Родившись под созвездием Весов, Рома Весник почти во всем искал красоту, гармонию или просто эстетику. Если не находил, то ограничивался позитивом, без которого, как считал, жить вообще не стоит. В силу возраста в поле зрения парня частенько попадали девушки. Его товарищи по работе, общим интересам иногда просто поражали зацикленностью на физических деталях, о которых и говорить не хотелось: это звучало грубо и первобытно. Друг Шура частенько подсмеивался над наблюдениями Ромы и оценками женской красоты: «извивы рук», «грациозные движения головки» и прочим. Ха-ха-ха...
- Мне нравятся, как и Есенину, сисястые, фигуристые, с чем солидарны большинство наших ребята, - излагал он свою теорию, авторитетно подкрепляя ее стихами известного поэта. – Очень приятно смотреть на крутобедрых, а если есть возможность - подержаться за нечто такое...
Понятно, что каждый «пел свою песню», написанную в детстве и юности обстоятельствами и воспитанием. Они вместе с генами и сформировали у друзей нашего мотоциклетного товарищества предпочтения. Миша, любящий аристократические штучки типа жабо, приталенного пальто, кашне, предпочитал знакомиться с яркими брюнетками кукольной красоты и чтобы они непременно имели бархатистую кожу. Данила, почерпнувший много чего из всяких книг, вздыхал по изящным блондинкам, веселым и умным. Вадим, работавший в авиации, тесно общался со всякими, но, в конце концов, остановился на редкой масти девушек – рыжей. Витек, только что сменивший гимнастерку на футболку, думал прежде всего об одном, о самом коротком доступе к телу. Все они, разные и похожие только возрастом, любили вываливать на автотрассу трещащей и дымящей выхлопными газами толпой и мчаться куда глаза глядят. Девушки верещали что-то на задних сиденьях, их длинные волосы отчаянно метались как космы дыма на ветру. Под видом комсомольских мероприятий орды молодежи на мотоциклах «Ява» оккупировали в 70-х годах прошлого века местные леса, устраивали дальние пробеги по местам боевой славы отцов и дедов. Парням и девушкам в коротких куртках из кожзама, в ярких шлемах, нравилось все: ощущение скорости и свободы, приобщенность к «могучей» кучке рокеров, возможность испытать себя. Чешские мотоциклы тогда завоевали весь Советский Союз, их покупали только в Москве, а на местных заводах делали из нержавеющих труб спортивные рули, дуги, багажники, сиденья покрывали шкурами разных животных. Так сказать, тюнинг. До нынешних «Харлеев-Девидсонов», конечно, далеко, но тогда «Ява» была самым желанным мото в гаражах. В отличие от «Ковровцев» и «Ижаков» она имела приятный вид, мягкий ход и выхлоп.
Юные леди охотно знакомились с ребятами, имевшими модные «Явы», не вникая в особенности характера партнера. Смазливый Вадя, любивший еще шокировать местных фей форменной одеждой диспетчера аэропорта, пользовался ситуацией и менял наездниц как перчатки. В его сети даже попала молоденькая жена директора местного спиртового завода Лиля. Муж часто ездил в командировки, а Вадим с риском для собственной безопасности заменял его на ложе, пил на халяву отменный начальственный спирт. Как всегда не вовремя супруг вернулся домой, и пришлось рокеру-авиатору прыгать с балкона второго этажа и спасаться бегством. Другие тоже в однолюбах не ходили. На этом фоне Рома выглядел немного белой вороной. Чтобы друзья не сильно докучали, он объяснял им суть своей теории выбора: всеядность свидетельствует об отсутствие вкуса, что ведет к размыванию личности. В ответ получал гримасы несогласия и уверения, что все идет путем и в нужное время появятся соискательницы фаты и золотого кольца. В принципе так и произошло: особенно близкие друг к другу Шурик и Данила нашли то, что искали — блестящих подруг-блондинок, а Миша, почти одновременно, определился с красавицей Людмилой, с пышными формами и белокожей. Витя, натешившись с девушками студенческого строительного отряда, остановил свой выбор на невесте из очень приличной начальственной семьи. До венца все они еще успели хлебнуть скоростей и путешествий, лесных пирушек и прочих земных радостей.
Фирменный выезд, в начале осени, организовывали на лебяжье озеро, где запекался в глине традиционный гусь. Обязательный костер, песни, анекдоты, Весник читал свои стихи, девушки танцевали у огня, потом все обнявшись бродили по лесу, пьяненькие и смешные. Одна из блондинок, синеглазка Марго, даже осмелилась, вопреки сложившему статус-кво, погулять в чаще с набравшимся поэтом. Они барахтались в ворохе желтых листьев, вспоминали стихи разных авторов . Эксцентричной Маргарите тайно нравился Роман, но как девушка умная, она поняла — ее судьба — Даня. Однако для души , а может и не только для души, годился и эстет. Тот же на импульсы подруги боевого товарища реагировал вяло, от дальнейших встреч увиливал, чем еще сильнее разжигал страсть в сердце интриганки. При всей возрастной переменчивости нравов Рома не мог просто так перешагнуть рубеж предательства друга. Марго такое поведение злило, и она решила отомстить за любовное равнодушие и мужскую солидарность. В ее маленькой головке родился грандиозный план. Ведь живут же в наших небольших городках люди с Шекспиром в душе! Задумала она своими силами поставить театральную постановку на тему суда линча. Уговорила рассеянного Весника на небольшую встречу, якобы поболтать о литературных новинках, а всем друзьям сообщила о своем гневном возмущении. Мол, ваш драгоценный товарищ, подающий надежды литератор, которым вы гордились, все-навсего банальный потаскун, грубо домогающийся ее.
-Чтобы доказать вам, что это правда, приезжайте в заводской парк к главному фонтану в 6 часов вечера, где увидите нас обоих, - сообщила она по очереди Даниле, Саше, Вадиму, Виктору и Мише. Первый, соискатель руки ее и сердца, дико возмутился и заревновал, пытался зарядить ружье, но белокурая принцесса решительно охладила его пыл. Другие ребята моралистами никогда не были, но тут дали волю эмоциям — их девушки уже без пяти минут жены, и чтобы кто-то с ними заводил интрижку... В общем, дружно осудили товарища даже не подумав о том, что на подобное поведение он попросту не способен.
В славный осенний вечерок, когда утомленная летом природа сподобилась на падающие листья и блестящие паутинки, компания явистов лихо зарулила к фонтану, где всех ждали Марго и ничего не подозревающий Рома. С места и в карьер на него обрушился водоворот негодующих речей. Чаще других звучали слова «предатель», «обманщик», «а мы тебе верили». На общем фоне особенно неистовствовал возбужденный Даня, он ходил взад и вперед, все время жестикулировал и в заключение патетично заявил: «Я бы в разведку с тобой не пошел!» В нерешительном недоумении находился только Миша, в его голове никак не укладывалась новая роль Весника и вся эта процедура, попахивающая театром. Также помалкивала и главный режиссер импровизированного суда, она лишь иногда отвечала на вопросы ребят, причем, врала так уверенно, что большинство верило. К чести всех собравшихся в старом парке насосного завода — никто даже и не думал бить «виноватого», ошалевшего от инсценировки Романа. Руки не подали - «да», было, ярлыков навесили — целый «букет», точно, а в будущем обещали полную блокаду. Выпустив пар, бригада попрыгала на мотоциклы и умчалась восвояси, оставив уже бывшего товарища в клубах выхлопного дыма и наедине со своими мыслями. Действительно, их в его голове вертелось множество , особенно поражала степень коварства, на которое способно уязвленное женское честолюбие.
- А как же наша дружба, мотоциклетное братство? - с тоской спрашивал Рома у себя и неба.
Довольно быстро парни сообразили, что здесь что-то неладно. Каждый в отдельности (кроме Данилы) с бутылкой портвейна навещал отвергнутого товарища, выслушивал его версию события и постепенно принимал ее. Уже позже Марго опять попала в любовную историю, но с другими действующими лицами, тут уж у многих (кроме соискателя руки) рассеялись все сомнения. Скучная, по меркам Риты, жизнь в провинции, толкнула ее на очередную интригу. Там, говорят, не обошлось без мордобоя и синяков. Кумушки разносили сенсационную весть с упоением , но смелая Рита не успокоилась и на этом, впоследствии возникали другие любовные инциденты с ее участием. Она даже набралась наглости и попыталась возобновить общение с Ромой, однако тот наотрез отказался даже разговаривать. Главный печальный итог, что интересно, расстроил всех, даже родителей парней и девушек, а дружба оглушительно лопнула, как иногда взрывается колесо «Явы» при столкновении с российскими дорогами. Рома отдельно общался с Мишей, был у него свидетелем на свадьбе, всегда при встрече вспоминали золотые денечки, вояжи по проселкам, ночевки в Коротышском лесу. Навещал и Шурика, ставшего заправилой автосервиса, растолстевшего и самоуверенного, парились в его бане и также сожалели о треснувшем единстве душ и моторов. Тот по-прежнему не одобрял идеализм стихотворца в отношении прекрасных дам и предлагал «быть проще». Иногда с Вадимом, все еще холостым, мотались на «Явах» на Кавказ, в Воронеж, в липецкую глубинку - помогали родне убирать яблоки, а заодно ухаживали за симпатичными прибалтийками студотряда.
«Осколки» самобытной компании жили своей отдельной жизнью, потерявшей веселый озорной колорит. Самым последним остепенился боевой диспетчер аэропорта, нашедший в торговле юную кралечку Валю и укативший с ней блаженствовать на берега Невы. Почти все заматерели, раздались вширь в поисках семейного счастья, быстро забыли о превратностях дружбы и опасности неразделенной любви. А Роман выкинуть из памяти эту историю долго не мог. Она, как плохой опыт, мешала ему свободно оценивать женский характер, безотчетно предаваться возникшему чувству, точно оценивать крепость мужского союза под «натиском» женского внимания. Помогли книги, где подобные любовные сцены описывались много раз, причем, с худшими последствиями. И Вестник понял, что ему просто повезло в отличие от других...