Манящие блики немецких кастрюль
«История – это роман, который был,
роман – это история, которая могла бы быть».
Гонкур
Мы часто и справедливо недоумеваем по поводу того, что никак не можем развернуть отечественную промышленность на массовое освоение точных и новейших технологий, имея целью вывести на современный уровень так же, как и военно-космическую отрасль, все остальные – сугубо гражданские. Ну, ладно, проспали мы всеобщий всплеск научно-технического интереса к бытовой электронике. Ладно, не российские кулибины стали законодателями мод на автосалонах и прочих выставках изделий высокого технического профиля. Но ведь и такие изделия, как кастрюли, сковороды, и прочие тарелки с ложками, умудряемся покупать за рубежом. Электротовары, где контакты порой вместо меди выполнены из дешевенькой стали, и то везем из Китая. Холодильники, телевизоры, стиральные машины, газовые плиты, мебель, одежда – все из-за рубежа. Бытовая химия и строительные материалы… канцтовары и всевозможный инструмент… Да что же это такое? Даже детские игрушки – и те везем, черт те знает, откуда!
Я всегда удивлялся тому, что все последние годы у руля нашей страны стояли люди, далекие от понимания важности научно-технического прогресса. Недоучек-гимназистов в народившейся на свет советской республике – ленинско-сталинскую гвардию – сменил недоучка-аграрий Хрущев. Брежневская команда сделала немало в модернизации ведущих отраслей народного хозяйства, но и ей было не под силу тягаться с набирающим обороты маховиком западных передовых технологий…
Сегодня мы потеряли даже то, что «на подпорках и закрутках», но все же работало. В лихие девяностые годы оборудование с реквизированных «бандюками» машиностроительных заводов свозилось в металлолом, а на освободившихся площадях строились супермаркеты или склады для перевалки западного «шмутья».
1. Первый прообраз советского ГУЛАГа
А что такое современная экономика без самодостаточного и одетого в одежки новейших технологий машиностроения? Кто сегодня возьмется строить современные механизированные и компьютеризированные производства, не имея поддержки государства? Банки давно уже работают только на свои интересы. Инвестиций под строительство «долгоиграющих» проектов никто сегодня давать не рискует. А государство?
И как тут не вспомнить всю нашу историю российскую, где мы постоянно оказывались в хвосте мирового прогресса, потому что неправильно понимали приоритеты хозяйствования.
…Нет, пожалуй, ни одной публикации о Петре I, в которой великий преобразователь России не был бы назван отцом русской промышленности. И это вполне справедливо: чем была Россия до Петра по своему хозяйственному потенциалу? Земледельческой и аграрной страной. Но именно Петр начал «раскручивать» наиболее удачливых «купчишек», на нужные Отечеству дела. Великий преобразователь страны не мог ждать. Он торопился, желая, по-видимому, еще при жизни увидеть Россию великой страной. Из двухлетней поездки за границу, из опыта крайне неудачного начала Северной войны молодой царь вынес твердое убеждение: у России нет доброжелателей в этом мире, и, чтобы устоять перед возвысившейся Европой, нужна регулярная армия: артиллерия, морской и речной флот. Необходимо огромное количество сукна (для солдатских мундиров), полотна (для парусов), чугуна, железа, меди, бронзы, пороха и многого-многого другого. Откуда взять все это? На мелкий кустарный промысел – никакой надежды. Полагаться на иностранный привоз? Нужно много денег. Оставался единственный вариант – заняться отечественной промышленностью. Но и тут не все было ясно. Кто и как начнет заниматься неведомыми доселе большими делами? Разумеется, купцы. Ведь богаче этих бородатых «золотонош» нет никого в любом царстве-государстве. А не пойдут «купчишки» на царево дело, что тогда? И на это у Петра был готовый ответ: «Всем известно, что наши люди ни во что сами не пойдут, ежели не приневолены будут», - читаем мы в одном из указов императора. Процесс втягивания купечества на путь фабрично-заводской деятельности шел не так стремительно, как хотелось бы Петру. И тому были серьезные препятствия. Первое: почти полное отсутствие рабочих промышленных специальностей. Второе: отсутствие рынка сбыта.
Все эти проблемы Петр I решал в присущей ему повелительно-принудительной манере, чем и вызвано «русское своеобразие» промышленного развития страны. В развитых странах Европы, которым поклонялся Петр, фабричное производство основывалось на труде наемных рабочих. А как быть крепостнической России, где «вольный труд» появится еще очень и очень нескоро? И Петр I сначала раздает «казенных» крестьян, а потом разрешает использовать на фабриках бродяг, нищих, мелких преступников, беглых крестьян. Позднее он идет еще дальше, разрешая заводчикам приобретать целые деревни «под такою кондицией, дабы те деревни всецело были при тех же заводах неотлучно». Говоря иначе, Петр I ввел систему принудительного труда на русских фабриках. Сам внешний вид петровского промышленного заведения напоминал острог – со рвами, насыпными валами и высоким частоколом по периметру. А если учесть суровый режим труда (14 – 16-часовой рабочий день, битье за провинности, казарменное проживание и т.д.), то петровские заводы являлись не чем иным, как прообразом советского ГУЛАГа, а Петра I можно считать прародителем последнего.
Что касается второй проблемы, то и она была решена с учетом российской специфики. Учитывая отсутствие внутреннего рынка, Петр восполнил этот пробел экономической процедурой, которая нынче называется госзаказ.
…В 1698 году царь Петр проезжал через Тулу в Воронеж. Наслышавшись о славе тульских ружейных мастеров, он остановился на несколько дней в Туле. C собой Петр привез алебарду иноземного образца и пожелал заказать в Туле такие же алебарды. Пригласили к царю тульского кузнеца Никиту Антуфьева.
- Сделай, кузнец, триста алебард по сему образцу. Сможешь смастерить такие?
- Наши русские алебарды получше, государь, будут!
- Ладно! Смотри только, как бы не вышла пустая хвальбишка. Самолично отхожу, коли врешь.
А кузнец сдержал свое слово. Работу исполнил вдвое быстрее, чем назначил царь, и алебарды доставил в Воронеж, где в то время находился государь. Петр Алексеевич самолично осмотрел работу и остался ею весьма доволен.
А через месяц стольник вручил Никите Демидовичу Антуфьеву царскую грамоту. В ней – на то обратил внимание тульский кузнец – вместо прежнего Антуфьева именовался он Демидовым. Жаловал царь Демидова Верхотурскими железными заводами на реке Нейве (раньше река называлась Невьей, а потому и завод был назван Невьянским) со всеми строениями, с заготовленной рудой, углем, дровами, мастеровыми и работными людьми. Разрешалось туляку искать руду и разрабатывать ее и в других местах Каменного пояса. Позволено царем было Никите ставить на Нейве, а также на других реках, новые заводы. Для заводской работы дозволялось покупать людей и свозить на Урал. Для рубки леса, возки руды и выжигания угля Демидов мог верстать за плату верхотурских крестьян. А плата была установлена заранее: четыре алтына за сажень дров. Если та плата крестьянам покажется низкой, то в грамоте строго оговаривалось: «а буде мужики начнут противиться и покажут в том свое упрямство, то их к сечке и возке дров принудить…». Чтобы людишки не ленились, Демидову разрешалось без суда, по своему усмотрению наказывать нерадивых…
Сейчас, с высоты сегодняшнего времени диву даешься, читая о вычурных решениях Петра. Ну, в самом деле, как он мог доверить организацию грандиозного дела (какое и в наше время связано с массой труднорешаемых проблем) неграмотному, не имеющему опыта организаторской работы мужику? И не просто доверить, а наделить беспрецедентными даже по тем временам полномочиями? Но, как мы видим, Петр все же оказался прав! Малограмотный тульский мужичонка развернул такую бурную деятельность, какая иным опытным заводчикам не снилась.
…Однако результаты развития промышленности Петра не радовали. Государственный монополизм, воровство заводчиков и взяточничество чиновников тормозили развитие производительных сил страны, увеличивая ее отставание от стран Запада. В борьбе против «мздоимства великого и краж» Петр прибегал к самым крутым мерам. Штрафовал и прилюдно дубасил палкой своего друга и любимца Меншикова, отправил в ссылку вице-канцлера Шафирова, подверг публичной пытке петербургского губернатора Корсакова, повесил тобольского губернатора Гагарина и т.д. и т.д. – и все как об стенку горох…
2. Екатерина, ты была не права…
Новый виток развития промышленного предпринимательства в России начинается с правления Екатерины II (1762-1796 гг), которое, по словам ярого критика отечественной истории П.Я.Чаадаева, имело «столь национальный характер, что, может быть, еще никогда ни один народ не отождествлялся до такой степени со своим правительством, как русский народ в эти годы побед и благоденствия». Факт остается фактом: 34 года Россией правила немка, сумевшая сделать свое царствование одним из самых благополучных в русской истории.
С самого начала своего царствования молодая императрица со свойственной ей осмотрительностью, неспешно, но последовательно и целеустремленно осуществляла реформирование социальных и экономических основ российской жизни. К числу ее несомненных заслуг в плане развития российского промышленного предпринимательства следует отнести следующие:
1. уничтожение государственных монополий в промышленной сфере, легализация частной собственности на средства производства (по-современному: приватизация);
2. формирование «среднего сословия» в России, т.е. отечественной буржуазии;
3. переориентация промышленности с удовлетворения военных заказов на народно потребление (по-современному: конверсия);
4. расширение внутреннего рынка – вширь (за счет вновь завоеванных громадных территорий) и вглубь (за счет возросших потребностей народа).
Екатерина II решительно порывает с петровской системой жесткого регламентирования промышленной деятельности, убежденно полагая, что только в частных руках завод заработает с пользой для государства и с прибылью для казны. Она устанавливает порядок, по которому заводы и «полезные рукоделия» могли открывать все, кому и где захочется.
При Екатерине II возросла роль России в мировой экономике – в Англию стало в больших количествах экспортироваться российское парусное полотно, в другие европейские страны увеличился экспорт чугуна и железа. Но особенно сильно вырос экспорт сырья: леса (в 5 раз), пеньки, щетины и т. д., а также хлеба. Объём экспорта страны увеличился с 13,9 млн. р. в 1760 г. до 39,6 млн. руб. в 1790г.
Российские торговые суда начали плавать и в Средиземном море.
А вот промышленность развивалась слабо, в ней практически не было технических усовершенствований, а самое главное, – ее развитие тормозило крепостное право, об отмене которого царица даже и не помышляла. Екатерина не понимала значение происходившей на Западе промышленной революции и утверждала, что машины (или, как она их называла, «махины») наносят вред государству, поскольку сокращают численность работающих. Более-менее развивались только две экспортные отрасли промышленности – производство чугуна и полотна, и то обе – на базе «патриархальных» методов, без использования новых технологий, активно внедрявшихся в то время на Западе.
3. В тени западных реформ
Но ни Екатерине, ни ее преемникам Павлу I (годы правления: 1796 – 1801), ни Александру I (1801 – 1825) почему-то никак не втемяшивалось в головы, что существование крепостного права в России является главным тормозом развития экономики.
Хотя справедливости ради стоит заметить, что эти правители пытались делать попытки к устранению этого нелепого с точки зрения здравого смысла социального явления.
Так, при Павле I в губерниях было предписано губернаторам наблюдать за отношением помещиков к крестьянам. В случае жестокого обращения с крепостными губернаторам было предписано докладывать об этом императору. А в начале своего царствования (в 1797 году) царь разрешил крестьянам подавать ему жалобы на притеснения помещиков и управителей. Но вскоре был издан указ, предписывающий крепостным крестьянам под страхом наказания повиноваться своим помещикам.
Несмотря на прекраснодушные порывы и сетования по поводу крепостного права, государственная деятельность молодого Александра I не выходила за рамки просвещённого абсолютизма екатерининского образца. Тайная разработка проектов конституции и крестьянской реформы продолжалась в его окружении до конца 1810-х годов. К 1812 году император потерял интерес к реформированию и отправил ее разработчиков …в ссылку.
Некоторый всплеск развития индустриализации в Российской империи наблюдался при Николае I (годы правления: 1825 – 1855).
Состояние дел в промышленности к началу царствования Николая I было наихудшим за всю историю Российской империи. Да ее фактически и не существовало (в то время, как на западе промышленность входила в стадию бурного развития). В экспорте России было лишь сырьё, почти все виды промышленных изделий, необходимые стране, приобретались за рубежом.
К концу царствования Николая I в стране начала формироваться технически передовая и конкурентоспособная промышленность, в частности, текстильная и сахарная, развивалось производство изделий из металла, одежды, деревянных, стеклянных, фарфоровых, кожаных и прочих изделий, начали производиться собственные станки, инструменты и даже паровозы. С 1825 по 1863 годы годовая выработка продукции русской промышленности на одного рабочего выросла в 3 раза, в то время как в предыдущий период она не только не росла, но даже снижалась. С 1819 по 1859 годы объём выпуска хлопчатобумажной продукции России увеличился почти в 30 раз; объём машиностроительной продукции с 1830 по 1860 годы вырос в 33 раза.
Бурное развитие промышленности привело к резкому увеличению городского населения и росту городов. Доля городского населения за период царствования Николая I выросла более чем в 2 раза.
Николай I пытался разработать законы, призванные облегчить положение крепостных крестьян. Была проведена реформа управления государственной деревней и подписан «указ об обязанных крестьянах», ставшие фундаментом отмены крепостного права. Однако полного освобождения крестьян при жизни императора так и не состоялось.
4. Гладко было на бумаге…
Александр II (годы правления: 1855-1881) вошёл в историю как реформатор и освободитель. В его царствование было отменено крепостное право, введена всеобщая воинская повинность, учреждены земства, проведена судебная реформа, ограничена цензура, проведён ряд других реформ. Империя значительно расширилась за счёт завоевания и включения среднеазиатских владений, Северного Кавказа, Дальнего Востока и других территорий.
Но вот что странно: экономическое положение страны при этом катастрофически ухудшилось. Промышленность поразила затяжная депрессия, в деревнях то и дело возникал массовый голод. Больших размеров достигли дефицит внешнеторгового баланса и государственный внешний долг, что привело к расстройству денежного обращения и государственных финансов.
Взгляды современных историков на эпоху Александра II подвергались резким изменениям под влиянием господствующей идеологии, и не являются устоявшимися. В советской историографии преобладал тенденциозный взгляд на его царствование, вытекавший из общих нигилистических установок на «эпоху царизма». Современные историки, наряду с тезисом об «освобождении крестьян», констатируют, что их свобода передвижения после реформы была «относительной». Называя реформы Александра II «великими», они в то же время пишут о том, что реформы породили «глубочайший социально-экономический кризис в деревне», не привели к отмене телесных наказаний для крестьян, не были последовательными.
5. Лиха беда - начало
И только Александру III (годы правления: 1881-1894) удалось вывести промышленность из ступора. Настоящая техническая революция началась в металлургии. Выпуск чугуна, стали, нефти, угля в период с середины 1880-х по конец 1890-х годов увеличивался рекордными темпами за всю историю дореволюционной промышленности. Начиная с 1891 года, в стране начала действовать новая система таможенных тарифов, самых высоких за предыдущие 35-40 лет. Это способствовало не только промышленному росту, но и улучшению внешнеторгового баланса и укреплению финансов государства.
Твёрдое управление императора повысило благосостояние русского народа.
Николай II (годы правления: 1894 – 1917) ничуть не потерял курс и ритм развития экономики страны, взятый его отцом.
Царствование Николая II явилось периодом экономического роста: в 1885 – 1913 годы темпы роста сельскохозяйственного производства составляли в среднем 2 %, а темпы роста промышленного производства 5 % в год. Добыча угля в Донбассе увеличилась с 5 млн. тонн в 1894 году до 24 млн. тонн в 1913. Началась добыча угля в кузнецком угольном бассейне. Развивалась добыча нефти в окрестностях Баку, Грозного и на Эмбе. Продолжалось строительство железных дорог, суммарная протяженность которых, составлявшая 44 тыс. км в 1898 году, к 1913 году превысила 70 тыс. километров. По суммарной протяженности железных дорог Россия превосходила любую другую европейскую страну и уступала только США.
И кто знает, не эти ли успехи последнего российского царя повлияли на дальнейший ход истории? Сегодня уже доподлинно известны все те тайные пружины западных влияний, которые привели к государственной катастрофе великой державы. Набиравшая обороты промышленность рухнула в такую пропасть, из которой так и не может выбраться по сию пору.
6. Птица Феникс завтрашнего дня
Да, Россия накануне событий 1917 года по своему промышленному потенциалу вплотную подбиралась к развитым странам Европы и бурно прогрессирующим после первой мировой войны США. Рекой текли иностранные инвестиции, крепли и расширялись экономические связи с крупнейшими международными корпорациями.
Накануне Первой мировой войны Россия занимала пятое место в мировом промышленном производстве и была мировым лидером по промышленному росту с показателем 6,1 % в год. Но… злой рок уже в который раз собрал в кучу все гибельные обстоятельства, чтобы всероссийская государственная катастрофа состоялась.
Случилось то, что случилось. И огромная могучая страна оказалась у разбитого корыта.
…В годы советской власти мы все были уверены в том, что в основе торжественно объявленной индустриализации был рациональный и выполнимый план. Предполагалось, что первый пятилетний план вступит в действие уже в конце 1928 году. Предполагалось…однако даже к моменту его объявления в апреле-мае 1929 г. работа по его составлению не была завершена. Изначальная форма плана включала в себя цели для 50 отраслей промышленности и сельского хозяйства, а также соотношение между ресурсами и возможностями.
Первая пятилетка, несмотря на громогласные заявления о ее успешном выполнении была с треском провалена. Только сейчас стали известными факты резкого спада в сельском хозяйстве и в промышленных отраслях, зависящих от него.
Однако целеустремленность вождя и его правительства свое дело делала. Промышленность, как птица Феникс, отряхнув от пепла крылья, взмыла в небеса под бравурные марши трудовых побед. И пускай западные историки до сих пор долдонят о «сталинских кровавых методах принуждения», гигантомании, пренебрежении материальным обеспечением и развитием инфраструктуры, обесценивании человеческого труда, – ни у кого сегодня язык не повернется сказать, что это было не правильно.
Авторитарный метод руководства был в тот период оправдан тем обстоятельством, что иначе преодолеть разруху и хаос, оставленные гражданской войной было невозможно. Все, что предпринималось руководством страны, было беспрецедентным насилием над человеческой личностью, но на кону стояло само существование страны. В 30-40-е годы темпы роста ВВП в СССР уже составляли 6,3%, в то время, как Англия, Франция и США переживали период «Великой депрессии».
…И кто знает, смогли бы мы догнать развитые страны запада, если бы не Вторая мировая война.
7. Вместо послесловия.
…И вот мы снова выкарабкиваемся из-под обломков очередного социально-хозяйственного раздрая. Хочется верить, что последнего в нашей отечественной истории. Выкарабкиваемся и пытаемся понять, что нам надо делать, чтобы вывести нашу экономику на современные позиции.
Я думаю, мы сознательно занижаем наши оценочные показатели уровня развития промышленности (наверное, чтобы не расхолаживаться). Давайте скажем честно: не все уж у нас так скверно. Мы давно уже не сидим на «нефтяной игле», как об этом тупо талдычат выброшенные из политической жизни страны либералы. Но и до мирового уровня мы все равно еще не доросли.
А причины? Они – на поверхности: недостаточно качественная научно-техническая образовательная база, немотивированность на технический прогресс финансового сектора, недостаточность федеральных целевых программ. Но главное, – это наше неверие в собственные силы, отсутствие амбициозности, заряженности на творческие достижения.
И еще. Как можно было такую серьезную отрасль, как «нанотехнологии», отдать на откуп «ельцинскому проходимцу» Чубайсу? Вот пока у нас на ключевых отраслях промышленности будут сидеть подобные ему чиновники, ничего у нас и не будет меняться. До тех пор и будут нас дразнить манящие блики немецких кастрюль.