S E M
Крупнейшие финансисты мира, как и наиболее видные экономисты планеты, пока, видимо, не очень спешат сконцентрировать свое внимание на происходящем у них на глазах глобальном по масштабу и ранее невиданном процессе, говорящем о том, что крадучись, незаметно себя начинает изживать сам институт денег в его привычном архаичном понимании. Этому, помимо волн экономического роста вместе с надуванием кредитных пузырей и следующих за ними сдуваний, именуемых рецессиями, стагфляциями, депрессиями и кризисами кредитования, способствует тотальное распространение виртуальных денег, то есть денег без денег, своего рода активных виртуальных зачеток в виде всевозможных аккаунтов с электронными системами учета активов и пассивов, накопления бонусов, электронных деривативов и прочего виртуального суррогата (безусловно, «суррогата» с консервативной точки зрения). Отдельное место здесь занимают блокчейн и криптовалюты, так называемые АЦВ - алгоритмические цифровые валюты с децентрализованной системой эмиссии. Деньги виртуальные выдавливают деньги фиатные, традиционные, последние же сопротивляются этому в силу понятной общечеловеческой инерции, а также морального пребывания значительной части человечества в цивилизационной парадигме средневековья. При этом, в силу перманентного соблазна решать проблемы путем количественного смягчения, сиречь печатания денег, общего номинального наличия фиатных денег становится больше, что влечет за собой чуть ли не зеркальное увеличение денег виртуальных.
Те, кто уже брезгует пользоваться традиционными деньгами, полностью уходят в «виртуал», где процветает свой глобальный офшор, каковым по сути и являют интернет-платежи, имеют место свои грабежи и воровство, свои пирамиды, свои «разводняки», свой мониторинг и свои силы быстрого реагирования. В итоге происходит то, что сегодня мы имеем удвоенное перепроизводство денег, при этом виртуальные деньги проявляют бОльшую живучесть и привлекательность в силу возможности их электронного учета, отслеживания движения, восстановления потерь, что все больше превращает их из денег в систему, как говорилось выше, виртуальных взаимозачетов.
В связи с вышесказанным, представляется, что в среднесрочной перспективе весь этот мировой технологический тренд породит институционально новый для человечества механизм т.н. «мягких электронных денег» (Soft Electronic Money), когда взаимозачет между субъектами экономической деятельности будет совершаться не одномерно, т.е. с помощью универсальной, но одной единственной меры стоимости – денежной единицы (скажем, того же доллара), а с помощью тоже универсальной, но гораздо более сложной модели оценки, вводящей с помощью электронных формул расчета дополнительные качественно-количественные критерии, связанные как с предметом сделки, так и, что очень важно, субъектом сделки.
В этом случае мерой стоимости станут не только сами деньги в их абсолютном количественном выражении («деньги не пахнут»), а рейтинг, включающий как коэффициент качества предмета сделки (товара или услуги), так и коэффициент надежности и кредитного статуса (того же рейтинга) субъекта сделки, выраженный в некой обобщающей количественной величине – скорее всего, коэффициенте оценки неких виртуальных «коинов». К примеру, если кто-то отслежен системой как безработный мошенник, то при покупке нового мотоцикла его сто коинов будут стоить раза в два меньше, чем сто коинов другого физического или юридического лица с безупречной репутацией. Чтобы его деньги подорожали, ему следует долгое время вести себя честно и законопослушно, иметь постоянную работу, вовремя оплачивать счета. Таким образом, деньги из обезличенной меры стоимости обретут качество персонифицированной меры стоимости, единицу которой, на манер биткоинов и нацкионов, можно было бы назвать "перкоинами" (percoins).
Если, скажем, у физического лица рейтинг выше мусорного, ему незачем бояться того, что после отпуска при покупке билета на поезд ему не хватит одного коина, и надо будет просить его у прохожих – сама глобальная система учета позволит ему за счет его же рейтинга уйти в овердрафт без участия какого-либо банка, ибо никакой банк для этого больше не будет нужен. Просто на просто, вся мировая экономическая система, иначе говоря, вся человеческая цивилизация в этот момент позволит человеку спокойно доехать до дома. Таким образом, потребительская и деловая репутации субъекта экономической жизни обретёт и количественные показатели. «Ваши перкоины стоят того, чтобы мы вам сделали максимальную скидку. Мы всегда рады вам», - скажет услужливый робот добропорядочному клиенту при совершении сделки.
Примером адресной оценки держателя активов является многовековая практика биржевой деятельности, в которой подобные авторизированные «деньги» представлены ценными бумагами, выпускаемыми и продаваемыми корпоративными эмитентами. Но это – биржа и акции компаний, а мы говорим об активах, номинированных в единой универсальной валюте, при том что цена ее подвергается коррекции в зависимости от индивидуальных качеств (рейтинга) их держателя... Так ведь всё это слишком хлопотно занятие, возразят многие, слишком ко многому обязывает, излишне напрягает, зачем так усложнять жизнь? Тогда пусть возражающие ответят, должны ли стоить одинаково денежные активы террориста, взрывающего людей, и деньги оперной дивы, которой рукоплещет мир? А деньги кровавого режима и деньги стабильной демократии, могут ли они стоить одинаково? И должна ли знаменитая максима Аль Капоне «бизнес и ничего личного» сохранить свою угрюмую безапелляционность на века? Цифровая транспарентность современных реалий регулярно вскрывает туманное, либо грязное происхождение неких значительных авуаров в разных концах света, порождая громкие международные скандалы, в целом подрывающие доверие к мировой финансовой системе, роняющие авторитет самого институт денег, в конечном итоге, негативно сказывающиеся на развитии всей мировой экономики. Выходит, что в век цифровой транспарентности экономика уже не способна абстрагироваться от нравственных устоев общества, от общечеловеческих моральных ценностей. Отсюда следует предположить, что сегодняшняя болеющая экономика должна и может сама излечить себя от своих же хронических недугов, подобно тому, как в минувшем веке вакцины и антибиотики изменили само качество взаимоотношений между жизнью и смертью в живой материи, и такой вакциной для экономики может стать морально ответственная экономическая парадигма, вооруженная новым монетарным инструментарием – «мягкими электронными деньгами».
При этом вполне очевидно, что новая экономическая парадигма, санируя спекулятивную природу фондовых рынков, качественно меняя естество ссудного капитала, качественно модифицируя расчеты P2P, в то же время породит и множество новых лазеек и ухищрений для искусственного повышения или понижения рейтингов, родит новые замысловатые механизмы отмывания низкорейтинговых активов через высокорейтинговых держателей, и еще много того, что сейчас даже сложно себе представить. Породит она и свои новые виды коррупции, новые «схематозы», ибо не важно, что ты делаешь единицей расчета, отчеканенную на императорском дворе монету или секунду человеческой жизни, как в популярном голливудском фильме «Время» (“In Time”), стремление части людей к сверхдоходам от этого вряд ли ослабнет. И тем не менее, из изменений самой структуры денежных отношений обязательно должно родится новое облако отношений экономических, отныне неизбежным образом конвертирующих в деньги не только утилитарно оценённые материальные и интеллектуальные ресурсы, но и, в некотором смысле, монетизирующих нравственный императив.