Перипетии любви или Новый год по-русски

   
      В наше время людям непросто устроить свою судьбу. В желании преуспеть и как можно выше подняться по карьерной лестнице они всё позже создают семьи и обзаводятся детьми. Из-за хронической нехватки времени многие предпочитают оставаться в одиночестве или встречаться с лицами противоположного пола без особых обязательств, нежели тратить время на поиски своих, так называемых, вторых половинок.
      Однако, бывают такие периоды в жизни людей, когда души их раскрываются навстречу неизведанному, и тогда они, все поголовно, впускают в свои сердца надежду на любовь и счастье.
     Одним из таких необыкновенных периодов являются новогодние праздники, настраивающие человека на особую волну — волну ожидания  волшебства, чуда, любви. Видимо, поэтому именно тогда многие из нас и встречают свою «судьбу».

       Город готовился к Новому году. Для Павла Сухарева, сидящего за рулем белого «Лексуса», легко и бесшумно несшего его по недавно расчищенной от снега автостраде на свидание с Оксаной, встреча вполне могла стать судьбоносной. Наполненные суетой предновогодние дни были отмечены странным, будоражащим душу, предчувствием. В этом году преуспевающий бизнесмен сорока лет, до сих пор неженатый, решил встретить Новый год с симпатичной девушкой в надежде обрести, согласно народной примете, стабильные отношения минимум на год, а возможно, и навсегда.
       За окном автомобиля калейдоскопом мелькали картины задекорированных к празднику улиц, магазинов, офисов, сказочных зимних пейзажей.
       Взгляд выхватывал то припорошенную скамеечку на заснеженной аллее, то свисающую с ветви ели, будто надетую набекрень снежную шапку, которая вот-вот рухнет, чтобы рассыпаться затем искрящимися в свете фонарей пуховыми снежинками. А то вдруг мельком увиденные кружевные узоры на стеклах окон разбудят воспоминания детства, когда покрасневшим от холода пальчиком завиток за завитком маленький Паша повторял причудливость морозного рисунка... Улыбнувшись своим мыслям, Павел невольно подул на фаланги, словно и в самом деле отморозил их.
    
      Все кресла салона красоты, ярко освещенного и наполненного разнородными шумами, были оккупированы клиентами. На диванах дожидались своей очереди многочисленные посетители, решившие привести себя к любимому празднику в надлежащий вид. Визажист Александр и три девушки-мастера в фирменных фартучках феями порхали по залу, колдуя над чудесным преображением людей в столь ответственный для всех момент. Маникюрша Виктория склонилась над ногтями не слишком молодой, но еще довольно привлекательной клиентки, клюющей носом в кресле и периодически взбадривающей себя командой: «Не спать, не спать, Новый год проспишь!» - и тут же засыпавшей вновь.
      Виктория попыталась поддержать женщину:
      - До Нового года почти сутки. Поспите еще.
      - Да нет. У меня сменщица гриппует. Уже неделю одна работаю. И завтра... до одиннадцати, - с этими словами клиентка снова провалилась в дрему.
       Оксана — ухоженная длинноволосая блондинка чуть более двадцати - закончила работу раньше других и приводила в порядок своё рабочее место: подметала голубой шваброй пол, убирала в шкафчик парикмахерские принадлежности.
      Александр, модно одетый молодой человек с необычной «взбудораженной» прической, соответствовавшей имиджу профессионального стилиста, внимательно отслеживал каждое движение девушки, не решаясь подойти к ней. В какой-то момент он все же преодолел стеснение и, краснея от смущения, вручил коллеге небольшую коробочку, обёрнутую в бумагу с ярким новогодним рисунком:
      - С Новым годом, Окси!
      Оксана, занятая уборкой, взяла подарок, рассеянно поставила его на столик перед зеркалом.

     Павел по обыкновению припарковал автомобиль на тротуаре прямо у входа в салон красоты, потом выбрался из джипа, решив «глотнуть» морозного декабрьского воздуха. Стоя, опершись спиной на дверцу "Лексуса", он не без удовольствия наблюдал через стекло за происходящим в салоне, стильно украшенном к Новому году. Глядя на занятую делом Оксану, мужчина размышлял, не будет ли рискованным с его стороны сделать предложение девушке, в которую, может, и был влюблен, но не относился как к единственной и неповторимой. Отчего-то не было уверенности, что сможет прожить с нею всю оставшуюся жизнь. Конечно, возраст поджимал, и давно пора было жениться, но убежденности в правильности своего выбора пока не прибавлялось.

     Покончив с делами, приведя себя в порядок, Оксана, наконец, порадовала визажиста словами: «Сашечка, спасибо за подарок, я тебя люблю». С этими словами она чмокнула Александра в щёку и положила, не открывая, подаренную коробочку в свою сумочку. Подруге-маникюрше напомнила: "Викусь, как договаривались, первого у меня". Затем прозвенела колокольчиком, обращаясь к сослуживцам: «Всех с наступающим! Пока-пока!» И, послав коллегам воздушный поцелуй, выпорхнула на улицу.         
      Виктория, заметившая расстроенное лицо визажиста, подбросила дровишек в огонь: «Ну что, Сашок, не засчитали тебе прогиб-то, а? Даже не открыла подарочек-то». Это вызвало дружный смех у мастеров, и лишь Александр не слышал ничего, потому что был очень занят: через стекло витрины он наблюдал, как Оксана, легко сбежав по ступенькам крыльца, бросилась в объятия Павла, после чего они вместе погрузились в джип. Мастеру макияжа оставалось лишь проводить "Лексус" ревнивым взглядом.

Домохозяйка Елена Потоцкая в белоснежном костюме разгуливала по выставке талантливого фотохудожника, по совместительству, своей подруги Иры Земсковой, стоявшей в этот момент посреди зала и, как и положено главному действующему лицу, принимавшей поздравления публики. К ней подходили различные люди, долго говорили, указывая на фотоработы. Елена не слышала, о чем шел разговор, но ужасно гордилась подругой. Она медленно бродила в толпе, с интересом разглядывая развешанные по стенам лично ей уже знакомые фотографии, одновременно набирая номер на мобильном телефоне:
- Сережа, ну ты скоро? На фуршет еще успеваешь. Обещал ведь Ирке.
В ответ услышала:
- Ле-ен, у меня сегодня не получится, надо закончить все дела в этом году, сама понимаешь. Зато завтра я весь твой. Ирку целуй. Все, пока.
      Немного расстроившись, Елена отступила назад, чтобы получше разглядеть очередную фотографию, но зацепилась капроном за опущенную вниз сумку одной из посетительниц, которая держала ее двумя руками сзади. Женщины одновременно извинились друг перед другом, но Лена, узрев дыру на колготах, поспешила к подруге, дабы сообщить той о своем несчастии:
      - Ирочка, я буквально на пару минут в ближайший магазин и обратно: колготки порвала. Пару минут. Хорошо?
      Ира ответила ей кивком, продолжая слушать очередного восторженного почитателя своего таланта.
     В это время бизнесмен Геннадий Бодров, уже неделю отмечавший свой сорокапятилетний юбилей, подкатил на черном БМВ Х-5 к арт-салону. Из автомобиля вместе с роскошным букетом в руке он практически выпал, тем не менее, довольно резво взбежал по ступенькам крыльца, но перед самым входом был остановлен звонком мобильного телефона.
       В тот же миг из двери салона вышел мужчина в дорогом костюме примерно одного с Геннадием возраста, тоже разговаривавший по мобильному. Создавалась иллюзия, будто говорили мужчины друг с другом. Кроме того, их реплики, произносимые по очереди, только усиливали данное впечатление.
МУЖЧИНА: Алло!
ГЕННАДИЙ: Алло.
МУЖЧИНА: Много осталось?
ГЕННАДИЙ: Сколько?! Тонна?! Да куда ж я ее дену перед Новым годом-то?
МУЖЧИНА: Придется ехать, а то испортится все.
ГЕННАДИЙ: Конечно, испортится! Ехать? Сейчас?!
МУЖЧИНА: Найди кого-нибудь.
ГЕННАДИЙ: Да кого ж я тебе в это время найду?!
МУЖЧИНА: А сам не можешь?
ГЕННАДИЙ: Придется самому...
В этот момент Геннадий и посетитель выставки, по-видимому, специально вышедший на крыльцо арт-салона, чтобы спокойно поговорить по телефону, встретились взглядами и хором произнесли: «Все приходится делать самому!» Буквально мгновение мужчины глядели в замешательстве друг на друга, затем попытались одновременно протиснуться в двери салона, после чего тоже синхронно решили пропустить друг друга, обозначив свое решение приглашающим жестом. В конце концов, они разобрались в очередности и были поглощены наполненным светом нутром арт-салона.
Проводив босса бесстрастным взглядом, водитель «БМВ», а по совместительству телохранитель и помощник по общим вопросам, носивший апостольское имя Петр, вышел из автомобиля, дабы размять ноги и расправить затекшие за день плечи, а заодно проверить колеса машины.      

Павел Сухарев был разбужен среди ночи трелью мобильного звонка. Спросонья он долго и судорожно шарил рукой по прикроватной тумбочке в поисках трубки, нашёл её, оглянулся, не разбудил ли звонок Оксану. На светящемся дисплее высвечивалось имя абонента «ГЕННАДИЙ». «Три часа! Боже! Чего ему не спится-то?» - подумал Павел про себя, но вслух заспанно произнёс:
- Алло, Ген, что случилось? Ты где?
Геннадий приветствовал его явно нетрезвым голосом:
- Привет, братуха! Я в Питере... по делу. В «Ниве» остановился. Давай приезжай, расскажу все. Поможешь...
Павел, прикрывая трубку рукой, возмущенно прошептал:
- Какое дело накануне Нового года? И во-о-ще, ты на часы давно смотрел? Три часа. Куда я щас поеду?
Геннадий невозмутимо поправил его:
- Три двадцать. Ну ты чё, брат, не хочешь друга обнять? Не гони, давай приезжай скорее. Посидим, выпьем.
Павел ответил ему с укором:
- Какое - выпьем?! У тебя же дела... И вообще, завтра Новый год! Раньше утра мы все равно ничего не решим. Короче, утром созвонимся, расскажешь.
- В смысле? - задал непонятный вопрос Геннадий.
- В смысле: завтра встретимся. Или... я лучше часам к десяти к гостинице подъеду. Окей?
Геннадий ответил с явной обидой в голосе:
- Вот так вот, да? Я всю ночь ехал, думал, обрадую друга. А ты... Когда ты в Москве был, я ж к тебе со всем уважением...
Павел, чтобы погасить зачатки агрессии подвыпившего приятеля, произнес:
- Так и я с превеликим... но извини, не сейчас. Все, давай, до утра. И... проспись, а то о каком деле с тобой разговаривать-то?
Геннадий пробурчал обиженно:
- Все, я понял, нет у меня в Питере друга.
Телефон отключился, но уже через минуту затрезвонил снова:
- Паш, ну ты чё в самом деле, приезжай. Я, знаешь, с какими людьми познакомился! Вот... сидим красиво. Общаемся.
Павел возмутился:
- Я же сказал тебе уже... Все, до утра. Не поеду... и не звони больше. Оксанку разбудишь.
Геннадий в ответ пробурчал разочарованно:
- И ты мне больше не звони... никогда.
 
Позавтракав в одиночестве тостом с маслом и кофе (Оксана ещё не вставала), Павел готовился выехать из своего загородного дома, когда раздался звонок мобильного:
- Привет, друг! Ну, ты когда приедешь-то? - как ни в чем не бывало, интересовался Геннадий.
- Все-все. Завтракаю и выезжаю, - ответил торопливо Павел.
- Слушай, купи по дороге хорошего вина... и цветы, - попросил друг.
- А ты не охренел ли?! Какие цветы?! Куда тебе еще вина-то? До Нового года не доживешь таким аллюром, - возмутился Павел.
- Ну, надо мне... для дела, - даже не дрогнув голосом, заверил приятеля Геннадий.
Павел вынужденно согласился:
- Ладно, куплю, куда тебя теперь девать?

Продавец, примерно одних с Павлом лет, приятной наружности, показалась ему знакомой. Составляя букет и тщательно подбирая оберточную бумагу и ленточку, она не без кокетства сообщила пока еще единственному своему покупателю:
       - В Новый год мало кто цветы берет. Вы, можно сказать, исключение из правил. Повезло вашей даме сердца.   
        Павел в ответ пробурчал недовольно:
       - Повезло... кому-то, - чем озадачил продавщицу до конца рабочего дня.
Покинув цветочный киоск и сев в автомобиль, Сухарев всю дорогу до гостиницы перебирал знакомых женщин, но так и не вспомнил, где мог видеть цветочницу раньше.
Припарковавшись возле «Нивы», в одной руке с полиэтиленовым пакетом, из которого торчали горлышко винной бутылки и угол конфетной коробки, и с букетом наперевес в другой, Павел направился к автоматическим дверям гостиницы, холл которой был принаряжен к празднику, а возле стойки рецепции красовалась серебристая елка со стеклянными шарами необычного фиолетового цвета. За стойкой дремала администратор. Двое мужчин, по версии Павла, постояльцев, несмотря на раннее время, слонялись в праздном ожидании чего-то или кого-то. Уборщица, не выражавшая радости по поводу необходимости работать в предпраздничный день, старалась задеть шваброй ноги то одного, то другого из них. Павел тоже едва увернулся от её орудия производства, поневоле изобразив ногами своеобразный танец.
Выйдя из вознесшего его наверх лифта, мужчина проследовал вдоль длиннющего темного коридора с дверями по обе стороны к апартаментам своего друга Геннадия Бодрова. Уже на подходе к нужному номеру Павел услышал за дверью возбужденные голоса нескольких человек, в том числе и женские. На его стук дверь открыл сам Гена в элегантном сером пиджаке, красивой рубахе модного розовато-сиреневого цвета, дорогом сиреневом с малиновым отливом галстуке и... в шелковых трусах в цветочек в тон галстука.
- Здорово, брат. Ну, наконец-то. Проходи-проходи, - радостно обнял друга Геннадий, затем забрал из его рук пакет. Павел же, оглядев приятеля с ног до головы, не мог не пошутить на тему:
- Это что, теперь в Москве так принято наряжаться на Новый год? Форма два — боксеры и смокинг?
- Да я тут брюки вином облил. Сохнут в ванной. Проходи, проходи, я тебя сейчас познакомлю... А почему — форма два? - удивился Гена.
- Ну, как известно, форма раз — трусы и противогаз, - ответил друг.
       За спиной Геннадия шумно общались уютно устроившиеся на диване люди. Друзья проследовали в комнату. Две одетые на выход молодые женщины и мужчина постарше в спортивном костюме воззрились на них в ожидании. Павел, решив побыстрее избавиться от букета, протянул его... сначала одной, потом... другой женщине. В конце концов, дабы не обидеть ни ту, ни другую, положил его на стол между ними, а Гена представил другу дам:
- Маша, Катя.
Одна из женщин, рослая, плотно сложенная брюнетка (чуть старше тридцати пяти лет), рассмеялась:
- Это я Катя, а она Маша. Ты, Гена, за целую ночь так и не запомнил «ху из ху».
Геннадий демонстративно приложил руку к груди в знак извинения:
- Катенька, да разве ж я могу спутать вас с кем-то еще, - после чего он вновь обратился к Сухареву:
- А это Борис. Он из Новосибирска. Представляешь, у них там все снегом завалило, самолеты не летают, так что Новый год он, похоже, у вас тут справлять будет. Девочки вот тоже не смогли в Тюмень вылететь.
Екатерина деланно-серьезно проговорила:
- Да-а, редкая птица долетит до середины Урала.
Мария — шатенка примерно того же возраста, что и Екатерина, чуть меньше ростом, при этом чуть шире подруги, особенно в бедрах, - поддержала шутку:
- Стальная.
Екатерина посмотрела на нее непонимающе. Мария, без слов догадавшаяся, что следует уточнить, добавила:
- Ну, птица стальная — самолет.
- А-а-а, - понимающе ответил хор присутствующих.
Геннадий, не пожелав долее углубляться в проблему летного транспорта, продолжил:
- Но они уже на поезд билеты взяли. Так что скоро «Прощай, паровоз, не стучите, колеса...» - немного фальшиво пропел он, после чего представил дамам своего приятеля:
- Мой друг Павел. Я же вам говорил, он — настоящий джентльмен. Вам букет понравился?
Екатерина скокетничала:
- И букет понравился... и друг.
Продвинувшись дальше по дивану, она предложила Павлу место рядом с собой, но тот сделал вид, что не заметил этого. Зато Гена явно занервничал, наблюдая за заигрываниями женщины с питерским приятелем. Павел же галантно сожалел:
- Простите, дамы, не знал, что вас двое... Я бы два букета купил.
Затем шепотом, но нетерпеливо и напористо скомандовал Геннадию:
- Одевайся. Мне еще кое-что купить надо на праздники: вечером с Ксюхой в ресторан идем. Так что решаем дела и... адьос. Кстати, ты обратно-то когда?
- Сегодня хотел... Да! Я ж тебе подарок привез! - опомнился приятель и достал из шкафчика пузатую бутылку коньяка, засим торжественно вручил её Сухареву.
         - Спасибо, дорогой, спасибо, - внимательно разглядывая бутылку, сказал Павел, потом поставил ее на журнальный столик. В ответ Гена произнёс притворно:
          - Так уж и дорогой?
          - Я имею в виду коньяк... - в русле вопрошающего ответил Павел, - и вправду дорогой, хороший.
       Между тем Геннадий присел на подлокотник рядом с Екатериной, вынул из пакета вино и конфеты:
- Угощайтесь, девочки. В Питере конфеты хорошие, вкусные. Выпьешь с нами? - обратился он затем к Павлу, но тот так посмотрел на приятеля, что ответа не потребовалось. После этого Сухарев обратился нарочито только к женщинам:
- С такими дамами я бы всенепременно, но, увы, до Нового года ни-ни. Дела. Затем прошипел Геннадию на ухо, нервно теребя часы на руке:
- Давай уже быстрее.
Гена взглядом указал на гостей, дескать, чего с ними-то делать.
- Да одевайся ты. Гостей я на себя возьму, - уже почти вслух сказал Павел, потом добавил громко:
- Да-а, жаль, что не могу присоединиться к такой замечательной компании. Труба зовет.
В этот момент и в самом деле раздался звонок мобильного телефона. Павел жестом показал на мобильник, мол, и в самом деле зовет труба, точнее, трубка.
- Проснулась? Да пока не знаю, когда. Да-да. Помню. Ну, дом укрась пока...  Игрушки? В стенке... Крайний шкафчик у окна. Постараюсь побыстрее.
- Оксанка? Слушай, Паш, ты возьми у меня в спальне портфель, посмотри бумаги, пока я одеваюсь, - попросил друга Геннадий, после чего направил было свои стопы в ванную комнату.
          Поняв, что мужчинам стало не до них, Мария и Катя, обменявшись понимающими взглядами, поднялись из-за столика.
          - Да нам тоже пора - еще вещи собрать надо. Через два часа поезд, - сказала Мария, а Борис попытался удержать её за руку, но, не справившись с задачей, решил:
- А я девчонок провожу, помогу им. Все равно делать нечего.
Геннадий засуетился:
- Подождите, я думал, мы посидим еще. Катюш, а?
Екатерина была непреклонна:
- Нет, правда. Собираться пора.
Все трое направились к выходу. Борис вернулся к столику, взял букет и вручил его Марии. Павел и Геннадий прощались с каждым по очереди. Павел за руку, а Геннадий целовал и обнимал всех, даже Бориса, правда, последний, ощутив неловкость, испуганно отстранился от него.
          - Приятно было познакомиться. Будете в Питере... - начал было Павел, но Геннадий прервал его, вставив свое:
          - …и в Москве...
- ...милости просим, - закончил начатую фразу Павел.
          - И к нам, и к нам, - поддержал его приятель.
Когда гости разошлись, Гена снова поинтересовался:
- Оксанка звонила? - на утвердительный кивок друга, напомнил:
- Ты сходи за бумагами-то...
С этими словами он удалился в ванную комнату, а Павел отправился в соседнее помещение за документами. Войдя в спальню, он увидел то, чего никак не ожидал увидеть - на двуспальной кровати сладко спала красивая молодая брюнетка лет тридцати трех-четырех. Помотав головой в желании избавиться от наваждения, мужчина, пятясь, вышел из комнаты, затем почти бегом, все время оглядываясь, рванулся в сторону ванной. На его нетерпеливый стук не ответили, поэтому Павел дернул ручку двери. Та оказалась незапертой. Друг стоял под душем за шторкой спиной ко входу и громко напевал, от души фальшивя: «Катя-Катерина — маков цвет, без тебя мне, Катя, жизни нет. Ягода малина. Катя-Катерина...» Из-за шума воды он не услышал, как вошел Павел, и когда неожиданно отодвинулась шторка, вскрикнул и отпрянул к стене, прикрывая интимное место руками. Но, увидев друга, мгновенно успокоился. Приятель же, почему-то шепотом, спросил неожиданное:
- Ген, а у тебя там кто?
- В смысле?
- В смысле: в спальне кто? - раздраженно прошипел Павел. Геннадий ответил неуверенно:
- Никого...
- Ты что, проститутку вызывал? - предположил Паша.
- В смысле? Какую проститутку?! - изумился друг.
- Он меня спрашивает, какую. Она же в твоей кровати лежит, - попытался прояснить ситуацию приятель.
- Лежит?! Н-не знаю. Не вызывал... вроде, - неуверенно ответствовал Геннадий.
- Не знаешь?! - удивленно-возмущенно переспросил друга Павел.
- Ну не знаю я! Слушай, ее нельзя здесь оставлять! У меня же вещи, деньги... Па-аш, разбуди ее, а? Пока я собираюсь...
Павел снова отправился в спальню. Подошел к кровати, внимательно осмотрел вещи неизвестной: на стуле висел красивый белый костюм, возле кровати валялись модные сапожки из белой кожи, светлая норковая шубка была небрежно наброшена на спинку кровати, а на тумбочке аккуратно разместились дорогие украшения.
          - Не похоже, чтобы проститутка... - размышлял вслух Павел, потом попытался разбудить спящую: - Девушка, девушка, проснитесь. Де-ву-ушка, вставайте.
Но та лишь пробормотала нечто нечленораздельное и перевернулась на живот. Павел потряс ее за плечо. Молодая женщина, не открывая глаз, попросила:
- Ой, дай поспать, а?
- Девушка, вставайте уже, одевайтесь, - сделал еще одну попытку разбудить не слишком юную девицу мужчина, - нам уходить надо.
- Куда уходить? Мне никуда не надо... уходить. Если те надо — иди.
 Тут она повернулась на бок, приоткрыла глаза и... увидела Павла:
- Вы кто?!- в ужасе присела она в кровати, прикрываясь одеялом.
- Павел...
- Какой Павел?! Вы чего тут забыли? Что вам от меня надо?!
Сухарев терпеливо объяснял ей:
- Девушка, одевайтесь, пожалуйста. Нам надо по делам идти. Мы не можем сидеть из-за вас в гостинице. Скоро Новый год...
Женщина испуганно вскричала:
- В гостинице?! В какой гостинице? - затем она попросила, не дожидаясь ответа:
- Может быть, вы выйдете тогда? Я оденусь.
Павлу не надо было повторять дважды: он буквально вылетел из комнаты. Геннадий был уже практически готов - причесывался перед зеркалом в прихожей, когда из спальни вышла, не слишком успешно прикрываясь большим банным полотенцем, молодая женщина в коротенькой шелковой сорочке.
- Привет, Гена! - сказала она.
Геннадий закашлялся, произнёс в ответ нечто нечленораздельное, переглянулся с Павлом, затем проводил девушку удивленным взглядом. По лицу Геннадия было понятно, что он видит женщину впервые в жизни. Мужчина находился практически в шоковом состоянии.
- Красивая... - прошептал он.
- Да-а, красотка. Похоже, из элитных.
- Да не вызывал я никого! И вообще, она худая. Я бы такую не выбрал, - уверил приятеля Геннадий. Павел смотрел на него с изумлением. Геннадий пояснил:
           - Мне больше такие, как Катя, нравятся.
Друг в ответ съехидничал:
          - Ну, ты никогда особым вкусом не отличался...
Гена посмотрел на него с нескрываемой обидой, а Паша продолжал:
- Ты мне лучше скажи, откуда она здесь взялась?
Геннадий, пытаясь вспомнить, промямлил:
- Н-не знаю, не помню. Я ее совсем не помню... Катю помню, Машу помню. Её - не помню.
В ожидании, когда девушка, наконец, выйдет из ванной, мужчины слонялись взад-вперед по номеру. В какой-то момент Павел наткнулся на накрытый яствами столик, увидел икру, присел на краешек дивана, нашел чистую чайную ложечку:
- Деликатесами балуетесь? Слушай, а ты с каким делом-то приехал?
В это время Геннадий, все еще находившийся в прострации, подошёл к висящей на стене абстрактной картине, наклонил голову, в надежде понять, что на ней нарисовано.
- Да я икру привез, красную.
Гена наклонился всем корпусом ниже, продолжив изучение художественного полотна.
- Полный рефрижератор, - добавил он, все еще находясь в позе буквы "зю".
- А это образец, стало быть? - положил в рот еще одну ложку икры Павел. - Хороша икорка... Она же тебя по имени назвала. Как же ты можешь ее не помнить? У тебя что, амнезия?
- В смысле? Не-ет, - не очень уверенно ответил Гена.
Павел присвистнул, поправляя часы на руке, а Геннадий продолжил:
- Машина из Тюмени только вчера пришла. Полторы недели назад должна была... Я по своим магазинам раскидал, сколько смог, остальное, боюсь, испортится. Надо до Нового года максимум реализовать, а то после праздников народ поститься будет вследствие отсутствия дензнаков. Слушай, ты не знаешь, что тут нарисовано? - неожиданно спросил он друга. - Бред какой-то.
В этот миг на пороге ванной образовалась незнакомка с тюрбаном из полотенца на голове: 
- Я почему-то не сомневалась, что ты ничего не смыслишь в живописи. Это же «Импровизация» Кандинского. Говоря это, женщина подошла к Геннадию и, опершись согнутой в локте рукой на его плечо, тоже залюбовалась картиной. В это мгновение в номер заглянула радостная Екатерина, которую никто из присутствующих не заметил. Катя, увидев полураздетую девицу рядом с Геннадием, неслышно прикрыла дверь. На лице ее отразилось страдание. Гена же, с удивлением глядя на незнакомку, продолжил уже менее убедительно:
- Предложение хорошее по цене. Если бы неинтересно было, я бы не поехал перед праздником в такую даль.
Павел прервал монолог приятеля вопросом:
- Девушка, скажите лучше, вы здесь откуда?
- Я? - воззрилась она на Павла. - Я с Геной приехала.
В этот момент она оказалась возле окна, пару секунд молча смотрела на улицу, затем в ужасе отскочила от него:
- Где я? Это же не Москва...
Потом закричала, обращаясь к Геннадию:
- Ты куда меня завез?! Это же не Москва! 
- В смысле? Не Москва... В Петербург... - прохрипел Гена.
Молодая женщина со страхом в голосе прошептала:
- Меня же муж убьет. Где... где мой мобильник?
- А-а. Так мы еще и замужем, - съехидничал Павел.
Девушка посмотрела на него испепеляющим взглядом черных глаз, затем убежала в спальню, начала рыться в своих вещах. Павел и Геннадий, последовавшие за ней, с откровенной неприязнью следили за действиями девицы, которая, отыскав телефон, судорожно тыкала в кнопки.
- Разрядился... Елки! Я ж зарядник дома оставила. Что теперь делать-то? Что мне делать?!
Женщина все время обращалась к Геннадию, который по-прежнему смотрел на нее с нескрываемым изумлением.
- Позвоните с моего, - великодушно предложил ей Павел.
- Еще чего не хватало! С чужого номера, да еще мужского. Проблем давно не было? - с этими словами она проследовала обратно в гостиную. Мужчины неотвязно следовали за ней по пятам. После паузы, будто опомнившись, девушка прошептала:
- У меня проблемы. Боже, у меня проблемы!
- Да не нервничайте вы так, - раздраженно сказал Павел. - Вот, с городского позвоните, - указал он на телефонный аппарат, стоявший на консоли возле телевизора.
- Из Петербурга?
Павел смутился, понимая, что сказал не то. Женщина же объявила нервно:
- М-мне надо одеться. Да. Одеться.
Засим она решительно направилась в спальню. А когда закрыла за собой дверь, Павел произнес шепотом:
- Говорит, с тобой приехала... Ты что, правда, совсем ничего не помнишь?
Геннадий отрицательно помотал головой, набирая номер на мобильном телефоне:
- Петя, поднимись ко мне.
Через пару минут раздался стук в дверь, и Геннадий впустил внутрь своего личного водителя.
- Петя, скажи, мы с тобой вдвоем из Москвы приехали?
Петр, как большой ребенок возле школьной доски, наморщил лоб и не слишком уверенно произнес:
- Не-ет, с фурой, в смысле, с водителем. И со сменщиком еще.
Геннадий в нетерпении перебил его:
- А женщина с нами была?
Петр ответил понимающе:
- А-а? Была.
Босс изумленно вскричал:
- С самой Москвы?!
Петя, не менее удивленно, ответил:
- Ну да. Геннадий Михайлович, вы же с презентации вместе вышли, сказали, что девушка с нами поедет.
 
Геннадий Бодров вышел из Арт-салона в обнимку с незнакомой девушкой. Оба были очень пьяны. Шеф о чем-то переговорил с водителем, потом открыл заднюю дверцу своего автомобиля с целью подсадить даму. При первой попытке нога девушки, обутая в сапожок на высоком каблуке, соскользнула со ступени. Заторможенный из-за крайне высокого процента алкоголя в организме, Геннадий не сумел вовремя сориентироваться и позволил ей упасть, но верный пес Петр, всегда находившийся начеку, быстро поднял даму и помог ей удержаться на ногах. С его помощью вторая попытка взять авто приступом оказалась более успешной.

Выслушав водителя, Геннадий отпустил его:
- Ну, все, Петь, ты иди, я скоро. Жди меня внизу.
После того, как Петр вышел из номера, Геннадий прошептал с виноватым видом:
- Не помню, во-аще ничего не помню. Я даже не знаю, как её зовут.
- А презентацию помнишь?
Геннадий мотнул головой сначала отрицательно, но после утвердительно, потом, показывая на дверь спальни, произнес:
- Её... не помню.
- Ну, так вспомни, что ты там делал, с кем встречался, - решил помочь другу Павел.
- Ну, букет дарил виновнице торжества и… пил, - виновато закончил воспоминания Геннадий.
- Ну, а женщины там были? - нетерпеливо спросил Сухарев.
- Были. Но... я не помню... - умоляюще произнес Гена.
В это время из двери спальни вышла девушка в элегантной длиннополой шубке с клатчем в руке и умело нанесенным легким дневным макияжем на лице.
- Все, поехали, я готова, - сказала она нетерпеливо.
- Стоп-стоп-стоп, куда поехали? - остановил ее Павел.
- В Москву. Куда? Мне домой надо... срочно!
Павел иронически заметил:
- Думаете, Гена за пятьсот километров покатать вас вывез?
Незнакомка посмотрела на мужчину с нескрываемым удивлением, нервно теребя сумку в руках. Павел же сам ответил на собственный вопрос:
- По делу, по делу приехал. В общем, пора нам, а то к Новому году не управимся.
- А мне что делать прикажете? - требовательно спросила незнакомка.
Павел терпеливо-раздраженно разговаривал с нею, как с тяжелобольной:
- Простите, вас как звать-величать?
- Лена.
- А вы, Лена, можете попробовать на Экспрессе в Москву поехать. Правда, на сегодня билеты вряд ли есть, если только на завтра. Поэтому на машине по-любому быстрее получится. Так что отдыхайте пока... Лена. Мы постараемся побыстрей обернуться.
- Да-да, Леночка, располагайтесь, чувствуйте себя, как дома. Вот, покушайте пока, - Геннадий показал на стол с бутылками, конфетами и икрой.

Павел и Геннадий, идя коридором к лифту, обсуждали следующее:
- А с документами на икру у тебя все в порядке?
Гена, неуклюже споткнувшийся при входе в ярко освещенный лифт, ответил:
- Ну конечно. Ты же смотрел бумаги в портфеле.
           - Не поверишь, не до того было, благодаря одному особо памятливому ловеласу. Геннадий ничего не ответил, надувшись на приятеля за шутку. Обсуждение продолжилось и в автомобиле:
- В общем, Кекелис берет двести пятьдесят. Спрашивал, как расфасована, - докладывал другу к тому времени успевший обзвонить нескольких знакомых Павел.
- По двадцать пять кэгэ, - ответил Геннадий.
- А тара какая? - уточнил Сухарев.
- Удобная. Ведра такие большие, пластмассовые, - послушно отвечал приятель.
          - Это хорошо. Потом интернет-магазин — двести. Кстати, Кекелис подъедет на стоянку со своей машиной в четыре, - заметил Паша.
          - Слушай, так пусть они все туда подъезжают, а то большегрузу по городу перед праздником не пройти, - обрадовался Гена Бодров.
          - Ура! Первая светлая мысль... Можешь, когда протрезвеешь. Все, я ориентирую всех на стоянку, чтобы не торчать в пробках, да и по городу не мотаться, - подвел итог разговору Павел.
 
Елена, оставшаяся одна в гостиничном номере чужого ей города, сидела на диване, глядя в одну точку. Она вспоминала, как бодро вышагивала по нарядной от светового декора улице с мечтательной улыбкой на лице, вглядываясь в новогодние витрины, когда в одном из окон внезапно увидела своего мужа Сергея и Валерию — его секретаршу, стоявших подле прилавка. Лена невольно подняла глаза на вывеску. Это был ювелирный магазин «Кристалл». Женщина продолжила наблюдать за двумя столь знакомыми ей людьми.
Девушка-продавец подала что-то Сергею. Он надел украшение на запястье Валерии. Когда та подняла руку, чтобы полюбоваться, Лена увидела золотой браслет. Секретарша бросилась на шею Сергею, целуя его прямо в губы.
Потрясенная увиденным, Елена, не отрывая взгляда от парочки влюбленных, начала отступать к проезжей части, натолкнулась на прохожего, тащившего на плече елку и пакеты с продуктами, из одного из них торчали листья ананаса. Не глядя на него и даже не извинившись, девушка повернула в обратную сторону. Прохожий проворчал ей вслед:
- И вас с Новым годом... 
Женщина прошла в задумчивости несколько шагов, потом, будто очнувшись, вернулась к ювелирному магазину, еще раз мазохистски бросила взгляд на парочку и проследовала дальше в поисках магазина дамского белья.

Елена протянула руку к бутылке с вином, сшибла рукавом норковой шубы один из грязных бокалов, чертыхнулась, налила вино в чистую тару и залпом выпила его. Затем уставилась на телефонный аппарат.
 
Лена Потоцкая в одиночестве проводила время возле фуршетного столика с рюмкой коньяка в руке. Множество людей толпилось вокруг виновницы торжества — подруги Иры. Они подходили к ней, чокались бокалами и о чем-то разговаривали.
К Елене тоже подошел мужчина, находившийся в весьма приподнятом расположении духа, попросту говоря, изрядно выпивший.
- Полюбоваться искусством пришли? - поинтересовался он у молодой женщины.
          - Нет, напиться, - ответила та с грустью в голосе.
Мужчина заговорщицки предложил:
          - А давайте напиваться вместе.
- А давайте! - согласилась было Лена, но затем забеспокоилась: - А вам не слишком будет? Вы, похоже, уже преуспели в этом деле...
- В смысле? - несколько растерялся мужчина.
- Ну, на трезвого вы не очень-то похожи.
- А я день рождения справлял... может быть.
- Так может или не может... быть? - уточнила Елена.
- Ну-у так, сорок пять — баба, фу ты. Ну, знаете — опять...
- Э-э. Хорошо справили, похоже... Впрочем, мне все равно. Чус, - чокнулась она своим бокалом о бокал мужчины.

 
Елена долго гипнотизировала телефон, но, не дождавшись от него никакой реакции, резко вскочила с дивана и в одну секунду оказалась возле аппарата. Набрала номер, выдохнула в трубку:
- Алло.
 
Выйдя из БМВ, Павел и Геннадий направились к рефрижератору:
- Так. Магазины я обзвонил, кое-где берут. Цена-то «вкусная».
Гена, ты готовишь накладные, счета покупателям потом вышлешь по почте, реквизиты не забудь взять. С клиентами разговариваю я. А то ты своим амбрэ всех покупателей распугаешь.
Торговля шла бойко. К рефрижератору подъезжали одна машина за другой. Среди них были автомобили класса «Газели» и легковушки. Почти все авто были украшены мишурой, в них сидели водители в новогодних шапочках, некоторые в костюмах Санта-Клауса или Деда Мороза.
В самый разгар работы неожиданно «нарисовался» возмущенный охранник:
- Здесь торговать не положено. У меня строгие инструкции на этот счет.
Павел достал из внутреннего кармана пальто пять тысяч рублей:
          - Это решит проблему с инструкциями?
         Охранник с достоинством вельможи принял купюру и не спеша удалился. Именно в этот момент на бело-розовом ретро-лимузине, тоже украшенном мишурой, подъехал Алексис Кекелис. Друзья шутили над ним, мол, это не имя-фамилия, а упражнение для тренировки дикции. Водитель Геннадия Петр бросился к автомобилю грека, одного из лучших друзей Павла Сухарева, чтобы помочь хозяину оного выбраться из него. Затем предложил помощь и его спутнице, лицезрев сначала ее бесконечные ноги и лишь потом встретившись с нею глазами. Мужчина долго не мог оторвать взгляда от представшей перед ним в длиннополой шубке красавицы. На голубой норке мишура смотрелась совершенно чуждым элементом. Кекелис в распахнутой шубе Деда Мороза со съехавшей набок шапочкой при невысоком росте и плотном, если не сказать, полном телосложении смотрелся рядом с нею не менее противоестественно. Сопровождавшая грека блондинка выглядела моложе него лет на двадцать, была худа и выше на целую голову. Она брезгливо ступала по рыхлому грязному снегу. Кекелис обнимал ее за талию, с умилением глядя на нее снизу вверх.
- Надеюсь, Новый год мы здесь встречать не планируем? - капризно поинтересовалась красотка.
- Ну что ты, кошечка? Мы только шампусика с Пашей за Новый год... А ты с нами разве не выпьешь? А икорки хочешь? Надо же пробу снять.
- Ну что я, икры не едала? Давай быстрее, а?
Не желая больше бороться с расползающейся под ногами снежной массой, девушка вернулась к лимузину, откуда раздавалась приятная блюзовая мелодия. Впечатлившись красотой девушки, Петр не отходил от нее ни на шаг. Приглядевшись к женщине внимательней, он понял, что разница в возрасте могла оказаться не такой уж и большой. Тем не менее, выглядела она сногсшибательно.
- Ты зря думаешь, что у тебя есть хоть какой-нибудь шанс, - огорошила водителя откровением женщина, - люблю я его, даже не представляешь как. Я таких мужчин никогда не встречала. Так что, за помощь спасибо и... не мешай музыку слушать, - выдала она отповедь изумленному водителю.
Кекелис же направился к рефрижератору с бутылкой импортного шампанского в руке. Завидев его, Павел спрыгнул с кузова, совершенно замерзший. Его тонкое кашемировое пальто отнюдь не предназначалось для работы на свежем воздухе.
- Пашуня, брат, шампанского за Новый год... холодненького...
Когда друг произнес эти слова, Павла передернуло от холода, но на помощь ему пришел Геннадий.
- О-о! Волшебный напиток! С удовольствием...
Желающих купить икру было столько, что машины заполонили стоянку, к тому же, лимузин Кекелиса полностью перегородил въезд. Водители грузовиков, державшие автомобили на данной стоянке, громко выражали свое недовольство. Охранник снова подступил к Павлу с претензиями. Тот, не ввязываясь в разговор, еще раз отсчитал пять тысяч рублей.
Чтобы разрядить обстановку и как можно быстрее раздать икру, Павел и Петр помогали двум приехавшим из Москвы водителям рефрижератора с погрузкой икры в подъезжавшие автомобили. Все четверо, почти бегом, носились с ведрами. Геннадий, решивший было тоже помочь им, приподнял одно ведро и сразу же уронил его, не удержав в руке. Оглянулся, не видел ли кто, и отошел, старательно делая вид, что очень занят накладными.
А вскоре к нему и впрямь выстроилась очередь из Дедов Морозов и даже одной Снегурочки, к которой пристроился очередной водитель в шапочке Санта Клауса.
- Девушка, здесь накладные выписывают?
Снегурочка обернулась и... оказалась бородачом-кавказцем, произнесшим с выраженным акцентом:
- Здэс.
- С наступающим, - нашелся водитель.
  Когда грузовой «форд», принадлежавший Кекелису, отъехал вслед за роскошным лимузином, к Павлу опять подошел охранник.
- Что еще не так с вашими инструкциями? - начал заводиться Сухарев.
- Нет-нет, мне бы икорки... домой... к Новому году.
Павел попросил из одного водителей фуры:
- Из открытой банки выдай.
Не рассчитывавший на работу на свежем воздухе Сухарев был одет слишком легко, ко всему, в какой-то момент он поскользнулся, оступился и сорвал спину. Мужчина не мог даже двинуться. Согнувшись в три погибели, держась за собственные колени, он с трудом дошел до своего автомобиля. Геннадий попросил Петра отвезти друга в гостиницу.

Елена сидела на диване, шуба валялась рядом. Девушка смотрела «Иронию судьбы или с легким паром» и рыдала в голос. Она была совершенно пьяна.
Павел, морщась от боли, разделся в прихожей, проследовал в комнату, взглянул в телевизор. В кадре Ипполит стоял под душем.
- Сопереживаете? - спросил Сухарев.
Затем он перевел взгляд на столик и, увидев пустую бутылку из-под вина, произнес:
- Э, да вы тут неплохо погуляли - целую бутылку приговорили!
Елена, еле двигая языком воспротивилась:
- Не-ет, - а еще через паузу призналась: - Здесь еще коньяк... был.
Подняв с полу пузатый сосуд, она показала его Павлу. Напитка осталось на два пальца.
Павел, глядя на опустошенную коньячную бутылку, подаренную Геннадием, иронично заметил:
          - Не повезло... коньяку. Ко-а-пец подарку. Вы же, кажется, домой спешили...
Девушка едва ответила заплетающимся языком:
- Б-больше не спешу. «Мне некуда больше спешить», - пропела она. - Я п-позвонила мужу, он знает, что я в Питере. И во-а-ще я с ним развожусь. Он меня обманул, понимаете? А-а. Ничего вы не понимаете, - махнула она на Павла рукой.
- А я-то наивно полагал, что это вы его обманули. Или мне показалось, что это вы с чужим мужиком в другой город укатили?
- Не-ет, это он... меня... обманул. Говорил: «Все. Я больше... никогда...», а сам... - икая, сказала женщина.
Павел подошел к креслу, попытался сесть и неожиданно вскрикнул от боли.
- Что... что случилось? Спина? Так...  Щас... я посмотрю, ща я... помогу... - продолжая икать, засуетилась Елена.
Павел отмахивался от нее, как от назойливого насекомого:
- Не надо. Не надо меня трогать.
Он попытался увернуться от рук девушки и снова вскрикнул.
- Вы бы себе помогли лучше, - проворчал он.
Елена осадила его строгим голосом:
- Сказала, что помогу, значит, помогу. Я, между прочим, массажист с высшим — и-ик! - медицинским образованием. Все, раздевайтесь.
- Вот еще. Мне сейчас не хватало только, чтобы пьяная тетка меня мяла.
- Какая я тебе… вам... тетка? Все, не капризничайте, б-бо-альной, раздевайтесь и ложитесь.
Лена показала рукой на диван, затем поправилась:
          - Не-ет, лучше идите на кровать.
Задумалась ненадолго, но потом подтвердила:
          - Да, там мне б-будет удобнее.
- Да не буду я раздеваться. Вы в таком состоянии, еще приставать начнете.
- Господи. Приставать. Да вы себя в зеркало давно видели? Вы же а-абсолютно не в моем вкусе.
- А кто же это в вашем вкусе? Гена? Или муж, которого вы бросили? Он-то, по-видимому, у вас красавец.
- Красавец — не красавец, а мне идет.
- В каком смысле?
           - Да, это вообще-то моя подруга Лиза так говорит: «Всем мужчинам идут деньги, а женщинам идут мужчины с деньгами».
- А-а, так вы у нас еще и меркантильная барышня, оказывается. И насколько же он красив по данной шкале оценок?
- Ну, по Лизкиной шкале весьма симпатичен. Ну все, хватит болтать. Падайте уже.
Посопротивлявшись еще какое-то время, при любом движении невольно вскрикивая от резкой боли, Павел, наконец, сдался. Прошел в спальню. Снял джемпер, затем футболку. Елена невольно залюбовалась его накачанным торсом. Мужчина лег на кровать, демонстративно показывая женщине, как ему неприятен запах из ее рта. Она же, не обращая на это внимания, обследовала его позвоночник.
- Так. Тут больно? А так?
Сухарев вскрикнул.
- Все-все-все, не трогаю. Все хорошо будет, вот увидите, расслабьтесь только, - затем добавила игриво: - Ра-асслабление — путь к успеху.
Елена начала массаж. Павлу было на удивление приятно прикосновение умелых женских ручек, но, несмотря на это, он продолжал занудствовать:
- А вы хорошо учились? Знаю я, как у нас нынче дипломы получают. А вдруг после вас ни один мануальщик не справится.
- Видимо, вам эта тема знакома. Сами, поди, купили себе дипломчик-то? А я, между прочим, в московском медуниверситете училась. И до красного диплома мне всего двух «отлично» не хватило. А вот насчет вашего образования у меня есть сомнения. Вряд ли что-нибудь серьезное...
- Я вам и не говорил, какое у меня образование.
- А-а. Так вы у нас — неуч. Можно было догадаться...
- С чего это вы так решили? - всерьез возмутился Павел. - Высшее у меня образование.
- Какое? Если это не государственная тайна, конечно? - продолжала куражиться массажистка.
- Вот именно, тайна. Вам я не скажу. Вы... смеяться будете, - ответил Павел.
- И что же это за высшее, что человека насмешить может?
Елена пощекотала Павла под мышкой. Тот дернулся и снова вскрикнул от боли.
- Все-все. Молчу-молчу, - пошутила она. - Ну ладно, говорите, клянусь, смеяться не буду. Правда, не буду.
- Смотрите, вы поклялись. Я пединститут окончил, физвос.
Елена зашлась в истеричном хохоте.
- Физвос?! Да, это конечно серьезное образование.
Павел обиженно-возмущенно проговорил:
- Мы, между прочим, с детьми работаем... и олимпийских чемпионов растим. И во-а-ще, говорили - смеяться не будете.
          - И кого, к примеру, вы лично вырастили? - продолжая хохотать, спросила массажистка.
- Ну, я по специальности почти не работал. Но на общественных началах в зале с ребятами занимаюсь, примерно так же, как вы массажем.
- Я во-а-ще-то врач общей практики по диплому, но муж работать не то чтобы не пускает, но не приветствует он это дело. А я, чтоб совсем без работы не сидеть, переквалифицировалась на массажиста. Теперь врачую то одного, то другого знакомого. В основном, мужа, конечно. У него грыжа диска.
Павел произнес с иронией:
- Заботливая жена, однако.
- А вы думали, я так просто взяла и изменила мужу? Хотела вот изменить...  наверное... да и то... проспала все.
Елена заканчивала массаж нежными поглаживаниями кончиков пальцев. Удивленно-возбужденное лицо Павла покрылось крупным потом, его бедра невольно приподнимались при прикосновениях к спине Лениных рук.
          - Э, да вы замерзли совсем, мурашками покрылись. Ну, все, можете вставать.
- Не-ет! Нет, я полежу немного, - чтобы скрыть  от ее глаз последствия массажа, сказал Павел.
- Ну и правильно, полежите, чтобы мышцы привыкли. Я вас сейчас укрою. Можете даже вздремнуть, если получится.
Павел с теплотой в голосе поблагодарил девушку:
- Спасибо. Я ваш должник. С меня — ресторан.
- Да уж, теперь не отвертитесь, - ответила практически полностью протрезвевшая Елена и вышла из спальни. Она в задумчивости подошла к окну и залюбовалась зимней картиной. Через минуту вернулась в спальню. Павел спал, как младенец. Лена снова направилась в гостиную, в раздумьи присела на диван и вздрогнула от мелодии мобильного телефона. После некоторого колебания решилась ответить. 
- Извините, он не может сейчас разговаривать. Спит после массажа.
 
Оксана жаловалась по телефону Виктории:
- Представляешь, она мне говорит, спит он. Мерзавка! А я тут, как идиотка, целый день жду его: дом украшаю, - с этими словами Оксана в сердцах бросила на пол мишуру, которую держала до тех пор в руках. - Вика, мне так плохо. Приезжай за мной, пожалуйста. Приедешь? С Сашком? Хорошо, я вас жду.

В гостиничный номер ввалился уставший, но довольный Геннадий:
- Все, брат, закончили. Даже не думал, что все продам. Жрать хочется... - увидев Елену, исправился: - Ой, мадам, простите, кушать.
- Да ладно вам. Тшш... Паша уснул. Я, кстати, тоже есть хочу, - сообщила женщина.
- ОК. Умоюсь и пойдем. Пусть спит, - обрадовался компании Геннадий.

Бодров рассказывал Елене Потоцкой, сидевшей напротив него за столиком:
- ...и три дня он спал беспробудно. Вывести нас из тайги некому было. Представляете, Леночка, от нечего делать ребята из автоматов палить начали. Изрешетили всю посуду этого ханта... или манси... пока тот спал. А потом до кучи и всю вяленую рыбу расстреляли, которая в его доме сушилась.
- Бедняга этот ваш "хантоманси". Из чего он теперь есть-то  будет? А главное - что? Похоже, вы все его запасы уничтожили...
Геннадий со смехом ответил:
- Да не переживайте вы за него. Мы денег ему столько отвалили за это, что не только на посуду хватит. Месяц просыпаться не будет...
          - Да он же с такими деньгами вообще больше не проснется... никогда, тьфу-тьфу-тьфу, - Елена сделала вид, что плюет через плечо. - Ну, вы и рыбаки, однако, - затем как бы невзначай поинтересовалась: - А Павел тоже с вами рыбачит?
- Да, обычно с нами. Но в тот раз его как раз не было. Не смог поехать. И, вообще, это была не его команда. Он у нас человек серьезный - с ним не забалуешь. Знаете, мне с его друзьями даже больше нравится отдыхать. Они все интеллектуалы, но вы не подумайте, не зануды какие-нибудь - нормальные, с юмором.
           Геннадий заметил, что Елена проявляет явный интерес к информации о Павле, хоть и пытается всеми силами скрыть это.
- А вы в курсе, что у северных народностей нет иммунитета к алкоголю? Совсем, - попытался переключить ее внимание Бодров.
- Да, конечно, слышала, - рассеянно отвечала та, поинтересовавшись затем: - А вы всегда так рыбачите?
- Да нет, обычно не так, просто компания такая подобралась - безбашенная. Я впервые с ними ездил. Они в тайгу на рыбалку вместо камуфляжа костюмы спортивные фирменные нацепили, один другого круче, и кроссовки вместо сапог. А после рыбалки, чтобы не тащить обратно снасти — все дорогущие — в костре спалили, представляете?
Во время этого разговора Геннадий оглядел зал и неожиданно для себя увидел Бориса в обществе Екатерины и Марии. Они дружно над чем-то смеялись.
- Простите, я покину вас на минуточку, - извинился Гена и поспешил к дальнему столику. До Елены донесся его голос:
- Вот это сюрприз! Настоящий новогодний. Вы почему это не уехали?
Борис радостно отвечал ему:
     - Это я уговорил Машу остаться.
     -  … и Катю, - добавила за него Екатерина.
          - Разумеется, - согласился с нею Борис, - решил, зачем им Новый год в поезде справлять? Да и мне, холостяку, веселее в обществе таких красавиц.
- Нет уж, Катю я тебе не отдам, - возмутился Геннадий. - Катюш, я целый день о вас думаю.
          Екатерина, стараясь выглядеть равнодушной, спросила:
- Неужели?
Тем временем к столику Елены подошел выспавшийся и оправившийся от недуга, благодарный за это женщине Павел:
- О! Да вы уже к десерту приступили! Как вы тут?  Не скучаете?
- Да нет, меня Гена развлекает... развлекал рассказами о рыбалке. А вообще, у меня сегодня, видно, судьба такая - одной сидеть. Похоже, и Новый год, да и следующий календарный, я тоже в одиночестве проведу.
- Надеюсь, до этого не дойдет, - успокоил ее Павел, затем спросил: - А где сейчас наш потешник?
- Да вон, за тем столиком - знакомых повстречал, - показала Лена на столик Гениных приятелей.
- А-а, - увидел друга Сухарев. - А давайте Новый год вместе встречать, - заговорщицки предложил он тут же Елене, - мне кажется, Гена с удовольствием составит вам компанию, - затем он перешел к земному: - Есть хочется, сил нет.
Мужчина подозвал официанта:
- Мне солянку, котлету по-киевски и овощи на гриле.
          - Пить что-то будете заказывать? - подсказал официант.
- Да, конечно. Воду, без газов. Лена, а вы что пьете? Вина не желаете?
- Да мне уже хватит, пожалуй, а то, боюсь, еще куда-нибудь завезут... Вы десерт не забыли заказать?
- Не забыл. Мне нельзя. Я вам открою страшную тайну, только вы никому... Обещайте.
Елена, вся внимание, кивком подтвердила свое согласие.
- Смотрите, вы обещали, а то, как в прошлый раз, засмеетесь... - с притворным недоверием произнес мужчина, но продолжил: - Вы не поверите, я раньше двести килограммов весил.
- Не может быть! Вообще не подумаешь. Нет. Правда?
          - Чистая правда. Я на целых восемьдесят килограммов похудел. Теперь вот слежу за тем, что ем. Иногда летом за целый день один огурец и съем. А еще пешком хожу. Совсем автомобиль забросил.
- А мне повезло, все сгорает без следа. Обмен веществ, как у няни Вики из сериала. А вы геро-ой, представляю, как вам сложно было...
- Да уж. Это, пожалуй, самый главный мой подвиг в жизни.
- Это и впрямь самый настоящий подвиг, Паша... - Лена обратилась было к Павлу, но осеклась и поинтересовалась: - Можно вас так называть?
- Почту за честь.
- Ну, что ж, Паша, мне тоже кое в чем надо признаться вам.
Павел слушал ее с улыбкой.
- Когда вы спали, вам какая-то женщина звонила. Я думала, может быть, что-то важное, поэтому ответила на звонок.
Павел изменился в лице. Схватился за мобильный. Набрал номер Оксаны. На другом конце провода ответили не сразу.

За рулем автомобиля находился хозяин - Александр. Оксана и Виктория расположились на заднем сиденье. Оксана разговаривала по мобильному телефону. Удивленно и одновременно потерянно задавала она вопросы звонившему:
- Закончили уже? Спина-а... Лучше? Скоро? Готовиться?! Одеваться? Хорошо...
  Не успев после разговора отключить мобильник, постучала по спине водителя и попросила:
- Са-аш, разворачивайся. Обратно едем. Мне надо... собираться. Мы, похоже, все-таки идем в ресторан.
Виктория с изумлением воззрилась на подругу. Александр с огорченным видом подчинился и развернул автомобиль.

- Та-ак, по ходу Гена завис там не на шутку. Пойду, разузнаю обстановку, пока заказ не принесли. Надо понять, что дальше делаем. Пойдемте со мной, - позвал Елену Павел.
- Да нет, я никого из них не знаю.
- Неужели? - игриво спросил Сухарев, по привычке прокрутив на запястье часы.
          - Не поняла, - удивилась Елена.
- Вообще-то, вы в одном с ними номере всю ночь провели.
  - Не может быть. Я... я не слышала. Прямо рядом со мной?!
- Они, так-то, тоже не имели представления, что вы там находитесь.
Озадачив этими словами Лену, сотрапезник удалился в направлении столика своих старых-новых знакомых. Поцеловал ручки дамам и, к всеобщей радости присутствующих, снова спутал их имена.
- Маша, Катя.
Затем он обратился к другу:
- Гена, поговорить треба.
Приятели отошли в сторонку.
- Слушай, Ген, я вот что думаю, куда ты на ночь глядя в дорогу двинешься? Ты бы фуру отпустил, а сам с Петюней оставайся. У меня посидим, Новый год встретим.
- А Лена? Ей же в Москву... мы же обещали.
- Я ж и говорю, она тоже больше не торопится. Ну, судьба у вас такая - здесь Новый год встречать.
- Знаешь, я тут Катю встретил, я бы лучше с нею остался.
           -  Так бери свою Катю... и Машу с Борей и поехали. Веселее будет. Я сейчас Оксанке позвоню. Потом в магазин - затаримся и ко мне. А ты пока с рефрижератором вопрос реши.
В то время, когда Павел общался с Геннадием, Екатерина подошла к столику Елены:
- Не волнуйтесь, девушка, сейчас мы вашего кавалера отпустим, - говоря это, она оперлась на столик, рука её соскользнула... и красное вино выплеснулось из бокала прямо на белоснежный костюм сидящей.
- Ой, простите! Простите меня, пожалуйста. Не знаю, как это у меня получилось. Костюм, наверное, дорогой...
Вскочившая со своего места Лена не видела, как Екатерина довольно ухмыляется в сторону, делая при этом озабоченный и даже виноватый вид всякий раз, когда соперница поневоле вскидывала на нее свои несчастные глаза. К женщинам подошел счастливый Павел со своей новостью.
- Да что вы? Вы же не нарочно, - говорила в этот момент Лена Потоцкая.
Катя, пятясь от стола, сразу согласилась с нею:
- Я?! Я не нарочно... не нарочно.
Затем она развернулась, чтобы уйти. И только тогда обе заметили Сухарева. Лена сквозь слезы выговорила:
- Новый год... в этом... 
- Ну, почему же в этом? - удивился Павел.
- Дак я ж ничего... не взяла.
- Ничего, сейчас заедем, купим чего-нибудь. И вообще, Новый год надо в платье справлять.
- Да у меня денег - кот наплакал, - призналась Елена.
Павел посмотрел на нее с укоризной:
           - Оставьте это решать мужчинам. Гена вас не бросит. Завез вас сюда - вот пусть и позаботится о землячке.
Екатерина, слышавшая последние слова Павла, еще раз убедилась, что у Елены с Геннадием — особые отношения. Расстроенная, она вернулась к своему столику. Навстречу ей поднялся радостный Геннадий:
- Катенька, что стряслось? На вас лица нет.
- Идите, я там вашу даму вином облила, - сердито произнесла Екатерина.
- Так вы это из-за испорченного костюма так расстроились? Да купим мы ей что-нибудь новое. Не переживайте. Я вас очень прошу.
Эти слова ввергли Екатерину в ещё большее уныние. Она готова была расплакаться, поэтому отвернулась, махнула на Геннадия рукой, налила себе полный бокал вина и залпом выпила его.

Лена примеряла платья. Павел и Геннадий помогали ей с выбором. Елена была невероятно хороша буквально во всех нарядах. Мужчины с удовольствием любовались красавицей. Но в один прекрасный момент, вручив Геннадию свою пластиковую карту, Павел соскочил с места, попросил того помочь девушке, а сам отлучился по какому-то важному делу.

Тем временем Борис и дамы, собрав вещи и выписавшись из гостиницы, бесцельно слонялись по торговому центру, но лишь одна Екатерина заметила Геннадия в отделе женского платья, по иронии судьбы именно в тот момент, когда Елена наконец-то выбрала себе платье, и тот отправился оплачивать покупку. В знак благодарности девушка даже чмокнула своего спонсора в щеку.
Катя была уже не в силах вынести этого, поэтому отправилась в ближайший бар, попросила пятьдесят граммов коньяку и, выпив, сразу же попросила вторую порцию алкоголя.

В цветочном павильоне, который Павел Сухарев навещал тем утром, в полном одиночестве коротала время все та же продавщица.
- Девушка, оформите мне самый роскошный букет из того, что у вас есть, - попросил Павел.
- Надо же, второй букет за день под Новый год... Это что-то...
- Не завидуйте. И вам повезет. С Новым годом! - сказал Павел, расплачиваясь за цветы.
- Может, и мне пару любовников завести? - проворчала вслед покупателю продавец.
Когда Сухарев покидал цветочный киоск, он неожиданно вспомнил образ клиентки, дремлющей в кресле маникюрши в салоне красоты, где работала Оксана. Цветочница оказалась той самой клюющей носом посетительницей.
 
Лена покидала отдел в новом платье. Павел подлетел к ней с букетом, но в это время у него зазвонил телефон. Пытаясь отыскать одной рукой кнопку ответа, мужчина не удержал мобильник и выронил его на ступеньки. Павел почти кинул Геннадию цветы и бросился вслед за телефонным аппаратом вниз по лестнице. В это время Екатерина вышла из кафе и увидела, как Геннадий вручает роскошно оформленный букет Елене. Настроение Кати было испорчено, казалось, не только на весь праздничный вечер, но и на весь последующий год.

Павел Сухарев бродил по торговому залу со списком в руке. Тележка его была под завязку наполнена продуктами. Вся честная компания была тут же. Елена перебирала продукты в тележке. Борис нашептывал что-то на ухо Марии. Геннадий снял с полки какую-то банку, изучил наклейку и поставил ее на место. И лишь Екатерина безучастно оставалась в стороне от общей суеты.
- Все, друзья. Последний пункт. Икра красная.
Все, за исключением Екатерины, разразились хохотом.
  В автомобили погрузились довольно быстро. Купленную на новогоднем базаре елку прикрепили к багажнику. В этот миг у Павла вновь зазвенел мобильный:
- Да. Не успеваем... Не идем... Купил... Я тебе гостей везу. Ну, Ксюха, не хандри. Все хорошо. И дома справим не хуже, - говоря это, он посмотрел на Елену и добавил: - В таком-то обществе...

На другом конце города Оксана набрала подругу:
          - Вика, вы далеко уехали? Нет? Возвращайтесь тогда. Потом объясню. Не хочу оставаться здесь.
Через некоторое время автомобиль стилиста в очередной раз остановился возле Сухаревского забора. Когда Оксана вышла из калитки, передняя дверца машины уже была приглашающе открыта, но девушка села на пассажирское место, даже не глядя на водителя. Визажист завел «Рено»...
Расстроенная Оксана была молчалива, полностью погружена в свои невеселые мысли. Первой не выдержала Вика:
- Ты обещала рассказать, что стряслось.
Оксана грустно ответила:
- Мы не идем в ресторан. Передумали... вернее, Паша передумал.
Виктория, пытаясь поддержать подругу, весело заметила:
- Ну и славно. Новогодний романтик — это же мечта всех влюбленных женщин в мире. Оксана возразила ей несколько капризно:
- То-то и оно, что он не один едет, а с компанией, а меня попросил подготовиться к их приезду.
- Ну так встреть их, как полагается, как хозяйка дома. Пусть знают, насколько Паша тебе доверяет. Все равно с его друзьями и родными рано или поздно знакомиться придется.
Александр среагировал на слова Виктории, дернув руль. Автомобиль резко отклонился в сторону, но водитель умело вернул ее на место в то же мгновенье. Оксана, даже не заметившая маневра, решила:
- Слушай, правда, надо хоть встретиться с ним. Может, все еще хорошо будет.
Безмолвный Александр, не дожидаясь просьбы, развернул автомобиль, а вскоре подкатил к дому Сухарева.

По практически свободной заснеженной загородной трассе мчались автомобили, обгоняя друг друга и радостно сигналя. Время было позднее, народ готовился к встрече Нового года, поэтому других машин на дороге практически не было. Добравшись до места, компания высыпала на мороз. Павел вынул из багажника пакеты, часть отдал Геннадию и Борису. Взял и сам по паре в каждую руку. Дал задание Петру снять елку с багажника. Женщины, поеживаясь и переговариваясь, пережидали выгрузку на улице. По окончании оной все вместе направились в дом, где их ожидала разобиженная на весь свет Оксана.

Лена в обществе Бориса и Геннадия накрывала на стол. Павел с Петром подключали иллюминацию на доме. Оксана на кухне жаловалась Марии и Екатерине:
          - Восемь штук за человека, а он...
- Восемь тысяч? Немного для Петербурга. Я слышала, у нас в хорошем ресторане тысяч четырнадцать берут, - сказала рассудительно Мария, - но все равно жалко, конечно.
          Оксана была крайне удивлена:
- В Тюмени?! Четырнадцать штук баксов?! А-а... Ну, да. Нефтяники...
Катя удивилась не меньше:
- Баксов?! Нет. Конечно, рублей.
Мария понимающе, в желании поддержать девушку, произнесла:
- Зато у вас вон как хорошо, вон дом какой.
- Это не у меня. Это у него, - огорошила дам Оксана.
Мария уточнила:
  - Чего у него?
- Ну, дом... Пашин, - ответила Оксана.
Екатерина, удивившись еще больше:
          - Так вы же жена...
Оксана была вынуждена признаться гостьям:
- Я? Да нет, мы встречаемся-то всего три месяца. Я у него сегодня первый раз ночевала, и то потому, что вечером надо было в ресторан идти вместе. Целый день прождала, а он...
Подруги не стали развивать тему дальше, а поспешили к Елене и не сплетни для, а исключительно ради оповещения оной. Та же даже не стала скрывать, что новость ее порадовала.
Оксана весь вечер ревностно наблюдала за соперницей: Катя и Маша успели поведать ей по большому секрету, что девушка приехала из Москвы вместе с Геннадием, что проспала всю ночь в его постели, и что именно  Сухарев оплатил платье, в котором Елена щеголяла в тот новогодний вечер. Ревность взрывала мозг и сердце Оксаны.
          Освободившийся Павел первым делом справился о делах у Лены с Геннадием и лишь затем подошел с поцелуем к Оксане. Та, надув губки, отстранилась от мужчины. Хозяин дома, будто и не заметил этого, а пригласил Елену украсить вместе с ним елку на улице, которую к тому времени Петр уже успел установить.   
Этого Оксана снести не смогла и в который уже раз за день позвонила Александру, тоже не успевшему в очередной раз отъехать слишком далеко от Сухаревского коттеджа. Стилист прибыл довольно быстро и вместе с Викторией, которая, оценив атмосферу праздника и компанию, приняв во внимание близость Нового года, не пожелала куда-либо уезжать, к тому же ей явно приглянулся Петр, первым приветствовавший новых гостей на пороге дома.
         И лишь Оксана, окончательно разочаровавшаяся в происходящем, мечтала побыстрее сбежать куда-нибудь подальше. Но сразу уехать с Александром ей не удалось, Вика уговорила хотя бы чокнуться бокалами под бой курантов. Стилист находился рядом с обидевшейся на весь мир девушкой. Во время танца, после всех речей и тостов, он решился, наконец, узнать, понравился ли ей его подарок, и только теперь Оксана вспомнила, что не открывала его. Она молча бросилась в прихожую, отыскала в недрах своей сумочки подарок, сорвала обертку, открыла синюю бархатную коробочку и... осталась стоять с разинутым ртом. Колечко с  синим сапфиром сверкало, как глаза девушки. Оксана не удержалась, надела украшение на пальчик. Кольцо оказалось впору. Спиной ощутила прикосновение мужского тела, обернулась и прошептала:
- Спасибо, Саша. Это так...
- Не говори ничего.
- А я думала, что ты... просто друг. Ну, как Вика.
- Я столько лет рядом, а у тебя разные...
- Я же не знала. Да и эта твоя манера говорить...
- Ну да, нынче, если интеллигентная речь, значит, не мужик.
- Не-ет, мне всегда это нравилось в тебе. Только я признаться боялась, особенно, девчонкам. Это плохо?
- Да я привык. Окси, ты не думай ничего такого, ты же для меня самая-самая. Думай, что хочешь, я все равно буду любить тебя.
- Са-аш, увези меня отсюда, прошу тебя.
- С удовольствием.

Вечер задался. Веселились от души. Павел не сразу заметил отсутствие Оксаны, возможно, потому что ее коллега и подруга Виктория быстро переключила внимание присутствующих на себя. Петя не отходил от нее ни на шаг. А хозяин дома почему-то все время оказывался подле Елены. Ему нравилась девушка, и он с превеликим удовольствием протанцевал с нею всю ночь. Павлу нравилось в Лене все — как двигается, как говорит, и даже как молчит тоже нравилось. Когда обнаружилось бегство Оксаны, к своему стыду, мужчина почувствовал лишь облегчение, а в один прекрасный момент обнаружил себя возле наряженной елки целующимся с Еленой.
Екатерина, видевшая все это, в конце концов, снизошла до общения с Геннадием, а вскоре они уже ухохатывались над чем-то вместе.Петя не оставлял вниманием Викторию, проявлявшую весь вечер  талант тамады, а Мария и Борис на фоне вновь образовавшихся пар смотрелись просто супругами со стажем.
.

Наутро в спящем доме раздался звонок. Сонный Павел на правах хозяина отправился открывать дверь. На пороге стоял незнакомый человек в дорогой дубленке, за спиной которого маячили фигуры двух гигантов, по виду, спортсменов. Не говоря ни слова, незваный гость ударил Сухарева кулаком в лицо. Не ожидавший нападения Павел не устоял на ногах - рухнул к ногам агрессивно настроенных гостей. Молодые люди, сопровождавшие ударившего, в драку пока не ввязывались.
Елена, неожиданно оказавшаяся поблизости, бросилась на помощь Павлу:
- Сережа, не надо! Он ни в чем не виноват!
- Одевайся, я жду тебя в машине! - ответил, оказавшийся ее законным супругом, мужчина.
Дабы не раздражать мужа еще больше, Лена собралась мигом, послушно уселась в автомобиль, только бы Пашу больше не трогали. Перед тем как скрыться в салоне черного внедорожника, она бросила печальный взгляд на Павла в последний раз. Оба осознавали несправедливость ситуации, но ничего не сделали, чтобы изменить ее. Павел посчитал, что не может вклиниваться в семейные отношения, а Елена постаралась отвести беду подальше от его дома.
Оглянувшись напоследок, Лена увидела, как Сухарев потер место удара рукавом пижамы, размазывая по лицу кровь, провожая взглядом, в котором читалось отчаяние, отъезжающий автомобиль.
Нутро девушки дрожало. Она физически ощущала боль Павла. Никогда раньше она не сопереживала никому настолько сильно.
         - Как ты меня нашел? - сухо начала говорить Лена, но потом догадалась сама: - Ах да, по мобильнику. Я видела по телевизору - по мобильному можно определить местоположение любого человека на Земле.
           - Ну, нашел и нашел... Ты лучше скажи, как ты могла уехать неизвестно с кем неизвестно куда, как последняя шалава?! - поинтересовался Сергей.
- Я шалава?! А ты со своей Лерочкой мне когда еще обещал расстаться? Напомнить?!
          - Да расстались мы с нею, я же говорил тебе.
- Зачем ты врешь?! Ну почему ты все время... мне врешь?!
          - Клянусь, расстались! - приложил руку к сердцу супруг.
- Видела я, как вы расстались. Я же видела тебя в ювелирном... с этой... Ты ей браслет покупал. Золотой. Вы же целовались... - сквозь слезы говорила девушка.
- Успокойся. Прости. Дома поговорим, - пытался остановить ее неверный муж.
          - Да не хочу я ни о чем говорить! Останови машину. Останови машину-у!!! Я выйду!
          - Ну, прогуляйся. Подыши воздухом... - великодушно-угрожающе разрешил ей Сергей.
          Когда водитель припарковал автомобиль у обочины, Лена почти бегом бросилась в обратную от Москвы сторону - по направлению к Петербургу. И тут... навстречу ей вырулил белый «Лексус», из которого резво, совсем как мальчишка, выскочил Павел Сухарев.
Сергей Потоцкий, в душе которого дотоле бушевали лишь ярость и ревность, увидел, с какой нежностью незнакомый мужчина обнял его жену, и, возможно, впервые задумался, насколько обделял свою супругу теплом и лаской, еще и злился на нее за то, что была вечно грустна. Он давно уже относился к Елене, как к чему-то привычному, но постоянному, как к тылу, а любил и нежил только свою Лерочку - помощницу в делах и лучшую в мире любовницу.
- А! Пусть остается. Все равно скоро развелись бы, - сказал Потоцкий водителю. - Давай, поехали! 

- Намагничено тебе здесь, что ли? - ласково-насмешливо спросил еще недавно совсем незнакомый, а теперь такой родной, мужчина. Ее мужчина. - Теперь уже точно весь год в Питере проведешь.
- Нет уж... - глядя в глаза Павлу, счастливо произнесла Лена, - лучше... всю жизнь.
Черный джип за ее спиной тронулся и, набрав скорость, вскоре исчез за поворотом, увозя в Москву с этого момента уже бывшего супруга Елены Потоцкой.
Лена и Павел счастливо обнимались, когда подкатил еще один автомобиль, под завязку набитый друзьями. Толпа многоголосо высыпала из авто и бросилась, привычно уже, обнимать и целовать едва не расставшихся навсегда влюбленных.
Павел обвел взглядом собравшихся, по-хозяйски, но бережно и нежно притянув Лену к себе за голову: Мария с Борисом держались за руки, как влюбленные школяры, Катя и Геннадий с довольным видом стояли по-супружески под ручку, Петя обнимал Викторию за талию. Воистину, это было чудом, что в новогоднюю ночь сразу несколько человек, неожиданно для всех и каждого из них в отдельности, обрели надежду на любовь и счастье, а вполне вероятно, и своих вторых половинок.

10.11.2014г.