Ирина, дорогая, рисунок опять уехал и, возможно, надолго.
Меня порицали, когда я паковала его вместе с остальными «30 на 40» в коробку, но я, глубоко прочувствовав свою неправоту, оставила его в общей пачке.
Понимаешь, глаза не удались, они были затерты, переделаны, в итоге совсем вышел другой взгляд.
Черная ручка, которую я использую в качестве «фокуса» (да это всего лишь шариковая ручка, хотя фон акварельный с подкраской цветными карандашами) выглядит грубовато для худсоветов, но придает «удобочитаемость» обычному зрителю. Так вот, черная ручка подвела и капнула пастой со стержня.
Все равно, в сюжете мне пришлось выбрать ориентир на «красивую рассказку» - вот девушка (предположительно – Афина), вот сова, ее атрибут. Вот меха, вот сосна, вот скала.
Сова музейная. Шуба «Зыряновская». Скала настоящая.
Вот, не могу расстаться с этой затеей. Потому, что изверг Трошин, царствие небесное, наворотил рассказов нордических и сам на это место привел.
Олицетворяешь ты, Ирина, богиню мудрости и справедливой войны.
Музей вздрогнул, услышав это.
Чучело совы повернуло голову.
Шуба распушилась.
Исторический отдел рассмеялся.
Поэтому рисунок долго не отдам. Слишком памятный.
Нео Гуру первый начал говорить конкретно про сову и про Афину, но не было с собой блокнота так, что его формулировки пропали. Трошин указал, где растет сухая сосна и расписал речевыми оборотами «под хохлому» могильник знатного викинга. Дух знатного викинга порадовался, что, наконец, его признали и почтили.
Ирина, ты мне еще пригодишься. В виде портрета.
Музей возвышается незыблемо, сотню лет просто обязан еще выстоять.
Скала и тысячу простоит. Ну, и так далее…
Когда-нибудь, мы все узнаем истину. Когда-нибудь, я отображу сюжет с большим знанием дела.