиций. Отношение к  назревшим преобразованиям, к выбору средств и методов достижения целей, должно быть концептуальным, то есть исторически  предопределенным и политически оправданным, а не заимствованным, тем более  «снятом  с  потолка»  под   предлогом «благих намерений»  кого-то догнать, а то и перегнать. К  некоторым  ключевым  аспектам  такого  концептуального подхода   к  перспективам  развития  современной  России   мне бы и хотелось привлечь  внимание.   
Прежде всего, считаю необходимым обратить внимание на то обстоятельство, что весь период Новейшей истории страны, примерно с начала XX века вплоть до настоящего времени совершенно неправомерно расчленяют на три составные части, не только различных, изолированных, но и  практически враждебных  друг другу. Историческое и политическое содержание всех трёх сводится к ожесточённой борьбе за власть и её последующее удержание, как если бы всё происходило не в одной и той же стране, а в различных, более того, враждебных друг другу государствах.
 Так это выглядело и выглядит всюду. Начиная со школьных учебников и заканчивая фундаментальными историческими исследованиями, что в свою очередь вело и продолжает вести к идейно-политической дестабилизации общества, способной перерасти в острые социальные конфликты.
Действуя в рамках такой  концептуальной исторической парадигмы все «последующие» по отношению к «предшествующим»  действовали и действуют по принципу: «До основания всё разрушим, а уж  затем,  Мы  наш, мы новый мир построим». Так было при свержении самодержавия большевиками, так было при ликвидации Советской власти демократами, скорее всего так будет и при отстранении от власти нынешних демократов-автократов.
На мой взгляд,  есть все  основания рассматривать  весь период развития нашей страны, начиная с 1905 года по настоящее время, как единый исторический процесс, не  распадающийся  на противостоящие друг другу этапы, а воплощающий  единое и неделимое стремление народов России к приведению  могущества и богатства страны   в соответствие с реальными интересами  и  жизненными запросами её граждан. Эта задача всегда стояла, стоит, и, похоже, еще долго будет стоять перед Россией и её  народом…
Правда, у такой постановки вопроса есть подтекст, который  заведомо окажется не по нраву   политическому  истеблишменту. Всем, кто находится у власти или стремится ею обладать,  хотелось бы  представлять дело таким образом, что отношения между властью и народом строятся  на основе взаимного доверии. При новом подходе   придется признать, что  во все времена, по сути ,  они  всегда   оказывались в конфронтационном  противостоянии. Чаще, скрытом, в   революционные моменты, - очевидном.   
Менялись лишь формы  диалектического проявления  такого противостояния: царское  самодержавие  было свергнуто;  ему    на  смену пришел   советско-коммунистический режим, правивший  Россией почти  семьдесят  лет; настал час  и его отношения с народом и страной закончились  конфронтационной  развязкой, приведшей   к  власти доморощенных  демократов и либералов.
Однако, надо понимать, что  констатация  конфронтационного характера  отношений между народом и властью, при всей её видимой   огорчительности, не злой умысел, не случайное  стечение неблагоприятных обстоятельств, а совершенно закономерное проявление  того механизма управления, который сложился в обществе за время существования человеческой цивилизации.
 Пока этот механизм будет действовать по дуалистическому принципу  «Повеление – Исполнение», граждане  страны и государственная  власть были и   будут  вынуждены  взаимодействовать, в разные периоды с разной  степенью интенсивности, но обязательно  в  конфронтационном режиме, который в науке принято называть «диалектическим единством и борьбой противоположностей».
Историческая перспектива  разрешения  этого противоречия существует, но она   не сводится  к  формальной  замене  компонентов  системы управления, а  предусматривает    её  принципиальную  трансформацию, ведущую  к преобразованию  двух  функциональных компонентов  «повеление – исполнение»  в  единую установку  на  получение  оптимально  возможного  по  эффективности  результата. Это как в спорте: побеждает тот, кто сильнее, быстрее, умнее. Истории  заведомо известно, народ  в конечном итоге  заведомо сильнее, быстрее, умнее  власти.
 Наука дает  такой ответ на этот вопрос: нужно вовлечь в его обеспечение  как можно больше заинтересованных людей,  если удаётся,  то вообще всех. Такова логика объективно действующего закона «больших чисел», обеспечивающего, быть может, принятие   не идеального решения, это вообще исключено, но  оптимально близкого к нему. Пока до  применения  этой  закономерностей в системах  управления, в формировании и принципах деятельности органов власти дело еще не дошло, хотя и движется именно в этом направлении.
 Что  наглядно  обнаруживает нарастающий процесс  деградации самой   представительской системы  управления  и замены её новыми  способами и механизмами, основанными  на прямом участии граждан  в принятии решений. Об этом далее ещё пойдет речь  в предназначенном  для рассуждений на эту тему разделе.
Поэтому   новый  рекомендуемый  подход  к  различным   периодам  развития  России ориентирован  не на  деление  его на противостоящие    исторические  этапы, враждебные друг другу по своей природе, поскольку в их основу заложен принцип борьбы за власть, а  на восприятие  этого процесса  в новой системе исторических координат: как      самостоятельных  фаз    существования одного и того же общественного организма,  переходящего из одного состояния в другое  в зависимости от внешних и внутренних воздействий.
Это как с водой, источником всего живого на земле. Она может быть текучей, жидкой, твердой и ледяной как камень, растворяющейся  в атмосфере. Но её физико-химический состав  в любых состояниях остается прежним. А на Пасху, в дни Христова  Воскресения она становится еще и святой, чудотворной. В древне  Руси  её  ещё до  Крещения называли «живой» 
При таком взгляде  на собственный исторический опыт, включающий не только ошибки и промахи, но даже провалы, все равно остается фактором  поступательного движения по направлению к  достижению стратегической цели – обеспечению державного величия России, предопределенного самой природой: не до основания все рушить, а на этих самых  основаниях новое созидать.
 Великий русский  писатель и   мыслитель Иван Бунин  говорил, страна доказавшая способность рождать таких гениев, как  Пушкин, Тургенев, Толстой, - он мог бы добавить в этот перечень и собственное имя,  - «никогда не погибнет в вечных основах своих».
История не совершает непоправимых ошибок, не вынуждает потомков каяться за поведение предков, а предки  в свою очередь  не лишаются задним числом  исторических наследников, а лишь обязывает этих наследников извлекать из пережитого, из  собственных  неудач и промахов исторические уроки.
 Такой подход   к Новейшей истории  страны    представляется продуктивным, справедливым и целесообразным, как для уровня школьных учебников, над содержанием которых   приходится сегодня ломать головы учителям и ученикам, так и глубоких научных исследований, посвященных   прошлому  или  устремленных в будущее.
 Особенность нынешнего исторического момента состоит в том, что страна вступила в беспокойную полосу выяснения отношений между обществом и властью, далеко выходящих за пределы – где, кто и кого может или должен сменить на высоких государственных постах или в депутатских креслах. Речь идёт о взаимных претензиях по широкому кругу вопросов в исторически традиционном для России ключе: кто в чём виноват, кому что делать, кто кого и за что уважает или не уважает. Иными словами, и обществу, и власти приходится отвечать «за исторический базар», а точнее за принятые на себя обязательства, которые в большинстве своём так и остались невыполненными.
Российское общество до сих пор, как не имело, так и не имеет в своём распоряжении концептуальной маршрутной карты, связывающей воедино прошлое и будущее, в которой бы достижения и перспективные цели были стратегически обусловлены друг другом, а не существовали порознь, а то и вопреки друг другу.
Понятно, что программные документы, способные стать не разобщающим, а консолидирующим стимулом общественного развития, сами собой на свет не появляются. Они могут стать лишь плодом коллективных целенаправленных усилий представителей научного сообщества, которым в силу профессиональной принадлежности удалось овладеть довольно специфическими методами и навыками концептуального анализа и прогноза процессов общественного развития. Двигаться вперёд можно только чётко сформулировав цели, и каким именно способом собираешься их достичь.
Ни российское научное сообщество в целом, ни отдельные его представители, во всяком случае, публично, такой концептуальной программы действий ещё не предъявляли. Хотя запрос на коренное преобразование России на новой принципиальной основе, давно звучит из всех окон и стучится во все двери. Ну, прямо хоть бери и вставляй знаменитое воландовское саркастическое лыко в нашу сегодняшнюю самокритическую строку: «Ну, что же у нас за страна такая, как чего ни хватишься, ничего нет…»
Однако, именно это обстоятельство, как ни странно на первый взгляд, побуждает вынести на коллективное научное обсуждение  концептуальные вопросы, связанные: ПЕРВОЕ – с коренными причинами глубочайшего исторического кризиса, приведшего к тому, что за последние сто лет Россию трижды выворачивали наизнанку в погоне за лучшим будущим, а ныне она вновь оказалась на грани новой перелицовки; ВТОРОЕ – с объективными возможностями или хотя бы предпосылками вырваться из заколдованного круга, в котором будущее страны всякий раз оборачивается прошлым. Хотелось бы стать если не участниками, то хотя свидетелями перемен, в результате которых люди, наконец, почувствовали себя хозяевами страны и собственной жизни, а не исполнителями чужой воли и чужих желаний.

2.ДЕМОКРАТИЯ СВОЙ  ПОТЕНЦИАЛ  ДАВНО    ИСЧЕРПАЛА.

Относительно векового кризиса, в котором оказалась Россия в начале ХХ века и продолжает обретаться в нём до сей поры, речь, как  представляется, должна идти об избранной страной парадигме развития, о её обоснованности и прогнозируемой продуктивности. Была ли в состоянии она, – эта парадигма, – обеспечить достижение целей, которые ставились перед страной, а именно, – приведение в соответствие её реального богатства и могущества с потребностями и интересами граждан.
Полагаем, ни у кого не вызывает сомнений, что ключевым пунктом, предопределившим общественно-политическое развитие России, была стратегическая установка на демократические преобразования в разных её ипостасях, – в начале ХХ века антимонархической, в период советской власти с 1917 по 1991 гг. – социалистической, с 1991 года по нынешний день – тотально-либеральной.

Что бы в стране в минувшие 20 лет не происходило, сопровождалось лозунгами, что всё делается в интересах и во имя «расширения, углубления и совершенствования демократии». И что самое удивительное, под этим же лозунгом России предлагается ориентироваться на будущее. Чтобы в итоге опять оказаться в прошлом?
Действительно, процесс приобщения России к демократии протекал стремительно, но крайне болезненно. Всего лишь за десять лет от восторга и восхищения, связанных с начатой в 1985 году М. Горбачёвым ещё в Советском Союзе «перестройкой», страна и общество оказались перед фактом неотвратимого распада союзного государства, чего, как теперь вспоминается, почти никто не хотел, ликвидацией коммунистического режима и советской власти, о которых ныне ностальгически тоскует чуть ли не полстраны, перед позорным раздраем либерально-демократических элит осенью 1993-го года. Как только дело дошло до дележа власти, какой ей быть, – президентской или парламентской, – демократия из вожделенной идейно-политической мечты превратилась в объект всеобщего порицания, вплоть до терминологического переименования демократии в «дерьмократию».
Уже тогда наиболее дальновидные эксперты предсказывали, что победа Ельцина на предстоящих президентских выборах окажется «пирровой», что до конца отведённого срока он в президентском кресле не усидит, что ему придётся покинуть Кремль по доброй воле, предварительно передав бразды управления страной в «надёжные» руки. Так, на смену Б. Ельцину пришёл В. Путин, которому он сдал Россию со всеми её демократическими потрохами. Уходя, Б. Ельцин покаялся перед гражданами России за причинённые им огорчения и разочарования. И надо признать, извиняться было за что. Ни одна из поставленных демократами целей достигнута не была, ни один из применённых методов демократического реформирования себя не оправдал.
В результате в новейшей истории страны и в народной памяти период становления демократии в России сохранился под названием «лихие девяностые». Иными они и быть не могли. В 1991-ом и в 1993-м в борьбу за демократию враждующие между собой группировки выводили на улицы танки, стреляли друг в друга из пушек и гранатомётов. Именно в те лихие годы родилась песня «Братва, не стреляйте друг в друга». Это про них, кремлёвско-краснопресненских «реальных демократических пацанов», а не только о разгуле бандитских разборок той поры.
Поначалу многие полагали, а некоторые и сегодня продолжают считать, что всё это произошло по неумению, некомпетентности и отсутствию опыта. Наивное заблуждение. Истинные причины обрушившихся на Россию реформаторских бед и неудач оказались гораздо глубже. То, что ещё недавно в системе демократического управления действовало вполне сносно, в нынешних условиях вообще перестаёт работать.
В Европе и Соединённых Штатах Америки для более или менее удовлетворительного функционирования демократических механизмов управления хватало исторической инерции, накопленного уровня культуры и устоявшихся подходов к нормам жизнеобеспечения. У России, с её скоротечными демократическими устремлениями не было ни того, ни другого, ни третьего. Оказалось, взятые сами по себе, на пустом месте демократические принципы управления работают скорее как разрушительный, чем созидательный механизм
.
Существует универсальный закон познания, – если идея исчерпала себя по сути, если она уже не поспевает за возможностями и потребностями людей, то она неизбежно утрачивает свою функциональную дееспособность, о каких бы сферах не заходила речь. Нечто подобное произошло и с демократией, как системой управления. Сначала она утратила связь с идеей непосредственной власти народа, а следом и свой фундаментальный компромиссно-созидательный потенциал. История на примере демократии ещё раз подтвердила, что любой общественно-политический процесс обязательно проходит через две стадии – в начале ПРО, затем – КОНТРО.
Уже достаточно богатые к началу ХХ века демократические традиции ничего не смогли противопоставить милитаристским силам, заинтересованным в развязывании Первой мировой войны. Демократия не помешала, а в чём-то даже способствовала приходу к власти фашистов в Италии и нацистов в Германии. Не под силу ей оказалось и предотвращение Второй мировой войны и последующего раскола планеты на две мировые системы – капиталистическую и социалистическую.
Сегодня она даже не пытается что-либо противопоставить авторитарным устремлениям «Большой семёрки» и «Большой двадцатки», постепенно превращающимся в мировое правительство, обеспечивающее интересы «золотого миллиарда» в ущерб остальному человечеству. И всё это под аккомпанемент заклинаний, что демократия служит исключительно интересам людей, наиболее полному обеспечению их прав и свобод. Другого примера такой «самоотверженной» заботы о человеке и человечестве история, пожалуй, не знает. Разве что «святая инквизиция»…
Теперь России, чтобы побеждать, чтобы выйти на уровень развитых демократических стран, тем более опередить их, требуется не повторять их демократический путь, а эту историческую дистанцию миновать, сразу перейдя к более высоким моделям управления. Наука такой гипотетической возможности не исключает, точно так же, как не допускает другого: догнать, а тем более перегнать развитые страны, следуя за ними след в след, по уже пройденному ими пути, невозможно.
Однако следует отметить, что по стечению исторических обстоятельств или по судьбоносному предназначению, Россия, отставая от развитых демократий, ближе всего оказалась к рубежу её преодоления и выходу на принципиально новый уровень управления. То ли по недосмотру и легкомыслию, то ли, наоборот, по прогностическому наитию вместе с заведомо безуспешными демократическими реформами российскому общественному мнению был дан стимул для критического осмысления происходящего и мировоззренческой подготовки массового сознания к неизбежному расставанию с демократией, так и не воспользовавшись её записными достоинствами и преимуществами.

Это было связано с включением в избирательные бюллетени графы «против всех». Просуществовала она десять лет, с 1995 по 2004 гг. Но переполоху наделала невероятного. Очень скоро выяснилось, что она привлекает к себе внимание не патологических негативистов, а наиболее грамотных, образованных, умеющих думать людей. В ходе немногочисленных, но всё-таки состоявшихся в разных российских регионах социологических исследований, выяснилось, что среди голосующих «против всех» почти половину (47,8%) составляли люди с высшим образованием. В то время, как среди остальной массы избирателей образованных людей насчитывалось не более 10-13 %. Преимущество в уровне образования, а значит, и в качестве осмысления как происходящего, так и собственных действий, можно считать налицо. Это очень быстро сказалось и на высоком приросте активности голосования избирателей по графе «против всех».
От выборов к выборам оно увеличивалось не в процентах как это характерно для избирательного процесса в целом, а в разы. В стране стали появляться электоральные анклавы, где уровень голосования «против всех» достиг 12-15 %. Причём, как правило, это были регионы во всех отношениях наиболее развитые: Москва и Московская область, Санкт-Петербург и Ленинградская область, города-миллионники. И что самое удивительное – в избирательных округах Одинцовского и Истринского районов Подмосковья, то есть в зонах Рублёвского и Успенского шоссе.
Видимо, олигархическое благополучие заведомо настраивало местных жителей на протестный лад. В Москве, самом благополучном городе, столице России, «против всех» на выборах в 2003 году голосовал каждый четвёртый избиратель. В подавляющем большинстве московских округов голосование по этой графе регулярно стало выходить на второе место.
Принято считать, если при исследовании настроений людей данные социологических опросов выходят на уровень 15 – 17%, то в этом случае такие настроения обретают внутренний стимул для самоорганизации. Российские власти начали опасаться, что голосование «против всех» не только застопорит избирательный процесс, но и вообще нанесёт сокрушительный удар по всей системе управления, как это случилось в Ульяновской области в период губернаторства В. Шаманова.
Там в течение полутора лет не могли из-за голосования «против всех» укомплектовать депутатами законодательное собрание до обеспечения необходимого кворума. Дело кончилось тем, что в депутатской среде созрело решение графу «против всех» из избирательных бюллетеней убрать и, тем самым, избавить себя от досадных неприятностей.
Именно «себя», поскольку уровни голосования по графе «против всех» на выборах президента и за депутатов представительных органов власти, – Государственную Думу и региональные законодательные собрания, – резко отличались друг от друга. В президентской избирательной кампании он стабильно оставался на рубеже полутора процентов, на депутатских – достигал в среднем 12 – 15%, а в некоторых регионах начал переваливать за 20, а то и 30%.
Причина здесь, по всей видимости, была сугубо психологической. Большинство избирателей пост президента не воспринимает как представительский. Это глава исполнительной власти. Иное дело – депутаты. Они как-никак «народные избранники», с них спрос особый. Им приходится постоянно доказывать, что они не только на себя, а на избирателей работают.
Доводы авторитетных экспертов в пользу того, что устранение графы без ликвидации причин, вызывающих рост протестного голосования, не помогут, депутатского единодушия не поколебали. Графа «против всех» из избирательных бюллетеней была исключена. Вот только процессы нарастания протестных настроений это не остановило, да и не могло остановить.
За период существования этой графы в массовом общественном сознании уже сформировалась мировоззренческая база, критически воспринимающая не самих депутатов, а системный генетический изъян представительной демократии, который как ни крути, всё равно приводит к провалам и разочарованиям. Власть, основанная на принятии решений за других, не может быть долговечной по определению.
Приход к власти В. Путина, процесс дискредитации представительной демократии не остановил. Во всяком случае, уже в ту пору, то есть на рубеже 2005 года, когда Путин только заступил на второй президентский срок, в специальном докладе, подготовленном группой российских политических экспертов по заказу аналитической службы Первого телеканала, говорилось буквально следующее: «Нынешние российские власти стараются не замечать, что протестный потенциал российского общества, причём в его самых развитых и интеллектуальных центрах, стремительно растёт. Некоторые надеются, что высокий рейтинг президента нейтрализует антидемократические настроения российского общества и спасёт власть от «протестантов». Призрачные, напрасные надежды. Высокий рейтинг президента – это лицевая, что называется персонифицированная сторона медали, у которой на обратной отчеканено – «против всех». Популярность президента и нарастающие антидемократические протестные настроения неизбежно сойдутся в одной точке».
Нынешняя инициатива некоторых авторитетных деятелей представительной власти вернуть в избирательные бюллетени графу «против всех» вынуждает повторять истину, высказанную в самом начале: «В историческом смысле нет ничего глупее, чем стремиться к возвращению того, от чего однажды уже отреклись». Всему своё время. Время быть «против всех», тем более «против всего» прошло. Сегодня гражданская доблесть и гражданская мудрость воплощаются в понимании того, чего мы конкретно хотим, ради чего готовы трудиться.

Если графу «против всех» даже вернут, (в некоторых регионах России это уже произошло) избиратели быстро разберутся, что в нынешних условиях она как протестный фактор всё равно не срабатывает, зато обострится её мировоззренческий аспект – антисистемный. Иными словами, как бы власть не изворачивалась, не осознавая сути собственных действий, она всё равно проиграет. Загнать саму себя и страну в тупик, – а при возвращении графы «против всех» в избирательные бюллетени, случится именно это, – невелика заслуга.
Предсказанного ещё в 2005 году подъёма протестной войны уже в период путинского президентства, выплеска массовых демонстраций на улицы и площади, чего прежде не было, долго ждать не пришлось. В декабре 2011 г. и в мае 2012 г. протестные выступления на Болотной площади и площади Сахарова положили начало регулярным протестным уличным акциям. Дал о себе знать и антидемократический протестный настрой. На одном из наиболее популярных Интернет-сайтов самым точным и «убойным» лозунгом, с которым демонстранты вышли на Болотную площадь, был признан именно этот: «Мы голосовали не за этих сволочей, а за других. Требуем пересчёта голосов».
Лозунг действительно точный и яркий, причём не в словах, а, прежде всего, в содержательном смысле. В нём сформулирована мысль, резкая, но точная: существующая в России демократическая управленческая система выталкивает наверх лишь абсолютно недостойных людей. Ну, прямо, как у Шекспира: «Не будет радости, пока не уничтожим чрева, способного рождать лишь негодяев».
На практике мы видим довольно странные метаморфозы. В стране, как было сказано вначале, сложился довольно жёсткий утилитарно-прагматический авторитарный режим, в полном объёме поставивший себе на службу традиционные демократические процедуры, из которых всё, что могло помешать функционированию авторитарной власти, было предусмотрительно выхолощено.
За годы своего президентства в период с 2000 по 2008 гг. В. Путин по личной инициативе внёс в Государственную Думу свыше ста поправок в избирательное законодательство, на практике исключавшей из демократического процесса проявление чьей бы ни было политической воли, кроме кремлёвской. 
Странно   даже не то, что В. Путин такие поправки внёс, у него для этого могли быть  достаточно основательные побудительные мотивы, поражает другое – с каким единодушием депутаты Государственной Думы, не только единомышленники Путина из фракции «Единая Россия», но включая три другие, формально оппозиционные – КПРФ, ЛДПР и «Свободная Россия» – за ликвидаторские антидемократические путинские поправки проголосовали. Ведь они-то плоть от плоти, кровь от крови демократический субстрат. Что же их побудило так дружно поддержать путинские антидемократические, даже антиконституционные  поправки?
В качестве версии рискну высказать предположение: они просто сочли путинские инициативы практически целесообразными и давно назревшими. Находясь внутри представительных органов демократической власти, испытывающие непосредственно на себе нарастающее день ото дня недовольство избирателей собственной деятельностью и вообще падением к ней общественного интереса, депутаты давно уже пришли к выводу: дай избирателям волю, а также сохрани инструменты, способные хоть как-то влиять на принятие решений, дело кончится плохо – представительные органы власти будут неизбежно ликвидированы. Если человек сам получит возможность участвовать в принятии решений, зачем ему депутаты?
Жизнь даёт всё больше примеров того, что функциональное предназначение традиционной представительной демократии, прежде всего, её принципы и процедуры, чем дальше, тем более перестают соответствовать, как конкретным интересам избирателей, так и сформировавшегося многочисленного политического класса, состоящего из депутатов, государственных чиновников, многочисленной челяди, их обслуживающей.
Последние уже давно не заинтересованы в сохранении демократии в том виде, как она появилась на свет. Им гораздо выгоднее сохранить системную стабильность, когда бы демократические выборы обеспечивали не замену плохого на хорошее, а худшее на лучшее, а своих на наших, услужливых на преданных. Иными словами, с представительной демократией случилось именно то, что в науке называется «закономерным системным перерождением». Система начинает работать не на благо людей, а исключительно на собственное воспроизводство.
Причём это происходит не только в России, где демократии никогда прежде не было, нет, а теперь уже, наверняка, не будет, но повсюду, где она сумела утвердиться прежде. Там тоже, как важнейший инструмент управления демократия теряет свои позиции, авторитет в глазах населения, становится объектом всё нарастающих протестных выступлений, ранее не имевших аналогов.
Возьмите, к примеру, Великобританию, Францию, Германию, Турцию, даже Соединённые Штаты Америки – они нередко становятся местом массовых протестных выступлений, в том числе, и против высших демократических органов власти. А уж о событиях в арабских странах Северной Африки даже упоминать не стоит. Всё это наводит на мысль, что демократия в своём развитии вышла на рубежи, где она уже перестаёт быть даже формальным олицетворением народных интересов, а начинает цинично обслуживать только собственную депутатско-чиновничью креатуру. Если это так, то становится понятно - ставка на демократию как инструмент прогрессивных преобразований заведомо неверна, все начинания, осуществляемые под её знамёнами, заранее обречены на неудачу. Это сейчас.
Хотя справедливости ради следует напомнить, что в другие времена здравомыслящие люди никогда не считали демократическую систему управления венцом творения, пригодным для повсеместного применения во все времена. Вспомним знаменитое высказывание Уинстона Черчилля: «Демократия наихудший способ управления, если не считать все остальные». Значит, всё происходящее с демократией на наших глазах не случайность, не божья кара, а вполне закономерный исход исчерпавшего свой жизненный ресурс организма.
Было время, причём весьма продолжительное, когда демократия с её делегированием полномочий от избирателя депутату была продиктована объективными обстоятельствами. Уровень образования населения, его культуры, средств общения, связи и информации при тогдашнем состоянии науки и техники были таковы, что без переадресовки прав и полномочий было не обойтись. Иными словами, отказ от прямого волеизъявления граждан был делом вынужденным, продиктованным не политическими, а организационно-технологическими или иными формальными соображениями. Приоритет непосредственного участия в обсуждении и принятии решений оставался непререкаемым.
Величайший античный мыслитель Аристотель называл прямое волеизъявление граждан «торжеством разума и воплощением человеческого достоинства». Он почитал за честь получить от самоуправляющихся городов-полисов заказы на создание для них конституций. Таких документов он написал более 100. Ему же приписывают инициативу называть граждан, отказывающихся от непосредственного участия в обсуждении и принятии решений «идиотами». Спрашивается, что за нужда оставаться идиотами и по сей день, в эпоху сверхзвуковых скоростей, торжества образования и внедряющихся в повседневную жизнь Интернет-технологий, способных в считанные секунды обеспечить прямой контакт практически с любой точкой света, с несметным количеством людей одновременно. Функциональный смысл демократического представительства ныне стал анахронизмом, нонсенсом. Сегодня реальных возможностей для непосредственного участия граждан страны в принятии решений от самых малых вплоть до государственных, гораздо больше, чем их было у жителей древнегреческих полисов в эпоху Аристотеля.
На поверку оказывается – примеров тому тьма, – чаще всего мы выбираем в депутаты не самых умных и достойных, а наиболее циничных, наглых и пройдошливых. Судите сами: разве может порядочный человек, испытывающий уважение к людям, строить свою профессиональную карьеру и личное благополучие, возлагая на себя право принимать решения за других, в подавляющем большинстве даже незнакомых ему людей?
На протяжении нескольких веков мир находился в полосе разного рода революций, качественных преобразований, начиная с технических и технологических, заканчивая политическими, информационными, нейрогенетическими. Всё это время человечество нащупывало магистральный путь развития, примерялось к разным вариантам и альтернативам, продвигалось вперёд способом проб и ошибок.
Иногда общество добивалось успехов, которые с течением времени оборачивались провалами и катастрофами. Здесь нужен был такой общественный механизм управления и власти, который бы не позволял миру совершать слишком рискованные рывки и кульбиты. Из этой исторической потребности, из гражданской осмотрительности и осторожности, психологически присущей людям, и родилась представительная демократия – система «сдержек и противовесов», «разделения властей», «приоритета большинства над меньшинством».
Нынешняя представительная система прежний ресурс общественной предусмотрительности и осторожности исчерпала прежде всего потому, что утратила органическую связь с народом, его интересами. В результате это вывело демократию на рубеж принятия заведомо ошибочных решений. Ведь их реализация рассчитана на методы, именно представительной демократии, практически оторванные от реальной жизни.
Полагаете это сюрприз? В научном смысле абсолютно нет. Наш соотечественник, великий провидец и философ Николай Бердяев, выдворенный Лениным в 1922 году из советской России, в политическом очерке «Новое средневековье», вышедшем в 1923 г. в Берлине писал: «Демократия провозгласила свободу выбора, но нельзя долго задерживаться на этой свободе, нужно ею воспользоваться, нужно сделать выбор правды, подчиниться какой-то истине. А это выводит за пределы демократии. Единственным оправданием демократии будет то, что она себя преодолевает. В этом будет её правда. Современные демократии явно вырождаются, и никого уже не привлекают. Веры в спасительность демократии уже нет…»
Если взглянуть на сегодняшний мир под этим углом зрения, становится понятно, почему большинство намеченных целей, особенно в России, оказываются недостигнутыми, а принимаемые решения неэффективными: они все были ориентированы на использование демократического ресурса управления, прежде всего, в его представительской версии. Время управлять по доверенности и по поручению безвозвратно ушло. А вот час подводить итоги, хотя бы и промежуточные, наоборот, настал.
Ключевой вывод, что представительная демократия отжила отмеренный ей историей функциональный век, как управленческая система себя исчерпала, можно считать сделан. Хотя вряд ли стоит сомневаться, что восприятие этого вывода будет единодушно позитивным. Скорее, наоборот. Ещё К. Маркс, в своё время, говорил: «Самая непреступная крепость – это человеческий череп». Стереотип восприятия демократии как универсальной управленческой системы утвердился настолько прочно, что потребуется немало сил и времени, чтобы его хотя бы поколебать.
Во-первых, в условиях представительной демократии формируется довольно сплочённый политический класс людей, как правило, убеждённых, что они имеют законные права принимать решения за других, если они, – эти решения, – продиктованы благородными и добрыми намерениями. Они даже не задумываются над тем, что их «благородные намерения» совершенно не согласуются с понятиями равенства, совести, справедливости, порядочности, человеческого достоинства. Им и в голову не приходит, что человек, прежде всего, личность, и относиться к нему следует как к личности, а это лишает кого бы то ни было права принимать за него решения, в первую очередь, не по юридическим, а морально-этическим, нравственным законам. Есть политические деятели, которые убеждены, что на их действия нравственные законы не распространяются, здесь, как в армии, – руководствуются лишь необходимостью и целесообразностью. Приказы идти даже на смерть не обсуждаются.
По сути дела, приходится признать: извечная дилемма, как жить и действовать – по закону или по совести – до сих пор так и не разрешена. Очень многие представители сформировавшегося при демократии политического класса, сплотившиеся в партиях, союзах, коалициях, блоках, разного рода политических альянсах, борющихся за власть, наверняка, воспримут любые упрёки по адресу демократии, как нанесение им личных оскорблений в лучших чувствах.
Во-вторых, главный демократический принцип – принятие решений за других – живуч ещё и потому, что он паразитирует на неизжитой склонности людей иждивенчески надеяться: кто-то обязательно придёт и решит за них все проблемы, возьмёт на себя ответственность за реализацию принятых решений. Несмотря на то, что всякий раз эти надежды рушатся, миф о хороших и благородных кандидатах в депутаты в душах среди избирателей продолжает жить. Это очень похоже на психологический феномен финансовых пирамид, вроде знаменитой МММ.
Уж слишком глубоко сидит в душах людей желание обогатиться «на халяву» или преобразовать мир к лучшему не за счёт собственных усилий и личной ответственности, а как в сказках – «по щучьему велению, по моему хотению» или по мановению волшебного хвостика «золотой рыбки».
Тем не менее, руководствуясь научными критериями, предъявляемыми к факторам, активирующим движущие силы общественного развития, сегодня можно с уверенностью утверждать: управленческая система, основанная на иждивенческо-паразитических принципах принятия решений за других, править страной от имени народа, свой век отжила. На исторической повестке дня иная принципиальная задача – создать новую управленческую систему, при которой каждый гражданин в пику Людовику XIV имел бы право сказать: «Без меня государства – нет».
А как же иначе, если человек сам участвует в принятии государственных решений, сам несёт ответственность за их реализацию. В принципе с такой постановкой вопроса о гражданских правах и гражданской ответственности давно и все согласны. Даже возвели её в нормативно-правовую аксиому. Вот только механизмы практической реализации этих прав отсутствуют. Выход здесь один – такие механизмы создавать. Вот только с чего и как начать?



     3. ЧАС НАРОДНОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ  ПРОБИЛ.

Очень жаль, что в попытке найти выход из сложившейся ситуации российская власть совершила роковую стратегическую ошибку, взяв курс на всеохватывающую модернизацию. Ориентируя общество и страну на обновление, улучшение и совершенствование уже достигнутого, власти обрекают Россию ещё на один имитационный цикл в своём развитии. Но если первый такой цикл под названием «стабилизация», – после двух предшествующих откровенно разрушительных был вынужденным, – то нынешний «модернизационный» абсолютно не обязательный.
В курсе на «модернизацию» нет никакого мобилизационного потенциала. Он размытый, рыхлый, не конкретный. В стратегическом смысле таким способом можно как-то держать «круговую оборону», России же нужен прорыв на главном направлении, качественный скачок из одного состояния в другое, если хотите из самодержавия в самоуправление, минуя демократию.
Российское научное сообщество могло бы внести в разработку прорывного стратегического курса существенный вклад в рамках специальной Программы фундаментальных исследований, заложив в неё идею о прямом народном самоуправлении, идущем на смену представительной демократии. Перевод идеи самоуправления в практическую плоскость, которое до сих пор рассматривалось как радужная, но далёкая перспектива, неизбежно приведёт к радикальному изменению всей политической жизни России, бросит её вперёд без всяких социальных катаклизмов и революций.
В рамках эволюции, а процесс преобразования представительской системы в прямое народное самоуправление вполне укладывается именно в её параметры, необходимые компоненты вызревают внутри уже существующих механизмов. Происходит именно то, что в одном крылатом выражении называют «заливанием нового вина в старые меха». Даже отмена столь привычных для представительной демократии выборов принципы самоуправления не предполагают.
Если до сих пор избирательные кампании и сами выборы рассматривались лишь как средство борьбы за власть, за кадровые приоритеты в получении депутатских мандатов, министерских, губернаторских кресел, поста президента, за право «рулить» законодательным кормилом Государственной Думы, то самоуправление фактически снимает эти вопросы с политической повестки дня. Хотите сохранить выборы? Извольте, но выбирайте не кандидатов в депутаты, а наиболее правильные, отвечающие вашим интересам решения.
На место борьбы за депутатские мандаты, должностные посты и служебные кресла приходят практические действия по созданию механизмов, реально позволяющих гражданам страны принимать непосредственное участие в принятии решений, по которым предстоит жить. Переход от демократии к самоуправлению не посягает на ликвидацию ни одного из её достижений. Он нацелен на выход за её пределы и преодоление утративших свой смысл ограничений. Демократия предоставляет права, самоуправление дополняет эти права обеспечением ответственности каждого за достижение поставленных целей, за всё, что происходит в стране. Демократия – прошлое, самоуправление – будущее.
Разумно обоснованных доводов против такого принципиального поворота в управлении страной не через посредников, а напрямую, просто нет. Кроме, быть может, одного: люди к такому повороту ещё не готовы, у них для этого не хватает знаний, умений, опыта, ответственности, наконец. Но эти доводы фальшивые, как и всё остальное в представительной демократии, вытеснившей с городских площадей прямую, древнегреческую. Вспомните хотя бы практику злонамеренного ограничения гражданских прав и свобод по самым низменным мотивам, вплоть до расистских. Даже в образцовых по демократическим меркам странах некоторые из этих цензов просуществовали до ХХ века, к примеру, дискриминация женщин в Великобритании или чернокожих в США, а в модифицированном и поныне.
Абсолютно дискриминационное в гражданском смысле требование партийной принадлежности при осуществлении своего права стать кандидатом в представительные органы власти до сих пор остаётся политическим стержнем российской демократии, наряду со священным по представительским меркам правом – принимать решения за других. Представительная демократия свой функциональный век отжила, в управленческом смысле себя исчерпала. Настало время возвращаться на «круги своя». Стремление к возрождению  самоуправления  заложено  в генетическую память людей. Если сегодня люди вновь получили технологическую возможность принимать решения тем же способом, каким это делалось в эллинские времена, оставившими в истории глубочайший след, то  почему бы эту практику не  вернуть.
Закон диалектической спирали, действующий по принципу «отрицание отрицания» неотвратим. Иначе бы любое развитие застопорилось. Вопрос только в сроках, когда вместе с объективными предпосылками на уровень такого неизбежного поворота выйдет массовое общественное сознание. Эта мысль позаимствована у великого российского учёного Владимира Вернадского, который неоднократно повторял: «Общественная самодеятельность и общественное сознание постепенно будут расширены до масштабов государства и заменят его».
Чем быстрее люди поймут, что представительная демократия себя исчерпала, что управление страной, действительно, нужно брать в свои руки, тем раньше Россия вступит на путь, ведущий к целям, которые более века оставались для страны и её граждан недостижимыми. Не исключено, что выход на этот исторический рубеж обретёт не только отечественный, но и цивилизационный смысл. Кризис представительной демократии уже давно даёт о себе знать повсюду. В России он обрёл лишь наиболее острые формы. Выход же из него будет общим для всех.
Что предопределяет остроту   нынешней политической ситуации, связанной  с  выходом  современной человеческой  цивилизации  «на стадию разлома»? Если сосредоточить внимание на сути, а не деталях,  становится ясно:  это происходит  за счет того, что в условиях существования людей  и  в человеческом сознании произошли перемены, сделавшие невозможными  те способы и приемы, с помощью  которых   прежде удавалось находить  выходы из кризисных ситуаций, из  идейно-политических  и  социально-экономических тупиков.
Весь исторический опыт существования человеческой цивилизации, накопленный за несколько тысячелетий, при всем величайшем уважении к нему, сводится практически  к  использованию  одного единственного фактора, а именно:   найти выход  из любых  затруднительных  положений,  начиная с житейско-бытовых   и  заканчивая чуть ли не вселенскими катастрофами  за счет  попыток  переложить   выпавших  на долю людей  тягот, связанных с разрешение возникающих проблем,  на чужие плечи.  Чаще врагов, но бывает, что и  друг друга, не исключая, собственных будущих  поколений. Именно по такой схеме складывались во все времена и отношения между народом и властью.   
В ключевом цивилизационном  диалектическом  противоречии  «Гражданин и Государство», «Личность и Общество»,  многие  века  предопределявшем исторический прогресс  произошло   коренное изменение соотношения сил   в пользу  Гражданина  и  Личности, в ущерб Государству и Обществу. Теперь уже  перестали быть редкостью  идейно-политические конфликты  между Гражданином и Государством, Личностью и Обществом, причем исход  возникающих схваток  перестал быть заранее  предопределенным.
  Обеим сторонам осознать эту ключевую перемену крайне  сложно, а выработать  новый   характер  взаимодействия  и  взаимоотношений  ещё  сложнее. Здесь, на мой взгляд, необходимо понять главное: времена, когда  одни находили выход из кризисных ситуаций за счет других, как на уровне  межличностных, так и межгосударственных отношений, уходят  в прошлое. Теперь  придется искать выходы  приемлемые  для всех, а не только для  сильных и умелых, без взаимного ущерба друг для друга.
 Решение этой задачи  никому было бы не под силу, если бы не одно благоприятное обстоятельство: в историческом опыте и генетической памяти человечества  сохранился  пример  разрешения  этого ключевого  цивилизационного  противоречия. Речь идет об идее самоуправления,  заявившей о себе    на заре цивилизации, когда люди  еще не утратили способность, принимая решения, прислушиваться к разуму природы, к тому, что впоследствии  стали   именовать  «естественными правами  и  свободами».
В реальной   жизни  эти понятия    по ходу исторических  времён повсеместно заменялись совершенно иными представлениями об интересах, нуждах и потребностях людей. Но мудрость природы потому велика и неистребима, что прокладывает путь к реализации собственных идей как бы «исподволь»  и  « вопреки», воспроизводя  их  по принципу  «диалектической исторической спирали»:  каждый раз  на новом  витке, на новом уровне, в новые времена, в  новых обстоятельствах.
Именно  в силу этой диалектической закономерности и в нынешних условиях при реальном переходе к системе самоуправления, по сути дела ничего не придется  создавать заново. Действовать  предстоит  по принципу, сформулированному знамениты скульптором  Роденом: «Чтобы создать великое произведение, нужно всего лишь от глыбы мрамора отсечь всё лишнее».   Начать такое «отсечение»  придется  именно с системы  демократической  власти, себя функционально исчерпавшей, и прежде всего за ненадобностью сложившуюся при представительной демократии политическую систему и представительные органы управления. Упразднение представительных органов власти всех уровней снизу доверху и переход на систему принятия государственных решений непосредственно гражданами, давно назрели.
Кстати, в Италии это требование легло в основу политической платформы быстро набирающего силу политического движения «Пять звёзд», получившее поддержку почти трети всего населения страны. Сегодня нет ни одного серьёзного аргумента, препятствующего осуществлению изменений конфигураций власти за счёт отсечения иждивенческо-паразитических депутатско-чиновничьих наслоений и внедрения в практику современных инструментов управления страной, отвечающих уровню экономической, социальной, политической, технологической зрелости нынешней цивилизации.
Помимо упразднения представительных органов власти потребуют радикального реформирования и структуры власти исполнительной, включая отраслевые министерства, их чиновничье-бюрократическое предназначение придётся упразднить, придав им функции исследовательско-консалтинговых центров, на которые будут возложены задачи и обязанности готовить для вынесения на прямое голосование граждан те или иные решения.
Такие структуры существуют и сейчас, но они инкорпорированы в органы государственной власти, в качестве её обслуги. Конкретный опыт быстро покажет и докажет, что вынесение на голосование самих решений, (их может быть несколько на выбор), а не кандидатур тех, кто эти решения потом будет принимать, не без выгоды для себя, гораздо эффективнее, разумнее, дешевле.
Вывести нынешнюю многочисленную армию квалифицированных специалистов, состоящих из референтов, помощников, консультантов, советников, коллективов подведомственных институтов, аналитических центров, существующих за государственный счёт, из-под бюрократического гнёта и унижения, мобилизовать их на действительно научную и творческую работу в интересах людей, а не депутатских посредников и чиновничье-административной мафии - прямая обязанность самоуправления.
При переходе от административно-представительной системы власти к самоуправлению, единственным избираемым постом в стране может и, пожалуй, что должен, остаться лишь пост президента. Формирование всей остальной управленческой исполнительной вертикали должно осуществляться непосредственно им под личную ответственность.
Номенклатурный подход к формированию органов госуправления, – попал во власть, значит на все времена, – должен быть упразднён. Вместе с закреплённым в Конституции понятием, что власть олицетворяет государство и управляет им от имени народа. Эта формулировка как по стилю, так и по духу, очень напоминает печально знаменитую «Статью № 6» в Советской Конституции о роли КПСС в тогдашнем обществе. На смену отраслевым механизмам управления страной через министерства должно прийти управление проектами, строго ограниченное масштабами и сроками реализации.
Государственная система управления в целом должна строиться на сочетании двух ключевых координатных осей – исполнительной вертикали с президентом во главе и повелительной горизонтали, обеспечивающей принятие решений непосредственным волеизъявлением граждан с использованием современных технологических достижений, превосходящих своим уровнем референдные возможности древнегреческой полисной демократии.
Сегодня в момент принятия решения гражданину может быть представлена не только вся исчерпывающая информация о предмете, но и о его наиболее вероятных последствиях. Чего при нынешней системе голосования, когда по сути дела речь идёт не о принятии решения, как такового, а всего лишь о передаче права сделать это уполномоченным депутатам, обеспечить совершенно невозможно.
В организационном плане вместе с тотальным упразднением представительных органов власти и управления следует провести всеобщую электорально-электронную перерегистрацию граждан с целью их индивидуального подключения к электронной Интернет-сети. После такой регистрации каждый гражданин должен получать в своё полное непосредственное распоряжение за счёт сэкономленных в результате ликвидации посреднической депутатской обузы специальную электронно-компьютерную аппаратуру, своего рода мобильные избирательные пульты, вроде нынешних мобильных телефонов, позволяющую подключиться к процессу подготовки, обсуждения или принятия решений на любом уровне. От поселкового и муниципального до федерального в любой фазе, начиная с появления идеи вплоть до момента прямого голосования за принятие или отклонение решения.
Почему-то считается, что «самоуправление» – удел самого низшего звена государственной системы, а главное – механизм, противостоящий верховной власти, в крайнем случае – самая низкая и далёкая её периферия. Ошибочное мнение. Есть страна, пока, единственная, где большинство решений принимается методом народных референдумов. Это Швейцария. Причём прежде, чем провести референдум по тому или иному вопросу (в первую очередь не потому, что она мала по размерам, а потому, что федеративная и многонациональная, прямо как Россия, только в ином масштабе) осуществляется тщательная подготовка, связанная с обсуждением условий, предположительно предопределяющих согласие. Короче, участники референдума получают гарантии, что их требования и пожелания, имеющие непосредственное отношение к принимаемому решению, будут удовлетворены. А если нет, будет ясно, по каким конкретно причинам.
Референдум – самая наглядная, но далеко не единственная форма самоуправления. Есть и другие положительные примеры: вечевые народные сборы, целевые опросы, массовые посёлковые сходы. Тяга к реальному самоуправлению имела свою положительную историю в дореволюционной России. В режиме самоуправления действовали земские управы, казацкие сходы, крестьянские общины, купеческие гильдии, промышленные союзы, кстати, именно  от такого самоуправляющегося  Союза  исчисляет свое существование и нынешний РСПП, культурные и профессиональные   объединения, ассоциации и группы.
Над перспективами возрождения самоуправления много и глубоко размышлял А. Солженицын в своём публицистическом очерке «Как нам обустроить Россию». Единственно, чего в этой замечательной работе не хватало, так это указаний на прямые концептуальные подходы к конкретной реализации высказанных идей. Но здесь нет вины автора. Для этого просто ещё не пришло время, и не созрели условия и возможности.
А. Солженицын своим гениальным умом видел неизбежное преобразование России на основе идей самоуправления, заложенных еще  в давние времена  в  создание так называемых, «земских управ», просуществовавших   в стране вплоть до свержения царского режима  в 1917-ом году. Однако, для концептуального  осмысления давно назревших перемен, дело  дошло только сейчас, когда в распоряжении людей оказались  реальные возможности их  осуществления.
Именно  по этой  причине  мне представляется, что идея  практической  разработки  упомянутой уже концептуальной программы  политических действий, должна исходить из  научного сообщества. Российская Академия Наук была создана на основах самоуправления, на что не посягало даже царское самодержавие.

Именно этим обстоятельством предопределено: у российской науки, её объединений и отдельных представительств, больше, чем у кого бы то ни было не только шансов, но и прав стать центром кристаллизации «народной воли».  Такая Программа  может стать  первым  шагом, за которым  должны последовать усилия  по формированию Нового Конституционного Уклада Российской Федерации, основанного на принципе Народного Самоуправления.
Потребность в создании такого документа этом уже давно созрела и задержки с её  реализацией лишь усугубляют любую из существующих или только ещё зарождающихся проблем. Это потребует долгой, упорной, кропотливой работы, с упором  прежде всего на новые коммуникационные возможности, связанные с развитием Интернет-сетей. Кстати, для реализации таких планов, потребуется не так уж много средств. Нужны сетевые навыки, привлекательные идеи и желание добиться  намеченного.
Естественно, формирование органов самоуправления – результат самодеятельности людей. В каждом конкретном случае эти органы будут обретать индивидуальные формы и черты. Однако представляется, что магистральным направлением формирования системы самоуправления на местах должно стать участие, прежде всего, в реализации инвестиционных проектов. Именно с этого, по-нашему мнению, следует начать.
Сегодня реализация инвестиционных проектов остаётся вотчиной коррупционных чиновничьих поборов. Так будет продолжаться до тех пор, пока местные органы власти будут уполномочены вести дела с потенциальными инвесторами. Это неизбежно ведёт к обложению инвесторов административной рентой, «откатами» и прочими поборами.
Если судьба проекта будет зависеть не от воли и аппетитов местных администраций, а от высказанного на муниципальном референдуме мнения граждан, живущих в ареале инвестиционного проекта, коррупционные поползновения в принципе будут пресечены. В этом случае право решения, как и предписано конституцией, будет за людьми, а обязанность исполнения – за чиновниками.
Для создания всеохватывающей дебюрократизированной системы самоуправления в России уже давно существует всё необходимое. Не хватает только конструктивной инициативы, чтобы запустить имеющиеся предпосылки в ход.
Трудность состоит в том, что такая инициатива, хотим мы этого или нет, неизбежно будет воспринята, особенно на первых порах, как политическая, то есть посягающая на прерогативы существующей власти. С точки зрения науки и здравого смысла это совершенно не так, но обыденное, а главным образом, административное сознание, скорее всего, заподозрит в такой инициативе злой умысел.
Вовсе не исключено, что даже высказанную в этом материале идею    самостоятельной, независимой от позиций нынешней власти, разработки научным сообществом «Концептуальной   программы  политических действий»  постигнет именно такая участь. Хотя, на самом деле, документ следовало бы рассматривать вовсе  не  как политический, а научно-методический   контрольный ориентир, ни на что иное, как на попытку изложить аргументированную точку зрения на решение актуальных проблем управления, не претендующий.
Правда, говоря откровенно, один тайный умысел, точнее соблазн, всё-таки был. Если вдруг найдутся убедительные ответы на поставленные в начале работы вопросы, то в её конце неплохо было бы понять, а лучше сформулировать исчерпывающий ответ ещё на один вопрос: из чего складывается «правильное решение», что нужно знать и понимать, чтобы такие решения принимать на любом уровне. Житейско-бытовом или властно-государственном.
В итоге созрел вывод: правильные решения, если оценивать их по совершенно объективным критериям, абсолютно всегда представляют собой органическое единство осмысленного опыта прошлого и предвосхищённого будущего, если даже это будущее даёт о себе знать лишь намёком. Однако, распознав этот намёк, уцепившись за него, вы обязательно достигнете намеченной цели, потому что всякий динамично развивающийся процесс, с точки зрения его восприятия, проходит пять стадий – случайность, вероятность, тенденцию, закономерность и неизбежность. Если вам удалось опознать будущее в случайности, можете считать, что первый, быть может, самый главный шаг к намеченной цели сделан. Ведь до её достижения остаётся только четыре. Гораздо более лёгких, чем первый.
В контексте нынешних рассуждений это означает: правильные решения, принимаемые в России, по параметрам реализации должны быть ориентированы на замену представительной демократии на систему прямого народного самоуправления. Именно этим обстоятельством, хотя косвенно, объясняется тот факт, что за последние сто лет и прежние, и нынешние российские власти систематически принимали и продолжают принимать заведомо ошибочные решения.
Эти решения никогда не были ориентированы на неминуемый переход России к системе самоуправления. Хотя наиболее дальновидным российским учёным, вспомните уже процитированные высказывания Бердяева и Вернадского, именно такая перспектива представлялась неизбежной. На движение страны именно в этом направлении указывают все важнейшие факторы, включая житейско-бытовой, нормативно-правовой, научно-экспертный. Расшифруем их по порядку.
Фактор житейско-бытовой. Жизнь уже не раз доказывала, в истории тому примеров множество, важнейшим критерием уровня развития общества, его зрелости оказываются ощущения людей, насколько они причастны к принятию решений, от которых непосредственно зависит их жизнь. Стремление к самостоятельному принятию решений заложено в психологию человека самой природой. Это в конечном итоге именно степень его реализации определяет морально-политическую обстановку в стране. Представить себе более адекватную этому стремлению систему принятия решений, чем самоуправление, вряд ли возможно.
Фактор нормативно-правовой. Наивысшей формой осуществления верховной власти является возможность граждан страны участвовать в процессе принятия государственных решений. Это общепринято. В Конституции России  сказано:
«1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является её многонациональный народ.
2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления».
В нашей стране, к сожалению, в смысле участия граждан в принятии решений, если что и делается из продекларированного Основным Законом, так только то, что перечислено вслед за словом «а также», то есть в основном через «органы государственной власти», а вот примеров, чтоб «непосредственно», кроме случайно проведённых на потребу официальных властей референдумов в 1989 и 1993 году, больше нет. А двигаться предстоит именно в этом направлении.
До тех пор, пока в избирательном законодательстве сохранялось требование, что выборы признаются действительными только в том случае, если в них участвовало не менее половины зарегистрированных избирателей, с лукавством, заложенным в идее «единой и неделимой народной власти», ещё можно было как-то мириться. После того, как это ограничение было снято, а выборы стали признаваться состоявшимися по самому факту их проведения, смысл конституционного понятия «народ является носителем суверенитета» и «единственным источником власти» был вообще утрачен.
Какой же не только нормативно-правовой, а просто здравый смысл может быть у выборов и последующей деятельности депутатов, если для их избрания оказывается достаточно лишь краюхи суверенитета и трёх глотков из «единого источника»?! Ведь коэффициент их легитимности, исчисляемой прежде по формуле «50+1», ныне упал до нуля. В недавних выборах московского мэра участвовала едва ли треть списочного состава избирателей.
Судя по проведённым социологическим опросам, оставшиеся две трети скорее всего проголосовали бы «против всех». Это бы неизбежно привело к «нечаянной радости» нынешних инициаторов возвращения протестной графы в избирательные бюллетени к обезглавливанию столицы. Мэр бы просто не был избран, а это привело бы к жестоким массовым беспорядкам. Свой конструктивный потенциал графа «против всех» уже утратила, теперь она будет работать только на разрушение.
Кстати, сам термин «непосредственно» ни в Конституции, ни в федеральном законодательстве совершенно не прописан, хотя в нормативно-правовом смысле его можно понимать достаточно широко и весьма по-разному. Во Франции, например, призывы к прямому свержению существующей власти, то бишь, к народной революции не запрещены, в России это считается тяжким преступлением и строго карается законом.
Было бы логичным, если бы научное сообщество, найдя для этого подходящий способ, скажем, в лице какого-нибудь  исследовательского  независимого Центра или  специализированного научного издания, внесло запрос в Конституционный суд на предмет правильного толкования процитированных выше конституционных положений с упором на следующий аспект: на семантический и нормативно-правовой языковой смысл, употребления понятий «носитель суверенитета» и «единственный источник власти». Они, – эти понятия, – как взятые порознь, так и в совокупности, на составные части не делятся, иначе в них закладывается противоречие, разрушающее заключённое в них содержание изнутри.
«Суверенный» - значит абсолютно независимый, самостоятельный, неделимый. Власть не может быть одновременно и «народной» и «государственной». «Самоуправление», при конституционной декларации, что «народ осуществляет свою власть непосредственно» не может быть ограничено ни на уровне понятия, ни терминологически, уточняющим дополнением словечка «через», ни тем более применением уничижительного прилагательного «местное», читай «местечковое».
 «Самоуправление», если оно, как констатировано Конституцией, осуществляется «непосредственно», действует либо всюду, на всех уровнях, во всех сферах жизни, либо нигде. Осуществление власти, это единый организм, не расчленяемый на составные части, как это делается, когда речь идёт об управлении страной – центральную, региональную, местную. Это всё равно, как если бы кто-то решил, что власть президента действует и распространяется в пределах Москвы или того ;же – лишь на территории Кремля.
Обращение в Конституционный суд наверняка окажется в центре общественного внимания и может посодействовать активизации дискуссии вокруг проблемы «самоуправления».
Фактор научно-экспертный. Диалектический цикл любого развития проходит по кругу: с чего он начинается, тем и заканчивается на новом, более высоком витке исторической спирали. Демократия в этом смысле не исключение. С прямого, непосредственного участия граждан в принятии решений она начиналась в крошечной стране. Теперь демократия приближается к историческому рубежу, чтобы тем же самым, – прямым участием граждан, – в принятии решений, и закончиться, только не в крошечной Древней Греции, а в географически крупнейшей державе мира – России.

4. РОССИЯ  -  РОДИНА ПЕРВОПРОХОДЦЕВ.

В заключение несколько соображений общеметодологического характера в контексте заявленных концептуальных подходов к сложившейся в России политической ситуации. Представляется, что Россия именно сейчас, на пороге ХХI вышла на рубеж, где должна   наконец-то решиться её историческая судьба. До этого, на протяжении веков она всё только примеривалась ко времени, всякий раз убеждаясь, что её час ещё не пробил.
Сегодня наша страна в силу стечения исторических обстоятельств, её геополитических и национально-цивилизационных аспектов особенно остро чувствует, что она, как, впрочем,  и весь современный мир, оказалась на разломе между исчерпавшей свой функциональный ресурс управленческой демократии, основанной на депутатском представительстве народных интересов, и необходимостью создания нового Гражданского общества, а котором все механизмы управления были бы ориентированы на непосредственное участие людей в принятии решений. В самом широком диапазоне. Начиная с местных, локальных и региональных и заканчивая общегосударственными, а если потребуется, то и общепланетарными.
Название нашей страны «Россия» на санскрите, первооснове всех языков индоевропейской группы, к которой принадлежит и русский, восходит к понятию «Поле игры Богов»». Почему не предположить, что под этим «полем» имелось в виду некое пространство, служащее своеобразным полигоном для исторического творчества, где проходят пробные испытания различных проектов будущего, предназначенного для реального воплощения.
Если эту мистическую, но вполне исторически внятную версию переложить на всем доступное восприятие, есть основания полагать, что у России совершенно особенная историческая судьба. Кому это особенно не по душе, придётся, призвав на помощь всю свою демократическую толерантность, смириться, что Россия принадлежит к странам «с нетрадиционной исторической ориентацией».
 Такое иногда случается, особенно если на собственной судьбе уже испытаны все «прелести» традиционной. Мы – не достиженцы. Мы -  первопроходцы. Мы только задаём направления развития и на какое-то время вырываемся вперёд, а победителями, пожинающими плоды на финише, оказываются другие. Быть инициатором  перемен   -  такова   историческая функция России, таков её  судьбоносный Крест.
Россия совершила три исторические попытки за счёт чужого ума, чужого опыта и чужой силы духа единым махом решить свои проблемы, обрести счастье и благополучие. Идею самодержавия одолжили у варягов вместе с Рюриковичами, обладавшими российским престолом свыше 600 лет, христианское православие перенесли на родную землю из Византии  в надежде стать «третьим Римом», идею борьбы за светлое  будущее   всего человечества почерпнули  в  трудах  основоположников коммунизма Маркса и Энгельса. Двуглавого орла с державной булавой импортировали всё из того же византийского Константинополя, Кремль построили по итальянскому проекту итальянскими же руками, трёхцветный государственный флаг в петровскую эпоху позаимствовали в Амстердаме, пятиконечную звезду – у масонов, алые знамёна – с баррикад Парижской коммуны. Когда из государственных символов нет ничего своего в прошлом, остаётся надеяться, что это своё появится в будущем.
Нельзя сказать, что все три попытки были абсолютно безуспешными, но и решающими всё-таки не стали. Скорее  даже наоборот, наглядно продемонстрировали, что еще недавно казавшиеся  плодотворными  идеи, на будущее уже «не работают». Пришлось попробовать в четвёртый раз, вроде безошибочный – перенести на российскую почву лучшие образцы евро-американской демократии. Но  и они на российской почве не укоренились,  здесь, даже всходов не дали.
Да и не могли дать. Иждивенческо-посредническая суть демократии оказалась чуждой российскому народному духу. Уже многие годы, если не столетия мир ищет ответ на вопрос, в чём состоит истина «русской души». На самом деле ответ прост: в  поисках  русскими людьми лучшей  доли    не для кого-то отдельного, кем-то избранного  или  уполномоченного,  если это даже  Помазанник Божий, а  обязательно для всех, неистребимо  побеждает нравственное начало. В конечном итоге именно оно приводит к постановке извечных для России  вопросов   «кто виноват?»,  и «что делать?».
Даже для главного атрибута демократии, ёмкости, куда складываются бюллетени для голосования, подходящего слова   в русском языке не нашлось. Появление демократии не было им предусмотрено. Назвали её точно так же, как и контейнер для бытовых отбросов или хранения праха усопших – урна. У нас понятия свободы, независимости, всеобщей готовности подняться на решение насущных задач объединены не понятием «демократия», а двумя другими словами – народная воля, которая всегда вставала стеной против любого насилия, угнетения, эксплуатации. Физической и духовной.
Иногда слова «народная воля» воспринимают как претенциозную заявку на ни чем не ограниченную личную свободу. В том её ракурсе, который с какого-то времени стал ассоциироваться с названием небольшого сельского поселения в Малороссии под весёлым названием Гуляй поле, ставшего «малой родиной» Нестора Махно. Но это не так.
Кроме тяги к личной свободе «народная воля» воплощает ещё и упорное стремление к достижению намеченных целей, веру людей в собственное историческое предназначение. Право и ответственность за исторические судьбы страны российский народ всегда брал на себя. Именно народ, вставший под знамёна великих князей и отечественных полководцев, побеждал на Ладожском озере и Куликовом поле, под Бородино и Сталинградом, покорял Берлин. Именно «народная воля» поднимала простых людей против любого угнетения, насилия, эксплуатации. Отечественной и интервентской.
Об этом напоминают имена протопопа Аввакума, Петра Болотникова, Степана Разина, Емельяна Пугачёва, Михаила Бакунина и величайших представителей отечественной литературы и искусства виднейших российских мыслителей – Чаадаева, Герцена, Чернышевского, Кропоткина и многих других. Духом приверженности «народной воле» пронизана вся отечественная духовная культура, художественная литература, музыка, живопись.
На ней держался великий Серебряный век. Это выдающиеся имена Д. Менделеева, В. Вернадского, А. Столетова, Н. Умова, П. Лебедева, Н. Кондратьева, А. Богданова, основоположника и открывателя общей теории систем, С. Булгакова, положившего начало новому научно-философскому направлению – философии хозяйства; главы научной школы, исследовавшей проблемы кооперации сельского хозяйства А. Чаянова, таких выдающихся философов, как В. Соловьёв, С. Трубецкой, бывший ректором Московского университета, Н. Бердяев, П. Флоренский, И. Ильин, С. Франк. Все они получили мировое признание не только за свои научно-профессиональные достижения, но и за симпатии к идее «народной воли», вышедшей сегодня на рубеж реального воплощения,
Управлять российским народом через посредников, по заграничным рецептам, даже с помощью меча и креста, нельзя. На Руси испокон веков считалось – чужим умом жив, силён и сыт не будешь. В народной памяти на этот счёт сохранились десятки, а, может, и сотни пословиц и поговорок. Пока идея народной воли жива в сердцах и памяти людей, никакая посторонняя власть, проистекающая  из чужого разума и чужой души,  на Руси надолго не приживётся.
Будь она хоть трижды демократией. Дело здесь не в какой-то особой исторической, национальной или культурнойисключительности или уникальности. Не укладывается «народная воля» в процедурно-регламентский режим евро-американской демократии. Это может кому-то нравиться или нет, но не считаться с очевидностью нельзя, если даже она выглядит  порой  абсурдной несуразностью, каковой   некоторыми  весьма цивилизованными   людьми    выглядит  христианский чин  «изгнания торговцев из Храма».
Теперь фактически уже нет никаких преград, чтобы люди вновь обрели право самим решать свои проблемы. Расстояния перестали быть препятствием для непосредственного участия в принятии решений, все ограничительные цензы отменены, необходимость делегировать свои гражданские права и полномочия посредникам изжила себя не только с функциональной, но и с морально-этической точки зрения.
Передоверять кому-либо право принимать решения, которые тебя касаются непосредственно, это всё равно, что расписаться в собственном безволии, безответственности, отсутствии личного достоинства, уверенности в собственных силах. Прежде на такие жертвы понуждали идти разного рода обстоятельства, от человека не зависящие. Теперь таких обстоятельств нет, кроме инерции укоренившегося образа мысли и способа действий.
Приди кому-нибудь в голову мысль провести вселенский референдум по вопросу о переходе от представительной демократии к самоуправлению, серьёзных организационных и технологических проблем не возникло бы. Телевизионный канал «Наш футбол» в дни календарных матчей проводит аналогичные референдумы по три штуки на раз.
Сегодня заложенная в природе национального характера идея народного самоуправления вышла на уровень исторического запроса. Значит не за горами и её воплощение. Это уже предопределено исторически, экономически, политически, научно, технологически, исторически и вообще любыми иными параметрами, которые можно себе представить. Мешает только одно – недостаточно высокий уровень зрелости массового общественного сознания, которое всегда с большой опаской реагирует на решения парадоксального свойства: как так может быть, чтобы решения, принятые на самом низу оказались полезнее, разумнее и эффективнее, родившихся на самом верху.
Парадоксы, как известно, дружат с гениями, а их в составе населения любой страны ничтожно мало. Зато иждивенцев и паразитов, хоть отбавляй. В истории, к сожалению, примеров, когда от системы управления выигрывали все – и власть, и государство, и страна, и общество, а главное, – сами граждане, ещё не было. Почему бы не попробовать. Ситуация как раз для России.
Было бы наивно предполагать, что переход от нынешнего режима к народному самоуправлению совершится по щелчку или по «царскому указу». Проснувшись поутру мы вдруг окажемся в другой стране. Переход, без всякого сомнения, будет непростым и потребует усилий неравнодушной к судьбе России части общества. Только благодаря ее упорному труду такое преображение, а впоследствии и строительство страны на современных, отвечающих глубинным чаяниям общества, началах может стать на долгие годы воистину Национальным проектом, о котором в последнее время стали всё чаще говорить.
Суть такого Национального Проекта, на мой взгляд,, должна быть сосредоточена  на поисках пути к возрождению России не в борьбе за власть, не в  политических и экономических экспериментах,  которые , как свидетельствует исторический опыт, чаще всего  ведут к взаимному раздраю.
Будущее России способно реализовать себя только  в нравственно-психологической плоскости, в обеспечении народного единства, в повышении гражданского статуса личности до государственного уровня, когда каждый из нас  будет иметь право и основание заявить  подобно Людовику Х1У «Государство – это Я».
  Не случайно и конкретный шаг в направлении практической реализации этой идеи сделал тоже учёный. Выдающийся врач и политик Святослав Федоров еще в 1995 году основал «Партию самоуправления трудящихся», к сожалению осиротевшую после его ухода из жизни. Есть смысл подумать о возвращении этой партии, хотя бы для организационной консолидации единомышленников. Ничто ценное в области человеческой мысли, как видим, не пропадает втуне и сегодня, уверены, есть возможность широкого общественного движения в данном направлении.
    Сегодня в качестве первопроходцев просматривается лишь одна  одна неотъемлемая  часть  российского общества, или как говорят  социологи  «страта»,  – люди науки. Возьму  на себя смелость утверждать, кстати, вслед за социологами, что только ученым и доверяют разочаровавшиеся в кумирах россияне. Стало быть, инициатива смены парадигмы развития может и должна исходить именно от них.
    Научное сообщество обладает еще одним важным преимуществом, кроме интеллектуального потенциала, – навыками коммуникации, самоорганизации и того самого самоуправления, о котором идёт речь. К этому надо прибавить и современные технические возможности объединения людей ради некоей общей задачи – будь то тушение пожаров, помощь больным детям или контроль за подсчетом голосов на выборах. Немаловажно, что и свои средства на благие дела граждане жертвуют довольно охотно.
Интернет объединяет единомышленников не хуже, чем известная своей дисциплиной партия. Создание, в результате заинтересованного обсуждения на разных форумах специального  Интернет-ресурса, посвящённого продвижению идей самоуправления в общественное сознание, расширит круг его сторонников, и что особенно важно, – проложит путь к его практическому воплощению. Причём не «сверху», а «снизу».
Утверждают, что как назовут корабль, так он и поплывет. Но в случае столь масштабной задачи особого выбора, как представляется, и нет. Придется ведь серьезно работать над уже существующей Конституцией, а скорее над созданием новой. Выше уже упоминалось, что у нас есть все необходимое для начала подобной работы. Так почему бы и не объединить неравнодушных к судьбе России людей, сторонников народного самоуправления под эгидой общественного Конституционного совещания, превратив его в сетевой референдум по вопросу о переходе России к самоуправлению. По крайней мере, надо же когда-то с чего-то начинать. И переходить от слов к делу.