Сквернобананов улёгся спать, хотя и понимал, что ему, как и вчера, и позавчера, этого сделать не позволят. Сквернобананов не ошибся. Едва он успел смежить очи, как затрезвонил мобильный.
– Дядя, глянь-ка из окошка. Знать, вчера недаром кошка откусила нос! – сообщил ему дебильный голос, после чего соединение было сброшено.
Привыкший, что его жизнь потихоньку трансформируется в представительство преисподней на планете Земля, а сам он является официальным дилером ада без каких-либо представительских полномочий, Сквернобананов встал с дивана, подошёл к окну, и отдёрнул занавеску. Занавеска была из плотной чёрной ткани – как раз то, что нужно, чтобы защититься от событий последних дней. Впрочем, светонепроницаемая ткань не уберегла оконное стекло, на котором уже было что-то намалёвано снаружи светящейся краской. Это были два красивых, ёмких слова: «Зажал, падла!!!» Намазюкано было крупно, размашисто, чтобы видел весь двор в любое время дня и ночи.
Сквернобананов вздохнул, про себя подумал «И как только забрались на двенадцатый этаж?», вернулся к диванчику, и снова улёгся в попытке спать. Спал он теперь один. Потому как жена, видя такое дело, собрала вещи, и, вместе с детьми, уехала жить к маме.
Спать не получалось. Сквернобананов предчувствовал ещё один важный эпизод. И точно. Мобильное устройство снова заговорило на языке перезвона. По опыту Сквернобананов уже знал, что если не отвечать на звонки, то звонки будут продолжаться в режиме нон-стоп. Так что разумнее было ответить на звонок и выслушать очередную порцию помоев, похожих на словесные, после чего от нескольких минут до нескольких часов можно было быть спокойным. Поэтому он нажал кнопочку с трубкой и поднёс аппарат к уху.
– Мушшына, а мушшына! – пробрало его из трубки возмущённым женским басом. – Не слишком ли громко стукаемтесись, а?!
Сквернобананов решил, что это тётя Глаша, соседка с низу. Голос вроде был её.
– Тёть Глаш я вас снова затопил? – робко осведомился Сквернобананов.
– Нет, вы не затопили! Вы громко стукаетесись!!! – ответил ему голос, и Сквернобананов понял, что это не тётя Глаша.
– Обо что я стукае…? – не зная, как грамматически правильно оформить странный глагол, спросил Сквернобананов.
– Башкой своей об батареи и об стены стукаетесися! – пояснили ему.
– Я не обо что не стукаем… си… ся! – оправдывался Сквернобананов.
– Ну так подождите, у вас ещё всё впереди! – стояла на своём басовитая баба.
– До утра-то может быть и стукнетисеся! Да не один раз!!!
После этого телефон пикнул. Собеседница прекратила разговор, и
Сквернобананов даже испытал некоторое облегчение. Но ненадолго.
Снова раздался звонок. На этот раз, с другого номера. Говорил приятный женский голос:
– Добрых ночей, господин Сквернобананов!
– Здравствуйте, – ответил ей тронутый любезным обращением господин, которого так ещё никто не называл.
– Господин Сквернобананов, не хотите ли принять участие в международном конкурсе селфи? – спросила женщина.
Сквернобананов решил, что это какая-то ночная рекламная акция.
– Ну, я сплю вообще-то, – начал он.
– Не волнуйтесь, конкурс не займёт у вас много времени. Каких-нибудь три-пять лет – не более, – успокоили его.
– Это что же за конкурс такой? – удивился Сквернобананов, как он удивлялся уже не один день.
– Конкурс называется «Вылепи селфи из хлеба», – ответили ему. – В исправительно-трудовой колонии №3 все лепят селфи из хлеба. И вас научат лепить. Всего доброго!
Говорунья прекратила беседу. Сквернобананов откинулся на подушку и провалился в забытьё. Он не знал, сколько времени прошло. Поэтому когда где-то над головой послышался отчётливый шёпот, он поначалу пытался игнорировать этот голос. Но шёпот становился всё настойчивее. Кто-то явственно звал его по фамилии:
– Эй, Сквернобааааанааааанов! Сквернобааааанааааанов! Сквернобананов, скверный ты банан, вынь бананы из ушей! Эхей, ухуху! Сквернобананов!
Сквернобананов резко открыл глаза. Нет, шёпот был не сном. От пробуждения шёпотные призывы никуда не исчезли. Они продолжали струиться и течь непонятно откуда, шипящей змеёй вползая в мозг. Сквернобананов привстал и начал прислушиваться. Звуки доносились из розетки, в которую был включён штепсель ночника.
– Сквернобааааанааааанов! – уже умолял его тихий хрипнущий шёпот. – Скевернобананов, ну будь ты человеком, выдерни этот штепсель!
– Ты кто? – громко спросил Сквернобананов, полностью осознавая весь идиотизм задаваемого вопроса.
– Сквернобананов, ну выдерни штепсель! – просил его шептун. – Поговорить надо!!!
Сквернобананов вспомнил, что у соседей вроде бы идёт ремонт, а сами они временно съехали на дачу, покуда в их квартире трудятся рабочие. Но рабочие вроде как ночуют в другом месте. Может, это рабочие хулиганят?
– Сквернобананов, ну давай уже быстрее! – требовал неведомый шёпот. – У меня для тебя важная информация!
Нет, это были не рабочие. Сквернобананов вытянул штепсель.
– Ну наконец-то! – обрадовался шёпот, уже срывающийся на писк.
– Чего надо? – спросил Сквернобаранов, чувствуя себя последним кретином.
– Сквернобананов, сунь в розетку два гвоздя, – сказал шёпот. – Шучу! Короче, слушай меня внимательно, не перебивай.
Сквернобананов кивнул, хотя и сомневался, что незримый собеседник наблюдает за ним.
– Короче, к тебе сейчас придут! – поведал голос.
Сквернобананов похолодел от страха.
– Что, как вчера? – промямлил он.
– Да нет, бросать тебя с моста под товарняк, как вчера, никто не будет. И сталкивать в шахту лифта, как позавчера тоже не будут! – заверил его шёпот.– Просто сядете, поговорите, обсУдите, что да как. Ты же живучий. Оказался. Вот и живи себе, и радуйся. У меня всё!
Тут в дверь квартиры позвонили. Сквернобананов подорвался с постели и побежал открывать.
– Оденься, чудо природы! – напутствовал его голос из розетки. – К тебе же не в трусах пришли!
Поняв, что его всё же видят, Сквернобананов натянул треники и футболку, после чего снова побежал к двери. Он припал к глазку, но снаружи, на лестничной площадке было темно. Сквернобананов, на свой страх и риск, начал отпирать дверь. Он хотел было отскочить назад, а то мало ли что. Но дверь ударила его первой. Получив по зубам железякой, которая, по идее, была призвана служить преградой на пути посторонних в его жилище, Сквернобананов улетел далеко назад и грохнулся затылком об пол. Сквозь водопады цветных брызг и фейерверков, что щедро полились из его глаз, проступило лицо склонившегося над ним стриженного амбала. В прихожей включился свет. Амбал присел рядом со Сквернобанановым.
– Живой, что ли, неубиваемый ты наш? – спросил он.
– Выфой, – ответил Сквернобананов, лёжа на спине и щупая руками зубы.
– Шатаются? – заботливо спросил амбал.
– Фафаюфя! – признался Сквернобананов.
Амбал перешёл к делу:
– В общем, тут такая пердипетрушка вырисовывается. Ты вернул микрокредитной организации только тело кредита…
– Угу, – согласился лёжа Сквернобананов.
– А теперь тебе нужно вернуть проценты, – продолжил амбал.
– Фколько это? – безжизненным голосом спросил Сквернобананов.
– А вот давай вспоминать, – сказал амбал. – Ты взял в кредитном ларьке сто рублей. Этот стольник ты отдал. А теперь, будь добр, верни семьсот процентов годовых. Как написано в договоре мелким шрифтом. Сколько это – семьсот процентов от ста рублей? А ты сам посчитай, сколько это. Калькулятор есть?
– Угу, – ответил Сквернобананов.
Амбал поднял Сквернобананова и прислонил его к стене.
– Вот и займись на досуге калькуляциями! – сказал амбал и похлопал Сквернобананова по плечу. – А чтобы ты не раскисал, мы твою жену и тёщу в рабство продадим. Или не продадим. Ну всё, бывай!
И амбал удалился в темноту.
Коллекторское агентство «Шатаются». Шатаются тут всякие, перехватывают деньги до зарплаты. Коллекторское агентство «Шатаются». 700% годовых от 100 рублей – посчитай сам, сколько это. Коллекторское агентство «Шатаются». Отделайся дешёво, как Сквернобананов.