В народе под словом "зеленка" все подразумевают раствор, что дезинфицирует рану. Для тех кто прошел Афган, слово "зеленка", это район местности, который всегда таит в себе опасность и где практически всегда проливается кровь. Зеленка, это местность где растут деревья, кустарники, камыши, где растет все то, что укрывает душмана. Пянджское ДШМГ называли "Короли гор", Керкинское - "Львы пустыни"! И они, и мы одинаково ненавидели, если вдруг приходилось воевать в "Зеленке".
Это один из эпизодов, той тяжелой войны. В конце ноября появились разведданные, что "Духи" на Новый Год намереваются обстрелять г. Пяндж, где дислоцировался Пограничный отряд, реактивными снарядами. Командование приняло решение провести зачистку приграничных Афганских кишлаков, что бы остудить пыл басмачей. Операцию было принято решение провести силами мотоманевренных групп и нашей ДШМГ. И вот мы вылетаем на операцию. Понятное дело в горах, прежде чем десантироваться, "Борты" обрабатывают площадку Нурсами (неуправляемые реактивные снаряды), а здесь сплошная зона кишлаков, все утопает в зелени, что обрабатывать? Летим по 7-8 человек в борту, ну естественно вооружены "до зубов". Время подлета 10-15 мин, естественно вся наша армада сваливается на кишлаки, вызывая шок у населения. Наш борт выбирает огромную поляну, разработанную под рисовые чеки. Впереди несколько домов, за ними огромная роща. Выпрыгиваем в жижу по колено и стремительно добежав до возвышенности арыка, занимаем оборону. Куда высадилась вторая, третья, четвертая группы не понятно. Пытаюсь связаться по радио, кругом все орут в эфире и ни кто не может понять, кто где есть! Летчики выбирали поляны, не выпрыгивать же на крыши домов! Пытаемся обозначить себя ракетами, бесполезно, ни чего не наблюдаю. Вдруг слышу в эфире истошный крик: "Духи!!!" и где-то впереди справа от нас в полутора-двух километрах начинается интенсивная стрельба, слышатся разрывы гранат. Над нами носятся вертолеты. Выхожу на связь с ними, обозначаю себя дымами, они мне говорят, что нас высадили в 2-3 км левее от основных сил! ЁПРСТ!!! Выхожу на связь с командиром, докладываю обстакановку, кое как сориентировались, кто где находится. ОН МЕНЯ УТЕШАЕТ!!! Говорит, они шуганули местную бандежку и человек 40-50 духов рванули в нашу сторону. Держись, говорит правой стороны рощи и рви к нам, постоянно ориентируй нас, что бы свои не постреляли. Все говорю, понял. Бегу в вашем направлении вдоль арыка. Хватаем свои пожитки, обегаем дом и только отбежали от него метров 150-200, наблюдаю в бинокль, что из озера поросшего камышами выбегают духи и вдоль рощи бегут в нашу сторону.
Их и вправду человек сорок, а нас семеро! Разворачиваемся и что есть мочи бежим назад к домику, пока нас не засекли. Дом огорожен огромным сплошным дувалом (глиняная стена), ворота закрыты! Забегаем за угол, лихорадочно ищем место, где можно занять хоть какую никакую оборону. Я ору в эфире командиру, что все духи бегут на нас. Занимаю оборону, но надолго меня не хватит, пусть пару групп бегут мне на помощь. Он говорит выходи на летчиков, сориентируй их и они сейчас долбанут туда со всех своих стволов! Выхожу на радиосвязь с летчиками, пытаюсь объяснить, что к чему. Наконец, тот что высадил нас и тот, что видел нас, когда мы обозначали себя дымами, с ориентировали своих "Горбатых" где мы находимся. Через пару минут над нами проносится два "Горбатых", которые просят дать целеуказания. В горах это что, дал очередь трассирующих пуль и все для летчиков ясно, а здесь какие трассера, когда видимости 15-20 метров!
Это я описываю все уже полчаса, а на самом деле все это происходит в течении 7-10 мин. Смотрю, духи уже в метрах 500-стах от нас, продолжают между деревьями бежать в нашу сторону. Увидев "Горбатых" Они все дружно залегли и ведут огонь по вертолетам. Умные СУКИ! Я говорю летчикам, сейчас я покажу рапудой (Это такая фигня на вроде новогодней "хлопушки", дергаешь за веревочку и оттуда вылетает ракета которая летит на метров 200-300) Я ору бойцам: «У кого рапуды, стрельните в сторону духов!». Не помню кто, выбегает чуть вперед с рапудой в руках, дергает за веревочку и ракета с шипением вылетает с "хлопушки". Пролетев метров 15, О БОЖЕ ОНА УДАРЯЕТСЯ В ВЕТКУ ДЕРЕВА, ЗАСТРЕВАЕТ В НЕЙ И ГОРИТ ЯРКИМ ПЛАМЕНЕМ!!! Вертолетчик по радио спокойненько так мне говорит: «Все, увидел!!!» Два "Горбатых" разворачиваются и я успеваю заметить, как с их подвесок вылетают ракеты и дружненько летят в нашу сторону! Давать какую-то команду не стоило, это видели ВСЕ! Возле дувала была какая-то огромная яма и мы все дружно, проделав суперакробатические трюки, просто влетели в неё. Конечно же я не завидую "Духам", кто частенько на своей шкуре испытывает работу вертолетчиков, мне одного раза хватило на всю оставшуюся жизнь! 30 секунд воя, грохота и скрежета, хватило, чтобы все наши души вывернулись на изнанку.
Горбатые прошли над нами и пошли на второй круг. Я с сержантом, не помню с кем, точно помню, что сержант, выбегаем на поле, я ору летчикам, что они ошиблись, и отправляю длиннющие трассирующие очереди в сторону духов, сержант запускает в их сторону 2 или 3 рапуды. Золотые летчики, Молодцы! Сразу усекли и со всех стволов ввалили по роще! Отработав отлетели в сторону, за ними зашли еще пара, а потом еще и транспортники. Ох и жарковато наверное было духам. Мы пока все взрывалось и горело в роще, краем арыка рванули в сторону наших. Пробежав метров 700 уткнулись в какой то широкий то ли ручей, то ли арык! Запыхавшись залегли вдоль него, думая как его преодолеть, заодно выйти на связь, сориентироваться и перевести дух. И только тут все оглохшие и очумевшие мы стали понимать, что от нас просто невыносимо дурно пахнет! Ё..... твою мать!!! МЫ ВСЕ БЫЛИ В ДЕРЬМЕ!!! Эта яма, что спасла нам всем жизнь, была отхожей ямой от скотника, что был за дувалом! Забыв про все на свете, матерясь и чертыхаясь, вспоминая и проклиная всё и вся на свете, мы стали снимать с себя всю амуницию и стирать это все в арыке. Кое-где шла вялая стрельба, но нам уже было не до войны. Вдруг слышим, надрывный вой и стон двигателей БТРа. Что за херня?! Через пару минут видим, что в нашу сторону вдоль арыка ползет какой то одинокий, заблудившийся БТР! Поднимаем руки и начинаем ему орать, чтобы не стрельнул еще по нам. Он остановился, постоял пару минут, наверное там поняли, что мы свои, он очередной раз завыл своими движками и уже резво рванул в нашу сторону. Подъезжает, тормозит. С него спрыгивает радостный лейтенантик, подбегает, обнимается. Видно, что радости нет предела. Я говорю ему: «Откуда ты браток здесь появился?». Бедолага, ничего толком объяснить не может! Ясно одно, из-за каждого угла стали стрелять, он чтобы не подожгли решил кишлак обойти полями, короче отстал и заблудился! Смотрит на нас очумелыми глазами и спрашивает: «А вы что тут делаете?» Я говорю: «Да так, устали воевать, решили искупаться!». Конечно он шутки нашей не понял, ВЕДЬ МЫ ДШ, МЫ БЕЗБАШЕННЫЕ!!! Он же видит, что мы все в трусах и видит сам, что мы просто стираемся!
Ну повыжимали мы все свои пожитки, я доложил командиру обстакановку, про БТР заблудившийся. Он дает команду, никуда его от себя не отпускать, занять оборону и ждать дальнейших указаний. Находимся друг от друга примерно в километре, вроде как образовали блок. По разведданным в окружении около 200-от духов, которые спрятались в камышах в этом сухом озере. Человек 40-50 успело вырваться, это как раз те, что выбежали на мою группу, ну и их половину накрыли в роще летчики. Правее от нас в метрах 300-ах наблюдаю огромный домина, вправо, влево от него на метров 300-400 ровные поля. Крепость, а не дом! Перебежками продвигаемся к нему, БТР на прикрытии. В метрах 50-ти от дома в поле натыкаемся на труп духа с Буром! Рядом в метрах двадцати второй лежит, но без оружия. Видать летчики завалили. Со всей осторожностью осматриваем дом снаружи, ворота не закрыты. Заходим во внутрь двора, двор огромнейший (впоследствии узнали, оказался домом местного бая и караван-сараем заодно). Осмотрели все помещения, пусто и только в женской половине забившаяся в угол и обезумевшая от страха женщина и трое ребятишек. Я как мог успокоил ее и спросил, есть кто еще в доме, она кивком отвечает, что нет. Осмотрели все, поднялись на крышу. Лучшего места для обороны и не придумать. Крыша так же оборудована дувалом высотой полметра, видно, что летом здесь стелют ковры и отдыхает приезжий люд.
Подогнали БТР, определили ему позицию, его пехота прорыла капонир на берегу арыка, он туда въехал и позиция оказалась, просто 5 баллов. Теперь мы с его пулемета могли косить камыш на этом чертовом озере километр по фронту. Лейтенант оказался командиром саперного взвода и у него были противопехотные мины ОЗМки. Я вышел по радио на командира и попросил разрешения заминировать выходы из камышей. Добро было получено. Лейтенант - молодчина, со своими бойцами до наступления сумерек успел заминировать вероятные места выходов из камышей. Поставив задачу всем бойцам, мы стали располагаться на ночь.
Детишки есть детишки, они все сидели на порожке и с удивлением рассматривали наши действия. Я в совершенстве владею узбекским языком и за полтора года, научился немного изъясняться на Афганском. Женщина, их мать, говорить на узбекском не могла, но понимала. И так я на узбекском, она на афганском, если честно мы быстро с ней нашли общий язык. Она дала нам казан, кое какие восточные сладости, я открыл банку сгущенки и пытался угостить детишек. Они первый раз в жизни видели, что это такое, боялись пробовать, но когда же я все таки убедил их попробовать обмакнутую в сгущенку лепешку, радости их не было предела. Они что-то лепетали своей маме, совали ей в рот лепешку, она стеснялась, но когда попробовала, даже на ее смуглой коже щек, проявился легкий румянец. Стало понятно, что и она в жизни пробовала это первый раз.
Во дворе было много курей. У убитого духа в кармане было 60 тыс. афганей, ну естественно мы их реквизировали. Я отдаю эти афгани хозяйке и говорю ей, можно мои солдаты зарежут три курицы. Удивлению ее не было предела. Она отказывалась брать деньги, но я засунул в карман пацаненка и дал команду бойцам поймать три курицы. Одну им, одну саперам и одну нам с лейтенантом. Команда молниеносно была выполнена и уже через полчаса мы с лейтенантом сидели у очага и жарили свою курицу в казане.
Лейтенантик был ну просто симпатяга, такое детское личико, румяные щечки, пухленькие губки. Такой весь нежный, такой культурный. Он всего полгода был в Афгане и то два месяца из которых был в отпуске, только что приехал и это была первая операция после отпуска. Звали его Дима, а сам он был по-моему из Калининграда. Он просто "балдел", что оказался с нами. Скажу честно, наверное меня ни кто не опровергнет, ДШМГ в ту пору считалось самым элитным подразделением, на нас всегда во всех гарнизонах смотрели все с уважением от солдата до генерала! конечно же мы все гордились этим. Даже в Союзе на базе, когда шло любое наше подразделение и вдруг встречалось с другим, то подразделение гарнизона останавливалось и пропускало наше, потому что это было ДШ!!!
Так вот и лейтенант, глядя на моих солдат, как они, ну как-то расковано, без суеты выполняли свои обязанности, глядя, как все выполняют не то что мои указания, а все распоряжения сержанта, наблюдая нашу воинскую сплоченность, все это вызывало в нем восторг. Ну а "писком" стало, когда жаря курицу, я достал свою полуторалитровую фляжку и налил в "чеплыжки" водки! Это был первый день операции, а на операцию офицеры без литра водки не вылетали. Ну что говорю ему, заварфулупеним за знакомство?! Это было любимое выражение моего начальника Юры Урванцева. Мы выпили, закусили колбаской из запасов, которые уложила в мешок мне жена перед вылетом на операцию. Закурили. Я сам просто "балдел", глядя на лейтенанта. Вспоминал, как мне было дико, когда я тоже первый раз лейтенантиком, в первый же вечер знакомства в блиндаже у командира дрожащей рукой держал чеплыжку с водкой. Мне тогда не верилось, что я сидел в кругу офицеров которые уже по два года отвоевали в Афгане, у которых на груди боевые ордена и медали, которые с первой минуты считали меня своим родным братом. Вот и лейтенантик сейчас смотрел на меня с таким восторгом, как я когда то на своих.
Ночь, тишина, такая благодать и вдруг два взрыва подряд! Меня отбросило взрывной волной в одну сторону, лейтенанта в другую. Кто-то истошно закричал: "К БОЮ! ДУХИ!!!» В ушах все звенело. Это был выстрел с гранотомета с тыла. Граната ударила где-то с метр выше нас, пробить дувал не смогла, но нас отшвырнуло ударной волной. Спрашиваю лейтенанта ЖИВ?! Он очумело кивает головой, я кричу: «Беги в БТР», а сам по лестнице взлетаю на крышу. Не могу понять, мы ждали духов с озера, а по нам бьют с тыла.
У духов напряженка с трассерами, видим отдельные пули, стреляют с арыка метров 200. Пули летят над нами, так как мы на крыше и они бьют снизу вверх, нас спасает мертвая зона. Мы занимаем оборону и начинаем палить в ответ. Мой гранатометчик с колена посылает одну за одной гранаты в сторону вспышек. Слышу стрельба идет и на других блоках. Стрельба сильная, духи бьют и из гранотометов. И вдруг слышу ТРА-ТА-ТА-ТА!!! Заработал крупнкалиберный пулемет нашего БТРа. Ну, что такое КПВТ рассказывать не буду. Чисто для обывателя, снаряд 14,5 мм даже просто пролетая над головой, приводит в ужас врага. БТР длинными очередями утюжит все вокруг. Слышу по радио голос командира, ну ты молодец, здорово бьет твой "Бродяга". Вдруг слышу один, второй, третий разрыв наших мин в стороне камышей. Дикие крики и пальба уже с фронта. БТР разворачивает башню и начинает утюжить камыши! Бой длился минут сорок, потом резкая тишина. Переговариваемся по радио с командиром. У нас все нормально, на тех позициях два легко ранненых. Чувствую, что рядом воняет. ЕПРСТ, рядом лежат кизяки (коровьи лепешки), хозяйка дома видать сушит на крыше! Твою мать, везет же мне сегодня на говно!!!
Вроде все утихомирилось. Подходит лейтенант. Я обнял его, говорю: «Спасибо, Димон, здорово вы их!». Говорю: «Пулеметчику утром объявим благодарность». Он мне с такой гордостью говорит: «Ну зачем утром, сейчас объявляйте! Я за пулеметом сидел!». Я его обнял, говорю, что завтра доложу командиру, чтобы вышли на твое командование с ходатайством о представлении его к медали. Он засмущался, но вижу, как ему было это приятно слышать.
Казан был наш цел, вот только курицу нашу всю пылью припорошило. Мы облили ее кипятком, налили еще по чаплыжке, заварфулупенили и жизнь стала медом. Я взял фонарик, сходил в дом. Бедная женщина обняла своих детишек и, зажавшись в углу, все тихо скулили. Я как мог успокоил их, сказал чтобы спали и ничего не боялись, все хорошо. С Димкой до утра мы просидели на крыше, он рассказывал мне про море, про девчонок и так про все-все и не слова о войне. Все равно шандарахнуло нас здорово. Нас пару раз стошнило, я все свалил на водку. Это сейчас понимаю, что виной тому было полученная контузия.
С рассветом пошли осматривать местность. Я показал Диме, куда граната попала, он нашел осколок и взял его на память. В арыке откуда по нам стреляли, следы крови, значит мы кого-то зацепили. На Димкиных минах подорвались духи, двое лежали в метрах 15-ти от камышей. Один с ППШ, второй с АКМом. Были еще кровавые следы, которые уходили в камыши. Ну вот говорю, Димон, это уже точно твоя работа. Было видно, что он первый раз видит трупы и это для него очень тяжелое зрелище. Это первый раз тяжело, а потом так привыкаешь, как сейчас мы привыкли ко всем терактам, особенно на Кавказе, что и практически не придаем этому внимания.
Через пару часов прилетели борты и стали утюжить все камыши. И нурсовали, и бомбили, и пытались сжечь. Но камыш был сырой и как только "доблесные" сарбозы начинали пробовать их прочесать, оттуда слышались выстрелы и они, как крысы с корабля бежали назад к нам на позиции. К обеду вспомнили про нашего "бродягу" и от блока Мангруппы к нам выдвинулся БТР. Через минут сорок подъезжает Семидесятка с десантом и капитаном. Капитан пытался наорать на лейтенанта, я говорю: «Товарищ капитан, если бы не ваш лейтенант, нам бы хана пришла». Мы сели перекусили, выпили на посошок, обнялись и они поехали к себе. Через минут 20 в стороне, куда они поехали началась жуткая стрельба! Слышу по радио, духи пошли на прорыв. Толи звука БТРов напугались то ли еще что, но всей оравой рванули из камышей. Мы приготовились к бою, но у нас тишина, вся стрельба в той стороне. И вдруг слышу по радио, борт вызывают, офицер ранен. Врываюсь в эфир, спрашиваю: «Кто ранен, кто ранен?». Отвечают: «С маленькими звездами с брони». Через некоторое время слышу доклад: «Холодный!».
Не хочу верить, боюсь поверить, боюсь спросить, нахожу в себе силы, добиваюсь правды всеми правдами и неправдами. Лучше бы не узнавал! НЕТ БОЛЬШЕ ДИМКИ!!! НЕТ ЛЕЙТЕНАНТА!!! Нет пацана, которому еще жить да жить! Даже тогда, сознавая, какая случилась беда, я только сейчас сознаю, какое горе это для родителей! Сознаю, потому что сам отец двоих сыновей! Нет наверное бОльшего горя на свете. Дети должны хоронить своих родителей, но упаси ГОСПОДИ, когда это случается наоборот!
Не хотелось бы это повествование заканчивать на такой грустной ноте. Банда вырвалась, наступило относительное затишье, конечно же мысли о Димке, не покидали мою голову. Один день пробыли вместе, а он почему-то так глубоко запал в мою душу. Детишки освоились и уже стали друзьями с моими бойцами. Как начинался обед, как бы мама на них не ругались, они уже все дружно сидели за солдатским столом и уминали солдатскую кашу за обе щеки. Афганке было лет 25-26. Ее в 13 лет отдали замуж за этого бая. Второй труп, который мы обнаружили в первый день у дома им и оказался. Дед лет под 60. Не видно было, что его смерть ее хоть чуточку огорчила. Она носилась по двору, кипятила всем чай, угощала как могла. Мы тоже в долгу не оставались. Возвращаясь вечером с "прочески", каждый старался ей принести какой то подарочек.
Как-то на одной из улиц, мы наткнулись на разбомбленный дукан (магазин). Чего только там не было. Имею ввиду всяких побрякушек. Но так как от нас все еще шел специфический запашок, народ набрал всякого рода душистого масла в маленьких пузыречках. Чуть ли не французские духи. Каждый вылил на себя по паре флаконов! Вообще жесть!!! Теперь даже мухи в метре от нас в обморок падали. В одном доме под ковром нашли кучу денег Екатериновских. Поражаюсь, не уж то и они еще были там в ходу?! Что бы не наносить урон домашнему хозяйству, куриц добывали уже в кишлаке. Он как вымер. В первую же ночь все жители куда то ушли, скорее всего по родственникам в другие кишлаки. Ведь мы же были неверными Кяфирами и душегубами.
Возвращаясь в свой караван-сарай уже мечтали о хорошем ужине из жареной курятины. Что-что а воюя в горах деликатесом считалось сурки и дикобразы. А ведь ели все, и змей, и черепах, и сусликов и ни кто ни разу не отравился и не заболел! Тьфу-тьфу-тьфу!
Хозяйка всегда выбегала ко мне навстречу с кумганом (медный кувшин) горячей воды, поливала на руки и рассказывала все, что произошло за день. Я тогда представился ей именем Роим и она меня называла командон Роим. (Что удивительно, оно стало моим афганским именем. В последствии все афганские сарбозы, хадовцы, царандои, самадовцы где бы я ни был звали меня так. Как то идя по одному кишлаку, я увидел, как местные пацанята тыкали в меня пальцем и шептали друг другу: «Командон Роим, командон Роим». Если честно, я был в супершоке!).
Как-то вечером сижу на ступеньке, пацанята крутятся возле меня. Взял листок бумаги и сделал им бумажный самолетик. Кинул, он сделал плавный круг и приземлился. Видели бы их восторг! Это не описать, это надо видеть! Думаю, чем бы еще их удивить? Взял веревку, дощечку и сделал им обычные качели. Сперва они боялись, но потом, сколько визгу было, сколько восторга. Даже мама не удержалась! Раскачивалась и хохотала! Это было как в индийском кино!
По радио сказали, что завтра будем сниматься. Я об этом сказал хозяйке. Правда, у нее погрустнели глаза. Говорит мне, я сделаю сегодня ужин, придете? Говорю: «Делай, приду». Вечером подходит ко мне говорит, что ужин готов. Ну, я умылся, взял пару банок сгущенки, консервы и пошел в гости, к ней на женскую половину. Дастархан был накрыт по-царски. А в центре, огромное блюдо белоснежного плова. Такого белоснежного, что в жизни больше я такого не встречал или просто он мне тогда под впечатлениями таким показался. Она одетая во что-то невообразимо восточное посадила меня в центре, помыла мои руки, вытерла, ну вообщем, как в сказке. Детишки разодетые не хуже мамы, прилипли ко мне с обеих сторон и каждый совал мне в рот то изюм, то орешек, то какую-то сладость. Сидели долго, часа три, наелись, напились чая, наговорились. Я ей рассказывал про Советский союз, про телевизор, про холодильник, про школы в общем обо всем. Потом встал, поцеловал ее ручку и стал благодарить за ужин. Она спрашивает: «Вы что, пойдете спать на свою крышу?». Я говорю: «Да». Сейчас на старости лет вспоминая этот случай, думаю, что я, наверное, очень ее обидел. Но ведь поражаюсь и своему коммунистическому воспитанию. Ведь в тот момент честно, я не думал про измену жене, я думал, что нельзя Советскому офицеру, коммунисту, вот так вот переступить эту грань! Дурак, честное слово!!
Утром пришли борты и наш борт плюхнулся рядом с домом. Она подбежала ко мне и сунула в руки платочек. Синий, такой бархатный, весь с крендюльками, вышитый руками. Я залез в борт и попросил летчика сделать круг над домом! Мы делали круг над домом, а на крыше стояла она с детишками и все дружно махали руками нам вслед!