Жизнь холостяка с одноразовой посудой

               
                18 +


               
               
                Попробуй самого себя понять
               
                и ложного не сотвори кумира!
               
                (Марлен Мэй)





                Жизнь холостяка с одноразовой посудой


               
Вступление

      Природа человеческих страстей сводится к тому, чтобы не избегать и игнорировать намеренно друг друга, а наоборот искать себе подобного, по духу, мышлению, содержанию, образу мыслей. Ибо личностный рост и величие лежит в основе природы человека. Сам по себе процесс развития личности человека не универсален и не однороден, иными словами, применять ко всем одни и те же требования, мерить поступки и действия одним и тем же «мерилом», было бы большой ошибкой. Наука со свойственной ей лёгкостью разбила по возрастным категориям формирование личности с учётом индивидуального развития психологии человека:
детство (0 – 11 лет), отрочество (11 – 16 лет), юность (16 – 20 лет), зрелость (20 – 40 лет). В монографиях на эту тему присутствует бесчисленное множество классификаций с разделами и подразделами, дроблением возрастных групп, но при этом суть остаётся той же самой.
      Для более полной картины представления о формировании человека, давайте бросим беглый взгляд в исторические времена, правда не бесспорные суждения, в качестве примера, ограничимся тремя изречениями великих греческих мыслителей – Пифагора, Гиппократа и Аристотеля. Первые двое дожили до преклонного возраста около 100 и 90 лет соответственно, Аристотель прожил всего лишь 62 года, но тем не менее за это время родилось множество суждений, теорий, научных работ, которые и по сей день являются актуальными.
      Пифагор выделил 4 периода формирования человека: весна (становление человека) – от рождения до 20 лет; лето (молодость) от 20 – 40 лет; осень (расцвет сил) от 40 – 60 лет; зима (угасание) от 60 – 80 лет.
      Гиппократ  иначе представлял себе эту проблему выделив 10 семилетних периодов развития личности. 
      Аристотель почему-то уделил внимание двум возрастным категориям детству и отрочеству разделив их на три стадии: первая от 0 до 7 лет; вторая от 7 до 14 лет; третья от 14 до 21 года, а дальше почему-то не удосужился развить тему.
      Церковное толкование этого же вопроса делит, на следующие классификации:
1) младенчество
2) детство
3) отрочество
4) юность
5) зрелость
6) старость
      Дальше всех, в своих суждениях пошёл Фрейд, в основе своей классификации, он видел развитие возрастной сексуальности, но пока мы её оставим в покое.
      Природа сама определяет периоды перехода из одной категории в другую, но в любом случае они не имеют чётких границ, и порой такое «перешагивание» остаётся незамеченным, лишь только дни рождения напоминают, что человек стал взрослым ещё на один год.
      Большой ясности от приведенных выше данных не прибавилось, все суждения имеют достаточно близкую схожесть, за исключением Фрейда, однако, можно приступить к дальнейшему повествованию.
      

I.   Детство

      Как видим мыслители и психологи дают расплывчатое понимание по срокам развития и полового созревания подростков, объясняя это прежде всего индивидуальными особенностями развития каждого ребёнка в отдельности. Нет чёткого понятия, что в четырнадцать лет, и не днём позже или раньше, юноша может стать производителем, девочка непременно может быть матерью. Психологи и социологи настойчиво утверждают, что половое созревание мальчиков несколько опаздывает от полового развития девочек. Волнительная тема может увести нас в непроходимые дебри медицины. Оставим в покое медицину, и воспользуемся лишь некоторыми её понятиями и формулировками, для более сочной и ясной картины действий и событий, которые будут происходить ниже.
      Во многих моих рассказах, частенько звучит тема послевоенных лет и это не от того что я большой знаток жизни тех пор или же системно занимался вопросами восстановления народного хозяйства той поры, нет, ни то, ни другое, просто это маленький кусочек моей жизни, и его вычеркнуть из памяти достаточно сложно. Хотя, в этом маленьком кусочке жизни, кучно уложилось столько событий различного характера, что они как маленький бугорок в линейке жизни человека выпирают, топорщатся и обойти их вниманием было бы не справедливо. Куча событий, смешных, грустных, трагических и эротических (раннее созревание послевоенной «поросли») тихо расположились в клетках моей памяти томясь в ожидании, когда все же наступит их время предстать перед судом читателя.
      Повествование как всегда начнётся с тех далёких времён (середина 40-х годов) вскорости после окончания войны. Коммунальная не обустроенность (скученность проживания), отсутствие детских учреждений (яслей, детских садов, домов пионеров, клубов и т.п.), сидящая в людях, последствия шоковой терапии войны (изнурительная работа, поголовная безотцовщина, весьма скромное питание «голодуха», бандитизм и многое другое) всё это приводило к тому что дети были предоставлены сами себе и развитие шло точно таким же способом, само по себе. Главным воспитателем была улица с её правилами и законами. Принцип простой – узнал, поделись с товарищем. Правильно или не правильно – решай сам. Пацаны не изобретали, а шли проторённой дорожкой старших, порой повторяя грязные и роковые их ошибки (воровство, насилие над слабым, угрожающая демонстрация силы и т.п.). Следует заметить, что у многих ребят из нашего окружения, все-таки, хватило ума остановиться у этой роковой черты и тем самым сохранить – это громкое понятие честь, достоинство, и в конце концов, свобода.
      Медленными темпами страна поднимала народное хозяйство после разрушительной войны, но вопросы демографии развивались куда большими темпами. Оставшееся мужское население возвращалось с войны и быстренько приступало к восстановлению нарушенного баланса популяции. И фронтовики с такой силой налегли на забытое за время войны «дело», что бабы беременели сразу и без оговорочно, как хороший автомобиль заводились с полуоборота. Время было трудное, прокормить семью дело сложное, новое прибавление в семье – это уже попахивало катастрофой, не прокормить! Сразу же возникла проблема маленькая, но уж очень серьёзная. Участились подпольные аборты они потянули за собой всевозможные медицинские осложнения, помимо того, что стране нужны были «герои», а их вдруг убивают в зародыше, похоже на какую-то тайную войну. А раз война, то непременно должен быть враг, а с врагом необходимо бороться. И полетели головы врачей и знахарок, жадных до денег, делавших «злое» дело в любых антисанитарных условиях. Под ударом закона оказались и женщины соскучившиеся по мужикам, которые всласть отдавались без страха и упрёка, последствия оказывались печальными помимо рискованной игры со здоровьем на кон ставилась статья уголовного кодекса. Под нависшей угрозой находились все действующие лица, с одной лишь разницей, что женщины при этом расплачивались либо своим здоровьем, либо жизнью. Но греховная сладость брала верх.
      Обычная история нашего времени, ребёнок в пять лет обложенный со всех сторон игрушками, окружённый вниманием воспитателей и гувернанток, нафаршированный фруктами, зарубежными витаминами и конечно чёрной икрой, закормленный «гамбургерами» и Кокой Колой, до безобразия, теряет облик подвижного человечка и медленно превращается в беременного пингвина. В дальнейшем, я буду прибегать в повествовании к мелким сравнениям прошлого и настоящего времени, уверяю вас контраст будет ошеломительным.
      Для сравнения в то время игрушек не было, то есть жалкое их подобие, при сильном желании можно было отыскать, но их вид и содержание пугали не только детей и их родителей, но даже продавцы неходового товара протягивали к ним руки с опаской. Игрушки мы мастерили для себя самостоятельно (деревянные пистолеты, сабли, самокаты, рогатки, «поджиги» – чуть позже) и наслаждались ими как могли.
      Иначе, как комичным, с оттенком горечи, произошедший с нами случай не назовёшь. Лето было в разгаре, шёл 1947 год, запахи войны ещё витали в воздухе хотя на нас это не сильно отражалось – дети есть дети. Двухэтажный  деревянный дом до военной постройки расположился на окраине Москвы в рабочем посёлке Текстильщики. Нуждающихся в жилье было гораздо больше, чем самого жилья. Скромные удобства: туалет, холодная вода, печное отопление. О плотности заселения квартир повторяться не буду об этом сказано в предыдущих рассказах, но даже из этой скупой информации можно догадаться, как жили люди в ту пору. Справедливости ради, следует сказать, что к этому «сказочному» ансамблю во дворе были приданы сараи на каждую семью. Предназначены они были, в основном, для хранения дров для топки печей, но люди приспосабливали их под хранения продуктов (рыли погреба) картошки, квашеной капусты, огурцов, моркови и многого другого провианта. Некоторые использовали их как временное жилище (летом), организовывая полати, как спальные места. Наши перемещения для игр вокруг дома, чердачное помещение (по площади достаточно просторное) и пресловутые сараи. По мере взросления, границы наших «игрищ» расширялись.
      Но та тайная история, о которой я хочу рассказать, произошла как раз на чердаке. Летнее утро не предвещало ни каких сюрпризов, пробуждение наступило, как всегда, с появлением остроконечных солнечных лучей, пронизывавших стёкла окон и назойливо сверлящих заспанный глаз. Уже давно с противным хрипом прокричал петух в соседнем сарае, родители давно были на работе, дом опустел. На улицу медленно выползала малышня, группируясь по интересам, пытаясь примкнуть к какой-либо компании. У нас с моим другом со вчерашнего дня сохранился маленький гранёный стаканчик семечек – это лакомство, которое можно сравнить с сегодняшним мороженным «Мовенпик». В головах пятилетних хлопцев бродило много мыслей, в том числе взятых с «помойки». В нашей среде как-то было не принято спрашивать совета у старших, а у родителей тем более. Ответ был как правило понятен – грозное нет! А в худшем случае можно было получить ремнём вдоль спины. Вероятно, поэтому обходились своими суждениями и обменом мнениями друг с другом. Да в целом родителям было и не до нас, каторжная работа, пьяные мужья или вообще их отсутствие, не
обустроенность, поголовная нищета, жизнь впроголодь, о каком воспитании можно было говорить. Одним словом утренняя мысль не давала нам покоя, съесть семечки, мы всегда успеем, а вот найти им более интересное, выгодное применение ( например, выменять на что-то …) с набитым карманом, мы медленно обходили окрестности двора. На нашу удачу подвернулась соседская девчонка на год старше нас с первого этажа – Люська. Рождённая в многодетной семье, она была не последним ребёнком, на её «руках» находился трёхлетний вечно сопливый пацан. В её обязанности входило: покормить (тем что осталось от старших братьев и сестёр), следить за ним на улице, чтобы куда-нибудь не вляпался и не разбил себе башку, к вечеру во-время загнать домой. Играть и развлекать его, не входило в Люськины обязанности. Всё остальное время она была предоставлена сама себе. Некрасивая, широколицая, с едва заметным косившим правым глазом, худенькая, с просвечивающим насквозь позвоночником, с двумя жиденькими косичками, глуповатая от рождения, если бы мне сейчас показали это военное «произведение» человеческого искусства, то у меня могли бы потечь слёзы. Кодекс дворовых отношений пацанов не допускал публичного общения с «женской половиной» – это являлось признаком дурного тона, осуждаемого всей детворой, и если всё-таки такое происходило, то могла приклеиться с задней стороны тела, оскорбительная кричалка «тили-тили тесто, жених и невеста». Но ведь это детство, оно переваривает любую глупость, окончательно забываемую в юности. Вопреки всем законам двора в наших несмышлёных головах неожиданно, но одновременно, родилась крамольная мысль … А что? Не раздеть ли нам до гола Люську? Заодно проверить (визуально) её антропометрические данные и опять же не естественная худоба ребёнка … Может пора принимать более радикальные меры? Между прочим не плохо бы и сравнить наши органы, уж больно много таинственного таится у этих, не побоюсь этого слова – женщин. Одним словом снять все эти сомнения – наша задача!
      Гуманитарный план наших действий сводился к следующему: кормить Люську семечками просто так, это расточительство; следовательно, угощать необходимо с определённой выгодой. Оставалось определить окончательно, чего мы хотим и в каком объёме, после этого озвучить нашу программу максимум. В наших головах крутилась одна не совсем понятная мысль, взрослые мужики в своих разговорах частенько упоминали женские части тела с не понятными наименованиями вперемешку с матом при этом загадочно расплывались в улыбке. Тем не менее, топтаться на одном месте и при этом не делая ни каких предложений могла привести к крушению наших идей. Напряжение росло, собрав в кучку все имеющиеся у нас слова мы начали с простого и как нам казалось с очень нежного и привлекательного предложения.
      – Люськ! Ты семечек хочешь?
      – Хочу.
      – Но только мы их есть будем вместе. Согласна?
      – Да.
      – А есть мы их будем на нашем чердаке.
      – Там темно и страшно.
      – Нет, там совсем не страшно. А сидеть мы будем возле слухового   
         окошка и от туда светит солнышко.   
В это время мой друг и «подельник» наносит сокрушительный по силе словесный удар.
      – Люськ! А семечки жареные.
Устоять после подобных слов невозможно. Согласие получено. Но остаётся самое главное, пора выдвигать основное условие нашего взаимовыгодного обмена. И вот здесь возникла закавыка. И в эту минуту сработал аналитический ум и хитрость моего друга.
      – Люськ! Ты в этом году купалась в пруду?
      – Купалась.
      – И загорала?
      – Да.
      – Покажешь на чердаке свой загар?
      – Покажу только плечо.
      – Нет нам это не интересно.
      – Ну ладно и спину тоже.
Дура дурой, а торговаться где-то научилась. Уже полдня с ней возимся и всё на месте топчемся.
      – Где же это видано, чтобы кушать жареные семечки и предлагать нам 
        любоваться твоими плечами. Это уж слишком!
Возникла пауза словно Люська прикидывала равноценность предложения и возможные последствия. Если с предложением было более или менее понятно, то с последствиями она толком никак не могла понять, что же ей грозит. Ну снимет платье, ну поглядят ребята, что из того, в темноте толком ничего и не увидят, а значит никто и не узнает. Из её головы не выходили жареные семечки.
      – Хорошо я согласна. Только давайте побыстрее мне брата Тольку пора 
         вести гулять.
Не мешкая мы припустились на второй этаж, далее крутая деревянная лестница вела на чердак. Мы как джентльмены пропустили даму вперёд и Люська стала карабкаться по лестнице вверх за ней направился мой подельник в слепую наощупь перебирая руками лесенки, в то время, как глаза были устремлены под коротенькое платьице, где мелькали худые ноги и белые трусики. Мне пришлось проделывать туже работу взбираясь по лестнице и я постоянно норовил наскочить на моего друга, из-за того что видимость Люськиных ног была неважной.
      Мрачная чердачная обстановка разбавлялась редкими лучами солнечного света проникающего сквозь маленькие слуховые или пожарные окна, возле одного из них мы и решили расположиться. Предусмотрительно захватив газетку мы расположились на одной из деревянных балок перекрытия чердака. Достав из кармана маленькую горсточку семечек как бы призвал всех приступить к «трапезе». Люська на редкость ловко лузгала семечки и кучка таяла на глазах. Надо срочно переходить к «основному блюду».
      – И так, где обещанное? – констатировал мой друг.
Вот, что значит дети войны, дала слово надо выполнять, и она, пыхтя, начала стягивать льняное платьице. Не успела снять платьице, как также быстро продолжила лузгать семечки. Кто его знает в какую пору просыпается физиология и в человеке начинает бродить кровь в нас больше бродило любопытство. Самостоятельно без литературы познавали мир.
      – Люськ! А если мы тебе отдадим полстакана семечек, снимешь трусики?
Вкусовой рефлекс перекрыл всё включая собственную безопасность, последовал молчаливый кивок головы. Через секунду трусики валялись рядом с платьем. Полстакана перекочевало в Люськины руки. Дети военного времени в своей основе максималисты и мы от них не далеко ушли. Заручившись известным указанием «надо идти до конца». И пошли.
      – Люськ! А потрогать можно? Еще полстакана дадим!
Худосочное детское тело, больше походившее на исхудавшего мальчонка, не могло по определению вызывать сексуальных эмоций. Жажда наживы довела Люську до полной капитуляции.
      – Трогайте.
Потрогали. Ну и что? Посмотрели внимательно на свои «приспособления». Также ни какой реакции.
      Чуть позже когда сидели у сарая на солнышке у нас вылетел выдох сожаления.
– Какие семечки просрали!



II.   Отрочество

      Так грустно закончилось наше первое знакомство с анатомическим строением женского (детского) тельца. Мы так накалили наши чердачные отношения, что могли в этот момент делать с Люськой всё что хотим, вот хорошо бы тогда знать, а чего же мы хотели, и что с ней делать? Эта тайна откроется нам чуть позже.
      А пока, мы крепчали, взрослели набухали мощью «стручки» или «петушки», где как их называют, и все больше начинали волновать девочки. Как бы случайное невзначай касание девичьей груди заставляло учащённо биться сердце, а где-нибудь в укромном тёмном месте (кинотеатре, подъезде, в толкучке) руки сами тянулись к этой обольстительной приманке, а в ночных снах наступала поллюция, подобно извержению вулкана. Всё больше проявлялся интерес к взрослым тёткам. Излюбленным местом наблюдений за движениями женских тел – это была баня. Примечательно то, что строители построили довольно большое помещение бани женского и мужского отделения, а парное отделение по каким-то причинам было одно и администрация вынуждена была чередовать пользование парилкой по чётным и нечётным дням. Парная представляла собой большую проходную комнату с двумя дверями в женское и мужское отделение, которые по очереди закрывались. В основном, любители пара забирались повыше и лишь несколько человек сидели внизу у кого не позволяло здоровье, кто пользовался временным перерывом, ну и конечно мы мелюзга находились внизу, изредка позволяя себе заскочить наверх и пулей скатиться вниз. Нижняя позиция привлекала нас и как магнит тянула к двери женского банного отделения, в дверях которой располагалась большая замочная скважина. Более удобного положения для наблюдения женских тел трудно было придумать, особенно если женщины размещались недалеко от двери. И любой глубокий наклон женщины приводил в телячий восторг наблюдавшего, чуть позже «наблюдатель» делился впечатлениями увиденного приукрашивая и добавляя насколько у него хватало фантазии. Парящиеся мужики неодобрительно относились к нашим забавам и было сопряжено с получением увесистой оплеухи, от которой в башке ещё долго шумели грозные слова.
      – Пошли на х… от сюда проклятые онанисты!
Половое созревание шло своим чередом, а вот половое воспитание со своей системой медицинских и педагогических мер, направленных на воспитание подростков и здорового отношения к вопросам половой жизни серьёзно запаздывало. Мы понятия не имели, что половое возбуждение может быть аутоэротическим (собственное созерцание), гетероэтическим (с партнёром), что оно может быть у лиц с богатым воображением и всё это связано с
морфологическим преобразованием всего нашего организма. Все эти тонкости медицины постигались опытным путём, где природа брала свой верх над нами. А чего стоили прогулки на велосипеде с юной амазонкой сидящей на «раме», почти в твоих объятиях и граница разделяющая ваши тела ничтожно мала и лёгкий ветерок доносит будоражащий аромат ещё непробуждённого девичьего тела. При остром желании можно на маленьком ухабе, как бы нечаянно, подать своё тело вперёд и упереться в неё своим беспокойным «петушком». Амазонка даже вида не подаст от такого нескромного «наезда» и не ощутит какого-либо дискомфорта, только мурашки пробегут по девичьему телу и пробудят в ней что-то волнующее и щемящее.
      В ту пору заведения с притушенным светом, в основном кинотеатры,  были излюбленным местом молодёжи, для юношей, в особенности, темнота давала возможность раскрепощения, она допускала возможность поближе прижаться к своей спутнице, как бы случайно положить руку на коленку, во многих случаях рука убиралась спутницей на своё место, незамедлительно. Если отношения были давними и уже состоялся обмен поцелуями, то можно быстренько приступать к этой увлекательной процедуре, обычно после сеанса парочка выходит на свет с покрасневшими распухшими губами, стесняясь окружающих словно их уличили в страшных грехах. В эти минуты, если обстоятельно поработать губами и руками то вероятнее всего может наступить гитероэтическое состояние, которое повлечёт за собой не санкционированное тобой извержение семени.
      Ура! Лёгкий конфуз состоялся.
      Не тревожьтесь сильно, всё это быстро забывается, за то какая мощь и сила просыпается в парне. Молодёжь, как сельскохозяйственная культура, созрела, значит наступает пора вытаскивать, обрабатывать.
      Ребята постарше, во дворе, кичились своими подвигами в девичьей среде, причём звучало это с каким-то бахвальство, возводилось в доблесть, а на самом деле это была всего лишь грубая пошлятина. Мы, младшие пацаны, как молчаливые истуканы слушали и не принимали участия в беседах ни выражая ни одобрения, ни восхищения, даже кивка головы в плане одобрения и того не делали. Многое было непонятное, многое противное, и кое-что интересное. Всё это необходимо было «переварить» переосмыслить, а кое-что и запомнить, вдруг пригодится позже.
      Наши случайные и отрывочные наблюдения за обнажёнными женщинами, подпитанные сочными и сильно приукрашенными (большей частью перевранными) рассказами старших ребят о половой близости с их избранницами, медленно делали своё дело. Из всего услышанного и частично увиденного, мы уже твёрдо знали стратегические детали обеих полов, что к чему подходит из них, а точнее входит одно в другое, неясным пока оставался вопрос взаимодействия. Не всякую нитку можно засунуть в игольное ушко, или ушко маловато, или нитка толстовата. Другое дело, человеческие органы, настолько продуманы Всевышним и при этом с хорошим запасом, если Она маленькая, а Он большой, то не сомневайтесь, все равно войдёт, удовольствие получите, хуже когда наоборот, когда Он болтается, как в бочке с солёными огурцами, какое же здесь удовольствие. Однако, вопрос не простой – у вас всё готово (стоит, как каланча!), а дальше что? Где «предмет» вожделения? Что чужой дядя приведет сейчас и кого? Нет. В этом случае придётся потрудиться самому. Много препятствий придётся преодолеть прежде чем достигнешь поставленной цели. Хочешь не хочешь, а голос плоти и ненавистный гормон давят на все части тела с такой силой, что заставляет усиленно искать пути реализации платонических планов. А здесь ещё старшие и взрослые соплеменники, гоняют тебя как «шмоньку».
– Пошёл вон сопляк, ещё не дорос, а уже к бабам лезешь!
И действительно возраст мал, но ведь хочется … Всё человеческое нам не чуждо. Мы же одной крови!
      Остаётся мечтать и грезить, что кто-то приведёт знающего человека, которая без лишних разговоров уляжется в постель, без излишней скромности раздвинет ножки и … Дальше, как в той дурацкой песенке про петушка.
– Цыплёнок курочку, в одну минуточку
    Засунул в тёмный уголок,
          Нащупал дырочку, воткнул пипирочку,
          И наслаждался сколько мог.
 В жизни же, крутая тропа полового созревания, оказалось совсем не лёгкой многие из нашего окружения пацанов прибегали к «рукоблудству» медики трактуют это действие как мастурбация, народ понимает это как детский онанизм. Историки утверждают, что онанизмом занимались в древние времена, в Египте, Римской Империи, Греции (вопреки осуждению окружающих, Диоген демонстративно занимался онанизмом) и варварской Европе с приходом христианства онанизм записали в разряд самых тяжёлых грехов. Некоторые учёные утверждают, что в этом ничего плохого нет, однако ж господа, юному мальчишке в такой каше мнений не легко разобраться. Статистика говорит, что 60 – 70% мальчиков занимается мастурбацией без всяких оснований на то, просто работа идёт на ощущениях – приятно и всё. У девочек картинка иная, они чуть поменьше блудят, всего лишь 30 – 40% по той же причине – приятно. Всплывает крамольная мысль – а если их объединить в едином порыве, а? В сухом остатке остаётся – запрещать бесполезно, делали и будут делать, следовательно, путь один, необходимо заниматься сексуальным образованием.
      На секунду представьте себе, то время и нынешнее – жизнь впроголодь и нахождение в условных информационных «потёмках», в первом случае – изобилие продуктов (правда дорогих), многочисленные секс-магазины, дискотеки, наркотики (всех видов), публичные дома (правда нелегальные), запруженная Тверская улица «жрицами любви», полное бессилие учителей в части полового воспитания детей, вот неполная картина нашего времени, во втором случае. Сюда можно было бы добавить и детскую педофилию, многочисленный люд с неправильной ориентацией и многое другое. Наше поколение было лишено такой «красоты» восприятий.
      Мы продвигались вперёд с помощью безотказного метода «проб и ошибок», но к сожалению, в нашем случае этот метод не срабатывал, получалось так, что мы пробовали и тут же ошибались. «Пробовали» девиц низкосортных не соблюдающих личную гигиену, но зато легко доступных, и сразу же покатилась волна венерических заболеваний по посёлку. Многие из нас лечились, вновь заражались, и вновь лечились, остановить «половую лихорадку» не представлялось возможным, накал страстей был настолько высок, что запугать чем-либо было просто невозможно (благо СПИда в ту пору ещё не изобрели). До более серьёзных заболеваний оставалось полшага. Таким образом формировалось наше половое созревание.         

      Гораздо позже, я услышал от друзей одну забавную историю. Один  известный спортивный комментатор советского телевидения (из этических соображений, его имени называть не буду), ныне ушедший в иной мир, славился своим любви обильным сердцем, женскими похождениями (не пропускал ни одну юбку мимо), галантностью обхождения и очень спорным суждением, что плохих женщин не бывает. Для него не существовало преград, принцип один – «Увидел, победил!» следует заметить, что он умышленно заменил в этом знаменитом девизе второе слово на «засадил». Упомянутый случай произошёл в Кишинёве на чемпионате СССР по велосипедному спорту от куда велась телепередача. Спорт – это достояние народа, а спортсмены достояние женской части страны, в первом приближении и с определёнными поправками. В этом случае телекомментаторы не остаются в накладе, что называется, берут своё, а иногда и в спортивные «запасники» залезают. Для более наглядного представления и повествования, назовём нашего героя Николаем. Его пребывание в столице Молдавии ознаменовалось хрустом гостиничной кровати и постоянной сменой женского состава. То ли от зависти, то ли шутки ради, друзья решили разыграть Николая, проследив его очередной заход обольщения очередной «жертвы» и сидя вечером в гостинице как бы между прочим, завели разговор.
– Послушай, Коля! Местные ребята, сегодня видели тебя с одной    
    девицей и просили передать чтобы ты был с ней поосторожнее.
– Интересное  дело, а почему?
– Ходят упорные слухи, что у неё сифилис.
Воцарилась продолжительная пауза. Николай глубоко задумался уставившись в одну точку. Окружающие внимательно следили за его реакцией, уверенные в том что им удалось сорвать его лирические планы. Не тут-то было. Бегло взглянув на часы, словно встрепенувшись от долгого молчания, он с большим прискорбием произнёс.
– Что же делать, значит судьба. Раз обещал надо идти. Мы же с ней обо всём уже договорились.
Отпускать его на свидание с такими мыслями, было бы не по-человечески и кто-то уже догнав его в коридоре сообщил, что это был розыгрыш и не более того. Реакция была с большим укором.
– Суки, вы завистливые.

      Мы, малолетки-пацаны ощущали давление полового созревания гораздо острее нежели наши сверстницы-пацанки. Если у нашего брата «петушок» он же «стручок» топорщился, если быть точным, он просто торчал, как гвоздь из забора, то у девчонок история была иная, их половое развитие начиналось значительно раньше нашего и не столь бурно, но тяга к противоположному полу была не чуть не меньше. Девичья скромность и природная осторожность не позволяла им вступать в «разнос» и позволять нам делать с  ними эротические элементы из «Кама сутры». Хотя, признаться, этого очень хотелось.
      Начальное наше обучение в школе проходило только в мужском исполнении и уже в классе четвёртом-пятом началось смешанное обучение девочек и мальчиков. Помимо детских игр, дёргание за косички, игра в «классики», пускание бумажных голубей, толкание в школьном коридоре, стрельба бумажными пульками из рогаток, всё это шалости, но было и более серьёзное направление, нас безудержно тянуло к противоположному полу и больше всего в них нас волновала анатомия девичьего тела. Картинки это познавательно, словесное описание интимных частей тела это хорошо, но лучше один раз попробовать упругость девичьей груди, с необузданной страстью запустить ручонку в укромном месте в трусики подвернувшейся девчушки и на секунду впитать теплоту плоти, правда за это можно огрести увесистую оплеуху, что же делать, издержки возраста.
      Трудно забыть мою первую избранницу неразделённых чувств Терезу М. жгучею высокую армяночку с длинными косами, с рано проявившимися, пикантными, чуть заметными усиками, чувственной грудкой, выпирающей из под школьного фартука, темные, как маслины глаза, пушистые хлопающие ресницы, ещё больше усиливали притяжение, немного инфантильной, слишком спокойным характером, даже когда приходилось давать «волю» рукам, то она достаточно мирно реагировала на так называемые «ласки». Из всего происходящего, можно было сделать вывод, что Терезу не сильно раздражали мои «наскакивания» на неё, она как бы по инерции сопротивлялась, не создавая особого шума (криков о помощи), а скорее наоборот, самостоятельно пыхтя освобождалась от моих рук. Проходило немного времени и мы могли общаться как будто бы ничего между нами не произошло. Ни обиды ни упрёков не было. Возможно у неё на этот счёт были свои представления о грубости и нежности, а может быть это была просто покорность или симпатия. Выяснить тогда не представлялось возможным, по причине того, что нужных ласковых слов подобрать я не мог, не умел, да и стеснения глушили во мне все добрые намерения, позже судьба растащила нас в разные стороны, да и детский огонь чувств растаял в ту же пору не оставив и следа, кроме скользящих воспоминаний.
       Когда-нибудь время сыграет с нашими детскими подружками злую шутку и они будут повержены навзничь при добром согласии или без такового и их «невинность» исчезнет как речной туман, а дальше природа уготовит им другие неожиданности. Не успели насладиться любовными утехами, как полезут детишки, порой слишком рано.
      Уличное воспитание завершало работу периода нашего отрочества и к этому времени мы научились многому: курить, драться, в совершенстве владели, в полном объёме, словарём не нормативной лексики (мат пере мат – легко), воровать, стоять на «шухере», врать и тому подобные вещи. Но было немного и положительного в уличном воспитании: не ябедничать, терпеть боль, не предавать, не трусить. Конечно, глядя на всё это не скажешь, что воспитание велось в лучших традициях царского лицея или под зорким глазом пионерской организации, всё это скорее напоминало законы и правила действующие в детской тюремной колонии или гоголевской бурсе.
А что вы хотите? Улица – матушка!







III.  Юность


      Середина 50-х ознаменовалась плавным переходом в более зрелую возрастную категорию – юность. К этому времени и школа дала отмашку окончания обучения для некоторых из нас. Закончилась семилетка и ребята из нашего двора оказались перед серьёзным шагом, продолжать обучение в школе и идти дальше, или закончить свои отношения со школой и связать свою судьбу либо с заводом, либо продолжить образование, но уже в другом качестве не школьника, а учащегося техникума. Мы взрослели и хотелось какой-то самостоятельности, более свободного режима нежели в школе. Разговоров по поводу дальнейшей жизни между нами было много, но уже включались мозги, у каждого из нас была своя позиция, может и не всегда озвученная, но твёрдая. В целом на наше развитие сильно влияла среда обитания – окраина Москвы, рабочее окружение, жить приходилось бок о бок со шпаной, блатными и ворами. Сколько помню себя, ни разу не было разговоров о классической музыке, балете, изобразительном искусстве, большой литературе, о научных исследованиях, в этом случае откуда же взяться культурному воспитанию. Спортивная тема пожалуй перекрывала все остальные, культ силы, ловкости, мужества сопровождал наше детство. Мы с вожделением и завистью следили за старшими ребятами получавшими спортивные разряды по какому-либо виду спорта, сами потихоньку приобщались к когорте спортсменов.
      Судьба разбросала нас по разным учебным заведениям (техникумы) кто-то выбрал отрасль машиностроения, кто-то автомобилестроения, кто-то строительство, кто-то энергетическую область, может быть и другие учебные заведения появились бы на горизонте, но здесь были две тому причины: первая, в нашей округе других просто не было, вторая, более важная, скудость нашей информации.
      Учёба в техникуме существенно отличалась от школьной системы образования, более свободный режим занятий, гораздо меньше контрольно-надзирательных органов, учебный год разделён на два семестра со сдачей экзаменов, помимо четырёх-пяти экзаменов по другим дисциплинам сдаются зачёты, производственная практика идёт в развитие твоей профессии. Это показана формальная сторона учебного заведения, но существовала куда более интересная сторона – это новые знакомства. Народ на курсе был разновозрастный, причём разница в возрасте, между нами, достигала 5 – 6 лет, особенно это сказывалось на женской половине.  Некоторые уже успели побывать за мужем и развестись, некоторые только начинали пробовать сладость любовных утех, одним словом, было у кого и чему поучиться. При этом «великовозрастные» девушки с большой охотой пробовали нас «на новенького». Вот это подход к делу всем всё ясно и понятно «За работу товарищи!». Заскрипели кровать, захрустели простыни, новую жизнь вдохнули мы в девичьи тела, но не все. Кое-кто продолжал грезить и мечтать о возвышенной любви, сильных чувствах, первом поцелуе и тому подобных вещах. Действительно первый поцелуй оказался гораздо ближе чем это казалось на самом деле. Первый же летний выездной пикник в район реки Истра решил один из навязчивых вопросов. К тому времени некоторые из нас определились в своих избранницах, мои же давние симпатии сосредоточились на Наташе В. Стройненькая небольшого роста, с правильными чертами лица, с пикантными ямочками на щеках, уголки губ слегка вздёрнуты, что придавало её лицу как бы скрытую полуулыбку, серые искрящиеся лукавые глаза манили за собой, укороченная стрижка шатеновых волос создавала, в некотором роде, мальчишеский задорный вид, приятный ласкающий тембр голоса завершал краткий портрет моей избранницы.                Путь от станции Истра оказался не близким, и пришлось протопать километра четыре, прежде чем мы оказались в живописном местечке, где река делала довольно крутой поворот окружённый лесным массивом. По иронии судьбы, этот изгиб реки Истра и лесной массив круто
поднимающийся вверх, стал местом строительства дома на садовом участке моей первой жены.
      Вечерело, и нам пришлось ускорить расположение нашего лагеря. Провианта притащили на себе столько, что его хватило бы на небольшой пионерский лагерь, и конечно было спиртное, мы же взрослые! Обязанности не распределялись, они возникали неожиданно и без чьей-либо указки. Кто-то суетился с приготовлением пищи, кто-то разжигал костёр, кто-то бренчал на гитаре, ни кто не сидел без дела. Безумно хотелось начать поскорее наш первый совместный поход на природу.
      В глубокой темноте вырывавшиеся языки пламени из костра, сопровождаемые треском похожим на выстрелы, словно жала какого-то неземного чудовища, пытались достать ускользающую жертву. На пылающий костёр, на огонь можно смотреть сколь угодно долго: во-первых, не утомляет, греет, ласкает и убаюкивает; во-вторых, подталкивает к размышлениям и сближает людей. Не спроста люди издревле жались к огню – огонь это и жизнь, и смерть.
      Наконец-то, утолён голод, заполнено мозговое пространство вином, народ переходит к десерту. У кого, к этому времени, образовались симпатии, начинают с проникновенных влюблённых взглядов, тёплых разговоров, порой переходящих в шёпот на ушко, и вот уже некоторые продвинулись (придвинулись) гораздо ближе к своим избранницам и упрямая и непокорная рука ласкает плечо девушки, костёр завершает волшебное действие,            вливая своё тепло в юные сердца. 
        По своей природе, человек устроен так, что плохое и печальное в жизни не так часто вспоминается, нежели хорошее и весёлое. А, что связано с чувством первой любви то эти моменты сохраняются на всю жизнь.
      Летняя ночь вступила в свои права, сна нет и не может быть, сердце трепещется как заячий хвост, наступает время таинства влюблённых и кого зацепила эта волнующая нота начинают разбредаться по укромным местам. Для влюблённых увертюра давно отзвучала и она же дала уверенное продолжение начатого, иногда в ход идёт пылкая речь, кто более продвинутый читает стихи Пушкина:
      – Я помню чудное мгновенье:
      – Передо мной явилась ты,
      – Как мимолётное виденье,
      – Как гений чистой красоты …
Или нежные слова Расула Гамзатова тоже могут помочь и размягчить сердце любимой:
      – Я звезду засвечу тебе в угоду,
      – Уйму холодный ветер и пургу,
      – Очаг нагрею к твоему приходу,
      – От холода тебя оберегу.
В эти минуты всё подойдёт, только не следует молчать, говорите, говорите, говорите … , вас поймут и если что не так, то обязательно простят.
      У меня же произошло всё наоборот. Следует сделать маленькое уточнение. До сей поры, мы с Наташей, не оставались наедине, не было возможности сказать или проявить свои чувства к ней, мною выбранная позиция не очень-то соответствовала той буре любовных страстей, которые бурлили в моём молодом сердечке. Я стеснялся её и окружающих, я краснел при её появлении, как полковое знамя, я не мог произнести более или менее связанное предложение, одним словом мексиканский истукан в полной красе. В этот вечер, я не только молчал, мне даже показалось, что я храпел и сопел, как мерин, развозящий пустые бутылки в ящиках между колхозными рынками. Во рту пересохло, слова смешались в одну непонятную кучу, но ведь я чего-то же хотел …?
      Смею заметить, что мне было всего лишь 14 лет! Мне могут возразить, что в этом возрасте некоторые командовали полками. Возможно. Но меня, на самом деле, сомнения гложут, так ли это? Да и суть не в том, кто кем и чем командовал. Командовать, играть в «казаки разбойники» – это одно, а пройти и не пропустить романтический период влюблённости, ощутить полёт возвышенных чувств, переживать, искать взволнованного ответа, ревновать ко всем и даже к телеграфному столбу, порхать на крыльях любви – это совсем другое дело.
      Ночной перезвон птичьих голосов то смолкал, то с удвоенной силой возникал со всех сторон, в их действиях им помогали деревья, своим шумом листвы и размахиванием еловых лап, складывалось впечатление, что при всём различии крякающих, пищащих, свистящих звуках, они хорошо понимали друг друга. С реки изредка раздавался плеск воды, то ли крупная рыба гонялась за мелкой, то ли прожорливая нутрия под покровом ночи вышла на рыбный промысел. Лес жил своей многообразной жизнью, отгремели весенние любовные баталии, птицы расселись по гнёздам, в ожидании молодого пополнения, идут какие-то птичьи беседы, и вся эта жизненная «кутерьма» протекает под пристальными очами звёздного небосвода.
      Обо всём этом безумно хотелось поведать бы моей избраннице открыть этот огромный безбрежный мир, поделиться теми ощущениями которые переполняли меня, рот был на замке изредка выдавая неуклюжие мычания подобные птичьим.
      Наташа, в силу своего девичьего характера, не подавала виду, что рядом с ней юный недотёпа (она была старше меня ровно на один год), мало того, что толком объясниться не может в своих чувствах, что-то мямлит несуразное, так он и поцеловать-то толком не может. Она мужественно терпела мою нерешительность, но меня что-то внутри подталкивало к более активным действиям. Своевременно вспомнился афоризм «Смелость города берёт». В стогу сена, где мы расположились места было предостаточно и мы изначально уселись как-то неудачно поодаль друг от друга. Я себя клял почём зря – неумеха, дурень, кулёма – с «самого начала сел бы рядышком и обнять бы было проще, а теперь что …?». На заднице ползти по сену? Пока я боролся и ругал себя самыми последними словами на помощь мне пришла обыкновенна мышка-полёвка, тихонько захрустев соломой, еле заметная в темноте, неожиданно вынырнув из гущи сена, на мгновенье замерла, в недоумении крутанув головкой, и также мгновенно исчезла. Спасительница моя! Этого было вполне достаточно для того чтобы Наташа с лёгким испугом сама прильнула ко мне. Блаженству не было конца. И если бы мышка появилась вновь я бы чмокнул её в нос, хотя признаться я сам боялся их больше огня. Приятно было исполнять роль защитника, теперь моя рука уже по праву обнимала «божественное создание». Пишу эти строки и на секунду представляю себе, что если бы эта мышка забралась тогда на моё плечо … Даже подумать страшно!
      Сейчас по прошествии стольких лет, обладая большим багажом жизненного опыта, уже дважды женатый человек, имея взрослую замужнею дочь, внучку, вызывает грустную улыбку, что всё это в прошлом и безвозвратном времени и лишь память воспоминаний прошедшей первой любви, тихонечко звенит в устаревающем сердце. Тема любви стара, как этот мир, но и в прошлом, настоящем и будущем, она также будет волновать сердца тех кто пожелает ощутить эти возвышенные чувства. Забавно звучит на украинском языке афоризм или же тезис из какого-то программного документа  «Проблэма любовi як найважливiша етична тэма», какая прелесть! Ну как с этим не согласиться?
      Я на секундочку отвлёкся. Давайте все-таки вернёмся в сказочный «берендеев лес», к затерявшемуся в ночи стогу сена и двум влюблённым людям, которые пытаются нащупать невидимые струны волшебной арфы и извлечь из неё томящуюся мелодию любви.
      Мудрые англичане давно придумали формулировку, которая может служить руководством к действию во многих жизненных случаях «Step by step», что означает «шаг за шагом», то есть постепенно, а в данном конкретном случае «не надо торопиться!». Резкие движения, громкие неуместные звуки, могут в один момент разрушить хрупкий хрустальный замок надежд.  И совсем другое дело, ласковые движения, нежные слова любви, укрепят и возвысят ваше присутствие, приоткроют калитку высоких чувств и дадут возможность к дальнейшему продвижению, так волнующей вас конечной точке.
      Однако, подошёл волнующий момент, следуя вышеупомянутому девизу, я уже стоял далеко не на первой ступеньке, путь к дальнейшему движению был открыт «не ошибиться бы, в пылу страсти, не перескочить бы несколько ступенек сразу». Сердце забилось ещё быстрее тем самым как бы подгоняя меня к дальнейшим действиям и я полез, неловко как бульдозер подминая под себя сено, забыв про всё, про мышей, про Луну, про ночь, про все на свете. В голове стучала только одна мысль «Первый поцелуй», но вот закавыка, как это делается? В детстве и отрочестве я вроде бы многое слышал и даже знал, но увы знал процедуру действий последующих, а вот про предыдущие действия, старшие ребята как-то не говорили видимо упустили за ненадобностью. В эти минуты Наташа была немногословна, а точнее просто молчала, в ожидании волшебства. Но волшебник из меня оказался хреновый, и тем более ещё и неумехой. На какой-то миг лица наши сблизились «Лицом к лицу, лица не увидать», при этом Наташа неподвижно сидела в ожидании самого главного «трепетного поцелуя» и хлопец (это я) потянулся к щеке сделав губы трубочкой, как у гамадрила, который желает сорвать с ветки нектар. В эту секунду в памяти пролетели все случаи в моей жизни когда и кого приходилось целовать: ласковый детский поцелуй предназначенный матери; поцелуй давно невиданного брата; тайный поцелуй иконы; ушибленное место своего тела, вот пожалуй и всё. И, конечно, произошло самое ужасное, что могло быть, я испортил всю «обедню», поцелуй оказался громким, нелепым с каким-то, то ли треском, то ли скрипом, с какой-то продолжительной оттяжкой, но ни как ни трепетным, ласковым и нежным. По телу побежали мурашки подгоняемые электрическим током, Бог весть взявшимся от куда-то, позвоночник зазвенел как вологодские колокольчики, телом управлять становилось всё труднее. От волнения «петушок» то ли перегрелся, то ли напугался, одним словом меня «Он» сейчас не сильно беспокоил, хотя и был взволнован. Будем считать, что не получилось. Не следует огорчаться «первый блин комом», неожиданно на помощь пришла «Мать Природа» подтолкнув меня в нужное русло. Взволнованные пересохшие губы нашли другие столь желанные губы и пошло, и поехало. Оторвать нас друг от друга, расцепить, потребовалось бы по меньшей мере, как два трактора.
       Чего проще сказать – «Я люблю тебя!». Всего-то три слова, которые ты слышал неоднократно в кино и театре, читал в книгах – в жизни произносить их, тем более в первый раз, гораздо сложнее. Слова признания –  сопровождаются учащённым сердцебиением, всё тело наэлектризовано почище чем у морского ската, кровь вскипает, волосы стоят дыбом, глаза светятся дьявольским светом в ночи, наступает роковой момент, когда ты должен произнести их, ей и только ей.         
      Мой деревянный рот, наконец-то промямлил, а скорее выдавил, слова признания в любви. Сказал, и испугался своего голоса. Моя исповедь была принята Наташей, как мне показалось очень спокойно. С другой стороны, что она должна после «деревянного» признания сорвать с себя одежды броситься в мои объятия и отдаться в пылу и страсти? Конечно нет. Она воспринимала меня таким каким я был, возможно для неё это был не первый поцелуй, но это только мои догадки. На самом деле наше сближение для неё оказалось тоже испытанием огненных чувств, тело её вздрагивало и трепетало после каждого поцелуя, как будто бы в агонии, глаза прикрывались в ожидании нахлынувшей страсти. Доведённые до полного измождения, мы на секунду прерывались и вновь бросались в объятия, только в юности может быть такая прыть. Это состояние могло бы продолжаться вечность, но наше длительное отсутствие могло быть как-то неправильно истолковано нашими сокурсниками, что невольно могло бросить тень на Наташу отсутствие девичьей скромности и зацепить краем моральный облик, по крайней мере я так думал. Следует отдать ей должное она появилась у костра с невозмутимым видом, хотя при более внимательном взгляде можно было заметить припухшие алые губы и пурпурный румянец на щеках, к счастью не слишком яркий свет скрывал все следы пылких отношений. От опытного глаза сложно было утаить,  то что некоторое время назад, от костра уходили одни люди, а вернулись совершенно другие. На этот раз, нам повезло, таких опытных людей с проницательным взглядом среди нас не было, каждый был занят своим «делом» либо делал попытки найти его.
      Между нами появилась какая-то невидимая связь, достаточно ей поднять на меня глаза и я мгновенно  откликался, я многое ощущал в её взгляде, я понимал её чаяния, мольбу, просьбу, ненависть, сменяющуюся порой безразличием. Девичий характер, словно порыв ветра, то налетает с ураганной скоростью, то вдруг сменяется полным штилем. На смену внезапно возникшему капризу, также внезапно приходит покорность.
      Хотя у девчонок нередко встречаются и садистические наклонности, юношеское сердце и так перевозбуждено ревнивостью, а здесь ещё устраивается показательный спектакль полного к тебе безразличия и оказываются любезные знаки внимания к кому-то из ребят. При этом твоя избранница внимательно следит за тобой, за твоей реакцией, с сучьей полуулыбкой (если не сказать больше того, с б….й улыбкой) словно подчёркивая свою непревзойдённую красоту и бросая тебе вызов «Вот я какая! Захочу и весь мужской мир будет у моих ног! Учти это …». Подобные выходки в большей степени относятся к ранним юношеским увлечениям, но иногда являются, к сожалению, чертой характера.
      Слава Богу! Наташа была напрочь лишена подобной черты. Тем не менее показывала всем своим видом абсолютную независимость. С одной стороны меня это угнетало и от части бесило, мне хотелось полной капитуляции, подчинённости и покорности, с другой стороны, существовала опасность, получив желанный результат, тема любви могла быть полностью исчерпана и тогда разрыв отношений становился бы неизбежным. Что собственно и определило время, но только чуть позже.
      Удивительная вещь большинство влюблённых предпочитают темноту, будь то: беседы под Луной, объяснения в любви, пылкие поцелуи, трепетные объятия, сближение в агонии и проникновении молодых тел, казалось бы почему все это не делаеть при ярком свете? Ан, нет. В темноте, как это не странно, присутствует больше лирики, нежности, таинства, темнота убирает недоделки и недостатки в скоропалительных действиях, неловкость вызывающая смущение, нервозное вибрирование рук, дефекты тела (прыщи, шрамы) смущённая розоватость щёк оказывается скрытой от глаз, да и многое другое, чего не хотелось бы выставлять на показ. Яркий свет Солнца не может быть союзником влюблённых, цвести – да, хранить тайну – нет.
      Несмотря на то, что первые шаги были робкими, неумелыми, тем не менее это позволило заложить фундамент наших дальнейших отношений. Возникало не истребимое желание быть ежесекундно с Наташей, провожать домой, ходить в кино, прикасаться к ней, целовать её, войти в её сознание, быть неразделимой частью её. Непререкаемый эгоизм руководил мной всё и безоговорочно. Я ни в коем случае не хотел делить её ни с кем, ревность заполонила меня всего, я не находил места, если наша разлука проходила больше суток. Спорт, учёба ушли на задний план, что касается учёбы она и так не сильно волновала меня, а здесь всплыл бурный период (первый) влюблённости. Куда уж здесь, не до учёбы. Забавно звучит (по теме) старинное двустишье «Мама с сисей отодвинься, жена с писею подвинься» время наступило, «Мальчишки вперёд!». Медленно, но верно поднимался и этот вопрос. Неизбежность форм развития человека, подталкивала меня на последующие шаги. Легко написать, а сделать в этом направлении даже полшага было крайне сложно. Дальнейшие шаги влюблённых в направлении сближения и уединения требовали определённых условий, которых у нас в ту пору не их было. Как правило, дети не делятся своими романтическими увлечениями с родителям, по многим причинам. Не каждому родителю дано понять молодую трепетную душу своего ребёнка, здесь как правило вмешивается грубый диктат или не менее грубые нравоучения типа того – «Прекрати! И чтобы я больше имени её не слышал! Потаскуха какая-то» или «Лучше бы учёбой занимался, а не с девками шлялся!». «Отцы и дети» – тема вечная, заезженная и те и другие её прочли, быстро забыли, выводов не сделали, быстро состарились и продолжают гнать жизнь по-старинке. Привести девушку домой проблема, заявиться к ней ещё хуже. Стеснённые жилищные условия, устарелые моральные представления родителей об отношениях молодых людей, по их мнению – «Если парня оставить, даже ненадолго, в квартире с девушкой наедине, то он обязательно заберётся на неё. А дальше, не законно рождённые детишки, сиротки и всё это на нашу голову!». Эта тирада так выжимает слезу, что горько становится за всё человечество. О каком социуме можно говорить. Пришло время извольте подать, иначе сами возьмём. Природой заложено самец чувствует зарождение нового брачного сезона на большом расстоянии в десятки километров, к людям это относится в меньшей степени они всесезонны, но наступил момент созревания – всё тут, здесь не удержать ни девчонку, ни мальчишку, всё равно доберутся друг до друга. Парадокс. В данном случае запрещать – это значит способствовать.
      Мы с Наташей не были исключением, развивались сами, делали ошибки тоже сами, расплачивались за них, когда как … Наступает пора, когда ты настолько окрылён высокими чувствами любви, что мозг не воспринимает другую информацию, какой бы разумной она не была. К этому времени для меня уже не существовало преград препятствующих перехода наших отношений в более сложную фазу. Пыл наших страстей, любовных ласк, нескончаемых поцелуев подталкивал нас к дальнейшим действиям и Это свершилось. Нашим пристанищем стал домик на садовом участке моих родителей недалеко от Москвы в Купавне. Домик это слишком громко сказано, одинокое строение 4 х 2 м летнего типа, кроме двух маленьких окон и двери в этом «Тереме» находилась такая же маленькая кровать, стол, стул и маленькая газовая плита. По нынешним меркам строение больше походило на шалаш от дождя, причём, затрапезного исполнения. Ну как не вспомнить слова «Русской песни» Н.Ибрагимова (1815 г.)

Не ищи меня богатый:
Ты не мил моей душе.
Что мне, что твои палаты?
С милым рай и в шалаше!

      Долго уговаривать Наташу не пришлось. С утра пораньше собрались и двинулись на электричке в сторону Купавны. Ключи от хибарки я предусмотрительно стащил из письменного стола отца. Дело шло к осени, погода хмурилась, ветерок нагонял свинцовые тучи, вот-вот и заморосит противный осенний дождь. Три километра пути мы отмахали быстро даже не заметив времени. Не покидала одна навязчивая мысль, неужели Это случится сегодня? Элемент тревоги присутствовал. С чего начинать? Что говорить? И опять на помощь пришла мать природа. Сидеть на стуле или кровати в маленьком кухонном пространстве, продуваемым всеми ветрами, рассуждать о чём-то (городить глупость), держать её руки, пытаясь их согреть, смотреть влюблённо в глаза, конечно всё это можно делать 10 – 20 минут, а затем всё осточертеет, холод доведёт нас до окоченения, эта затея изначально показалась бредовой. Поцелуи уже далеко не носили характер «новичка», Наташа оказалась более продвинутым человеком чем я, в части ласк, она мало говорила, но творила волшебные движения: сплетением рук, дрожанием тела, пыл и страсть передаваемая губами, блеск лукавых глаз выражал один вопрос, а ты можешь Это, сделать? Осыпая друг друга поцелуями мы как-то неожиданно очутились под одеялом. Права была Бриджит Бардо «мир тесен: в конце концов все мы встретимся в постели». Дальше всё происходило как во сне задрожали затрепетали все части тела, протяжно на все лады заскрипела кровать (видимо, давненько на ней так не резвились), за окном завывал ветер, ватное одеяло давно стало лишним, мы пылали, как раскалённые печки – Это, таки произошло.
      Процесс взаимного проникновения диффузии оказался настолько мощным, что мы с трудом могли разобраться, где чьи ноги и руки, поскольку они скользили по телу, обнимали, нежно сжимали, также неожиданно отталкивали и вновь сцеплялись и бросались в объятия. С ногами и того сложнее. Ноги пока оставим в покое. Мы вели себя подобно путникам бредущим по пустыне и случайно наткнувшимися на колодец с водой, пытаемся её глотать, пить, но ни как не можем утолить жажду. В пылу страсти, я как-то не придал значения тому факту, что отсутствовали «яркие следы» нашей близости. По откликам старших товарищей, первая близость не проходит бесследно, как раз наоборот «следы» должны быть, другое дело, если Это происходит не в первый раз. Это обстоятельство, частенько всплывало в моей памяти не давая покоя. Юношеский максимализм или эгоизм требовал одного, всё должно принадлежать мне и только мне, делить с кем-то высокие чувства это недопустимо. В целом, для меня имело серьёзное моральное значение, неужели она принадлежит не только мне, подспудно нет-нет да и всплывёт образ «незнакомца», то есть призрачного соперника. Задавать подобные вопросы, я полагал бестактным да и трудно себе представить в какую форму всё это облечь. До того была ревность, а теперь ещё появилась большая неясность. Сама по себе тема для меня была слишком сложной и деликатной, присутствовали неуклюжие попытки объясниться, но они несли в себе столько тумана, что порой я сам не смог бы ответить какого ответа я хотел бы услышать от неё. Вся эта белиберда, которая лезла мне в голову были всего лишь домыслами и догадками, воспалённого влюблённого мозга. Чего мне не хотелось бы вообще, так это оскорбить и тем самым потерять любимого человека, это было выше моих сил.
      Спустились сумерки. Мы не могли предположить, что наш визит в Купавну так долго затянется, видимо, поэтому никакого провианта с собой не взяли. Измождённые, голодные, в конец обессилившие люди смотрели друг на друга с глубоко ввалившимися глазами. Только молодость даёт такую возможность заниматься любовью в течении десяти часов без передышки! Однако, пора в путь. До станции идти четыре километра. Хватит ли сил?
      Безлюдная лесная дорога тянулась вдоль Бисерова озера, чувства настолько переполняли меня, что не обладая ни голосом, ни слухом я все-таки рискнул спеть для Наташи «Очей прелестных огонь я обожаю …». Пропев несколько куплетов я понял насколько отвратительно звучал, точнее скрипел, как не смазанное колесо телеги, мой голос, ясно было одно с вокалом надо завязывать, дальнейшее моё песнопение ни к чему хорошему не приведёт. Вопреки собственной критики, Наташа очень снисходительно отнеслась, очевидно, к словам, но никак не к звукам. Тем не менее ей было приятно слышать эти слова обращённые к ней. Полное отсутствие музыкальных способностей, не позволило ещё раз раскрыть глубину моей страсти, и здесь я чёрной завистью позавидовал Карузо и Лемешеву.
      Познав вкус «запретного плода» остановиться было крайне сложно, чтобы не прикоснутся к нему вновь, и чем больше прикасались, тем больше его хотелось вкусить. Каждая встреча непременно заканчивалась тем же чем и предыдущие, страсть обуревала нами и здесь уже не существовало преград. Нас ни что не смущало, главное уединиться, укрыться от глаз людей, и совершенно не имело значения будь то густой лес, пустующая избушка, стройка, ложбина оврага. Жизнь бурлила и пульсировала в нас с такой силой, что если бы нас посадить в разные бетонные убежища, то и в этом случае, мы нашли бы выход чтобы соединиться вместе.
      В этом месте повествования, мне хотелось бы немного отклониться и привести короткий эпизод из моих наблюдений влияния могучей силы Природы. Расстояние между периодом повествования и этим эпизодом более полувека.
      Как всегда пришла весна со своими бурными потоками талых вод, щебетом птиц преходящий в крик души, наступает брачный период, петушиные бои на право владеть пернатой особью женского пола, белки с ума посходили в поисках партнёрши, глухари с тетеревами распустили хвосты в надежде покорить избранницу, собаки собираются в стаи «собачьи свадьбы», и коты не дремлют покрывая окрестности деревни душераздирающим истошным криком. Наш котик Пушок окреп к этой весне и этому обормоту тоже подавай кошку. Зов природы и мощная тяга к противоположному полу для активного продолжения рода сводит их с ума.  Крик стоит на весь дом, так мало того, он ещё начал «метить» в доме. Пришлось идти ему навстречу впускать в дом, чтобы покормить и срочно на волю. Кот настолько увлёкся свободой, что стал пропадать по нескольку дней, что вызывало у нас с женой беспокойство. Поскольку наш загородный дом огорожен высоким забором, преодолеть который невозможно, этот обормот нашёл выход забирался на дерево и с него прыгал на забор, дальше свобода. Мы решили устроить ему непреодолимое препятствие и начали городить обматывая ствол листовым железом на высоту около двух метров завершении соорудили фанерный круг большого диаметра, возились пол дня, в это время кот сидел и внимательно наблюдал за нами, ка мы возводим фортификационное сооружение. Уставшие, но довольные мы отошли в сторонку с гордостью и злорадством одновременно начали наблюдать за котом и нашим сооружением. Он как ни в чём не бывало, разбежался, на наших изумлённых глазах, и сиганул выше наших заграждений на дерево дальше забор и опять на свободе. После этого случая выход был один – кастрация. Так это «существо» всё-таки успел наплодить пушистых созданий, которые разбежались по деревне.
      В нашем случае, отчасти, можно провести лёгкое сравнение с упомянутым эпизодом. Подошло время – преград не существует!      
      Надвигалась зима, а вместе с ней, росла угроза наших встреч. Использовать наши квартиры для встреч было невозможно, так как родители находились в полном неведении о наших «взрослых отношениях», появиться в той либо другой квартире означало привлечь к себе пристальное внимание с обеих сторон. Заходить просто в гости попить чая, было как-то не принято, всё равно необходимо что-то объяснять родителям, а выдать всю правду, что нам необходимо срочно залезть в кровать – это уж через чур (сразу же попадают в обморок). Вот так и приходилось греховодить на природе. Мы были подобно изгоям выпавшим из свей социальной среды. Мир сомкнулся над нами и мы продолжали кувыркаться вдвоём упиваясь, наслаждаясь и одаривая друг друга огненным пылом юных сердец. Нам даже в голову не приходило, что могут наступить осложнения и их необходимо устранять: либо жениться, либо «избавляться». Райкин по этому поводу мудро изрёк «одно неловкое движение и ты отец».             
К первому акту, мы оба были не готовы, уж слишком он был серьёзен для нас и преждевременен, коль скоро, отпадает первое, второе становится
безысходностью, с серьёзной травмой для Наташи. Эти возникшие обстоятельства поумерили наш пыл, каждый задумался о своём. Для себя я принял решение, сделать предложение Наташе пожениться, но что меня обескуражило в её ответе, так это категорический отказ. Невольно всплыли давние сомнения, а были ли наши отношения до конца искренними, по крайней мере, с её стороны или это был всего лишь зов плоти? Расставание становилось неизбежным, выправить его было невозможно слишком много наговорили друг другу, помимо этого в эту историю вмешались родители, которые внесли свой «вклад», как им казалось, наиболее правильный путь развязки наших отношений. Грустно об этом вспоминать и ещё больнее писать. Прощай моя первая любовь!
      Обучение подошло к концу защищён диплом, получена первая профессия, все мы учащиеся техникума разлетелись в разные концы Москвы, а кто-то подался и в дальние края. Терялись связи, возникали другие интересы на дворе шёл 1960 год.


IV.  Зрелость


     Принимая во внимание существующую, возрастную категорию формирования личности мне ничего не остаётся, время подталкивает, как плавно перетечь в фазу «Зрелости».      
     К этому моменту, набирала силу вторая профессия – спортивная.  Результаты в спорте становились более заметными не только для самого себя, но в спортивном сообществе (включение в состав сборной команды СССР по плаванию). Полученный диплом пришлось надолго положить на полку и посвятить свою жизнь спортивной карьере тяжёлой и подчас изнурительной, но желанной и сладостной в случае побед. Крепчало не только тело, но и закалялся дух, проявлялась воля к победам, вырабатывалось терпение, все эти качества не показные, так же как и мечты о славе. Постоянные тренировки переходящие в двухразовые в день (работа в воде по 6 часов), сборы, разъезды, переезды по всей стране и за рубеж, множество соревнований – такова спортивная жизнь. Порой усталость так валила с ног, что сил хватало только добраться до дома или до гостиницы. Поэтому думать о плоти в такой обстановке было крайне сложно. Но конечно возникали минуты послаблений, появлялось свободное время и вот тогда «зов» природы начинал подталкивать тебя на «доброе дело». С прощального дня с Наташей, прошло три года, за это время я ни разу не удосужился снять трубку и позвонить, вначале мне было не по себе от резких слов которыми мы обменялись, затем недостаток времени, всё это позволило счётчику времени бесперебойно отсчитывать годы и наконец, я ей позвонил. Голос тот же спокойный с еле заметными нотками волнения, вероятно, от неожиданности.
      – Привет!
      – Здравствуй.
      – Как поживаешь?
      – По-разному.
      – Давай встретимся?
      – Давай.
Встреча. Она была для меня столь волнительной, что подобрать нужные слова я не мог. Мы некоторое время шли рядышком, потом я обнял её за плечо и так прижавшись друг к другу мы продолжали идти молча, как мне тогда, пятьдесят лет тому назад, был нужен голос Григория Лепса, чтобы пропеть:
          Натали, я вернулся, чтоб сказать тебе: «Прости».
          …Утоли мои печали, Натали.
          На—та—ли.         
Нас тянули друг к другу пламенные воспоминания тех лет и каждый из нас хотел убедиться, наше расставание – это необходимость или горькая случайность. Словами объяснить конечно было можно, но мы были готовы к большему, основному волшебному действию, оно не обманет, оно подтвердит, либо в расставании была роковая ошибка, либо дальше мы должны идти каждый своей дорогой. Мне хотелось увидеть её прежней, такой же загадочной и трепетной, такой же желанной и нежной, такой же благоухающей и юной.
      Не помню как, мы добрались до моей квартиры, помню одно, мы очень торопились окунуться в объятия. Одежда слетала с нас как осенние листочки с дерева и вот опять огонь и пламень. За это время я кое-чему научился, например, говорить ласковые слова, страсть осталась, но исчезла мальчишеская поспешность, да и любовные утехи стали гораздо изощрённые. В Наташе так же произошли перемены, она была уже не моя, не та прежняя и желанная, она стала далёкая и чужая. В какой-то момент наши глаза встретились и произошла короткая пауза без звуков и слов, только взгляд, глубокий проникающий взгляд до самого сердца. Это уже был далеко не взгляд влюблённых людей, он больше походил на взгляд искателей ценностей, потерявших что-то очень важное в этой жизни – счастье.   
      Следуя изречению Гераклита, сложно войти в одну реку дважды, ибо та вода в которую ты входишь, она безвозвратно утекает, всё находится в движении.
      Это была наша прощальная встреча.

      Сожаления или боли утраты не было, появился некий «кисловатый» осадок от тех бурных отболевших чувств. Нам обоим было слегка неловко за то разочарование и нужна ли была эта встреча …? Двери закрылись и усатый привратник внятно произнёс – «Ваше время закончилось, господа!».
      Я смотрю на нас со стороны и удивляюсь тому обстоятельству, что миру уже много раз доказано, разбитая чашка и склеенная не предназначена для пользования, она может использоваться только для декорации, так нет же, мы не верим в историю, и за это получаем свою очередную порцию горьких разочарований.

      Годы жизни побежали вперёд увлекая меня в неведомые дали. Спорт надолго вошёл в мою жизнь, став по сути моей первой профессией,   эпизодически появляются девушки и точно также исчезают не оставляя ни малейшего романтического следа. Длительное общение в спортивной среде само по-себе формировало взгляд на женский образ (здесь речь идёт только о внешних чертах, так называемый спортивный типаж), а так как пловчихи девушки в основном рослые с широкими плечами и узкой нижней частью тела, оставалось выбрать себе избранницу с приятными чертами лица. Соревнования чередовались тренировочными сборами затем вновь соревнованиями и так круглый год, помимо основного состава сборной страны шло постоянное обновления кто-то выбывал, кто-то прибывал вновь, к категории прибывающих, в основном, относилась молодёжь. Располагая крупными привлекательными внешними данными девчонки к сожалению оставались с детскими мозгами.
      Припоминается случай с нашей, в последствии, олимпийской чемпионкой (для читателя имя будет скрыто, а те пловцы, которые были в ту пору на сборах и так знают о ком идёт речь) ей тогда шёл пятнадцатый год. Нам выдали форму сборной команды и комплект букв СССР (вырезанных из тонкого фетра) их необходимо было пришить незаметно по уголкам или приклеить на груди. На следующее утро перед завтраком кролист Валера Морев (его уже нет в живых) подходит к нашей юной чемпионке с лукавым обращением:
– Послушай, у тебя первая буква С и последняя Р прикреплены
    кривовато.
Пресловутые буквы находились как раз на левой и правой груди. При этом, он попеременно, как бы поправляя буквы, нежно трогал молодые упругие девичьи груди. Оскорбительного в его поступке и действиях ни чего не было, также как и в её ответной реакции не прозвучало бури возмущения и негодования, всё это произошло под оболочкой невинной игры и непроснувшихся девичьих чувств. Меду прочим, наша юная чемпионка обладала по истине мужской силой её детская ручка выжимала из динамометра (силомер кисти) около 70 килограммов!      
      Задача поиска близкого по духу тебе человека, сама по себе, оказалась не из лёгких. Встретить милого, приятного, понравившегося для тебя человека – это одно, а получить взаимность и такой же отклик – это совсем другое. Как правило процесс длительный прежде чем пробудиться зов Матушки Природы. Все остальные условные связи: любовь с первого взгляда; трепетный порыв проникновения друг в друга; клятвы вечной любви; обещания верности до конца жизни (глупость несусветная) и прочее, либо просто слова-слова-слова, либо произносятся в пылу страсти, возгораются как спички и также быстро гаснут.      
       Мы рождены для любви и с её помощью должны создавать светлые и не повторимые минуты, а на самом деле порождаем грязь, гадость и гнусность  тем и живём.
      Потеря одних прежних высоких юношеских чувств требовала их возмещения другими. Душевная пустота не заполненных духовных чувств не должна сопровождаться длительным временем, так как начинает сильно давить на гипоталамус, который, хотя и отвечает за иммунную систему, но в тоже время, не может мириться с нарушенным балансом и начинает будоражить весь организм подталкивая его к скорейшему решению «любовного вопроса».  В народе бытует поговорка образно подходящая ко многим жизненным случаям «Клин, вышибается клином». Для того чтобы избавиться от сильной зависимости любовных чувств, необходимо более сильное свежее чувство с яркой окраской, затмевающее предыдущее, возводящее его на ещё непокорённую вершину под названием Любовь. В человеческом организме много не раскрытых тайн, а уж чувственные процессы, останутся непознанными никогда.

      Долго ли сказка сказывается, долго ли дело делается, а незаметно подошёл черёд новых симпатий на горизонте появилась девочка Надя Т., ей тогда было всего лишь шестнадцать лет, но спортивные нагрузки сделали своё дело и она в свои юные годы выглядела вполне оформившейся девушкой. Высокая с короткой спортивной стрижкой, с большими, не портящими её глазами, обведёнными тонкими смоляными бровями, постоянный румянец щёчек притягивал любого, как магнит, кто невзначай бросал взгляд на этого подростка, обаятельная улыбка которой не оставляла юношей равнодушных. Как говорят в таких случаях, подъезд, где проживала эта «кошечка» быстро зассали дворовые «коты». От опытного глаза не могло укрыться зарождающиеся бурлящие чувства, скрытые до поры до времени и хранящиеся под покровом холодного безразличия и покрытые семантической оболочкой (полное равнодушие, незаинтересованность), но этому обстоятельству рано или поздно придёт конец и всё вернётся в русло нормальной человеческой жизни. Умело поставленная тренером цель перед спортсменом, делает его работу (тренировки) самозабвенной, отрешённой от всего окружающего мира, мотивированной на рекорды и победу, всё остальное отодвигается на потом. Очевидно поэтому ухаживания более взрослых парней в эту пору не имеют желанных результатов, хотя ничего не ускользает из её поля зрения. Тем не менее, короткие косые взгляды на миг задерживаются на ребятах и также быстро исчезают как утренний туман. Иногда удаётся перехватить осознанное движение глаз и порой этой маленькой искорки оказывается вполне достаточно, чтобы выстрелить стрелой посланника любви Амура (Купидона) цель может быть достигнута только при одном условии, что именно в этот миг, девичье сердечко чуть-чуть приоткроется. В следствии своей привлекательности, Надюша не испытывала недостатка в кавалерах, да впрочем она и не ставила перед собой задачу кого-нибудь покорять процесс проходил как бы вне её, но с её участием. Перед ней была основная цель спортивные результаты и она упорно к ней шла всё остальное имело второстепенный характер (пока!) дополняя её жизнь приятными эмоциями. Трудно назвать наши случайные «переглядки» зарождающимися глубокими отношениями, да и будут ли они вообще, покажет будущее. А пока процесс влюблённости развивается на уровне подсознания, порой необоснованной или оправданной ревности (односторонней моей), в любви главным врагом является равнодушие и вот по сути прежде всего с этим приходиться бороться в начальной фазе зарождающихся волнительных чувств.
      Частенько появляясь в бассейне, где она тренировалась, я каждый раз задерживался у фото стенда известных спортсменов их общества, и каждый раз рождалась крамольная мысль, как-нибудь незаметно содрать её фотографию. Коварный план так и не удалось реализовать.
      Дать выход томящейся любви, испить до дна эту сладостную чашу, гладить шелковистую кожу твоей избранницы, нежно прикасаться губами покрывая её воздушными поцелуями, получая в замен обволакивающую страсть окутанную в лёгкую инфантильность, и вот в этом случае, наступает момент, когда чарующий аромат молодости покрывает все в округе создавая благоухание подобного Эдемскому саду.
      Частые встречи на спортивных сборах по плаванию способствовали нашему сближению, другого способа встречаться тогда, трудно было придумать. Без какой-либо предварительной подготовки подойти к Надежде и предложить например: «погулять?»; «пойти в кино или театр?»; «в ресторан?», возраст не подходит шляться по кабакам; «пойти в библиотеку?» замызганный глупый приём, всё равно, что читать, вместе, книгу сидя на диване. Все приведённые предложения были бы отвергнуты с негодованием по причине занятости (многочасовые тренировки), глупости и несуразности. Необходим хороший повод, хотя бы для начальной встречи, однако кроме наших контактов на сборах, ничего не вырисовывалось. Высунуться с предложением и получить отказ, означало конец не родившихся отношений. Однако, случай не заставил себя долго ждать. Общаясь в ходе соревнований чемпионата страны по плаванию, я сделал робкое предложение (приглашение) по приезде в Москву посетить модное кафе, в ту пору их было не так много, и попасть туда было не так просто. В кафе под названием «Парус», что находился между метро Таганская и Курским вокзалом на берегу реки Яуза, играл югославский музыкальный ансамбль, что само по себе было редким явлением, желающих посетить это кафе было более чем достаточно. Сам по себе момент для меня был волнительным, а вдруг откажет? Но вопреки моим опасениям предложение было охотно принято. Ура первая победа!      
      Небольшой зал кафе вмещал не более сорока человек с различной конфигурацией столов от двух до шести человек за столиком, нам повезло мы оказались за двухместным столиком. Ранее существовала практика, если за четырёхместным столиком сидит одна пара, то к ним в обязательном порядке «подсадят» кого-то из посторонних. Благо нас не коснулась эта порочная практика и можно наслаждаться музыкой и вести приватную беседу. По залу разносятся медленные волшебные звуки тенор-саксофона призывающего к любви. Танцуя мы впервые находились в непосредственной близость обняв друг друга, пальцами рук я ощущал теплоту её тела и мне казалось, что учащённый пульс моего сердца передаётся ей через пальцы, была только одна мечта, чтобы звуки музыки подольше не прекращались. Наши лица то удалялись, то сближались, стремясь войти одно в другое. Я видел только её румянец, своей пурпурности не замечал, но остро ощущал. Складывалось впечатление, что на нашу влюблённую пару с завистью смотрит весь зал. Наши глаза, в этот момент, передавали друг другу высочайшую не земную энергию чувств понятную только двум людям.                В огненном танце не хватало одной незавершённой, но существенной детали – страстного поцелуя. Мысль обоюдная, манящая, но в тоже время пугающая. Сейчас, я не выглядел «желторотым» юнцом, некий опыт и практика приобретены, но ведь этот случай совсем иной, здесь речь идёт о возвышенных чувствах. Сердцебиение учащается, музыка продолжает творить таинство, плавное движение тел откликается на мольбу саксофона любить, но увы музыкальный сюжет окончен. Сидим за столиком наши руки никак не могут, точнее, не хотят отпускать друг друга, блеск глаз выражают гораздо больше нежели слова. Хотелось так много сказать о тех бурных чувствах которые не дают мне покоя, говорить о любви и любить, хотелось слышать:      
      – Милый, вы в своём уме?
      – Нет, я просто без ума от вас.
В то время я не владел искусством говорить, покорять, очаровывать и завоёвывать – всё это пришло позже. В таких случаях, можно констатировать приходит опыт, уходит молодость.
      Перебирая свою память я вновь задаю себе вопрос:
      – А сколько же ярких запоминающихся встреч у нас было?
 И сам себе отвечаю, крайне мало, их можно посчитать на одной руке, ну может быть на двух. Все остальные носили случайно-вынужденный характер тренировки, сборы, соревнования, встречи у друзей (новогодние праздники), по-существу, мы не имели возможности быть наедине. Поцелуи украдкой, нежные обнимания наспех с оглядкой, разговор на общие темы, создавалось полное впечатление, что мы что-то у кого-то крадём. На этих вечеринках нам постоянно мешали побыть наедине, либо мои друзья, либо наши знакомые, в результате, мы не доводили трепещущие отношения до логического завершения, там не до целовались, там не до ласкались, там не до говорили, там не до объяснились. Итог – мы вечно куда-то торопимся забывая о главном – любить друг друга, любить жизнь.
      Наступила университетская пора, а с ней появился холодок наших отношений, если быть до конца точным, её ко мне. Новая студенческая среда закрутила её в свой водоворот, появились новые симпатии, а за ними последовали увлечения, дальнейший сценарий событий можно было только предполагать, ясно одно, моя роль в этом спектакле жизни была сыграна, быть статистом как-то не хотелось. «Легко скрыть ненависть, трудно скрыть любовь, всего труднее скрыть равнодушие – говорил К.Берне».
      С нескрываемой болью пришлось переживать расставание. Наши пути разбежались куда-то по разным сторонам и весям. Где я, где она, где мы, где прошлогодний снег? Юрий Нагибин вкладывал свой смысл в эти слова, но так или иначе, в этом случае, идёт большое совпадение наших взглядов.

      Наши судьбы вновь пересекутся спустя четыре года. За прошедшее время я мало чего знал о ней, она жила своей жизнью, я своей. Специально, мы не искали встреч, все произошло как-то случайно и закрутило нас в свой водоворот человеческих чувств не допетой песни любви. За это время и она и я вкусили многие радости жизни, от юной страстной и неумелой любви не осталось и следа. Нельзя сказать, что мы были «умудрённые опытом» жизни, но кое-что нам уже было известно, что-то мы уже прошли, с кем-то мы успели «пошалить», обязательств друг по отношении к друг не было, всё это  не помешало продолжению наших отношений. Вновь начались волнительные, но правда уже не пылкие встречи, хотя память невольно подталкивала к прошлым временам, порой заставляя сердечко ускоренно стучать. Каждый раз расставаясь, мы ещё не расставшись хотели видеться вновь. Мы вступали в противоречия со временем, нам его крайне не хватало, мы всячески пытались продлить этот сумасшедший миг, но увы каждый раз полночь наступала вовремя, и ни минутой позже.
     Конечно, в нас произошли существенные изменения, но одно обстоятельство не могло ускользнуть от меня, у неё появился какой-то сдерживающий фактор, который подобно путам мешал ей мчаться по полю в весь опор. Между нами было не принято рассказывать о своих романтических увлечениях, хотя я знаю примеры, когда влюблённые смакуют о своих прежних или настоящих похождениях, всё это попахивает каким-то изощрённым мазохизмом. По своей природе она относилась к натурам со скрытым характером и многое приходилось либо сопоставлять, либо додумывать и то и другое могло быть ошибкой, но здесь вступал на сцену третий фактор – интуиция, вот она-то не подводила.
      Будучи натурой трепетной и импульсивной не остуженной годами, Надежда, видимо, опасалась самой себя, идти на поводу своих чувств, это означало, изначально отказаться от «тормозной» системы, и тогда вступает в действие принцип Дороти Паркер «Еще одна рюмка, и я окажусь под хозяином». Зная хорошо себя, она старалась предотвратить неизбежное, какое-то время ей это удавалось. И это неизбежное произошло так же случайно, как и извержение вулкана Везувий, хотя нарастающий гул и разрастающееся маленькое облачко над кратером предвещало глубокую, в первом случае романтическую, во втором трагическую развязку. Мой старый товарищ Николай Наумов, как-то без особой подготовки проронил, что он собирается в выходные дни в Хотьково на дачу и если появится желание, то он и отец будут рады видеть меня со своей девушкой. В ту пору не многие граждане нашей необъятной страны могли с гордостью сказать о своём загородном жилище «Дача!» это было уделом избранных. К такой категории относились известные актёры, крупные военачальники Герои Великой Отечественной Войны, партийные лидеры – это была отдельная категория людей нашего сплочённого общества, живущая за высокими заборами и окружённая вооружённой охраной, доступ для народа туда закрыт.
      Отец Николая не относился ни к одной из поименованных выше категорий, он был всего лишь начальником модельного цеха. Здесь необходимы пояснения. Изготовление деревянных моделей, с последующей их отливкой из металла, различных деталей в автомобильной, авиастроительных, судостроительных отраслях, требовало большой точности и качества обрабатываемой поверхности. Процесс сам по себе очень сложный и дорогостоящий. Занимались эти делом маленькие цеха с рабочими профессионалами высокого класса, которые можно было отнести к разряду «цеховиков», движущей силе зарождающегося капитализма в России.    
      Так и тянет сделать отступление, «партийные дачи» тех времён, жалкие халабуды, в сравнении с нынешними руководителями нашей страны, у власти имущих дворцы, которые не снились ни Екатерине, ни Елизавете!
      Предложение было принято, оставалось получить согласие от Надежды. С верх всех ожиданий, она согласилась с предложением загородного визита без особых колебаний.
      Дом Наумовых был всегда хлебосольным и на сей раз нас встретили радушно, как будто, мы были завсегдатаями их дома. Об изобилии яств говорить не приходится, было всё и даже чуть-чуть больше. Стол был переполнен в ту попру редкими и экзотическими напитками. Давно погас огонь в шашлычнице, солнце скрылось за макушками деревьев, постепенно спускались сумерки. Хмельные и весёлые, Коля с женой Любой и я с Надеждой, двинулись в сторону небольшого лесного прудика дабы охладить себя предвечерней лесной водой. Голова приятно кружилась скорее не от выпитого вина, а от состояния души, в этот удивительный миг, события развивались так, как я себе представлял в мечтах, видя нас мужем и женой. И Это, наконец свершилось несколькими часами позже. Поздний час, выпит чай, выпито ещё и ещё, много напитков все разбредаются по комнатам и нам приготовили комнату на втором этаже. Просторная комната не включала в себя изысканной мебели, всё было по-простому, предусмотрительно стояли две кровать по разным концам комнаты, хотя приготовленная ко сну стояла только одна кровать с одной большой подушкой. Первой очнулась Надежда:
– И как нам быть?
Её взгляд упал на единственную подушку.
– Вариантов всего лишь два. Исход один.
– Ну, ты и шельма! Опять всё просчитал.
– От судьбы не уйти. «Чему бывать – того не миновать».
Утро. Помятые лица стекаются к завтраку и чаепитию. Мы с Николаем вышли в сад хлебнуть лесного аромата.
– Послушай! Вы чего там творили? Любка, бедная испугалась, думала землетрясение началось.
Теперь, когда не было ноющих преград, мы перешагнули ещё один барьер, оставался последний формальный рубеж услышать бурные звуки марша еврея Мендельсона. В своей жизни, я как-то постоянно уклонялся от принятых в обществе норм и правил, и это случай не был исключением. Может быть собой руководил не я сам, а что-то во мне присутствовало более Главное, чем я сам и это Главное руководило мной и моими поступками. А может быть какая-то далёкая звезда или Ангел хранитель уберегали меня от необдуманных шагов, а точнее от необдуманных поступков, тем самым защищая меня в самые трудные и тяжёлые минуты.
      Смиренным и кротким духом открывает Иисус благость очей своих и сладостный вертоград божественного милосердия. Жалки не сподобившиеся узреть очи Господни.
     Теперь наши встречи пробрели иной характер, мне она была нужна постоянно, всегда и везде и скорее всего, это обстоятельство, поддавливало на неё, так как необходим был простой ответ – да или нет!? После очередной встречи и поездки, в ту же пресловутую Купавну, по всей видимости она не предполагала, что непременно окажется в койке, зато я предполагал. На участке уже более пятнадцати лет стоял маленький уютных домик садового участка, в одной из комнат которого мы разместились. Огненный поцелуй и возглас:
– Ты уже без брюк?
– Да, уж так получилось.
Голый торс мужчины на некоторых женщин действует, как валерьянка на котов. Очевидно ей просто не была ведома затёртая жизненная формула «эффект падающих штанов», бесплатно, повторяю для новичков, делать эту операцию необходимо мгновенно, есть одно, но «Минздрав предупреждает!» не злоупотребляйте.
      И опять в голове пробежали годы, всплыли теперь уже далёкие романтические события и стало немножечко грустно, и там была любовь и здесь любовь, так сколько же их на самом деле будет в моей жизни?
И ответила мне берёза, шелестя листвой, в твоей жизни, их будет всего лишь три!       
      Шаг от которого я себя всегда удерживал в отношениях с женщинами ни каких обещаний на серьёзные поступки «жениться». Колхоз – это дело добровольное. Здесь не применима затёртая шутка:
– Ты обещал на мне жениться.
– Мало ли чего я на тебе обещал.
Понятное дело, конечно, все эти шутки отдают грубостью и пошлостью, но от смысловой нагрузки трудно скрыться.
      Подошла и моя пора, когда я во второй раз произнёс слова «Мне хотелось, чтобы ты стала моей женой», если первый раз связан был с определёнными обстоятельствами, то в этом случае это был зов сердца. Надежда уклонилась от прямого ответа, в её действиях были сомнения и колебания, но какие-то неведомые мне обязательства связывали её не давая свободы чувствам. Спустя несколько лет я догадался, что её так сильно волновало и удерживало от принятия иного решения. Увы, как мне показалось, на карте стояло благополучие, которого я не мог обеспечить тогда, да и действительно, что я мог дать, преподаватель института с нищенской зарплатой. На горизонте рассматривался вопрос работы её мужа за океаном. Мы расставались во второй раз.
      Свою судьбу она связала с моим однокашником по спорту, которому была уготовлена своя суровая судьба со взлётами и падениями по нелёгкой военной служебной лестнице. Через год у неё родился сын.
      Прошло почти сорок лет и мы встретились вновь. Люди преклонного возраста, я просто старик, и причём в «доску» больной человек, разговор проходил в моём кабинете, так случилось, что в присутствии моего друга-помощника Бориса Н., который задержался, секретов у меня от него нет, тем не менее в разговоре он не участвовал и не прислушивался, толком так и не понял цель визита этой дамы. Объяснять ему или рассказывать это слишком долгая и не нужная история, да он и не настаивал. Это всего лишь наша тайна и ни чья иная и мы её должны унести с собой.

      Раздел моей зрелости можно смело разделить на четыре этапа, поскольку слишком много событий разворачивалось именно на этом отрезке жизненного пути и всё это связано с Вами мои дорогие женщины.
      Понимая умом, что наши отношения с Надеждой подходят к очевидному, но неприятному завершению, мне как утопающему в своих не сбывшихся мечтах предстояло предпринять курс самоизлечения. И опять в который раз приходит на помощь старое изречение «клин выбивается клином», и снова я ищу тот женский образ, который бы являлся для меня целебным эликсиром «исцели мои печали …?». Однажды, Кадырова-старшего (ныне погибшего), Премьер России В.С.Черномырдин спросил «До каких пор ты будешь ловить этого преступника, Басаева?», он мужественно, и очевидно с юмором, ответил «всё знаем: село знаем, улицу знаем, дом номер знаем, квартиру … не знаем!». Подобно приведенному случаю, я ходил, как Диоген с лампой при солнечном свете с одним вопросом «Я ищу людей», а люди, точнее девушка, которая в последствии завладела моим сердцем, оказалась совсем рядом. Она также была спортсменкой (синхронное плавание) и звали её Екатерина С. и это был конец 60-х годов. Будучи студенткой иняза и одновременно спортсменкой, она отличалась от своих сверстниц, какой-то невероятной стеснительностью, она с категоричностью отвергала все публичные отношения (всё должно быть скрыто от посторонних глаз), её приводило в бурное смятение нечаянное прикосновение или сближение с ней на публике, она предпочитала тайну отношений. Внешняя инфантильность соответствовала и внутренней, физиологической. Стройная высокая девушка с правильными чертами лица, с ямочками на щеках, с тоненьким пищащим голоском, уголки губ слегка вздёрнуты, что придавало её лицу лёгкую
полуулыбку, высоко посаженная грудь не больших размеров придавала ей вид вполне оформившегося взрослого человека. Гибкость тела и высокие ноги завершали беглый портрет горной лани, правда из категории водоплавающих. Начало нашего знакомства постоянно сопровождалось удивлёнными широко раскрытыми глазами и возгласами «Как же так? Не может быть? Это, что в самом деле?». Долгое время, после бассейна, я провожал её домой, мы просто ходили рядышком друг с другом и не в коем случае не прикасаясь даже к руке. Мне человеку, к тому времени, познавшему все женские причуды и забавы, включая постель, поначалу было как-то диковато, но затем пришлось принять правила её игры и аккуратно подыгрывать ей. Если посмотреть с другой стороны, именно, она явилась тем «лекарством» для меня которое исцелило меня. Дальше развивались более глубокие чувства заставившие со временем переживать, ревновать, ругаться и, наконец, любить.
      Дружба с Катей протекала, можно сказать, по классической схеме: длительные гуляния (провожание домой после тренировок) без прикосновений и контактов с разговорами о всякой ерунде; те же провожания, но уже позволено держать за ручку; первый поцелуй (равносильно, что обнимание с телефонной будкой) почему-то со слезами, но правда, без упрёков; допуск к телу, практическое изучение анатомии (лёгкие прикосновения к эрогенным зонам) почему-то тоже со слезами; принцип познавания не нарушался, дальше-больше и так далее.
      Разобраться в своих чувствах тоже потребовалось время. Первые встречи носили детско-юношеский характер и у меня возникали глубокие сомнения, а нужно ли мне всё это? Куча знакомых девушек с которыми не было ни какой необходимости проводить игру в «святошу», они были податливы и доступны в любое время дня и ночи, так нет, внутреннее чувство меня подталкивало и манило к юношеским временам. Видать не до любил, не до страдал. Или попросту не был понят, не удалось вкусить ответную любовь. Попытка третья последняя! Всё определено. Дерзайте молодой человек.      
      Прогулки по ночной Москве, беседы под «луной», занимали уйму времени, но тогда оно не было лимитировано. Чуть позже появилась под рукой машина отца, затем своя собственная, что сделало наши гуляния менее утомительными более мобильными с расширением городской и пригородной географии. Наши встречи становились более частыми, почти ежедневно, за редким исключением занятости в институте или состояния здоровья. Каждая новая ступенька в наших отношениях – это прочный фундамент для перехода к чему-то новому неизведанному. Если целовались, то до безумия, если ласки, то почти до состояния оргазма. Переносить в полном объёме положительные раздражители молодому мужику, было крайне сложно, появлялась необходимость освобождения от избыточного давления и здесь на помощь приходили старые верные связи – «Один поворот телефонного диска и голос далёкий станет вам близким». Все прекрасно понимают, что человеческие органы представляют собой относительно закрытое морфологическое единство, но когда оно безмерно распухает и мешает ходьбе, то необходимо срочное вмешательство из вне. Краткий курс исцеления проходил быстро и плодотворно, не нанося вреда нашим любовно-романтическим отношениям. Предосудительного в моих действиях ни чего не было – ведь это же лечение, а «обет верности», я ещё не давал. Тем временем Катя постигала, с моей помощью, азы древнегреческого бога любви Эроса (передача сексуальных эмоций). Она оказалась прилежной ученицей, но существовала одна не мало важная деталь, которая являлась, в некотором роде, препятствием в постижении «эротической любви», полное отсутствие сексуального аппетита. Возможно это было связано с пониженной тактильностью (сексуальной чувствительностью). Как известно, мы не ищем лёгких путей, мы идём через тернии.
      Лето раздолье для влюблённых. Под каждым кустиком можно найти прибежище, который укроет вас от назойливых глаз или от страждущих онанистов. В моем арсенале находилось несколько укромных безлюдных мест, добраться туда можно только на машине, практически со сто процентной гарантией, что ни одна сволочь не помешает двум одиноким людям расположиться, предаться ласкам и, как вариант, возможного более глубокого проникновения. Одно из таких живописных мест находилось недалеко от Москвы по Рязанскому шоссе на берегу реки Москвы. Лесистый крутой склон с укромными полянками и ложбинами спускается воде, делая неприметными путников расположившихся в одном из таких местечек. Мы неоднократно выбирались в жаркие дни с Катей в эти лесные дали. У неё постоянно возникало неистребимое желание окунуться, река в этом месте была не совсем чистая, как ни как, пройдя насквозь большой город её воды притаскивали столько всякого «добра», что наслаждаться прохладной водичкой не приходилось. Я покорно лез за ней в воду чтобы в воде как бы случайно её обнять и ощутить все прелести девичьего тела.
      Несколькими годами ранее, я точно также привез в эти места Надежду, но она оказалась куда более прозорливой, лукаво улыбнувшись, она спросила меня:
      – Ты всех своих девушек возишь сюда?
      – Нет, только избранных.
      Однажды летом «нелёгкая» занесла меня с Катей в район ныне называемый Марьино, его тогда и в помине не было. Бросив машину на дороге, мы стали пробираться в высокой траве, густых непроходимых кустарниках, выше человеческого роста, подыскивая место, где можно было бы присесть. Я читал по её лицу, те места которые мы проходили были ей явно не по вкусу её тянуло в глушь. Наконец, это чёртово место нашлось, мы плюхнулись на расстеленную куртку и Катя так волнительно заманчиво расположилась, что её коротенькое платьице как бы самостоятельно поползло вверх обнажив упругие бёдра и беленький треугольник трусиков. Потребовалось много усилий воли, с моей стороны, чтобы тот час не приступить к процедуре проникновения друг в друга, хотя она продолжала трещать о каких-то мало значащих событиях, не подозревая о моей скрытой и раскалённой страсти.
      Тёплые дни постепенно уходили, на смену им пришла плаксивая осень, все эти сезонные времена существенно осложняли наше общение, которое к этому времени становилось более тесным и вот наконец грянула зима со снежными заносами холодами. Бродить по улицам или сидеть в машине и целоваться становилось каким-то обычным делом, почему-то театр и кино нас мало интересовали, хотя Катя была родом из прославленной семьи художников и театральных работников. На себе я ощущал какую-то ответственность за выработку предложений куда пойти или поехать, какие придумать развлечения. И вот у меня родился план совместной поездки за город на машине в Купавну, причём я был уверен что именно там никто нам не помешает и никто нас не побеспокоит. В этой затее я не учёл одного, что до садового домика придётся добираться по сугробам (дороги там никто не чистил), машину придётся бросить на дороге, на улице мороз – 100 С, (двигатель машины был залит водой), в домике холодрыга и нет света. Катя, конечно, обо всём этом и не думала, это была моя забота, она согласилась на эту поездку без страха и упрёка. Коварность моего плана, даже я не мог просчитать до конца, а она тем более. Пыхтя, наконец, добрались до места назначения. Холодный маленький домик встретил нас полным безразличием и космической тишиной, ни одна живая тварь не шевелилась, хотя бы мышка где-нибудь поскреблась, от холода все попрятались кто куда. Экскурсия по дому была не долгой (одна комната побольше – гостиная, другие две поменьше – спальные). Пришлось обосноваться в маленькой комнатушке, предварительно прикрыв дверь, так хоть надышать можно, всё потеплее будет. И вот здесь началось моё коварство (заранее не подготовленное, можно сказать, экспромт). К этому моменту холод пробрался под одежду костра и печки не было, оставался один выход нырнуть в кровать под ватное одеяло, что мы собственно и сделали. Два молодых разгоряченных, от сознания близости, тела начали быстро набирать градус, пошла тихая, но уверенная возня на сближение без возражения. Тем временем руки, рефлекторно, делали своё дело робко пытаясь проникнуть под одежду и добраться до нежного девичьего тела. Прошло несколько минут и только тогда Катя опомнилась и пропищала:
      – Я, кажется, лежу в кровати и при том на спине.
Добавив при этом.
      – Какой ужас! (правда, уже без слёз).
Конечно, можно было продолжать ледовый Папанинский поход на дрейфующей льдине глубже и дальше, но меня сдержали высокие чувства к Катюше и не хотелось делать Это украдкой, в лютую стужу, возможно с каким-то нажимом и усилием, тем самым упустить, выхолостить главное, трепетное ощущение. Удовлетворить свою похоть, оставить у неё горькие воспоминания об Этом, а может быть и отвращение, со всем этим я не мог согласиться, следовательно, необходимо воздержание.
      Надвигались сумерки, а с ними новое беспокойство, если радиатор или, того хуже, мотор разморозится и придёт в негодность, придётся ехать в Москву на буксире. А где его искать в стужу и ночью? Чем ближе мы приближались к застывшей машине тем больше усиливалось волнение. Забравшись в ледяную машину у меня стучала в голове только одна мысль – не подведи «родная»! И «родная» не подвела, завелась, правда, не с первого оборота, немного поворчала, с недовольством чихнула, но завелась. Тем временем, Катя уткнулась в покрытое инеем окно, и очевидно о чем-то думая, наверное, о своём о девичьем.
      В начале 70-х годов, наконец,  у меня появилась своя однокомнатная кооперативная квартира. Само по себе, явление знаковое, в то время купить кооперативную квартиру дело не простое, даже если у тебя есть деньги. Основным препятствием для граждан, являлась очередь при Райисполкомах, «воткнутся» в неё было крайне сложным делом, куча сопутствующих справок, разрешений, сведений, присутствие на различных комиссиях, здесь же под ногами крутятся вездесущий ОБХСС (где деньги взяли на квартиру, гады?). Люди пускали в ход все возможные средства: использование административного ресурса (звонки Руководству района); взятки (с опаской и предельной осторожностью); родственные связи с влиятельными людьми; доставали из сундуков награды и медали; вплоть до демонстрации клинической смерти на полу Председателя комиссии по жилью. Жилищное строительство велось интенсивными методами, оно предоставлялось бесплатно на предприятиях (передовикам в первую очередь) и Райисполкомах (представлялось очередникам, у которых число квадратных метров на человека было менее 5 м/2), однако кооперативного жилья (за деньги) строилось гораздо меньше (дефицит). В рутинную работу по включению меня в очередь на кооперативную квартиру энергично включилась моя мать, особенно после одного курьёзного случая о котором я поведаю ниже. Используя все свои, надо отметить, не очень мощные связи с Исполкомом, кто-то из работников завода АЗЛКа перешили на работу в государственное учреждение и каким-то образом могли влиять или замолвить слово перед членами жилищной комиссии и этого оказалось достаточно, чтобы я оказался в кооперативных списках.
      К тому времени Катя закончила институт и уехала в Алжир на работу в качестве переводчика, на несколько лет. Для меня это был своего рода не запланированный удар, с другой стороны, как-то влиять не представлялось возможным. Да и действительно кто я такой, муж? Нет. Обет в верности друг другу мы не давали. Получалась, у неё своя жизнь, у меня своя, а будущее … Да и что означает будущее, всего лишь миф, который мы себе сами рисуем, в робкой надежде, что он когда-нибудь сбудется. Иллюзии счастья, какая сладостная мечта.
      Полетели от неё редкие письма, которые по-существу меня нисколько не грели, сухие, казённые по форме и содержанию и как бы между прочим, целую. В Одессе бы непременно сказали: – И как вам нравятся, эти её целую? Серым облаком грусти заволокло мою голову и душу. Опять надвигался душевный разлад, и голос Свыше поведал мне.
      – Дружище, учти, у тебя не осталось больше попыток, эта была третьей! Я пытался вторить ему.
      – Но позволь, песня любви ещё не допета? Подожди пожалуйста не ставь 
         жирную точку. Дай хоть ещё чуточку время.
      – Ты просишь? Я его тебе дам. Но предупреждаю тебя, счастья с ней ты 
         не получишь.
      – Твоя любовь слепа. Я попытаюсь прояснить твои ошибки, все твои   
         избранницы не могли любить тебя, они слишком сильно любили себя и   
         были равнодушными к тебе. Правило первое и последнее:
Если женщина бережет ваше время, силы и нервы, не ревнует и не закатывает скандалов — не волнуйтесь, вы просто стали ей безразличны.

      Со стороны, можно подумать, как все-таки тогда было просто, записался или попал в список жилищного кооператива и изволь получай квартиру. Ну, нет проходили годы, прежде чем ты смог проявить радость человеческого приобщения гордому слову «Владелец», однако пока не стану развивать эту тему, остановлюсь на маленьком эпизоде, как обещал.
      Я никогда не стремился и не претендовал на роль обольстителя и сердцееда. Куда мне, по сравнению с такими гигантами, как лидер сладострастных отношений Фатафехи Паулах король небольшого тихоокеанского острова Тонга, который за свою жизнь облагодетельствовал 37000 девственниц! Это не я придумал, это засвидетельствовал известный мореплаватель Д.Кук в 1777 году. После такой презентации стоит ли говорить о Д.Казанове или Л.Берии, а мне положено вообще тихо сидеть в дальнем уголочке и не подавать голоса. Куда нам до знаменитостей. Тем не менее, у каждого своя жизнь.
      Душевный вакуум после отъезда Кати восполнить было трудно, а вот отвлечься с какой-либо новой романтической особой без глубоких мыслей, исключительно ради знакомства, и возможных приватных бесед, было просто необходимо. Такой случай не заставил себя долго ждать. Один из моих приятелей на какой-то вечеринке познакомил меня помощником режиссёра одной из телевизионных программ, назовём её простым именем Светланой. Не блещущая красотой Светлана, обладала восхитительной фигурой, небольшого роста, стройненькая, со всеми прелестями спереди и сзади греющими и ласкающими глаз. Её хотелось трогать сразу и без оговорочно. Капитуляция здесь не причём. И ещё одно странное обстоятельство настораживало, она жила на соседней улице со мной. Случайность или роковая закономерность? По окончании вечера, конечно, последовали проводы, кстати она была замужем и имела ребёнка, но сейчас к делу это не относится. Разгорячённые вечеринкой и шампанским расстаться просто так, мы были не в состоянии. Соцреализм в полной красе, а нам ничего не остаётся, мы занимаемся любовью в подъезде, благо глубокая ночь, ни мы никому не мешаем, ни нам никто не мешает. В пылу и страсти, она видимо забыла упрекнуть меня, что то что мы делали не эстетично и безнравственно. Да, я бы и не возражал. Однако, не будьте ханжой, согласитесь, все-таки вкус «клубнички» присутствует.
      Дальнейшие наши встречи со Светланой носили эпизодический характер, хотя она постоянно предъявляла претензии, подобно той.
      – Похоже я тебе нужна только в постели. Мне хотелось бы посещать 
         театры, выставки, кино, наконец, рестораны.
У меня ответ был готов давно, но не хотелось её обижать. И себе я мог ответить.
      – Да, ты мне нужна только в постели и больше нигде и то не всегда.
      Наши отношения натягивались и приближались к завершению. В один из дней отменилась тренировка и с утра пришлось маяться дома, особенно не задумываясь я набрал знакомый номер Светланы, она оказалась свободной от работы и на моё предложение зайти ко мне попить чайку и поболтать она согласилась без особых возражений. Моя мать была на работе и по моим расчёта не предполагала приходить на обед. Несколько часов было в нашем распоряжении. Не прошло и нескольких минут, как в дверь раздался звонок. Переступив порог она сразу же начала с упрёка.
      – Я думала, что ты позвонишь через полгода. Видимо ошиблась.
      – Да, нет, просто соскучился.
Увы, я лгал, или если выразиться иначе, я говорил полуправду. Но ей приятней было слышать ложь. Хотя, я думаю, в душе она мне не верила. По существу, чай был не нужен ни мне ни ей, всего лишь незатейливый предлог. И когда я попытался её обнять, то получил мягкий отпор, это означало, что её приход был скорее обусловлен продолжением выяснения отношений, нежели долгой разлукой, предстояло попробовать переломить их в свою пользу, либо завершить наши встречи и расстаться. Признаться в мои планы этот тягучий разговор никак не входил. Как всегда, она начала с малого и постепенно перешла к старому и большему, наболевшему. Запевка была таковой, что речи о кровати и не могло быть. Это нытьё, порядком, надоевшее мне ранее вновь зазвенело в ушах, от этого на душе стало грустно и тоскливо. Чувствуя мою безучастность и отсутствие какой-либо реакции на её претензии она распалялась всё сильнее и сильнее. В её интонации начинала появляться злость. Я уже подумывал каким образом прервать эти душе извергающие претензии, как меня озарила одна сокрушительная мысль. В ванной комнате  сушилась спортивная форма, боксёрские перчатки, намоточные бинты и прочая боксёрская атрибутика, когда Светлана появилась, она, как бы между прочим, спросила меня обо все этих причиндалах. Для неё было непонятно я всё-таки был пловцом и ватерполистом, но никак не боксёром. Пришлось объяснить, что я давно увлекаюсь боксом, а в качестве физической подготовки лучшего занятия трудно придумать. Не уверен, что она что-либо поняла из моих пояснений, но других вопросов, по крайней мере, не задавала. Последующий мой вопрос, с учётом её разгневанного состояния, вызвал неподдельный интерес.
      – Сегодня у тебя есть единственный и неповторимый шанс, отомстить
   мне за всё «хорошее и плохое», что я для тебя сделал или причинил.
      – Что ты мелешь?
      – Пока я только предлагаю.
      – Что же именно?
      – Как следует поколотить меня, иными словами отвести душу.
      – Заманчиво.
      – Я так и знал, тебе это понравиться.
      – С чего начнём?
      – Для того чтобы побои не были очевидными необходимо одеть 
         боксёрские перчатки.
      – Правила борьбы предлагаю следующие. Ты можешь бить меня со всей
         силы в любую часть тела, сколько угодно, без ограничений. При этом я
         не провожу контр атаку, не защищаюсь, я только уклоняюсь от твоих
         мощных ударов. Согласна?
      – Да и безоговорочно.
Теперь я на секунду прервусь. – Вы видели фильм «Медведь» по одноимённому рассказу А.Чехова с участием неподражаемого актера М.Жарова? Рекомендую посмотреть, для общего развития. Если видели, тогда вы наверняка помните, чем закончился эпизод дуэли в саду.
      В нашем случае много общего и чуть-чуть новенького. Перчатки оказались немного великоваты, но в данном случае большого значения не имело. Закрепив их на ручках Светланы понадёжнее, последовала команда –  «Бокс». Кулаки свистели над моей головой с такой силой и ненавистью, что мне приходилось напрягаться и уворачиваться в противном случае нокаут мне был бы обеспечен. Я старательно терпел, выжидая когда злость по умерится и на смену ей придёт расслабление, а чуть позже и долгожданное удовлетворение. В тот момент когда «боец» начал под уставать пришлось трепетно и нежно обнять её без особо сильного сопротивления, уложить на тахту. Отдельные вспышки сопротивления «кулачного боя» уже проходили по инерции, и это были не зверские удары, а скорее дружеское похлопывание перчатками по спине соперника (увы, царапаться было невозможно). Бой был проигран.
      Победитель скрылся в ванную комнату для приведения себя в порядок. Побежденный пребывал в измождении и тихо приходил в себя раскинув перчатки по сторонам. Малочисленная аудитория зрителей (точнее отсутствующая) почему-то возвращалась на арену. В двери зашуршал ключ. О, Боже! Кажется, пришла мать на обед. Меня не покидала только одна мысль – не уж-то Светлана по прежнему пребывает в нокдауне в этой экзотической боксёрской позе, немного помятой «спортивной формой», со слишком приподнятым платьем. Быстренько приведя себя в порядок, я с ужасом, тихонечко, вполз в комнату. Сцена уже была далека от боксерского ринга и больше походила на сцену МХАТ финального действия Чеховского спектакля. Светлана стоит у балконной двери за полупрозрачной шторой, скрестив руки на груди (как ни как, человек искусства), тупо, отрешённо, глядя в окно (без перчаток), кстати содрать их самостоятельно стоило большого труда, я постарался. В то же самое время мать нарочито громко гремит посудой явно выражая своё негодование мною. Справедливости ради, необходимо отметить – эту тему, впоследствии, мы с матерью никогда не обсуждали. Вот вам и жилищный вопрос зреет на глазах, как яблочко.

      После курьёзных событий, «всем миром» (а это я, да мать), навалились на решение жилищной проблемы. Преодолели весь чиновничий ритуал, в течении полутора лет, под названием «гонки с препятствиями» и душа трепетно забилась, когда на очередном собрании кооператива состоялась жеребьёвка квартир. Ура! 8-й этаж десятиэтажного дома. Светлая уютная однокомнатная квартира 20 м2, кухня метров 8 и совмещённый санузел, и это всё в моём распоряжении! Далее покатились приятные деньки по наполнению мебелью жилища «холостяка с одноразовой посудой». С чего начать? Вы угадали, правильно, с кровати. Универсальная тахта, которая быстренько приобретает формы и назначение кровати, на две персоны. На Руси существует поверье – «Прежде чем заселиться (въехать) в квартиру или дом, необходимо, первой, запустить кошку, а затем уже входить самому. Якобы такой ритуал вселяет надежду, что жилище будет счастливым и успешным. Мне пришлось поменять устаревшие до революционные принципы (предрассудки) на более современные прогрессивные и первой я запустил в квартиру очаровательную Кошку о двух длинных ногах, без усов и без хвоста, но зато с другими ярко выраженными прелестями. Пусть кто-нибудь теперь скажет, что ритуал не соблюдён! Да, отсохнет у того язык!
      Начала постепенно заполняться необходимыми вещами холостяцкая квартирка, появился холодильник, ну как же без него, девушки требуют охлаждённых напитков, каприз души, но его же приятно удовлетворять. Зазвучала романтическая стерео музыка, опять же для кого, да всё для них шалуний ненаглядных. Дефицитная югославская мебель украсила и превратила простую советскую комнатку в уютный западный уголок, в баре засверкали редкие экзотические напитки, бархатные звуки музыки, приводившие в восторг девчонок, благотворно на них действовали. Наличие уютного уголка существенно расширило мои возможности к новым знакомствам и с элементами романтических возможностей. Девушки с которыми приходилось знакомиться (уличный вариант исключается и допускается только в редких случаях) с большим любопытством принимали предложение заглянуть на «огонёк» немеркнущей «волшебной лампы Аладдина», где я, конечно, выступал не в роль злого волшебника, а скорее бедняка Аладдина. Что поделать романтика и молодость. Манит. Некоторые настолько были торопливы в своих желаниях, что приходилось приостанавливать их пыл.
– Не выскакивайте преждевременно из трусиков, вам помогут, в нужное 
время и в нужном месте.
На некоторых превосходно действовал командный стиль руководства.
      – И так, шутки в сторону ноги врозь.
В этом случае, клавиши играют сами по себе, как в механическое пианино.
      Простота отношений устраивала всех, духовной тяги друг к другу, как таковой не было, по всей видимости было нечто иное, тяга плоти (скорее), звонили, встречались и расставались на некоторое время, а порой и навсегда.
- Привет!
- Привет! Ты куда пропал?
- Да, так какие-то дела вдруг свалились
- Ну, ведь и ты могла позвонить
- Есть желание встретиться?
- Да.
- Может сегодня в 17.00?
Такие девушки не могут противостоять.  Они только случайно могут  ответить «нет», да и то лишь потому, что не понимают вопроса.

      Многие из них, почему-то были Наташами, хотя впрочем встречались и девушки и с куда более экзотическими именами, но в большинстве случаев, громкое странное, заманчивое имя, как правило, не соответствовало эротическому содержанию, и по этой причине не оставляло, как глубокого постельного следа, так и доброй памяти. 
      Всё получалось как-то само собой, не строилось ни каких коварных планов, ни тем более западни всегда звучало только приглашение к чаю или залететь на огонёк, «залетали» многие таким образом, рождался целый психологический трактат на тему «Чего же тебе надо, милая девушка?». Интересно было наблюдать за ними, многие из них вели себя настолько скромно, что беседа как-то не клеилась они оставались безмолвны, некоторое время, то ли привыкали к новой обстановке, то ли скрывали свою страсть, то ли неведомое, а что дальше? Некоторые вели себя достаточно раскрепощённо и лёгкий налёт вульгарности не был препятствием, а как раз наоборот позволял быстро освобождаться от лишней одежды, что в значительной степени упрощало дальнейшее знакомство. Некоторым  было не по душе просто механическое действие, им была необходима выдумка некое представление (спектакль).  Некоторые предпочитали испытание сопротивлением, не насилием, а именно сопротивлением, то есть лёгкой борьбой, что значительно усиливает резонанс полового влечения. Некоторые были настолько бойкие и безотказные, что слово «нет» было исключено из их лексиконы, они использовали его крайне редко. Обычно быстрое достижение желанной цели, раньше того, как ты этого захочешь, делает всё последующее мало интересным.
      Среди моих знакомых была одна девушка с весьма своеобразным характером, к которой в полном объёме можно отнести стихи неизвестного мне автора.
               
                Уберите от меня руки!
                Поищите дур в другом месте.
                Называете меня сукой?
                Да, хоть шлюхой, только не лезьте.
                У меня характер не сахар,
                И в душе закрыта дверь глухо.
                Я пошлю спокойно вас на х…,
                Без эмоций, вежливо-сухо…

      С Татьяной С. мы познакомились через моего приятеля, с которым мы заканчивали один институт, правда, в разное время. Наша встреча произошла на одной из вечеринок, куда, он захватил с собой сестру. Они были похожи друг на друга, как две капли воды, как будто они были однояйцовые близнецы. Татьяна не относилась к категории красавиц, но в этой чертовке, было что-то зажигательное и взрывоопасное на подобие динамита. Вела себя она достаточно уверенно, даже я сказал бы через-чур активно, могла дать отпор любому кто подползал к ней со слюнями высоких чувств, вместе с тем, в ней ощущался скрытый бурный вулкан плотской любви. Между братом и сестрой существовали достаточно демократичные отношения она не лезла в его жизнь, он позволял делать ей то что она хотела, хотя родители были недовольны свободным поведением дочери учитывая её чрезмерную половую активность и от родителей следовал строгий наказ присматривать за сестрой, так как, она могла пойти в «разнос» в любой момент. Не совсем хорошо изучив её взбалмошный характер я как и многие пошёл на «пролом» полагая, что это единственный и правильный путь добиться её симпатий, и в этом была грубейшая ошибка, если в этот момент меня и не «послали спокойно на …., вежливо сухо» то по крайней мере, дала понять «не надо так грубо». Её строго занятая позиция, ещё больше раззадорила меня. Вооружившись коммунистическим девизом «Нет таких вершин, которые бы не брали большевики!» рванулся вновь, но уже в корне поменяв тактику общения. В этот вечер Татьяна была непреклонна. Последняя вечеринка не давала мне покоя, спустя несколько дней я позвонил Татьяне и предложил встретиться, к моему удивлению она приняла приглашение. После окончания рабочего дня я подкатил к её работе, пышный букет роз не мог быть не замеченным и частично покрыл недомолвку предыдущего вечера. «Цветы покрывают всё, даже могилы» говорил один из героев Ремарка и это была абсолютная правда. В голове стучала неугомонная мысль, как поступить и с каким заходом, чтобы Татьяна не отвергла предложение посетить мою квартиру. Курок находился во взведённом состоянии и очень хотелось выстрелить. Не найдя ни чего умнее я сказал.
– У меня есть много предложений, но мне хотелось бы начать с   
     последнего. Если желаешь, то поедем ко мне послушаем музыку и    
      попьем чая.
– Во-первых, только не надо лукавить, во-вторых, я согласна.
Домчались до дома достаточно быстро. Машину я решил не оставлять у подъезда, так как участились случаи открывания машин и кража радиоаппаратуры. В те времена всё являлось дефицитом детали, резина (колёса) и конечно радиоаппаратура. Крали быстро и профессионально. Как это не странно, но угон самих автомобилей не очень практиковался, это произойдёт чуть позже. Одним словом, машину я решил поставить под окном, как ни как можно было поглядывать (наивный человек!).
      Вкрадчиво, словно маня кого-то за собой, звучит музыка, льётся вино, до чая, обычно, дело не доходит ещё мгновение и мы в постели. Какая дурацкая навязчивая мысль не покидает меня, словно в постели не Татьяна, а Юра С., гоню прочь эту бредятину жутко противно. На помощь приходит непомерно высокое «давление желания» в отдельных частях тела. Я что-то пытаюсь говорить, она прерывает мой монолог. 
– Сейчас, для меня не имеет значения, что ты говоришь в момент экстаза,  гораздо важнее, что в этот момент ты делаешь.
Перевозбуждение и не покидающий меня образ Юры были настолько велики, что к финишу я прибежал гораздо раньше, чем стартовала партнёрша. Упрёк был достаточно веский, финиш её оргазма состоялся в ванной в моё отсутствие. Горько признаться, но сегодня я потерпел фиаско.
      То к чему так сильно рвался я, то чего так хотела Татьяна, ушло в призрак заблудившейся в потёмках души, мы оба получили в результате сплошное разочарование. Откупоренная бутылка оказалась пустой.
       Быстро одевшись, мы молча спустились к машине, нам не хотелось говорить, да по сути и не о чём было говорить «Мы странно встретились и странно разойдёмся…».
      В машине меня ждал сюрприз. У лобового стекла лежали аккуратно сложенные крепёжные винтики от радиоприёмника, а вместо него сияла тёмная дырка. Следы преступления были настолько свежи, что в салоне ещё пахло водочным перегаром. За наслаждения надо платить!

      В своей молодой жизни мне встречались девчонки, беспардонные, с свободными взглядами которые не утруждают себя возвышенными чувствами им не свойственно чувство ревности (возможно прейдёт позже), любовь (считают пережитком и атавизмом), семья (далёкое будущее и для чего об этом думать сейчас), муж (это просто обуза, кандалы, да ещё с упрёком) вот такие шкодницы хохотушки. С одной стороны с ними гораздо проще не заморачиваешься и не думаешь ни о чём, получил удовольствие и разбежались, но дай Бог влюбиться в такую, в таком случае можно сойти с ума и именно тогда происходят трагедии, суициды, убийства и тому подобные вещи. Одна такая особа как-то встретилась мне, я пригласил её к себе (а куда же такую «птичку» приглашать в консерваторию что ли?) кстати говоря, занятно с ней было беседовать, основные принципы жизни человека у неё полностью отсутствуют, а если что-то и осталось то какие-то огрызки и то перевёрнутые с ног на голову. Ей быстро надоело заниматься глупыми беседами (на её взгляд) и она быстро нырнула в койку, пришлось следовать за ней, не оставлять же девушку без присмотра. Её трескотня порой забавная продолжалась и в постели.   
– А, что, если я, нечаянно, пукну во время полового акта (коитус)? Как ты отнесёшься ко мне?
Милая ты ставишь меня своим вопросом в тупик.
      –   Первое – возможно, я не замечу.
      –   Второе – не сдержусь и расхохочусь.
      –   Третье – меня это приведёт в повышенный экстаз.
– Четвёртое – наши встречи могут прекратиться навсегда.
– Ты знаешь, дорогой, меня бы устроил третий вариант.
– Ты необузданная и похотливая особа.
– А, что тебе сейчас нужна другая? Только не лги!
– Ты права. Мы, кажется, отвлеклись.
       Природа провела линю водораздела между мужчиной и женщиной одарив их прелестями, которыми они на протяжении существования Мира постоянно обмениваются, в результате чего появляются дети и этот приятный и притягательный процесс будет продолжаться до той поры пока Мир не прекратит своё существование. Первую грешную пару на Земле, мы хорошо запомнили Адам и Ева. Хотелось бы заглянуть в будущее и посмотреть на ту счастливую (несчастную) парочку которой будет суждено подвести итог существования Человечества. А пока движемся вперёд.
      Жены изменяют мужьям, мужья изменяют женам, тема хорошо изученная ни чего нового придумать невозможно. Социологи обсосали эту проблему до последней пуговицы и даже красочно описали какие ветвистые рога встречаются в природе у мужа рогоносца, а неверные жены на этот счёт успокаивают общественность «ОНА у нас не лужа, останется и для мужа». Сучья подлость замужних баб, безгранична, вступив хоть раз на тропу «****ства» они будут продолжать этот «поход» до конца жизни, конечно до той поры пока они будут востребованы, перейдя же в другую категорию (старости), подвергнут жуткому остракизму подрастающих замужних ****ей. Одна моя знакомая, к тому моменту, замужняя женщина активно выступала в роли «неверной жены», один из случаев просто поверг меня в глубокое разочарование и сомнение в верности женщин. Поздно ночью подъехав на машине к её дому на Кутузовском проспекте я остановился поодаль во дворе. Здесь вновь запылали чувства и Это состоялось прямо в машине, после наших страстей, она привела себя в порядок и вдруг оживилась, вначале я не понял то ли это запоздалые последствия наших «любовностей», то ли что-то иное взбудоражило Ирину. Оказалось она заметила (может быть и во время акта) мужа возвращавшегося с какой-то пьянки (один из руководящих работников Минвнешторга), перед заходом домой, забредшего в телефонную будку и мило беседовавшим со своей «подружкой». С иезуистической улыбкой она выпорхнула из машины и бодрым шагом направилась к будке. Содержание их беседы, я узнал несколькими днями позже. Подойдя бесшумно к будке Ирина немного помедлила, прислушиваясь к разговору, затем плавно приоткрыла дверь со словами:
– Лёнечка, с кем это ты так томно беседуешь?
Опешивший муж, неожиданным появлением в столь поздний час жены, не опуская трубки промямлил что-то несуразное и не члено раздельное.
– Да, вот с приятелем разговариваю.
– С каким?
– С Димой.
– Пожалуйста, дай мне трубочку.
– Дима. Ты, что молчишь? Странно, тишина. Дим, ну если говорить не можешь, так полай, хотя бы.
У мужа всё кипит внутри, а он ещё не принял решения ругаться или обидеться.
Вот в этом эпизоде вся ****ская сущность замужних баб. Вначале мне было страшно обидно за мужика, а потом одно сменилось другим, значит он такого обращения сам заслуживает, во-первых, мирится с «рогами», во-вторых, сам даёт повод такого обращения с ним. Ну их к дьяволу пусть сами разбираются в своей грязи, а я, пока, выбираю свой путь холостяка. 
   
      В студеный январский день, как раз после моего дня рождения 31.01одна моя старая знакомая заглянула ко мне чтобы поздравить с прошедшим днём рождения и мы как-то засиделись позабыв обо времени, а мне предстояло этим вечером уехать на соревнования по водному поло в Минск. Срочно побросав вещи в спортивную сумку, мы опрометью бросились на электричку.   
      Здесь я должен сделать набольшую остановку. Накануне грянули январские морозы и теплосеть подняла температуру в отопительных приборах, в квартире нечем стало дышать приходилось открывать маленькое окно. С открытым окном долго не протянешь за окном лютый холод. Пришлось крутить все краны, чтобы понизить температуру в батареях.
      И вот в таком состоянии я покинул квартиру. Через неделю вернулся сидим с приятелем слушаем музыку в ожидании ещё одного нашего товарища. В дверь раздаётся звонок, не успел я приоткрыть дверь как толпа народа, членов нашего правления кооператива, ввалилась в прихожею с шумом, криком. Председатель без приглашения рванулся в комнату и на кухню.
      – Так и есть! Здесь перекрыто отопление.
– Вы, что себе позволяете, в морозные дни вы на неделю оставили без тепла весь подъезд. Дети и старики в шубах спали. Безобразие.
– Мы будем ставить вопрос на собрании о вашем исключении из нашего кооператива.
Когда эта громкая команда покинула квартиру, мой товарищ промолвил.
– Здорово ты им просраться дал. Теперь надо выкручиваться.

      Существовал определённый круг девчонок, в нашей дружной компании, которые представляли собой переходящее «Красное Знамя», подобная ситуация устраивала, как тех, так и других. При этом соблюдались неписанные правила игры «никто не должен знать о наших интимных отношениях; никто демонстративно не переходил из одного лагеря в другой», хотя все знали абсолютно всё и про всех. Что поделать святая ложь.   
      Запомнились слова М.Рощина – Есть женщины, которые хорошо смотрятся на улице, а другим идет комната. Интимная обстановка комнат сглаживает многие женские недостатки, а нежная приглушённая музыка быстро настраивает их на лирический лад и проблемы сближения и контакта уходят на дальний план.      
      Однажды ко мне на огонёк залетели приятели с девчонками, веселье шло своим чередом к ночи народ начал постепенно разбегаться и в сухом остатке осталась одна неприкаянная девушка подружка моего друга, Семёна. Мне показалось, что припозднилась она с определённым смыслом, однако что-то ей мешало перешагнуть «невидимый рубеж». Усталость брала своё, так как кровать одна и предложение последовало одно – в кровать, была альтернатива отправляться домой. На что последовало поздно, страшно. У меня других предложений не было. Началась нелепая торговля.
– Я буду спать одетая.
– Видать ты рехнулась. Это же не вокзал. Время позднее. Условия диктую я: раздеться и быстро спать.
Предварительные условия были выполнены. Как известно во сне появляются элементы нежности, пока односторонние, с другой стороны вялые упрёки и предупреждения, что всё расскажет Сене, сквозь сон и это пришлось парировать – Я и сам могу ему рассказать. В итоге, эта ненасытная озорница держала в напряжении меня всю ночь.
      
      В моей маленькой квартирке веселья было предостаточно, отмечали различные праздники, новый год (это отдельная категория праздников), дни рождения, как мои, так и друзей, отъезды или приезды куда-либо, импровизированное «сватовство», встречи с друзьями, как с поводом так, и без такового, вот чего никогда не было, так это деловых встреч. Иногда встречи проходили с шумом и музыкой, что неоднократно вызывало недовольство соседей, но в итоге всё как-то улаживалось. Со временем соседи привыкли к моей активной жизненной позиции и уже перестали скандалить, грозить и упрекать, а стали просить, вот к этому пришлось прислушаться. Но все-таки изредка приходилось «выстреливать» и беспокоить моих дорогих соседей. Все в жизни двигалось и менялось, менялось и в нашем кооперативе, кто-то уезжал и приезжали новые соседи, кто-то умирал на их смену им приходили их дети, одним словом, на нашей лестничной клетке появился новый беспокойный сосед с репертуаром похлеще чем у меня. В сильном поднажратии он выходил на лестничную площадку с кухонным ножиком и благим матом орал «Ну, кого ещё из вас ****ей «порешить»?». Здесь уже не просто веселье, а звучала прямая угроза лишить кого-нибудь жизни. Милиция, была у него частым гостем, но располагая свободными деньгами в достаточном количестве это напряжение, он снимал легко и быстро. Мы с ним быстро нашли общий язык не в плане пьянки, хотя и это пришлось делать, а на почве спорта, он был страстный поклонник футбола, как в прочем, с такой же страстью относился и к другим видам. И единственный, кто мог унять его агрессию был я. Видимо, поэтому мне стали кое-что прощать из моих невинных шалостей.

      Частым гостем у меня, был мой друг Володя Богорад, известный фаготист страны, лауреат многих международных конкурсов, в то время он играл в оркестре Большого театра, впоследствии стал известным дирижёром. Почему Володя выбрал для себя именно этот духовой инструмент, для меня и по сей день остаётся тайной. Тем более, когда я заглянул в словарь, чтобы иметь представление об этом инструменте, меня тронуло глубокое разочарование, оказывается фагот в переводе с итальянского это не что иное, как «вязанка дров». Меня взяла обида за друга, неужели он не мог найти для себя более пристойный инструмент, правда, когда я услышал звучание фагота я в корне поменял ошибочное мнение. Натура Володи, сама по себе, очень экзальтированная склонная к сильным и глубоким переживаниям. В мире искусства, по всей видимости, иначе и нельзя. Музыка для него в этом мире была всем, он растворялся в ней и она принимала его и открывала для него многие неведомые для всех нас тайны звука. Правда, в его жизни была ещё одна слабость, спорт – в юношеском возрасте он очень прилично играл, долгое время, в водное поло в команде ЦСК ВМФ, однако к окончанию школы страсть к музыке взяла верх.
      Работа в оркестре Большого театра сама по себе престижна, прежде всего это огромный мир искусства, где присутствуют балет, опера, симфонический оркестр, на сцене можно увидеть непревзойдённых мастеров, их имена пестрят по всему Миру. Казалось бы, неужели у работников театра такая тяжёлая работа, чай не у станка стоят, хуже, гораздо хуже и тяжелее. Вся жизнь артиста – это сплошной не нормированный рабочий день, точнее «размазанный рабочий день» утром репетиции, отдых дома, вечером спектакль (допоздна), дальше идут гастроли и вместо дома появляется гостиница, по существу, вся жизнь проходит в театре (варятся в собственном соку). Здесь же они влюбляются, женятся, разводятся, вновь женятся, при этом не забывают переспать друг с другом (это не доблесть, но и не позор), при всём этом серьёзных упрёков, публичных скандалов не происходит (сор из избы выносить нельзя). Со стороны может показаться – «Какая беспринципность! А, где устои семьи? А, где моральные принципы?». Работа такая. Представьте себе, на секундочку, партнёр (балерун) крутит, ласкает, прижимает, обнимает, наклоняет, наконец, щупает за все места балерину и иногда так проникновенно, почти, что доводя её до оргазма, у неё бедной аж мурашки по телу бегут. А, если при этом, ещё и возникают какие-нибудь симпатии, вечером в гостинице, её смело можно приглашать в постель. Музыканты, оперные певцы пользовались таким же спросом как и балетные. И вот здесь мало кого волнует (и в частности девушек) за мужем они или без мужа. Извольте лечь! Простота нравов. Вывод – пока существует театр, театральные девушки давали и будут давать, включая заслуженных и народных артисток. Вот в этой среде жил и работал мой друг. Помимо перечисленных творческих достоинств, он обладал необузданным темпераментом и пылал страстью ко всему женскому полу, при этом его глаз начинал пульсировать и здесь была уместна реплика из кинофильма «Вокзал для двоих» (быстренько, быстренько – сама, сама, сама…). Изнурительный любовный процесс – это было не для него, также как и процесс воздержания. Подошла пора телесного сближения, застучало в голове, взбудоражились органы, налились кровью члены, значит пришла пора снимать «давление» и здесь бабёнки только держите хвосты прикрытыми, чуть зазевалась, принимай подарок от добра молодца. Мурлыкающие звуки ввергали женских особ в смятение.
      – Вы так прекрасны, что я не знаю с какой стороны подойти к вам,   
         спереди или сзади.
Комплиментов было обычно не много и они резко прекращались одновременно с половым актом. Далее общение становилось скучным и ненужным. Один из героев Гюго изрёк мудрую мысль «Желать одну женщину – это опьянение, а желать всех – это пьянство». Практически не употребляя вина, он, тем не менее, следуя мудрому выше высказыванию, был заклятым «алкоголиком», так как хотел любить всех женщин. Старая поговорка гласит: «Не красивых женщин не бывает, бывает мало вина», этот афоризм присущ для нормальных людей, а для непьющих, таких как Богорад, критерием становилось другое правило – Лицо незнакомки могло отталкивать, а всё остальное, грудь, попка, нога сильно притягивать, в конце концов, под покровом ночи сойдёт и за красавицу. Вот этой не хитрой формулой, можно иногда пользоваться.
      По-существу, Володя был однолюб, однажды полюбив музыку, он до конца своих дней не изменял только ей, из её звуков, он слагал волшебные мелодии, и их же приносил в дар людям. Его можно безо всяких натяжек назвать волшебником музыкальных звуков. У великих музыкантов он многому учился, затем он стал учить других этому искусству, а вот поклонялся немногим великим музыкантам и композиторам. По какому признаку он выбирал остаётся его тайной, одним из не многих, был маэстро фон Кароян. Судьба так распорядиться, что Богораду выпадет честь дирижировать оркестром в Большом Театре, и гримёрную ему предоставят, ту же самую, в которой готовился к своим спектаклям великий фон Кароян. Этот праздник души он сохранит на всю жизнь. Но это случиться чуть позже.
      В своей основе, Володя был непрактичным человеком, по тем временам у него скапливались достаточно большие деньги (хочу подчеркнуть заработанные!). Он хорошо в теории знал учение Маркса-Энгельса и в частности работу «Капитал» – «товар-деньги-товар», но выводы на практике, применительно к себе, он как-то не торопился делать. Основная часть его жизни проходила за рубежом (гастроли Большого Театра, сольные выступления в камерных и симфонических оркестрах, международные конкурсы) работа сама по себе трудная и изнурительная, требовавшая большого напряжения и самоотдачи, правда, хорошо оплачиваемая в валюте. Следует заметить, что в советское время хождение иностранной валюты в стране было запрещено и её заменяли «чеки» Внешпосылторга, уполномоченного государственного органа. Но существо дела не менялось, в народе быстро определили коэффициент, по которому спекулянты скупали и перепродавали эти пресловутые «чеки». На те «чеки», которые находились в его распоряжении можно было сделать целое состояние, он же пошёл по другому пути «угробил» их на покупку автомобиля «Волги» (кстати, он один из первых покупал машину за валюту) и кооперативной квартиры. Распорядись он ими иначе, он мог бы приобрести по меньшей мере с десяток таких машин и несколько квартир! К вещам он относился равнодушно это был не его мир. Природой ему  было даровано слышать звуки, которые не слышит никто.
      Поздно вечером раздаётся телефонный звонок. Звонит Володя.
– Старик, звоню тебе в перерыве между спектаклем, хотел бы заскочить к тебе. Ты один?
– Нет. Со мной две очаровательные амазонки.
– Это прекрасно. Ты их не отпускай. После спектакля сразу мчусь к тебе. Что-нибудь захватить?
– Нет, ничего не надо. Всё есть.
– До встречи.
– Пока.
      Около одиннадцати часов появляется Богорад с огненными глазами. По виду вроде бы устал, как ни как после работы, а по глазам чувствуется, что немного оставил сил, на «утехи». Не успел появиться, как в квартире всё зашумело, Володя начал суетиться, торопиться, начал дёргать девчонок (причём обеих) за все места, стараясь возбудить их ещё больше, да впрочем они и так уже были готовы ко всему. Ну прямо не терпится мужику. Процесс искушения наступил также мгновенно, как и его появление.
      Я совсем забыл главную деталь, он заявился с огромной коробкой (чехлом) для фагота, оставлять его в машине большой риск хищения, а так как сам музыкальный инструмент, вещь очень дорогая, то и приходится его таскать с собой. Увидев дорогую коробку, девчата преобразились и их обуяло простое человеческое любопытство, они начали нудить показать им диковинную вещь. Когда замки щёлкнули и коробка распахнулась я признаться и сам впервые увидел, утопающий в чёрном бархате, вблизи в разобранном виде этот музыкальный инструмент. Сразу вспомнил, что итальянцы фагот в разобранном состоянии не иначе как вязанка дров и действительно на первый взгляд составные элементы фагота гляделись как дрова. Девицы в один голос завыли:
– Володя, миленький, сыграй что-нибудь.
Володя начал как мог упираться приводя одну за другой причины – уже поздно (2 часа ночи); инструмент нужно долго собирать (врал); что он безумно устал и тому подобные вещи. Наконец, он сломался (женщины, в некоторых случаях, могут делать из нас всё что хотят) начал собирать свою «бандуру», которая медленно превратилась, почти в двухметровую трубу. В этот момент лицо его стало более серьёзным, то ли он выбирал какое произведение сыграть, то ли вспоминал ноты, то ли просто настраивался, одним словом, мы ждали торжественных звуков. И они (звуки), таки  прозвучали, да так громко, что вначале зазвенела и закачалась люстра, неохотно мигнула лампочка, через несколько минут, со всех сторон, в стены раздались удары похожие на стук кувалды или утюга, кто-то лупил по трубе системы отопления, как в колокольный набат, не забывайте одного, во всём многоквартирном доме царит глубокая ночь. Вот-вот и проснётся весь дом, и пойдет на работу, как по сигналу тревоги. Музыкант продолжал извергать всё новые и новые утробные звуки, я не сразу оценил масштаб катастрофы и когда уже весь дом гудел только уже своими звуками возмущения, пришлось броситься к Володе умоляя его завершить столь любимую им сонату. Сидя невозмутимо на кровати, с голыми волосатыми ногами, он наконец прервал песню «глухаря», спокойно отложил фагот в сторону и рявкнул:         
– Сволочи! Их уже и Вивальди не устраивает.
Богорад, относился к категории одухотворённых людей (не от мира сего) всецело посвятивших себя любимому делу – музыке. Порой он настолько погружался в мир музыки, что мог пройти мимо вас и не заметить. В его жизни подобные случаи были сплошь и рядом. Он мог орать на весь гастроном, высоко задрав голову по верх толпы, имя своей жены пытаясь отыскать её, хотя она в это время находилась от него в одном метре.   
      Однажды его «внутренняя близорукость» можно сказать спасла жизнь его друга. Дело происходило в Праге шёл 1968 год. Разрастался политический кризис в Чехословакии на горизонте засверкала «Пражская весна» с её плюралистической концепцией социализма «с человеческим лицом». Прагу заполонили западные и советские спецслужбы, для них самое время плодотворной работы, кого-то подогреть, кого-то завербовать, кого-то скомпрометировать, а кого-то может быть и «хлопнуть», ну это крайняя мера, хотя очень надёжная. И надо же такому случиться, в это же смутное время, в Пражской консерватории проводится очередной международный конкурс фаготистов, в котором принимает участие Богорад. В те же самые сроки в Праге находился друг детства, назовём его Дмитрием, работавший за рубежом (нелегально, сотрудник внешней разведки КГБ СССР), как гражданин Норвегии, с определёнными целями. В ратуше, куда были приглашены лауреаты конкурса, каким-то образом затесался и Дмитрий. Приглашённых было достаточно много и в толкучке Дмитрий чуть не столкнулся нос к носу со своим другом Володей. Увидев Богорада и зная его импульсивный характер, Дмитрий побелел и замер, ожидая на весь зал бурной реакции друга:
– Засранец! А ты как сюда попал?
Это бы означало полный провал «Агента», со сложными и болезненными последствиями. Но к великому счастью этого не произошло, Володя про скользил среди толпы, бросая взгляд по верх голов, Дмитрий оказался незамеченным. Эту историю я услышал в середине 70-х годов.
      Здоровье медленно уходило из могучего тела, на мой взгляд, великого музыканта, оставляя ему в замен добрую память друзей. В один из дней не стало Владимира Семёновича Богорада ,  ему шёл 67 год.
      
      Прошло два с лишним года и вот, наконец, завершилась командировка Кати в Алжир. Звонок для меня был волнительным и неожиданным. Много вопросов крутилось в голове: Какая она стала? Изменилось ли её отношение ко мне? Как ни как, заграница, иная обстановка, огромное количество окружающих людей. Появились ли другие интересы и запросы? С этими волнительными мыслями готовился я к столь долгожданной встречи. Передо мной предстала совершенно другая Катюша, что-то осталось, но многое и изменилось, она была такая же стройная и высокая, правда, очень похудевшая и осунувшаяся, от этого её большие глаза стали ещё крупнее, её пышные формы (грудь), сменилась чуть заметными девичьими выпуклостями, юный искрящийся взгляд сменился взрослым взглядом женщины.
      – Ну, здравствуй пропащая душа. Мне, кажется, что я ждал тебя всю   
         жизнь.
       – Не преувеличивай, всего лишь два года.
      – Да, нет вечность!
Весь её вид говорил о том, что она явно хотела произвести на меня впечатление и видно было, что ждала моей реакции.
      – Катюха, какая ты стала взрослая и нарядная, ну впрямь, как фотомодель 
         с глянцевого журнала.
      – Не смущай меня.
Вся её внешняя форма была закамуфлирована заграничными нарядами, выглядевшими с большим вкусом. Рядом с ней я выглядел затерянным человеком из прошлого советского времени, меня это обстоятельство не сильно смущало. Что ж из того, да я был одет как все в нашей стране, одно время в Китае все ходили во френчах на манер Мао, время прошло и они поменяли и стиль и моду, появились новые возможности, аналогичные изменения произойдут и у нас в стране, только чуть позже.
      В моих письмах, я писал, что у меня появилась квартира, и теперь был хороший повод увидеть моё скромное жилище своими глазами. Машина быстро домчала нас до дома. В душе я надеялся, что моя квартира понравится Кате, однако, переступив порог дома она как-то спокойно без излишних эмоций произнесла.
      – Да, хорошенькая, светленькая.
Пока я возился на кухне приготавливая кофе, в голове у меня крутились мысли о недавних встречах, здесь же с другими девчонками, и совесть начала вдруг толчками одолевать меня – разьве так можно? Но с другой стороны у меня не было перед Катей каких-либо обязательств в сохранении целомудрия, в течение более чем двух лет.
      Романтично и сладостно звучит голос Демиса Русоса «Good bye my love – Прощай, моя любимая», по иронии судьбы это была первая мелодия, услышанная нами после долгой разлуки, и она словно направляла нас на путь расставания. В это было трудно поверить, но ещё более труднее уйти от самих себя, оставить где-то позади светлые дни воспоминаний, мы были похожи на людей убегающих от своей тени. Демис Русос продолжал терзать душу, заставляя прислушаться к его словам.
«And I love you, I swear that’s true» – Я люблю тебя, клянусь, это правда».
      Катя не придавала особого значения словам певца, она наслаждалась мелодией и её чарующими звуками, у меня же на «сердце скреблись кошки». Не осознавая, волнующей глубины переживаний, мы уверенно шли к расставанию. Несмотря на то, что наши встречи становились чаще с её стороны появлялись порой необоснованные упрёки по каким-то мелочам, пишу эти строки и пытаюсь вспомнить, хотя бы один пример наших недомолвок и не могу. Она становилась крайне слезливой, раздражительной, поэтому приходилось всякими способами успокаивать её трепетную душу, но как я ни старался снимать напряжение, мы каждый раз, по какой-то случайности оказывались в кровати. По всей видимости в её натуре боролись несколько противоречивых чувств, разобраться самой было сложно и может быть в этой связи наши «кувыркания» в кровати так и не выходили на финишную прямую. Она всё время откладывала – «Потом, потом, потом… чуть позже». Неотвратимо надвигался перелом наших отношений. Наши часы начали обратный отсчёт времени, встречи становились реже, телефонные звонки становились суше, в воздухе витал какой-то туман, в голосе начали появляться нотки раздражения. В таких случаях говорят – вот и наступило в деревне утро. У нас не было душе раздирающей последней встречи, мы тихо разошлись. Мы расставались и у нас было прекрасное прошлое. Мы начали движение в разные стороны. Увы, брошенный взгляд назад, может безнадёжно погубить начатый путь вперёд.
      Прошло полгода и я услышал новость от кого-то из моих друзей, что Катя вышла за муж, затем вскорости у неё появились дети. Не успели родиться дети, как их брак распался.
      Спустя тридцать с лишним лет раздался телефонный звонок. Я сразу же узнал до боли знакомый голос, который, кстати, совсем не изменился. И опять, мы вдвоём, уже старенькие, в квартире, правда не в моей, а в её, сидим на кухне пьём коньячок с чаем, и летят воспоминания, воспоминания …

      Свои три попытки в поисках «большой любви» я израсходовал и к великому разочарованию, все они оказались неудачными, так мне оказалось мало, и я трижды нарушил заповедь забираясь в туже, как мне казалось, речку. Она может и была той же речкой, да только та вода безвозвратно утекла.

      Прошлое и настоящее смешалось в единое целое. И меня всё больше терзает один вопрос, а может быть я не тех любил и не понятно кого искал, и тратил свою энергию души понапрасну? 

14.05.12