Бедная Фанни

               
             Трудно начинать одиссею об этой невзрачной, больной и несчастной молодой женщине, которая за свою короткую,  28 летнюю жизнь, увидела так мало радостных и счастливых дней. А ведь Фейга Хаимовна Ройдман, рожденная 10 февраля 1890 года в Волынской губернии Российской империи, имела вполне обнадеживающие перспективы стать благонадежной гражданкой своей страны.
Это мнение утверждает вполне респектабельная профессия отца, Хаима Ройдмана — учителя ( меламеда) еврейской начальной школы ( хедера) .   
То, что она была счастлива в детстве, подтверждает такой важный семейный факт, как наличие у неё четырех братьев и трех сестер.
Получив домашнее воспитание и соответствующее еврейское образование, Фейга решила, что этого достаточно, чтобы стать на путь анархизма.                В этом, несомненно, была большая заслуга её друга, Виктора Гарского, с которым она, вопреки иудейским традициям, стала проживать в гражданском браке.
Поскольку анархизм призывает революционизировать мир сегодня и немедленно, то группа, куда примкнула «Дора» ( псевдоним Фейги Ройдман), не стала исключением, а потому срочно прибыла в Киев, чтобы экстренно подорвать бомбой местного генерал-губернатора Сухомлинова.
Остановившись в номере гостиницы «Купеческая», террористическая ячейка взялась за ручное изготовление бомб, а поскольку все члены были больше профанами, чем профессионалами, то, очевидно, не сумели рассчитать  критическую массу горючих газов взрывного устройства.
Создание целого ящика самодельных «игрушечных» бомб, привело к ожидаемому результату — одна из них взорвалось.
Дора, к тому времени уже Фанни Каплан, была ближе всех к ящику, а потому, к несчастью, получила ранение в голову и частичную потерю зрения. Разумеется, остальные члены группы успели сбежать, а единственная арестованная оказалась контуженная Фанни.
5 января 1907 года Киевский военно -окружной суд вынес бомбистке Каплан строгое и категорическое решение - смертная казнь.
Затем, кто-то из судейских «случайно» заглянул в её дело и обнаружил сведения о её несовершеннолетии ( ей было 16 лет).
В связи с открывшимися обстоятельствами срочно была предложена альтернатива — замена приговора на пожизненную каторгу. На том и порешили.
В августе, в ручных и ножных кандалах, девочку привезли  в Акатуйскую  каторжную тюрьму. Затем её перевели в Мальцевскую тюрьму.                Можно предположить, что первая оказалась слишком «комфортабельна».
К тому времени, арестантка нуждалась в операции по извлечению из её тела осколков бомбы, была полуслепа и глуха, а также страдала хроническим суставным ревматизмом. Только в мае 1909 года Фанни Каплан была обследована земским врачом и отправлена в лазарет.
Брошенная на произвол судьбы своими соратниками - бомбистами, Фанни разочаровывается в анархизме и поднимается на верхнюю ступень сопротивления империализму на путь социалиста -революционера.
Здесь, на каторге,  её путеводителем идей социализма  оказывается  соседка по нарам - главный идеолог  движения эсеров Мария Спиридонова.
( Как «удачно» спланировала жизнь судьбу бедной Фанни).
На каторге, вся израненная, больная Фанни окончательно слепнет.
 Казалось бы, что может помочь каторжанке. Тем не менее, согласно царским законам, однажды ( раз в три года),  на Нерчинскую каторгу заехал областной врач. Узницы попросили обследовать глаза Фанни. Врач был потрясен состоянием каторжанки. Обнаружив,  что ещё есть надежда спасти зрение молодой женщине, он рекомендует перевод Каплан на лечение в Читинскую теремную больницу.
В 1911 году Фани получает предложение от своей семьи выехать на постоянное место жительство в Америку. В принципе, администрация тюрем обещает не препятствовать её переезду. Однако, эсеровка не хочет расставаться с Россией, ибо цель переустройства ею страны ещё не достигнута. Фани остается  верна свое каторге. Вся семья в составе 11 человек навсегда покидает Россию.
Я думаю не стоит ещё раз муссировать причины, по которым еврейские семьи бежали из России.
В 1913 году «сердобольное» царское правительство сокращает пожизненный срок  Каплан до двадцати лет. Это значит, что Фанни нужно ещё   « откандалить» целых 13 лет. Но история ведет свою книгу отсчета.
Февральская революция 1917 года приносит свободу  всем политзаключенным, засланным на каторгу за свои революционные убеждения. Освобожденные, в лютый мороз, они стремятся покинуть проклятую каторгу.
 На пути в Читу Фанни рискует замерзнуть на телеге, но товарищ по партии эсеров Маша Спиридонова, сняв с себя пуховый платок передает его умирающей подруге
Выйдя на свободу Фаня, не имеющая ни родственников, ни жилья, находит приют у подруги по каторге, купеческой дочери Анны Пигит.
Она живет в доме в квартире №5 на Большой Садовой, в том самом доме, где в квартире № 50 Михаил Булгаков «поселит» своих мифических персонажей в будущей книге «Мастер и Маргарита» .
Временное правительство в благодарность  своим революционерам, подорвавшим свое здоровье на каторгах, открывает для них в Евпатории санаторий. Там, поправляющая свое здоровье Фанни Каплан, знакомится с Дмитрием Ульяновым ( братом Ленина).
Вскоре их знакомство переходит в нечто большее.
Занимая должность министра здравоохранения Крымской автономной республики, Дмитрий дает подруге  направление в Харьковскую  глазную клинику доктора  Гиршмана.
В клинике, действительно, Фанни Каплан сделали удачную операцию — зрение частично вернулось.
Здесь же социалистка-революционерка встретила Октябрьский большевистский переворот.
По признанию самой Каплан: « Этой революцией я была недовольна, встретила ее отрицательно. Я стояла за Учредительное собрание и сейчас стою за это. По течению в эсеровской партии я больше примыкаю к Чернову.»
Но больше политических событий её взволновала встреча с бывшим возлюбленным Виктором Гарским, так подло бросившим Фаню, после её ареста в Киеве. Однако, любовь к этому обаятельному проходимцу была единственным светлым воспоминанием в её короткой юности.
При встрече ей было уже 28 лет. Лучшие одиннадцать лет своей молодости она провела на каторге, потеряв красоту, свежесть  и непосредственность.
Внезапная встреча вдохнула в неё надежду вернуть утраченную любовь, но посмотрев на себя в зеркало, Фанни увидела увядшую, некрасивую, больную женщину, потерявшую за каторжные годы блеск глаз фантастической любовницы.
Но эсеровка Фанни не сдается.
Она ищет и находит тропинку к сердцу бывшего возлюбленного.
И этот путь истинно революционный : она решает обменять единственную ценную вещь - даренную « Спиридоновскую » шаль на кусок французского мыла, пахнувшего духами Ванды.
Ведь «путь к сердцу мужчины лежит через  запах женского тела»
И, конечно, Виктор попался в силки женщины Фанни.
Однако, рано утром с первыми петухами, когда улетучился дурман запаха и обнаружился жалкий комочек  былой « Фанни», прозревший любовник вторично постыдно сбегает от своей бывшей любовницы и анархической сообщницы.
Такой удар судьбы, после, казалось бы возвращения  ночи счастья, окончательно разрушил её веру в справедливость.
Она  остается в полном одиночестве, в вихре ненависти к окружающему миру.
Конечно, снова работать белошвейкой она не могла, ибо предметы различала по  силуэтам, хотя и ориентировалась в пространстве.
Она переехала жить в Севастополь, где лечила зрение и вела курсы по подготовке работников земств.
Именно здесь и именно против Ленина стали созревать её замыслы по подготовке  террористического акта.
Теперь её ничто и никто не мог остановить.
Вот её аргументы:
«Распущено Учредительное собрание. Считаю Ленина предателем революции и уверена, что его действия удаляют социализм на десятки лет»

Итак, к вечеру 30 августа 1918 года на заводе Михельсона в Замоскворецком районе Москвы состоялся запланированный митинг рабочих, на котором выступил В.И.Ленин. По окончанию митинга, при возвращении Ленина в автомобиль, он задержался в разговоре с какой-то женщиной.
В этот момент прозвучало три выстрела, которые тяжело ранили Владимира Ильича. Стрелявшую, тут же, на трамвайной остановке Большой Серпуховской улице, задержал  рабочий Н.Иванов.
Конечно, ею оказалась социал- революционерка Фанни Каплан.
А дальше все пошло как в американском фильме - вестерн, только с российско -большевистским сценарием.
В образе «федерального прокурора» ( он же верховный и конституционный судья) выступал председатель ВЦИКа Я.М. Свердлов.
«Шерифами» выступает целая  группа, считающая себя криминалистами:
Нарком юстиции Курский, и.о. Председателя ВЧК Я. Петерс, председатель Московского ревтрибунала Дьяконов, член ВЦИК В.Аванесов.
Упражняясь в эрудиции, они нахрапом пытаются выбить у арестованной показания в виновности.
Фанни разочаровывает их полным признанием своей вины. Обескураженные следаки, пытаются залезть в душу эсеровки ( интересно все же).
 Главный юрист Страны Советов наркомюст Курский, в результате двухчасового  допроса, получил довольно однозначные ответы : « не знаю, не слышала, не хочу отвечать.» К тому же, отказалась подписывать протокол допроса.
Через полчаса ( в пол-третьего ночи) к допросу приступил другой любитель «дедуктивного метода», несгибаемый чекист Я.Петерс. Каплан требует ухода с допроса Свердлова и Аванесова (почему-то не доверяла им).
Петерс, применяя психоаналитический метод, сумел расположить к себе арестованную и получить от неё биографические данные.
По существу, именно протокол этого допроса оставил для истории всю горестную эпопею молодой революционерки. Феномен допроса состоял в том, что на его заключительном этапе нервы Фанни не выдержали и она расплакалась.
Можно только предположить, какое же было её эмоциональное потрясение, что вызвало у этой несгибаемой террористки горькие слезы.
Очевидно, это были её первые и последние слезы по прощанию с неудавшейся жизнью.
Фанни знала, что её ждет и нисколько не боролась за свою жизнь.
Она же ей так опостылела.
В тот же день, 30 августа, был убит председатель ВЧК Петрограда Урицкий.
Подозрение пало на английского посланника Роберта Брюса Локкарта.
Версия ЧК : существует « заговор послов» и оба покушения связаны.
Локкарта арестовывают и привозят в Москву на очную ставку с Каплан.
По недоуменному взгляду Фанни шерлокхолмсы понимают — ничего общего между ними нет.
  «Она была одета в черное. Черные волосы, черные глаза, обведенные черными кругами. Бесцветное лицо, с ярко выраженными еврейскими чертами, было непривлекательно. Ей могло быть от 20 до 35 лет. Несомненно, большевики надеялись, что она подаст мне какой-либо знак. Спокойствие ее было неестественно. Она подошла к окну и стала глядеть в него". (Роберт Брюс Локкарт. "История изнутри").
Уже через два дня, 1 сентября, В. Аванесов поручает коменданту Кремля П.Малькову ( балтийскому матросу) забрать Каплан из ЧК и поместить под усиленной охраной в Кремле.
А что пострадавший, вождь революции В.И.Ленин.
Тяжело раненный, он пришел в себя на другой день. Поинтересовался делом Каплан и, хорошо зная привычки своих однопартийцев, предусмотрительно по -отечески предупредил о справедливости  расследования.
А Надежда Крупская прямо высказалась, чтобы эмоции товарищей следователей не переходили пределы дозволенного.

Однако, прыткие соратники были другого мнения- они должны были:
Доказать преданность вождю,
Объявить народу о быстрой поимке виновных ( ЧК не спит!),
Осуществить немедленное возмездие врагам революции.
Главой этого направления следствия был лично председатель ВЦИК Я.М.Свердлов.
Против его мнения, как ни странно это звучит, был председатель грозного ВЧК Я.Петерс.
Разные точки зрения схлестнулись 2 сентября на президиуме ВЦИК.
Петерс доводит до сведения Свердлова, что с появлением новых показаний, необходимо провести следственный эксперимент и дактилоскопическую экспертизу. Свердлов казуистически соглашается с продолжением следствия, но делает совершенно непредвиденный и оглушительный вывод:
«В деле есть признание. Товарищи, вношу предложение — гражданку Каплан за совершенное ею преступление сегодня расстрелять.
- Признание не может служить доказательством вины — возражает Петерс».
Позже он расскажет, что "У меня была минута, когда я до смешного не знал, что мне делать, самому застрелить эту женщину, которую я ненавидел не меньше, чем мои товарищи, или отстреливаться от моих товарищей, если они станут забирать ее силой, или... застрелиться самому".
А ещё через два дня, после решения ВЦИК о ликвидации арестантки, тот же Аванесов, тому же Малькову доверяет немедленно лично привести приговор в исполнение.
З сентября в 4 часа дня 1918 года Павел Мальков собственноручно, без суда и  не завершенного следствия, стреляет в затылок Фанни Каплан
Расстрел происходил в присутствии пролетарского поэта Демьяна Бедного, желавшего посмотреть, ради творческого вдохновения, на казнь своими глазами .
Неизвестно получил ли «поэт» вдохновение, но звание соучастника преступления он получил. Не иначе, как садизмом нельзя  назвать это наблюдение и осуществление убийства беззащитного существа, а тем более человека.
Ведь, в конце концов, Фанни Каплан не убила ни киевского градоначальника, ни вождя большевизма. Царская жандармерия, по крайней мере, провела следствие, суд, а что сделал «справедливый» большевизм?
После пули в затылок, все тот же Мальков запихивает труп (! ) злосчастной, но ещё опасной эсеровки, в бочку и сжигает её прямо в Кремле, во дворе автогаражей.

Отныне день 3 сентября становится «Днем начала безумных бесправных расправ большевиков над инакомыслящими.»
Справедливости ради, надо отметить, что В.И. Ленин был ужасно раздосадован, не согласованными с ним, действиями соратников по партии.
В дальнейшем, воспоминания об этих деяниях вызывали в нем смущение и раздражение. Только Надежда Крупская  с негодованием отнеслась к  позорному убийству, осудив строителей социализма.
Что касается Я.Свердлова, то он просто не успел выказать раскаяние в содеянном — через полгода он умер по официальной версии от болезни «испанки» ( по слухам после избиения толпой)
« Сердобольный» Я.Петерс, хотя и оставил воспоминания о Каплан, тем не менее, признавался в ненависти к ней.
В 1937 г. друзья -чекисты  убили  его тем же апробированным способом.
 Доблестный служака В.Аванесов умирает в 1930 году от туберкулеза.
Профессиональный  убийца В.Мальков — до самой своей смерти в 1965 году  горделиво рассказывал пионерам о « показательном » убийстве молодой женщины, правда, « стыдливо» опуская акт сожжения трупа.

В 90 -х годах 20 века, после распада Советского Союза «новыми историками» начали распространяться небылицы, дабы перевернуть все факты с ног на голову.
Очень популярно пропагандировалась «правда», о якобы непричастности Фанни Каплан к акту ранения В.Ленина. Главным аргументом были её слепота, неумение обращаться с пистолетом, нестыковка количества пуль и показаний свидетелей.
Однако, исследователи совершенно игнорируют тот факт, что лечение в Харьковской глазной больнице частично вернуло Фанни зрение.
 К тому же, она была на таком близком расстоянии, что промахнуться в стоящего Ленина было бы большим недоразумением. Впрочем, её и арестовали, буквально после выстрелов.
 Её признание вины соответствовало идеологическим мотивам Фанни Каплан  убийства вождя большевизма.

Остается только призвать сторонников капитализма установить памятник первой и последней террористке, поставившей целью борьбу против большевистского самодержавия.