Антон Макаренко терпеливо дождался ночи, осторожно вылез из-под спасительной башни от взорванной днём БМП и пошёл на запад.
- Главное, не попасть в плен к ополченцам... - думал он. - После кровавого расстрела, только этого мне не хватало!
Шёл дальше от гиблого места не убранными полями. Блокпосты противника обходил десятой дорогой, правда, в темноте сорвал одну сигнальную растяжку. Заработал пулемёт, прочесывая ближнюю посадку. Антон полем прополз километр и побежал до следующей лесополосы.
- Адские два километра! - мозг фиксировал окружающую обстановку. - Кругом взорванные машины и микроавтобусы с мёртвыми людьми внутри…
От Многополья к Червоносельскому погибло больше всего его боевых товарищей. Картина смерти ужасала: разбросанные, сожженные тела и тошнотворный дикий смрад. Вдруг он услышал подозрительный шорох.
- «Сепары» или русские?! - насторожился Макаренко. - Но почему тихо?
Он осторожно двинулся в сторону большой воронки от танкового снаряда, взорвавшегося посредине поля созревшего подсолнечника.
- Когда начался обстрел, все бежали, кто куда, - послышался разговор.
- Нас разбили в пух и прах! - согласился обладатель хриплого голоса. - До Червоносельское я доехал, мало, кому это удалось. Те два километра Бог вёл меня, иначе не знаю, как можно было проехать. Танки в меня не попали. Я съехал с дороги на обочину, машина была прикрыта полем с подсолнухами. А всю крупную технику положили…
- Я так петлял, что «Форсаж» отдыхает, - усмехнулся собеседник. - Затем снёс несколько заборов, въехал в кусты так, чтобы меня не было видно.
- Наши парни! - Макаренко негромко сказал: - Не пугайтесь!.. Свои!
Сидящие в яме хлопцы всполошились, но быстро поняли, что неожиданный гость не представлял для них никакой опасности.
- Едва не умер от испуга… - признался боец 93-й механизированной бригады с позывным «Артист».
Они коротко переговорили, в основном о том, как действовать дальше.
- Здесь больше оставаться нельзя, - уточнил второй солдат «Белый», - если ты нас обнаружил, то и сепары могут…
- Давайте выходить, как этого не ждёт противник, - предложил Антон. - Пойдём через их территорию… Напрямик!
- А не заблудимся? - сомневался «Артист».
- Я местный, - твёрдо заверил он, - дорогу знаю.
Побратимы пошли через поле. Переступили через две растяжки, именно почувствовали каким-то седьмым чувством. Обошли ближний вражеский блокпост и двинулись дальше через сепаратистские территории.
- Лишь бы не разобрались, кто мы есть… - молитвенно думал каждый.
Они перебрались в зелёнку и продолжили путь на Комсомольское. Идти было тяжело, все устало переставляли ноги. До утра прошли два километра.
- Сепары! - выдохнул «Белый», заметив очередной блокпост.
- Идём спокойно, - предупредил Макаренко.
Опознавательные знаки они сняли заранее, а людей в камуфляже вокруг шлялось великое множество. Ополченцы впервые увидели гвардейцев, на головах кевларовые шлемы, АКС калибра 5,45 и форма «дубок».
- Может русский спецназ? - присмотрелся их командир.
Они даже представить себе не могли, что хохлы будут идти по дороге, не таясь. Украинцы прошли мимо них с особо важным видом. В посёлке Бирюки набрали себе у местной бабушки воду в бутылки. Лето выдалось невероятно жарким, жажда мучила постоянно.
- Подсолнечными полями трудно идти. - «Артист» нервничал. - Но с водичкой будет полегче.
Вышли со двора, и подъехала машина «Scoda Octavia» синего цвета. Там сидело четыре человека в тельняшках, на двери коряво написано:
- «Донские казаки»
- Здарова, казаки! - схитрил Антон. - Как пройти на Моспино?
Ополченцы вышли из машины и начали подробно объяснять дорогу. Макаренко увидел, что среди казаков прямо перед ним стоял Роман Савчук. Он, конечно, узнал университетского друга, но пока молчал.
- Неужели Рома меня выдаст?! - похолодел Антон.
Казаки поделились с ними сигаретами и по-панибратски распрощались. Макаренко пошёл по залитой солнцем улице, каждую секунду ожидая окрика. Савчук молча смотрел ему вслед, не понимая почему, не выдал врага.
- Может стыдно за Катю стало… - мучился он укорами совести. - Почему же Антон воюет за «укропов»?
Если бы Роман знал, что недалеко находился родной брат Максим, то расстроился бы больше. Братья оказались по разные стороны фронта.
- Белая повязка на руке является знаком российских военных, - предупредили их командир. - Так армия и Национальная гвардия используют повязки жёлтого цвета. Сепаратисты повязывают георгиевскую ленточку.
Они вышли плотной колонной, замыкающими пылили танк и две «бэхи» из 93-й бригады. Савчук сидел на броне танка. Поехали дорогой, где стояли ополченцы. Всю колонну развернули обратно, и они увидели русскую армию. Те стояли по бокам с оружием и техникой. Какие-то весёлые буряты с белыми флагами им «факи» пальцами тыкали.
- Вот бы их проучить! - скрипнул зубами Максим.
Русские начали мины аккуратно класть рядом с ними. Когда одна из мин всё-таки прилетела в соседнюю «бэху», нервы у ребят не выдержали:
- Командир, я стрельну! - предложил наводчик танка.
Через мгновение кишки бурят были на деревья намотаны - пацаны били в упор метров с десяти. Они потом ещё раз отличились, когда заехали в тыл двум русским «Уралам», которые в засаде стояли.
- И мгновенно не стало тех «Уралов»! - обрадовался Савчук.
В чистом поле на них пошли российские танки и начали раздалбливать колонну украинцев машина за машиной, как куриные яйца.
- Воздух шевелится от пуль, летающих над головой. - Максим сиганул с брони на твёрдую, словно железо высохшую землю.
Рядом сожгли «ГАЗель», в которой погибли три «донбассовца» и «КАМАЗ» бойцов полковника Гордийчука. Другие получили ранения различной степени сложности, в том числе отчаянный полковник.
- Колонну разбили, - огляделся Савчук, - уцелевшая техника прёт полем.
Вокруг краснела кровь, всё горело. За ними ехал БМП, в который попал бронебойный снаряд. Как в кошмарном кино он видел, как разлетались и горели ребята. Один из них верхней половиной туловища повис на проводах.
- Как новый Христос! - осколок попал в голову. - Хорошо, что в каске!
Облегчённо выдохнул он. Около него люди начали падать.
- Как фишки... - он не верил, что так умирают люди.
Рядом притормозила бронированная инженерная машина. Максим упал в открытую дверь, она рванула дальше. Выехали на российских десантников.
- Сворачивай в сторону села! - заорал он водителю.
Им вслед выстрелили из АГС и несколько горячих осколков попали ему в ноги. Машина покорно встала.
- Как не вовремя! - расстроился Савчук.
Сначала у него был шок от страшной мысли, что потерял обе ноги. Он боязливо посмотрел вниз, ноги оказались на месте, и побежал дальше. Даже успевал отстреливался. Когда пуля попала в левое плечо, Максим упал.
- Это уже конец… - обречённо подумал он.
Боевой товарищ вытащил его за бронежилет и занёс в крестьянский погреб. Там ему наскоро перевязали окровавленное предплечье жгутом.
- Ты потерял очень много крови, - сказал кто-то.
Голос принадлежал врачу с позывным «Док». Он подъехал за ранеными на верной машине с нежным прозвищем «Жужа» и забрал его.
- Всего лишь час дня… - машинально отметил Савчук. - А, кажется, что с момента выхода прошла вечность!
Они понеслись, словно чума. По ним стреляли и Максим, не чувствуя боли, стрелял в ту сторону, откуда шла пальба. Внезапно впереди раздался взрыв, «Док» резко повернул вправо, и он вылетел на дорогу. Пару кульбитов сделал точно, причём в бронежилете и с автоматом. Кто-то крикнул:
- Савчука потеряли!
Метров семьдесят он бежал за машиной с поломанной ногой. Потом с трудом ввалился в притормозившую «Жужу», причём лицом вниз. Примерно триста метров они не доехали до села, когда поняли, что дальше пути нет.
- Всё вокруг обстреливается! - прохрипел доктор.
- Приехали! - остановились в поле, когда машину подбросило взрывом.
В машине находилось восемь человек, трое из которых были ранены. «Док» оказывал им посильную помощь, а Максим наблюдал, как из засады враги упор продолжали расстреливать остатки украинской колонны.
- «Сепары» ездят по полю и достреливают живых… - ужаснулся он.
Когда ополченцы направились в их сторону, они собрались дать отпор. Боец с позывным «Грек» приготовил пулемёт, а Савчук соединил между собой две гранаты. Но их не заметили.
- Зелёная машина издали сливается с травой, - понял он благодарно.
Вечером у него начались галлюцинации. Он просил ребят сделать телевизора тише. Говорил сам с собой, просил пить. Не было воды, для утоления жажды ели гнилые яблоки. Ребята принесли ему два.
- Лишь бы сепары сюда не сунулись! - молил каждый в душе.
Всю ночь раненый Савчук с побратимами просидели в тёмном душном погребе. С ними находились двое разведчиков. Они узнали, что в селе заблокирована группа украинских бойцов и предложили пробиться к ним:
- Иначе утром нас непременно найдут…
Разведчики на чудом уцелевшей БМП прикрывали отход товарищей. Когда раненые на «Жуже» прорвались сквозь плотный огонь противника, в БМП попали управляемой ракетой. Сначала она над головой пролетела.
- Вовремя пригнулся, - подумал Максим, - смерть мимо прошла.
Она развернулась и долбанула боевою машину. От взрыва он оглох. Савчук был с другой стороны, БМП закрыла корпусом, и он не пострадал.
- Уходим! - торопил «Док», бросивший израненную машину.
Ребята поспешили вытянуть раненых с дороги в ближайшие дома.
- Много наших здесь? - спросил Максим знакомого.
В червоносельской группе выжило триста бойцов, из них более семидесяти раненых… - сообщил ему знакомый. - Выводя «южную» колонну, в Новокатериновке героически погиб полковник Алексей Грачёв! Полковник был родом из Воронежа, но погиб в бою за единство Украины.
В течение дня они держали круговую оборону. Затем российские офицеры предложили им добровольно сдаться в плен.
- Даю слово офицера, - пообещал майор, - что не сдадим вас ДНР!
У «Дока» закончились обезболивающие, раненые кричали и умирали в муках. Бездействовать он не мог и отчаянно искал способ их спасения. Вспомнил, что у него есть удостоверение Красного Креста.
- С ним меня не тронут! - решил с ним идти к русским.
Те дали ему воду, тушёнку, ведь они не ели четыре дня.
- Неподалёку есть яма с ранеными украинцами, можете всех забрать! - сказал русский майор: - Мы расстреляли наших пленных военнослужащих, которые ехали в вашей колонне, все погибли… Хватит смертей!
30 августа червоносельская группировка прекратила сопротивление. Перед сдачей закопали оружие, чтобы оно не досталось врагу.
- Российская армия выпускает наши машины, - досадовал «Док» после первой попытки выхода, - а на блокпосте ополченцев нас выпускать не хотят.
- Всех военнослужащих, а также раненых мы отпустим, - ответил майор. - Что же касается «донбассовцев», то они принадлежат к незаконным вооружённым формированиям, а потому их надо судить.
Пленных ВСУ передали колонне Красного Креста. Комендант колонны, полковник Палагнюк, после разговора с майором вернулся в Червоносельское и забрал тела сорока четырёх погибших товарищей.
- Сто «донбассовцев» сданы русскими сепарам, которые повезли их в Донецк… - сказал «Док», когда скорбная колонна подъезжала к Запорожью.
продолжение http://proza.ru/2016/04/03/54