Странник обернулся: ему показалось, что он что-то услышал там вдалеке, сзади. Он прищурил глаза от слепящего белого солнца, прислонил руку козырьком ко лбу и прислушался. Так он стоял несколько минут, затем тяжело вздохнул и продолжил свой тяжёлый путь. Нет, ничего… К сожалению, ничего не появилось за далёкими браханами, ни малейшего признака жизни. Вокруг только пески, пески и пески... Иногда встречалась скупая неприглядная растительность, очень редко вдали появлялись караваны, которых он так долго ждал, но почему-то при их появлении он сворачивал в противоположную сторону и старался как можно скорее отойти подальше, чтобы не видеть их. Иногда при их появлении он садился на горячий песок и, глубоко задумавшись о чём-то, не двигаясь, подолгу смотрел на караван, пока тот не скрывался за горизонтом. Случалось, что караван настолько долго шёл в поле зрения, что странник засиживался целый день, не проявляя ни малейшего неудобства и беспокойства.
Уже нельзя точно сказать, как долго он так шёл по пустыне. Может месяц, может полгода, может год, а может всю свою жизнь. Время потеряло для него всякое значение. Он всё время подсознательно стремился к чему-то, направляя себя куда-то, хотя, наверное, и сам не понимал куда. Время от времени ему встречались в пустыне редкие небольшие городишки и деревеньки в оазисах, куда он ненадолго заходил, чтобы пополнить запас провизии и необходимых в дороге вещей, затем снова отправлялся в путь. Хотя пребывание в богатых оазисах после скупой пустыни доставляло иногда ему огромное удовольствие, он всё равно почему-то пытался вырваться на свободу, в бесконечные песчаные просторы.
Так он шёл изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Ему нравилось слепящее солнце над головой, иссушающее кожу и волнующее душу. Ему нравилось это ощущение независимости, способности самому выбирать свой путь. Ему нравилось это чудесное ощущение полного утомления после дня странствий по пустыне.
Не приходится ни о чём беспокоиться, ни о чём думать. Просто идти вперёд под палящими лучами, слышать шёпот песка под ногами, улыбаться изредка встречающемуся варану, любоваться чистым безоблачным небом. И ему уже кажется, что это и есть настоящая жизнь, а всё иное – лишь блеклая тень этого насыщенного и прекрасного бытия.
Сегодня прекрасный день, хотя, конечно, он с первого взгляда ничем не отличается от всех остальных, но после долгого времени в пустыне дни перестают тянутся однообразно. Каждый новый день привносит что-то новое. Может это какая-то новая радость, может новая мысль, которая гораздо слаще любых физических удовольствий, которые здесь притупляются, может это новое восприятие уже старых образов,…
Да, сегодня особенный, счастливый день. Солнце, главный объект радости странника, сегодня светило необычно высоко. Странник поднял голову и нежно посмотрел на своего вечного спутника, столько времени неразлучно и безропотно следовавшего за ним. Он чуть заметно улыбнулся, и ему показалось, что солнце улыбнулось в ответ. Спустя некоторое время он опустил голову и пошёл своим прежним путём. Он был очень счастлив сейчас, в его голове звучала прекрасная музыка, а ноги немного проваливались в тёплый обволакивающий песок. Странник чувствовал себя настоящим хозяином пустыни, с которой он знаком так долго и которая, тем не менее, имеет ещё немало приятных сюрпризов для своего сына.
Старая мятая шляпа была чуть сдвинута на лоб. Когда странник изредка поднимал голову, открывалось его лицо, необыкновенно светлое – не от солнца, нет, оно светилось каким-то внутренним неугасаемым светом. В этом лице виднелось что-то живое, энергичное, даже весёлое, хотя на нём не было и тени улыбки. Необычайное сочетаний выражений запечатлелось на этом лице. Оно было твёрдым, упорным, жёстким, и в то же время необыкновенно добрым, мягким и нежным. Жёсткая щетина покрыла его щёки, кожа была тёмной, загорелой; на её фоне удивительно выделялись светлые глаза, которые, наверное, и излучали тот свет, который исходил от него. Глаза необычайно умного и мудрого человека, но в то же время малоподвижные и временами кажущиеся застывшими. Светлая рубаха была наполовину распахнута, обнажая мускулистую шею и грудь с бронзовой от загара кожей. За плечами он нёс большую сумку с провизией и необходимыми вещами. Было непонятно, какой национальности он был, каков был его возраст, но это было совершенно неважно. Человек вне нации, вне времени. Только в бесконечном пространстве…
Он на минуту остановился, открыл сумку и сделал глоток тёплой воды. Странник огляделся кругом. Впереди простирались песчаные барханы, слева, справа и сзади было одно и то же: бескрайние просторы песка. Из-за барханов впереди показалась маленькая, еле различимая точка, которая чуть заметно передвигалась. Караван. Странник задержал взгляд на этой точке. Люди, с кем можно пообщаться, рассеять бесконечное одиночество. Но разве одиночество чем-нибудь хуже общения с людьми? Что мне там делать? Но что-то непонятное тянуло его к каравану, к людям. Он лёг прямо на песок, его глаза были прикованы к этой точке. Было непонятно, то ли он о чём-то размышляет, то ли находится в каком-то трансе, глядя на эту точку.
Было уже далеко за полдень, белый свет наполнял пустыню. Странник всё так же лежал на том же месте, не отводя глаз от уже отчётливо видневшегося каравана. Около полутора десятка нагруженных верблюдов, легко тащивших свою тяжёлую ношу. Люди в длинных белых одеяниях, закрывавших их от палящего солнца, ехали молча, лишь изредка перебрасываясь скупыми словами. Зачем ему к ним присоединяться? Они приедут в какой-нибудь городок, а что ему делать в этом городе? Провизии ещё достаточно…
Он никогда не задумывался, почему он идёт отдельно от цивилизации, что ему надо в этой пустыне, у него никогда не возникало желания оставить её.
Так он пролежал до вечера, пока караван не скрылся за красным горизонтом. Пламенный закат, с его приходом уходит знойная жара, но приходит резкий холод. Человек поднялся и снова тронулся в путь. В это время идти легче.
И вот уже путь ему освещает не солнце, а усеянное звёздами тёмное небо. Стало уже довольно холодно. Странник остановился и поглядел на звёздное небо. Да, пустыня – прекрасное место для романтика, ищущего единения и любящего всё прекрасное. Странник глотнул воды, затем расстелил покрывало прямо на песке и укутавшись посильнее, лёг спать. Несмотря на утомительный день, он долго не мог заснуть, он всё думал о дневном караване…
С восходом он проснулся, собрался и с новым радостным настроением отправился в путь. Вскоре его следы затянулись песком, фигура одинокого странника превратилась в далёкую маленькую точку, которая через некоторое время исчезла…