***
- Ну что расселся-то? Лучше вон люстру с антресоли бы достал! – прикрикнула дородная женщина на своего мужа, мирно устроившегося на диване перед телевизором. – А то молодые-то приедут, чего на новоселье-то дарить будем?! Машка-то ничего не взяла из приданного, все некуда было, а теперь-то как люди жить будут, крыша своя над головой, надо ж и люстры повесить и ковры постелить. Чего сидишь-то, Мииить?!
- Да иду я уже, иду. Не кричи, мать, - басом пророкотал муж.
Дмитрий Павлович был отнюдь не худеньким мужчиной преклонных лет. На то, чтобы принести из кладовки заказанные Анной Ярославовной вещи у него ушел ни один час. А она все покрикивала и подгоняла нерасторопного мужа. К полудню, когда в доме ожидали приезда дочери с зятем, в большой комнате выстроился целый батальон коробок и коробочек, сверточков и кошелочек с приданным для новой квартиры молодых. Чего здесь только не было: сервизы, хрусталь, ковры, гобелены, люстры с вентилятором и венец всего – медный начищенный заново электрический самовар – мечта чуть ли ни каждой советской семьи. Анна Ярославовна с гордостью взирала на приданное, собранное трудом и потом для единственной доченьки.
***
Маша и Юра приехали после полудня – новенькая иномарка застряла на подступах к селу в весенней колее. Вот и задержались. Хорошо мимо проезжал сосед – тракторист, вытащил. Юра был зол, ему никогда не нравилась глушь родного села. Мария – спешила поделиться с матерью радостью, рассказать о новой городской квартире, трамваях, звенящих по утрам у них под окнами, о новой работе, до которой рукой подать…
Гости, засидевшись за чаем с домашними пирожками, остались ночевать. Юра немного отошел – разговорил его Дмитрий Павлович, восхищаясь новинкой немецкого автопрома.
***
На следующий день, когда гости засобирались домой – в город – Анна Ярославовна позвала их в большую горницу, разворачивать приданное. Она с энтузиазмом показывала им то одно, то другое, восхищенно щебеча:
- Вот ковер вам в зал на пол, а вот этот на стену повесите. Это я по великому блату достала в свое-то время. А вот сервиз – это нам с папой на свадьбу подарили, а я его сразу приберегла, как знала, что дочка родится – в приданное ей сберегла. Ой, Маша, а вот ваза – это хрусталь! Представляешь! Хрусталь! В сервант поставите, все гости обзавидуются!
Излияния тещи прервал Юрий:
- Мама! Да Вы что! Какой хрусталь? Какие ковры? Двадцать первый век на дворе! Этот хлам только если в краеведческий музей сдать!
- Ишь, чего удумал, - взбеленилась теща, - в музей! Да я от себя отрывала! Не доедала! Не допивала! По великому блату все брала! Дефицит же был! А он … в музей. Да ты хоть несчастную вазу своим трудом-то заработал? В дом-то принес? Голые стены одни1 Машка вчера фотографии показывала – стыд! Как в хлеву, ни одного ковра. Да неужто я для единственной дочки чего пожалею? В музей …
Юра не стал спорить. Посадил жену в машину, разрешив взять с собой только одну хрустальную вазу – чтобы цветы было во что ставить – клятвенно заверив тещу с тестем, что эти самые цветы будет дарить жене каждые выходные.
***
После отъезда молодых, Дмитрий Павлович пыхтя и охая, уложил приданное на антресоли, под всхлипывания Анны Ярославовны.
- Не плачь, Аннушка, время - дело такое… сегодня им ничего не надо, а завтра с руками оторвут. Мода-то возвращается, - ласково погладив жену по пухлому плечу, пророкотал Митя.