Моше не стало, и вот Израиль возглавил тот человек, кого народ смутно жаждал. И кого хотел видеть, изготавливая Золотого Тельца. Потомок Йосефа, и как утверждают кабалисты, его новое воплощение.
Догадались ли сыновья Израиля, какого уровня личность стала во главе их племени или подсказал кто, но только решительно и твердо доверили ему судьбу свою и жизнь и принесли клятвы.
«Все, что ни повелишь нам, сделаем, и куда ни пошлешь нас, пойдем; как слушали мы Моше, так будем слушать и тебя: только Господь, Бог твой, да будет с тобою, как Он был с Моше; всякий, кто воспротивится повелению твоему и не послушает слов твоих во всем, что ты ни повелишь ему, будет предан смерти. Только будь тверд и мужествен!» (Нав. 1:16-18).
Тридцать дней оплакивал народ смерть Моше. И пришло время выполнять повеление Господа: идти и завоевать обещанную землю. Напротив того места, где Йегошуа намеревался перейти Иордан, в то время располагался город Йерихо (1). Йерихо был не простым городом. Это была неприступная крепость.
И вот первый приказ Йегошуа на посту полководца и главы народа вызывает удивление. Он решает послать разведчиков осмотреть расстилающиеся перед ним земли и выяснить подступы к Йерихо. Разве ему повелел так поступить Бог? Неужели опыт Моше его ничему не научил? А если вдруг разведчики опять принесут дурные вести? Народ придет в смятение, а Бог разгневается?
Определенно научил. Йегошуа, в отличие от Моше, организует миссию тайно. И никакой демократии. Никаких представителей от каждого колена. А только самые доверенные и проверенные в деле соратники. Это Калев бен Йефуне из колена Йегуды и внук Аарона Пинхас бен Элазар.
Калев был давний приятель Йегошуа. Они вдвоем уже ходили в разведку: были среди тех двенадцати мераглим, которых посылал Моше, чтобы разведать землю. Они вдвоем не стали рассказывать народу страшилок про обетованную землю, как это делали представители остальных десяти колен. За что народ Израиля заплатил высокую цену сорокалетними странствиями по пустыне и копанием могил 9 ава.
Ну, а Пинхас отличился в истории с поклонением евреев Бааль Пеору, когда он, не усомнившись, заколол копьем главу колена Шимона Зимри и мидьянскую принцессу Козби, дочь Балака. И удостоился за поступок свой высшей похвалы от Бога. А затем в войне против пяти князей Мидьяна убил колдуна Билама.
Йегошуа был абсолютно уверен в надежности этих двух людей. Он не сомневался, что именно они смогут исполнить его поручение должным образом, а главное, сохранить его в тайне даже от своих близких.
Моше умер 7 адара, а через 30 дней, по окончании траура, 6 нисана 2488 года избранные соглядатаи вышли из Шитима (2), перешли Иордан и направились в Йерихо. Известно, что каждому разведчику полагается легенда, т.е. специально подготовленные правдоподобные сведения, предназначенные для введения противника в заблуждение. Такой легендой их снабдил Йегошуа. Он решил, что разведчики должны изображать торговцев глиняной посудой. Бродячие ремесленники, очевидно, не были редкостью в ту пору, и, без сомнения, подобная роль была наилучшим прикрытием.
И вот, увешанные с ног до головы глиняными черепками, Калев и Пинхас оказались в Йерихо. Они переходили с места на место и выкрикивали: «Кому горшки?!». Но, видно, не так прост был царь Йерихо, и контрразведка была у него на должном уровне. Как только они появились, царю немедленно сообщили, что пришли два человека из сыновей Израиля, чтобы разведать землю. Маскировка, как оказалось, ничуть им не помогла.
А тем временем день подошел к концу, и нужно было подумать о ночлеге. Они решили остановиться в доме женщины по имени Рахав, охарактеризованной в книге Йегошуа как «иша зона». Зона – это блудница. Почему решили остановиться у нее в доме? Считается, что в то время известные, нерядовые блудницы часто содержали постоялые дворы. А дом Рахав имел и еще одно – стратегическое – преимущество: он располагался в городской стене. И поэтому в случае нужды его можно было легко покинуть, сразу оказавшись за пределами города. Возможно, по этим соображениям и пал выбор на дом Рахав. И еще по одной причине, как мы скоро узнаем.
То, что Рахав была блудницей, не общепринятое мнение. Раши, например, полагал, что слово «зона» может быть и производным от слова «мазон» – питание. И тогда «зона» – это просто «буфетчица». Да и в итоге она стала женой самого Йегошуа бин Нуна. Но все же общепринято, что Рахав была представительницей «древнейшей профессии». Но не простой уличной девкой, а весьма высокопоставленной особой, из высшего света. И у нее были непростые клиенты: никак не меньше царского достоинства.
Не успели разведчики наши обосноваться в доме, как пришли люди царя. Выказав хорошую осведомленность, они потребовали выдачи им евреев. И тут Рахав совершила поступок, дать которому разумное объяснение с точки зрения жителя Йерихо, жителя не простого, а относящегося к элите города, невозможно. Она спрятала соглядатаев, а стражникам, честно глядя в глаза, заявила:
«Действительно, приходили ко мне люди эти, но я не знала, откуда они. Когда же надо было затворять ворота в потемках, эти люди ушли. Не знаю, куда они пошли. Гонитесь скорее за ними, тогда догоните их» (Нав. 2:4-5).
И что стражники поверили какой-то проститутке? Очевидно, не простая была она блудница. Поверили ей, и даже обыска в доме не устроили. И гонялись потом чуть не всю ночь за несуществующими призраками.
А Рахав поднялась к пребывающим на крыше разведчикам и заключила с ними что-то вроде договора.
Уж как-то так сложилась, что еврейская тема занимала Рахав чуть не с самого детства. Ей было всего 10 лет, когда евреи вышли из Египта. Она много слышала о тех чудесах, которые происходили во время исхода. И ей глубоко запала в голову мысль о могуществе Бога Израиля. А блестящие, невероятные победы евреев над эморейским царем Сихоном и царем Башана Огом оставили глубокий след в ее сердце. Фактически она давно сочувствовала евреям и была готова, если представится такая возможность, соединиться с народом Израиля. Эта мысль не оставляла ее, но путей к осуществлению ее она до сих пор не находила. И вот на ее счастье явились эти два еврея.
– Я знаю, что Господь отдал вам эту землю, – начала Рахав свою речь, – и что на нас напал страх пред вами, и что оробели все жители земли этой пред вами. Ибо слышали мы, как иссушил Господь перед вами воды Ям-Суфа, когда вышли вы из Египта, и как поступили вы с двумя царями эморейскими за Иорданом, с Сихоном и Огом, которых вы уничтожили. И как услышали мы, оробело наше сердце, и ни в ком не стало уже духу противостоять вам, ибо Господь, Бог ваш, есть Бог на небе, вверху, и на земле, внизу. Теперь же поклянитесь мне Господом, что как я оказала вам милость, так и вы окажете милость дому отца моего и дадите мне верный знак, что оставите в живых отца моего, и мать мою, и братьев моих, и сестер моих, и всех, кто есть у них, и избавите души наши от смерти (Нав. 2:9-13).
Ну а где тут идет речь о договоре, который предлагает заключить Рахав? Он в этих словах: «Теперь же поклянитесь мне Господом, что как я оказала вам милость (хесед), так и вы окажете милость (хесед) дому отца моего и дадите мне знак истины (эмет)».
О чем идет речь? Рахав говорит, что она спасла соглядатаев от смерти, и теперь они ее должники. Т.е. чтобы вернуть долг они обязаны спасти от смерти ее. Это просто неписанные правила того времени. И поэтому в своей просьбе Рахав себя и свою судьбу вообще не упоминает. И так ясно – они ее должники. Вот этот «знак истины» – от эмет и есть та составляющая договора, по мнению мудрецов, которая касается непосредственно ее. И этот вопрос не обсуждается, потому что он есть эмет, истина, данность, что-то вроде долгового обязательства, не зависящая от желаний сторон.
А вот хесед – милость, есть знак доброй воли. Рахав спасла их, взамен они обязаны сохранить жизнь ей. Но какое отношение к событиям имеют ее домочадцы: отец, мать, братья и сестры, которые вообще живут отдельно своими семьями и слыхом не слыхивали ни про каких еврейских лазутчиков, и ничем, естественно, им не помогали.
Рахав же говорит, что как она явила им милость свою, но, а фактически, и милость их семьям, так как они целыми и невредимыми вернутся домой, так и их она просит быть милостивыми к ее семейству.
И что же Калев и Пинхас? Доводы Рахав их вполне убедили, и они клянутся ей:
«Душа наша вместо вас да будет предана смерти, если только вы не сообщите об этом нашем сговоре; и вот, когда Господь даст нам землю, мы окажем тебе милость и истину (хесед веемет)».
И вот современный читатель решит: пообещали и пообещали – что тут такого? Но пикантность ситуации в том, что им никто не давал полномочий подобных. Мало того, что вся эта миссия разведчиков была самовольством со стороны Йегошуа, но и клятвы Пинхаса и Калева своей жизнью и сохранностью души своей вообще ни в какие ворота не лезли. Бог ясно и однозначно приказал истребить все ханаанские народы.
«Только из городов этих народов, которые Господь, Бог твой, дает тебе в удел, не оставь в живых ни души. Но на истребление обреки хити и эмори, кенаани и перизи, хиви и йевуси, как повелел тебе Господь, Бог твой» (Втор. 20:16-17).
Так как же Калев и Пинхас могли давать какие-либо обещания? На самом деле все выглядела не так ужасно, как любят представлять эту тему противники Библии. Если какой-либо народ захотел бы покинуть Кенаан с приходом евреев, ему не следовало мешать. Именно так и поступили гиргаши. Они отправились в Северную Африку и избежали истребления.
Рассказывают, что Йегошуа, прежде чем вступить в землю, посылал каждому народу, проживавшему в Кенаане, по крайней мере, три письма следующего содержания: «Тот, кто хочет оставить страну, может это сделать. Тот, кто хочет заключить мир, будет встречен с миром. Тот, кто присоединится к сражающимся против еврейского народа, будет истреблен».
Что касается Рахав, тут был совсем особый случай. Рахав уже давно решила присоединиться к еврейскому народу, а вовсе не спасая себя и свою семью перед жестоким завоевателем. Но и заслуги Рахав не стоит умалять. От нее разведчики получили фактически всю информацию, за которой и были посланы.
«И как услышали мы, оробело наше сердце, – говорит Рахав, ни в коем случае не имея в виду себя, но общие настроения среди населения города, – и ни в ком не стало уже духу противостоять вам».
В принципе все ясно, и можно возвращаться к Йегошуа. Калев и Пинхас покинули Рахав по веревке через окно в городской стене, но еще три дня скрывались в окрестностях, прежде чем рискнули отправиться к месту переправы через Иордан. И наконец, предстали перед Йегошуа.
Разведчики принесли добрые вести: дух ханаанских народов настолько сломлен, что они, вероятнее всего, не смогут оказать сколь-нибудь серьезного сопротивления Израилю.
Разведчики вернулись 8 или 9 нисана, а 10 нисана Йегошуа отдал приказ форсировать Йордан. Форсировать – скорее всего, очень громкое слово, Иордан вряд ли можно назвать могучей, полноводной рекой. Он далеко не Волга. Хотя в те времена, о которых идет речь, да еще и ранней весной, переход через Иордан мог представлять собой проблему. Потому и на этот раз без чуда не обошлось. Первыми шли когены, несущие на плечах Ковчег Завета. Лишь только они вошли в воды Иордана, течение остановилось, воды встали стеной, и обнажилось сухое дно. И точно также как при переходе по дну Тростникового моря, евреи спокойно перешли на другую сторону. С той лишь разницей, что за ними никто не устраивал погони, и спешить не было никакой нужды.
А почему вдруг расступились воды Иордана? Да потому что впереди рядом с Ковчегом Завета несли Арон с останками Йосефа. И раз уж море «увидело и побежало», то о водах простой реки и говорить нечего.
Но этого чуда для психической атаки на жителей Кенаана оказалось мало и потому случилось еще одно чудо. Евреи перешли Иордан и оказались на западном берегу, воды вернулись на место, а Ковчег Завета с несущими его когенами остались на восточном. И вот Ковчег тронулся в путь прямо через реку, а когены, ухватившись за несущие шесты, перешли по поверхности воды, яко посуху. И как узнали об этом племена, населявшие Кенаан, то пришли в смятение и совсем утратили силу духа. Так прямо и сказано: «растаяли их сердца, и не осталось в них духа» (Нав. 5:1).
А евреи расположились станом в Гилгале у восточной окраины Йерихо. Приближался праздник Песах и нужно было, как следует, приготовиться к нему. В праздничной трапезе не может принимать участие необрезанный (3). А необрезанных среди сыновей Израиля было большинство. Как так? Разве не заповедовал Бог еще Аврааму: «Сей есть завет Мой, который вы [должны] соблюдать между Мною и между вами и между потомками твоими после тебя: да будет у вас обрезан весь мужеский пол. Обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между Мною и вами» (Быт. 17:10-11).
За годы египетского рабства многие евреи перестали в силу разных причин обрезать своих сыновей. Но вот пришло время исхода, и повелел Бог обрезать весь мужской пол, всех, кто намерен покинуть Египет, и принять участие в празднике по этому случаю, и вкушать специально принесенные жертвы. На следующий год 15 нисана евреи второй раз отпраздновали с соответствующими приготовлениями и жертвоприношениями Песах. Первый и последний раз в пустыне. И следующие тридцать девять лет о празднике не вспоминали. И нарождавшихся мальчиков обрезать перестали.
Почему? Никакого вразумительного ответа. Распространенная точка зрения: не обрезали, потому что были, с одной стороны, в неподобающих условиях пустыни, с другой – все время в пути. Хотя в пути были совершенно ничтожную часть срока нахождения в пустыне, а в основном стояли станом. Но мудрецы находят оправдание поколению пустыни. Станом-то они стояли, но вот приказ о дальнейшем движении мог поступить в любую минуту, т.е. Облака Славы, окутывающие стан, могли начать перемещение в любую минуту и без предупреждения, и нужно было идти без промедления вслед. А после операции обрезания желателен покой. Кроме того, климатические условия пустыни не благоприятствовали скорому заживлению раны, что создавало определенную опасность для жизни младенца.
Подобные объяснения можно было бы признать удовлетворительными, если бы, таким образом, вели себя абсолютно все евреи. Однако, как говорит традиция, были среди евреев те, кто свято соблюдали заповедь обрезания. Это колено Леви, все без исключения, и отдельные наиболее благочестивые представители других колен. Так что же, они меньше дорожили жизнью своих детей или, может быть, для них были особые условия?
А может все же были какие-то иные причины того, что евреи не стали больше отмечать праздник Исхода (4) и обрезывать нарождавшихся мальчиков?
Например, это неповиновение Божественному установлению было звеном в цепи общего недовольства народа своим вождем Моше, и следствием пребывания в пустыне в течение 40 лет, одной из причин которого было опрометчивое решение Моше послать разведчиков в землю обетованную. Какой может быть праздник, если 9 ава нужно копать себе могилу, и следующий год, возможно, уже никогда не наступит.
Не настаивая на своей правоте, замечу, что, например, Мальбим (5) считал причиной несоблюдения евреями заповеди обрезания и отказ от празднования Песаха то, «что это поколение еще не освободилось от нечистоты и ошибочных взглядов на мир, впитанных в Египте. И в течение лет, проведенных в пустыне, они всё еще выходили из Египта».
Как бы то ни было к моменту перехода через Иордан и вступления в землю обетованную те, кто были обрезаны Моше при выходе из Египта, уже умерли, а народившиеся в пустыне обрезаны не были. Йегошуа не мог допустить, чтобы в Святую землю вошли евреи, формально находившиеся вне Завета с Всевышним (6). Да и установленные праздники в Святой земле необходимо соблюдать. Перед Йегошуа стояла важная миссия завоевания земли Завета, и в преддверии стоящих перед ним задач он не мог допустить, чтобы евреи не соблюдали важнейшие установления Бога.
Поэтому 11 нисана 2488 года Йегошуа обрезал всех лиц мужского пола. И в ночь с 14 на 15 нисана евреи третий раз собрались каждый по своим семьям и домам, чтобы отпраздновать должным образом Песах. А 16 нисана ман больше не выпал, и евреи перешли на питание плодами земли Кенаан.
После праздника Йегошуа разослал местным царям и жителям городов письма с предложением либо покинуть землю, либо заключить мир с Израилем, отказаться от идолопоклонства, признать политическую власть Израиля и обязательство платить налоги.
Гиргаши не стали испытывать судьбу и переправились на север Африканского континента. Но большинство правителей гордо проигнорировали обращение Йегошуа.
Не получив ответа, Йегошуа начал приготовления к осаде Йерихо. А Йерихо, как уже говорилось, был сильно укрепленным городом, потому осада, как предполагалась, будет длительной.
Однако 22 нисана к Йегошуа явился ангел Михаэль и передал ему слова Бога: «Я отдаю в твои руки Йерихо, и царя его, и храбрых воинов». А также изложил подробнейший план необходимых действий.
Каждый день в течение шести дней, начиная с этого дня, примерно в одно и тоже время евреи обходили один раз вокруг Йерихо следующим порядком: вначале передовой отряд воинов, затем семь когенов, трубившие в шофары, за ними когены с Ковчегом Завета, тщательно укрытым покрывалом небесно-голубого цвета, и замыкали шествие остальные воины Йегошуа.
А все жители Йерихо таращились на это шествие с городских стен и никак не реагировали. Они не очень понимали, что происходит, что за процессия ходит вокруг города, трубит в дудки и ничего больше не предпринимает. Никаких осадных машин, никаких строительств насыпей или рытья подкопов. Абсолютно никаких приготовлений к штурму города со стороны странно ведущих себя евреев.
На седьмой же день 28 нисана, в шаббат, в том же порядке евреи обошли вокруг города семь раз, и вдруг когены затрубили в шофары, а все воины издали громкий боевой клич, и стены Йерихо рухнули. Они в буквальном смысле провалились под землю.
А воинам только и осталось добить оставшихся в живых. В заключение экзекуции город был сожжен. И только семейство Рахав не пострадало ничуть, как ей и гарантировали Пинхас с Калевом.
По преданию Рахав взял в жены Йегошуа, после того как она приняла иудейство, естественно. Она была уже немолода, но необыкновенно красива. Как решили мудрецы, Рахав была одной из четырех самых красивых женщин, когда-либо рождавшихся на земле (7). По мнению каббалистов Рахав была новым воплощением Зулейки. Таким образом, Зулейка все же соединилась с Йосефом, правда случилось это в другой жизни. От Рахав и Йегошуа произошли восемь пророков (8) и пророчица Хульда (Олдана) (9).
«И заклинал Йегошуа в то время, сказав: проклят тот человек пред Господом, кто встанет и отстроит город этот, Йерихо; на первенце своем обоснует он его и на младшем (10) своем поставит врата его» (Нав. 6:26).
И кто у нас верит в заклятья? В 3021 году (739 до н.э.) воцарился в северном Израильском царстве некий Ахав сын Омри. Двадцать два года царствовал Ахав «и возмущал Ахав Господа, Бога Израиля, более всех царей Израиля, которые были прежде него» (1Цар. 16:33). И вот во время его царствования некий Хиэль из Бет-Эля отстроил Йерихо, но, как и обещал Йегошуа, лишился за это своих сыновей: старшего Авирама и младшего Сегува.
Во время Иудейской войны (66 – 73гг.н.э.) Йерихо был вторично разрушен императором Веспасианом, но восстановлен императором Адрианом. Третий раз был разрушен крестоносцами и лежал в развалинах до 19 века.
Современный Йерихо относится к Палестинской автономии, его населяют палестинские арабы, и въезд в город для евреев закрыт.
Иллюстрация: Акварель Джеймса Тиссо "Семь иерихонских труб".
Примечания:
(1) Слово Йерихо возможно происходит от слова йареах – луна, или от слова реах – запах, потому что Йерихо славился благовониями, которые изготавливали жители города.
(2) Расстояние от Шитима до Йерихо примерно 20 километров.
(3) Имеется в виду запрет необрезанному есть пасхальную жертву: «Никакой необрезанный не должен есть от нее» (Исх. 12:48).
(4) Это прямое непослушание и даже бунт против Бога, потому что повелел Бог: «И будет этот день для вас памятным, и празднуйте его (как) праздник Господу; для поколений ваших (как) установление вечное празднуйте его» (Исх. 12:14).
(5) Мальбим – Меир Лейб бен Иехиэль Михаэль (1809 – 1879) – выдающийся талмудист, проповедник (маггид) и комментатор Танаха.
(6) Из 613 мицвот 248 относятся к разряду «делай». И только за неисполнение двух: обрезание и принесение жертв в Песах предусмотрено самое строгое наказание карет. Карет (отрезание, отсечение) – небесная кара. Подвергшиеся карет не наследуют будущего мира.
(7) Другие три: Сара, Авигайль и Эстер. Герой трактата Мегилла рабби Ицхак говорил, что стоит кому-либо дважды назвать имя «Рахав, Рахав» и у него тут же наступало семяизвержение. Но что другой герой рабби Нахман ему ответил: «я говорю Рахав, Рахав, и ничего не происходит со мной!» (Тр. Мегилла, 15а).
(8) Например, Иеремия (Тр. Мегилла, 14б).
(9) Пророчица Олдана (Олдама) упомянута в 4 Книге Царств, 22:14-20.
(10) Т.е. все его сыновья – от старшего до младшего погибнут.