В плену среди индейцев. шайенны, арапахо 1864

Григорий Коротков
/Лаура Ропер, захваченная 7 августа 1864 во время набега на долину Литл-Блу-Ривер/

    «Около 6 часов вечера индейцы посадили нас на лошадей позади себя, и мы двинулись на юг. Мой отец жил к западу отсюда. Мы пересекли Литл-Блу-Ривер и дальше пошли на юг, проехав всю ночь. Примерно в середине ночи ко мне подъехал индеец и спросил, боюсь ли я, что индейцы меня убьют. Я сказала «Нет, я не боюсь», так как считала, что, если они собирались меня убить, то сделали бы это сразу. Затем он сказал - «Нет, я не думаю, что они будут тебя убивать, и видимо, долго не продержат». Потом я узнала, что этого полукровку правительство наняло в качестве разведчика. Но я никогда больше его не видела. Он сказал мне, что эти индейцы были арапахами и шайеннами. Его звали Джо Бералда(Beralda).
 
   Мы ехали весь следующий день. Всего было семь индейцев, которые нас захватили, но в тот день к нам присоединились ещё пять, и затем я получила собственную лошадь.
Во вторую ночь мы спустились в глубокий овраг, где с моего пони съехало седло, когда упавший пони пытался встать, он ударил меня копытом и сломал нос. Затем индеец взял платок, который снял с миссис Юбенк, вытер кровь с моего лица и чуть не забил пони до смерти. Потом индеец, взявший меня в плен, посадил к себе на лошадь, и мы ехали всю ночь и следующий день, примерно до 2 часов. В то время мы питались только сушеным мясом бизона. На следующий день они убили дикую индейку. Около 3 часов, они остановились на небольшом ручье, чтобы отдохнуть и приготовить индейку.
К этому времени мое лицо распухло, и я едва могла видеть. Они не расседлали своих пони, и раскинув бизоньи плащи, жестом показали нам прилечь и отдохнуть. Мы так устали, что очень обрадовались. Здесь они выкрасили мое лицо красной краской и к утру опухоль исчезла. Мы оставались там около двух часов.
 
  Они положили девочку Белл на другую волокушу, и не отпускали ее к матери, а она все время плакала и кричала. Когда мы приготовились путешествовать, захвативший её индеец хотел взять девочку на своего коня, но она закричала и хотела пойти к своей матери. Индеец схватил ее за волосы, вытащил нож, и я подумала, что он собирается её убить. Я подбежала и схватила нож, а другие индейцы засмеялись и называли меня «храбрая скво». Затем они хотели посадить меня на дикого мула, чтобы посмеяться, но я не села. Поэтому они посадили меня на моего собственного пони, и мы двинулись в путь.

    Мы путешествовали всю ночь и следующий день до 3 часов дня, когда встретили группу примерно из 50 индейцев. Там они остановились, стали раскрашивать свои лица, украсили волосы перьями и надели все свои военные регалии. Затем снова двинулись дальше, проехав примерно полтора часа, мы увидели их главный лагерь. Здесь насчитывалось около 10,000 индейцев.

    Оказавшись примерно в одном-полутора км от этого лагеря, они стали носиться на своих пони, и кричать как можно громче, чтобы их увидели в стойбище. Чтобы нас встретить пришли все скво которые кричали как можно громче. Каждый норовил переорать другого. Они въехали прямо в толпу женщин и сбросили меня туда. Тогда скво прыгнули на меня, дёргали за волосы и били, пока я не решили, что пришёл мой конец. Но это продлилось всего несколько минут.
Затем меня взяла индеанка, привела в палатку, сделала кровать из бизоньей шкуры и жестом пригласила прилечь. Я легла и сразу уснула, так как ужасно устала. Они дали мне поспать около часа, затем разбудили и вручили несколько кусков бизоньего мяса на куске коры и жестом показали, чтобы я поела. Что я и сделала - это было вкусно. Но, конечно, они не использовали соли.
 
   На следующее утро мы снова отправились в путь - все десять тысяч. С момента прибытия в большой лагерь я больше не видела миссис Юбенк и ее ребенка. Так как я несла, в момент захвата маленькую Белл, индейцы решили, что она принадлежит мне, и несколько раз приводили ее, чтобы увидеться. Индейцы захватили много обуви, и каждый раз, когда я видела малышку, на ней была новая пара обуви. Но мне, как только я добралась до лагеря они дали носить мокасины, а последний раз, когда я видела свою шляпу, та была надета на голову индейского воина.
-------------------------------------------------
  *За последние пол века многие люди были озадачены, почему миссис Юбенк не знала, что стало с маленькой Белл(Изабеллой). Вышеуказанное заявление Лауры Ропер Вэнс должно прояснить этот момент - тот факт, что мать и ребенок были разлучены вскоре после того, как оказались в плену, и никогда не видели друг друга снова. А Лаура Ропер или миссис Юбенк больше никогда не встречались после этого ужасного опыта. Ни В.Д.Юбенк (Wm. J. Eubank), ни Лаура Ропер Вэнс не знали о местонахождении друг друга, пока я не рассказал им это 1 ноября 1926 года.
------------------------------------------------
   Мы оставались в лагере один день, в тот день старая индеанка подошла к нашей палатке со скальпом растянутым на ивовом обруче. Волосы скальпа были коричневыми и примерно 18 дюймов в длину. Там имелась петля, за которую он был привязан к палке примерно трех футов в длину, которую старуха держала перед собой и танцевала до тех пор, пока место, где топталась, не углубилось на восемь дюймов, так она радовалась этому военному трофею.
Я жила с теми индейцами более двух месяцев, и мы практически все время передвигались, никогда не оставаясь больше двух дней на одном месте. Имя шайенского вождя было ЧЁРНЫЙ КОТЁЛ, а вождя арапахо звали ЛЕВАЯ РУКА
     «…Тот, кто взял меня в плен был шайенном, продержав около месяца, он променял меня арапаху за пять пони. Купившего меня арапаха звали НЕВА. Его брата звали НОТАНИ('Notany), (No-Ta-Nee, также известный как ВЫБИТОЕ КОЛЕНО). Они оба могли хорошо говорить на английском языке, и были очень добры ко мне. Они всегда говорили, что считают неправильным моё нахождение в плену, и думают, что в ближайшее время я окажусь на свободе.
 
  Однажды, когда они собирали свои палатки, я заметила индейца одетого в пальто и жилет моего отца. Я также видела два своих платья, одно белое и из коричневого шелка, они были разорваны на две части в поясе, а юбка раскинута на шестах как навес для тени, верхнюю часть носил индейский малыш. В их вещах было другое платье, и я спросила Неву, убили они этих людей, и где взяли одежду, на что он ответил: «Нет, они ушли, но их дом сожгли», впоследствии я узнала, что это правда.
   Женщины приняли меня и с большим восторгом расчесывали мои волосы, за исключением первых нескольких дней, они были очень добры ко мне. Однажды, когда мы разбили лагерь, скво загнали в стойбище бизона, а один индеец выстрелил в него стрелой, которая прошила животное насквозь. Индеец принес стрелу и показал ее мне.
   Нашей основной пищей было мясо бизона. Иногда они убивали антилопу. Индейцы очень любят собак и степных черепах, которых жарят целиком. Однако они никогда не настаивали, чтобы я ела эти продукты.
Пробыв с арапахами около недели, они снова отдали меня взявшему в плен шайену. Затем через четыре дня продали обратно арапахам, с которыми я была раньше. Когда они продали меня, я имела несколько небольших безделушек, полученных от шайенов. Арапахи забрали их у меня. С этого времени до своего освобождения я оставалась с арапахами.

   Однажды индейцы стали совершать большие приготовления, для чего, я узнала, когда пришли сиу, чтобы посетить арапахо и провести совместный военный танец. Они целый день танцевали с копьями и скальпами, привязанными к шестам. В один прекрасный день они принесли мертвого индейца, убитого белыми. Таких причитаний я никогда раньше не слышала. Горюя, индейцы наносят себе ножами раны на руках и ногах. Когда мы ехали вместе они все носились на лошадях и громко кричали. Они въехали на небольшой холм, где было мало леса, там на двух деревьях был сооружен помост с мертвыми индейцами. Так они хоронят своих мертвых. Они пробыли там около часа и оставили мертвого индейца.

   Однажды ночью, когда мы находились в лагере, все резко начали паковаться, готовясь к отъезду. Все женщины и дети двигались верхом по тропе, а воины вышли вперед. Впоследствии я узнала, что они получили сообщение, будто на подходе команчи, с которыми наши племена находились в состоянии войны. Мы ехали по тропе одну ночь и один день, а затем к нам вернулись воины. Они сообщили, что это была ложная тревога.
 
   Однажды я заболела, и они заварили какие-то травы, вылив затем эту горячую смесь мне на голову. Когда я почувствовала себя плохо, индейцы позволили мне ехать на волокуше(travaux), которая была сделана из веток ивы, привязанных на два шеста, передние концы которых крепились к седлу, а два других волочились по земле. Между ними они закрепили одеяла, чтобы на них можно было сидеть, и езда была весьма комфортной. Они посадили со мной на волокушу индейского малыша, но тот почти до смерти испугался. Обычно индейцы несут своих детей, привязывая ребенка к доске, а затем вешают эту доску на рожок седла.
 
  Женщины брали меня с собой носить воду, а иногда мы ходили собирать сливу и виноград. Они сушат некоторые из этих фруктов. Но они никогда не просили меня выполнять эту работу; скво делали всю работу. Мы всегда располагались лагерем за два часа до захода солнца, и у них имелось две палатки - одна для молодых женщин, которые изготовляли мокасины и вышивали бисером, а другая - для стариков, которые делали стрелы. Я всегда спала в палатке с девочками, которые делали мокасины и шили бисером. Эти девочки приняли меня, брали везде с собой, куда бы ни шли, и кажется, очень полюбили меня».
  Laura Roper Vance

  Анализируя различные источники, становится понятна причина, почему Лаура Ропер подружилась с индейцами, которые держали ее в плену: всё потому, что она была веселой, или, по крайней мере, произвела на них хорошее впечатление. Она знала, что индейцы не любят, тех, кто был мрачным или плакал от боли и в неприятных ситуациях. Это отмечается в общем характере краснокожих, потому, что индейские пленники под самыми жестокими пытками никогда не должны издавать даже стона.

*ИНДЕЙСКОЕ ЧТИВО* "котнакт"