Энгель захлопнул дверь и прижался к ней спиной. Как давно он здесь не был. Толстый слой пыли покрывал все вокруг. Их с Кирой квартира. Пожалуй, это было единственное место, где он мог быть просто собой. А сейчас ему это было необходимо.
В коридоре стояло старое, давно давшее трещину, зеркало. В блеклом свете, лившемся из окна, оно отразило уставшего, помятого жизнью мужчину, когда-то, несомненно, блиставшего красотой, и имевшего великолепные шансы на успех у противоположного пола. Теперь запавшие и потемневшие глаза выражали только печаль и полное отсутствие надежды. Даже, модная ныне, легкая небритость добавляла его лицу не шарм, а элементарную несвежесть.
Странно, с утра он выглядел совершенно по-другому. Как будто, что-то сломалось в нем за этот день. Как будто стержень, за который он держался все эти пятнадцать лет, вдруг лопнул, вывернув наружу неприглядную изнанку.
- Как я устал, - еле слышно прошептал Виктор.
- Да, уж, выглядишь ты не ахти.
Резко повернувшись, Виктор уронил маленький столик, стоявший у зеркала. Телефон и другие мелочи с грохотом полетели на пол.
- Тише ты, полдома разбудишь. Да, и реакции у тебя уже не те….
В глубине гостиной, в кресле, как раз напротив двери, угадывался смутный силуэт.
Виктор порывисто шагнул в комнату и включил свет.
- Вы? Что вам опять от меня надо? Все договоренности я выполняю. Или вам стало мало того, что вы сотворили с моей жизнью, жизнью Киры? Вам мало жертвы, что я принес в угоду вашим идеалам?
- Жертвы? Ну, это уже перебор. Ты, похоже, забыл, что мнения разделились, и окончательный выбор был за тобой. Да и судьба Киры всегда была только в твоих руках.
Эти слова, казалось, добили Виктора окончательно. Прислонившись к дверному косяку, он стал медленно оседать на пол.
- Да, ответственность – тяжелая ноша. Но я не ссориться пришел.
Крупный мужчина, лет шестидесяти, поднялся на ноги. Высокий рост, спортивное телосложение, какая-то особая выправка выдавали в нем бывшего военного. Седые с небольшими залысинами волосы были аккуратно зачесаны. Профессионально внимательные глаза смотрели строго и насмешливо.
- Я надеялся, что вы больше никогда не появитесь в моей жизни, прошептал Виктор.
- Человек полагает, а господь располагает, мой друг. Да и с договоренностями ты допустил промашку. Как, скажи на милость, оказалось, что новая «видящая» предоставлена самой себе и творит все, что ей заблагорассудится? Ведь это у тебя дар чувствовать нераскрытые способности. Она была прямо рядом с тобой. Как ты мог не заметить?
В голове у Виктора начала складываться картинка.
- Ах, вот в чем дело, Джулия….
- Да, дорогой мой, Джулия. Да ты хоть знаешь, что она правнучка самой Марии Москвиной, сильнейшей видящей прошлого века? – мужчина начал мерить шагами гостиную.
- Мы-то думали, что она унесла с собой в могилу редчайший дар, способность управлять энергией камней. Ан, нет. Сегодняшний энергетический выплеск поставил весь Совет «на уши» – три широких шага в левый угол.
- Мало того. В ситуации оказался задействован непосвященный, один из твоих новых студентов. Ольга с маркизом сейчас решают, что с ним делать, – три шага в правый угол.
- И все это у тебя под носом. И ЭТА жертва действительно окажется на твоей совести. А ты тут «устал»…. И вообще, Совет желает тебя видеть – сказал он уже более спокойно.
- Завтра с утра. Знаешь, куда прийти. Мужчина шагнул к двери.
- Погодите, Георгий. Виктор выглядел ошарашенным и растерянным.
- Что я должен делать? Бежать к ней домой? А вы знаете, что она, как две капли воды, похожа на Киру?
- О, милый, это уже твои проблемы. Привила ты знаешь. Остальное на усмотрение Совета. Георгий сделал еще один шаг к двери. Оказавшись рядом с Виктором, он положил ему руку на плечо: «Не дрейфь, может оно и к лучшему, ты многого не понимаешь, но не в моей власти тебя в это посвящать»
- Но Вы, же один из членов Совета….
- Да, но сведения такого сорта могут быть обнародованы только лишь по единогласному решению Совета в полном составе. Так что, держись, браток – сказал Георгий и, шагнув в темноту коридора, словно растворился в воздухе.
- Как они это делают? – мелькнуло в голове у Виктора. Но этот вопрос не стоил внимания, по сравнению с тем, что предстояло обдумать ему этой ночью.