- Понятно. Вахту сдадим и до налёта - спать. Заснёшь без снотворного?- он постучал ногтём по кружке.
- Со сном полный порядок. Главное чтоб разбудили.
- Не волнуйся, разбудим.
И точно. Звонок тревоги и голос по громкой связи «Воздушная тревога» вытряхнул на с Володькой с мокрых от пота коек и разогнал в разные стороны.
Мне на дальномерный пост, ему в рубку.
Шестёрка «Бостонов» заходила с кормы.
На первом заходе пытался определить момент сброса бомб. Хлопал по спине дальномерщика, он засекал удаление. Передали данные в рубку.
- Добро, команде приготовится к энергичному маневру, - проскрежетала громкая связь.
- Держитесь за леера, товарищ капитан, - перевёл дальномерщик.
Секунд за пять до вероятного сброса, махнул рукой и двумя руками вцепился в железные трубы ограждения. Стальная пятидесятиметровая махина почти легла на левый борт, выполняя левый разворот. Я же отслеживал полёт не сброшенных бомб и считал секунды. Сторожевик выровнялся, затем наклонился в право, возвращаясь на прежний курс. Корабль немного поболтало, когда он вернулся к обычной качке я уже был в рубке.
- Что скажешь?
- От первой пары ушли точно, вторая могла достать, третья накрыла бы точно, только они не стали доворачивать, видно строй сохраняли. Можно попробовать чуть раньше манёвр начинать, только третья двойка всё равно достанет.
- Мы то сейчас не стреляем, а когда зенитный огонь будет, думаешь они так же нагло летать будут, сколько их долетит до точки сброса?! Нет это мы здорово попробовали.
Этих,- он ткнул пальцем вверх,- злить не будем, дождёмся следующей группы попробуем от двух заходов уйти.
При налёте следующеё группы , три раза выполнили змейку, хотя по мне, на втором нас должны были накрыть, а на третьем вираже вообще потеряли скорость, и вся шестёрка могла отбомбиться, но моряки были рады, и предложили немного отметить.
- Мы у своих летунов узнаем точно, сколько секунд до разрыва, и с какого удаления они бросают, сколько у них на вираж секунд уходит, всё рассчитаем и в «Военно– морской вестник» статью пошлём. Так что пьём отдельно «За идею».
- Виталя, за тебя!
- И за математику с геометрией,
- Володя и Серёга, за Вас!
- Тогда и исполнителя.
- За командира!
Закусили. закурили. Успенский спросил:
- Порфирий, а почему командир, а не капитан?
- Капитаны у гражданских, а у нас только путаница начнётся. На сторожевике я один капитан-лейтенант, а на крейсере, представляешь сколько разных капитанов, так что командир корабля - самое то.
Так мы и шли, иногда удивляя недружественных лётчиков неожиданными манёврами или голыми телами на матрасах. Иногда американцы показывали как они к этому относятся , сбрасывая мелкие бомбы на безопасном удалении.
Миновали Японское море, тут изнуряющей жары уже не было, команда повеселела.
Приблизились к Курильской гряде. Порфирий потребовал мамин адрес, для радиограммы и вообще... Завтра Владивосток! Конец походу.
В каюту зашёл Порфирий.
- Коробку для Шуры Баталиной собрали, держи адрес. Завтра матросы вас выгрузят, а дальше сами. Мы заправляемся, принимаем груз и на Курилы. Встретимся дней через десять.
- Ну, где меня найти ты знаешь.
- Да, орлы, вам же таможню нужно пройти, а добра у вас...
- Придумаем чего-нибудь.
Утром, выбросив за борт старые покрышки на верёвках - кранцы, швартовались к Владивостокскому причалу (стенке). Отца разглядел издалека. В парадном мундире с орденами в фуражке с красным (пехотным) околышком, он был чужим среди портовой суеты погрузчиков и синих матросских роб. Фигура стала ещё круглее. А ведь он болеет чем- то, вдруг дошло до меня. Зная его воздержанность в еде, я не верил, что такой живот можно просто наесть, тем более в стране, где продукты были самой большой ценностью.
- Порфирий пойдём познакомлю.
Первым сбежал по трапу, обнялся с отцом.
- Пап познакомься.
Порфирий и Успенский отдали честь и по очереди представились.
Козырнув отец огорошил всех,
- Военный комиссар Особого Дальневосточного округа. Фамилию знаете, а вели-чать меня Тимофеем Николаевичём. Стол накрыт, только Вас ждём.
Порфирий извинился, объяснил ситуацию, после приглашения заходить в гости, отбыл по своим флотским делам.
Матросы, таскали и таскали наши чемоданы.
- Так...- сказал батя
- Моряк, - подозвал боцмана, - охрану обеспечить на полчаса. Сдать груз дежурному офицеру комендатуры.
- Есть.
- А вы, - это он нам с Володькой, - возьмите по небольшому чемодану и в Эмку, кивнув на чёрную легковую машину.
- К погранцам поедем.
Выбрали по чемодану средних размеров, прихватили коробку продуктов от моряков, разместились кое как на заднем сидении.
Пограничный и таможенный контроль прошли как из пушки. Отец позвонил в комендатуру распорядился на счёт багажа.
Родители с сестрой жили в центре в двухэтажном доме с небольшими балконами.
Квартира пятикомнатная. Нам выделили комнату с балконом.
- Для курящих, - сказала мама.
Мама совершенно не изменилась, а вот сестра меня сильно удивила.
Нет, в женщину она не превратилась, но это была совершенно другая девушка.
Во первых ростом догнала меня и как-то округлилась, что ли. Как мужики говорят: "Всё при ней". Мне даже как-то неудобно было её рассматривать. Так, бросал взгляды исподтишка. Володька, вообще, как язык проглотил: "Да, нет, не знаю, так точно".
Ну мама, его быстро охмурила.
"Володенька, попробуйте это, Володенька я Вам этого кусочек положу" Успенский размяк и говорить как нормальный человек стал, хотя на отца время от времени косился.
Батя, узнав, что он из Москвы, предложил завтра же связать с домом по телефону.
- У родителей телефон на квартире? - удивился я.
- С 20-го года.
- А кто родители, где работают? - начала копать мама.
- В Кремле.