Аля осталась в усадьбе. Непривычный уклад жизни в деревне в первое время немного не нравился, приходилось подниматься ни свет ни заря, а раньше ложиться девушка и сама не хотела – все самое интересное пропустишь.
Постепенно новоиспеченная помощница сама определила для себя круг обязанностей по силам и желанию, даже корову доить научилась, но справиться до конца не могла – болели руки с непривычки.
Помогала накрыть на стол, убирала и мыла посуду, даже в огороде нашла себе занятие – поливала и выбирала огурцы с помидорами, выдергала сорняки на грядках.
Евдокия Петровна с радостью показывала все премудрости девушке и приятно удивлялась, что та не проявляет лени и безразличия, как местная молодежь.
В последние годы отношение к земле у людей претерпело некоторые изменения. Богатые потянулись ко всему натуральному, выращенному по старинке на чистой земле и без химикатов, а свои деревенские люди огороды запустили, покупая все в магазине, даже коров перестали держать, что уж и вовсе женщине было не понятно. Ведь корова – это пятьдесят процентов рациона: молоко, масло, сметана, сыры, йогурт. Все это постояльцы уплетали с удовольствием.
Алю туристы полюбили. Один из поляков, в прошлом выходец из Белоруссии, хорошо знал язык, потому общаться с ним было просто и интересно.
Девушка не стеснялась расспрашивать о жизни за границей, ведь она нигде пока не была. Заядлые путешественники, объехавшие весь мир, не только рассказывали, но и показывали фотографии на планшете.
Рассматривая снимки чудес света, Алька не понимала, что привлекло их в деревне, где кроме речки и красивой природы не было других достопримечательностей. Но туристам нравилось здесь все, и это состояние восторга оказалось заразительным - девушка тоже влюбилась в деревню, и уезжать ей совсем не хотелось. Она сожалела, что не приехала сюда в начале каникул – по сравнению со скукой города здесь жизнь буквально кипела.
Алю приняли за внучку хозяйки и относились, как к пани, с уважением и добротой. Иностранцы оказались радушными и веселыми, даже приехавшие в середине месяца немцы, к которым Алька отнеслась с некоторой опаской из-за молодого парня по имени Курт.
Евдокия Петровна предупредила о необходимости держать дистанцию с мужчинами. Чтобы сказанное дошло сразу, слов особо не подбирала:
- Ты - девка красивая, у мужиков слюни на тебя бегут, помни об этом. А то, кто их знает, фрицев? Сейчас он тебе улыбается, а завтра в кусты затащит. Держи, Алька, ухо востро! Поняла?
И действительно, спустя несколько дней Курт стал проявлять особые знаки внимания, но девушка уже была начеку. Она мягко улыбалась в ответ, ускользая от навязчивого преследования.
За весь месяц Михаил ни разу не позвонил Але, общаясь исключительно с матерью. От нее он знал все о своей падчерице и умышленно удерживал себя от соблазна пообщаться лично. Девушка звонка ждала, даже сама несколько раз собиралась набрать номер, но твердая установка на то, что мужчина делает первый шаг, удержала. Через неделю ожидания Аля в сердцах выключила свой телефон и отдалась на волю судьбы.
Евдокия Петровна передавала приветы от сына, а сама пристально следила за реакцией девушки, еще раз убеждаясь в своих подозрениях. Женщина со страхом думала, что же будет, когда сын вернется и заберет Алю. Из своих «допросов с пристрастием» она чувствовала, что он с нетерпением ждет встречи.
Иногда, в сложной жизненной ситуации, люди оказываются в полном смятении. Душе подавай эмоции, телу – наслаждения, а разум рвется на части, потому что не всегда желаемое может стать действительным. И человек мечется, противоречия раздирают его изнутри, «душа болит, а сердце стонет», - как сказал поэт.
Примерно в таком состоянии и находился Михаил. Дни беспощадно бежали, он скучал по своей нимфетке, так и не сумев побороть в себе чувство, которое иначе как любовью нельзя назвать. В тысячный раз, попросив прощения у погибшей жены, Михаил мечтал о встрече.
Разобрался в себе мужчина очень быстро, пригласив в кафе ту самую Юлю в один из августовских вечеров. Женщина была на седьмом небе, все время что-то щебетала, стараясь понравиться, а Михаил смотрел в глубокий разрез ее красивого платья, видел ту самую ложбинку ее груди и… ничего не чувствовал.
Весь вечер, как и все предыдущие дни и ночи, он помнил и думал лишь о том сладком мгновении на берегу студеной речушки, когда юное женское тело откликнулось на его призыв, а губы раскрылись для поцелуя. Повторения той минуты желал мужчина всей душой и телом, и никакая другая женщина уже не могла затмить собой Алевтину.
Николай – друг Михаила до мозга костей, все видел и понимал, ибо мужчины не раз доверяли друг другу сокровенные мысли относительно женского пола.
Сболтнув лишнего под воздействием алкоголя, Михаил не жалел, что поделился сомнениями - Колян не только рассуждал разумно, но и советы давал дельные. Но проникнуть во все замыслы друга, мужчина не мог. Он даже не догадывался, насколько близко к сердцу Николай воспринял все, что происходило в семье товарища.
Николай не счел нужным повторять однажды высказанное свое мнение, надеясь, что Михаил отрезвит свои мысли. Но, когда отношения с Юлей прервались, так и не начавшись, друг сделал соответствующие выводы.
Проектный институт, в котором работали Михаил с Николаем, занимался разработками в международных масштабах. В последний год работы велись по Венесуэльскому проекту застройки жилых домов. На этапе сдачи жилья в эксплуатацию присутствие представителя проектной организации обязательно. Часть домов уже готова и комиссионная приемка должна быть осуществлена до конца сентября. Идея отправить Михаила в далекую Венесуэлу пришла неожиданно.
Друг подходил под все характеристики, проблемой могла стать только опека над сиротой. Николай поспешил к Илье Петровичу с предложением кандидатуры, уверяя, что никто другой, кроме Михаила, не сможет справиться с заданием лучше. Не преминул Колян добавить, что падчерица находится на воспитании у дедушки с бабушкой, надеясь, что это проверять не станут.
Начальник обещал подумать, не дав определенного ответа. Николай ничего не стал говорить Михаилу, втайне надеясь, что если его вариант «выгорит», друг так и не узнает, кому обязан назначением.
Поездка решила бы основную проблему в жизни Михаила. Краем уха Николай слышал, что руководство решило оставить представителя на все этапы сдачи жилья, чтобы не оплачивать поездки туда-сюда на каждую комиссию. В застройке целый микрорайон, строители тоже белорусы, потому можно было рассчитывать на год-два пребывания в экзотической стране.
На случай, если командируют кого-то другого, у друга был еще один вариант, который он озвучил при очередном разговоре:
- Миша, а пусть Алька в деревне школу оканчивает. Ты в курсе, что для сельских учеников при поступлении льготы? Для них баллы по заниженной шкале считают. Вот я и подумал, оставь ее там на весь год. Ты же говорил, что в деревне ей понравилось.
- Хорошенький совет – оставь. Она же не грудной ребенок, свое мнение имеет.
- А ты мать попроси, пусть она ее «обработает». Во-первых, пусть хвалит за работу и добавляет, как им самим тяжело, во-вторых, денежек пусть подкидывает за помощь, чтобы девчонка и материально заинтересована была, а в-третьих, льготы для поступающих со счетов не нужно сбрасывать, сам знаешь, как на бюджет сейчас сложно пройти. Впрочем, откуда ты это знаешь?!
- Колян, да ты, как я погляжу, мужик рациональный! По полочкам все разложил, словно Алька – не моя…, а твоя дочка.
- Так у меня же дочь! Я уже сейчас об ее будущем думаю, направление задаю. Этот момент упускать нельзя. Кстати, не решили, куда поступать?
- Не знаю. И не разговаривали пока.
- Это вы зря… Может, ей предмет какой нужно изучать поглубже, как бы время потом не упустить. На репетиторство у тебя денег не хватит.
Михаил слушал друга, представляя, что Аля осталась у родителей на весь учебный год, и весь его организм протестовал. Он и месяца не мог пережить, а тут – целых девять. Нет, не станет он этого делать, что бы там ему ни советовали.
Но, запущенный Николаем механизм уже вращался – кандидатуру Михаила руководство утвердило, а его досье уже изучали соответствующие структуры.
Мужчина готовился к поездке в деревню, отдав за свою «развалюху» приличную сумму и был в расстроенных чувствах. Альке в школу, наверняка, многое придется купить – одиннадцатый класс, девушки в столице одевались стильно и дорого, жадничать он не мог. Правда, много вещей осталось от Людмилы, но молодежная мода быстро меняется.
Работа за границей обещала приличный заработок, и все сотрудники в последние дни обсуждали только возможные кандидатуры счастливчиков. Михаил в разговорах не участвовал, уверенный в том, что о нем и речи быть не могло.
Когда секретарь вызвала Михаила к директору, мужчина подумал, что ждет его выволочка за вчерашнее опоздание – он попался на глаза шефу на проходной. Он даже сочинил объяснение, но то, что услышал, превзошло все ожидания.
- Михаил Степанович, присаживайтесь, - серьезный тон директора и его предложение присесть никак не соответствовали ожидаемому разговору.- Вам оказана большая честь, – у Михаила брови поползли вверх – представлять наш институт в дружественной стране… Отправление двенадцатого сентября… Собирайтесь в дорогу.
Ошарашенный Михаил пожал протянутую руку, бормоча что-то типа благодарности за доверие.
Вот так жизнь расставила все по своим местам, благодаря провидению и доброму другу, который во всей этой истории остался за кадром, хоть и сыграл роковую роль…
Продолжение http://www.proza.ru/2016/05/23/1905