ГЛАВА № 12. «ЧЕРЕЗ ЮГО-ЗАПАД» «Настанут лучшие дни»
Прошло уже три дня, как Брунер и его кампания вернулись на Чонос, оставив Фрезера с Муром в Аргентине. Ничего особенного без них не произошло, наоборот вся команда выглядела отдохнувшей и бодрой. По случаю возвращения Брунера был построен весь экипаж, Олендорф тоже выглядел отлично, он хорошо выполнил приказ своего капитана – не перегружать команду. Главный на острове дон Родригес отсутствовал по причине срочных мафиозных дел, но должен был прибыть в ближайшие дни. Вильгельм привез в подарок своим офицерам богатые пистолеты знаменитой на всю Ю.Америку фирмы – «Берса» и хорошие кольца в виде перстней с бразильскими опалами, кольца выглядели солидно, но в глаза не лезли. Но самым большим подарком для Брунера было приятное известие о том, что в результате геройской работы водолазов удалось снять поврежденный винт, и теперь он валялся, на берегу. «Звезду» перекрасили по-другому, оставалось поставить красиво вторую трубу для нового облика и провести ходовые испытания в открытом море, что и было намечено на завтра. Вдоволь, находившийся по своему кораблю, Вилли и Макс с аппетитом уничтожили обед, отправились на совещание командного состава. Повестка дня была довольно острая, требовалось принять решение о маршруте возвращения в Европу. Имелось всего два варианта: через пустынный Индийский океан и оживленную Атлантику, после недолгих споров по предложению Олендорфа была выбрана Атлантика, через пролив Магеллана. Степень риска обеих маршрутов была одинакова, но атлантический вариант устраивал Брунера и всех остальных офицеров больше, а индийский вариант не давал ничего кроме бесполезной траты времени. Оставался еще открытым вопрос о трофейных кораблях: танкере и «Соловье» недолго посовещавшись, пришли к выводу – танкер взять с собой в Германию, а судно разведчик оставить дону Родригесу в качестве компенсации за его расходы и гостеприимство. Тут же был составлен соответствующий акт, который подписали все офицеры «Звезды» Вдоволь, насидевшись на совещании, Брунер с Югерром поднялись на мостик, долго курили, любуясь величественными облаками над морем, особенно удивляла одна гигантская блочная масса ввиде эллипса, висевшая довольно низко над морем, совершенно обособлено. Солнце освещало сверху эту массу в ярко розовый цвет обволакивая кругом, а низ формации светился ярко-желтым неестественным светом, создавая потрясающий эффект, туча при этом бросала глубокую тень на спокойный океан. Югерр, показав на облако рукой, тихо промолвил: «чудны создания природы»
Утром чуть рассвело, Брунер отдал приказ: снятся с якоря и выйти в открытое море для ходовых испытаний. Корабль медленно направился в удивительно спокойный океан, огибая выступающею далеко в море оконечность Чоноса. Через час «Звезда» уже рассекала океан тридцати узловым ходом, при незначительном волнении. На ходовом мостике находились Брунер, Олендорф, Косттер и главный механик, вся четверка внимательно следила за поведением корабля на большой скорости. Югерр с помощниками расположился на корме и внимательно следил за поведением винтов. Испытания продолжались до вечера, было пройдено триста миль на разных ходах: по выводам комиссии никаких отклонений в работе винтов не наблюдалось, потеря центрального винта ни сколько не повлияла на скорость «Звезды», было отмечено только незначительное увеличение расхода топлива. Хотя об этом судить было рано, по причине разного качества мазута. И только океан начал примерять на себя покрывало ночи, Брунер приказал возвратиться на базу. На берегу их ждал небольшой сюрприз, а именно: на причале их ждал сам хозяин острова дон Родригес с более мелкими мафиози, он церемонно пригласил всех офицеров на ужин. Автомобили уже ждали моряков и вскоре они уже катили в поселок, который дон без лишней скромности назвал просто: «Ла - Мартинос». Брунер с Мартином отлично устроившись на заднем диване нового автомобиля, оживлено обменивались последними новостями из своих республик (имелись в виду Чили и Аргентина) и последними ценами на рынке цветных металлов, весьма вздорожавшими в результате мировой войны. Не прошло и часа, как уже вся кавалькада подняла пыль при торможении возле особняка крепости дона Родригеса, здесь все было готово к приему гостей. Главный вход в дом украшали живые зеленые ветки араукарий, у входа стояли двое часовых весьма живописного вида с новенькими карабинами маузер за плечами. Очень скоро гости и люди Родригеса, расположились за богато убранными столами, началось веселье. Брунер не забыл привести хозяину некоторые подарки из Аргентины: дорогой пистолет штучного производства фирмы «Балластер-Милино» и перстень с бразильским алмазом в пять каратов. Довольный подарками хозяин ненадолго вышел с одним из помощников и вскоре вернулся с каким-то круглым футляром, который и торжественно вручил Брунеру, не вынимая из футляра. Вильгельм молча прочитал надпись по-испански на пенале, все, кто сидел рядом с капитаном, увидели, что его лоб покрылся мелкими бисеринками пота, хотя Вилли остался с виду невозмутимым. Брунер встал со своего места и предложил тост за гостеприимного хозяина. Веселье быстро потекло широкой речкой, местная «джаз- банда» виртуозно исполняла по заказу любые мелодии, проявив при этом немалую музыкальную эрудицию, запросто интерпретируя европейские мелодии. Стало весьма шумно, и чтобы не мешать подчиненным оба шефа покинули общий зал, направившись в кабинет Родригеса.
«Как процветает Аргентина?- спросил дон, усаживаясь в кресло напротив В.Б. пододвинув к нему красивый ящик полный всяких сигарет. «Страна живет, как и раньше, дай бог поскорей туда вернуться»- ответил Вильгельм. «Я решил передать твоей фирме наш пароход «Соловей», который сейчас называется «Эускарсион» пользуйся на здоровье. «Презент весьма кстати уважаемый капитан, я тут задумал одну операцию в Перу, он там пригодится, а то мои старые посудины весьма намозолили глаза тамошним блюстителям закона. Говори, как тебе еще помочь, сделаю все, что в моих силах» - заявил Мартин. «А ты открой в Ла-Плате легальную кампанию - допустим пароходную, в связи с войной, нейтральный флаг получит большие преимущества, да и твои дела пойдут успешней, по моим сведеньям уже многие судовладельцы из других стран стараются перевести свой флот под нейтральный флаг»- высказал свою мысль Брунер. «Мысль конечно ценная и я думаю продуктивная - пиши письмо своему поверенному, надо внедряться в легальный бизнес, чтоб умереть в своей постели». И не откладывая дела в долгий ящик, сообщники с полчаса протрудились над письмом господину А. Гейцу (поверенному Брунера в Айресе) Устав от работы, молча потягивали текиллу, любуясь на величественный океан, который переливался в лучах заходящего солнца всеми цветами радуги, навевая легкую, необъяснимую тоску. Молчание нарушил Брунер: « И как тебе попали рисунки самого Гойи?» Родригес посмотрел на Вильгельма, скромно улыбаясь, промолвил: «Пути господни неисповедимы, но нам его заблудшим овцам иногда везет» после чего, перевел разговор на пленных норвежцев, которые ему порядком поднадоели своими бесконечными претензиями и просьбами. Немного посовещавшись на эту тему, они решили отправить их одновременно с выходом «Звезды» в Перу. ( Вильгельму пришлось взять с дона слово, что пленные не очутились где-то в Чили, на многочисленных подпольных рудниках) Распрощавшись с Мартином и оставив своих офицеров кутить до ура, Брунер отправился к себе на корабль, так как от выпитого у него разболелась голова. Однако выспаться ему удалось не совсем, в три часа он был поднят звонком Олендорфа и отправился выяснять, что случилось. Случилось плохое – пятеро голландцев захваченных в Индийском океане, вступив в сговор с одним матросом «Звезды» захватили моторный катер, который стоял на берегу, и отправились на нем в море, вероятно рассчитывая добраться в Чили. Милях в пяти от берега, они напоролись на патрульный корабль дона, отказались подняться на борт, и были потоплены, по иронии судьбы спасли матроса дезертира. Теперь преступник стоял мокрый и жалкий перед разозлившимся не на шутку Брунером. Масла в огонь подлил Олендорф предложивший расстрелять беглеца по законам военного времени. Парень сильно перетрусил и заскулил о пощаде, в конце концов, поиграв на нервах преступника, Брунер отправил его в карцер на месяц, а дело решил замять. Затем он отправился досыпать с тяжёлым сердцем, хотя Вильгельм и не был излишне суеверным, но покойники перед опасным походом его не радовали.
На утро разыгрался сильнейший шторм, ветер свистел и ревел как слуги дьявола в аду, огромные злые волны сокрушали берег, выход в море откладывался на неопределенный срок. «На море не соскучишься» - изрек неунывающий Косттер, который прибыл в каюту капитана за инструкциями, вода стекала с его плаща, оставляя на ковре темные пятна. Немного успокоившись, Брунер собственноручно налил верному драбанту крепкое кофе и стал обсуждать с ним дальнейшие действия.
«А, что тут обсуждать, выйти в море мы пока не можем по причине внезапного шторма, пить спиртное тоже из-за передозировки, остается стоять на якорях и тихо вспоминать о прелестях жизни» - философски заметил Зигфрид. «Ты все же ступай, все проверь на крейсере, зайди в карцер и проследи, чтоб этого беглеца не откармливали там как рождественского гуся, а держали по строже, это приказ»- заявил Брунер. Косттер допил кофе, покурил и отправился командовать кораблем. В это время объявился давно ожидаемый Макс, с трафаретом нового названия «Звезды» и представил данный шедевр на суровый суд капитана. Оба с интересом разглядывали изделие своих умельцев. «По моему похоже на чилийскую надпись» - изрек Макс. На трафарете красовалось: « О, Хигенс» п. Сантьяго» Выбор нового названия был не случаен, дон Родригес любезно предоставил международные позывные чилийского учебного крейсера «О, Хигенс» более удобного варианта найти было невозможно, он был принят почти без обсуждений, и вполне подходил к облику «Звезды».
Чилийский учебный крейсер, военно-морского училища в Сантьяго, действительно напоминал чем-то «Звезду» и также имел орудия в бортовых плутонгах. На данный момент оставалась, только сидеть у моря, и ждать погоды, даже здесь в глубине бухты, корабль отчаянно качало килевой качкой. Прошло двое суток океан, наконец- то почти успокоился на «Звезде» все привели в порядок, укрепили новое название корабля и фальшивую трубу. Брунеру оставалось только съездить на берег и попрощаться с доном Родригесом и его мафиозниками. На прощанье Мартин толи всерьёз, толи, шутя, заявил: «жду вас наследующий год в гости». На что Вильгельм ответил: «лучше к нам в Аргентину»
Утром десятого февраля 1940 года на «Звезде» раздалась команда: «всем стоять по местам, с якоря сняться». Олендорф вывел крейсер из бухты, на скале возле берега стояла кучка людей во главе с самим доном, они размахивали шляпами и винтовками, пока не скрылись из вида. Через два часа и сам Чонос растаял за кормой, как мираж прошлого. Брунер повел корабль курсом на юг к проливу Магеллана. Отстояв свою вахту, Вилли отправился спать к себе, в каюте его встретил взятый вестовым матрос Ю. Смулл. Конечно, это был не Том, который понимал все на лету, но парень был серьёзный и верующий, в экипаже его уважали. Смулл хотя был малого роста, но отличался редкой силой и умел постоять за свои убеждения. Ужин уже стоял на столе, Брунер с удовольствием поел чилийской говядины и отошел ко сну. Проснулся уже под утро от странного запаха похожего на тухлую рыбу, полежал немного, вызвал Юхана, приказал сходить на мостик, сам быстро натянул походную форму. Вернувшийся Юхан заявил: «вас просят на мостик герр капитан» На мостике ни кого не было, все укрылись в рубке задраив иллюминаторы, на палубе была не вонь, а настоящая вонища, от которой слезились глаза и першило горло. Завязав лицо платком по самые глаза, Брунер рассматривал океан, сплошь покрытый мертвой рыбой, корабль рассекал эту массу, оставляя за кормой тысячи рыбьих трупов.
Над ним носились тучи птиц, среди них видны были друзья моряков, гигантские альбатросы. Поглазев на этот беспредел, он присоединился к узникам в рубке, которые встретили его весьма сочувственно. Но Вильгельм не был смущен этим странным событием, а только посмеялся над засевшими в рубке Бусилем и Олендорфом. «Я то считал вас познавшими тонкое искусство мореплаванья, а тут рыба поставила вас в тупик» - прокомментировал капитан. « Это называется «Эль – Ниньо» таинственное теченье из глубин океана, оно губит все живое в воде. Наверно там, на дне океана снова произошло землетрясение, прорыв газов и смерть всему живому от них» - сделал вывод Брунер. «А люди от него тоже гибнут» - спросили удивленные моряки. «Гибнут, гибнут нам осталось минут двадцать – тридцать от силы, так что молитесь, если умеете»- мрачно заявил В.Б. Моряки, молча переглянулись, не понимая шутит, или говорит серьёзно их капитан. И пока моряки соображали, сколько осталось жить, Вильгельм, взяв командование в свои руки, приказал увеличить скорость до тридцати узлов, скоро уха из мертвых рыб осталось за кормой «Звезды». Сразу стало легко дышать, все с наслаждением вдыхали настоящий морской воздух, смеясь над мрачной шуткой Брунера.
Рассвет следующего дня встретил «Звезду» умеренным южным ветром, который дул в левую скулу корабля, на небе ни облачка, лишь в западной части горизонта виднелась стена белой пелены, поднимающаяся над континентом. Вилли и Макс как в старое доброе время стоят, на мостике оживленно беседуя. Они обсуждают пути Германии в этой войне, пытаясь проанализировать ход событий. Выводы напрашивающийся неутешительные: пользуясь авантюрным духом народа и его обидам, Гитлер со своей шайкой, создал государство – монстра, где демократией и не пахнет, авантюрист по натуре он ловко вдолбил в головы идиотскую догму мирового господства. «Ты видел пророческую гравюру Дюрера: рыцарь идет защищать древнюю Германию, а дьявол сидит на луке его седла и нашептывает, а хорошо бы пограбить заодно соседей»- сказал Брунер. Югерру надоела эта полемика, от которой все равно небыло толку и он перевел разговор на другую тему. «Слушай Вильгельм, а что ты лезешь в этот лабиринт под названием пролив Магеллана?»- спросил Макс. « В желании нет никаких тайных мыслей, хотя каюсь, была, мысль потерпеть крушение в этом проливе и закончить нашу одиссею. Нас бы интернировали в Аргентину и всем кому суждено умереть в этой войне остались живы, а я жил бы дома и привозил вам в лагерь живых бычков на мясо. Но, поразмыслив, я отказался от дерзкого соблазна, решив довести поход до логического конца» - закончил свою речь Брунер.
Через день к вечеру показался конец света: острова Огненной Земли - одно из самых тоскливых мест, которые существуют в нашем грешном мире. Вернее не сам остров, а его архипелаг, состоящий из тысяч больших и малых островов. Его унылые серые берега уходили на юг, в дымке вечерних сумерек, горы тянулись бесконечно, но погода стояла на удивление хорошая. Воспользовавшись, погодой капитан приказал поставить «Звезду» на якорь милях в двух от берега. Стали ждать рассвета.Часов в восемь на следующий день Вильгельм приказал пилоту Бауэру приготовить свой аэроплан для разведки пролива. Не прошло и часа, как самолет был отправлен, пилот получил строгую инструкцию в случае, каких поломок садиться на воду и вызывать помощь по рации. Брунер с офицерами находясь в рубке, внимательно изучали карты пролива купленные им в Буэнос – Айресе. Посовещавшись, решили не ждать самолета, а идти ему на встречу, не теряя времени, соблюдая все меры предосторожности. «Звезда» двинулась по проливу вдоль берегов острова Десоласьон длинного и почти необитаемого. Пролив, великого мореплавателя это запутанный лабиринт мелководных каналов и заливов, почти не используется кораблями идущими в Атлантику. Бытует мнение, что лучше выдержать пару сильных штормов в проливе Дрейка, чем медленно наслаждаться чёртовым проливом. Однако Брунер как всегда придерживался своего мнения и прекрасно понимал, что риск для него минимальный. Сейчас, стоя на ходовом мостике, он рассказывал Олендорфу и Югерру все, что знал о здешних местах: «до середины прошлого столетия этими островами в Аргентине и Чили мало кто интересовался. На них, просто не обращали внимание, считали краем света, наши государства вели мелкие войны за лакомые куски Ю.Америки. Но в середине пятидесятых годов 19 века, здесь объявился сумасшедший авантюрист по фамилии Пайпер, румын по происхождению, он решил основать здесь колонию и наладить добычу золота. Затеял настоящую войну с полудикими племенами местных индейцев, заставляя их работать на себя. Золота он нашел немного, но шум поднял большой, всполошив землевладельцев юга материка. Зашевелились и очень занятые собой правительств обеих стран. Порядок был быстро восстановлен: Пайпера кто-то убил, индейцы отправились на свою рыбалку, земли были поделены между двумя странами и сейчас процветает запустение».
« Фернандо Магеллан и Себастьян дель Кано были настоящими героями своего времени» продолжал Брунер. «На своих деревянных посудинах они смело пустились вокруг света, не боясь ураганов, туземцев и полной неизвестности, поэтому и вошли на всегда в историю, пишут, что вернулось всего 18 человек» - закончил свою речь капитан.
Вскоре вахтенные доложили: «виден самолет по курсу корабля, самолет совершил посадку». Минут через двадцать усталые пилоты поднялись на борт и доложили о результатах полета: пройдено двести миль вдоль пролива, никаких кораблей и признаков жизни, только увидели городок Пунта-Аренос сразу повернули назад, как было приказано. Бояться было некого, Брунер, приказал двигаться дальше, внимательно следя за коварным фарватером. Чилийское название корабля было красиво закрыто новой надписью «Альборон»- порт Бостон, на мачте развевался звездно- полосатый флаг США. Огни Пунта – Аренос прошли ночью, никто не интересовался «Звездой», через трое суток она рассекала воды южной Атлантики, держась на границе территориальных владений Аргентины.
Брунер собирался зайти в залив Рио–Чико чтобы подождать свой танкер, который двигался вокруг мыса Горн под командой лейтенанта Вейстенгаузена. Заправиться с него и двигаясь курсом на Фритаун пересечь Атлантику, по кратчайшей прямой. Недавно он получил сообщение из главного штаба: «в районе Фритауна замечен постоянный поток неохраняемых конвоев англичан»
Проходя на траверсе гнезда британских колонизаторов (Фолклендских – Мальвинских островов) Брунер приказал построить команду на торжественное построение. В океанские волны был опушен венок, заготовленный заранее, прогремел салют в честь погибших в этих водах моряков адмирала Шпрее. Граф Максимилиан видно хотел отличиться, перед кайзером, но попал в западню коварных англосаксов, угробил свою эскадру и погиб сам, надеясь повторить Коронель, вопреки мнения своих командиров. Вильгельм почему-то вспомнил своего пастора Шварца и подумал, что вера в бога нечто возвышенное, дающаяся далеко не каждому.
Сейчас «Звезда» шла курсом на Рио–Чако, маленький порт на западном побережье Аргентины, там Брунера ожидал запас свежей провизии, а также пресной воды. Океан выглядел внушительно сурово, с норда дул свежий ветер, поднимая ряды бирюзовых волн. Пелена мутно серых облаков застилала небо, только у самого горизонта сверкала узкая солнечная полоса. Передав командование Олендорфу, капитан прошел в свою каюту, где долго не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок.
Рио – Чако была одной из дыр, в которых, никогда и ничего не происходит. Сонный, сытый затрапезный, приморский городок. Встав на якоря под прикрытием мыса Энтрада, Брунер быстро послал своих людей за двумя баржами, нагруженными продовольствием и водой. Перекачали с танкера 500 тонн мазута и были вполне готовы к длительному походу. Он не собирался долго стоять в этих местах, погрузка прошла, в быстром темпе и только был, поднят, последний ящик «Звезда» вышла в открытое море. Март 1940 года.
Прошло немного времени, берега любимого континента остались далеко за кормой. Брунер стоял на ходовом мостике наедине со своими мыслями, им овладело холодное чувство внутренней пустоты, которое он не испытывал со времени похода вдоль бесконечного русского севера. Копаясь в своем сознании, он тщетно пытался найти какую-нибудь зацепку, для внутреннего оптимизма. Смерти он не боялся, понимая, что из её пустоты никто не возвращался, кроме нескольких жалких призраков. Видя ненормальное состояние своего друга, Макс пытаясь повлиять на него, испробовав все методы какими владел, все было напрасно, Вильгельм Брунер все дальше уходил в депрессию, которой небыло конца. От еды и выпивки, он наотрез отказался, осунулся и стал похож на приведение, только в синих глазах еще светились огоньки жизни. Когда, главный врач попытался назначить ему лекарства антидепрессанты, Вилли схватился за висевший на боку «вальтер» и чуть не отправил его на тот свет, ситуацию спас Юхан бросившись между ними. Оставался один метод. Дело в том, что уважаемый дон Родригес помня просьбу Брунера продать свою «колдунью» за время отсутствия моряков подыскал где - то в дебрях чилийских гор, другое чудо природы и подарил Вильгельму эту знахарку. Сейчас она была извлечена из недр «Звезды» и приставлена смотреть за капитаном.
Против шаманки Вилли не возражал и поселил её у себя. «Колдунья» связанная напрямую с силами не известными цивилизованным людям, сразу заявила: « в капитане посилился «йоохо». За три сеанса, в течении двух дней, она вывела из Брунера этого беса и он стал постепенно выходить из своего транса. Насколько понял Макс объяснения на ломаном испанском: «йоохо» это такое состояние души человека, когда дьявол пытается внедриться в сознание и подчинить его себе.
Однако на свете оставались и более реальные вещи, войну ещё никто не отменил, и она не заставила себя ждать. «Звезда» двигаясь уже в центре Атлантики, курсом на Фритаун была неожиданно атакована неизвестной ПЛ. Корабль спасла хорошо поставленная служба наблюдения, когда наблюдатели истошно завопили: «торпеды с правого борта» на мостике находились Олендорф с Косттером, потом Зигфрид признался: «это был самый крутой поворот в его жизни». Огромный корабль зарылся в океан почти по якорные клюзы и предельно накренился на левый борт, до катастрофы оставалось пара секунд, все незакрепленные предметы полетели по палубе, многие из экипажа получили травмы. Выдержать такой резкий поворот и не перевернуться кверху килем, могла только «Звезда Обозленные, коварным нападением Олендорф и Косттер ту же приняли решение покарать виновных. Сказано – сделано. Тотчас на стеклянном планшете в х.рубке была составлена схема торпедной атаки, курс корабля был точно воспроизведён с показаньем самописца, Макс отлично знавший тригонометрию быстро сделал вычисления, и рассчитал предполагаемое место ПЛ, увлекательная, смертельная охота началась. «Звезда» тихо описывала концентрические круги, медленно сжимая эту спираль, были включены обе гидроакустические станции, артиллеристы застыли у орудий, а многочисленные наблюдатели впились в океан. Первый заход оказался в пустую, его повторили снова, значительно увеличив радиус, до тридцати миль и уже на закате, наблюдатели засекли черную точку на горизонте. Чтобы не спугнуть противников медленно направились вслед за ней, здраво рассудив, что лодка идет в сторону африканского континента. К ночи вычислили её истинный курс, и пошли параллельно, непрерывно следя за ней в 6 метровый дальномер. Это преследование продолжалось двое суток, к штабу поисков присоединился Брунер потихоньку выходящий из своего транса. Настала пора действовать, в рубку были вызваны Бауэр и Бруно им было приказано атаковать лодку, в течении часа, самолет был вооружен и подготовлен к полёту. На «Звезде» застопорили машины и опустили самолет в лоно океана, прочертив пенную дорожку, он ушёл в сторону противника, вскоре донеслись гулкие протяжные взрывы. На корабле все с нетерпением ждали результата атаки, взяв курс на неприятеля. Вскоре был замечен столб жирного дыма на горизонте, приблизившись к нему, немцы увидели стоявшею неподвижно лодку и множество людей пытавшихся спастись на трех надувных плотах. Над ней стоял густой столб солярного дыма. Это были французы из флота «Свободной Франции». Так довольно неожиданно на «Звезде» появилось 76 пленных французов, которые под флагом генерала де Голля сражались с немцами, теперь им предстояло плыть в Германию. Бомбы с «Арадо» поразили топливную цистерну, пожар заполыхал серьезный и быстро выжил экипаж на свежий воздух, деморализованные разгромом Франции её граждане сражались не охотно. И как французы, забегая немного вперед, оказались в числе держав победительниц второй мировой, остается большой загадкой истории. А пока Брунер вел личный допрос капитана подлодки «Суверен» мосье Шератона. «Скажите честно, на кой черт вы стреляли по моему кораблю? Наверно не видели американский флаг. Да я прикажу сгноить вас в карцере, а в Германии найду вам лагерь похуже. (Начал психологическое наступление Брунер.) Француз закрутился как угорь на сковородке: «да мы почему-то решили, что вы немецкий рейдер»- промямлил он. «Да мы просто судно разведчик погоды» - не сбавлял темп капитан. «Лучше сразу скажите, какую информацию вы имеете»- может мы вас, и простим на первый раз, напирал Вилли. Шевалье почесал бородку и рассказал все, что имел за душой: « недавно в их штаб на Мартинике пришла информация о рейдерах немцев действующих в океане, но кроме плохих фотографий там ничего небыло» Поняв, что француз говорит правду, Вилли отпустил его к своим, угостив стаканом бренди.
Еще одно хмурое утро вставало над синей спиной океана, катившего свои волны под нос «Звезды». Корабль находился в ста милях от порта Фритаун, в довольно оживленном районе, где можно было ожидать встречу с кем угодно. Экипаж корабля находился на боевых постах, сменяясь, каждые четыре часа, все прекрасно понимали: от выдержки и внимания зависит их жизнь. Посовещавшись с офицерами, Брунер решил применить тактику набеговой операции, здраво рассудив, что это единственный вариант, имеющий шансы на успех. Предполагалось с наступлением темноты подойти к берегу миль на семь и обстрелять порт. Вильгельму хотелось устроить настоящий фейерверк и сейчас, он беседовал с пилотом Бауэром на тему ночной разведки, взвешивая свои шансы. Ночи в это время года, стояли довольно темные, и ему не хотелось посылать пилота на верную смерть. Отпустив своего единственного пилота, Брунер все же решил обойтись без него. Корабль тем временем маневрировал в океане, тщательно избегая встречных судов, которых здесь было не мало. Эти утомительные зигзаги продолжались до самого вечера и только наступили сумерки «Звезда» на большой скорости устремилась к берегу. «Зря мы дергались с авиаразведкой» - прокомментировал Олендорф. «Ты как всегда прав, уважаемый, в этом районе отличные радиомаяки» - согласился Вилли. На самом деле, ориентируясь на радиомаяк Фритауна «Звезду» довольно быстро вывели на ударную позицию, у Буси- ля все давно было к открытию огня, скоро мрак ночи озарили вспышки выстрелов. Хотя огни порта погасли минут через десять, но зарево от пожаров отлично подсвечивало цели, было выпущено почти двести снарядов. Оглохшие, но довольные немцы уходили курсом норд – вест под пологом ночи, со скоростью тридцать узлов.
Теперь Брунер направил свой корабль в сторону Канарских островов, принадлежащих Испании, сделав там короткую остановку для пополнения запасов, испанцы разрешили простоять трое суток на внешнем рейде. В центральной Атлантике, после выхода с Канар «Звезда» была встречена мощным циклоном, который превратил океан в сплошное марево сильного дождя, впрочем, это было на руку нашим флибустьерам. Воевать уже не хотелось, Брунер и его люди и так находились в походе почти четыреста дней.
Только в районе Фарерских островов корабль был неожиданно атакован вынырнувшими из низких облаков «Бофайтерами». Не смотря на то, что зенитчики открыли яростный огонь и не дали сбросить бомбы прицельно, кораблю сильно досталось от 20 мм пушек. Удалось сбить самолет, пилота вытащили из воды. Было убито семь человек палубной команды, некоторые получили ранения, и что особо прискорбно погиб радист – шифровальщик Пауль Довгер, задетый несколькими снарядами. Когда прибежали люди во главе с Брунером, несчастный еще был в сознании, пытаясь говорить, шевелил серыми губами, из развороченного правого бока торчали осколки рёбер и легкое. Не прошло минуты, он тихо умер, стальной кейс, с документами прикованный к руке валялся рядом. Это была последняя потеря на «Звезде»
Прозвучал заключительный аккорд войны Брунера, второго апреля 1940 года «Звезда» прибыла в Вилльгельмхафен, закончив беспримерное плаванье. На пирсе играл оркестр, заместитель самого Редера адмирал Ширвиндт принял короткий рапорт Брунера. Великое приключение закончилось.