- Оказывается это так здорово:
пение птиц по утрам, солнечный луч, ползущий по стене, шум деревьев и шелест их листвы, глубинно-синее небо, звуки просыпающего города – сигналы машин,
хлопанье дверей в подъезде дома и цоканье каблучков по асфальту…
- Господи как замечательна Жизнь!
(Людмила Ламонова)
Суббота. Опять проснулась рано. Всего шесть часов утра. Попробовать уснуть? Нет! Не получилось ещё немного поспать.
Встаю, накинув лёгкий халат, выхожу на балкон, открываю окно и, опершись руками на подоконник, как вчера и позавчера и во все дни, пристально рассматриваю заскорузлые еловые стволы и ветви, покрытые зеленоватой замшелостью.
Я живу на четвёртом этаже обычной пятиэтажки. Ели, растущие под окнами моей квартиры и, загораживающие её с южной стороны от палящих солнечных лучей, огромные, выросли уже выше крыши нашего дома. В ветреную погоду, если долго-долго смотреть на них, то под ногами начинает качаться пол, затем кружится голова и мне кажется, что я стою на палубе плывущего парохода.
Наслаждаясь свежим холодным утром, долго вдыхаю запах отцветших елей. Ещё неделю назад они цвели так обильно, что желтоватые облачка их пыльцы поднимались вверх, вслед за вспархивающими воробьями.
Любуюсь махонькими шишечками терпко-зеленовато-коричневатого цвета в прозрачных смолянистых каплях, пока ещё торчащие вверх, в отличие от повисших прошлогодних раскрывшихся шишек, много которых валяется внизу под окнами дома. До самой осени будут они расти здесь, на кончиках ветвей, радуясь жизни, а потом холодные осенние ветры собьют их с веток и повалятся они вниз в грязь и в снег.
- Хватит стоять, пора делом заняться. Стирка у меня запланирована на сегодня. Пирожки со щавелем надо пожарить. Да и замёрзла я, стоя здесь.
Закрывая балкон, захожу в комнату и принимаюсь за обычные домашние дела.
После обеда вдруг, ни с того ни с сего, по небу поплыли тёмные тучи, подул свежий ветерок, в считанные секунды превратившийся в бурю. Ёлки, ещё утром такие ласковые, гнулись под порывами ветра. Их мотало из стороны в сторону и со всей их мощью они хлестали широкими лапами ветвей по окнам и балкону. Стихия показывала себя во всей своей мощи.
Быстро закрыв форточки, отодвинувшись от окна на безопасное расстояние, я со страхом смотрела на разгул стихии, боясь, что сейчас стекло разобьётся и буря ворвётся в комнату.
- Вот она могучая Природа, против которой человек, возомнивший себя царём её, – былинка! – подумала я.
Буря прекратилась так же внезапно, как и началась. Полил дождь, ели стояли смирно, не шелохнувшись, и я, прижавшись лицом к окну, не с радостью, а с опаской смотрела на их замшелые, могучие ветви.
К вечеру дождь закончился, каждая хвоинка елей поблёскивала в лучах уходящего солнца, а я, присев на диван, думала о том, что делать с елями: спилить или оставить? Но одно я знаю точно:
- Когда буду выходить из квартиры, обязательно крепко затворю окна и в комнатах, и на балконе.
Зашёл сын проведать меня, вышел на балкон, долго-долго стоял там, любуясь елями и вдыхая их запах и вернулся в комнату со словами:
- Мама, знаешь, что самое лучшее в твоей квартире?
- Что, сынок?
- Ёлки! Когда долго смотришь на них, в голову приходят возвышенные мысли!