Автобусы в Рязань ездят всего несколько раз в день. Я успел попасть на тот, что выезжает в полдень и должен был быть на месте уже к четырём дня. Мы, уставшие от долгой толкучки и суеты, пассажиры с небольшим опытом и багажом, рассаживались по своим местам и нервно теребили расшатанную ручку кондиционеров над головами. За окном стоял июльский зной и солнце проникало в салон со всех сторон. Немолодая женщина в форменной белой рубашке стояла у входа и проверяла билеты. "Молодой человек, вы уже все сиденья своей сумкой протёрли!" - крикнула она куда-то в глубь автобуса. "Пока не сдадите её в багаж, никто никуда не поедет!" - она не переставала кричать, надрывая очередной билет и пропуская вперёд мужчину в голубой рубашке и синим пакетом из местного магазина. Мы все обернулись и посмотрели на молодого смуглого парня в старой куртке с измученным лицом эмигранта. На коленях он держал большую красную сумку замотанную скотчем. Не выдержав давления наших взглядов, парень вышел из автобуса и я услышал, как отрывается багажный отсек автобуса и он с грохотом грузит туда свою сумку. Кондуктор не унималась. "Мужчина сказал — мужчина сделал! Сказали будете держать её на коленях, а сами все вокруг испачкали! У нас там девушки красивые сидят, в чистом и нарядном, а вы..." Я подумал, насчёт красивых девушек она сильно перегнула, но все равно быстро осмотрелся вокруг. Тот самый мужчина с пакетом сосредоточенно ел чипсы из огромной пачки. Женщины на соседних сиденьях указательными пальцами медленно набирали текст на своих телефонах. Отец с ребёнком на руках на самом заднем сиденье вытягивал голову ближе к окну, как будто выигрывая сантиметры у нападающего на его лицо сына вооружённого погремушкой. Наконец смуглый парень вернулся в автобус и сел на своё место. Экраны в начале и середине салона включились и зазвучали первые мелодии из Кавказской пленницы. Я надел наушники и попытался сосредоточиться на книге.
Автобус медленно выехал на забитое фурами и газелями шоссе и медленно пробирался в сторону сосновых лесов и забытых заводов. Выбравшись на свободный участок дороги, мы медленно набирали скорость, а потом снова резко останавливались. Каждый раз я перегибался в проход между сиденьями и видел в через лобовое стекло, как дорога сужалась до одной полосы для обоих направлений и рабочие в рыжих жилетах поочередно пропускали по несколько машин в разные стороны. Расчетное время прибытия показалось мне неправдоподобным и я начал вспоминать, что именно я хотел посмотреть в городе.
Ребёнок на заднем сиденье попеременное завывал от радости, то бился в истерике. Я слышал, как отец умолял его успокоиться. Все мы про себя умоляли его, но дети, как и Господь, не слышат молитв. Когда коробки жилых домов в окне начали редеть, а потом и вовсе исчезли, мы снова набрали скорость и долго ехали без остановок.
Проезжая мимо деревень, я видел, как женщины сидят у дороги выставив на столах фрукты и соленья. Их дома были сразу за спиной. Деревянные, накренившиеся в сторону, с облезлыми ставнями окон. Казалось, они заваливаются ещё больше от скорости проезжающих мимо машин. И женщины, обездвиженные, следящие за движением на дороге только глазами, держали падающие дома на своих плечах. А пыль грозовыми тучами была повсюду.
А потом начался сосновый лес. И я вспомнил, как в детстве я упирался лбом в холодное стекло боковой двери нашей машины и считал столбы в долгой поездке. Как засыпал под этот счёт и просыпался, когда машина подскакивала на ухабах и я ударялся любом о дребезжащее стекло. Деревья стояли так близко друг к другу, что свет не проникал глубже третьего ряда посадок. И я не успевал разглядеть, что там, в глубине леса. Широкие стволы сосен казались ровными и отполированными. Я наклонил голову набок и вдруг представил, что передо мной не деревья, а ржавая решётка радиатора огромной машины. И я ехал в ней. А потом мы попали в жуткую аварию, и я вылетел в лобовое стекло. И вот я качусь по горячему асфальту лицом и передо мной, завалившись набок, скользит грузовик в котором я ехал. Мысль эта так резко ворвалась в мою голову, что я распрямился и вытянул ноги. Тяжело выдохнув, я достал телефон и написал смс девушке, которая должна была меня встретить. Я хотел поделиться этим. Мне хотелось произвести на неё хорошее впечатление.
Спустя ещё несколько посёлков и участков ремонта дороги, где грузовых машин было больше, чем людей на маленьких площадях в день города, мы проехали мимо стелы, где говорилось, что мы приехали в Рязань. Я позвонил девушке и она предупредила меня, что я должен стоять насмерть ровно там, где выйду из автобуса. Мне вспомнилось, как я искал её по всему вокзалу, когда она приезжала ко мне и подумал, что это хорошая идея. Люди в салоне заметно засуетились и начали ёрзать на своих сиденьях. Мужчина с пустой пачкой чипсов шумно смял пакет и сунул его в карман. Парень со смуглым лицом растерянно похлопал себя по карманам в поисках багажного талона. Ребёнок проснулся и сонным голосом начал задавать вопросы, ответить на которые не могла даже сама Вселенная. Это был последний и самый сложный этап. Нужно было просто усидеть на своём месте и не дать суете захватить себя.
Подъезжая к автовокзалу, мы проехали под мостом для перехода через шоссейную дорогу. Мост стоял на четырёх бетонных ногах, а сам переход был крытым и узким. Но вместо обычной пластиковой или железной обшивки, мост был покрыт вагонной сталью и не имел стыков. Завёрнутый в тонкие стальные листы, он был похож на старый пассажирский трап для самолетов. Для того чтобы в переход проникал свет и воздух, по бокам с обоих сторон были поставлены окна и кондиционеры. И я подумал, что это жилой дом. Я хотел, чтобы там жили люди, потому что это было бы очень странно. Мне представилось, как женщины вывешивают на бельевые верёвки сырые простыни над гудящим шоссе. Как дети пускают мыльные пузыри на балконе и их тут же уносит вслед за выхлопами грузовиков и автобусов. Как из открытого окна кто-то играет гаммы на пианино и слышны только отрывки первых нот.
Автобус проехал под мостом, завернул к шлагбауму и остановился у входа в рязанский автовокзал. Люди проталкивались к выходу и проводница желал им всего хорошего. Она похлопала смуглого парня по плечу и добродушно улыбнулась ему, но улыбка получилась неловкой и кривой. Парень кивнул ей в ответ, вытащил свою красную сумку и отдал водителю багажный талон. С трудом забросив сумку на плече, он вышел к дроге и медленно побрел в сторону города.