Сон

Екатерина Цара
Тонким слоем льда покрыта гладь озера. У самого берега, раздвигая ладошками налипшую крупу раннего снега, расчищаешь "окошко" за которым неясными тенями медленно перекатывается тяжелая вода, потемневшая от внезапно нагрянувших заморозков. Приникаешь, вглядываешься вниз, в темноту, в манящее ничто. А оттуда, резко, пронзительно брызжет потоком свет, словно в многослойном слюденистом стекле внезапно образовалась трещина, единым махом выплеснувшая наружу всё старательно накопленное солнце...
И вот ты уже бежишь к сеням и распахиваешь дверь старой бревенчатой избы, выскакиваешь на залитый жарким июльским солнцем двор. А там, за двором - дорога, а дальше, в зыбком мареве полудня, поле, редкий лесок и озеро, а прямо перед тобой - черный зев колодца с манящей прохладой...
И окунаешься в бурные объятия весеннего дождя, поливающего неровную мостовую, а над головой уже громыхает, и там, над горизонтом, светло от зарниц, вспарывающих небо, подобно швее-закройщице, удаляющей лишние куски небесной ткани...
И вновь головокружение; свист в ушах и колючие белые иглы впиваются в лицо: щёлкает кнут и мчат резвые кони, высоко вскидывая головы, встряхивая гривами, и под лихой перезвон бубенцов ты, окончательно обессилев, проваливаешься в сон...

Чтобы с утра, подскочив на кровати, недоуменно оглядываться вокруг, гадая, всё ли это ещё продолжение, или сейчас зазвонит будильник, и его надоедливый звук приведёт за собой утро, полное привычных забот, жестов и слов, привычных шагов и привычных, до автоматизма отполированных гладких мыслей...

И всё гадаешь, гадаешь...
И ждёшь. То ли продолжения сна, то ли - начала новой незнакомой жизни.