Приказ бесконечным вихрем крутился в голове, но Лора не желала подниматься. И вовсе не жажда противостоять врагу подстегнула запретное чувство. Подъем ознаменует начало страданий. Начало обучения. Лора в отчаянии прикрыла глаза, свернувшись клубком на полу. У нее уже забрали все, что можно: и друзей, и свободу, и даже имя. Все это растаяло, как дым, едва, за ней захлопнулась тяжелая дверь замка. А теперь рал-дис заберет у нее последнее — ее личность. И навек сделает из нее послушную марионетку на службе у императора.
Нет! Чем больше Лора думает о поражении, тем дальше ускользает победа. Еще Дэмиан показал, насколько материальна мысль в их магическом мире. Господин случай вовсе не правит здесь, магия и пророки предсказывают будущее. И Лора отныне — часть этой магии, часть тех, в чьих руках спасение или гибель. И если она окончательно сдастся собственным страхам и отчаянию, о будущем мире для миллионов угнетенных можно раз и навсегда позабыть.
Рикка с силой пнула ее в живот, схватив за волосы. Лора до боли стиснула зубы и судорожно вцепилась в удерживающую руку. Дыхание сбилось, словно грудную клетку накрепко сжали в тисках, каждый вдох давался с безумным трудом. Рика схватила ее за горло, затрудняя без того прерывистое дыхание. Лора приоткрыла глаза и в ужасе столкнулась с переполненными ядовитым блеском кровавыми глазами в окружении белоснежных белков.
— Я сказала «Встать!», — сквозь зубы прорычала женщина, хищником склонившись над пленницей. — Подтверди приказ!
— Да, госпожа Рикка, — прорыдала Лора, не справляясь с голосом. — Я все сделаю.
Ужас, боль, безысходность клокотали в груди, не желая растворяться. Подняться оказалось неимоверно тяжело, будто тело вдруг потяжелело на несколько тонн. Зажмурившись, Лора собрала последние силы, чтобы выполнить приказ. Устоять на дрожащих ногах оказалось сложнее всего, но предаваться слабости нельзя. И потому Лора выпрямила спину перед рал-дис, несмотря на градом катящиеся по щекам слезы.
— А теперь иди и надень железные кандалы на запястья. Но сначала сними верхнюю рубаху, — жестким голосом скомандовала Рикка. — И живее, Кейтлин.
Едва ли ее впечатлила решимость Лоры, стужа в приказном тоне и отвращение в магических глазах ни капли не смягчились, Рикка видела в ней только слабую девчонку. Лора потянулась к пуговицам на рубахе и начала неторопливо расстегивать одну за одной, на трясущихся ногах шагая к огромному столу. Хотела ли она что-то доказать рал-дис? Нет, бессмысленно тратить силы на такой пустяк.
Из проема двери невозможно было разглядеть, что комната пыток представляла собой идеальный круг. Лора мельком огляделась: теперь этот каменный мешок казался еще более ужасающим. Ввинченные в стену рычаги и подъемники, прятавшиеся в полумраке теней, запах крови, впитавшийся в стены и пол, пробирающий до костей холод — Лора задрожала лишь от мыслей о ждущих ее мучениях.
Под пристальным взглядом розовых глаз пленница сбросила верхнюю рубаху на пол, оставаясь в нижней с коротким рукавом, и взяла со стола тяжелые железные кандалы. Два кольца из массивного металла были соединены витой короткой цепью длинной около пяти дюймов. Пальцы сжались на холодном орудии, как тяжело добровольно надеть их. Лора прикрыла глаза, неслышно всхлипнув, и глубоко вздохнула, мысленно подбадривая себя.
— Живее! — рыкнула Рикка. Зловещая аура надзирательницы вспыхнула за спиной, на миг оглушив Лору потоком темной энергии.
Выбора не было. Лора надела тяжелые кольца на руки и защелкнула простой механизм. Кандалы не предполагали наличие ключа, рал-дис не беспокоятся о побеге своих воспитанников. Что ж, с Фейлтом на шее любая попытка заранее обречена на провал. Без сомнений, кандалы вовсе не для защиты от побега. Еще один инструмент пыток.
Рикка приблизилась к пленнице и резким движением ткнула чем-то в спину. Лора в отчаянии закричала, рухнув на пол, срывая глотку в истошном плаче. Порождение молний сферы — знакомая до мельчайших частиц боль вихрем растеклась по нервам раскаленным металлом, оставляя за собой глубокие ожоги. Лора оперлась на руки, чувствуя катящиеся по щекам капли соленых слез. Как ей противостоять?
С трудом приподняв голову, она увидела, как рал-дис перекатывает жуткую сферу в ладонях. И совсем как в их первую встречу в лесу, ее лицо вновь походило на холодную маску, из-за которой не проглядывало ни единой эмоции.
— Спасительница Кейтлин, — уныло протянула Рикка, а затем вновь приложила сферу к спине воспитанницы, прокатив от шеи вниз по позвоночнику. Лора закричала еще пронзительнее, царапая пальцами каменный пол.
Словно земля разверзлась под ногами, и она угодила в пылающее зарево огня. По щекам ручьем потекли слезы, но Лора не чувствовала совершенно ничего, кроме пламени вокруг. Лишь сжигающая изнутри боль заполняла каждый миллиметр сознания, рушила связи с реальностью. Лора затерялась во тьме, тишине комнаты. Свет и звуки гасли, едва сфера касалась ее хоть на миг. И в собственном океане боли она могла лишь беспомощно барахтаться без надежды на спасение.
— Подтверждение приказа, — со вздохом произнесла Рикка, убрав сферу. Воспитанники никогда не могут с первого раза запомнить правила приличия, затягивая собственное обучение. А Рикка жаждала крови.
— Да, госпожа, — захлебываясь кашлем, выдавила Лора. Все тело ныло от неутихающего пламени, казалось, затаившегося где-то под кожей. — Умоляю, госпожа Рикка.
— Лучше. Но ты еще позволяешь себе слишком многое, — рал-дис дернула ошейник, заставив ее поднять заплаканное лицо, и отстегнула поводок. — Поднимись!
Лора подскочила на трясущихся ногах так быстро, будто на полу разлили яд. Один лишь взгляд на пылающую молниями сферу, и сердце замирало в груди, а по спине бежали ледяные капли пота. Ужас, внушаемый госпожой, уничтожал волю к сопротивлению. Дэмиан не ошибся, долго ей не продержаться.
— Мне неудобно заниматься твоим воспитанием, пока ты валяешься на полу, — с отвращением проговорила Рикка и положила сферу на стоящий рядом стол. — Поднеси стул к дальнему крюку на потолке.
— Да, госпожа Рикка, — едва сдерживаясь от слез ответила Лора. В голове помутилось, но твердо усвоенный приказ отвечать без колебаний, если госпожа что-то велит, прочно въелся в сознание. И не имеет значения, расслышала она его или нет.
Наконец сообразив спустя несколько секунд, что ей приказали, Лора почти бегом подошла к деревянному стулу и постаралась хоть на дюйм приподнять его над полом. Затуманенный болью разум отказывался служить своей хозяйке, тело одеревенело от пульсирующей тут и там боли. Стул оказался намного тяжелее, чем выглядел. Прикладывая все силы к тому, чтобы просто стоять на ногах, Лора не могла сдвинуть массивный стул с места. Но, вопреки слабости, усердно старалась, непослушание грозило жестокими пытками. Эту истину Лора тоже усвоила.
Рикка некоторое время наблюдала за бесплодными попытками воспитанницы справиться со стулом, но потом все же подошла и помогла перенести его в положенное место. Старание в этом деле превыше всего, а выполнила она приказ или нет сейчас не играло роли. Первый этап обучения хоть и самый сладкий, но одновременно и самый трудный как для воспитанников, так и для рал-дис. Своевременное поощрение порой важнее пыток.
Лора стояла рядом опустив голову и не смела издать ни звука. Рикка ловко встала на стул и без слов протянула ладонь пленнице. Лора и предположить не могла, что госпожа хочет, и потому просто подняла руки. Рикка взялась за цепь и потянула ее вверх к огромному крюку на потолке. Лора шагнула вперед и слегка приподнялась на носочках, почувствовав натяжение цепи. По телу пробежала дрожь осознания.
Закинув цепь на крюк, Рикка слезла на пол, вернула стул на место у стены и взяла со стола крохотный тонкий кинжал с широким эфесом. Лора в страхе задергалась на цепи, но от малейшего движения железные кандалы лишь сильнее врезались в запястья, доставляя невыносимую боль. Крюк висел так высоко, что приходилось стоять на носочках, чтобы хоть чуть уменьшить давление на разодранные руки. Но редкие алые дорожки уже стекали по предплечьям.
— Я не люблю объяснять элементарное, но ты, похоже, не хочешь понимать, — устало проговорила Рикка, обходя вокруг. Лора сглотнула. — Ты не выйдешь из этой комнаты, пока не научишься беспрекословно следовать правилам. Я твоя госпожа, и не хочу, чтобы ты об этом забывала.
Острие кинжала коснулось плеча и скользнуло вниз по лопатке. Лишь легким прикосновением Рикка разорвала одежду, а на коже выступили капли свежей крови. Лора стиснула зубы.
— У боли очень много граней, — продолжила Рикка свою лекцию, разрезав повязку на ее руке и бросив в дальний угол. — Прочувствовав все эти грани, ты больше никогда не сможешь забыть их, — она приподняла рубаху, обнажив живот пленницы, и затянула в узел уголки одежды. — Боль станет для тебя зависимостью, частью жизни. Ты будешь бояться боли и одновременно желать.
Рал-дис провела кинжалом по животу, плавно переходя на спину. Лора пронзительно закричала, не в силах больше терпеть. Тонкие красные ниточки, оставляемые узким острием, кровоточили сильнее глубоких ран. Каждое касание разъедало кожу и вгрызалось в плоть, словно широкий меч входил в тело, разрубал на куски. А ведь острие лишь невесомо касалось кожи.
— Волшебная боль имеет еще больше оттенков, нежели физическая, — Рикка покрутила в руках кинжал и подняла взгляд на воспитанницу. Лора несколько раз моргнула, смаргивая слезы. — К примеру, этот кинжал обладает магией, способной принести смертельную боль.
Она расстегнула пуговицы на рубахе и коснулась кинжалом ямки на груди, невыносимо медленно ведя по ключицам. Безумный в своей боли крик заполнил комнату. Чудно. Звуки беспомощности, опьяняющий запах крови, еще теплой, кружил голову, и Рикка не могла надышаться им. Вдыхая все глубже и чаще, она растворялась в окутывающем ее аромате отчаяния. Однако работа первостепенна.
Лора чувствовала, как соленые слезы бегут по щекам, падают на свежие раны. Чувствовала, как эти раны кровоточат, как обжигающая кровь течет по телу. И эхо ее жуткого крика до сих пор держалось плотной пеленой в воздухе. Лора зажмурилась. Непослушное тело била мелкая дрожь. Совсем немного — и она потеряет сознание.
— Потрясающий звук, — в голосе госпожи слышалось непередаваемое удовольствие. Лора приоткрыла мокрые от слез глаза, ослепительная будоражащая улыбка на ее губах показалась предвестником бури. — Твои крики прекрасны в своем отчаянии.
— Прошу, госпожа Рикка, — взмолилась Лора. Перед глазами неумолимо растекалась темнота, окутывая холодными лапами. — Не надо больше.
— Ну же, Кейтлин! — рассмеялась рал-дис и с нежностью провела пальцами по мокрой щеке пленницы. — Ты знала, на что шла. Не стоило тебе возвращаться в наш мир.
Лора уронила голову на грудь, отчаянно плача. Рикка отняла ладонь от ее лица и развернулась спиной. Звук шагов эхом отражался от каменных стен, стелясь по земле тяжелым пологом. Лора всхлипнула и помотала головой, руша подкатывающую мглу. Нужно держаться изо всех сил. Держаться.
Рикка приблизилась так внезапно, что Лора не успела отловить ее шаги. Разрывающая на куски боль огласила ее появление за спиной. Крик боли вновь заполнил комнату, вытесняя собой любой другой шум. Лору затрясло, горло сжалось в тисках магии, лишая такого нужного сейчас воздуха. Из груди вырвалось клокотание вперемешку с рваными стонами.
— Умоляю, госпожа Рикка! — сорванным голосом прохрипела пленница. — Умоляю!
— Ты позволила себе неподобающее поведение, — успокаивающе произнесла рал-дис, описывая магической сферой круг по ее животу. На грани, но еще недостаточно, чтобы прекратить. — Не стоило злить меня.
Лора не могла даже вдохнуть от боли. Перед глазами все безжалостно плыло, и в какой-то момент она перестала видеть свою мучительницу. Темнота неуклонно подбиралась все ближе, желая как можно скорее утопить в водах забвения. Скоро, совсем скоро, сознание растворится в омуте боли, и разум навсегда поглотит чужая магия. И все же Лора не хотела сдаваться так легко, она сможет продержаться до конца, где бы ни был этот конец.
— Как думаешь, Кейтлин, сможешь ли ты сбежать отсюда? — вкрадчивым голосом поинтересовалась Рикка. Лора отрицательно покачала головой, закашлявшись. Во рту стоял неприятный привкус крови, к горлу начала подкатывать тошнота.
Рикка прижала сферу к шее и неторопливо прокатила по позвоночнику, вслушиваясь в каждый стон воспитанницы. Лора с жутким криком выгнула спину, запрокинув голову. Наследница или нет, а ошибки допускает те же, что и простолюдины. Как можно не знать правил приличия? Так сложно запомнить, что господин желает знать, понял ли его подчиненный указание?
— Подтверди приказ! — грозно прорычала рал-дис и вжала сферу меж лопаток со всей силы, какую имела. — Немедленно!
— Да, госпожа! — прохрипела Лора. Грудь сжималась от нехватки воздуха, и эти жалкие слова были единственными, на что его хватило. — Не смогу, госпожа.
— Молодец, — смягчилась рал-дис, отнимая сферу от тела. Лора закашлялась, судорожно глотая ртом воздух. — Хоть мы с тобой совершенно ничего не добились в обучении, ты мне нравишься.
— Я этому рада, госпожа Рикка, — без сил прошептала Лора, уронив голову на грудь. Рикка схватила ее за подбородок, пристально заглядывая в потухшие глаза.
— Не смей язвить! — угрожающе прошипела она, оставляя на щеках полукруглые следы от ногтей. — За это ты понесешь наказание.
Вскинув руку, Рикка с силой ударила ее по лицу и вмиг вжала сферу в живот. Лора пронзительно закричала, разрываемая ужасной болью. Молнии из магического орудия змейками проникали в тело и расползались под кожей подобно лезвиям. Боль или тишина, все потеряло смысл. Не осталось ни секунды, когда ее не разрывала на части мучительная пытка.
— Что нужно сказать?
— Пожалуйста, госпожа Рикка, прости меня, — с неимоверным трудом проговорила Лора. Рал-дис снисходительно улыбнулась.
— Так намного лучше.
Лора безвольным мешком повисла на цепях, не в силах больше сопротивляться. Силы окончательно покинули измученное тело, и казалось, что Лора правда готова была исполнить любой приказ, только бы Рикка убрала подальше жуткую сферу. Рассудок мутился от одного взгляда на госпожу. А страх перед пытками гнал следовать каждому ее слову. Всего за день Лора растеряла жажду к борьбе, как же выдержать остальные?
Рикка вновь приподняла ее голову и оценивающе осмотрела. Сквозь пелену слез Лора не могла разглядеть, как выглядит сейчас лицо госпожи, злится она или радуется. Горло саднило от бесконечного крика, а тело отказывалось слушаться. Если б не рука Рикки, Лора не смогла бы и голову поднять. В ушах стоял шум собственного надрывного дыхания, оглушительный стук трепыхавшегося сердца. Лора прикрыла глаза. Темнота заволакивала, и бороться уже не хотелось.
Самое время остановиться, и Рикка понимала это. Лучшая среди рал-дис, она как никто умела держать воспитанников на грани смерти, ловко удерживая от падения с обрыва их последних секунд жизни. Подтянув стул к пленнице, она ухватилась за цепь и не без труда сняла безжизненное тело с крюка. Лора с грохотом свалилась на пол.
— Сегодня мы занимались по упрощенной программе, — издали послышался голос рал-дис. — Завтра будем заниматься серьезно.
Лора воспринимала слова госпожи словно через толстую призму воды. По спине стекали тонкие струйки сочащейся крови, и вся она была исполосована переплетающимися ранами. Глаза слипались, разум готов был утонуть в дымке забвения. Заветным желанием Лоры осталось уснуть прямо здесь. Неровный каменный пол вдруг показался ей самой мягкой кроватью из всех, что она когда-либо видела. И отголоски терзающей боли отступили перед туманом сна.
— Поднимись, — вопреки ее надеждам приказала Рикка, пнув в спину носком сапога. Лора приоткрыла глаза и постаралась в точности исполнить приказ. Стоило немного поднять голову, и ее тут же повело в сторону, Лора подставила руки и вскинула взгляд на надзирательницу.
— Да, госпожа Рикка, — заплетающимся языком пролепетала она, заметив недобрый блеск в бесцветных глазах рал-дис. Память не сразу подсказала о необходимости подтверждения, о котором столько повторяла Рикка. Но Лора была благодарна и этому.
Рал-дис безмолвно ждала, пока пленница поднимется на ноги, а затем велела подойти к стене с такими же крюками, как на потолке. Император спешит, и ее время весьма ограничено. Да и сама Рикка испытывала слабость к методам воздействия на разум. И лучший из них — она взяла воспитанницу за руку и накинула цепь на крюк в стене, вкрученный на уровне груди.
— Ты будешь стоять здесь всю ночь, — предупредила Рикка, разжимая пальцы на запястье. Лора в ужасе задрожала — неужели после всех мучений ей придется стоять у стены до утра?
— Г-госпожа…
— Сними цепь!
Лора послушно исполнила приказ и тут же рухнула на пол, вцепившись руками в ошейник. Грызущая боль, вызванная Фейлтом, окутывала горло, душила, словно веревка. Лора захрипела, сжавшись на полу, но ошейник снять было невозможно.
— А теперь надень вновь, — приказала Рикка.
Сквозь лихорадочный стук сердца в ушах Лора с неимоверным трудом расслышала голос госпожи. Воздуха не хватало, и за каждый глоток живительного кислорода приходилось бороться с ошейником, с магией. Только ценой огромного усилия воли Лора смогла подняться на трясущихся ногах и накинуть цепь на крюк. Магическая боль тут же начала понемногу стихать.
— Не нужно повторять, что случится, если ты ослушаешься моего приказа?
— Да, госпожа Рикка. Я все поняла, — чуть слышно ответила Лора, с грустью смотря на сдерживающую цепь. Налившееся свинцом тело так и норовило отдаться облачным объятиям дремы, несмотря на строгий приказ. И только пошатнувшееся сознание сдерживало неверные порывы.
— Вспомни об этом, когда захочешь спать, — Рикка развернулась на каблуках и вышла из комнаты, захлопнув дверь.
Лора вжалась лбом в холодную каменную стену и тихонько заплакала. Творящееся в этой комнате напоминало какой-то страшный кошмар! Каждая клеточка тела ныла от боли, словно яд магии проник в самую ее сущность. Кровь на теле застыла плотной коркой, к счастью, раны продолжали слабо кровоточить только когда Лора двигалась. Жажда жить утекала сквозь пальцы. Хотелось броситься к кинжалам на столе и раз и навсегда покончить с болью.
В памяти вдруг всплыли последние слова колдуна, и Лора прикусила нижнюю губу, глотая истошный крик. Он прав, весь мир сейчас испытывает подобные страдания, неважно, физические или душевные. И она, наследница Кейтлин, их единственная надежда на спасение. Потеряв опору, люди цепляются за то единственное, что им доступно. И если даже наследница поддастся отчаянию и сдастся, то больше никто не станет бороться. Император погубит всех, кто не обладает магией. Но как же вытерпеть все эти пытки?
Дэмиан как-то говорил ей, что легче всего будет раствориться в боли. Дать ей забраться так глубоко, насколько это вообще возможно. Пускай течет по венам, пусть оставляет в душе неизгладимый след. Борьба истощает силы, и Рикка пользуется слабостью жертвы, нанося удар за ударом. Смирение есть ключ к спасению.
А так хотелось наоборот закрыться от боли, забраться в панцирь и никогда оттуда не выходить. Госпожа верно говорит, не стоило ей возвращаться на родину. Недаром ее мама сбежала, будучи беременной. В этом мире нет жизни, только разрушения и вечная мгла…
Нет! Она вытерпит все страдания, позволив рал-дис издеваться так, как она пожелает. Пусть делает все, что захочет, ведь императору Лора нужна живая. Он был гарантом того, что ее не убьют. А значит, люди не потеряют надежду! Этот мир не потеряет защитника, на которого уповает. Ведь порой обычным людям нужна лишь вера для свершения великих дел.
И это было важнее всего для Лоры. Пусть Рикка уничтожит ее волю, гордость, решимость. Она полностью подчинится госпоже, но когда представится долгожданная возможность, вернет в мир гармонию. Ту гармонию, которая и царила здесь до вмешательства Дерка Ренэта.
***
— Госпожа Рикка! — голос одного из личных стражей императора заставил рал-дис обернуться. Доспехи сверкнули в лучах полной луны, мужчина преклонил колено перед ней и замер.
— Что? — безразличным тоном спросила она. Едва ли он посмел оставить пост без веской на то причины, и все же…
— Император желает видеть тебя, — озвучил очевидную истину личный телохранитель императора.
Рикка хмыкнула. Именно он сегодня днем общался с ней перед украшенной драконом комнатой. Дерк Ренэт окружил себя узким кругом телохранителей, состоящем в основном из нескольких солдат и рал-дис, дабы уберечь себя от предательства. Рикка задумалась: не слишком ли быстро редеет ближайшее окружение императора?
Говоря начистоту, Дерк Ренэт не нуждался в защите войск. Могущественный маг, он мог уничтожить любого, даже целый взвод, лишь щелчком пальцев. Однако личная охрана придавала ему престижа в глазах подчиненных, а рал-дис с древности считались не только умелым орудием допроса пленников, но и редкой, ценной стражей. Не меньшую ценность также играла удобная возможность использовать телохранителей в качестве посыльных.
— Сейчас? — после долгих размышлений уточнила Рикка.
— Да, сейчас.
Рал-дис кивнула в ответ и направилась было к лестнице, но страж мигом поднялся с колена и загородил дорогу. Рикка в удивлении вскинула брови.
— Господин в саду, — пояснил он. — И ждет тебя там.
Рикка некоторое время задумчиво смотрела ему в глаза. Как необычно. Для императора находиться где-то, кроме своего кабинета, настолько редкое явление, что никому из слуг и в голову не приходит искать его где-то еще. Дни напролет Дерк Ренэт скрупулезно разбирал литературу в кабинете в надежде отыскать необходимые сведения. Единственное место, куда он изредка отлучался, — к магической книге в подземелье.
Император с головой поглощен исследованиями. И главный его интерес — пророчества. Спустя десятилетия он смог отточить навыки почти до уровня истинных пророков. Не каждый мог разобраться в сплетении развязок и ответвлений, но император справлялся с этим. И смог найти такое ответвление в пророчестве о наследнице, которое приведет его к власти над миром. Однако толковать его можно было неоднозначно.
— Я поняла, — наконец ответила Рикка, кивнув.
Стражник тут же развернулся и спешным шагом двинулся в сторону сада, возвращаясь к службе. Рикка подняла глаза к луне, запечатлев в памяти белоснежный шар, и последовала за ним в сад.
Она хорошо знала дорогу, частенько там прогуливалась, ожидая, пока воспитанники придут в себя. Бывали случаи, и нередко, когда рал-дис чересчур увлекались пытками, и пленники просто теряли сознание. И если в этот момент не остановиться, воспитанники умирали раньше, чем стража успевала опомниться. Поэтому Рикка взяла за привычку гулять в саду, зная, что воспитанник останется в забвении не меньше часа. В детстве Рикка любила свежий воздух, и на службе привычка сохранилась.
Шагая знакомыми коридорами, она не переставала размышлять о новой воспитаннице, но стоило дойти до сада и выйти через резные двери на улицу, лишние мысли мигом покинули голову. Великолепный сад располагался в самом сердце замка, окруженный башнями. Мягкая зеленая трава сплошь покрывала землю, разделенная на островки песчаной дорожкой. Сад поражал изобилием растительности. Всюду вдоль стен рос усыпанный разноцветными цветами кустарник, а немногочисленные колонны обвивал зеленый плющ. И казалось, огромный сад был островком мира и красоты в мрачном замке.
Император стоял спиной ко входу, напрочь поглощенный книгой в черном кожаном переплете. Что-то шепча себе под нос, он изредка поднимал голову к лунному диску, на пальцах отсчитывая цифры и вновь опускал взгляд в пожелтевшие от времени страницы. Рикка бесшумно шагнула ближе и преклонила колено, опустив голову.
— Вы желали видеть меня, император Ренэт, — тихим голосом произнесла она, опасаясь побеспокоить господина.
Дерк Ренэт захлопнул книгу и обернулся к ней. Слух резанул оглушающий в ночной тишине шорох шагов по песку. Рал-дис не шевельнулась.
— Рикка, — медленно произнес император, приблизившись к ней. По щеке мазнул шлейф окружающей его магии. Рал-дис подобралась. — Поднимись.
Рикка быстро встала и встретилась глазами с господином. Дерк Ренэт некоторое время молчал и в задумчивости скользил невидящим взглядом по саду. Лицо его осунулось, почти незаметно, но привыкшая смотреть в глаза господину Рикка сразу заметила перемены. Император в последние дни мало спит, все глубже погружается в работу. И все из-за появления в этом мире наследницы.
— Наша пленница — ценный трофей, — наконец произнес император.
— Конечно, — кивнула Рикка.
Господин вновь умолк, и рал-дис задумалась, не было ли решение оставить наследницу в живых таким уж необходимым. Изменить предначертанное пророчеством неимоверно сложно, и все же император предпочел этот путь. Рика ни на секунду не сомневалась в господине, но… Усталый взгляд замер на ее лице, а затем император развернулся спиной и зашагал по песчаной дорожке вглубь сада.
— К концу обучения Кейтлин должна выглядеть подобающе, — предупредил Дерк Ренэт, на миг обернувшись к подчиненной. — Ты должна обучить ее настолько, чтобы она исполняла приказ, не задумываясь ни на секунду. Во время публичных демонстраций она не должна казаться пленницей, представим ее как мою племянницу, вернувшуюся, чтобы помочь освободить людей от гнета магии.
— Я вас поняла. Я обучу ее настолько, что ваш приказ будет для нее важнее дыхания, — подтвердила рал-дис. Император кивнул и зашагал дальше по песчаным дорожкам.
— Помни, без следов! — жестко предупредил император. — Это ясно?
— Конечно, — кивнула Рикка.
Император Ренэт остановился и вновь открыл книгу. На сей раз он долго всматривался в помятые страницы, не говоря ни слова и не отрывая взгляда от текста. Рикка смиренно ожидала приказа, и лицо ее привычно не отражало никаких эмоций. Сколь сильно бы рал-дис не волновалась о господине, проскользнуть беспокойству за пределы собственных мыслей не позволяла.
— Тест оказался неоднозначным, — наконец произнес император, не отрываясь от книги. Рал-дис нахмурилась, не поняв значение его слов. Дерк Ренэт сосредоточился на книге, казалось, позабыв весь остальной мир.
— Что вы хотите сказать? — озадаченно спросила Рикка, так и не дождавшись пояснений.
— Древний способ определения магического потенциала. Кейтлин показала неоднозначный результат. Я впервые встречаю такое. Что бы оно значило?
— Она обладает магией?
Дерк Ренэт оторвал взгляд от книги и в упор посмотрел на рал-дис. Рикка и бровью не повела, однако слова господина оставили свой отпечаток. Воспитанники с магией непредсказуемы, а те, кто и не догадывается о своем магическом потенциале, опаснее вдвойне. Хоть рал-дис и обладают способностями сдерживать любые ее проявления, невозможно предсказать, как маги поведут себя на грани жизни и смерти.
— Нет, не думаю. Не простой магией, — спустя долгое безмолвие произнес император и задумчиво посмотрел вдаль, а затем вновь перевел взгляд на подчиненную. — Возможно, произошла ошибка, возможно, в Кейтлин есть что-то магическое. Постарайся это выяснить.
— Я должна узнать, есть ли в ней магия? — постаралась уточнить Рикка. Господин сегодня дает на редкость обтекаемые приказы.
— Да. Доведи ее до критического состояния. Быть может, тогда в ней проснется магия.
— Я все исполню, — почтительно кивнула рал-дис. — Желаете ли вы использовать ее?
Император задумался. Рикка всегда спрашивала пожелания своего господина, особенно когда ее воспитанницами были молодые девушки. Если он решит взять ее в свою постель, на девушке не должно быть никаких внешних повреждений. Дерк Ренэт крайне брезглив в отношении крови и ран, посему не приемлет физических увечий. Если же его не заинтересует воспитанница, Рикка могла использовать любые инструменты и методы для обучения.
— Сейчас нет, — после раздумий ответил император. — Сначала закончи обучение.
— Конечно, господин, — подтвердила приказ рал-дис.
— На сегодня можешь быть свободна. Завтра жду тебя с отчетом о проделанной работе, — Дерк Ренэт угрожающе посмотрел на нее, рал-дис не шелохнулась. — И я надеюсь на быстрый результат.
— Да, господин, — Рикка преклонила колено, опустив голову. Император развернулся спиной и всецело погрузился в изучение книги. И как только он полностью погрузился в прерванное дело, рал-дис медленно поднялась и покинула сад.
***
Следующий день ознаменовался новой порцией пыток и боли. Как Рикка и обещала, она взялась всерьез за свою воспитанницу. Лора точно не знала, то ли на нее кто-то повлиял, то ли она просто хорошо выспалась. Но если вчера Рикка ограничивалась лишь кинжалом, то сегодня в ход шло все, что только попадалось под руку. И самое жуткое — она словно ничего не слышала, ни криков, ни мольбы, ни покаяний.
— Надеюсь, ты отдохнула, — Рикка прикрыла дверь за спиной, устремив взгляд розоватых глаз на пленницу. — Сегодня начнем полноценные занятия.
Лора с трудом подняла глаза на личного мучителя, покачнувшись, но в последний миг удержав равновесие. Чудо, что она до сих пор стояла на ногах. Все тело словно налилось свинцом и именно он удерживал Лору от падения на пол. Голова кружилась от слабости и недосыпа, по рукам до сих пор кое-где сочились капли крови. И в разум закрались пугающие мысли, что этот день ей не пережить.
— Госпожа Рикка, умоляю, — тихим, почти неслышным в безмолвии каменной комнаты, голосом прошептала Лора. Рикка остановилась в шаге от нее, в магических глазах потух горящий миг назад азарт. — Пощадите.
— Нет ничего проще, — бросила рал-дис, снимая цепь с крюка. — Подчинись.
Лора промолчала. Взгляд Рикки сейчас напоминал ледяную стужу, нежели полыхающий накануне пожар, однако вскоре розоватые глаза перестали отражать что-либо. Лора поежилась, тайны пугали куда сильнее открытой ненависти. И если исход гнева предсказуем, то заученные действия без крупицы эмоций страшнее смерти.
Окинув беглым взглядом комнату, Рикка отстегнула одну руку пленницы от колодок, а затем вновь пристегнула за спиной. Лора покачнулась, вздрагивая от боли в потревоженных запястьях. В тишине каменных стен лишь их дыхание было единственным звуком. Рал-дис подтолкнула воспитанницу в сторону к свисающему с потолка кольцу на цепи. Мягкий звон железа скрыл собой задушенный стон.
Лора опустила взгляд под ноги, даже не пытаясь понять, что с ней собираются делать. Рикка встала за спиной и ловким движением рук закрепила кольцо на кандалах. Удостоверившись в прочности крепления, она подошла к столу и взяла длинную ржавую цепь, вернулась к пленнице и в несколько оборотов обмотала ее руки чуть выше локтей.
— Постарайся не дергаться, — предупредила Рикка, потянув за другой конец цепи, перекинутый через кольцо на потолке.
Лора приподнялась на носках и согнулась, чувствуя натяжение в плечах. Хранящаяся в глубине тела боль вспыхнула с новой силой, пронзая руки иглами. И только когда Лора вскрикнула в изнеможении, рал-дис закрепила цепь за крюк на стене.
— Если будешь рваться, вывихнешь суставы. Так что не шевелись.
— Да, госпожа Рикка, — сквозь слезы прошептала Лора. Плечи, вывернутые под неестественным углом, горели, словно в огне. Жгучая боль изнуряло обессиленное тело, и отсутствие опоры лишь добавляло беспомощности.
Рикка вновь взяла со стола знакомый магический кинжал и принялась усердно рисовать на ее теле кровавый узор. В глазах потемнело, разум захлестнула волна кровавого жара. Минуту или час Лора тонула в океане боли, снова и снова моля о пощаде, и время будто растворилось в небытие. По лицу ручьём бежали слезы, и такие же влажные дорожки крови текли по телу, раскрашивая его алым.
— На что, ты готова? — спустя время задала вопрос Рикка. Лора с хрипом вдохнула глоток воздуха, обмякнув в цепях. И даже боль в суставах уже не казалась такой невыносимой.
— Все, госпожа Рикка, — сквозь слезы выдавила она. — Я все для вас сделаю. Только пощадите.
— Нет, Кейтлин. Ты должна подчиняться не из страха боли, — рал-дис коснулась концом острия лопаток и неторопливо провела по спине. Лора в отчаянии закричала. Каждый взмах кинжал по капле уносил с собой частичку жизни. И душу начал охватывать ужас пришедшего понимания неизбежности смерти.
Когда Рикка остановилась, вернув кинжал на стол, Лора висела безвольным мешком на цепях и жадно хватала ртом воздух. Все тело было исполосовано кровоточащими ранами, но тепло собственной крови давно перестало согревать. Дрожь не унималась, и горло жгло сорванным криком. И даже мысли развеялись дымом, оставляя одну жажду остановить боль.
Рикка опустилась на стул, закинув ногу на ногу, и с особым вниманием посмотрела на пленницу. Бойкий нрав девчонки обещал долгую ломку, однако Рикка уже сейчас чувствовала, что наследница у последней черты. Два дня отнюдь не самый короткий срок, и все же ей хотелось бы дольше поработать. Впрочем, быстрый результат как раз то, что требовал господин.
— Не хочешь воспользоваться своей силой? — вдруг предложила Рикка. Лора приподняла голову, перехватывая ее заинтересованный взгляд.
— У меня нет силы, госпожа Рикка, — охрипшим голосом шепнула она. Под ногами что-то булькнуло, Лора опустила глаза и с ужасом поняла, что стоит в луже крови. Своей же крови.
— Ты так считаешь? — в раздумьях произнесла Рикка. — Император тоже сомневается в твоих способностях.
В комнате стоял отвратительный запах крови. Лора стиснула зубы, сдерживая рвотный позыв, и беззвучно заплакала. Казалось, стоит ей глубоко вдохнуть, кость выйдет из сустава, и она просто вывихнет плечи. Холод пробирался в самую душу, высасывая из неё саму жизнь. Чернота мягкой поступью подкрадывалась все ближе, заполняла углы угольной дымкой забвения. Совсем рядом.
— Воспользуйся силой, и твои страдания закончатся, — вновь предложила рал-дис уже мягче. — Твоя магия нужна императору.
— Умоляю, госпожа Рикка, — с глухим отчаянием повторила Лора. Ноги подкосились, и она едва успела удержать равновесие. — Поверьте, госпожа. У меня нет магии.
Рикка легко поднялась на ноги и подошла к воспитаннице. Прохладные пальцы коснулись свежих ран, пачкаясь кровью. Лора вздрогнула и осторожно приоткрыла глаза, встречая внимательный взгляд рал-дис.
— Станет легче, когда ты полностью подчинишься, — тихо пообещала она. — Но ты сильнее, чем кажешься. Придется использовать сильные методы.
Рикка отошла на шаг и страшная боль магии Фейлта тонкими сетями неумолимо проникла в самые глубокие уголки подсознания. Лора истошно закричала, дергаясь на цепях. Зарево пламени вспыхнуло под ногами, медленно поглощая собой каждую частичку ее души. Парализующая сознание пытка рушила, уничтожила последние преграды разума. Тяжелый туман вихрем закружился в голове, перед глазами все плыло. Лора на последнем издыхании попыталась удержать сознание, но понимала, как бездарно проигрывала боли.
— Не сопротивляйся, — на ухо шепнула Рикка, едва касаясь губами. — Подчиняйся.
Лора задержала дыхание и позволила боли заполнить душу, перестала сдерживать ее. Совсем как и говорил Дэмиан, обретшая свободу магия в мгновение ока растеклась по венам, неся с собой муку, накрепко связанную с облегчением. В глазах потемнело, горло сжалось. Звуки и свет растворились в кромешной темноте, где Лора осталась один на один с болью, с собственными страхами и мечтами, воспоминаниями. И все это вдруг треснуло, будто тонкий лед под ногами, осыпалось пылью прошлого и настоящего, подхватываемое дымкой забвения.