Дни летели быстро. Работали по шесть дней в неделю, с раннего утра до поздней ночи, с перерывами на еду. Не всегда всё было гладко, возникали споры по некоторым вопросам и тогда в спор вступала Виттория. Она помогала разрешить любые разногласия, принимая на равных ответственность на себя.
Сицилия всегда была оплотом традиций и вечных ценностей. Время здесь будто застыло. Сицилийские женщины очень красивы, мужчины любят их, но последнее слово всегда оставляют за собой. Так было и в семье Массимо. Он был главой семьи, все важные решения принимал один, окружая своих девочек, как он называл жену и дочь, заботой и вниманием.
Я не встречал женщин, хоть немного похожих на Витторию. Она была мягка в обращении со всеми, но всегда могла отстоять свои позиции, хотя упрямством назвать это было невозможно. Мадонна - была первая моя мысль при знакомстве. Сохранив к сорока пяти годам стройную девичью фигуру, никогда не соблюдала диет и ограничений в питании. Любила сладости и с удовольствием готовила их по рецептам, доставшимся от матери и бабушки.
С первой минуты нашего знакомства мне показалось, что я знал её всю свою жизнь.
К ней родились чувства, никогда раньше мною не испытанные. В вечерние часы, когда Виттория любила посидеть у камина в кресле, мне хотелось сесть на пол у её ног, положить голову к ней на колени и, словно маленькому мальчишке, почувствовать тепло её рук. Я никогда не испытывал такого сильного чувства к своей матушке.
Это была сыновья любовь к женщине, доселе мне незнакомой.
Первые месяцы Массимо внимательно приглядывался ко мне. Его настораживало моё отношение к Виттории. Сицилийцы не терпят постороннего мужчину в своём доме, но постепенно он привык к нашим с ней вечерним встречам у камина с чашечкой вкусного чая. Устав за день, уходил на отдых, пожелав всем доброй ночи. Оставались мы вчетвером. Лучиана и Леон очень сдружились, могли присесть на удобный диван и часами вести беседы, рассказывая о своей жизни до их знакомства. Мы с Виторией молча сидели у камина.
Однажды она попросила рассказать о моём детстве. Я стал всё подробно рассказывать. Вспомнил свой побег из дома, о том времени, когда мы жили с Франческой на Сицилии. Признался, что незаконнорожденный и ношу девичью фамилию матери, не знал своего отца, на которого, по словам матери, даже не похож. Просто они с моим отцом не успели оформить свой брак. Она долго и упорно искала его,
а потом получила документ, что он пропал без вести. Она толком и не знала его фамилии, только имя. Виттория посмотрела на меня повлажневшими глазами и сказала:
- Ты, Джиованни, очень похож на моего отца. Я потом найду его портрет и покажу его тебе. Не знаю почему, но с первого момента нашей встречи мне хотелось прижать тебя к груди и погладить по голове. У меня нет сына, а я всегда мечтала о мальчике. Надеюсь, что Лучиана подарит мне внука. Мальчика с моей родовой отметиной.
О своей семье рассказывала неохотно, чувствовалось напряжение в голосе, её красивые глаза смотрели на огонь камина. Язычки пламени отражались в них и казалось, что это горит её душа:
- Мой отец был очень жестоким человеком. Он сделал неправильный выбор, стал пособником фашистов, что погубило моих двух братьев. Старший брат Марио ушёл из дома в пятнадцать лет, он просто сбежал и никто его больше не видел. Он ненавидел отца за принуждение вступить в фашисткую партию. Из нас троих никто не был похож на отца, он подозревал нашу матушку в неверности, часто избивал её на наших глазах. Этот дом принадлежал родителям моей матери, которая была единственной дочерью. Всё здесь принадлежало им. Однажды они уехали по делам далеко на юг, но так и не вернулись. Отец насильно заставил мою мать выйти за него замуж, она всегда боялась за свою жизнь и за нашу тоже. Отец находил себе утехи на стороне. Он был любвеобилен. Женщины не могли устоять перед его неотразимой улыбкой. Марио стал подрастать и встал на защиту матери. Отцу это не понравилось.
Когда фашисты проиграли, в наш дом пришла беда. Погиб мой младший брат, он ответил за все чёрные дела отца. Наш ангел Амато погиб на глазах родителей, здесь, на пороге нашего дома. Его пристрелили, чтобы сделать больно отцу.
Вскоре мамы не стало. Отец застрелился потом, в нашем саду. Ему казалось, что так он спасёт меня. Мстили ему, а отвечали дети. Совсем недавно я получила известие. Марио был участником сопротивления, погиб геройски, мне даже награду его прислали, а друг привёз письмо. Брат написал какой-то девушке, он очень любил её, надеялся вернуться. Есть только имя, он не успел дописать адрес.
Она назвала имя моей матери. В моей душе всё перевернулось, стало трудно дышать. Я знал имя отца. Два совпадения имён не могло быть случайностью. Виттория не понимала что со мной происходит. Она громко стала звать Рози, чтобы та вызвала срочно доктора. Леон кинулся ко мне со стаканом воды, стал растёгивать мою рубашку. Виттория стояла рядом смачивая салфетку водой и сама решила приложить салфетку к моей груди, но не успела, потеряв сознание. Леон с Лючианой не знали кому из нас помогать первому. На их крик прибежали сонные Массимо и Рози, они не могли ничего понять. Я сидел в кресле, всё видел и слышал, но не мог пошевелиться от боли в груди. Рози принесла шкатулку с лекарствами, накапала мне сердечных капель, привела в чувство Витторию. Вскоре приехал доктор. Массимо грешил на огонь камина, предполагая, что мы могли перегреться, но доктор с ним не согласился. Измерив давление, он пришёл к выводу, что мы перенесли сильное волнение и спрашивал, не поссорились ли мы. На что Лучиана ответила:
- Что вы, доктор, они говорили тихо и мирно. Не было никакой ссоры. Они сидели и разговаривали о войне, о своих близких. Первому стало плохо Джиованни. Он побелел и держал руку у груди. Мама расстерялась, но она ходила и не было причин за неё волноваться, а потом, вдруг, упала, потеряв сознание.
- О войне! Кто же говорит на ночь о войне! - возмущенно воскликнул доктор и добавил.- Так и умереть недолго! Сейчас я им помогу.
Мне стало легче от капель Рози и укола доктора. Массимо и Лучиана отвели Витторию в спальню. Возвратившись, Лучиана сказала мне, удивлённо пожимая плечами:
- Мама явно бредит! Она просила передать, Джиованни, что тебе не надо ни с кем говорить! Я ничего не понимаю! Вы оба наверное надышались дыма, хотя его нет от нашего камина. Но надеюсь, до завтра у вас всё пройдёт и вы оба будете на ногах.
Леон помог мне добраться до моей комнаты, но остался, по настоянию доктора, присмотреть за мной. Мало ли что могло случиться ночью. Меня, словно маленького мальчика, уложили в постель. Леон прилёг рядом на диване, а уже через минуту спал богатырским сном. Я же ещё долго лежал с открытыми глазами, вспоминая происшедшее.
Встав рано утром, вышел на балкон в холле. Хотелось сделать зарядку и подышать свежим воздухом. В кресле-качалке сидела сеньора Виттория. Она заговорила тихим голосом:
- Никогда в нашем доме, мальчик, не ходи раздетым до пояса! Особенно будь осторожен при наших гостях, родственниках мужа. Они сразу поймут, от кого родила Беатрис своего сына. Я ещё там, в штатах, удивилась, увидев у малыша наш родовой знак на левом плече. Он был у мамы, у моих братьев, а вчера, у камина, когда Леон растегнул твою рубашку, я увидела такое же пятно у тебя и сразу всё поняла - ты сын Марио, Джиованни. Беатрис мне всё рассказала о вас. Это она настояла на покупке поместья и наняла тебя, а не брат Массимо. Дарио, брат мужа, всегда был равнодушен к Сицилии, но он сицилиец. Этим сказано всё. Он погубит и тебя, и Беатрис с мальчиком. Малыш просто чудо, Джиованни! Он развит не по годам, маленький ангелочек. Когда прошлый раз я намекнула тебе на твою тайну, то и думать не могла, что рядом со мной сын Марио. Да, ты здорово похож на моего отца, но только внешне.
Послышались чьи-то шаги, я быстро набросил на плечи полотенце. Появился заспанный Леон, увидев меня не одного, махнул рукой и пошёл досыпать в свою комнату.
- У нас будет время ещё поговорить с тобой. Нам надо быть очень осторожными. Никому не надо знать о нашем родстве, мы навредим этим малышу. Я предупрежу Беатрис. Ей не надо сюда привозить сына, это очень опасно. А может и самой не прилетать. Я бы на её месте убрала это пятно с плеча маленького Джиованни, сейчас это просто. У самой чистой воды, дорогой, всегда найдётся чёрный камень. Вас с Беатрис связала вечная тайна, которую трудно сохранять. Не надо никому её доверять. Пройдут годы, малыш вырастет, уйдут те, кто может ему навредить и возможно тогда состоится ваша встреча, пусть через много лет, Джиованни, но она будет, надо ждать. Я долго ждала Марио. Судьба подарила мне встречу с его сыном. И это огромное счастье, дорогой. Понимаю, тебе больно не видеть своего ребёнка.
Подарив жизнь, надо суметь отпустить, пусть даже через боль и страдания...
Продолжение следует:
http://www.proza.ru/2016/05/23/458