Живописная деревушка приняла гостей радушно. Пока Михаил с Алей шли по улице, с ними здоровались все местные и приезжие, так уж тут было принято – человек человеку друг.
- Миш, а почему вы никогда меня сюда не брали, когда ездили с мамой? Здесь так здорово! Я могла бы проводить здесь целое лето с бабушкой и дедушкой.
Как объяснить то, что от ребенка тщательно скрывалось? Евдокия Петровна была категорически против женитьбы сына на женщине с ребенком. Если с его выбором женщина, в конце концов, как-то смирилась, то «байстрючку» видеть у себя не хотела. Людмила знала это, потому никогда с собой дочь не брала, да и сама ездила сюда крайне редко.
По правде сказать, Михаил немножко тревожился, но в душе надеялся, что мать не обидит сироту. Два года – не срок, девушка скоро станет совершеннолетней, и право опеки отпадет само собой. Михаил станет свободен, но об этом он и думать пока не мог.
- Понимаешь, мама считала, что тебе будет лучше в лагере. Там и уход, и досуг. Мои родители так заняты своим бизнесом, что вряд ли смогли бы за тобой здесь смотреть, им туристов хватает. Другое дело, теперь. Ты уже большая девушка, сама можешь о себе позаботиться, да и не только о себе, - Михаил взглянул на Алю многозначительно.
Она боковым зрением заметила это, но продолжала рассматривать дома, деревья вокруг, делая вид, что намека не поняла. На самом деле ей были очень приятны его слова - оценка ее внимания и заботы, скупая, конечно, но все же лучше, чем ничего.
Усадьба, а это большой дом с пристройками и навесами, из круглого бруса с резными ставенками и фронтонной доской, напоминал собой сказочный терем. За домом находился сад с фруктовыми деревьями, а перед фасадом от дороги были высажены исключительно хвойные и лиственные деревья и кустарники, здесь потрудился ландшафтный дизайнер, создав редкую для простой деревни композицию. Несколько цветущих клумб гармонично вписывались в общую картину.
Аля невольно остановилась, созерцая эту красоту. По двору уже шел навстречу отец Михаила Степан Игнатьевич. Видимо, он поджидал гостей, зная расписание маршрутки.
- Здорово, сынок! – мужчина принял в объятия Михаила, внимательно взглянув на Алевтину. – Привет, Аля! Проходите, мать заждалась. До чего же дочка на Людку похожа, просто один в один.
- Здравствуйте, - Аля немного смущалась, родителей Михаила она не знала и даже не представляла себе, как с ними себя вести.
Евдокия Петровна ждала в доме. Стол был накрыт для обеда, вкусно пахло едой, видимо, женщина умела и любила хорошо готовить. Она сдержанно поздоровалась с Алей, а Михаил обнял мать и поцеловал в щеку.
- Хорошо добрались? Не устали?
- Устали, мам. Пять часов в дороге, сама понимаешь. Машина, как назло, сломалась. Ну, ничего, назад на авто поедем, пока Алька здесь будет, я ее починю.
Во время обеда женщина то и дело поглядывала то на Алю, то на сына, ее внимательные глаза не выражали никаких эмоций, лишь улавливали каждый жест, каждый взгляд.
Вот Михаил подает девочке хлеб, смотрит в глаза, его рука старается задержаться на пальцах падчерицы. У той легкий румянец смущения на лице. Вот Аля наблюдает, как Миша общается с отцом. Глаза выразительные, в них свет, обожание, любование. Сын, правда, красивый мужчина. Как такого не полюбить?
«Нужно с ним поговорить. Что-то мне неспокойно. Между ними явно что-то происходит. Или уже произошло».
- На речку сбегайте, освежитесь, сразу легче станет. Миша, ты же знаешь, мы всегда в жару речкой спасаемся. Водица – прелесть. Наши поляки каждый день плескаются. Жаль, скоро Илья.
- А что Илья? – Аля заинтересовалась, городская девочка многого не знала.
- Илья наделает гнилья, - процитировала белорусскую пословицу Евдокия Петровна. – Вода станет мутной, купаться уже нельзя. Правда, климат меняется, август жаркий, так что на поговорки никто не смотрит, до сентября в воду лезут. А бывало, все, как Илья прошел, в воду ни-ни!
- Интересно как! Вы мне все-все рассказывайте, я потом девочкам в городе это все объяснять буду. Мы же ничегошеньки всего этого не понимаем, а у меня и бабушки с дедушкой нет, в городе выросла, только в лагере и была. Но там лес, а деревня – особый мир.
Что-то вспыхнуло в душе Евдокии Петровны после этих слов Али, она и сама не заметила, как за секунду приняла девочку в сердце свое.
«Какая девочка хорошая! Вся в Людку, что лицо, что фигура. Бедняжка, так рано без матери осталась, жили бы…»
- Мам, ты чего? – спросил Михаил, заметив слезу в уголках материнских глаз.
- Ничего, сынок, ничего, - не стала вслух произносить думы свои, зачем боль ворошить, помнила, как сын жену любил, на все был готов ради нее.
Переодевшись, Аля через минуту была готова. Легкий халатик поверх купальника, шлепанцы на ногах. Михаил тоже переоделся, ограничившись только шортами да купальными плавками. На ноги не стал ничего надевать – до чего же хорошо пройти по травке босиком.
К речке спускались вдвоем, перегоняя друг друга. У самой воды Аля остановилась в нерешительности. Вдоль берега место было обустроено под пляж, имелось даже несколько навесов. На траве расстелено было чье-то покрывало, отпечатки мокрых тел говорили о том, что люди здесь давно.
Почему-то испортилось настроение. Девушке очень хотелось, чтобы они с Михаилом были здесь одни.
- А здесь кто-то есть, - разочарование в голосе не удалось скрыть.
- Мы можем дальше пройти, вон туда, - Михаил и сам не хотел купаться с посторонними.
Пройдя метров двести вдоль по течению, мужчина остановился. Аля следовала за ним шаг в шаг по высокой траве, боясь встретить под ногами какую-либо живность, девушка терпеть не могла всяких ползающих гадов, которых у воды предостаточно.
- Все, дальше не пойдем. Я там реки не знаю. Где деревья, в воде могут быть корни, не советую туда лезть, поняла? Купайся вот здесь.
Не дожидаясь, пока Аля разденется, Михаил сбросил шорты и нырнул прямо с берега. Холодные брызги долетели как раз в тот момент, когда девушка сняла халат. Она поежилась, не ожидая, что вода окажется такой студеной. С опаской пробираясь сквозь траву, она подошла и присела у самой воды. Опустила одну ногу и тут же выдернула. Желание купаться отступило.
Михаил красиво плыл против течения, рассекая руками водную гладь. Солнечные блики не давали рассмотреть его, просто ослепляя девушку. На миг она потеряла его из виду, и неясное волнение заставило сердце стучать сильнее.
- Не уплывай так далеко, Миша! Я боюсь…
Мужчина ничего не слышал, наслаждаясь прохладой воды. Ни с чем несравнимое удовольствие после духоты города, оказаться на природе, дышать полной грудью, плыть, чувствуя каждую мышцу своего тела во власти стихии. Проплыв достаточно, Михаил развернулся, ища глазами на воде Алю. Но ее не было. Девушка присела на берегу, за высокой травой ее не было видно.
«Не понял. Где Алька?» По течению он преодолел путь в два раза быстрее, но забыв, где нырнул, заплыл чуть дальше. Девушки нигде не было.
- Аля! – крикнул во весь голос в тревоге, чем напугал падчерицу, которая любовалась мальками, снующими туда-сюда в тихой заводи.
- Не кричи! Я здесь, - высунулась девушка из травы.
- Напугала! Ты не купалась? – удивился Михаил, видя сухой купальник.
- Вода холодная очень.
- Это только так кажется, глупышка. Когда окунешься, тело привыкнет, тебе покажется, что она как парное молоко.
- Я не знаю, какое парное молоко.
- Смешная. Парное – только что от коровы, тепленькое, с пенкой. Вечером напою тебя.
- А у вас и корова есть?
- А как же! Ведь туристы за тем и едут, что здесь все настоящее: овощи и фрукты – с огорода, молоко свежее всегда, мясо без лекарств и прочей дряни.
- Это же огромный труд – все это содержать, да еще готовить, подавать, убирать. Родителям кто-то помогает?
- Никто не помогает, все сами. Ты вот сейчас поможешь, если не против.
- Я же ничего не умею.
- Мамка научит. Ты же прилежная ученица?
Михаил подходил все ближе. Он хотел силой толкнуть Алю в воду, понимая, что она не осмеливается это сделать сама. Но девушка воспринимала его приближение иначе и покорно ждала. Когда холодные руки обняли за плечи, Аля вздрогнула, но не высвободилась, а наоборот, всем телом подалась в объятия Михаила.
Он совсем не ожидал такого поворота, опешил, но быстро овладел собой и сделал-таки то, что хотел - сгреб в охапку теплое девичье тело и швырнул в воду, при этом сам не удержался и полетел следом.
Фыркая и отплевываясь, Аля вынырнула из воды, обиженная и разочарованная. Развернувшись, она поплыла против течения, быстро удаляясь, недаром несколько лет занималась плаванием в школе.
Догонять девушку не стал, понимая, что ничего хорошего от нее ждать теперь не приходится. Мужчина решил встретить Алю на берегу и загладить свою вину извинениями. Он развернул большое махровое полотенце, которое в последнюю минуту всучила Евдокия Петровна. Теперь, как нельзя лучше, оно помогало спасти ситуацию.
Аля вдоволь наплавалась, получила настоящее удовольствие и за все уже простила отчима, потому на берег вышла с улыбкой, выжимая руками мокрые волосы. Мужчина торопливо набросил на нее теплую ткань, помогая вытереть волосы, ощущая каждой клеточкой близость молодого тела.
Руки сами обвились вокруг ее талии, притянули к себе девушку, стянули с головы полотенце, открывая щеки, губы, которые Михаил начал осыпать поцелуями. Так сладко и томительно ему еще никогда не было, то ли воздержание тому виной, то ли красота и молодость той, которая теперь была так близка и доступна, как никогда…
Продолжение http://www.proza.ru/2016/05/20/1377