2. Последним уроком в тот день была физра. Хорошо было бы погонять с пацанами мяч на футбольном поле. Ведь ещё несколько дней и большинство из нас уедет из города, и встретимся мы только в сентябре. Но я чувствовал, что именно сегодня я нужен Оле, и упустить такой момент тоже было нельзя.
В школьном дворе мы прошли в детский угол, где после уроков гуляли малыши из продлёнки. Сейчас здесь было совсем пусто. Богданова села на качели, я взобрался на турник. Девушка достала из своей сумки негатив, затем другой, на котором вторая фигура была не белая, а пёстрая.
- Видишь, Прохоров, я эти снимки взяла у мамы на работе. Моя мама работает в краеведческом музее. Брать оттуда категорически ничего нельзя. Но видишь… Прохоров! Когда я с тобой разговариваю, будь добр – не виси вниз головой, как обезьяна!
Я спрыгнул с турника.
- Ладно-ладно, Богданова, слушаю я. А что-то на негативах вот эта фигура повторяется. Это что за прикол?
- Так вот я говорю: в музее есть много таких старых фото и негативов. Возле разных домов сняты разные девочки и мальчики – а рядом стоит ещё одна девочка, всегда в одной позе и в одной одежде. И на всех фотографиях у неё злое лицо и совсем не видно глаз. Другие дети смотрят на неё с удивлением и страхом. Почему она такая на фото совершенно непонятно. На фотомонтаж непохоже, да и хранятся снимки в музее давно – тогда и техники современной не было. Здесь какая-то тайна. Столетняя загадка – представляешь, какой материал? Можно провести журналистское расследование и написать статью. Её напечатают в газете, а потом я эту статью представлю на вступительный конкурс в университет. Здорово, правда?
- А о чём статью? О старых фотографиях? О странной, никому не известной девочке? Обо всех детях, живших в нашем городе 100 лет назад? Или об архивах краевого музея?
- Не задавай глупых вопросов, Прохоров! Статью… ещё не знаю о чём, но я напишу. Знаешь, Юра, а может, здесь замешана мистика? И это не девочка, а ПРИВИДЕНИЕ! Вот бы встретиться с ней самой!
Ого, ни фига себе – за 10 лет, что мы учимся в одном классе, она впервые назвала меня не «Прохоров», а просто Юра! Надо же…
Вообще-то раньше мне нравились многие девочки из нашего класса: то Наташа, то Кристина, то другие. Богданова всегда была такая, как все. И вдруг тогда, в школьном дворе, я впервые заметил какие у неё лучистые бирюзовые глаза, как красиво ровные белокурые волосы спадают на худощавые плечи, как форменная школьная блуза обтягивает небольшие…
Гм-гм, что-то я отвлёкся. Не пропустить бы, что ещё Оля говорит. А, она достала из сумки черно-белые фотографии. Да, и везде та же девочка!
Я пригляделся повнимательнее – вот она какая: на вид лет 10, в широкополой шляпе, в белом платье с длинными рукавами и в пелеринке, у левой руки выпущена вперёд коса до пояса перевитая тёмной лентой. Обеими руками она держит сложенный зонт, упёртый навершием в землю. Лицо девочки, повёрнутое прямо на объектив, недовольное, глаза скрыты под густой тенью бровей.
- Ты слушаешь? – дёрнула меня за рукав Богданова и забрала фотографии. - Так вот, я уже целую неделю занимаюсь расследованием. Расспросила маму, тётю Катю, заведующую хранилищем – кто эта девочка и как она оказалась на стольких фотографиях никому не известно. Да, городские фотографы снимали детей, но вот именно об этой «хмурой девочке» нет абсолютно никаких сведений. В архивной описи так и записано: «…и неизвестное лицо».
- Сама я там пересмотрела все фото, - продолжала Оля, - переписала все персонажи, все дома, на фоне которых снимались дети. Люди разные, дома иногда повторяются. Я попросила маминого знакомого архитектора, и он составил список зданий, которые уцелели до наших дней, с указанием адресов. Из списка я выбрала три дома, где та девочка показывалась чаще всего. Кстати, там везде она снята исключительно с девочками. Я обошла эти дома и снимала на свой айфон с тех самых ракурсов. На моих снимках кроме стены дома ничего нет. Ну, это понятно, та девочка всегда на фотках с кем-то, не одна. Я хотела Наташу попросить пойти со мной, но она что-то… боится, что ли.
- А хочешь, я с тобой схожу. На все три дома, - неожиданно сам для себя выпалил я.
- Ага, давай. Они недалеко друг от друга, в центре города. Поехали!
Мы с Олей съездили в центр, погуляли по улице, поели мороженого. Я сфотографировал её возле различных старинных домов. Разумеется, никого, кроме моей одноклассницы, на снимках не было.
Погода была отличная, настроение тоже. Мы зашли в городской парк, покатались на карусели, съели ещё по порции мороженого. В парке я тоже фотографировал Олю. Отличная она оказалась девчонка – весёлая, интересная. К сожалению, слишком быстро наступил вечер, и нам надо было возвращаться домой в свой спальный район.
Обратно мы ехали в почти пустом троллейбусе и сидели рядом. Моя спутница вновь стала серьёзной и заговорила о старых фото:
- Я вот что подумала, Юра, если те снимки сделаны старыми фотоаппаратами с использованием старой технологии и материалов, то современное цифровое фото такого эффекта не даёт. Поэтому на наших снимках никого и не видно. У тебя же папа фотограф, попроси у него самый старый фотик и мы ещё раз попробуем. Да?
- Хорошо, попрошу. Дай мне только негативы и фото, отцу показать.
- Возьми, только завтра же всё принеси в школу. И, слушай, больше никому ничего не говори.
- Не беспокойся, могила. Это же наш секрет.
- Ладно-ладно. Вот, Юра, моя остановка. До завтра!
- Пока, Оля!
Дома после ужина, пока мама убиралась на кухне и мыла посуду, я зашёл в комнату родителей. Папа собирался плюхнуться на кровать и смотреть привычное «Поле чудес», но я разложил перед ним старые фотографии. Он внимательно их посмотрел, сложил стопочкой и вручил мне. Потом почесал за ухом и сказал:
- Хм, да, интересно. Даже удивительно. На первый взгляд не похоже на фотомонтаж. И негативы к тому же есть. А по поводу того, чтобы повторить их – по моему мнению, без специальных студийных постановок это невозможно. Призрак? Ну-у, милый мой, по призракам -это тебе в Голливуд надо. Уж в нашем городе точно никаких призраков нет.
- Возможно, - продолжал папа, - что здесь присутствует какой-то оптический эффект или наведённое изображение. И все снимки сделал тот человек, который создал эти иллюзии. Повторить такое не удастся да и разгадать их теперь сложновато. Твои друзья снимали, и у них не получилось? Вот видишь, я же говорю. А если фото сделаны 100 лет назад, как ты говоришь, разгадать и повторить их тем более не получится.
- Вообще, Юра, много чего есть в мире загадочного, непонятного, чудесного. И такого, что хочется воскликнуть: «остановись, мгновенье, ты прекрасно!». Но повторить то, что случилось секунду назад нереально. А уж 100 лет спустя…
- Папа, а если снять старым фотоаппаратом – может получиться?
- Что? Снять старым аппаратом? Извини, дорогой сын, моему самому старому фотику только 10 лет. А, вот у деда Михаила, есть старые, точно.
- Правда? Ой, можно я к нему съезжу?
- Ты что, прямо сейчас, в ночь, хочешь ехать? Да ну, брось. Их с бабушкой и дома-то сейчас нет. Они на дачу уехали жить. У них там парник, рассада. Подожди, в воскресенье утром и мы к ним поедем. Подышим свежим воздухом, шашлыков пожарим. Со стариками пообщаемся, им приятно будет.
- Папа, а фотоаппарат?
- Хм, а вот аппарата там нет. Там он не нужен. В городской квартире, где-нибудь на антресоли пылится.
- А-а. Не поеду я на дачу, и здесь дел много.
- Ну-ну, как знаешь. Тогда дождись, когда дед в город вернётся.
Так как мне ничего не удалось: ни разгадать тайну старых фотографий, ни раздобыть древний фотоаппарат, я выбросил этот случай из головы. Вернул Богдановой её карточки и негативы и успокоился. Тем более, что вскоре началась последняя неделя учебного года.