Исполнилось ровно 10 лет тому, как история о Гномах оказалась в моих руках…Я была очарована и восхищена ее теплой простотой и, одновременно, изысканностью. Грубый ее перевод с испанского языка я узнала на рубеже 2005 и 2006 годов. С колодой Таро Гномов к этому времени я уже была знакома давно. Работала с ней и даже вела по ней обучающие семинары совместно с коллегами по Таро Клубу. Мне не стоило бы большого труда опубликовать ее уже тогда. Но тому было несколько помех.
Одной из них явилось то, что эта удивительная и милая история согрела и утешила, а, возможно, даже и спасла меня, в очень трудные минуты моей жизни. И, какое-то время, я считала ее частью своего личного, интимного пространства…
Другой же причиной стал мой зарок не публиковать ее, пока я не смогу расшифровать всех имен и названий, упомянутых в ней.
Третьей причиной можно считать то, что мои уважаемые коллеги А.Лобанов и Т.Бородина трудились над разработкой колоды Таро Гномов много лет, и писали мануал, в котором материал излагался в другом, своем, очень интересном ключе.
Прошло несколько лет. Замечательная книга по Таро Гномов А.Лобанова и Т.Бородиной увидела свет. Отчетливого интереса к поиску оригинальной Истории Гнома Сихэна я не заметила в кругах своих коллег и слушателей. Я близка к расшифровке всех названий и имен в этом повествовании. К тому же – 10 лет – хороший срок выдержки)).
Поэтому посчитала вполне этичным по времени и обстоятельствам опубликовать свой авторский перевод книги Giordano Berti - Antonio Lupatelli “El Tarot de los Gnomos”. Ediciones Obelisco, 1999, с испанского языка. И представить Историю Гнома Сихэна на суд знатоков Таро и просто заинтересованных читателей. Возможно, кому-то знаком этот текст в общих чертах. Но, надеюсь, все же, некоторым покажется интересным то, что я предложу вниманию читателей.
Правила этого сервиса не разрешают публиковать чужие иллюстрации, поэтому те, кто еще не встречался с Таро Гномов, могут посмотреть изображения, например, вот здесь: http://magiachisel.ru/KartyTaro/GalereyaTaro.aspx?kl=14
Итак - загадки Таро Гномов с их последующим разоблачением!))
«Нет ничего лучше историй, рассказанных ветреной ночью, когда люди находят тёплое укрытие в холодном мире»
Стивен Кинг
Этот текст никогда не был бы написан без одной встречи…
Колода «Таро Гномов», составленная Пиетро Аллиго, уже более десяти лет привлекает многих своими яркими рисунками. Выразительные сценки, оживленные волшебным мастерством Антонио Лупателли, вроде бы даже не требуют комментариев, которые в памятке к колоде краткие и не очень выразительные. Многие мои коллеги логично предположили, что Гномы – неутомимые работники и прекрасные мастера – ориентированы на гадание по вопросам работы и бизнеса. Например, недавно вышедшая в издательстве Аввалон дилогия А.Лобанова и Т.Бородиной в аннотации сообщает, что «Эта колода ориентирована на темы бизнеса, финансов, карьеры, конкуренции и всего, что связано с материальной сферой жизни», и подробно раскрывает принципы и тонкости работы с ней.
Мне же для работы с колодой все время чего-то не хватало. За ней чувствовалось какое-то доброе волшебство, какое-то истинно эзотерическое знание, не ограниченное проблемами материального мира. Хотелось услышать легенду о Сихэне, узнать, почему же все-таки на коробке с колодой написано «Дети тоже хотят приобщиться к вневременной мудрости». Неужели эта самая мудрость – в вопросах бизнеса?!
Мечты, как им и положено, сбываются! Во время поездки по Италии, в небольшом городке на берегу моря, где я остановилась, чтобы поработать в тишине, мое внимание привлек маленький магазинчик недалеко от гостиницы ….
Магазинчик был чем-то средним между секонд-хенд «Вторая молодость», сувенирным ларьком для проезжающих туристов и клубом местных олдерменов. С виду он слегка напоминал свинарник со щелями в стенах и немного шатким фундаментом, но мне он показался чем-то вроде шкатулки с сюрпризами. Вам никогда не случалось тайком заглянуть в пыльный сундук вашей бабушки? Под стать своему магазину оказался и владелец, - при первой же прогулке обративший на себя внимание загадочной внешностью старик с длинными седыми волосами, согнутой спиной и огромным, как груша, носом. Он непрерывно поглаживал свою острую бородку и из-под насупленных бровей с большим подозрением наблюдал за клиентами, пытающимися протиснуться между фигурками и посудой из керамики, фонографами, старыми ящиками из-под галет, наполненными всякой всячиной, стенными часами, часами с маятниками, с кукушками и без, многие из которых не работали, масляными лампами, словом, невообразимым набором бесполезных пыльных вещиц, бесконечно очаровательных, словно взятых из каких-то сказок.
Очень скоро я вновь убедилась в том, насколько обманчивой бывает внешность. Этот старик обладал очень жизнерадостным характером, обожал разгадывать и загадывать загадки, которые сам и придумывал, или декламировать считалки и скороговорки. Но самым любимым его развлечением были фокусы, которые он показывал, разговаривая с клиентами и заставляя их просто цепенеть от удивления ловкостью рук. Например, в разгаре беседы он мог достать куриное яйцо из уха и выпить его. И еще он любил вынимать из маленького бочонка десятки таких предметов, как платки, пачки сигарет или колоды карт. В его царстве правили полумрак и беспорядок, а «приманкой» служила целая серия старых предметов домашнего обихода, которые он продавал клиентам как нечто сакральное: кусок мачты - как африканскую маску, странной формы камень как бюст из мрамора, старую почерневшую сковородку как этрусское зеркало. Но долго морочить голову покупателю старик не умел или не хотел и, если тот долго не мог понять происходящего, взрывался пронзительным смехом.
Несмотря на такое инфантильное поведение, этот коллекционер старья обладал широким кругозором и познаниями, которые приобрел во время долгих путешествий по миру. Я часто засиживалась у него, слушая истории об обычаях разных народов, примитивных культурах и рассуждения о том, что и жизнь, и даже смерть – это части одной большой игры. Игры, и прежде всего коллекционирование игр, и было подлинной страстью этого странного старика, которого я про себя почти сразу прозвала Старьевщиком.
«Игры – уверял он – созданы не только для того, чтобы развлекаться. Они могут быть поучительными, стимулировать ум и воображение людей. И даже будить в нас спящие до поры до времени способности, приводить в восторг или, как сны, переносить нас в совсем незнакомые измерения».
Я не очень хорошо понимала его. Итальянский я знаю слабо, поэтому часто приходилось общаться на чем-то вроде пиджин-инглиша, который мы со Старьевщиком явно учили в разных школах. И все-таки почти каждый раз, проходя мимо лавки, я останавливалась немного поболтать, надеясь, что когда-то смогу его понять лучше.
Однажды старик пригласил меня посмотреть на то, что он назвал «чудесами мира», - его личную коллекцию. Едва переступив порог комнаты, я буквально онемела. Повсюду, куда бы ни падал взгляд, были видны игрушки. Марионетки с их веревочками, старые шахматные доски с экзотическими фигурками, карты несуществующих стран и полушарий неизвестных планет, карточные колоды для игры в трик-трак и пикет, «лиса и гуси», домино, шанхай, маджонг и еще миллион и одна игра, которые были мне совершенно незнакомы. Меня интересовало все сразу, но едва я начинала рассматривать одну игрушку, как другая уже захватывала мое внимание. Это было подобно тому, как если бы я слушала многих рассказчиков, один из которых начинал историю, а другие в непонятном порядке и, на первый взгляд, бестолково ее продолжали, выстраивая у слушателя в воображении очень тонкий сюжет.
Все это время хозяин бродил по комнате со счастливой улыбкой лунатика, зачарованного и чарующего. Он вдруг так завладел моим вниманием, что я, незаметно для себя, стала следовать за ним, слившись с ним в своем воображении, как это делают медиумы. Дружески улыбнувшись своему рассудку, это как будто я, а не он, стала настраивать маховички, запускать механизмы игрушек, двигать какие-то балансиры, поворачивать заводные ключи в куклах, начинавших как сумасшедшие носиться из одного конца комнаты в другой. Как по волшебству за несколько минут все игрушки ожили и начали толкаться, прыгать, кувыркаться и кричать, устраивая адскую какофонию. Я закрыла руками уши, чтобы не слышать этого оглушительного шума, но добилась только того, что вся эта неразбериха превратилась в единое и мощное жужжание, которое закрутило меня, как вихрь.
Меня охватила паника. Оловянные солдатики, клоуны, балерины и все остальные игрушки смотрели в мою сторону и улыбались. Комната завертелась вокруг меня все быстрее и быстрее, пока не навалилась спасительная тьма, и я не потеряла сознание.
Когда же я пришла в себя, то была совершенно мокрой от пота, но удобно устроена в кресле-качалке. Стенные часы приятной музыкой отмечали окончание какого-то часа. Старик устроился напротив и держал чашку с каким-то дымящимся варевом.
«Воображение и чувствительность сыграли с тобой плохую шутку – сказал он мне, улыбаясь, - ты поддалась одному из видов самовнушения. Выпей этот настой из трав и тебе немедленно станет лучше».
Я была так расстроена произошедшим, что на возражения просто не было сил. Их хватило только на то, чтобы удержать чашку обеими руками. Старик удовлетворенно следил, как я с трудом, мелкими глотками пью эту подозрительную жидкость. Дождавшись, пока я одолею всю чашку, он продолжил:
«Хорошо, что с тобой это случилось, сегодняшний день поможет тебе понять многие вещи» - заявил он с отцовской интонацией, поглаживая свою седую бороду.
«И что же такое я должна понять? – нервно спросила я – Вы сказали мне, что это было всего лишь самовнушение. Но на минуту мне показалось, что эти игрушки живые и что они мне угрожают. От этого я так и испугалась!»
«Это так – ответил он – но ведь ты же уже должна знать, что вещи никогда не бывают тем, чем они кажутся на первый взгляд. Помнишь мою ловкость рук и фокусы? Все – иллюзия, но, в то же самое время, все – реальность. Это зависит только от твоего настроения».
«Это не одно и то же – сказала я – Как могла я почувствовать угрозу от безжизненных кукол, от простых вещей?!»
«В этот момент они были живыми! Ты же сама дала им душу, дала им жизнь! Когда ты стала так думать о них, ты создала свой мир. Фантастический мир, конечно, но вполне реальный. А потом ты поддалась тому, что создала, невинно играя, ты проникла в этот мир, не зная его законов и не устанавливая их сама. И тогда тебе показалось, что обитатели этого мира восприняли тебя как опасное вторжение, на самом же деле восстали жители твоего разума из-за того, что ты не смогла руководить ими!»
«А что общего у моего разума и этих кукол? Это игрушки или все-таки нет? Вы говорите о каком-то колдовстве?» - спросила я все еще испуганно.
«Колдовство здесь ни при чем – ответил старик – Просто все образы, эмоции и настроения, что соприкасаются с разумом, он тут же старательно развивает. В какой-то момент эти образы переносят тебя как будто в сон, где могут происходить события, которым не находится места в реальности. Пока это происходит спонтанно, у тебя есть возможность оценить положение, а значит, и возможность сбежать, как ты это сделала сегодня. Но есть и другие игры, в которых такой свободы нет. Начиная с момента, когда ты попадаешь в мир такой игры, ты должна пройти все ее этапы, очень внимательно следя за тем, насколько адекватно твое движение. Иначе есть вероятность, что ты не сможешь покинуть эту игру. Никогда.»
Тут старик стал очень серьезным. Под его растрепанными бровями глаза приобрели стальной блеск и я поняла, что на этот раз он не шутит. Несколько мгновений, в течение которых мы молчали, показались мне вечностью. Но не в силах справиться с любопытством, я спросила:
«А… что это за игры?»
«Ну… например, вот эта» - он достал небольшой мешочек с тесемками и подал мне.
Как только я развязала бант, содержимое мешочка вывалилось на стол и я с удивлением увидела кучу карт с разноцветными рисунками. Молча я стала рассматривать их одну за одной, в то время как Старьевщик, кажется, грезил с открытыми глазами.
Перед разнообразием и красотой нарисованных фигурок я уже успела забыть неприятное приключение, пережитое всего несколько минут назад. Это была колода Таро Гномов! Я рассматривала эти сценки – вот кто-то пилит дрова, кто-то кует железо, кто-то ворует, а кто-то стоит на страже – как будто впервые, и видела в этих картах отражение всего человеческого общества с его добродетелями и недостатками. Объяснять ли старику, что я уже держала в руках это Таро – только изданное типографским способом? Это объяснение тянуло уже на долгий разговор, вести который я вряд ли бы смогла. Да и то, что я знала об этой колоде, никак не увязывалось у меня со словами Старьевщика. Поэтому я просто повернулась к старику.
«Они прекрасны! – воскликнула я – Но как ими пользоваться? Я никогда не видела карт, похожих на эти!»
«Это логично! Ведь это уникальный экземпляр! Эту колоду называют Таро Гномов, я получил ее, когда был еще ребенком. А подарил мне ее самый настоящий гном. С тех пор я никому не показывал эту колоду. Если ты научишься читать эти карты, то получишь много важных знаний. Они научат тебя читать в душах людей и путешествовать разумом в мирах, которые фантазия превращает в действительность и в которых мысли управляют естественным порядком вещей».
Несколько секунд я пыталась что-то ответить, но не могла. Старик, безусловно, был экстравагантен во многом, но сейчас он превзошел сам себя. Оставалось понять, собирается ли он прочесть мне малый курс Кастанеды или просто треснуть этой колодой по носу, сообщив, что изреченное дао не есть истинное… Все началось с этой какофонии, потом разговоры о фэнтазийных мирах, теперь – оказывается, он был лично знаком с гномом. И я решила свести все к шутке:
«А! – сказала я ему – однажды я тоже была знакома с гномом! Он был такой маленький и…»
«Было бы странно, если б ты мне поверила – перебил меня Старьевщик – это было бы удивительно! Однако уверяю тебя, это не бред и не маразм. Если у тебя есть желание, я могу рассказать всю историю создания этих карт и причину их создания. Когда я закончу, ты, наверное, сочтешь меня совершенно сумасшедшим, но это не имеет значения. Твое мнение изменится потом, со временем.»
Я немного растерялась: старик, казалось, не шутил и тон его был очень убедительным. Но помня о его розыгрышах я боялась с минуты на минуту услышать язвительный смех.
«Ну, хорошо – все-таки решилась я – расскажите мне историю этого Таро».
Старьевщик немного помолчал, словно приводя в порядок свои мысли, поглаживая бородку. Потом неторопливо начал говорить:
(Я полностью – насколько могла - сохранила рассказ Старьевщика и возникавшие между нами диалоги: показалось нелепым портить такую прекрасную сказку какими-то умными примечаниями и пояснениями. Очень надеюсь, что она порадует как взрослых, так и детей. Пока раскрою только одну тайну – в роли рассказчика выступает Джордано Берти. Об остальных тайнах, именах и названиях мест, а также маршруте путешествия Сихэна, нельзя рассказать без знакомства с некоторыми эзотерическими науками. История Мага Гномов Сихэна кажется мне удивительно подходящей для того, чтобы родители смогли легко дать представление об этих науках своим детям. В рассказе я сохранила названия так, как они звучали, но даже при этом многие искушенные читатели легко их узнают. А подробно о них я расскажу отдельно.)
Часть I. ПРИКЛЮЧЕНИЯ СИХЭНА.
Старьевщик помолчал, поглаживая бородку, а затем неторопливо повел свой рассказ:
«Случилось все это много лет назад. Тогда я был совсем еще малышом и жил в небольшой деревне - там, за горами. До сих пор с удовольствием вспоминаю наши длинные ночные посиделки в амбаре у кого-то из крестьян, когда все, - и взрослые и дети,- собирались, чтобы очистить початки кукурузы, приготовить солому для ковриков или сплести корзины. Во время работы кто-нибудь обычно рассказывал истории о духах, демонах и других сверхъестественных существах. Мы, дети, слушали, открыв рот. Помню, я никак не мог взять в толк, почему это взрослые сначала с нескрываемым интересом слушают эти рассказы, а чуть позже от души смеются над нами, приговаривая, что у нас головы забиты чепухой. Часто потом, во сне, я заново переживал те неслыханные приключения в мирах фантастических существ. Честно сказать, даже сегодня я испытываю необъяснимую тоску по своим путешествиям того времени.
Однажды, холодной зимней ночью, когда снаружи нашей избы бушевала снежная буря, со мной произошло нечто странное. Можно было бы даже сказать - невозможное, если бы у меня не остались доказательства того, что все это произошло на самом деле. Итак, - мне послышался легкий звон стекла в окне комнаты, где я спал. Сначала я подумал, что это ветки дерева бьются о стекла, но непонятные звуки, на этот раз похожие на стук и чей-то слабый крик, повторились. Я немедленно спрыгнул с кровати и, дрожа от страха, подошел к окну. Разглядеть что-то сквозь замерзшее стекло было невозможно, но стук стал уж очень отчетливым и, не без колебаний, я все же рискнул открыть окно. Мгновенно в него запрыгнул маленький человечек, полумертвый от холода, стучащий зубами и беспрерывно жалующийся на жестокую стужу.
Ростом он был с мою ладонь. На голове - странная шляпа, заостренная кверху и расшитая звездами. Его одежда обледенела. Я снял наволочку с подушки и протянул ему, предлагая переодеться и согреться у горящего камина. Он же без конца ворчал, прыгал и махал руками как ненормальный. Оставив его одного, я сходил в кухню и согрел гостю чашку молока. Картина, которую я увидел вернувшись, меня жутко развеселила. Гость уже освоился: разлегся на кровати в своей замечательной шляпе, заложив ногу за ногу и укрывшись наволочкой. Принимая чашку, он попытался из положения лежа глянуть на меня свысока. Тут я уже не выдержал и, хохоча, покатился по полу. Восстановить спокойствие далось мне нелегко, но я все-таки справился. А мой гость, невозмутимо выпив молока, окончательно согрелся, завернулся в наволочку, как в тогу, и встал, чтобы поблагодарить меня – ни много ни мало за спасение его жизни. Человечек сказал, что буря застала его очень далеко от дома, и он не смог найти ни одного подходящего укрытия. Чтобы не замерзнуть до смерти, ему пришлось нарушить один из запретов гномов – им строго настрого запрещено приближаться к людям. Он просил, чтобы я никогда и никому не рассказывал об этой встрече, а взамен дал мне самое дорогое из того, что у него было с собой – вот эти самые карты, которые я показал тебе недавно»
«Эти карты содержат неисчислимую мудрость – убеждал меня гном – Они описывают историю моей жизни и приключений, всего, что мне пришлось пережить до того, как я был назван Магом Народа Гномов. Играя с этими картинками, ты сможешь не только узнать много полезных вещей, но и, надеюсь, избежать повторения моих ошибок. Кроме того ты сможешь видеть души людей, просто посмотрев им в лицо, или посещать силой мысли иные миры, очень непохожие на тот, в котором ты живешь. И это лишь малая часть того, чем можно овладеть, играя с этими картинками»
Я был смущен – человечек, которого я приютил, оказался Магом Гномов и предлагал мне открыть секреты своего искусства!
«А как с ними играть?» - взволнованно спросил я.
«Чтобы изучить это – ответил гном – тебе нужно узнать историю моей жизни. Она длинновата, но я могу рассказать ее тебе, ведь снаружи все еще бушует буря, и вряд ли она успокоится до рассвета»
Конечно же, я попросил его не медлить и начать рассказывать! Растянувшись на кровати, подперев руками подбородок, я приготовился слушать, и гном начал свою историю.
Молодость Сихэна.
Его звали Сихэн, а родился он в Мире Эзир, где живут не только гномы, но еще и эльфы, феи, морские и речные нимфы, тролли и другие необычные существа. Сихэн жил со своей старой матерью Наин в селении Маликуд. Сызмальства все считали его не совсем нормальным из-за странного характера. Больше всего он любил гулять один по лугам, разговаривать с цветами, играть с насекомыми и рисовать деревья. Его лучшими друзьями были животные, и каждый день он приносил домой какую-нибудь зверушку: котика, жабу, мелкую ящерицу, птичку и бог знает, кого еще.
Когда он подрос и пошел в школу, положение изменилось не в лучшую сторону. Если то, что объясняли в классе, не вызывало его интерес, он прекращал слушать урок и уходил в свои мечты, переносясь в другие эпохи и земли, переживая героические приключения.
Однажды, весной, он услышал о Рае Гномов, мифическом Царстве Кетар, где никогда не прекращается цветение растений, и все живые существа живут в любви и гармонии с собой и природой. С того самого момента Сихэн замкнулся в себе. Его ум постоянно витал в облаках, он мечтал попасть в это чудесное место, и совсем забросил занятия. Его мать Наин махнула рукой на его успехи в школе и стала отправлять Сихэна работать в огороде и поле, в надежде опустить сына с небес на землю. Но он каждый раз ухитрялся ускользнуть и возвращался домой только поесть и поспать. Наин лишь вздыхала: «Если ты будешь так продолжать, то плохо кончишь, ты уже не ребенок!».
Наконец, настал день, когда эти упреки ему окончательно надоели, и Сихэн решил уехать из дома в поисках Страны Кетар. Он собрал в дорожную сумку свою одежду, немного еды, взял у матери несколько серебряных монет и отправился по первой же дороге, которая оказалась под ногами.
Прошло немногим больше месяца. Закончились взятые из дома еда и деньги. Какое-то время Сихэн питался тем, что мог найти: корешками, грибами, фруктами… Но ведь и лето когда-то заканчивается. Наступила осень, похолодало и пошли дожди, - холодные, затяжные, обычные для области вокруг Маликуд. Сихэну пришлось укрыться в городе Иссод, в надежде найти там приют и работу, чтобы скопить деньги на продолжение своих странствий. Но, увы, - к кому бы он ни обратился, все закрывали дверь перед его носом.
Грязный, насквозь промокший и изголодавшийся гном уже не знал, что и делать. В полном отчаянии он сел на крыльцо одного из домов и горько заплакал, думая о том, как же он ошибся, не послушав мать и оставив родной дом. Но тут дверь дома открылась и на крыльце появился хозяин, - хромой человечек с неприветливым взглядом.
«Кто ты, дитя, и почему плачешь?» - спросил он Сихэна.
«Меня зовут Сихэн, я пришел из Маликуд – ответил ему тот, вытирая слезы рукой – Уже три дня я здесь, но никто не хочет дать мне работу, и даже просто немного хлеба».
«Так ты хочешь работать? – спросил у него человечек – а что же ты умеешь делать?»
«Совсем ничего – честно признался Сихэн – я еще ни разу в своей жизни не работал!».
Хромой задумался на некоторое время, а потом пробурчал: «Хм… всегда что-то можно придумать. А пока что входи в мой дом и давай поужинаем». Сихэн не заставил его повторять это приглашение. Он тут же прошмыгнул в скромное жилище своего благодетеля, как нагулявшийся голодный кот. Хромой накрыл стол. От столь простой еды отвернулся бы с презрением любой гурман. Хозяин прочел молитву Великому Тау, верховному богу гномов, и попросил гостя присоединиться к нему в этой благодарственной молитве. Трапеза прошла в молчании, а как только ужин был закончен, человечек сухо сказал:
«Так-то лучше, теперь мы можем поговорить и о работе. Меня зовут Алипос, я – сапожник и мне нужен ученик-подмастерье. Если хочешь, можешь попробовать поработать у меня. За день работы я буду досыта кормить тебя дважды в день и дам удобную кровать для сна… больше мне нечего тебе предложить».
«И только?! – воскликнул возмущенный Сихэн – Нет, спасибо, я уж лучше поищу что-нибудь другое!».
С этими словами он взял свою котомку и решительно двинулся к выходу, но, едва выйдя за дверь, опомнился. Снаружи было темно, никого и ничего, кроме холодного дождя, а у гнома нет даже самой мелкой монеты, чтобы купить себе кров и еду. Пришлось вернуться и снова постучать в дверь сапожника.
«Хорошо – Сихэн тяжело вздохнул – я возьмусь за эту работу, но только потому, что хочу испытать себя».
Сапожник, ничего не ответив, взял лампу и, улыбаясь, провел Сихэна в небольшую каморку, которая отныне стала его комнатой, и пожелал ему спокойной ночи. «По утрам мы должны вставать в пять часов» - он погасил свет и ушел.
Первые недели работы были для Сихэна истинной мукой. Алипос был неутомимым работником и не давал ему сидеть без дела: «Делай это! … Смотри сюда! … Принеси мне то! …» - Сихэн ненавидел эту грязную и тяжелую работу, но в преддверии зимы и помыслить не смел о побеге. Лучшим выбором было смириться и остаться у сапожника, по крайней мере, до теплых времен. Как-то постепенно гном привык и к усталости, и к характеру Алипоса. Он понял, что сапожник вовсе не был жестким, а даже наоборот, был человеком открытым и разговорчивым. Каждую ночь, после ужина, они проводили долгие часы в разговорах, уютно устроившись у печи.
Исподволь, понемногу, Алипос учил Сихэна, как обуздывать честолюбие и страсти, ослепляющие разум. Благодаря урокам сапожника Сихэн стал понимать, что воля должна быть ведома разумом, разум должен исходить от сердца, а сердцем правит любовь, хранящаяся в тайниках души каждого. Однажды Сихэн рассказал о своей мечте – попасть в Страну Кетар, Царство Вечного Счастья, и был крайне поражен, когда сапожник ответил ему:
«И я хотел бы увидеть эту страну. Мне даже доводилось увидеть ее границы, но ни разу не удалось попасть в нее».
«Вы хотите сказать, что знаете дорогу туда, но вас не впустили?»
«Я хочу сказать – ответил Алипос – что у каждого свой путь, чтобы попасть в Кетар, - туда не дойти ногами, и никто не может нарисовать карту этого пути».
«Но как же тогда я смогу его узнать?» - воскликнул гном.
«Выслушай мой совет. Ты всегда должен выбирать дорогу, которую подсказывает тебе сердце, и тогда, если Великий Тау пожелает того, твой путь приведет тебя в страну Кетар. А сейчас давай ложиться спать, ведь завтра будет еще один трудный день».
Слова сапожника поразили молодого гнома. Он много размышлял, но так и не смог их понять, а добиться каких-то объяснений у Алипоса ему никак не удавалось.
Зима пролетела незаметно и, как только наступила весна, Сихэн решил начать заново поиски волшебной страны. Когда настал момент прощаться, Алипос дал ему двадцать серебряных монет и обнял ученика. «Я даю тебе эти деньги в благодарность за твою помощь – сказал он ему – распорядись ими с умом и помни главное, чему я тебя учил. Всегда следуй дороге, которую выбрало твое сердце».
Сихэн простился со своим благодетелем и, выйдя из города Иссод, выбрал дорогу на север. Через несколько недель его догнала весть об ужасной эпидемии, разразившейся в городе и косившей его жителей целыми кварталами. Беспокоясь об учителе, гном решил вернуться. Далеко от города он стал встречать путников, бегущих из затронутых чумой районов. И чем ближе он подходил, тем более трагические картины возникали перед ним, повсюду вокруг себя он видел только смерть и опустошение.
Войдя в Иссод, Сихэн бегом направился к дому Алипоса и, к своему горю, нашел того лежащим в постели при смерти. «Учитель – сказал Сихэн – что я могу для вас сделать?» «Ты зря вернулся… Наступил мой час и никакой надежды для меня уже нет –ответил ему сапожник – Как следует запомни то, что я тебе скажу. Если ты сам не хочешь пасть жертвой чумы, отнеси мое тело подальше отсюда и запрись в доме. Потом поставь на печь большой бак с водой, разожги огонь и бросай в печь все, что есть в этом доме, мебель, одежду, инструменты… Жги все дотла! Жги так, чтобы дым постоянно заполнял дом. Слушайся, мой сын, а я попрошу Великого Тау сжалиться над тобой. Надеюсь, что когда-нибудь тебе удастся увидеть Страну Кетар!». Произнеся это, Алипос умер.
Сихэн сделал все так, как учил его сапожник, но болезнь за эти дни уже успела поселиться в доме и добралась и до него. В каморке, полной дыма, гном молился и бредил, завернувшись в большую простыню. Он умолял Великого Тау спасти его, клянясь, что проведет всю жизнь, помогая ближним, в непорочности и молитвах. Дни шли медленно и неумолимо, и Сихэн уже потерял надежду на излечение. Но однажды ночью, когда он метался на промокшем от пота тюфяке в ужасных спазмах, ему явилось возвышенное существо.
«Проснись, Сихэн – услышал он – я Бетеил, Верховная Жрица Фей. Меня послал к тебе Великий Тау, потому что Он решил откликнуться на твою мольбу. Возьми эту книгу, она содержит магию Атотиса, самого первого Мага Гномов. Ты найдешь в ней заклинания и формулы, которые помогут тебе лечить и облегчать страдания живых существ. Изучай ее тщательно, до тех пор, пока не запомнишь наизусть, а когда будешь использовать - не забывай благодарить Великого Тау за его дар.»
Фея поцеловала Сихэна в лоб и исчезла в светлом пламени. В свете этого пламени гному привиделось какое-то подобие алтаря, скрытого за вуалью. Сихэн проснулся в испуге, думая, что это был лишь морок. Только вот лоб его был не горячий, и сердце билось спокойно. А когда гном увидел рядом с кроватью книгу, то окончательно поверил в то, что это был не сон: Фея вылечила его! Его мольба была услышана.
Долгое время Сихэн провел в учении и в молитвах и был усерден настолько, что Алипос мог бы гордиться своим учеником. И вот, в один прекрасный день, книга исчезла. Гном тут же догадался, что это Фея посылает ему знак: он знает уже достаточно, чтобы начать исполнять обет помощи. Он собрал те немногие пожитки, которые сохранились, и возвратился в Маликуд, навестить свою мать. Когда же он добрался до своего родного дома, соседи рассказали ему, что ужасная болезнь не пощадила и мать. Сихэн пошел на могилу, сел рядом и, безутешно плача, стал просить прощения у матери за то, что оставил ее. Легкий ветерок взъерошил волосы Сихэна, потом вернулся и словно погладил его по голове. Это был дух его матери, - в этом ветерке он различил тихий шепот: «У тебя остался твой путь, мой сын, выполни все, что должен. А я всегда буду рядом, чтобы защищать тебя».
Ободренный духом матери, Сихэн вновь отправился в дорогу. Эпидемия уже закончилась, но оставила за собой ужасные следы. Страна и ее города были полны больными и нищими, страдания которых могли бы тронуть самое холодное сердце. Глядя на всеобщее отчаяние, Сихэн вспомнил все, что он изучил по магии Атотиса, и начал лечить всех несчастных, используя энергии трав, камней и даже собственных рук. Известия о творимых им чудесах разнеслись мгновенно по всем уголкам страны, - так Сихэн превратился в знаменитого лекаря.
Принцесса Ур.
Однажды вестник Императора, отыскав Сихэна в далекой деревушке, попросил его немедленно отправиться ко двору. Принцесса Ур была тяжело больна и ей срочно требовалось лечение. Сихэн, не раздумывая, в тот же день поспешил в город Од. Императорский дворец сиял на солнце так, что слепил глаза. Хрустальный Дом Властителей возвышался на гранитной скале, крутые склоны которой состояли из десятков отдельных сверкающих стел. Стелы эти, как столбы света, поддерживали, казалось, и дворец и само небо.
Едва Сихэн вошел во дворец, его тут же, без всяких церемоний, провели к Императору Детлеву и его супруге Жимлар. Разговор начала Императрица:
«Итак, Сихэн, ты - лекарь. Мы много слышали о тебе и очень надеемся на твое умение. Ты, конечно, уже знаешь о нашем горе. Принцесса Ур тяжело больна и кроме тебя мы не знаем никого, кто взялся бы помочь нашей дочери. Если вернешь ей здоровье, тебе будет даровано богатство, слава и высокое положение. Но если ты шарлатан, и моя девочка умрет – то несколько вечностей будешь жалеть о том, что посмел явиться сюда и морочить нам голову!»
Заметив, что Сихэн несколько смущен таким началом разговора, Император попытался несколько смягчить слова своей супруги:
«Не пугайся, мальчик. Жимлар просто очень беспокоится о судьбе нашей дочери. Она давно больна, и мы боимся за ее жизнь. Но предупреждаю, если не вылечишь принцессу, то на тебя обрушится и мое наказание, и гнев матери»
«Угрозы мне не страшны – гордо ответил Сихэн – я лечу от имени Великого Тау и самого Существования. Они и решат судьбу Принцессы. Но не будем терять времени, пожалуйста, проводите меня в комнату Принцессы и оставьте с ней наедине»
Слуги тут же сопроводили гнома в покои Принцессы. Как только Сихэн увидел ее, сердце забилось в груди, как птица. За всю жизнь не видел он никого прекрасней. Тонкие черты лица и корона, украшавшая белокурые волосы, делали девушку в глазах Сихэна богиней. Принцесса едва дышала и была смертельно бледна. Гном быстро справился со всеми неподобающими моменту мыслями, - ведь уже по этим симптомам он понял, что нельзя терять ни секунды. В мгновение, разложив циновку в ногах ее кровати, Сихэн возжег семь свечей, встал на колени и запел молитву, обращенную к Великому Тау. Затем гном подошел к Принцессе и стал делать пассы руками, направляя энергии на ее выздоровление и очищение. Наконец, написав завершающее заклинание на листочке, он, шепотом, прочел его над пламенем свеч, затем сжег лист, а пепел сдул с ладоней в сторону изголовья кровати.
Принцесса тут же открыла глаза, словно очнувшись от очень долгого сна, потянулась и села в кровати. Увидев перед собой незнакомца, она испуганно спросила: «Кто ты и что ты делаешь в моей спальне?».
«Меня зовут Сихэн – ответил гном, почтительно кланяясь, - твои родители просили меня изгнать болезнь, сковывающую твои дух и тело. Я выполнил их просьбу. Ты можешь быть спокойна, - хворь больше не вернется»
Сихэн сообщил радостную новость гвардейцам, охранявшим вход в покои принцессы. Буквально через несколько минут на пороге спальни появились сияющие от счастья Жимлар и Детлев, похоже совершенно позабывшие о необходимости соблюдать царственное спокойствие.
«Как мы можем отблагодарить тебя? – спросила гнома Императрица, не выпускавшая из объятий дочь, - Скажи, чего ты хочешь, и ты это получишь!».
«Я не сделал ничего, за что стоило бы меня благодарить, – ответил Сихэн, – возблагодарить нужно Великого Тау, столь великодушно откликнувшегося на наши молитвы»
«Ты слишком скромен – возразил ему Император – но, в любом случае, мы хотим выразить тебе признательность за добро, которое ты сделал для нас. Как только Принцесса окрепнет, мы устроим пир в твою честь!»
Прошла неделя. К большому празднику все было подготовлено. Радость царствующей семьи была столь велика, что празднование происходило не только во дворце - весь город Од захватил круговорот танцев, музыки и бесчисленных пирушек, устроенных для горожан. Во дворце же Сихэна чествовали как героя. Он был представлен высшим сановникам государства, и даже Генерал Занк, главнокомандующий армии гномов, лично поблагодарил его за спасение прекрасной принцессы. По окончании пира Император произнес торжественную речь, в которой даровал Сихэну титул рыцаря, отдал в его управление феод Низак, а также назначил ежемесячную ренту в шесть тысяч золотых монет.
На следующий день Сихэн предстал перед Папой гномов, Первосвященником Энилом, для посвящения в рыцари. Мистическая церемония проходила в храме Куин, Бога Солнца, в присутствии всей знати и духовенства. Когда ритуал закончился, Папа подозвал к себе Сихэна и тихонько сказал ему:
«Сегодня тобой получены большие привилегии: ты стал Всадником, что несет с собой как множество полномочий, так и множество обязанностей, о которых не следует забывать: быть верным Императору, защищать слабых, охранять и поддерживать закон. Необычным путем и не просто так пришло все это к тебе – это Великий Тау испытывает тебя, ведь все полученные полномочия должно использовать с чувством любви к ближнему своему. Но помни: на пути любви мы достигаем самых больших радостей, но и самые большие трагедии ждут нас на том же пути. В будущем будь осторожен, используя дары Императора!». Произнеся это, Энил простился с Сихэном.
Последующие месяцы Сихэн провел, принимая на себя управление феодом, который пожаловал ему Император. Жители Низака приняли нового сеньора с радостью, так как знали, что он спаситель любимой ими Принцессы Ур. К нему относились с почтением, как к наследному принцу, потому часто обращались, кто за разъяснением непонятных вопросов, кто за разрешением спора, а многие - за лечением самых разных болезней.
Сихэн постоянно возносил хвалу Великому Тау за все, что Он для него сделал. Но встреча гнома с дочерью Императора разбудила спавшие доселе чувства, - он просто бредил принцессой. Мысли о красавице не покидали гнома ни на минуту. Когда он гостил в замке Од, у него было достаточно возможностей познакомиться с Принцессой поближе. Он был совершенно очарован не только ее красотой, но и всегда бодрым и шутливым настроением. При встречах с ней его сердце билось в каком-то особенном ритме. Гном сожалел лишь о том, что перед красотой принцессы его разум мутился, и он начинал лепетать что-то невразумительное.
Когда Сихэн стал Господином Низака, он все равно часто посещал двор Императора и, прежде всего, Принцессу Ур. Встречи случались все чаще, и, постепенно, молодой гном стал для девушки другом и наперсником. Им нравилось подолгу гулять в Садах Тефер и поверять друг другу самые сокровенные планы и желания. Тогда-то Сихэн и узнал, что, несмотря на свою жизнерадостность, Ур не была счастлива. Принцесса не могла смириться с тем, что должна вскоре стать женой Генерала Занка. Как поведала гному девушка, генералу это пообещали ее родители за то, что тот спас Империю Гномов, отогнав полчища варваров-троллей.
В свою очередь Сихэн признался девушке в своих мечтах достичь когда-нибудь мифического Царства Кетар, где весна вечна, небо всегда чистое и синее, а цветущие луга бескрайни. Между двумя молодыми гномами зарождалось тонкое чувство, которое они никак не решались выразить словами. Уже вместе они грезили о том, как бы им найти путь в чудесное Царство Кетар, сбежав от грусти и обязательств, к которым не лежит сердце. Однажды утром, Сихэн и Ур, гуляя между магнолиями Сада Тефер, решили обменяться символами своей душевной привязанности. Они нашли два самых больших и красивых цветка, еще полных росы, и, скрестив руки, выпили из них на брудершафт, клянясь: «Отныне и навсегда наши души будут вместе». В эти мгновения опьяняющий запах магнолий словно помутил их разум и, чувство, прежде никогда не испытанное, закружило пару, как вихрь. Будто магнитом притянутые, они дарили друг другу сладкие поцелуи и первые робкие ласки.
К несчастью, один из слуг Занка увидел эту сцену. Он немедленно побежал и предупредил генерала о происходящем. Занк пришел в неистовство, схватил меч, вскочил в свою боевую повозку, и бил запряженных в нее боевых кроликов кнутом до крови, чтобы успеть в Сад как можно раньше и наказать презренного соблазнителя. В Саду он выпрыгнул из повозки, не дожидаясь, пока та остановится, и бросился к Сихэну с обнаженным мечом, крича в исступлении: «Я убью тебя, проклятый колдун! Ты вернешься в ад, откуда сбежал!». Он размахивал мечом лишь для того, чтобы сильнее напугать противника, но Ур, защищая друга, встала между ними и меч, угрожавший Сихэну, пронзил грудь Принцессы.
Воцарилось молчание. Сихэн и Занк в ужасе застыли, как изваяния, по разные стороны от безжизненного тела девушки. Вскоре стража, вызванная садовником, связав противникам руки, доставила их к Жимлар и Детлеву. Царственная пара не могла скрыть своей боли от происшедшего. Императрица, безусловно, убила бы обоих на месте собственными руками. Однако Детлев, поднявшись с трона, с усилием произнес: «Мы не будем принимать решения сами, потому что не сможем быть объективными. Пусть Эльга, Жрица правосудия, назначит им справедливое наказание, надеюсь, оно будет суровым. Стража, отведите заключенных в судилище!».
Сихэна и Занка отвели в Храм Дин, где Эльга, слепая хранительница высших законов, принимала решения в особо тяжелых случаях. Процесс не занял много времени. Два обвиняемых и слуга рассказали каждый свою версию случившегося. Затем Эльга, не выпуская из рук свой странный обломанный меч, взяла весы и попросила Великого Тау послать ей знак. Внезапно зал погрузился в темноту, а Жрица оказалась окруженной сверхъестественным белым ореолом. Весы стали дрожать, ударяясь друг о друга и о меч с колокольным звоном, с глаз Жрицы спала повязка и из орбит ударили два луча света; фиолетовый луч указал на Занка, а на Сихэна - зеленый.
«Приговор вынесен! – воскликнула Эльга – Занк, как убийца Принцессы Ур, осуждается на смерть. Сихэн обрекается на вечное изгнание за то, что предал доверие сюзеренов. Так решил Великий Тау.»
Приговор был назначен к исполнению немедленно, потому стража повела Занка к месту казни. У Сихэна же были отобраны дворянские регалии, затем его заклеймили огненным клеймом предателя и выгнали прочь из города.
Так для гнома началось длинное и печальное путешествие из одного конца Мира Эзир в другой. Он делал самую грязную работу, а в оплату получал только всевозможные унижения. Но разве все это могло сравниться с болью от утраты любимой Принцессы Ур? Гном пробовал применять формулы магии Атотис, чтобы лечить людей, но ничего не получалось и потому он оставил эти попытки. Единственное, что напоминало Сихэну о прошлом,- это высохшие лепестки цветка магнолии, хранившиеся в нищенской суме, которую он всегда носил на груди.
Маг Чесд.
Много лет Сихэн бесцельно скитался по стране, пока однажды не забрел в земли Чесд, - суровые и гористые, где обитали немногочисленные и отсталые из-за жизни, полной лишений, племена гномов. Он уже решил покинуть эти негостеприимные земли, как вдруг на его пути появился, прося милостыню, несчастный, обездоленный гном. Сам измученный нищетой и голодом, Сихэн хотел было сделать вид, что не заметил его, но тут вспомнил Алипоса, мастера-сапожника, который помог ему много лет назад. Поколебавшись, он открыл суму и отдал половину своей еды нищему. Тот немедленно съел предложенное угощение. Когда он закончил, Сихэн сказал ему: «Возьми серебряную монету и несколько медных. Это все, что у меня есть…». Старик не позволил ему закончить фразу. Быстро схватив монеты, он тут же выбросил их в канаву.
«Совсем сдурел, старый глупец? – воскликнул Сихэн – это же твой завтрашний хлеб!»
«Мой юный друг, ты знаешь, быть может, лучше меня, что истинная пища не хлеб, а истинное богатство вовсе не деньги».
На мгновение Сихэну показалось, что бедняга сошел с ума из-за того, что поел так много и так быстро. Но ему оказалось достаточно одного взгляда старика, чтобы понять свою ошибку.
«Иди за мной и не задавай вопросов, а лучше и вовсе молчи, - отрезал старик – тогда я покажу тебе сокровища, которые ты и вообразить-то не можешь».
Сихэн, ни слова не проронив, подобрал свою сумку и последовал за стариком. При слабом свете ручного фонаря путники всю ночь то карабкались по узкой и крутой тропинке, то, иногда, просто шли по склону, пока, наконец, не достигли вершины горы. Там, на небольшом ровном участке, стояла покосившаяся и старая хижина. Старик вошел в нее первым и без всяких церемоний сказал:
«Вон та куча соломы – моя кровать. Ложись и спи. А я буду снаружи, - мне необходимо обдумать нашу встречу».
Слишком уставший, чтобы отвечать, Сихэн рухнул на солому и немедленно уснул. Когда же он проснулся, проспав почти сутки, и вышел из хижины, взору его открылась странная картина. Старик лежал перед деревянным колесом, укрепленным вертикально на подставке-бревне так, что оно могло вращаться. Колесо было украшено странными символами, а сверху возвышался какой-то идол. Похоже, старик молился. Сихэн не стал прерывать действо, но как только хозяин хижины поднялся с земли, засыпал его вопросами о том, кто он такой и что делает в столь отдаленном и диком месте.
«Я - Тэкла, бедный отшельник. А ты – Сихэн, злосчастный Господин Низак».
«Откуда ты узнал то, чего я тебе не говорил?!» - едва вымолвил остолбеневший Сихэн.
«Некоторое время назад, я медитировал в Круге Яудим. Колесо стало вращаться, и я увидел тебя, идущего по направлению к Чесд. Так я узнал о неизбежности нашей встречи».
«Значит, в этой штуке ты можешь увидеть все, что находится далеко отсюда?»
«И не только это – кивнул старик – в этой, как ты ее назвал, штуке, я могу увидеть предназначение людей, как живых, так и умерших. Я могу узнать, кто ангелом поднялся в верхние миры, а кому пришлось вернуться обратно, чтобы отрабатывать собственные ошибки».
Сихэн нервно отодвинулся от старика, воскликнув:
«Проклятый чернокнижник! Великий Тау должен наказать тебя за идолопоклонничество!»
«Ты ошибаешься – возразил отшельник, нисколько не обидевшись, - Как раз Великий Тау и подарил мне возможность читать судьбы людей, посвятив меня в тайну Яудим. Так же, как тебе когда-то была вручена Книга Атотиса, но ты утратил свой дар, нарушив обет непорочности. Однако Великий Тау дает тебе еще один шанс. Если хочешь быть моим учеником, прежде всего, ты должен навсегда забыть прошлое, забыть свое имя, очиститься от воспоминаний и честолюбивых стремлений, посвятив себя душой и телом поиску новой чистоты. Тебе придется многим пожертвовать и пройти через тяжелейшие испытания. После чего я смогу открыть тебе гораздо больше, чем Магия Атотиса. Но выбрав этот путь – больше не ошибайся! Иначе ты будешь проклят навеки».
Сихэн молчал. В это мгновение на него тяжким грузом обрушилось все то одиночество, что он испытывал в эти годы, вся тяжесть камней пройденных им дорог, боли и тоски. Он подумал о Принцессе Ур, и слеза сползла по его щеке. Но, обратив взор на Тэклу, Сихэн увидел суровые, но добрые глаза и дружескую улыбку, первую за много-много лет. Больше гном не колебался ни одной секунды.
«Я решил. Будь моим Учителем!» - воскликнул он, и старик ласково обнял его.
Затем он снял с шеи суму, ту самую, в которой хранил лепестки магнолии, и вручил ее отшельнику.
Следующие годы Тэкла передавал свои знания Сихэну. Он учил его думать и выходить из тела. Он раскрывал ему имена звезд и сил, властвующих над миром. Он преподавал ему искусство борьбы. Он объяснял, как делаются талисманы и составляются заклинания. А главное, он посвятил его в тайны Алтаря Яудим: в Священную Магию, которая позволяет преодолеть ограниченность временем и проникнуть в универсальное движение жизни.
И вот однажды Тэкла привел Сихэна к Колесу и сказал: «Что ж, первый этап обучения закончен. Настал момент показать, чему ты научился. Возьми свою котомку – тут есть вода и еда, которая понадобится тебе в пути к кратеру Пекад. Там поселился поистине невообразимый монстр по имени Каитавранос. Ты должен победить его и принести мне доказательство своей победы».
«Но как же так… без оружия…» - растерялся Сихэн.
«Твоим оружием будет знание, которое ты получал все эти годы» - ответил предсказатель.
К этому времени Сихэн даже и думать не смел о том, чтобы спорить с Учителем. Он взял котомку, простился с Тэклой и отправился в путь, размышляя над предстоящим испытанием. Дорога до кратера Пекад заняла у гнома шесть дней. Это оказалось ужасное место, покрытое толстым слоем черного жирного пепла, из которого тут и там торчали громадные острые камни. Ураганный ветер стлался по земле, поднимая облака пыли. Пыль окутывала даже солнце. К тому же, начинало темнеть, и Сихэну пришлось искать безопасное место, чтобы провести ночь. В одной из окружающих скал он, после долгих поисков, нашел пещеру и осторожно заглянул внутрь. Там было пусто и гном, расположившись недалеко от входа, немного поел, развернул одеяло и уснул.
Во сне ему явился Тэкла в зеленых одеждах; он напоминал ему основы воинского мастерства, далекий рокот барабанов сопровождал его слова: «Помни! – говорил отшельник – Хороший полководец не доводит дело до битвы. Хороший боец не приходит в ярость, сохраняя хладнокровие. Хороший победитель не убивает… Правильно используй силы стихий Воды, Огня, Земли и Воздуха… Помни!» Тем временем барабанная дробь становилась все громче и ближе. Сихэн внезапно попал в Колесо Яудим, и оно завертело его на полной скорости.
Оглушительный грохот разбудил гнома. Яркий свет осветил пещеру, зловонный запах ударил в нос. Гном содрогнулся. Он вскочил в ужасе. По пещере длинными скачками двигался монстр, из его рта вырывались языки пламени. Сихэн попытался выбежать из пещеры, но монстр прыжком преградил ему путь.
У Сихэна не было ничего, чем можно было бы защититься, и он уже почувствовал себя добычей, как вдруг в памяти всплыли слова, услышанные им во сне. Быстро схватив флягу с водой, гном бросил ее в огненную пасть Каитавраноса. Потом он прыгнул к нему и сжал его челюсти изо всех сил. Каитавранос пришел в бешенство, он наносил удары хвостом по воздуху и скреб почву длинными, острыми когтями. Через некоторое время неразумный монстр стал терять силы и, в конце концов, упал на землю. Его тело таяло, как кусок льда на солнце, оставляя на полу пещеры грязно-зеленое желе. Затем и зловонное пятно стало быстро испаряться, превратившись в плотное зеленовато-желтое облако.
Пещера вновь погрузилась во тьму. Снаружи ураган продолжал стегать скалы с неприятным визгливым посвистом. Сихэн, утомленной борьбой, присел было, но вдруг заметил слабый блеск на том месте, где исчез Каитавранос. Гном осторожно подошел и, к своему удивлению, увидел золотое кольцо в форме дракона, кусающего свой хвост. Поколебавшись, он надел кольцо на палец. Внезапно кольцо засверкало ярче, запульсировало, и из глаза дракона вырвался сноп яркого света, обвившийся спиралью вокруг Сихэна. Гном почувствовал, как неведомая сила отрывает его от земли и на невероятной скорости несет по узкому подземному тоннелю. Он увидел, как вокруг появлялись его воспоминания, как они преобразовывались в цвета, запахи, принимали форму разных геометрических фигур, смешивались между собой, будто в гигантской плавильне. Это вызывало все возможные чувства: страх, счастье, грусть, тревогу, любовь, гнев… Так продолжалось, пока гном не перестал отличать одно от другого… И вот, наконец, свет погас.
Очнулся Сихэн в Круге Яудим, - напротив сидел старик-предсказатель, одетый в зеленые одежды, как во сне.
«Я ждал тебя – приветствовал его Тэкла, улыбаясь, - опаздываешь!»
Он тепло обнял своего воспитанника и повел в хижину, где был накрыт скромный стол. После еды Сихэн рассказал Учителю о своих приключениях, пережитых в кратере, и показал кольцо. Предсказатель, внимательно выслушав рассказ, вдруг, резким жестом, разорвал рубаху на груди гнома. Клеймо предателя исчезло!
«Это испытание – сказал Тэкла – ты прошел для того, чтобы можно было пересмотреть приговор, вынесенный Эльгой в Храме Дин. Каитавранос, дракон пустыни, не был королевским монстром, он был своего рода наваждением. Монстр - это твои собственные тревоги, недостатки, нечистота, - материализованные для того, чтобы, победив их, ты смог идти дальше своей дорогой. Эта победа была победой разума. А в будущем тебе предстоит научиться побеждать силой души».
Прошло еще несколько лет. Сихэн закончил свое обучение у отшельника. Он уже не чувствовал ни душевных колебаний, ни желаний, ни честолюбия, свойственных материальному миру, а благодаря кольцу Каитавраноса, его дух мог оставлять тело без всякой опасности заблудиться в астрале. Но главное, чему научился Сихэн, - это видеть божественный свет, сияющий в его сердце. И теперь уже все было готово для того, чтобы пройти Большое Испытание, которого так ждал и так боялся любой претендент на звание Мага.
Тэкла вновь позвал Сихэна к Колесу Яудим. Там уже находилось все необходимое для ритуалов и жертвоприношений, в руке он держал котомку с цветком магнолии, подаренным Сихэну Принцессой Ур в Саду Тефер. Он повесил ее на шею неофита и сказал:
«Настал момент Большого Испытания. Готовься ко всему – тебе предстоит путешествие в Мир Вриак».
Тэкла не один раз рассказывал Сихэну обо всех опасностях такого путешествия, потому в тот момент лишь задал ритуальный вопрос, чувствует ли тот себя действительно готовым. Гном ответил утвердительно. Затем они вместе провели обряд в честь Великого Тау, и Сихэн, взвалив на плечи необходимый для Испытания крест, молча последовал за Учителем. Неторопливо они пересекли пустынный участок, выжженный солнцем, и попали в место, называемое Луг Руаш, - старое, заброшенное кладбище, на котором, как говорили, можно было увидеть ужасных духов и демонов. Здесь они сделали остановку и провели ритуал для успокоения умерших, воскурив ароматические травы и вознеся молитвы. Затем поход продолжился по тропинке, ведущей на вершину Холма Ламбда. Там находилась небольшая расщелина, защищавшая от ветра священный оазис. Путники вкопали крест в землю и собрали вокруг него нечто вроде эшафота.
Настал момент Испытания. Тэкла привязал один конец веревки к ноге Сихэна, другой же перебросил через горизонтальный брусок креста. Затем, напрягая все свои силы, Тэкла тянул за веревку до тех пор, пока Сихэн не был поднят в воздух, подвешенный головой вниз, без какой-либо возможности освободиться. Сихэн знал, что его ожидало, и помогал старику, не задавая никаких вопросов. Закончив все эти приготовления, Тэкла сел под крест и стал бить в барабан, напевая грустную литанию. Наступила ночь. Учитель зажег огонь и продолжил петь призывы к Великому Тау таким монотонным голосом, будто находился в состоянии транса. Сихэн же все это время пытался преодолеть боль.
Большое Испытание.
Надо сказать, это было жуткое испытание. К концу второго дня, страдающий от боли, голода и жажды, гном начал бредить, - разум его наполнился великим хаосом образов и мыслей. Он повстречался с Принцессой Ур и Феей Бетеил, с Генералом Занком и Cапожником Алипосом, с Садом Теферет и еще тысячей и одним воспоминанием, вплоть до детских надежд, с кровью, судилищем и со скитаниями, которые происходили с ним после его изгнания. Им овладел дикий ужас.
Ему виделся он сам, уже умерший, - черви пожирали его мясо, отделяя от костей, пока не остался голый скелет. Однако, тут же, из скелета, появился другой Сихэн, точнее, его астральное тело. Оно, как призрачное дуновение, бродило вокруг мертвой мрачной куклы, подвешенной за ногу. Новый, легкий как перышко, Сихэн стал подниматься все выше и выше, над Оазисом Ламбда и Лугом Руаш. Но как только он вылетел за пределы расщелины, шквал ветра подхватил его и понес к узкой трещине в небосводе. Чем ближе было новое тело гнома, тем шире становилась трещина, пока в ней не стала видна маленькая, темная безводная равнина. Царила мертвая тишина. В небе над равниной не было не то что планет, но даже ни одной звезды, а единственным источником света служили крошечные искорки, блестевшие вдали.
Не успел Сихэн как следует рассмотреть это пустынное место, как на него повеяло леденящим дыханием, и перед ним возникла фигура или тень… негра, одетого в фантастический наряд и вооруженного сверкающей косой.
«Кто ты? – поинтересовалась фигура глухим голосом – и почему беспокоишь покой мертвых?»
«Меня зовут Сихэн, я ищу Страну Кетар».
Тень, гомерически захохотав, ответила: «Только сумасшедший может искать здесь Царство Света! Это Ситрара, - место, где решается судьба каждой души. Самые легкие из них поднимаются в Сферу Венек, где для них бьет Источник Бессмертия. Нечистые же души вновь возвращаются в водоворот жизни, чтобы исправить совершенные ошибки. Посмотри вниз!» Сихэн перевел взгляд туда, куда указывала ему фигура. Гном, скорее интуитивно почувствовал, чем увидел, медленное, почти незаметное движение душ к далекой точке. Там, куда стремилась блестящая спираль, напоминающая гигантскую воронку, в своем грустном полете сливались миллионы искорок. «Смотри! – продолжала тень – души, которые не могут подняться, кажутся окруженными вихрем, они сжимаются и, в конце концов, становятся всего лишь частицами бессознательной энергии, как капли воды в океане. В конце же этого путешествия их ждет теплое и спокойное море, в котором они смогут вновь возродиться, обрасти плотью и, наконец, вернуться в мир живых». Этот рассказ не столько напугал, сколько успокоил Сихэна, дав ему надежду на то, что у него есть шанс вернуться в мир гномов с помощью пути, показанного ему тенью. Но его любопытство еще не было удовлетворено:
«А ты кто? – спросил гном у тени – Такое впечатление, что ты создан из другой материи, чем все остальное!»
«Я – Микем, – ответила тень – Брат Ужаса, Ангел Вечной Ночи. Я – тот, кто принимает последний вздох гномов и провожает по этой темной долине, где каждый оставляет телесное воплощение и земные богатства. Богач и бедняк, святой и грешник – все должны пройти мимо меня, перед тем как продолжить свой путь по тропе Ситрары».
Услышав эти слова, Сихэн вспомнил обычай гномов хоронить вместе с умершими те вещи, которые они больше всего ценили при жизни. Поразмыслив, он понял, что, кроме патетики, в этом не было никакого смысла. Он понял всю тщету гордости, тщеславия и всех остальных масок честолюбия, которые толкают гномов к тому, чтобы превращать свою жизнь в битву за то, чтобы как-то выделяться среди других.
Но глухой голос Микема прервал его мысли:
«Очень сильной должна была быть магия, которая сумела проводить тебя в это место, не подвергнув твою жизнь опасности. Надеюсь, что у тебя в запасе есть и еще более сильная, которая поможет тебе выйти отсюда».
«В каком смысле?! – воскликнул Сихэн – Как я пришел, так и уйду!»
«Слабая мысль, ибо это невозможно, – ответил, хмыкнув, Микем – Ты не мертвый, а потому тебе придется продолжать дорогу через Космос в поисках Источника Венек, а без проводника найти его нет никаких шансов. Тебе остается надеяться только, что в мире есть хоть кто-то, кто молится за тебя, кто-то, кто искренне тебя любит, иначе…»
Не закончив фразу, Черный Ангел скрылся, оставив Сихэна посреди пустыни. Гном огляделся. Миллионы малышек-искорок появлялись и исчезали вокруг него со всех сторон, но все они, так или иначе, попадали в вихрь, на который указал Микем.
Сихэн попробовал произносить магические формулы, но в этом месте они не работали. Его попытки взлететь тоже не увенчались успехом. Никаких других идей, как покинуть это негостеприимное место, у него не было, и Сихэн оказался во власти безутешного горя. Только теперь, казалось ему в его горьких думах, он полностью осознал ошибку, когда, оставив мать, пошел на поиски Рая Гномов.
Сихэн встал на колени и, стуча о свою грудь руками, просил Великого Тау простить ему его гордость и надменность, которые вдруг осознал главными грехами. Его мольба была столь горячей, что Сихэна затрясло, как в лихорадке. Затем он почувствовал, как его объял синеватый свет, а сердце вспыхнуло ярким пламенем. Гном был настолько поглощен переживаниями и призывами к Великому Тау, что даже не заметил, как стал подниматься над владениями Микема. Так этого и не осознав, он покинул Ситрару и проник в Сферу Венек.
Новый мир отличался от Ситрары, как небо от земли. Здесь были деревья, цветы и животные, здесь довольные гномы гуляли, завернувшись в легкий ветерок. Приятная музыка доставляла ему неописуемое наслаждение и благость, а когда он открыл глаза, то был ослеплен красотой этого места.
«Несомненно, это Страна Кетар!» - подумал он и пошел вглубь чудесного сада в поисках какого-нибудь знакомого лица.
Почти сразу он столкнулся с Алипосом, который приветствовал его улыбкой, прижав руку к сердцу. Сихэн бросился к нему и хотел обнять, но когда он уже почти коснулся друга, тот внезапно исчез. Сихэн в изумлении подумал, что, наверное, здесь в ходу такие странные шутки и, не обидевшись, принялся искать кого-нибудь еще. Он увидел друга детства, который когда-то утонул в проруби, катаясь на санках по замерзшему озеру. Но и с ним все произошло так же. История с исчезновением повторялась с каждым, кого находил гном.
«Все-таки, это не может быть Страной Кетар! – подумал Сихэн – Если я не могу разговаривать с людьми, которых я любил, не могу коснуться их, то нет в этом никакого наслаждения и это не истинное счастье! Здесь все кажется миражом, плодом воображения».
«Ты прав, это не Царство Кетар» - раздался голос позади него. Сихэн резко обернулся и увидел свою мать Наин.
«Мама! – воскликнул пораженный гном – Мамочка! Как же все это время я хотел увидеть тебя! Как я тосковал о тех временах, когда ты убаюкивала меня, прижимая к своей груди и гладя по голове! Сколько слез я пролил, оставив тебя! Пожалуйста, обними меня! Обними меня покрепче!»
«Мне так жаль, что я не могу этого сделать, сынок, – ответила Наин – Здесь это невозможно. Это Сфера Венек, мир чистых умов и несовершенных душ. Он добр к нам, и мы не должны возвращаться, чтобы искупать свои грехи. Но в его пределах общаться невозможно».
«А как же ты, ведь ты можешь говорить со мной?» - спросил Сихэн.
«Великий Тау милостиво позволил мне это, потому что твоя душа некогда была в моем лоне, я дала тебе тело и родила тебя с любовью. И теперь только я могу помочь тебе пройти дальше. Следуй за мной! Поторопимся, у нас совсем немного времени!»
Охваченный сильными эмоциями, Сихэн пошел за матерью к центру сада. Чудесный светлый источник выбрасывал кристально чистую воду. При ее падении на землю слышалась хрустальная, божественная музыка, - подлинное наслаждение для обитателей этого мира.
«Смотри, – сказала Наин – это Источник Венек. Вода в нем обладает чудесными свойствами. Это Живая Вода, в ней – сущность энергии, пронизывающей весь Космос. Каждый мог бы утолить жажду в этом источнике, если бы имел особые качества, чтобы справиться с последствиями такого глотка».
«С какими последствиями?» - спросил с любопытством Сихэн.
«Венек требует от нас особой силы духа, и того, кто выпил такой воды, ждет тяжелое испытание. Пройдя его, можно попасть в мир, очень близкий к Царству Кетар. Я не имею права сказать больше, но ты должен знать, что риск, на который ты идешь, очень велик, и твой выбор должен быть свободным и осознанным. Ты можешь остаться здесь и наслаждаться, как мы, вечным покоем, или выпить Воду Венек и, если ты способен победить призраков, все еще живущих в глубинах твоего разума, можешь попасть в Страну Кетар, обитель совершенной любви».
Сихэн немного растерялся. Мысль о том, чтобы навечно остаться со своей матерью, наполняла счастьем. Но он вспомнил и другую свою любовь. Он подумал о Принцессе Ур и минутах счастья, пережитых вместе с ней. Но мать прервала его раздумья: «Мой сын, время против нас, и очень скоро я должна буду оставить тебя. Выбирай то, что кажется тебе правильным, и пусть Великий Тау хранит тебя в дороге!»
У Сихэна уже не было сомнений, он воскликнул: «Пожалуйста, дай мне испить из Источника, мамочка! Помоги мне найти любовь, которую я потерял!»
Наин взяла два кувшина с глиняными ручками, наполнила один в Источнике Венек и с приятной мелодией перелила жидкость из одного кувшина в другой. Затем она, улыбаясь, предложила его Сихэну, и пока он пил, из сосуда появилась радуга. В тот же момент Наин стала полностью прозрачной, превращаясь в дуновение ветерка, а ее слова стали не слышны. Махнув Сихэну на прощание рукой, она растворилась в воздухе.
Счастливый и немного грустный Сихэн слушал мягкую музыку, ласкавшую его разум, ощущая приятный аромат цветов. Внезапно, цвета небес стали темными, и разряды электричества сотрясли воздух. Мрак сгущался вокруг, и мирный пейзаж превратился в отталкивающий. Небо стало фиолетовым, почва трескалась, и из трещин на поверхность лезла омерзительная грязь. Голова гнома закружилась, разум закрутило в бездонной воронке, из стен которой вылетали языки огня и торчали острые камни, ранящие его астральное тело. Падению, казалось, не будет конца, но оно все же закончилось совсем не мягким приземлением на влажную и зловонную землю, покрытую мутной пеной. От земли поднимался зеленовато-желтый пар и тут же опадал вниз мелкими липкими капельками. В целом, это место напоминало разлагающийся труп. Фоном, как из-под земли, звучал жалобный хор далеких голосов.
Едва Сихэн поднял голову, он увидел отвратительное существо, помесь человека и козла, вооруженное большим кнутом.
«Наконец ты здесь, мой юный друг! – крикнул демон – Все-таки тебе удалось пересечь Мост Даат, за которым находится вся сокровищница знаний всех времен! Для меня большая честь познакомиться с тобой! Могу ли я тебя обнять?!»
«Кто ты? – испуганно спросил у него Сихэн – И откуда ты меня знаешь?»
«Я – Ксемел, Создатель, и прекрасно знаю и тебя, и Тэклу, предсказателя, который учил тебя. А вот у тебя кольцо, которое ты получил, победив моего верного охранника Каитавраноса, и я искренне рад за тебя. Ты – прекрасный ученик-практик и добросовестный неофит. Вот поэтому я и жаждал лично познакомиться с тобой. Я хочу открыть тебе тайны, которые бесценны! Следуй за мной, и ты увидишь дары, приготовленные для тебя в специальных помещениях».
«Минутку, – забеспокоился Сихэн – Какие тайны? Какие дары? Я лишь ищу Царство Кетар!»
«О! – ответил Ксемел, улыбаясь, - Я говорю о ключах от царства, которые я мечтаю подарить тебе! Наш путь сейчас лежит к Башне Ойн. Из нее ты сможешь увидеть все гораздо лучше».
В одно мгновение Ксемел перенес Сихэна на Башню и издал раздирающий уши визг. Перед гномом появилась всеобщая модель Универса, он мог видеть, как рождаются и умирают звезды. Огромные галактики складывались из скопления мелких трещин, в то время как другие обращались в хаос. «Смотри, – завлекал демон – я предлагаю тебе тайны Космоса и власть над ними, я предлагаю тебе секрет жизни и смерти, добра и зла, я предлагаю тебе власть над всем живущим, над любым видимым или невидимым существом. И еще… вот, посмотри вниз!»
Сихэн взглянул вниз и, в глубине открывшейся бездны, увидел огромный столб дыма от огня, в который попадали миллионы гномов. Они двигались медленно и, переплавляясь, становились твердыми. Они превращались в стекло, камни и другие строительные материалы тех миров, что появлялись в пустоте. Их крики носились от одного края воронки до другого, как грустная кантата, подхваченная ветром.
«Это Гиннам, – пояснил довольный произведенным эффектом Ксемел – это сущность душ в горе. Это - моя пища, но это и секрет Создания. Если ты захочешь, все будет твоим. Взамен я попрошу тебя лишь о небольшой любезности».
«И что это за любезность, хотелось бы узнать?» - заподозрил неладное Сихэн.
«О, совершенно незначительная! – воскликнул Ксемел – я лишь хотел попросить у тебя цветок, который Принцесса Ур подарила тебе в Саду Теферет. Знаешь, у меня есть личные слабости…»
«Но я не могу отдать его тебе! – ответил гном, пока они спускались с Башни, - это залог любви! Если хочешь, попроси у меня любую другую вещь, но только не эту».
«Брось! – настаивал Ксемел – Ну, какую ценность может иметь увядший цветок? Тем более по сравнению с теми богатствами, которые я тебе предлагаю?! Пойми уже, Принцесса Ур умерла, и ты никогда больше ее не увидишь! Подумай лучше о тех женщинах, которыми ты сможешь обладать! Женщины, прекрасные, как богини, искушенные в искусстве любви, помогут тебе познать истинно Райское Наслаждение! Тебя не привлекает такая идея? И богатство, и знания, и бессмертие – хочешь сказать, все это не стоит какого-то несчастного увядшего цветка? Ответь!»
Сихэн раздумывал над тем, что ему предложил неожиданно великодушный дьявол, как вдруг вспомнил свое ученичество у Тэкла. Пальцы гнома сами потянулись погладить цветок, свисающий с его шеи, и он заметил, как в глазах Ксемел сверкнула алчность. Внезапно оттолкнув от себя демона, он резко сказал:
«Отстань от меня, грязный лжец! Оставь себе свои богатства, науку и бессмертие, а я пойду своей дорогой!».
«Вот уж нет! – зловеще прошипел Ксемел – Сейчас ты в моей власти, и ничто не сможет спасти тебя!»
Испугавшись его грозного вида, Сихэн толкнул демона в пропасть, а сам попытался убежать, карабкаясь по стене окружавшей их бездны. Ксемел, ловко ухватившись за ближайшую верхушку скалы, поднялся и стал кидать огромные валуны вслед гному. Ослепленный гневом, одним из гигантских камней он попал в Башню Ойн, символ его развращенной власти. Башня с грохотом рухнула. Сихэн уже почти добрался до верха стены, где начинался мост, на котором Ксемел уже не имел власти, как вдруг тот стал перемещаться с поразительной скоростью. В мгновение ока демон догнал Сихэна, схватил его и швырнул в бездну.
Гном понял, что теперь пропал окончательно. Ничто уже не могло спасти его от гибели, и он вспомнил давно забытую траурную молитву из Книги Атотис: «О, Великий Тау, - запел Сихэн – Отец Универса, услышь мою мольбу! Не позволь силам зла завладеть моей душой! Не дай моему духу вечно неприкаянно скитаться среди живых, позволь ему пребывать в мире и спокойствии! Вырви мое тело из лап демонов и прими мою душу вместе с другими кающимися грешниками! …»
Пока Сихэн взывал к Великому Тау, падение продолжалось, тепло Гиннам уже стало трудно переносимым жаром, а жалобы осужденных уже не были далеким эхом. Водоворот душераздирающих голосов смешивался с раскаленным дымом. Когда гном произнес в молитве слово «Любовь», в небе появилось ангельское существо, которое устремилось к нему и, подхватив на лету, понесло его вверх. Глядя вниз, Сихэн видел, как удалялся от него жуткий тигель душ, мерзкая каменная бездна и Башня Ойн. Видел он и демона Ксемел, грозившего кулаками небу и посылавшего туда неповторимые по замысловатости и злобности проклятия. Наконец, Сфера Даат превратилась в маленький круг, потом в точку, которая исчезла в синем океане, покрытом, как прекрасными драгоценностями, живыми цветами.
Мир Бриа.
Вознесение закончилось, и Сихэн с любопытством огляделся. Он находился в густолиственном лесу, в окружении величественных деревьев, листья которых отражали серебряный свет звезды, очень похожей на Луну. Гном подошел ближе к своему спасителю, чтобы поблагодарить… и, буквально, окаменел от удивления:
«Ур! – закричал он – Любовь моя, счастье мое, это ты пришла мне на помощь?!»
Рухнув в ноги Принцессы, он молил ее о прощении за то, что стал невольным виновником ее гибели.
«Душа моя! – сказала Принцесса – Я сразу же простила тебя! Знал бы ты, как я тосковала и что перенесла за эти годы, ожидая момента нашей встречи на Звезде Фейар! Я была свидетелем всех твоих невзгод и страданий, видела все испытания, которые тебе пришлось вынести, и боль от разлуки становилась только больше от мысли, что я никак не могу помочь тебе. Но я надеялась, - всегда, всегда надеялась. Я знала, что наша любовь вновь соединит нас. Лишь однажды я испугалась, что потеряю тебя – сейчас, когда Великий Тау позволил мне спасти тебя от пламени Гиннам. Но теперь все это неважно, ведь ты здесь, со мной, и для нашей любви нет никаких препятствий!»
Ур подняла Сихэна с колен и, улыбаясь, спросила:
«Ты видел этот лес? Узнаешь его?»
«Он очень красивый, – ответил гном – он напоминает мне лес, где я играл в детстве».
«Посмотри внимательней», - настаивала Принцесса.
Сихэн вновь огляделся и воскликнул:
«Это Сад Теферет?! Но как это может быть?! Мы вновь попали в Мир Эзир?»
«Нет, моя любовь, - объяснила ему Ур – Сейчас мы находимся на Цадди, это такая луна, которая находится около Сферы Огма. В этом мире каждый вновь встречает самые красивые места и попадает в самые счастливые свои события, – ведь они навечно запоминаются на небесах. Так Великий Тау тоже может наслаждаться радостями своих детей и, потом, после смерти, дарить им это блаженство навечно. А сейчас пойдем со мной. Я покажу тебе одно чудесное местечко».
Принцесса взяла Сихэна за руку и повела на край леса. Там они увидели два дерева, выросших вместе и, казалось, навеки соединенных в любовных объятиях.
«Смотри, - сказала Ур – а это место тебе что-нибудь напоминает?»
«В этом месте мы впервые открыли друг другу сердца и говорили о нашей любви!», - воскликнул гном.
«Видишь? – добавила Принцесса – здесь все так же, не изменилась ни одна мысль, ни одно желание! Мы снова здесь, как в тот день».
Сихэн и Ур посмотрели друг другу в глаза, - внутренний свет придал им блеск бриллиантов. Сихэн больше не мог сдерживаться и разрыдался от счастья. Одна слеза упала на высохший цветок магнолии, висевший на его груди. Как по волшебству, на его шее появилась целая гирлянда, которая стала изменяться, расцветать, пока не превратилась в те прекрасные чудесно пахнущие цветы, которые подарила ему Ур перед смертью.
«Они станут нашим свадебным ложем», - сказала Принцесса, беря руки друга в свои.
От счастья пьяный, Сихэн стиснул один из цветков на своей груди и аромат его влажных лепестков тонкой дымкой окутал влюбленных. Вновь Сихэн и Ур чувствовали неодолимое влечение друг к другу, только на этот раз их никто не беспокоил. И пока лесные существа, казалось, пели гимн радости и любви, два гнома нежно любили друг друга. Их души носились в радостном водовороте, прятались друг от друга, искали друг друга и, конечно, находили. Потом они соединились, как соединяются два сияющих луча света. Из их слияния родилась прозрачная сфера, которая, как воздушный шарик, украшенный цветами, поплыла над лесом и объединилась с блестящим диском Огма. Любовники продолжали наслаждаться счастьем этого мира, его музыкой, яркими цветами, запахами, - всем, вызывающим столь восторженные чувства. Постепенно они растворились в нем, не помня себя, сначала став частью этого мира и света, освещавшего его, а затем - маленькими частицами его энергии.
Проснувшись от луча солнца, щекочущего глаза, Сихэн не сразу сообразил, кто он и где вообще находится. Он огляделся, но солнце было таким ярким, что увидеть что-либо не получалось. Только когда он догадался вновь прикрыть глаза, он увидел белую тень, направляющуюся к нему. Вскоре он услышал и голос, который не мог не узнать:
«Долгожданный друг!», - сказал призрак.
«Учитель! – воскликнул Сихэн – но как же? Где я нахожусь?»
«Вообще-то, ты это знаешь, – ответил, улыбаясь, Тэкла – Мы находимся в Мире Эзир, точнее, на Холме Ламбда, куда пришли семь дней назад и с тех пор не трогались с места».
«Семь дней?! И ты говоришь, что мы все время были здесь?! Но как же тогда Ангел Микем, моя мать, демон Ксемел, Принцесса Ур… Это же не могло быть галлюцинациями! Я виделся с ними, говорил, я рисковал жизнью…»
«Ты рисковал своей душой, – прервал его Тэкла – а может, и чем-то большим, соверши ты малейшую ошибку. Теперь можешь не беспокоиться, – твое путешествие в Мир Вриак было полностью успешным. В тот момент, когда я отвязал тебя от креста, свет Куин уже вернул твое астральное тело в телесную оболочку, и на твоем лице было выражение подлинного умиротворения».
Сихэн несколько минут просидел в задумчивости. Воспоминания о встрече с матерью Наин и, прежде всего, радость от обретения любимой Принцессы Ур наполнили его сердце глубокой грустью и неудержимым желанием вновь наслаждаться синим цветом неба, светом и спокойствием. Слеза скользнула по его щеке, но доброжелательный голос Тэкла вернул его к реальности.
«Не плачь, Сихэн. Подумай лучше о том, зачем ты предпринял это путешествие и об успехах, которых достиг. Немногие возвращаются живыми и невредимыми после Большого Испытания! А, кроме того, есть еще один повод порадоваться».
«Какой повод?» - спросил гном, пытаясь взять себя в руки.
«Испытание, которое ты прошел, является и посвящением. Теперь ты знаешь истинное значение таких слов, как знание и ум, милосердие и правосудие, страх и красота, радуга, слава и любовь. Тебе уже известна тайна перевоплощения душ и возрождения духа в Царстве Света. И помни, – в любой из сфер ангелы ждут твоего возвращения и готовы защищать тебя. Думаю, это достаточный повод для радости!»
Сихэн опять ушел в себя и смотрел вдаль с отсутствующим видом. Немного погодя, он встряхнулся и спросил: «Учитель, но получается, что Страна Кетар не существует?» Улыбнувшись, Тэкла положил руку на спину гнома и ласково подтолкнул его к дороге из Оазиса домой.
Восходившее Солнце окрасило Пустыню Чесд в розовый цвет. Пурпурные существа порхали в небесах, а на Лугу Руаш легкий ветерок играл песком, создавая между могилами маленькие вихри, на которых танцевали духи и феи. Внезапно ветер усилился настолько, что два путника были вынуждены прикрыть глаза от налетевшего песка. В этой туче песка, пыли и листьев Сихэн увидел силуэт ангела, играющего то ли на горне, то ли на кларнете. Чудесная мелодия заполняла впадины между камнями, пронизывала ветви кустарников, смешивалась с порывистым ветром, а хор ангельских голосов поднимался к высоким облакам. Старик удержал гнома за руку, чтобы тот остановился, и сказал: «Ты слышишь? Это вестники Великого Тау, которые явились объявить умершим, что один из гномов стал избранным. Такая весть – высшее счастье для благочестивых душ и для тех, кто еще только мечтает достичь Царства Кетар. Встань на колени и благодари Высшего Добродетеля за все, что Он даровал».
Сихэн не ослушался Учителя и вознес страстную хвалу Красоте Мироздания и Истинной Любви, преобразующей желание в пылкое чувство, теплоту в сияние, а плоть в хрустальный звон. В то же мгновение с неба упал ослепительный луч, рисуя на его волосах золотистую корону. А ласковый голос прошептал: «Возлюбленный муж мой, эти твои слова запечатлелись на небесах. Твой разум светел и чист, не позволяй же ему помутиться, тогда я буду спокойна, потому что мы встретимся вновь!»
Сихэн поднял в небо взгляд, полный светлой тоски, и взмахнул рукой, приветствуя Принцессу. Ветер утих, голоса ангелов стали неразличимы, музыка растаяла в воздухе. Тэкла помог Сихэну подняться, и они продолжили свой путь. Слова были не нужны. Лишь пронзительное пение цикад сопровождало их шаги и Луна, полная и величественная, восходила над Холмом Ламбда. Ее мягкий свет смешивался с красноватым солнечным закатом.