Боль моя, иль ты приснилась мне?

Серафима Лежнева Голицына
"Девушка и пень". 1995. Работа фотокорреспондента Николая Кузьмича Киселёва. Пусть будет пухом тебе земля, боль моя... При твоей жизни мы так и не сумели понять друг друга...


                ОШИБОЧКА ВЫШЛА...

   Весна 1990 года. В мае Председатель Совета Министров Николай Рыжков заявит, что цены на хлеб и продукты питания неоправданно низкие, и должны повыситься. Начнутся рыночные отношения, талоны на продукты, гиперинфляция, сокращения с работы. А пока будто продолжается безмятежный покой 1989 года, вобравшего в себя концентрат всего, что было хорошего в эпоху "застоя".
 
  В Техническом отделе появился новый фотограф-совместитель, он делает для технадзора снимки реставрируемых исторических зданий. Мне, младшему по возрасту инженеру отдела, поручили забирать готовые фотографии в основном месте его работы. Прогуляться во время рабочего дня неплохо, только апрель в том году выдался холодным и ветреным.
 
  У фотографа колоритные имя и внешность. Николай Кузьмич впервые появился в нашем отделе в конце февраля с самыми первыми лучами послезимнего солнца. В пологе яркого света из окна стали заметны кружащиеся в воздухе пылинки, зимняя скука наших свитеров. Он вошёл в дверь, высокий, в наглаженных светлых брюках, рубашке с коротким рукавом в крупную клетку под цвет его бронзового загара на лице и руках. Короткий ёжик волос на голове, весёлые глаза цвета ореха, узенькие очки на кончике носа, глаза смотрят поверх очков.
 
   То утро было пасмурным и морозным, солнце только что выглянуло из-за тяжёлых серых туч. Когда он успел переодеться в весенне-летнюю одежду? Начал знакомиться с сотрудниками, легко и забавно рассказывая обо всём подряд. Фотокорреспондент - узнаем мы потом. Распахнул дверь в кабинет нашего начальника. Из-за полуоткрытой двери:

   - Толик, привет! Прямо со съёмки. Беги за водой, включай кофеварку, и говори, что нужно делать, а то мне некогда.

   Друг нашего начальника? Потом мы узнаем, что это была их вторая встреча. Грозный и пухлый босс Крылов немедленно вывалился из своего кабинета с прижатым к груди графином. Начальник побежал в туалет за водой, чтобы сварить кофе для нового фотографа? Ну, дела...
 
   ...Стоим на ветродуе около проходной Кировского завода, за которой Николай Кузьмич работает в Рекламно-издательской фирме. В недалёком будущем там буду работать и я. Он болтает обо всём на свете, а меня сдувает ветром. В весёлом его разговоре улавливается нить пытливого интереса.
 
   - Как вы отнесётесь к приглашению в ресторан? Там можно поговорить без дождя и ветра. Муж заругает?

   - Мы с мужем в разводе, - вынуждена признаться я, - но ходить в рестораны мне некогда.

   - Чем вы так заняты? - интересуется Николай Кузьмич, и просит называть его Кузьмичом.

  - У меня ребёнок. Не могу оставить его одного.

  - А в выходные? - спрашивает Кузьмич.
 
  - А в выходные не могу оставить его одного тоже, - привычно строго отвечаю я.
 
  - Кроме воспитания ребёнка есть ещё дела?
 
  - Нужно готовить машину к весне. В субботу пойдём с сынишкой в гараж зарядить аккумулятор, подкачать шины. Зимой езжу на машине редко.
 
  - Вы счастливая, - говорит Кузьмич, - у вас есть машина, и к ней гараж.

  - Дядя оставил всё это в наследство.

  - Как вы справляетесь с машиной одна?

  - Нормально справляюсь, - отвечаю я. - "Запорожец" новый, за два года, что езжу на нём, не было проблем, а подкачать шины, и зарядить аккумулятор...
 
  - Эта работа не для женских рук, - деловито говорит Кузьмич, - я вам помогу.

  - Прекрасно справлюсь сама. Мне пора возвращаться на работу.

  В пятницу Кузьмич сходу влетает в кабинет начальника, отгороженный от нашего отдела стеной из полупрозрачных стеклянных "кирпичей".
 
  - Бу-бу-бу-бу-бу! - доносится его голос из начальской рециденции. Величественный босс Крылов бежит с графином за водой, вскоре запахло свежесваренным кофе.
 
  За мутно-зелёным волнистым стеклом стены в кабинете-аквариуме начальника слышатся бодрое "бу-бу" Кузьмича и вялый баритон Крылова. Вылетает из кабинета рослый загорелый Кузьмич, за ним плетётся колобок Крылов в слегка помятом всегда костюме мышиного цвета.
 
  Конец рабочего дня.
 
  Спешу по лестнице вниз в коротких чёрных сапожках на каблучках-шпильках, чёрном всесезонном пальто, поправляя рукой на голове чешскую велюровую шляпку вишнёвого  цвета. Чуть не забыла: ещё толстая пшеничноволосая коса до попы с заколкой-бантом из чёрной ткани с люрексом. Как говорил один знакомый писатель из нашего города: "Девушка - дай Бог на Пасху"...

  Под лестницей на пороге лаборатории начальник и фотограф. Над головой низенького Крылова, стоящего к лестнице спиной, Кузьмич делает мне знаки: прямая левая ладонь около уха, указательный палец правой руки имитирует движение набора цифр на диске телефоне. Губы беззвучно, но выразительно говорят: "Позвони мне, позвони!"
 
   "Ни за что не позвоню!" - сердито думаю по дороге домой. Он сам позвонит мне. Наверное, наш начальник даст ему номер моего домашнего телефона.
 
   В субботу встречаемся у гаража: я с сыном-первоклассником и Николай Кузьмич.

   Дело мастера боится.
 
   Достаёт из объёмного кофра фотографа двухлитровую полиэтиленовую бутыль с дистиллированной водой, бутылку с электролитом, берёт в руки аккумуляторную батарею, говорит:
 
   - Посовещался с мужиками. Нужно слить электролит, прополоскать "банки" аккумулятора водой, и залить новый электролит.

   - Вы уверены в том, что это нужно? - с сомнением спрашиваю я. - В автошколе нас учили доливать воду в электролит, а не менять его.
 
   - Так то в автошколе... - в руках Кузьмича видна сноровка.
 
   Электролит слит в стеклянную банку, Кузьмич энергично трясёт аккумуляторную батарею, чтобы хорошенько прополоскать её водой.

   - Видите, какой мутный осадок? - говорит он, рассматривая в банке с наклейкой от повидла слитую воду. Это вода смывает с пластин "намазанный" слой активной массы - узнАю я потом. Несколько раз сливает мутную воду, заливает новый электролит. Измеряю его плотность в "банках": во всех "банках" она разная, и далека от нормы.
 
   Замеряем плотность электролита в "банках" аккумуляторной батареи снова. Мама дорогая! Что мы наделали...
 
   - Ну, извините, не получилось, - разводит руками Кузьмич. - Ошибочка вышла.
 
   Как покажет время, аккумулятор не был тогда загублен до конца, чего нельзя сказать о последующих двадцати с лишним годах моей жизни.

21.05.2016.23:30 - 22.05.2016.08:22.