Однажды вечером аспирант Харитонов перестал заигрывать с судьбой и пошёл сторожем на автостоянку «Казус».
На стоянке охранники у него спрашивают:
— Какое вы имеете отношение к нашей отрасли?
Аспирант Харитонов не понял, к какой.
— К парковочной, — говорит генеральный, как он себя называл, охранник. На самом деле просто старший, конечно.
Аспирант Харитонов имел отношение к поэтике либретто Гуго фон Гофмансталя. И к шахматам немного.
Граница между охранником и сторожем, если такая есть, пролегала через старшего на автостоянке «Казус». Рожею он был ещё сторож, но уже научился говорить всем «Вы».
Звали его, как любого нормального сторожа, Михалыч. Но если любой нормальный Михалыч прекрасно бы напился за счёт соискателя, а проснувшись заявил бы, что не в первый раз эту шушеру видит. Такая, сказал бы он, шушера тут постоянно ошивается.
Михалыч старший охранник не стал с аспирантом Харитоновым пить, а посадил его на табурет посреди стоянки и приказал угадывать хозяев.
— Хозяев?
— Владельцев припаркованных на данной автостоянке автомобилей.
Сначала аспирант Харитонов думал, что это для охранников обычный тест — на профпригодность или что-то в этом роде. Написал, подписался и поставил дату. Делов-то.
Но следующей ночью было то же задание, тест продолжался и продолжался, ночь за ночью, пока аспирант Харитонов не перестал различать дат. Машины исчезали, возвращались и менялись местами, за ними невозможно было уследить. Но несколько из них стояли неподвижно от одного полнолуния до другого.
Аспирант Харитонов писал:
«Маленький чёрный мини-купер — хипстер с претензиями»
«Большой белый джип — любовница прокурора»
«Синий мерседес — бизнесмен со стилем, зелёный галстук»
Аспирант Харитонов подозревал, что охранники хотят кого-то найти. Ему и в голову не приходило, что они кого-то найти боятся.
Что они делали, они выносили машины по частям. Сперва колёса. Потом, если никто не спрашивал, мотор. Стёкла. Последним уходил со стоянки голый кузов как уже никому не нужный хлам.
Аспиранту Харитонову объяснили: «С этого поезда не спрыгнуть», — и утешили: «Попробуйте, что ли, удовольствие получить». Так он и остался на табурете в центре ночной стоянки, писать на старых советских бланках импортные слова.
Колёса от чёрного мини-купера испортили аспиранту Харитонову спину. На ней проехался сын депутата с криками: «Газ! Газ!»
За колёса от белого джипа отец-депутат хотел пристрелить аспиранта Харитонова из пистолета. Охранники отговорили.
Хипстер средних лет пришёл к своему синему мерседесу, увидел его без шикарных колёс и разлюбил. Распсиховался, начал кричать, а из-под капота ему отозвалось эхо. Хипстеру хватило этого, чтобы махнуть рукой и уйти.
Когда аспирант Харитонов ошибался, хозяевам давалась компенсация, чтобы они заткнулись. Половина снималась из аспиранта Харитонова будущих зарплат, вторую половину брал на себя Михалыч.
Старший охранник Михалыч был справедливый дядька. Поэтому, например, аспиранту Харитонову не полагалось премий, ему говорили: «Вы же хотите слить нас мусорам».
Аспирант Харитонов не знал точно, кто это мусора, но слить всю эту лавочку он правда был не против. Но сесть за соучастие не хотел.
Так и сидел по ночам с блокнотом где-то посреди средней полосы и продолжал свой сизифов тест. Когда шёл дождь, прятался под навесом. Днём спал и во сне возил на спине чёрный джип.
Автомобили становились всё более похожими друг на друга, всё больше походили друг на друга люди за рулём. Шла своим чередом эволюция дизайна.
Однажды к забору из железной сетки подошёл молодой парень в костюме и галстуке. Спросил у аспиранта Харитонова, как дела.
Аспирант Харитонов сказал, что после его ответа возникнут новые вопросы. Так что он предпочёл бы не отвечать.
Парень в костюме присел на корточки. Закурили.
— Не бойся, — говорит, — я не мусор.
Парень в костюме работал в большой страховой компании, и эта компания пообещала здоровенный приз тому, кто автокрадов выведет на свет. Что-то ему подсказывает, говорит, что свет надо дать на данной автостоянке.
Парень в костюме стал появляться часто, приносил с собой табурет, и они с аспирантом Харитоновым через забор курили. Они были одного возраста, и из девяностых им было что обсудить.
Аспирант Харитонов слушал о жизни страхового агента на кредитах, а ближе к рассвету выкладывал корпоративные тайны одну за другой. Тайны из него выходили сами, с лишним воздухом.
Потом парень в костюме, страховой агент или кто он там ещё, перебросил через забор записи ночных разговоров, показал пальцами два миллиона и скрылся. Старший охранник, недолго думая, поставил на те записи чашку с кипятком.
Вскоре на автомобильную стоянку «Казус» пришли люди с автоматами и в масках и всех охранников увели. А аспирант Харитонов всё сидел на своём табурете, никто о нём не спросил.
Он встал и пошёл по бывшему проспекту Ленина, чтобы успеть до восхода Солнца. На восходе красиво смотрится шпиль института, на котором ещё недавно была звезда.
— От судьбы не уйдёшь, — сказал аспирант Харитонов.
Так вот.