Твои волосы цвета осени мерцают словно жемчужные россыпи.
Поговорим?
Я ведь родился в этот период, чтобы играть и до безумия любить: шуршащие листья, мелкий дождь и тебя.. такую лёгкую, но порывистую, а теперь ещё дико жгучую в груди.
Неосторожно разбившую сотни чужих душ, подобно фарфоровым людям в руках пятилетнего ребёнка.
Без разрешения и права выбора.
Говорят, мол, доброе сердце век не болеет, а недоброе с каждой минутой тяжелеет..
Подошла и моя очередь спросить небеса, потому что от тебя никакого толку, почему...
Почему на плечах груз не подъёмный, если всё время отдавал целиком себя?
А взамен получил обиды тяжелей могильной травы.
Извини, но моё сердце не выдержит больше ни грамма,
если последний выбор за мной, то я лучше в двадцать пять от рака умру, но не от слабости к мятным глазам.
И сейчас не так уж и важно, что мы друг без друга однажды проснёмся:
просто другими вдруг станем..
Чужими,
отречёнными от мира сего.
Планетарий в кармане зальёт чернота бархатного неба и нежные поцелуи с утра больше не будут обжигать пересохшие губы.
Я превращусь в холодную статую.
Словно Помпея пеплом покроюсь,
чтобы часовые прощания в туманном метро убивали других без крОви и колотых ран.
Твои волосы цвета осени мерцают словно жемчужные россыпи.
И все так же твердят мне:
не забудешь,
не полюбишь больше никого.
Ты словно астматик в ней растворился,
и задыхаясь каждое утро,
вместо тех поцелуев куришь в затяг,
кожу шрамами окурков покрывая.
Не хочу в это верить, но люди правы в этот раз.