Путешествие по Горному Алтаю

Алифтина Павловна Попова
Путешествие по Горному Алтаю

 Это был год 1973. Мне нужно было ехать в Нальчик на летнюю сессию. Решила увезти дочь на лето к сестре,в село Шебалино, потому что  мама с отчимом жили здесь же. Время было у меня ограничено. За два дня должна была управиться с поездкой в Горный Алтай.

  В Мариинске 24 мая стояла жаркая погода в день отъезда, и я нарядилась по-летнему. А для десятилетней дочери - Светланы  взяла с собой осеннее пальто. Мне нужно было перед началом учебного года забрать её из Шебалино. О погодных условиях этих мест я ничего не знала, так как ехала туда в первый раз.

Утром, выйдя из вагона в Бийске, увидела тучки на небе, но было ещё тепло. Автобус уже ушёл в Шебалино, билеты на него были проданы  на три дня вперёд. Каким образом мне с дочерью добраться в нужное место, я не знала. Проходящим автобусом посоветовали люди ехать до Маймы, а дальше добираться на попутной машине. Удалось купить билет на ближайший автобус, и мы покатили впервые по  дорогам  Горного Алтая. От Бийска ехали по Чуйскому тракту. До Маймы проехали 93 км, а на повороте, у остановки,  водитель автобуса высадил нас, сам свернул налево, продолжил путь. Нам нужно было ехать ещё более 120 км. Но об этом в то время я не знала.
 
И тут начались наши мучения. И вот – картина маслом: стоим на автобусной остановке селения Майма. На мне – белая блузка в сеточку без рукавов, белая юбка, белые босоножки.  На девятилетнюю дочь надела пальто поверх платья, но и туфельки были на ней. Увозила её к маме на всё лето, поэтому взяла с собой осеннее пальто. Жители села проходили  мимо одетые в телогрейки, из обуви  –  кирзовые сапоги. Смотрели на нас с недоумением. Над головой нависли серые тучи, скрывавшие горы, моросил дождь, то вдруг срывался снег. А я стою вся из себя, такая нарядная – вся в белом одеянии. Машины мчались по дороге мимо нас, никто из водителей не останавливался  –  места были все заняты.

Напротив остановки стоял дом. Так хозяйка три раза выходила из ворот, чтобы узнать, наверное, не задубели ли мы окончательно. Покачает головой и уходит.  Выходил и её муж посмотреть на нас. Я думала, может быть, мне вынесут телогрейку, чтобы немного отогреться. Но нет, не вынесли.

Село Майма было мне известно по рассказам мамы. Её двоюродный брат,  Душкин Лука Иванович, и его жена Ирина Макаровна,  жили в селе Белокуриха. Лука Иванович работал в администрации здравницы каким-то начальником. Он увёз маму к себе, когда она была ещё девчонкой.  Жила в его семье, работала в санатории в Белокурихе. В это время  она  окончила здесь же курсы медицинских сестёр. Это были годы 1933-34.  Когда начались репрессии, многие из начальников пострадали. Одних отправили в тюрьму, других расстреляли.  Маминого брата их участь миновала.
 
Потом наступили трудные годы военных лет.  В санаторий, в Белокуриху, привозили раненых красноармейцев для выздоравливания после ранения. В зимнее время помещения нужно было отапливать, нужны были дрова. Лука Иванович был послан в Трудовую армию во время Великой Отечественной войны. Работал в селе Майма, на лесозаготовках. В одном из частных домов он снимал угол. Хозяйка дома рассказывала: «Пришёл Лука Иванович с работы после шести часов вечера, поужинал. Накормила его пельменями. Пошёл в свою комнату,  вдруг упал и умер от разрыва сердца. Вот с такими мрачными воспоминаниями я посматривала на дома, предполагая, в каком же из этих домов жил Лука Иванович.

 Стояли мы там около пяти часов, когда, наконец, появился УАЗ, в котором на заднем сидении были пустые места. Водитель остановил машину. Он вёз начальника геологоразведки, который  глядя на меня,  снял с себя куртку и передал её мне, чтобы я согрелась.  Путь оказался неблизким.  Через двадцать километров проехали по Горно-Алтайску, потом ещё попадались редкие сёла.  Мы успели с ним обсудить все темы. Много рассказывал о своей работе. Восхищался природой Горного Алтая, сказал, что отдыхает во время отпуска только здесь, в горах,  и не понимает тех людей, которые едут на отдых за рубеж.  «Ведь здесь столько прекрасных мест!»  Теперь уже я не могла понять его восторгов, вспомнив многочасовое  ожидание машины  на остановке в Майме и видя такую мерзкую погоду. Самой-то природы я ещё не видела.

Крупные капли дождя били по стеклу.  Из-за низких туч не было видно не только гор, но и дорога просматривалась плохо. Водитель давно включил фары.   Солнце так и не выглянуло, поэтому быстро стемнело, но и время уже было много, когда машина остановилась в Шебалино, в начале  улицы, которую я назвала. Здесь где-то стоял дом, в котором жили мои родные – номер дома выпал из моей памяти. Вот тут-то  и продолжились наши мучения.  Улица оказалась длинной.  Темень – глаз коли, ничего не видно. Мерцают одинокие огоньки в окнах домов.  Мы были впервые в этом селе. Куда идти, я не знала. Страшно было выходить из машины.

Но начальник геологоразведчиков пошёл нас провожать. Шаг ступили  и  оказались в грязи выше щиколотки ног.  И побрели мы по улице на огонёк прямо по лужам.  Заходили в дома, спрашивали, где здесь живёт Екатерина Иванова – моя мама.  Везде отвечали, что такую фамилию не знают на этой улице. Оно и понятно. Мама с отчимом приехали к дочери Валентине год назад.  Когда мы прошли половину улицы, начальник сказал: «Вот ещё в этот дом зайдем,  а потом уже сами ищите. Мне нужно ехать дальше». Получив отрицательный ответ от хозяйки и этого дома, он договорился с ней, чтобы мы переночевали у неё.

–  А может быть, Вы знаете,  где живёт Салосин? – спросила я у женщины.
–  Так Васька живёт вот, через дорогу, – ответила она. Фамилию отчима, наверное, знали все в селе. Уж очень он был коммуникабельный, когда выпьет. Мы вышли за калитку, и она показала нам дом, в котором уже не было огней.
– Вот привёл к вам дочь и внучку. Передаю их из рук в руки, а мне нужно ехать дальше, – ответил наш провожатый на приглашение мамы войти в дом, чтобы привести в порядок брюки и обувь, вымазанные в грязи. Я отдала ему куртку, и он пошагал в обратный путь. Я предлагала ему деньги за проезд, но он их не взял. С  огромной благодарностью я вспоминаю этого человека, который не оказался равнодушным к нашей беде. Есть всё-таки хорошие люди!

Утром солнце светило ярко. Как будто и не было вчерашних туч. Природа показала всю свою красоту здешних мест.  Величественно возвышались горы, вдоль Чуйского тракта  вытянулось село Шебалино на 6 км, широко раскинулось на обеих берегах реки Сема и её притоках. Считают, что село Шебалино – самое большое село из всех сёл мира. Население составляет около пяти тысяч.
 
Я уезжала, простилась с родными, и сестра проводила меня до селения Черга. Мы заехали сюда,  чтобы познакомится с родителями её мужа.  И в этот же день я уехала в Бийск на попутной машине и доехала без каких-либо приключений.
Лет через десять я с мужем приезжала в Чергу  на отдых.  Это место, можно сказать,  курортное. По обеим сторонам  возвышаются  горы, и течёт река с одноимённым названием – Черга. Ручьи с гор пополняют её воды.  В одном из них, а называется ручей – Ивановка, мы ловили рыбу  руками.  Вот такой рыбалки я раньше не видела.

Муж сестры, Виктор,  сказал нам: «Поехали на рыбалку!» Услышав эти слова, Шарик радостно взвизгнул и завилял хвостом. Ну, на рыбалку так на рыбалку. Мы там были гости, куда пригласят, туда и едем. Виктор взял лопату и ведро, закинул их в багажник, посадил детей и взрослых в машину. Мы  поехали по улице, потом свернули на просёлочную дорогу, которая вела в горы. Шарик бежал следом и не отставал от машины. Поехали на рыбалку, а удочки не взяли с собой. Про них я Виктору не стала напоминать. Подумала,  может быть, у них там домик охотничий стоит, и в нём всё есть необходимое для рыбалки. Но эта рыбалка меня просто поразила.
 
   Подъехали к  небольшой речке, несущейся быстро с горы.  Это был узкий горный ручей, а его глубина – ниже колена.   В одном месте он разветвлялся  на два рукава, образовывая между ними небольшой каменный островок, а затем опять соединялся,  нёс свои воды дальше, впадая  в  Чергу.  И примерно метров тридцать протекал в два рукава, потом снова соединялся.
 
В начале раздвоения Виктор  перекрыл камнями течение одного из рукавов. Нагрёб лопатой небольшой бугор из камней. Речка потекла в одно русло, а на дне второго рукава, после того как вода ушла, образовались небольшие впадинки, наполненные водой. В них плескалась рыба. Шарик бежал к ним и громко лаял там, где она была. Мы ходили по дну ручья и собирали в ведро рыбу руками. Эта рыбалка отняла у нас минут двадцать. Заполнив ведро рыбой, мы засобирались домой. Виктор  очистил от камней запруду,  и вода, как и прежде,  потекла по второму руслу, а затем два рукава соединились в один ручей.  Вот это была рыбалка! Жарёха из рыбы, собранной на дне ручья руками,  была отменной.