1941год. Началась самая страшная в истории человечества война. Начало войны почти повсеместно совпало с выпускными экзаменами в школах. И выпускники школ, чаще всего всем классом, отправлялись в военкомат с просьбой о добровольной отправке на фронт.
И вот такие необученные, плохо обмундированные и вооруженные юнцы бросались прямо в пекло войны. Большинство из них сразу и погибало, и в этом главная трагедия войны, которая унесла цвет нации - молодежь.
Среди тех, кто прямо из школы попал на фронт, был и герой моего повествования Георгий Ильин. Был он родом из небольшого среднерусского городка.
Почти сразу после того, как попал на фронт, был тяжело ранен, и очень долго кочевал из госпиталя в госпиталь, с учетом их возможностей по лечению тяжелораненых. Наконец он оказался в Зауралье.
Здесь ему вынуждены были ампутировать ногу выше колена, и еще долго бороться за его жизнь. Наконец, он пошел на поправку и вскоре выписался из госпиталя.
В его родных местах проходила линия фронта, так что ехать ему было некуда.
К тому же не очень-то прельщала перспектива ходить на костылях среди родных и знакомых. Это ошибочное чувство владело многими ранеными фронтовиками, которые воздерживались инвалидами возвращаться в родные пенаты.
Георгий был очень мастеровитый парень, и ему, как инвалиду первой группы разрешалось не работать, но без дела он не хотел и не мог находиться.
Узнав, что в городе работает военный завод, Георгий обратился к его руководству с предложением своих услуг.
Вскоре его навестил представитель завода. Увидел, что он еще не научился ходить на костылях, так что на завод добираться не сможет. Но он, оказывается, умел делать штампы и другие инструментальные приспособления, используемые для массового производства деталей. Это было самое «узкое» место на заводе. Представитель предприятия удалился, обещав подумать над ситуацией.
Через несколько дней он повторно пришел, и сообщил Георгию, что в пристройке к заводу они высвободили небольшое помещение, в котором может располагаться жилье для Георгия, а за перегородкой небольшая мастерская, где можно сидя работать.
Георгий охотно согласиться и через пару дней переехал на завод. К нему прикрепили одного паренька лет 14-15, который должен был помогать Георгию в тех работах, которые были ему несподручны.
Георгий с головой ушел в новое для себя дело, и очень помогал решению самых трудных задач военного предприятия во время войны.
Вскорости руководство стало ему запрещать работать целые дни и до глубокой ночи, опасаясь, чтобы еще не окрепший человек окончательно не подорвал своего здоровья.
Постепенно Георгий окреп, научился пользоваться костылями, и для выполнения более крупных работ стал спускаться в инструментальный цех. Заводские конструкторы и самые искусные умельцы, включая самого Георгия, стали мастерить для него протез.
Много было вариантов, проб, переделок, однако спустя год, после прихода Георгия на завод, он заковылял на протезе, который продолжал совершенствоваться. К концу года Георгий уже мог работать стоя, и передвигался не сильно хромая.
В городке, в котором жил и работал Георгий было одно Высшее Учебное заведение - лесотехнический институт.
Георгий поступил на заочное отделение этого института. Учитывая, что на заводе положение выправилось, он смог выделять определенное время для учебы.
Когда окончилась война, Георгий был уже на третьем курсе. Одну странность в его характере все чаще стали замечать сослуживцы и коллеги. Он всегда был не очень разговорчив, а постепенно все больше становился молчуном. Резко отрицательно воспринимал многословие всех, кто его окружал. Окружающие старались не обременять его этим.
До окончания института Георгий продолжал работать на том же заводе, помогая ему в освоении мирной продукции.
По окончанию института, Георгий получил специальность ученого лесовода, и был направлен лесничим в один из леспромхозов области.
Приехав на место, Георгий был страшно поражен. Место лесничего давно пустовало. Хозяйства не было никакого. Даже карт с границами лесозаготовок и лесопосадок не было. Браконьерство уже давно стало нормой жизни. Жилища для лесничего не было.
Руководство леспромхоза помогло Георгию восстановить полуразрушенную хижину лесничества, оставив его одного разбираться со своими проблемами.
Для того, чтобы он мог осматривать и заниматься своим огромным хозяйством, ему выделили лошадь.
Осматривая территорию, Георгий увидел, что из каждой деревни расположенной в округе, прямо в лес проложены дороги, по которым все, кому не лень, свободно въезжали в лес, и свободно вывозили древесину.
Георгий системно принялся за наведения порядка. По договоренности с властями перекрыл все дороги, ведущие в лес, кроме двух въездов, откуда можно было вывозить древесину. Ввели не очень большую плату за вывозимую древесину. На каждом стволе ставился знак лесничества, иначе это была браконьерская продукция. Но самое главное, была разработана карта вырубок и посадок. Конечно не сразу, но внедрился строгий порядок, при котором сколько стволов вырубается, столько и высаживается.
В леспромхозе Георгий встретил человека, с которым одновременно лежал в госпитале. Пригласил его на должность лесника и приобрел в его лице верного союзника и помощника.
Жил Георгий весьма уединенно в домике лесничего, который он немного обустроил, но все равно обстановка в нем была весьма аскетичной.
По вечерам он много работал, думая о комплексном развитии лесного хозяйства края. На первых порах очень удивлены были браконьеры. Он никогда не кричал, не ругался, ни на кого не писал жалоб. Но если заставал браконьеров, то молча становился на их пути. И этого высокого молчаливого человека, старавшегося навести закон и порядок, обойти, или оттолкнуть было невозможно, и постепенно его зауважала вся округа.
Нередко он сам помогал выйти из ситуации браконьеру, но все понимали, если будет повтор, то скидки не жди.
Так в трудах и заботах прошло 2-3 года.
Однажды весной был очень бурный разлив реки. Прибрежные села стали на время выселяться. Все, кто мог, помогали людям. И вдруг на глазах у всех, рухнул прибрежный дом, придавив его хозяев, садившихся в лодку. Родители сразу исчезли из вида, но на поверхности барахтался один ребенок. Георгий в школе считался одним из лучших пловцов, и тут он не раздумывая, как был в одежде, перепоясанный ремнями протезов, стеснявших движения, бросился в воду для спасения малыша. Он кричал ему, «ухватись за доску и держись». Неизвестно слышал ли тот? Но Георгию как-то удалось доплыть до малыша, и схватить его одной рукой. Однако, поток был так силен, что стало сносить обоих. В это время кому-то с берега удалось добросить до Георгия веревочную петлю. Это было спасение. Одев петлю на себя, он смог удерживать на весу ребенка и скоро их обоих вытащили на берег. Уложив их на легкие дрожки, чем то укрыв, обоих промокших, дрожащих от холода, с максимально возможной скоростью доставили до жилища лесничего, где жарко натопили печь, и стали их отогревать. Малыш оказался мальчиком 4-х лет. Он не терял сознания, все видел и понимал, слегка всхлипывая.
С Георгием было сложнее. Протез не приспособлен для воды, где-то распух, где-то перекосился. Эти вопросы больше всего беспокоили Георгия. От холодной и бурной купели он сравнительно быстро отошел, но передвигаться никак не мог. Кого-то послали в город, чтобы нашел костыли, которыми Георгий смог бы пользоваться, пока реанимируют протез. Обсохнув и слегка придя в себя, Георгий обратился к малышу: «Ну что? Давай знакомиться». Мальчик, видя, что взрослый не может передвигаться, сам подошел к нему, протянул руку и по-взрослому назвал свое имя : «Димитрий». Он единственный сын. Бабушка и дедушка накануне уехали, а родители задержались, уводя в безопасное место скотину. Отец его был спокоен, у них наготове хорошая лодка. А то, что дом рухнет, похоронив всех, никто не ожидал. Георгий, как мог, старался успокоить малыша, объясняя, что спасатели ведут все время поиски. и может быть еще найдут родителей.
Пришли женщины и выразили мнение, что Димитрия, по-видимому, надо забрать в детсад, куда привезут и других пострадавших детей, пока будет решаться их участь. Услышав это, малыш резко запротестовал. «Я хочу остаться у дяди Георгия, который меня спас».
Никто такого не ожидал, поэтому все повернули головы в сторону хозяина дома. Он молча кивнул головой. Решили излишне не травмировать ребенка, и пока не выяснится судьба его родителей, оставить его здесь.
Для Георгия на какой-то период главным стало восстановление протеза. Его очень осторожно высушили, но он как-то покоробился и потерял необходимую форму. Георгий сам не мог справиться с восстановлением своей «ноги». Неожиданно на помощь пришел шорник из района. Наспециализировавшись на конской и воловьей упряжи, он хорошо владел этими работами, к тому же имел нужные материалы. Зафиксировав протез в нужной позиции, они, плотно обшив его кожей, исключили возможность потери этой формы. Так или иначе, дней через 12-15 Георгий вновь получил возможность передвигаться.
Мальчик оказался очень смышленым, излишне не докучал Георгию, а даже старался чем-то помогать по дому.
Когда окончились паводки, и стало очевидным, что родители Димитрия погибли, встал вопрос о том, что делать с ребенком. Он очень привязался к Георгию, и все время старался быть с ним рядом. После долгих раздумий Георгий решил усыновить сироту. Было много возражений. Быт Георгия, его неполная семья в глазах сердобольных детских организаций, не способствовали принятию положительного решения. Было много споров, разного рода дебатов, в конце концов, разрешили.
Георгий с помощью своего лесника соорудили двухколесную, очень легкую коляску, наподобие тех, на которых на ипподромах проводят бега, и Димитрий довольно комфортно мог сопровождать его в поездках.
Отношения между ними сложились отличные. Питались, как солдаты. По вечерам Георгий начал с малышом заниматься: читал ему, рассказывал о жизни, потихоньку стал учить буквы.
Георгий с появлением сына, стал как-то мягче, больше общаться с людьми.
Всех удивляло, что Георгий никак не подберет себе хозяйки, но на эту тему он ни с кем не разговаривал.
Будучи, по сути дела, все время в лесу, Георгий научился неплохо разбираться в травах, и в их лечебных свойствах.
На чердаке своего жилища он устроил целый склад-аптеку. Постепенно его начали признавать, как настоящего травника, и нередко близкие знакомые и узкий круг друзей стали прибегать к его помощи, которая всегда оказывалась действенной.
Время шло. Димитрий подрастал, и пришло время отдавать его в школу.
Для малыша просто трагедией стало, что ему придется оставаться в интернате. Но другого варианта не было. Жизнь Георгия была полностью связана с лесом. Уезжать отсюда он не мог.
Надо сказать, что Димитрий уже был воспитан отцом, что мужчины не плачут и не капризничают, и хорошо понимают очень трудное, но нужное слово «надо». Учебные дни он находился в школьном интернате. А на выходные отец забирал его домой. Иногда отцу удавалось среди недели заскочить в школу. В такие дни Димитрий был просто счастлив.
Бывая в районном центре, в своем леспромхозе, присматриваясь к тому, как люди живут, о чем говорят, Георгия все чаще одолевали тяжелые думы. Отдавая свои жизни на фронтах Великой Отечественной войны, солдаты Победы представляли себе, что после этого наступит совсем друга жизнь, более свободная, обеспеченная, радостная. На самом деле все складывалось не так. Возникало много вопросов, на которые он сам себе не мог ответить. Иногда он считал, что это его уединенная жизнь порождает в нем так много вопросов.
Поглощенный своими делами, не слишком вникал в дела родного леспромхоза. Однако он знал, что недавно к ним присоединили сельхозугодия другого хозяйства, так что леспромхоз стал выращивать фрукты и овощи, причем не только для себя, но и для всего района.
Слышал он и о том, что возглавляет это хозяйство молодая девушка, агроном, уроженка здешних мест. Она хорошо знала и местный климат, и почвы, и людей, к тому же, по отзывам сотрудников, обладала твердым и целеустремленным характером. Все это предопределило успех дела, которое она возглавляла и авторитет, который завоевала в хозяйстве.
Георгий не был знаком с ней, пути их нигде не пересекались.
Однажды возвращаясь из школы, Георгий встретил на дороге молодую женщину, которая довольно заметно хромая, шла в сторону поселка. Он остановился и спросил нужна ли ей какая либо помощь. Она сказала, что ее сбросила лошадь, увидевшая вблизи дороги группу резвящихся лошадей, которые призывно ржали. Услышав их, она резко рванула в сторону и сбросила своего седока.
Георгий помог ей взобраться на коляску, и представился ей. Она тоже сочла своим долгом назвать себя. Татьяна, агроном. Оба засмеялись столь необычному знакомству, имея в виду, что каждый из них был достаточно наслышан о другом.
Он предложил ей подъехать сначала к нему, благо не очень далеко, с тем, чтобы дать каое-то лекарство от ушиба. Татьяна согласилась и уже очень скоро входила в дом лесничего. Ее поразила скромность обстановки, и буквально подчеркнутая ситуация чистоты и порядка. Он полез за своими травами, и вскорости поставил на плиту варить какое-то зелье. А гостье предложил, пока сварится лекарство, угоститься чаем. Она с удовольствием согласилась. Чай, конечно, был травяной, удивительно ароматный. Но самое удивительное, что даже какое-то сухое печенье сыскалось.
Окончив чаепитие, он густо намазал место ушиба своей мазью, и крепко перевязал. Сказал, что это надо повторить 3-4 раза.
На предложение отвезти ее домой, она резко отказалась, сказав, что если он одолжит ей коляску, она сама очень хорошо доедет. А коляску возвратит утром. На том и порешили.
Утром она приехала в коляске, ведя на поводу свою проштрафившуюся лошадь.
Вечером, как было обусловлено, она приехала на перевязку. Так она приезжала еще 4 раза. Во время этих процедур, каждый из них рассказывал о себе. Иногда их просто поражало сходство взглядов и мнений, как будто они знакомы были всю жизнь.
Во время последней перевязки, Татьяна задержалась дольше обычного.
Закончив перевязку, еще не разогнув спины, Георгий молча, очень длительным взглядом, буквально впился в глаза Татьяны. Татьяна какое-то время молча воспринимала этот взгляд. Потом склонила голову в знак согласия с незаданным вопросом, а затем, совсем уж неожиданно, тоже сползла на пол, и крепко, крепко обняла своего целителя.
«Судьбы свершился приговор»
Димитрий очень тепло и благожелательно воспринял новую маму. Они очень подружились. Мне кажется, что нет надобности подчеркивать, что наши герои создали очень хорошую семью. Вскорости, родился первый сын, настоящий богатырь, которого назвали Ильей в честь Ильи Муромца. Общение между супругами было совершенно откровенным. Они полностью поверяли друг другу свои мысли. Георгию не давала покоя мысль, что жизнь в стране идет не так, как об этом думали и мечтали солдаты на фронте, о чем он откровенно говорил жене. Ему представлялось, что может быть «верхи» не представляют себе, какова реальная жизнь в глубинке. И он мечтал написать подробное письмо Высшему руководству, в котором откровенно описать реальную жизнь в стране.
О том, что народ бедствует. Села разваливаются. Люди бросают землю, на которой испокон веков жили, и бегут в город на заработки. Партия полностью узурпировала власть, а проводимая ею кадровая политика совершенно провальна.
Сплошь и рядом на руководящие должности назначаются люди «по блату», чаще всего некомпетентные, в результате дела идут все хуже и хуже.
Люди от участия в решении, каких- либо вопросов своей жизни полностью отстранены. Колхозы погибают, потому, что их уставы превратились в сплошную фикцию. Председателя самостоятельно выбрать не дают. Обязательно должна быть креатура райкома.
Право колхозников на свою собственность никем не признается. Весь урожай выгребается властью. Смертельно обидно, что страны, которые мы победили, развиваются бешеными темпами, и ныне уже иронически воспринимают победителей.
Таких и подобных мыслей было много. Боль и горечь за свою страну, за ее будущее, не давало ему покоя.
Татьяна полностью разделяла его взгляды, высказывая опасения, что такое письмо может вызвать беду для автора.
Но Георгий сказал ей, что если мы и на фронте, где ставка-жизнь, ничего не боялись, то здесь и подавно.
В конце-концов, он написал большое, хорошо аргументированное письмо на имя Генерального Секретаря и стал ждать ответа.
Прошло месяца три. Однажды его вызвали к первому секретарю райкома. У того на столе лежало письмо Георгия.
К нему был прикреплен бланк ЦК КПСС, на котором была резолюцию.
«Разъясните автору ошибочность его суждений». И чья-то подпись.
Разговор был длинным, секретарь даже в чем-то соглашался с Георгием, но в целом было понятно, что о кардинальных переменах пока не думают не вверху, не внизу.
В райкоме было суждение «Что делать с автором? Нельзя же терпеть инакомыслящего»
Дело спасла управляющая делами райкома. Она хорошо знала Георгия, знала сколько полезных дел он сделал, и еще сможет сделать.
Она сказала: «Он инвалид Первой группы. Герой войны. Все время находится в лесу. Занимается очень полезными для страны делами. Оставьте его в покое»
На том и порешили. Записали, что с автором проведена необходимая разъяснительная работа.
Информация о том, что Георгий писал «в верха» стала общеизвестна и вызвала немало толков. Однажды, один из бывших старых браконьеров, подружившийся с Георгием, сказал ему : «Благодари Бога, что Отца Народов нет в живых. А то еще не известно, как закончилось бы твое «писательство»
Ну а Лесничий продолжал свое дело, в чем видел главный смысл своей жизни, любил жену, воспитывал детей, и нередко задумывался о грядущем своей Отчизны, во имя которой он делал и сделал все, что мог.
Какое счастье, когда в стране есть такие Лесничие!!