Когда я был маленьким, мама часто брала меня с собой на работу. Причина была весьма банальной - меня не с кем было оставить. Она усаживала меня рядом с собой, я сидел за прилавком, и кроме рук с красненькими и синенькими бумажками и живо суетящейся мамы я не видел больше ничего. Люди уносили с собой из буфета десятки пачек “алёнок”, вкусных кексов и заварных пирожных, а после становилось очень тихо.
Рядом с моим временным пристанищем, чуть дальше по коридору, находился широкий просторный зал. Мне разрешали там посидеть во время генеральных репетиций. Вместо синих и красных бумажек взрослые дяди и тёти держали в руках дедов морозов и пиратов, злых и добрых лесных животных.
Было много историй, но сильнейшее впечатление на меня произвела сказка "Два клена". Мне было страшно, когда колдунья выходила с кривым мечом и обижала моих любимых героев. Но я помню, что в конце всегда было хорошо и обязательно происходило чудо.
Умиленный хорошей развязкой я выходил в фойе театра, под ногами скрипел пол, я садился на коричневое твердое кресло и замирал. На стене, почти под самым потолком, висели фотопортреты людей, которые маскировались под сказочных персонажей. Я вглядывался в их улыбающиеся лица и решал задачки: “кого же играли эти актеры?”. "Вот он - играл Кота в сапогах, а эта тётя - Принцессу" - приходил я к неожиданным выводам.
Я хорошо запомнил картинку, которая висела над выходом из театра. В центре композиции размещался белый квадрат, а по периметру - широкие, угловатые буквы. Так меня мама никогда не учила писать, но изображение мне очень понравилось.
Этот знак приковывал мое внимание. Мне казалось, что в нем заключалось необъяснимое могущество театра. Я почему-то верил, что существовала невидимая связь между скрипящим паркетным полом, толстыми красными креслами в зрительном зале, улыбающимися лицами актеров на фотографиях, кривым мечом колдуньи и этим квадратным символом с буквами со всех сторон. Я предполагал, что этот знак нарисовал человек, который любит Театр больше всех людей на свете и делает всё для того, чтобы самые страшные истории всегда заканчивались хорошо.
Прошло тридцать лет и завеса этой большой тайны пала. Совсем недавно я увидел на странице Маргариты Москвичевой, моей коллеги по литературному клубу “КЛАСС”, фотографию с описанием: "Тридцать лет тому назад я работала дизайнером в ТЮЗе". Маргарита склонилась над фотографией и дорисовывает символ театра, как мы бы по современному сейчас сказали - логотип. Какая неожиданность!
Спасибо Вам, Маргарита!