На дне плетёного сундука хранилась флейта, обёрнутая белым шёлком. Лепесток Лилии развернула ткань, и флейта, тихо вздохнув, легла на её колени.
- Она принадлежала моему отцу, - сказала девушка, гладя инструмент. - А к нему попала от бродячего монаха.
Неожиданно она протянула флейту мне:
- Хочешь услышать, как она поёт?
Я усмехнулся:
- Дед говорил, что девять обезьян толклись на моих ушах. Для меня, что гром барабана, что визг флейты - одинаково.
Девушка улыбнулась и, глядя мне прямо в глаза, сказала:
- Кто играет на ЭТОЙ флейте, тот слышит свою душу. Попробуй.
Я взял длинную дудку и приложил к своим губам. Сдавленный хрип, стон и странное мычание выползли из горла флейты. Я досадливо бросил её обратно на колени хозяйки.
- Говорил же, что не умею играть!!!! Зачем ты меня заставила?!! Ты, что, хочешь доказать мою никчемность?
Маленькая ладонь легла поверх моего сжатого кулака.
- Я не хотела тебя обидеть. Просто в этом лесу человек становится самим собой или... не становится. Ты, действительно, услышал то, что прячется в тебе, что сковывает тебя, что мешает твоей душе петь вольготно и открыто. Ты можешь уйти сейчас или же...
Мой гнев растаял, словно иней под весенними лучами.
- Я выбираю "или". Охотник никогда не бегает от препятствий.
- Тогда иди на реку. Там ожидает тебя лодка. Садись в неё. Что будет дальше...
Тонкая улыбка вспорхнула на её губы.
- Ты увидишь.
Лодка плыла в тумане. Вскоре я уже не понимал, где нахожусь. И только плоды, падающие с ветвей деревьев, говорили мне, что берег рядом. Флейта лежала на дне лодки, напоминая о моей хриплой сути.
Время остановилось. Туман насквозь пропитал мою одежду, и я стал зябнуть. Течение лениво несло меня в неизвестность. Понемногу дремота овладела мной. Я пришёл в себя, когда нос лодки ткнулся в песчаный берег. Туман рассеялся. Зев пещеры зиял посреди заросшей морды горы. Я вытащил лодку из воды и пошёл к загадочной чёрной дыре.
- Что это? Неужели снова сплю? - сильно дёрнул себя за мочку уха.
Передо мной опять был странный цветок, не пожелавший раскрыться в прошлый раз. Терпкий запах волнами кружил вокруг него, заставляя сердце судорожно сжиматься. Пальцы легли на лепестки, словно на женскую кожу, и стали гладить. Рычание тигрицы заскребло тишину. Но я не мог остановиться. Мои руки продолжали ласкать цветок, пахнущий всё сильнее. Послышался треск, и бутон распахнулся алым, с чуть подгоревшими охристыми краями. Цветок оказался пещерой - в пещере. Я стоял под гигантскими сводами. Сверху падали белёсые капли и растекались по моему лицу, по стенам и по извилистому дну пещеры. Знакомый голос зазвучал из глубины, и я пошёл на него.