Василий Розанов появился на свет 2 мая 1856 года, всего на четыре дня опередив основателя психоанализа Зигмунда Фрейда. Невозможно не заметить сходства их взглядов и философии. Оба боготворили пол, наделяли его душой – и не только собственной. Василий Розанов и Зигмунд Фрейд пошли гораздо дальше и расширили свои представления о поле до размеров всего человечества.
Отношения с матерями – отдельная тема. Фрейд много писал про Эдипов комплекс. Амалия Натансон обожала своего первенца Зигмунда, несмотря на семерых младших детей. Василий Розанов, напротив, был предпоследним, шестым ребёнком в семье. Его мать умерла, когда мальчику было четырнадцать лет. Последние годы жизни она тяжело болела, а Вася преданно ухаживал за ней. Психика ребёнка сформировалась под влиянием материнской болезни, требующей весьма специфического лечения. Мальчик спринцевал маму. Ранний сокровенный опыт стимулировал воображение и сделал из впечатлительного ребёнка философа пола.
В двадцать четыре года Василий Розанов женился на Аполлинарии Сусловой – бывшей любовнице Достоевского, которая была старше его на семнадцать лет. Нетрудно предположить, что брак этот не стал счастливым. Долгие годы Розанов преданно любил Вареньку Бутягину, которая родила философу шестерых детей. Своего первенца – дочку они назвали многообещающим именем Надежда. Но девочка вскоре умерла, символически предопределив судьбу последующих детей, – все они считались незаконнорожденными. А их родители, несмотря на тайное венчание, так и остались любовниками, поскольку вредная Суслова не давала мужу развод.
У Фрейда тоже было шестеро детей – правда, от законной жены Марты. Последняя дочь Анна пошла по стопам отца, став психологом. Отец принял как её нетрадиционную ориентацию, так и необходимость ограничений в собственной интимной жизни.
Встреча с самим собой – лучший психоанализ. Но Василий и Зигмунд не могли встретиться даже теоретически. Неприязнь Розанова к евреям носила характер нездоровой страсти и тайного поклонения.
Однажды Розанов сидел в осеннем саду и смотрел, как падают листья. Он так любил наблюдать за этим откровением природы, что не заметил, как к нему на скамейку присел какой-то человек.
– Вижу, вы никак не можете с собой примириться, – вдруг сказал незнакомец. – Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
– Откуда вы меня знаете? – спросил Розанов.
– Сам не пойму. Такое чувство, будто мы знакомы всю жизнь.
– Впервые вас вижу. Судя по акценту, вы иностранец.
– Моё имя Зигмунд Фрейд.
– Извините, меня ждут, – поспешил откланяться Розанов.
– Хорошо, идите. Мы с вами ещё встретимся…
Вечером Василий Васильевич говорит Вареньке:
– Знаешь, друг мой, сегодня ко мне пристал какой-то человек. Я еле ноги унёс.
– Он что, тебе угрожал?
– Вроде бы, нет. Но говорил очень странные вещи: что я враг самому себе, что мы с ним знакомы и встретимся в будущем. Откуда он мог это знать?
– Ты бы лучше его расспросил, Вася.
– Да понимаешь ли, растерялся.
Через пару дней Розанов вышел из церкви и увидел в толпе того, кто представился Зигмундом Фрейдом. Василий Васильевич бросился за ним, но тот как сквозь землю провалился. Дома Варенька сообщила:
– Тут к тебе человек приходил. Интеллигентного вида, с бородой. Оставил книгу и ушёл, даже не представившись.
– А что за книга-то?
– Про телесные наказания детей.
– Странно. Как он узнал о моём интересе к этому вопросу?
– Понятия не имею.
– Друг мой Варенька, если этот человек ещё придёт, постарайся его удержать. Как дети? Не шалили?
– Нет, всё про тебя спрашивали. Я отправила их спать.
– Вот и хорошо. Уснули, как думаешь? Хочу, чтобы ты меня немного поучила.
Василий Васильевич пошёл в чулан и вскоре вернулся с розгой в руке.
– Встряхни меня, мамочка, как следует. А потом и я тебя вытяну.
После взаимной порки Розанов отправился к себе и записал в дневнике: «Розга – насилие надо мной, предмет моей ненависти и страха. Но лишь под ней я свободен в душе и мыслях и покорен только боли и негодованию».
Урок географии в Елецкой мужской гимназии. За кафедрой, поблёскивая стёклами очков и сверкая огненной шевелюрой, восседает Розанов.
– Открываем учебник. Обольянинов, читай верхний абзац. Да не так! Громко и с выражением.
Мальчик читает. Остальные пригнулись к партам – только бы их не заметили. Иногда Василий Васильевич подходит к кому-нибудь из учеников и больно выкручивает ухо или колет в шею пером. В эти минуты Розанов горько сожалеет о том, что розгу отменили. Иногда он засовывает руки в карманы и производит ими какие-то странные манипуляции. Мальчишки фыркают, а педагог начинает гонять их к доске и ставить единицы…
Василий Васильевич ненавидел свою работу в гимназии. Преподаватель истории и географии Розанов никогда не пользовался любовью учеников. Да и они вызывали у него далеко не самые лучшие чувства. Иногда на уроках его охватывало сильнейшее возбуждение. Ученики замечали это и посмеивались. А он готов был сквозь землю провалиться от стыда. Вдруг люди узнают о его постыдной тайне? Надо найти женщину. Но кто согласится? Брак с Аполлинарией Сусловой давно себя изжил. Розанов понимал, что она его не любит. «Да и как можно любить такого урода?» – спрашивал он себя, глядя в зеркало. Но однажды встретил молодую вдовушку Вареньку Бутягину, которую также снедал чувственный голод. Это был союз утоления жажды, но оба нашли в нём то, что хотели. Один за другим стали рождаться дети. Семейство перебралось в Петербург…
Снаружи кто-то тихонько скребётся. Философ в панике. «Кто бы это мог быть?» – лихорадочно думает он. Я же просил «друга» не тревожить меня. Розанов страстно обожал чтение, но не любил, когда его отвлекали во время процесса. Разве можно было допустить, чтобы жена и дети видели его мужскую реакцию? Философ овладевал книгой, как любовницей. Но ещё чаще она владела им.
– Папочка, открой!
– Это ты, Таня? Иди спать!
– Мне страшно!
Василий Васильевич нехотя отпирает дверь и впускает ребёнка.
– Чего тебе?
– Сон страшный видела. Как будто ты наказываешь меня, и я умираю.
– Не выдумывай! От этого нельзя умереть.
Одной рукой папа гладит дочку по голове, а другой поспешно убирает со стола книгу «страшных рассказов» Артура Конан Дойла.