Дружба, длившаяся так долго, прекратилась в один момент.
Каждая из девушек чувствовала себя обиженной.
Катя надеялась, что Марина попросит прощение и перестанет вести так эгоистично по отношению к ней.
Но та делать это не собиралась.
На тренировках даже не смотрела в сторону бывшей подруги, игнорируя само её существование. Маринино лицо при этом сохраняло безмятежность, а к губам словно приклеилась насмешливая улыбка.
Катя переживала, но гордость не позволяла подойти первой.
«Проживу без неё», – повторяла про себя, как заклинание, вовсе не чувствуя уверенности. Тянуло к Марине так же сильно, как и прежде, и очень её не хватало.
Бросала в сторону подруги взгляды, полные грусти и тихого отчаяния.
Не могла и не пыталась скрыть огорчение.
Но ничего её не могло заставить наступить на собственное самолюбие.
Слова Марины в тот памятный вечер, ещё могла счесть за шутку, но её поведение выходило за рамки дозволенного.
Разочарование с каждым днём становилось всё сильнее, и всё дальше отдаляло девушек друг от друга.
Когда-то Катя слышала выражение – «кубок горечи выпила до дна». Теперь такой кубок, ей казалось, выпила она сама.
Предстоящая игра с другим клубом, отвлекла от горестных размышлений.
В первой шестёрке, Катя, Марина пошли в наступление с центральной линии.
Получив мяч, начала движение. Не стала бросать. Отдала мяч Марине, отступая назад.
Марина сделала имитацию атаки на ворота в сторону центра. Катя устремилась вслед за ней в «коридор».
Пользуясь тем, что линейный (одноклубница Марины и Кати) сделала заслон защитнику соперников, Катя выбежала, получила мяч и бросила его по воротам.
Попала! Ликующе вскинула руки, оглянулась на Марину, чтобы разделить с ней радость и наткнулась на холод в её взгляде.
Радость погасла.
В расстроенных чувствах побежала на защиту ворот, когда противник начал атаку.
Не успела помешать обыгрышу крайнего наподающего, слегка подтолкнула в бедро, сбивая координацию.
Противница нарисовала падение, но судья не купился.
Вновь атака. Катя входит в «коридор». Марина смещается по линии свободных бросков в её сторону.
Катя видит напряжённый взгляд Марины, плотно сжатую линию рта, два багряных пятна на щеках – предвестников дикого азарта, от которого теряешь голову и полностью отдаёшься единственному возлюбленному – гандболу.
Катя, засмотревшись на неё, чуть не пропустила то, что должна была сделать.
Спохватившись, вернулась на своё место.
Линейный успел занять позицию между двумя крайними защитниками противника, сделав всё, чтобы Катя, выйдя из-под заслона линейного, получила мяч от Марины и вышла на ударную позицию. Марина уже увела крайнего защитника за фланг.
Бросок, и «Акелла промахнулся». Катя сама не поняла, как могла промазать с такой убойной позиции.
Тренер понял, что с ней что-то не так и посадил её на скамейку.
Уже оттуда, наблюдала, как Оля – второй крайний на её позиции, вместе с Мариной разыгрывает очередную комбинацию.
Двойное прижатие. Когда партнёры создали небольшую брешь для Оли, та ворвалась в эту брешь и, не произведя бросок, передала мяч Марине.
Дальше смотреть не стала, опустила голову.
И даже гол, не вывел её из оцепенения.
Когда тренер выпустил Катю, игра у неё не клеилась.
Она допустила нарушение «двойное ведение мяча»
( нельзя ловить мяч после ведения и снова стучать об пол), сделала пробежку, утратила скорость и всё то, что у неё раньше получалось здорово – финты и обманные движения. Ноги, словно налились тяжестью, а мяч, то прилипал к ладоням, срывая бросок, то валился из рук.
Тренер отозвал её с площадки.
Так и просидела на скамейке запасных всё оставшееся время.
Проиграли матч с минимальным счётом, хотя рассчитывали победить.
Никто не упрекнул Катю, на которую возлагали надежду, как на лидера команды.
Сама осознала вину, и от этого стало ещё тяжелее.
Не ждала поддержки, слов утешения от Марины, понимая, что их не будет.
Переоделась, сняв сухую футболку. Ей ведь не пришлось взмокнуть, просидев большую часть первого и весь второй тайм на скамейке.
Забыла надеть свою голубую курточку, оставшись в майке, когда из душевой кабинки вышла Марина.
Испытывая неуверенность, сомнения и чувство вины, заглянула ей в лицо.
Ничего не могла на нём прочесть – ни злорадства, ни сочувствия. Та посмотрела сквозь неё. Безучастный взгляд чужого человека.
Марина продолжала игнорировать бывшую подругу.
Катина гордость была сломлена. Она про себя молила лишь об одном – позови!
Только Марина хранила молчание.
Катя вся измучилась в ожидании. Потеряв надежду, стала вести себя вызывающе. Нагрубила капитану команды и стала флиртовать со всеми молодыми людьми, попавшими в её поле зрения. Круг их расширялся. Они стали рьяными болельщиками и приходили толпой поддерживать её.
Былая сноровка вернулась к ней, ведь она хотела доказать Марине, себе, доказать всем, что она лучшая!
Поклонники восторженно ревели, когда она забивала.
Такой группы поддержки не было ни у кого.
Дежурили у входа, дарили цветы, засыпали предложениями сходить куда-нибудь, признавались в любви.
Кричали: – «Катя, ты лучшая!»
Девушка мило благодарила, искоса поглядывая на Марину, но лицо той напоминало бесстрастную маску.
Это равнодушие бывшей лучшей подруги заставляло девушку страдать.
Не догадывалась, что маска спадает, когда Марина остаётся наедине с собой, и снова надевает, когда идёт навстречу.
Тяжело ей давались эти шаги. Марина стала подумывать о переходе в другой клуб, чтобы не видеть, не слышать, как её Снежинка, подхватившая звёздную болезнь, превращается из искренней, доверчивой, доброй девочки в стервозную снежную бабу и смотрит на всех свысока.
Решила не уступать и побороться за лидерство в команде с ней. Их звено по–прежнему считалось лучшим. На площадке они были единым целым.
В остальное время, даже не здоровались. И не хотели понять, что делая больно друг другу, делают больно себе.
Не было бы счастья, да несчастье помогло.
Марина получила во время игры разрыв связок локтевого сустава.
В глазах всё потемнело.
Не видела, как побледнело Катино лицо.
Оперировали под общим наркозом. Восстановили целостность связки путём сшивания.
Погружаясь в сон, шептала: Снежинка...
Когда очнулась после наркоза, то первого кого рассмотрела у своей постели, с трудом разлепляя глаза – Катя.
Лицо подруги осунулось, заметно побледнело, а под глазами залегли глубокие тени, но это была она!
– Зачем ты здесь? – с трудом глотая комок, спросила Марина.
– Чтобы быть с тобой, – последовал кроткий ответ.
Марина впервые улыбнулась, а не растянула губы в насмешке.
Улыбнулась немного смущённой и бесконечно счастливой улыбкой.
Примирение состоялось.
Не просили друг у друга прощение, зачем?
Просто перечеркнули старое, и открыли новую страницу своих отношений.
Когда Катя уехала на соревнования, ей не хватало Марины, но она ждала её возвращения дома.