Сюрпризы горящей путевки

               

Аркадий Петрович Слуцкий, преподаватель физики средней школы номер три городка Зауральска, сидя в самолете, рассматривал свою путевку  в санаторий. Он все еще не верил глазам своим: санаторий – престижный, век бы не попал в него, если бы хозяин путевки не отказался почему-то от нее.
Правда, уже два дня из двадцати четырех потеряно, но это – не беда.
Самое же удивительное: жена Слуцкого, Муся, только что побывала в этом же санатории и тоже по «горящей» путевке.
Когда она, загорелая, веселая, вернулась, Аркадий Петрович пошел в профком попросить какую-нибудь путевку.
Учебный год окончился, было начало июля. Надежды на «горящую» почти не было. Но – о чудо! – ему предложили такую путевку. Можно и в море поплавать, и позагорать, и шею подлечить, она побаливает.
Самолет пошел на снижение, поступила команда пристегнуть ремни.
***
Санаторий был расположен в сосновом бору совсем близко от моря. Палата находилась на третьем этаже. Это был как бы номер гостиницы: две комнаты имели каждая свой выход на общий балкон, в каждом помещении стояли две койки, а туалет и ванная были общие для всех четверых постояльцев.
В комнате Аркадия Петровича уже был жилец, мужчина лет сорока пяти, высокий шатен с голубыми глазами.
- Меня зовут Альберт, - сказал сосед Слуцкого, - я тренер спортивной команды. А вы?
- Аркадий Петрович Слуцкий, преподаватель физики.
- Очень приятно. Впрочем, я через неделю уезжаю. У вас будет новый сосед. А пока – добро пожаловать.
***
Врач, пожилой лысый человек, сказал Слуцкому:
- Давление у вас нормальное, санаторная карта показывает, что вам надо подлечить нервы и опорно-двигательный аппарат. Мой совет: утром – физзарядка и ходьба два-три километра, после завтрака - процедуры в точности, как указано. После ванны и грязей два часа в море не ходить. Вечером – танцы. Обязательно. До пота. В нашем буфете пить только коньяк, и то не более ста кубиков в день. Все, лечитесь!
В первый день не удалось попасть на процедуры: опоздал. И на обед опоздал. Хорошо, хоть поужинать получилось. Зато на танцах было просто и весело. Люди разных возрастов, как могли, выплясывали «Танец маленьких утят», рок-н-ролл, «Летку-Енку» и другие подобные общие подвижные танцы.
До чего же было приятно принять в ванной душ после этого!
Спал Аркадий Петрович хорошо.
Правда, шея немного болела до тех пор, пока не удалось как-то угнездить голову на подушке.
***
Утром он сделал физзарядку, немало удивив Альберта, и пошел гулять, взяв часы: он знал, что при обычной скорости ходьбы за полчаса пройдет два километра.
За одним столом с ним сидело трое: молодой человек в морской фуражке, женщина простоватого вида и известный актер.
К появлению Слуцкого отнеслись по-разному: актер как бы изучал нового  человека, причем весьма доброжелательно; моряк смотрел на него недоверчиво, женщина – умиленно. Это умиление несколько насторожило вновь прибывшего, но поскольку завтрак был вкусный, он предался чревоугодию.
Мужчины вскоре ушли, женщина – осталась. Она как бы хотела ему что-то сказать, но не решалась.
***
Поев, Аркадий Петрович отправился на процедуры, не придав никакого значения тому, что соседка по столу все не уходила, хотя закончила завтрак намного раньше, чем он.
После процедур захотелось искупаться в море, поплавать. Но помня совет врача, Слуцкий решил не торопиться. Пошел погулять. Углубился в сосновый бор, вышел на какую-то поляну – и вдруг обнаружил смородину. Целую плантацию. Здесь уже лакомился актер, сосед по столу.
- Не боитесь съесть пестициды вместе с ягодами? – спросил Слуцкий.
- Здесь – лес, никто пестицидов не применяет, - возразил актер.
И они оба с удовольствием поедали ягоды, не сразу заметив, что к ним молча присоединилась соседка по столу.
- Какая вкусная смородина, - вымолвила, наконец, женщина.
- Да, - согласился актер, улыбаясь.
Он часто улыбался, у него была удивительно добрая и искренняя улыбка. Странным казалось, что этот человек играл в кино злодеев.
Вскоре  он удалился, пожелав остальным двоим приятного аппетита.
- Пожалуй, и я пойду, - сказал Аркадий Петрович, чувствуя какую-то неловкость из-за умиленного взгляда, который то и дело робко бросала на него женщина.
- Меня зовут Анна, - сказала она, наконец, протягивая руку.
- Аркадий, - ответил он без энтузиазма. – Хорошего дня вам желаю.
И быстро удалился.
***
Пройдя к морю, он разделся, походил немного вдоль берега, поплавал недолго и вернулся в палату.
Альберт лежал в спортивном костюме на своей постели, решая кроссворд.
- Аркадий, что это за частица, не знаете? – спросил он. – Вот: «фундаментальная частица с электрическим зарядом, кратным трети электрона, не найденная пока в свободном состоянии». Пять букв.
- Кварк, - уверенно бросил Слуцкий.
- Да, подходит. Спасибо. Между прочим, сегодня ко мне придет дама. Буду ее «трахать». Вы не могли бы погулять вечером с десяти до двенадцати? Я отвечу тем же, когда у вас будет потребность «трахнуть» красотку.
-  И где я буду шляться это время, по-вашему? – рассердился Аркадий Петрович. – Вы же знаете, что в одиннадцать запирают дверь в корпус.
- Внутри же есть дворик! Вы не заметили? Там стоят скамейки.
- Ладно, посижу. Дайте мне только вашу «Спидолу». По вечерам бывает много интересного.
- Пожалуйста, пожалуйста. Берите и слушайте.
***
После ужина Слуцкий пошел на танцы, и рядом с ним оказалась Анна. Она была в черном, неоднократно стиранном, трико, которое  облегало ее фигуру. И это была довольно стройная фигура.
Плясали весело, шутили все участники танца. Наконец, объявили прощальный дамский вальс. Анна тут  же пригласила Аркадия Петровича.
И оказалось, что в  танце она легкая, послушная, надежная партнерша.
- Спасибо вам, Аркадий, за танец, - сказала женщина.
- Нет, это вам спасибо, с вами было очень легко танцевать.
- Вы спать сейчас пойдете?
- Да нет, посижу во внутреннем дворике, «Спидолу» только вот возьму в палате.
Когда он спустился с радиоприемником вниз и прошел к скамьям внутреннего двора, там уже не видно было свободных мест.
- Аркадий, - окликнула его Анна, - идите сюда, я держу вам место.
Слуцкий сел рядом с ней и включил «Спидолу». Послышалась бравурная музыка.
- Эй,  друг, выключи приемник, дай отдохнуть спокойно, - крикнул мужчина с соседней скамьи.
- Иди в корпус, там тихо, - зло огрызнулся Слуцкий.
- Не связывайтесь, - ухватилась за его рукав Анна. – Вы отдыхать приехали? Отдыхайте. Ваш приемник может мешать и другим людям.
- Другим? Да, пожалуй.
***
Он выключил «Спидолу», откинулся на спинку скамьи.
- Расскажите о себе немного, - попросила Анна. – И я расскажу тоже.
- Что рассказывать? Окончил школу, пошел в вуз, окончил физмат и преподаю физику в средней школе. Женат. Детей – трое и все – мальчики. Жена в той же школе преподает английский язык. У нас есть трехкомнатная квартира и дача за городом. Автомобиль подержанный купили недавно. Дети учатся в школе хорошо. В свободное время я люблю читать  детектив и фантастику. Вот и все.
- А я окончила педучилище, работаю в однокомплектной школе, учатся у меня семнадцать детишек. Представляете? В одной комнате - дети с первого по четвертый класс, и я. А потом они уезжают в райцентр, в школу-интернат. Была замужем, муж пил, разошлась с ним и уехала в эту деревню глухую. Есть у меня домик  одностопный, козочка и огородик в три сотки. Детей нет. Все отдаю ученикам своим. И ласку материнскую – тоже.
Она всхлипнула при последних словах.
Ему стало жаль ее. И в то же время Слуцкий проникся уважением.
- Вы героиня, на таких, как вы, земля стоит, - сказал он искренне.
- Не утешайте, - слабо улыбнулась она, -  я просто несчастная баба. Таких на Руси немало, но это – слабое утешение.
- Не умею ни утешать, ни веселить, - смущенно заявил он, - но вы и вправду героиня. Я желаю вам найти свое счастье. От всей души.
- Спасибо. Вы хороший. Я это сразу почувствовала.
- А я на танцах заметил, что у вас хорошая фигура.
- Спасибо. Фигура обычная. Ой, уже двенадцать. Мы одни остались.
- Если двенадцать, то надо спать. Спокойной ночи, Анна.
***
Подходя к своей палате, он услышал какой-то шум. Это ерзала койка Альберта. Он все еще «трахал», стало быть. Еще не «натрахался»?
Слуцкий почувствовал, что его неодолимо клонит ко сну. Решительно вошел, разделся и лег. Его как бы и не заметили. Женщина вдруг вскочила с койки и побежала в туалет. Послышались звуки рвоты.
- Свиньи, - пробормотал с отвращением свидетель и … уснул.
Проснулся оттого, что Альберт тряс его за плечо.
- Аркадий, без завтрака останешься, - улыбался сосед. – Уже девять.
- Вот это да, - поразился Слуцкий и поспешно начал одеваться.
***
- Вторая блюющая баба попалась, - виновато произнес Альберт. – Мне везет. Незадолго до твоего приезда была одна учительница английского языка из Зауральска, тоже блевала, стерва. Она раньше меня по «горящей» путевке приехала – и сразу кобеля нашла, а он уж передал ее мне перед своим отъездом. Вчерашнюю Люська зовут, а та была – Муська. Люська-Муська-Дуська – нет разницы. Все они тут такие. Разница только в одном: есть блюющие, а есть – не блюющие.
Он захохотал. Закашлялся. Помрачнел.
- Я свою первую жену застал на месте преступления. Представляешь? Избил обоих так, что лечить пришлось. Вторую взял из потерпевших: три года алкаш ее мучил, разошлась с ним, а он все преследовал. Я его отшил. Ей сказал, что женюсь, но если изменит – изуродую. И что же? Согласилась. И я еще ни разу не пожалел, что на ней женился. Знает свое моесто.
Слуцкий слушал его и видел, как ерзает койка, на которой этот герой «трахает» его, Слуцкого, жену.  Мусю. Видел, как она бежит блевать в туалет. Задушить негодяя! Да! Задушить!
Но тут же горько усмехнулся: не этот, так другой «трахнул» бы Мусю. Потому что она сама хотела этого. Сама хотела! Развод! Немедленно! А как же дети? Что с ними будет? Такие славные мальчики, так на папу похожи …
- Ты что примлок, Аркадий? Ужасаешься? Да большинство баб готовы дать сильному самцу! Природа, брат …
***
До сего момента Аркадий Петрович не мог заподозрить Мусю в неверности. Они поженились на третьем курсе института, где знали друг друга как участники спортивной секции баскетбола. Муся была в женской команде, Аркаша – в мужской.
Их свадьба была веселой, радостной.
Правда, кто-то шепнул ему, что невеста «слаба на перед», но он отмахнулся.
Они пришли работать в одну и ту же школу, жена была все время у него на глазах, он не имел ни разу повода заподозрить ее в неверности.
Хотя … Хотя в отпуск они ездили порознь: кто-то должен был с детьми оставаться … Возможно, вдали от мужа она себе позволяла … Бывали у обоих отлучки и по причинам служебным или общественным.
Он сам даже и думать не мог о том, чтобы изменить любимой жене. А она?! Проклятый Альберт, лучше бы у тебя язык отсох!
***
- Аркадий, на вас лица нет! Что случилось? – встревожилась Анна, когда он появился в столовой.
- Ничего особенного, - промямлил Слуцкий, - просто спалось плохо.
- Пойдете есть смородину после завтрака?
- Нет, после завтрака – процедуры.
- Верно. А после процедур?
- Ладно, после процедур.
- Встретимся во внутреннем дворике.
- Лады.
***
Они встретились и пошли вместе в бор. Шли молча. Аркадию Петровичу говорить не хотелось, а Анна не смела его тревожить попусту.
Актер уже был на месте. Он их весело поприветствовал. Потом ушел.
- Аркадий, я больше не могу молчать. – сказала Анна тяжелым голосом. – Вы меня как женщину не замечаете. И мне больно. Я, может быть, первый раз в жизни потянулась к мужчине. Вряд ли вы поймете, но я скажу: мне впереди ничего не светит в личном. Работа, работа, работа – и хозяйство. И вдруг мне сквозь мрак солнце засветило – это вы. Я надеялась, что вы все же как-то поймете … Но нет, вы не хотите … Даю вам слово, я не буду вам навязываться. Это недостойно. Просто обидно, что даже маленький кусочек счастья мне только привиделся.
И прежде, чем он успел что-то ответить, она убежала, плача.
***
Потрясенный преподаватель физики застыл. Неужели эта женщина и в самом деле вдруг воспылала к нему любовью? И что толку ей в «маленьком кусочке счастья»? И какое это вообще имеет значение в свете выданной ему Альбертом мерзкой информации? В свете его, Слуцкого, несчастья?
Он побрел на пляж и обнаружил, что ищет здесь Анну. Но ее на пляже не было. Он разделся, бросился в воду и поплыл. Плыл долго, до тех пор, пока катер погранохраны не взял его на борт.
- Почему так далеко заплыли? – спросил молоденький лейтенант сурово. – Вы хотели пересечь границу?
- Возможно, я просто захотел утонуть, - мрачно ответил нарушитель.
Офицер посмотрел на него внимательно. Понял, наверно.
- Ладно, возвращаемся. И больше не тоните, где не положено.
***
Выйдя на берег, Слуцкий увидел Анну.
- У меня так сердце болело, Аркадий!  Почему вы туда заплыли? Вы же могли утонуть! Спасибо морякам!
Она повернулась, чтобы уйти. Но он схватил ее за руку.
- Не уходи, Анна! Не уходи, пожалуйста! Мне и в самом деле  очень плохо! Вот и заплыл … Не уходи!
- Хорошо, не уйду.  Одевайся, пойдем отсюда!
Он послушно оделся, и они пошли в бор. Молча.
Через некоторое время он остановился.
- Анна, ты … Я …
Она обняла его нежно. Прильнула.
- Все пройдет. Все будет хорошо, милый. Не опускай голову. Ты сильный, ты умный, ты мужественный. Не поддавайся кручине, уныние – смертный грех … Жизнь прекрасна! Всегда!
Она гладила его по голове и шептала:
- Все будет хорошо у тебя! Я буду за тебя молиться!
- Почему не ты моя жена?! – вдруг закричал он.
- Тише, тише, - встревожилась женщина. – Думай, что говоришь!
- Извините, не помешал? – послышался голос. – Выясняете отношения?
***
Оказывается, к ним подходил актер. Он улыбался.
- Нет, все в порядке, - вспыхнув, ответила Анна.
- Лакомился смородиной, друзья. Думал, и вы подойдете. А вы – у моря. Вот что. Мне нужно на два дня покинуть санаторий. Съемки. Сами понимаете. Приходится прервать лечение. Возьмите-ка мои ключи. Номер на одного, никто вам мешать не будет. Два дня – без ссор. Берите, берите. Кстати, там в холодильнике есть и выпить, и закусить.
Аркадий Петрович взял ключи, и улыбающийся актер ушел.
- Пойдем, - сказала Анна решительно.  - Это судьба.
- Так вот сразу и пойдем?
- Да. Пожалуйста, пожалуйста! Пойдем, пойдем!
***
Они открыли номер, вошли и сразу же заперлись. Анна прошла к холодильнику, вынула бутылку коньяка, почти не опустошенную, и фрукты.
- Я хочу выпить за тебя, Аркадий. Чтобы все у тебя было хорошо.
- Хорошо уже не будет, - мрачно вымолвил он. – У меня все время перед глазами та сцена, которую я застал в палате … И что рассказал Альберт.
- Не знаю, что он рассказал, но он мог и наврать.
- Зачем ему врать? Он просто поделился …
***
- Аркашенька, миленький, выпей, отвлекись, отвлекись! Расслабься! Ты лечишься, отдыхаешь, каждый день дорог! Давай – за тебя!
Они выпили, не чокаясь. Не закусывая.
- Налей, Анна, еще по одной, - попросил Слуцкий. – Выпьем за тебя, чтобы ты нашла достойного мужчину!
- Спасибо, за это выпью до дна.
Выпили. На этот раз закусили.
- Давай еще по одной, Анна.
На этот раз он сам налил коньяк в рюмки.
Выпили. В сердце Аркадий чувствовал тепло, голова слегка закружилась. Ему стало  легче.
- Давай еще по одной, Аннушка!
- Хватит, наверно, миленький.
- Нет, не хватит.
Он разлил коньяк по рюмкам. Молча выпил, не дожидаясь ее.
Анна чуть смочила губы и поставила рюмку.
***
- Аннушка, я знаю, чего ты ждешь от меня. Но мне трудно … морально … перешагнуть … стать вместе с тобой похожими на Альберта и его баб блюющих …
- Я понимаю, - прошептала она, - не перешагивай, не надо. Давай просто пообщаемся. Мне и этого хватит, миленький.
- Разве?
Она подошла к нему и нежно погладила по голове.
- Все будет хорошо. Я от все души тебе добра желаю. Только добра.
Он привлек ее ближе и усадил к себе на колени. Она послушно села, и он увидел слезы на ее глазах. Его охватила нежность сочувствия, и он поцеловал женщину. Она ответила на этот поцелуй, и они на какое-то время сладостно застыли. Мужчина почувствовал, как нежность в нем вытеснилась желанием. Женщина тоже почувствовал это его желание. Не говоря ни слова, она прошла к кровати и стала раздеваться, бросив ему глухо:
-  Отвернись, пожалуйста. Мне стыдно почему-то.
Это еще более усилило его желание обладать ею. Она уже лежала, обнаженная, и он не заставил ждать себя.
***
Их соитие было прекрасно, радостно и возвышенно.
Потому что с обеих сторон было сильное чувство: у нее – радость сближения с желанным мужчиной, у него – нежная благодарность к этой доброй и нежной женщине.
- Я хотела бы родить от тебя маленького Аркадия. – улыбнулась Анна.
- Безотцовщину? Чтобы страдали вы оба?
- Нет, не будет страданий. Потому что любовь и счастье ...
- Не смогу быть счастлив, зная, что где-то растет безотцовщиной семя мое!
- Ты мог бы приезжать к нам. И радоваться, видя, как растет наше дитя. Если бы …
- Что «если  бы»?
- Если бы я могла родить. Но здешний гинеколог подтвердил, что я не смогу никогда …
Она заплакала. Плач перешел в тихий вой.
- Понимаешь, милый? Никогда, никогда не смогу я родить!
- Аннушка, Аннушка, не надо так! – забеспокоился Слуцкий.
- Это было бы такое счастье – родить и растить твоего сына, - прошептала женщина, -  ладно, не бери в голову. Это только моя беда.
***
Ночью их никто не беспокоил.
Утром  они пришли на завтрак, как  обычно, и сразу же удалились в палату актера, презрев процедуны. У них был только один этот день, и они хотели провести его вместе до самого вечера.
Но хозяин палаты прибыл еще до обеда. Он постучал, когда они вздремнули оба. Анна бросилась одеваться, Аркадий – тоже.
- Ребята, это я, - послышался голос, - впустите меня, пожалуйста.
Он вошел, вид у него был усталый.
- Спасибо вам за приют, - бормотал Слуцкий, - мы тут ваш коньяк прикончили, но купим новый и вернем. Ну и постель, видно, надо сменить.
- Чушь – насчет коньяка, - улыбнулся актер. – Вы мне ничего не должны. Я сам предложил, я знал, что делаю доброе … или недоброе … дело. Но коньяк – это мой подарок, вы мне оба весьма симпатичны. Вот и все.
- Вы такой добрый, - залилась краской Анна, - и как это у вас получается играть мерзавцев?
Все трое засмеялись.
***
Соседка Анны ушла ночевать к приятелю, и она сообщила об этом Аркадию Петровичу. В их распоряжении была целая ночь!
Они в этот вечер танцевали вместе со всеми, а потом пошли в палату Анны, и это ночь была для них прекрасна.
Под утро Слуцкий входил, стараясь не шуметь, но Альберт не спал.
- Натрахался досыта? – спросил он дружелюбно. – Не блевала?
- Все путем, - ответил сквозь зубы вошедший, думая о том, что и сам теперь не  лучше ненавистного Альберта.
***
Утром за столом Анна не появилась. Слуцкий решил, что она отсыпается, но и в обед ее не было. Он встревожился было, но тут подошла к нему женщина и сказала, вручая записку:
- Я соседка Анны,  она выписалась сегодня и уехала. А это – вам.
Он поблагодарил ее и стал читать:
«Милый, я уезжаю. Не хочу прощаться, тяжело было бы мне. Возможно, и тебе тоже. Спасибо за подаренное счастье. Только твоя и навсегда твоя Анна Вершинина».
Он почувствовал тупую сжимающую боль в сердце. Он был растерян: как же так, не прощаясь? И вообще ….
Встав из-за стола, сосед-моряк подошел к нему.
- Флирт перешел в любовь? Вот что, приятель, курортная любовь – это лишь эпизод. Не вздумай ломать свою жизнь! Мой друг влюбился на курорте, а в итоге потерял и любовницу, которой был не нужен, и жену, которая возмутилась изменой. Смотри на все проще – проживешь дольше.
- Спасибо, - только и смог вымолвить вчерашний счастливец. 
Он пошел в регистратуру, узнал адрес Анны – и остановился вдруг.
- Папочка приехал, - услышал  он голоса сыновей явственно. 
- Надо купить всем троим подарки, - подумал он. 
***
Когда Аркадий Петрович  вошел в квартиру, дети были в школе. Муся убирала со стола. Слуцкий не хотел, не хотел ничего говорить, но его молчание было прорвано от нарастающего гневного удушья. От желания убить женщину.
- Тебе привет от Альберта, - прорычал он, не узнавая своего голоса.
- От какого еще Альберта? – как бы удивилась она.
- От которого ерзала койка и ты блевать бегала в сортир. Который принял тебя от другого «трахальщика». Но я тебя «трахать» больше не собираюсь. Противно. Через шесть лет, когда нашему младшему исполнится восемнадцать и он поступит в вуз, мы тихо и мирно разойдемся. Пока же дети ничего знать не должны, конечно. Ты и сама в этом заинтересована. Будем изображать мир и дружбу … Пока младший не станет студентом.
И подумал тяжело: «Только бы выдержать это испытание! При первой же возможности поеду к Анне. Четыре часа на поезде, час – на попутке. Или – пешком? И … дальше видно будет».
 
                15мая 2016 года.