Лицо холодила речная вода. Мыслей никаких не было, лишь тупая боль в области носа. А всё из-за моего характера. Вот зачем меня дёрнуло так наглеть? Ладно заступился, но зачем надо было лезть в гущу не разобравшись? Ведь Надька была не права, ей запретили, а она. Я тоже не лучше, сразу в драку. Не зная, что это ещё такое…
– Макси, Макси, Максюша, ты чего такой грустный? Давай сбегаем к тёте Глаше за конфетами?
– Не хочу, – насупившись отвечаю я.
– Максимка, ты не обижайся, я ведь знаю, что ты сильный, и неважно, ты его побил или он тебя, главное, что ты тот единственный, кто решил за меня заступиться. – она подошла ко мне, посмотрела пристально в глаза, на что у меня невольно пошла улыбка.
Она поцеловала меня в щёчку, и я забыл про боль.
– Я люблю тебя. – как-то совсем по-детски призналась она, ну в десять-то лет надо быть взрослой, подумалось мне.
– Слушай, почему «Макси»? Мне не нравится, можешь меня как-то по-другому называть? А то все смеются надо мной в школе.
– Хорошо, – слишком быстро согласилась она, даже мне показалось странным. Не в её правилах быстро уступать, я её уже долго знаю, почти всё своё детство…
Тут я вспомнил как полез драться. Мне захотелось детально разобрать свои ошибки. Как будто мне это обязательно будет пригождаться в жизни.
Вот я прыгаю на Кольку. К слову я не знал ещё что произошло видел, как он угрожает Наде. Он не славился своей честностью и добротой. Гроза всего двора, уличная шпана, был в помощниках у местных бандитов. Старше меня на три или четыре года. Из-за этого я в приступе моментального и неожиданного гнева прыгнул ему на шею. Тот начал меня крутить из стороны в сторону, пытаясь сорвать. Наконец руки не выдерживают, и я слетаю. Дальше он моментально пытается ударить меня ногой. Я извернулся и на сколько хватило прыжка и силы ударил в лицо. Попал по губе. Коля прислонил руку к губе, на пальцах была кровь, после чего его глаза залились красным, и он двинулся на меня.
Дальше я не помню, просто очнулся, уходит Колька, чуть дальше его соратники, и Надя смотрит на меня, никогда не забуду этот взгляд, будто бы расстройство или разочарование…
Лето, не много прохладно, но отнюдь не хуже на душе. Школа позади, только осенью вернётся. Друзья, прогулки, шалости. Сегодня надо сдать нормативы для поступления в очень важное для меня место. Здесь меня научат защищать себя и моих близких. А ещё обучат стрельбе и обращению с оружием. Только бы не завалить экзамены. Языки я сдам, математику тоже, больше пугает физическое состояние. Надо пробежать два километра, ка можно быстрее, я вроде практиковался, но не знаю за сколько я должен пробежать в итоге. Подтягивание, сказали сколько сможешь, но это не вселяет оптимизма. Вдруг я сделаю не столько, сколько надо. И стометровка, самое пугающее. Никогда её н бегал. А попасть в эту школу я очень хочу, потому, что остаться здесь жить для меня хуже смерти. Не давно я узнал, что меня приютили, это не моя семья, это семья Нади. Мне 14, и я хочу пригодится этому миру, любым образом. На войне, которая сейчас кажется везде. Вроде ничего официального, а по новостям то и дело сообщают о погибших в бунтах за свободу…
Два года школы. Идёт сильная муштра, но я всё выполняю на отлично. Моё физическое состояние заметно прибавилось, только я реже стал видеть Надю. По выходным я выбираюсь из казармы и ночью дома. Теперь мне эта семья не кажется чуждой, они меня приняли, вырастили, но как я их не расспрашивал про родителей они мне так ничего и не говорили.
Надя тоже выросла, всё меньше она похожа на ребёнка. И всё больше мне хочется времени проводить с ней, только вот командир слишком строг ко мне. Иногда даже явно придирается. Пару раз он видел нас с Надей вместе, после чего я заслужил пятьсот отжиманий, «за то, что думаешь о бабах». Я потом рук поднять не мог два дня.
Как-то само по себе стало так получатся, что я сам отдалялся от Нади. Хоть и не переставал думать о ней. Командир сказал, что если любишь и она тебя любит, то переживёшь невзгоды. Это будет твоя мотивация выживать, а её жить ради тебя.
Нас готовят к заброске в Россию, как сказали спасать от бандитов и самих же русских. Школа западная и они даже не обратили внимание, когда говорили такое, что я русский. Но я сам пропустил мимо ушей, я ведь рвался в бой, я хотел найти хоть что-то связанное с моим отцом и матерью. От родителей Нади я смог добиться информации о том, что они из России. Поэтому я так хотел быстрее попасть туда.
Недавно с Надей мы отмечали моё день рождения, семнадцать лет. Где я ей сказал, что скоро буду на родине. Она никак не отреагировала. Глаза заслезились, но секунду спустя она подавила в себе желание заплакать, думала я не замечу.
Мне дали группу людей, троих, информацию и документы, на месте я должен буду найти «своих» и доставить весть от нашего штаба. От Нади я взял лишь фотографию…
… которую потеряю в момент прыжка с парашютом.
Но это не была заброска, просто очередная проверка. Мы попали в Румынию, там нужно было установить связь с повстанцами против власти, которая ни в какую не хотела принимать условия компании, захватившей солидную часть мира. На тот момент информации об этой компании не было, никто, ничего не знал, да и теперь сколько я не копал, я ничего не знаю, кто они и что. Мне уже за двадцать, а на кого я работаю понятия не имею. Теперь нас начали готовить к России, но что-то меня это не радует. Надю я не видел с того момента, пару раз узнал у знакомых, она вроде куда-то в канцелярию штаба попала. Забавно это всё, войны нет, есть митинги и столкновения с местными сотрудниками правопорядка, а есть штаб, есть солдаты, оружие, и всё вроде как нелегально и войны нет. Странно всё это.
Скоро меня должны послать помощником какого-то министра, хоть я и язык не знаю. Говорят, хватит английского, с которым не очень хорошо, но и не плохо…
***
Он смышлёный парень, видно гены дают о себе знать, ему пророчат великое будущее, но о чём они, если всё идёт к разрухе. Наша разведка провалилась уже давно, идеи мы все знаем, и пока не нашли способа что-то изменить, а к тому времени, когда Макс будет готов уже всё останется позади, ох жалко мне его.
Штирлиц отвлёкся, перевёл взгляд с окна, где бегали по полосе препятствий бойцы, обратно на стол и документы. Он никогда не любил эту рутину, глупое занятие считал он, пусть и не в целом, хотя бы для него, безусловно разбираться в том, что, куда, сколько, надо, дабы тебя не обманывали всякие крысы штабные. Он всегда любил поле боя, если можно так выразится, задания, игры разума, ловкость, ум, сила. Все качества бойца, а поскольку он разведчик ему часто приходилось быть в тылу врагов.
Раньше было лучше, легенда за легендой, работа шла рекой, и как только справлялся.
Штирлиц опять отвлёкся и забыл на чём остановился. Пока он глазами искал строчку, в комнату вошла Надя.
– Чего тебе?
– Ничего, зачем ты опять его мучаешь? И нам вместе не даёшь быть?
– Ты опять за своё, уйди, не мешай. Не бабское это дело войну понимать, вам бы только романтику подавай.
– Не уйду, пока не скажешь, что не будешь его так доставать.
– Да не достаю я его…
– Что я не вижу, что ли?
– Слушай ты каждый день сюда ходишь и просишь за него, он что жалуется тебе?
– Нет, просто я вижу, как он устаёт. Мы реже встречаемся… скажи, – она почти уже заплакала, на глазах её появился блеск от слабо выступивших слёз. – ты специально? Знаешь же, что я его люблю и он меня? Когда уже мы начнём жить нормально?
– Слушай, тебе в твои пятнадцать думать о женитьбе не рановато? Да и ему в семнадцать тоже не вариант. И как тебя угораздило то?
Надя уже перешла на плач и лёгкие всхлипы.
– Я что много прошу?
– Дурёха. Как мне тебе объяснить? Знаешь, его цель не много в другом, ты помнишь деду Колю? Который к нам приходил часто? – Надя кивнула. –Он навещал нас, меня как его помощника, тебя и Макса. Это был его отец. Почему он не сказал, что его отец? Потому что был болен, рак лёгких, заработанный в погребах и камерах иностранной организации. Ему оставалось жить не много, и он хотел лишь быть со своим сыном, но в тоже время не хотел, чтобы его сын видел смерть своего отца, ведь ему оставалось не много. Поэтому за год до смерти он ушёл, думая, что остался месяц. Он постоянно приходил и наблюдал издалека как он играет в мяч или в прятки с одноклассниками. Просто смотрел, как растёт его восьмилетний сын. И умирал. Знаешь, что он сказал мне перед смертью? Что Макс сделает то, что не смогли мы, и нам надо лишь ему помочь. Сейчас идёт процесс помощи. Мы готовим его к миру, в котором ему придётся спасать себя, а зная твой характер, который в маму, ещё и тебя. А теперь хватить ныть, умой слёзы. Если у вас действительно такая любовь прям, то тебе придётся каменеть сердцем. Ему нужна опора, сильная, непоколебимая, и я не имею ввиду, что ты должна физически превосходить его, ты должна готовить его ко всему психологически. Понимаешь, человек может всё пережить, быть трижды побеждённым, но, если хоть доля осталась воли, если не сломали психику, стержень, он выберется из всего. И тебе ещё надо свыкаться с мыслью, что он может умереть, любой бой, сражение, всё что угодно, может стать последним для него. И да, вот сейчас я рассказал тебе всё то, что предназначалось для тебя, ни в коем случае, никому. Ясно? – Надя закивала. – теперь иди, не мешай. Хотя… стой, у меня тут дело есть к тебе, нам нужна помощь, в одном месте нужен свой человек, везде есть крысы, и я боюсь, что зашлю ни того человека, плюс девушке проще влезть в «свои», не побудешь в штабе в Бухаресте? Я за тобой присмотрю, подстрахую, об этом не переживай и о принце своём тоже не думай, успеете пожить для себя, главное сейчас более важную игру выиграть…
Пятнадцать лет, уже достаточно взрослая думала Надя. Только, что её отец дал задание, и она направляется домой. Говорить Максу она ничего не станет, ни про отца, не про то, что тоже в «деле». Главное сейчас не семья. Надя прекрасно уяснила, что должна позаботиться о Максиме и своём будущем. Но до конца всей сути игры она ещё понять не могла. Да, наверное, никто до конца не осознавал всей серьёзность моментов, что происходили с ними. Что вот именно сейчас решаются их судьбы.
А что они могли сделать? Бросить всё, не пытаться что-то изменить. Да именно сейчас есть шансы спасти положение, но к тому времени когда начнёт действовать план, вся игра будет проиграна, и это будет лишь единственная попытка изменить положение в ходе битвы. Фактически на шахматной доске Один король уходит из-под шаха, поставленного соперником.
Макс завтра отправится в Бухарест, а потом на побережье чёрного моря. Надя попадает в штаб, фактически правая рука генерала внутренней разведки Румынии. И на какой стороне он, своей страны или вирусной системы, что поглотила пол мира, никто не знает.
***
Много лет раньше…
Как же я люблю эту природу, – думал Фёдор, шагая домой после очередной долгой, как ему всегда казалось, смены. Это очень странно, но он стал работать в полиции, ему повезло, в отличие от тех ребят, что были с ним в приюте. Его забрала бабулька, что там работала, детей у неё не было, судьба так сложилась, а тут паренёк, весёлый, добрый, радостный, ей и захотелось приютить мальчишку. Он рос в её доме, на окраине деревни. Бабушку ту вся деревня боялась, ведьмой считали, у нас всегда так, если что-то не понимают, значит это опасно. Парень рос здоровым и сильным, болел редко, она иногда учила своим знаниям, но всегда знала, что ждёт его в будущем, поэтому особого рвения у неё не было, зато мальчик очень любил это дело. Школа прошла легко, первые драки, спорт, знания, готовился пойти в университет в Москве. Но в самый последний момент остался. Не стал бросать самого дорого ему человека. Хоть и Старушка настаивала. Как её звали он не знал к сожалению. Никто не знал. Она пришла в эту деревню молодой. С мужем, построил дом. И потом умер её супруг. Все грешным делом на неё подумали, плюс её дар и умения…
Но это никому не мешало приходить к ней с детьми и просить помощи у страшной ведуньи. Имя так никто не успел спросить до гибели мужика. А потом просто не осмеливались. А Федя просто звал её бабушкой. Пару раз он пытался узнать, как её звать, на что она отвечала: «Зачем тебе? Всё равно не пригодится, и всё равно забудешь» – с улыбкой добавляла она. Кстати муж её в торфяники провалился, она пыталась его предостеречь, но судьба. Погиб там, где потом люди ходили толпами.
Потом, когда он остался и ничего лучше не нашёл, как пойти следить за порядком в город, она умерла, но перед смертью успела рассказать, что его ждёт в будущем, чему он смутно и отдалённо, но верил.
Тёплый летний ветер, чуть качающиеся, зелёные листья на ветках деревьев, и эта привычная вытоптанная дорога. Кажется, всю его жизнь эта тропинка здесь и всё никак её не заасфальтируют. И этот магазин, только в этом году решили наконец-таки сделать косметический ремонт. Больше двадцати лет ничего не меняется, сколько он себя помнил, своё детство, юношество, ничего нового и от этого эму ещё больше нравилось это место. Он шёл домой, путь был не сложный, прямо и всё, до самого конца, к озеру…
Насвистывая какую-то мелодию, услышанную по радио он и не заметил, как почти пришёл. Он оглянул окрестность привычного места, на секунду задумался о красоте этого места и в целом природы. На причале стоял какой-то мужик.
Рыбу ловит, мелькнуло в голове, хотя стоп, где удочка?
Мужик стоял и держал в руках какую-то пластиковую банку. Он подходил к воде…
– Эй, мужик, ты че делать собрался? Быстро отошёл.
– А вы собственно кто и по какому праву мне указываете что делать?
Эх брат это уже наглость.
Фёдор шёл на сближение. Мужик начал наклонять банку над водой. Но он не ожидал такой скорости от подоспевшего парня. Фёдор уже держал занесённую руку и смотрел в упор на мужика.
– Зря ты природу портишь дядя. – после чего он ударил лбом в переносицу вредителю.
Пришлось вернутся на работу, привести этого невменяемого.
– И баночку проверьте. Какая-то мутная жидкость, не спроста он её хотел вылить, так долго думал ещё, хм, идиот. А ведь сначала я думал, что это прикорм…
Утро ничем особенным не запомнилось, серое небо, тусклые цвета в очередной раз напоминали о рутине. Федя шёл вдоль вчерашней дороги и не значительно бросил взгляд на озеро. На этот раз там ничего интересного не было. Привычно дошёл до отделения и решил узнать, что же всё-таки это за жидкость была странная, вдруг он и вправду зря задержал мужика.
– Эй, здарова Диман, чё там с моим, вчерашним «отравителем»? выяснили что за химия?
– Дык знаешь, жидкость исчезла…
– Как?
– Да вот так, мы отослали на экспертизу, сегодня ответ должен был прийти с утра, а нам говорят нет ничего, исчезло, мистика, а мужика пришлось отпустить, мы ему штраф только выписали и всё…
«Странно это», – пульсировало в голове у Феди. Он шёл домой, и лишь думал об одном, куда бы мог пойти тот мужик, уж очень сильно хотелось с ним поговорить. Солнце уже опускалось, напоследок, озарив сквозь брешь в облаках оранжевым светом просторы леса. И на том же месте, где и вчера стоял уже другой мужик, с более внушительной тарой, целое ведро, благо Феди повезло, опять он очутился в момент намерения. Теперь он не стал раздумывать, сразу к делу.
Со всех ног рванул к вредителю. На причале, в момент заноса ведра для выливания мужик обернулся. Федя схватил левой рукой ведро, чуть подправляя, чтобы ничего не пролить, и свободной рукой пробил в нос.
«Теперь надо по-другому» – думал Фёдор. Он смотрел на связанного, сидевшего на стуле мужика, на этот раз был молодой, лет тридцати. Ведро его стояло рядом, ему тоже было применение…
– Что по-хорошему скажешь, что это? И зачем уже второй человек хочет вылить какую-то дрянь в моё озеро?
– Ты что собрался делать? – испуганно проговорил связанный.
– Сначала буду бить, не поможет, окуну в эту дрянь, и если уже это не поможет, то ты это выпьешь, я тебе обещаю. Ну что, с чего начнём?
– Н… н… ниче… го, не надо ничего, я… я так скажу… – трясся в истерике на стуле мужик.
– Давай по порядку.
Оказывается, озеро хотели отравить с целью испортить флору и фауну в этих местах, для того чтобы местный народ ушел, здесь построить завод, который спонсирует какая-то организация мировая. Производит он точно не известно, что, вроде машины, но какие и для чего? Он налаживал бы индустрию в этом городе, его можно в любой момент переквалифицировать по военный завод. То есть из общей, не такой уж подробной информации Фёдор сделал вывод, что готовится, какой-то заговор, и возможно даже захват.
Следуя по собственной цепочке, от исполнителя к заказчику, а потом поднимаясь всё выше, по звеньям исполнителей Фёдор дошел до майора полиции, а дальше естественно следовать не мог. Его уволили за самоуправство, но тут появился странный человек, под кличкой Таран, больше ничего известно о нём не было. Он предложил работу, ту которую пророчила ему его приёмная мать.
Из дальнейшего расследования выяснилось, что рука идёт из-за рубежа, таинственная компания SGD. Теперь они присматривали за подобными территориями и следили за предпринимателями, что могли учредить подобные заводи вблизи важных городов.
Фёдор никогда не думал в своей жизни, что его действия отсрочили войну…
***
Яркая вспышка заставила Сергея проснутся, секундную тишину нарушил запоздалый гром.
«Молния» - подумалось ему.
Сергей всегда любил смотреть на капельки дождя на стекле, поэтому он подошёл к окну. Но дождя там не было. Лишь гул лопастей вертолёта, который летал над городом и светил прожектором по домам и улицам. К его удивлению там не было никого из людей, всё было заброшено, пустынно. Кто-то в спешки бросил свои машины, дома…
Что именно произошло, Сергей пока понять не мог, но он понял, что ему лучше уйти.
Собрав самое необходимое, он вышел. Он так ничего нормального и не нашёл, он никогда не готовился к уходу из дома, и не думал, что может когда-нибудь быть объявлена тревога или ещё что. Судя по всему, в городе была объявлена эвакуация.
Невзрачные улицы стали не привычно серыми, пугающими, таящими в себе какую-то опасность. Отставной лейтенант разведки Сергей Степнов, шёл вперёд, не понимая происходящее вокруг. В отставке он был по лживому доносу одного штабного офицера, которого ударил за клевету на его сослуживцев.
В дали он заметил свечение огня и какое-то движение людей.
«Наверно эти армейцы знают, что тут случилось…» – решил Сергей.
Подходя к ним он уже оценивал ситуацию, а также их одежду. Экипировка у них была не армейская, но и не городская, а серая, в маскировочных, коричневых пятнах, скорее всего это были контрактники, подумал Сергей. Их было трое. Они молча грелись у костра.
– Здорово Мужики! Что тут творится, что с городом?
– Можно и объяснить – послышался голос за спиной.
Глухой звук и сознание Сергея погрузилось во тьму.
– Ты кто такой?! – разбудил его чей то голос.
Сергей сидел связанный, на стуле. Что случилось, он ещё понять не мог. Судя по обстановке, он попал в плен.
– Как кто? – усмехнулся Сергей. – Человек.
– Что тебе здесь надо? И как ты сюда попал?
– У меня встречный вопрос, что вообще вокруг произошло?
– Как что? Война! Ты что не в курсе? – изумлённо воскликнул тот голос.
– В курсе чего?
– Оооо, темнота. Ты с нашей планеты мужик? Ты где был, когда эвакуацию объявили, когда мы в город входили?
– Не поверишь, спал. Так что можно поподробнее?
– Да что тут объяснять, война она и есть война. Только пока она слишком тихая. Мы объявили эвакуацию людей, и спокойно вошли сюда, – он крутанул пальцем вокруг своей головы. – Сопротивления никакого, потому, что про нас никто ничего не знал. Внутренние правоохранительные органы не были помехой для нашей организации.
– Ваша организация?
– Ты где был когда мы тут мир завоёвывали? Не ну правда, ладно, я всё равно тебе расскажу, я люблю общение, тем более, что тебе всё равно скоро помирать. Был такой человек, которому надоело смотреть на обычный, здравый мир, на людей, которые изнуряли себя работой, чтобы не работать хотя бы месяц. Ему надоело правительство, что врёт каждый день людям. Надоели рамки, что поставлены моралью. И вот он решил всё изменить. Сделать мир другим, таким, каким должен быть, без фальши и лицемерия. Он создал психотропное оружие, но оно дало сбой, короткий, непредсказуемый сбой. Появилась смесь, губящая целостность психики, подчиняющая чужим мыслям. И всё это было опробовано здесь, сегодня. Многие начали грабить убивать, те кого не задело или не взяло собрали вещи и эвакуировались из города. Те кто не смогли погибли. Это всё было неделю назад, и судя по всему, что ты этого не помнишь тебя значит от этого всего погрузило в анабиоз. В практике испытаний были и такие случаи.
И вот теперь перед тобой мир справедливости. Как и хотел создатель смеси. Выжил? Молодец, выживай дальше. Есть силы? Борись, ведь людей уже почти нет, они уже животные...
– А вам-то весело выживать в этой обстановке?
– А мы не выживаем, мы управляем,
– Кем, как? – переходя на смех сказал Сергей.
– У нас есть поддержка, таких же как мы людей, с запада, как, финансовая так и физическая, тут скоро в этом городе их армии селить будем, для бесшумного захвата, но это так, по секрету, – он сделал большие глаза и приложил указательный палец к губам. – Ладно, заговорился я с тобой. Пора мне. Эй! Ребята, киньте его в камеру. А ты бы подумал Сергей, тебя же предала твоя страна, может к нам? Я приду через пару дней, твои бы знания и умения пригодились бы нам.
В комнату вошли два здоровенных боевика, схватили Сергея и поволокли куда-то в потёмки. Лязгнула металлическая дверь, его швырнули куда-то по дальше, так что он даже равновесие потерял. Дверь за ним закрыли, послышалось громыхание замка и ключей. Через минуту наступила гробовая тишина. Он осмотрелся, свет был слабым, но всё равно давал информацию об окружении. Сергей очутился в камере, составленной из железных решёток, через них были видны другие камеры.
– Эй, кто тут? – нарушил молчание чей-то измучанный голос.
– Смотря кто тебе нужен, – попытался отшутиться Сергей.
– О, земляк, наконец-то слышу родную речь. Ты как попал-то к ним?
– Как, как, проснулся, увидел изменённый мир, понял, что что-то пошло не так, решил узнать у каких-то бродяг и попал сюда.
– Как это проснулся?
– Э, дело в том, что я не знаю, что было до этого, то есть я знаю своё имя, когда я родился, где учился, где служил и работал, а вот дальше жизнь пошла с сегодняшнего дня.
– Тогда тебе многое предстоит узнать. Для начала, расскажу я тебе о том, что люди ждали такого мирового, как сейчас модно говорить, кризиса. Не все конечно, но таких было много. Поэтому они активно помогали испытаниям нашего злого гения, в облике человека, даже не догадываясь о своей скорой гибели. Всё прошло слишком естественно, что весь народ и страна, помогали его разработкам, хоть и не до конца понимали его намерений. Во время начала действий многие решили сбежать из только что образовавшегося ада, но куда? Всё погрузилось в хаос, мир в глазах людей себя исчерпал. Дело в том, что это лишь злая игра одного человека. От которого всё зависит, сможем мы вернуть всё назад или нет. Но скажу другое, есть более странное обстоятельство за их спинами. Они солдаты смерти, в смысле, что они хотят не просто править миром, те что за их спинами, они хотят кардинально поменять хот жизни. Я был разведчиком и был в тылу врага, если так можно сказать, я был на съезде мировых светил, которые решали судьбу человечества, если они смогут захватить всех, то массовые расстрелы, уничтожения гарантированы. Потом меня отозвали из этой экспедиции, я рассказывал всё это начальству, но в их глазах не было понимания, а позже меня разжаловали за провал операции, и послали в этот город, зная, что здесь будет зачистка и меня здесь убьют…
– Ты мне вот всё это рассказываешь с какой-то целью? Ты же даже не знаешь кто я, вдруг я подослан ими?
– Чутьё меня ни разу не подводило, а ещё моё чутьё говорит, что у тебя есть шансы выбраться живым отсюда.
На мгновение настала абсолютная тишина, сквозь толщи стен начали прослушиваться голоса, а точнее крики.
– Что это? – в ужасе спросил Сергей?
– Это то, что меня ждёт, если ты не постараешься, то и тебя, с безумием в глазах ответил старик.
Какой-то сильный удар заставил потолок трястись.
Снова настала глухая пауза, крики, казалось стихли, но появился какой-то странный, новый, не естественный звук. Звук нарастал и не был постоянным, то он становился явным, а то пропадал вовсе. Наконец этот звук стал более знакомым. Но теперь, осознавая суть происходящего, Сергей ощутил нехорошее предчувствие.
Он смотрел на потолок и вдруг его предчувствие переросло в страх.
«Какая нелепость, умереть от потолочной плиты» - пришла мысль в последнюю минуту.
Он прижался к металлической двери, посчитав, что так будет чуть больше шансов, чем стоять возле камерных решёток. Вдруг потолок задрожал и с неимоверным скрежетом обвалился прямо посреди камеры накрыв при этом бедного старика. Над камерой где сидел Сергей тоже обвалился потолок, но лишь в углу возле решёток.
– Эй, а где заключённый?
Загрохотала дверь за спиной Сергея.
– Завалило парня видать! Как этих, в пятой, такая же смерть. Говорил я нашему, надо валить из этого дома, а то все здесь в нём закопаемся. – пробубнил охранник.
Это была его последняя фраза. Удар кулаком в горло отправил его на встречу к праотцам. Сергей как ловкая кошка заскочил второму за спину, ударил в изгиб колена, мордоворот рухнул на пол, Сергей стоя сзади противника захватил крепкими руками челюсть бедолаги. Рывок, хруст и Сергей аккуратно положил обмякшее тело. Обыскав стражу, он нашёл ключи, и взял только лишь два ножа. Переоделся в местного охранника, сняв одежду с боевика. Огнестрельное оружие ему пришлось оставить, но перед тем как перейти к осуществлению своей цели, он решил открыть все камеры и проверить кто ещё находится в заточении. В камерах никого не было, лишь в одной из камер на мокром, кровавом полу лежали изуродованные тела каких-то узников.
Дальше ему пришлось идти наверх. Что там он не знал, но чутьё подсказывало, ему туда и надо. По зданию курсировал патруль, с несколькими бойцами. Пропустив очередной из них, он проскочил из отсека камер в коридор.
– Эй! А ты кто?! – крикнул ему кто-то вслед.
«Зря ты это» прошептал
Сергей и кувыркнулся в сторону, уходя с предполагаемой линии огня, в развороте кинув трофейный нож в горло часовому. Тело с грохотом упало, но времени для того что бы его прятать у Сергея не было. В другом коридоре он наткнулся на второго часового. Реакция сработала мгновенно. Он заблокировал удар прикладом в голову, ушёл в сторону, кулаком резко двинул по рёбрам, и нанёс удар ножом, только что выхваченным из-за пазухи, в шею. Обыскал тело и вооружился ещё одним ножом, по-прежнему не беря автомат.
– Стоять! – поймал его голос в проёме двери.
Сергей аккуратно поднял руки вверх, удерживая нож между пальцев так, чтобы он оставался не замеченным.
– Выкладывай всё из карманов, только тихо, не дёргайся.
Сергей послушно начал движение свободной рукой.
– Можешь двумя.
«Ну как скажешь»
Бросок.
«Вот ещё одно холодное оружие, слабая подготовочка, но противника недооценивать нельзя!» – сказал лейтенант про себя.
Этаж был пройден.
На втором этаже его встретили три бойца, которые не ожидали такой непредвиденной встречи.
Сергей ударил ногой по руке бойца, который попытался навести на него автомат. Второму воткнул нож в грудь, третьего полоснул по горлу. Затем первому бойцу нанёс удар ногой в живот, и мгновенно заколол его. У одного из убитых Сергей забрал пистолет и пошёл выше по лестнице.
Следующий этаж он прошёл без боя, но вот последний этаж, оказался самым охраняемым. Два бойца стояли возле одной двери и шесть других медленно курсировали вдоль холла.
«Штурмом тут не пройти» – понял Сергей.
Надрезал себе камуфляж в области живота и порезал себе ладонь.
– Братцы! Там… это… напали на нас, помогите ребятам… меня ранили… - прокричал Сергей, вваливаясь в рекреацию.
Два огромных боевика, что были рядом подошли к нему, подозрительно осматривая его. Другие побежали ко входу.
– Куда тебя? спросил один из караульных.
– В грудь ранили сволочи, – проговорил Сергей, дождавшись когда охранники подойдут ближе, и в резком выпаде воткнул нож в живот одного из их.
Второго настигла та же участь. Время вдруг замедлилось. Бойцы у дверей направляли в его сторону автоматы. Сергей упал и лёжа перекатился к другой стене опять уходя с линии огня. Затем подлетев почти впритык к одному из бойцов, выстрелил в дальнего стрелка. Тот, что был ближе, поняв, что не успевает выстрелить, решил уложить Сергея прикладом. Но Сергей, увернувшись, выстрелом опередил врага.
Вооружившись автоматическим оружием, не боясь уже быть обнаруженным, Сергей с опаской пнул ногой дверь кабинета, где скорее всего находился тот, ради кого, он устроил этот марафон выживания.
– Знаешь, а я тебя ждал, – проговорил делец, что был так сильно не похож на властителя. – Ты так долго ко мне добирался, что я уже устал тебя ждать. Мне из твоего штаба часто говорили, остерегайся Степнова, он добьётся своего, обязательно придёт по твою душу. Я ведь и охрану усилил. А ты всё равно вошёл в этот кабинет. И что ты собираешься делать? Убить меня? Ты этим разве что-либо изменишь? Тем более, что сейчас от меня не зависит в большей степени ничего, а тех бедолаг, что под моим препаратом ещё можно вернуть. Ведь я знаю формулу антивируса. И ты же ведь хочешь остаться живым? Выстрелишь и армия, что охраняет это здание, сравняет с землёй эту местность. А главное, ты так и не добился своего, мир не станет прежним, убей ты меня или нет. Ты проиграл, даже не начав серьёзно играть.
– Проиграл, это когда умер, а я ещё жив, а вот ты скоро умрёшь., – Сказал лейтенант Сергей Степнов.
– Ты не посмеешь! – В истерике закричал диктатор и попытался выхватить пистолет из ящика своего письменного стола…
– Не дёргайся, дёрнешься стреляю, – резко произнёс отставной лейтенант. – После всего того что видел посмею, – продолжил Сергей, держа на мушке душегубца.
Зазвучала сирена, не тронутый Степновым патруль обнаружил мёртвые тела своих бойцов.
– Теперь у меня нет времени на разговоры, зря ты продался, и глупая идея была управлять человечеством.
Сергей, очередью из автомата скосил злобного правителя. Взяв шприц с иглой из аптечки, он заправил в него кровь из ещё тёплого, мёртвого диктатора. В теле должны были присутствовать элементы противоядия от вируса. Эта мысль пришла лейтенанту ещё в камере, когда он дослушал до конца историю соседа старика.
«А теперь надо выбираться из этого скверного заведения» – сказал сам себе разведчик.
Поставив на дверь бывшего правителя растяжку, Степнов юркнул в лестничный пролёт. Успев спуститься на этаж ниже, он нарвался на бегущих вверх боевиков.
– Я ранен, помогите мне, там их много, они думали, что убили меня… – со стоном пробормотал Сергей.
– Сержант, помоги бойцу, – распорядился капитан.
Сергея подхватили два боевика и потащили вниз.
Прозвучал взрыв.
В этот момент Сергей в окружении «помощников», вышел из здания.
– Ну ты боец знаешь где что, доковыляешь, нам пора.
– Спасибо братцы.
Сергей, подождав пока скроются сопровождающие, сквозь хаос направился к бронетехнике. В голове курсировала мысль о том, что как-то слишком уж много продажных, ведь все бойцы были русскими, что-то тут не так. Под шум автоматных очередей он убрал часовых и поджёг шесть стоящих в ряд бронетранспортёров, после чего нагло влез в стоящую с краю бронемашину.
«Думаю, на этой ласточке, я проедусь с комфортом» сказал лейтенант Степнов и завёл двигатель.
Через минуту от ряда стоящей техники отъехал танк, круша всё на своём пути. Поздно опомнившиеся боевики не стали устраивать погоню.
Проехав километр по лесной дороге сквозь лесной массив, Сергей выехал на дорогу, которая тянулась через поле. Там он встретил блок пост, возле железнодорожного переезда. Три гаубицы, выставленные рядом по периметру перед блок постом, нацеливались на только что выезжающий с поля танк. А пушка танка была направлена на одну из цистерн с топливом, что стояли позади блок поста.
– Живым я вам не сдамся, – проворчал Серёжа. – Уж меня вы точно не возьмёте, особенно когда у меня в руках такая важная информация.
«Я должен сообщить нашим, должен» – гуляло в голове Сергея. – «Странно, что они ждут, почему не стреляют, боятся или подмогу ждут?»
Он поставил отсчёт до выстрела на двадцать секунд и нырнул в нижний люк. Прополз по земле в тыл танка и рванул к лесу. Сзади произошёл выстрел и сразу же взрыв. Его откинуло взрывной волной вперёд. В ушах звенело, он прислонил к одному уху палец, и он оказался в крови.
«Контузия?» – мелькнуло в голове, и он потерял сознание.
– Радуйся, что мы оказались рядом. – сказал достаточно взрослый мужик. Отличительных знаков нет, звания не понять. – Ты не переживай, в этот раз ты у своих. Меня Тараном кличут, можешь тоже так звать…
Прошло несколько дней, Сергей восстановился, при помощи врачей, и с каждым днём всё больше верил, что это свои, и наконец он пришёл к мужику, что представился ему под кличкой Таран и рассказал, что узнал.
– Вот это очень важная информация, спасибо Сергей, теперь не будем соваться в город, без подготовки, раз ты говоришь они плацдарм подготавливают. Слушай, ты не робей, не пугайся нас, мы не совсем армия, но всё-таки за Россию, нас упразднили немного, но мы деятельность не свернули, и нам нужны такие как ты, будешь в разведке? Есть задание одно, тебе надо будет в Румынию через пару месяцев приехать, от нашей организации. У нас тут прикрытие есть с запада, они сами не знают кому помогают, так, что предупреждаю, если что накопаешь, не пугайся, я тебе все карты на стол. – под конец он так радостно улыбнулся и добавил: – Я же помню отца твоего, вместе в одной школе были на гражданке…
***
– Все карты на стол, значит так, что мы имеем. Макс на задании, Сергей тоже, должен добыть информацию, Надя, в штабе у начальника внутренней разведки Румынии, на днях должна прийти подлодка, с одним из представителей их организации, до этого никаких действий, ясно? Мы должны выяснить до конца, с кем именно они свяжутся. На всякий случай надо подготовить план уничтожения лодки. – Таран вдруг смягчился и стал более раскованный. – Что думаешь, справятся? Не боишься за них?
– Боюсь, но более надёжных людей, кому бы с мог доверять нет, придётся ждать от них чуда.
– Да, именно чуда. Нам надо как-то поддержать этих повстанцев, чтобы SGD не установила там свою власть.
– Посмотрим, как оно выйдет.
– Слушай, надо им позывные выдать что ли, ты не против? – Быстро взглянул на лицо Феди Таран и вернулся к изучению дел, что лежали на столе. – Знаешь, хоть я и знаю, что твой позывной Тень, и ты его всегда оправдывал его, я хочу отдать его Максу, ему он больше подходит, теперь он тень своего отца, производная, грубо говоря, ему нельзя быть тем, кого, когда они убили, а значит он должен быть в тени, согласен?
– Да мне то что, я не особо-то любил этот позывной, – с улыбкой ответил Фёдор.
– И как тебя теперь величать?
– Штирлиц, – выговорил Федя первое пришедшее в голову, он вспомнил вдруг киногероя из фильма «Семнадцать мгновений весны», человек, который был в тылу врага, что сейчас Фёдор и делал.
– Уверен? Хотя, чего я спрашиваю, оно тебе больше всего подходит, – не скрывая улыбки добавил он.
***
Павел Семёнович Громов, обычный гражданин, работает в офисе на правительственную компанию, ему почти тридцать, семья, маленькая дочка. Что ещё нужно для счастья? Ничего, он был счастлив, скоро лето, наконец он свозит свою шестилетнюю дочку на море, уж так долго он ждал этого дня.
Вечер, он шёл уставший с работы, нёс сумку с шоколадкой для Верочки, да и не много продуктов, что просила купить Валя. Он проходил мимо домов, в уже заметно тёмное время и заметил, как возле одного из подъездов сидела компания из трёх подвыпивших молодых парней. Всё бы ничего, если бы они не приставали к девушке, что пыталась вырваться их рук сидя на скамейке. Конечно можно подумать, что она сама виновата, нечего было выходить так поздно, нечего заводить таких знакомых или пить с мужиками, не известно какой вариант её, но Павел не мог пройти мимо, не в его это жилах заткнутся и быть ниже травы. Ему ещё его полковой командир говорил, что испортишь ты себе карьеру своим характером, уж больно ты раним на нарушение справедливости. Так оно и произошло, взлетевшая так быстро карьера упала за всего одно действие, дать в морду старшему по званию за издевательство над солдатами. И вот, в двадцать восемь лет разжалованный капитан должен искать работу на гражданке с молодой женой и дочкой.
И вот он стоит и смотрит на этих ребят.
– Тебе чего дядя?
– Дядя? Хм, а ведь мне всего двадцать девять…
– Чего?
– Отстаньте от девушки ребят, по-хорошему прошу, – Павел опускал пакет на асфальт.
– А то что? – ехидно влез парень откуда-то из-за спины, и замахнулся бутылкой, пытаясь попасть в голову.
Павел чуть отклонился в сторону пропуская через себя атакующего, подскочил к нему и схватил за руку с тарой, ударил ногой под дых. Дальше развернулся на компанию в ожидании атаки. Парни бросили свою жертву, так как они нашли новое занятие. В бой двинулся первый, точным броском Павел бутылкой попал в голову самому дерзкому, остальные двое ждали позади. Второй двинулся более осторожно, выхватил нож и внимательно смотрел на Павла, а тем временем третий заходил сбоку. Парень с ножом сделал выпад, Павел подхватил его руку, сделал движение по часовой и за ломал её за его спиной. Из ослабленной кисти выпал нож, который Павел подхватил свободной рукой, движение, и он держал на лезвии возле горла третьего виновника.
– Мать, вали отсюда, чего смотришь, – крикнул он девушке на скамейке, которая быстро засобиралась и умчалась куда-то в темноту.
– Ты пожалеешь мразь, – кряхтел тот, чью руку завернули в захват. На что Павел ударил его ногой по лицу и отпустил. Того что был на лезвии вырубил точным ударом в челюсть.
– Зря вы дядю не послушали…
С тех пор прошло около двух недель, Павел забыл о своём подвиге, только не те, кого он тогда наказал. Они выследили его, узнали кто он и где работает, и просто выждали момент. В один из вечеров его просто подождали и избили, вдесятером. Благо Паша увидел кто там был, перед тем как отключился. Через месяц, после больницы пошёл в участок, узнать, как продвигается дело, ведь все виновники известны и найти их не составляло труда. Только вот дело было закрыто, к его удивлению, и со слов следователя, он просто упал, свалился в овраг, где и получил все травмы. Забавно, не правда?
Его уволили с работы, жена каждый день закатывает истерику, но Павле думает о своём, о возмездии, о той не справедливости, что произошла. И как ему быть, ведь теперь в лоб действовать нельзя. Он пытался через знакомых в полиции начать дело, но оно закрывалось или его просто даже не принимали. Почему? Потому, что кто-то с высока проплатил, приказал в любом случае закрывать дело.
– Ну всё, дядя, как там жёнушка твоя? А дочурка? Хочешь их больше не увидеть? У нас вся полиция куплена, ещё хочешь по драться?
Павле недолго думая подскочил к этому парню и хорошенько вложился в удар. Поймал падающее тело и аккуратно положил его на землю, посмотрел на окровавленное лицо и закрыл веки.
Это и был переломный момент в его жизни.
Жена ушла к матери, оставив ребёнка с ним. Павел собрал дочурку и повёз к своей матушке, на время пока всё не уляжется, Вале он ничего не сказал, он пытался, но она не отела его слушать, он боялся потерять и жену, и ребёнка, но если одна не хочет понимать мужа, то надо спасать дочурку, подумалось ему.
На него жена подала в суд. Мама уехала в деревню к родственникам, как и просил Павел, чтобы её никто не нашёл. Плюс его обвинили в убийстве того парня, что был сыном Майора милиции. Паша просто сидел дома и ждал, когда к нему придут, держал в руке пистолет, когда-то подаренный командиром роты, за хорошую службу. Он раздумывал как его применить, когда позвонят в квартиру. Жизнь пошла под откос всего из-за одного его характера, в этом мире нет справедливости, ныло у него в голове.
«А как же я? Зачем-то же я пришёл на этот свет, вырос таким справедливым, что, ради того, чтобы взять и застрелится, испугавшись трудностей и суда?»
Он вдруг стал серьёзным решая, как поступит дальше, составляя план действий.
Сын майора был связан с преступностью, он и был преступность, значит майор контролирует эту преступную паутину, или наоборот его контролируют, наверняка ему приходится делится своими взятками и процентами с теми, кто выше и на его уровне, чтобы быть чистым и избегать ответственности, а значит скорее всего вся система испорчена и коррумпирована. Тогда что ему мешает пойти против этой системы?
«Только малое количество патронов» – про себя отметил Павел.
«Надо бы имя себе другое, кличку, чтоб боялись все» – он почему-то вспомнил, как его звали в военном училище, когда по любому поводу лез в драку.
– Таран. – словно смакуя произнёс он вслух и пошёл открывать дверь, в которую только что позвонили, проверив перед этим обойму.
Теперь Таран уже маститый и бравый солдат, связи с армией помогли исчезнуть после тех событий десять лет назад, когда неизвестный убил в городе (не будем его упоминать) около двадцати человек, в том числе и несколько высокопоставленных сотрудников правоохранительных органов. Пять лет назад, скрываясь в деревне матери его нашёл его старый друг, Николай, позвал к себе на работу, пообещал устроить по высшему разряду. На что Таран естественно согласился. Он вернулся в армию, с другой фамилией, именем, но вернулся. Теперь он работал на разведку, как внутреннюю, так и внешнюю. И к своим сорока он стал на замену убитому Николаю Александровичу. Жена была убита ещё тогда, а дочка всё ещё жива, только не на долго, как говорят врачи. Лейкемия. Таран из-за этого всё больше топит себя в работе, в борьбе за выживание страны, которую любит всем сердцем. Теперь его единственная отдушина и последняя надежда, был Макс, сын его лучшего друга.
***
Задание было проще не куда, но только на слух, для осознания, что мне придётся убить человека требуется невозможное. Мне сказали, что если я сделаю это, то на одного плохого человека станет меньше. Что он коррумпирован, что он убийца, так же сообщило начальство. По сути это проверка, и я это понимаю, они хотят сломать человека, чтобы он стал машиной, исполняющей их приказы. Однако я, когда выбрал этот путь сам.
И сейчас я смотрел на то, как остановилась машина начальника внутренней разведки, страны в которую меня забросили. Из неё вышел высокий мужчина в костюме и проследовал к задней двери автомобиля, открыл её. Теперь уже выходил тот, кто был мне нужен. Я, нервно сжимая пистолет начал свой путь к машине. Всё как учили, сначала охранника, прицел, выстрел, сейчас работали навыки, а не мысли. С места водителя выбегает ещё один охранник, рука мгновенно направилась на голову и не дожидаясь выстрела в мою сторону из автомата, что сейчас целился в меня, выстрелил. Я опережаю их на секунду. Что за химию в меня вкололи? Я не думал над тем, что убил человека, не было ничего, просто действия. Механические, без человечные, машинные, словно я робот какой-то.
Однако я всё же был властен над своими мыслями, сам не знаю почему. Но сейчас я стоял и смотрел на этого начальника, просто застыл в нерешительности. И думал, а действительно ли стоит его убивать? Минута тянулась слишком долго…
Выстрел. Я испугался. Потому, что это был не я. Из машины выбежала Надя, со второго пассажирского места. Она что-то кричала, что-то типа: «Это не он Макс… зачем… Нет…», всё это в смеси со слезами, на что я не обращал внимания. А лишь смотрел по сторонам, пытаясь определить стрелявшего.
– Тихо, – схватив её сказал я. – Не я стрелял. Что ты здесь делаешь я спрошу потом. Но сейчас надо отсюда бежать.
Вдали послышался вой сирен. Схватив Надю за руку, мы побежали в укрытие, в котором я должен был спрятаться после выполнения задания.
– Почему не он? – теперь уже в более спокойной обстановке спросил я Надю.
– То и значит, меня послали узнать на кого именно он работает, и как я поняла, тебя послали из-за того, что я так и не предоставила информацию. На самом деле я хотела узнать больше, поэтому не вышла на связь в нужное время. Но теперь это всё уже не важно, его ведь убили.
Хорошо, что она хоть поняла, что это был не я. Странно это всё, а тем более то, что она здесь делала. Работала на мою школу? Зачем?
Со мной связались и сказали, что делать теперь, нужно заминировать одну подлодку. И сделать это через тринадцать часов. Теперь надо как-то придумать, как спрятать Надю. Ведь она не входила не в планы штаба, ни в мои, она может быть помехой на задании, да и просто лишней, я же буду за неё переживать…
Наде пришлось вернутся на свою «работу», она сбежала от Макса, хоть он и просил её остаться дома. Она хотела забрать некоторые документы, однако её схватили, и обвинили в убийстве своего начальника.
Сергей, которому дали позывной Русич, по приказу Тарана (сам он до сих пор не понимал, почему его так зовут, но так именовали его все) попал в отряд повстанцев, здесь в Румынии. Ему нужно организовать поддержку для сопротивления. А вместе с этим и следить за их действиями и докладывать всю новую информацию в свой штаб.
Только с каждым днём вся игра становится всё опаснее, Сергей так ничего и не доложил, с того момента, как его сюда заслали. Он узнал, что они работают совсем не на себя. Так же узнал, что есть какая-то компания SGD, с которой должны скоро связаться главари повстанцев. Их явно спонсируют откуда-то из вне. Цель свергнуть правительство. Поэтому Сергей ничего ещё на сообщил, он боится даже не собственного провала, а провала всей системы, что выстроил Таран.
Когда он уезжал из Москвы, последнее, что он успел застать, это разговор Тарана и какого-то более высшего чина. В котором было сказано, что организация теперь становится полностью автономной, конечно их будут поддерживать, но только те, кто войдут к ним в систему. Всё из-за опаски утечки информации, уж слишком далеко зашла игра.
Штирлиц летел в Турцию, теперь новый план. Поскольку был провал в Румынии, надо выжать из этого плана по полному и выполнить его во чтобы то не стало. По легенде, его заслали в Турцию для проверки готовности армии, проверки её числа, количества боевой техники, и проследить финансовые спонсирования.
«С чего мы и начнём» – с улыбкой подумал теперь уже Штирлиц, а не Тень и даже не Фёдор.
***
Он шёл к встречающему офицеру, поздоровался и попросил показать для начал его жильё. Ем не терпелось отдохнуть, собраться с мыслями. План составлен ещё Тараном. Теперь надо чтобы Тень выполнил приказ без замешательств и провалов, хватит их с организации, этих провалов. Цель одна, взять языка, того кто был непосредственно связан с главами SGD. Это их один из последних шансов. Хотя бы имена и страны, откуда они пришли в организацию. Хотя это было слишком много.
Следующее утро было каким-то туманным в голове Штирлица. Спал он плохо, ему что-то снилось про Надю, с ней что-то случилось, он это чувствовал. Зато Макс молодец, выполнил дело. Теперь пошёл обратный отсчёт до выполнения плана. Таран на связь не выходил. Это хорошо, значит пока всё без изменений.
Ему в номер принесли кофе в чашке, сливки в отдельной таре, нарезанный хлеб и масло. Не богатый завтрак. Кто же мог знать, что он не ел уже третьи сутки, а всё из-за нервов. И всякого рода предчувствия. Он быстро избавился от продуктов, оделся и пошёл в кабинет офицера, что должен будет его сопровождать на время командировки. Почему-то ему давали здесь свободное передвижение. Ему так доверяли, это не могло не настораживать. В голове не могло уложится осмысление того, что они даже не подозревают ни то, кто он такой, ни даже кто такие SGD. Они думали это союз или альянс, а никак не мировой захват. Удивительно, как перестановка приоритетов может поменять людям представление о существующих фактах. Штирлиц спокойно вошёл в главный штаб, и только там его уже встретил один из солдат. Он сопроводил его до кабинета офицера и пошёл обратно на дежурство.
– Вы надолго к нам? –
– Нет, только по-быстрому всё тут проверю, сами понимаете, как я не люблю это дело, но приказ есть приказ. Так, что, хотелось бы побыстрее приступить. – Он немножко приподнялся на мысках, показывая свою нетерпеливость.
Офицер ничего не стал говорить, лишь понимающе кивнул. Встал из-за стола и повёл за собой смотрящего.
– Вы не понимаете, у нас приказ, я не могу…
– У меня тоже приказ, я могу беспрепятственно здесь делать что захочу, – настаивал Штирлиц стоя перед пилотом. – Если вас что-то не устраивает, обратитесь к моему начальству, но это займёт слишком много времени, чем вы просто не будете мешать и впустите меня, вы и звания, и времени не потеряете. Мне важно знать вашу готовность и оперативность, поэтому я должен проследить.
«Что ж делать, пришлось впустить. Какой-то странный тип, там что все такие? Упрямый и видите ли, ему нужно быть именно на моём вертолёте. Ещё этот экстренный вызов, какая-то подлодка там затонула, да и что такого? Сколько всего в мире тонет кораблей и лодок, мы что спасатели, чтобы идти их спасть, мы же армия» – думал всё это время пока летели пилот.
А Штирлиц прикидывал варианты действий и отсчитывал время. Два боевых вертолёта, один грузовой, гражданский, для эвакуации моряков с подлодки. То, что были боевые машины лишний раз доказывает, что груз слишком важен. Штирлиц ещё раз посмотрел на часы, пора.
Из кобуры достал пистолет, вставил обойму из кармана, передёрнул затвор. На этот звук первым обернулся оператор, в него и пошла первая пуля. Тут же выстрелил во второго пилота. И взял на прицел первого.
– Тихо, будешь, если не будешь дёргаться и делать что скажут. Где пусковые ракеты воздух-воздух? – тот спокойно указал пальцем на дисплей.
– Кто цель?
– Не важно, – бросил Штирлиц, выкинув с кресла второго пилота труп и выстрелил.
Дальше он спокойно взял на прицел второй вертолёт и выстрелил двумя ракетами. По связи сообщил грузовому вертолёту, что если они не хотят той же участи, то им придётся делать то, что прикажут.
Теперь время идёт не в мою пользу, наверняка с радаров было видно, как один вертолёт исчез, а значит за ним сейчас пришлёт новых, рация об этом и вещала. Надо быстрее…
– Всё, уходим, за остальными ещё прилетят. Летим в сторону российских границ. – передал Штирлиц грузовому вертолёту. Задание почти выполнено, почти…
– Кто же знать мог что его там не будет, что он останется там в стране. Почему Русич раньше не вышел на связь, он конечно молодец, много информации добыл, но где, ГДЕ, мать его он был раньше.
– Тихо Федя, не горячись, он там как на пороховой бочке был, они же как убили этого начальника контрразведки, так сразу с ума по сходили, правительство начали ликвидировать, а в вместе с этим и свидетелей из своей же организации. Заминировали главное здание, благо Русич был снаружи в момент взрыва, мы смогли его вывезти, он весь в ранах, так, что не гони на него, боец молодец.
– Что с Надей?
– Тут по хуже будет, она попала к повстанцам, но у нас же есть связь с ними, теперь мы знаем на кого они работают, представимся от их начальства и вывезем, она слишком важна нам не просто в человеческих соображениях, Федя, без обид, что я так говорю, но она ещё и ценный работник и много где может пригодится, тут есть место одно, у нас эта компания стала уже развёртываться, так, что меняем свои планы и действия, пора позаботится о стране на прямую.
«А не плохую команду я собрал. Все как на подбор. Дело Николая Александровича живёт. И живёт оно и в его сыне. Макс не уступает уже на этом этапе возраста своему отцу, а что потом будет? Надо бы ему письмо как-то передать от Коли.»
Он выдвинул одну из полок в своём столе, пошарил среди бумаг и вытащил на свет уже пожелтевшее письмо. Написанное перед смертью отцом Максима. Он окинул его взглядом.
«Нет, не сейчас, слишком рано, игра только начинается.»
Он вызвал к себе самого лучшего врача на своей базе:
– Слушай, не в службу, а в дружбу, Егорыч, выручай, наверняка у тебя есть такая штука, которая память гасит, в смысле воспоминания всякие, и не стирает их, а просто прячет?
– Есть конечно разработки. Но они все тестовые, отбор прошли, но в ход их так и не пустили, посчитав недоработанными. Их и создавали для солдат, чтобы было больше отдачи, а тебе зачем? Что Максиму хочешь память прижать?
– Грубо сказано, но да, в целом так и есть. Просто перед новой задачей его нужно подготовить, технически и физически. А все его воспоминания будут заставлять его думать, тратить время и силы, возможно даже приведут к фатальной ошибке, а мне на первом этапе нужна машина. Сколько срок их действия?
– Около полугода, без повторного применения. Повторное увеличит интервал.
– Нет, нам полгода хватит, ищи свой препарат. Будем готовить бойца. – он спрятал письмо обратно в стол и добавил: – Только сделай так, не заметно, я прикажу вакцинацию пройти, и ты там уже сделаешь всё, хорошо?
Врач лишь кивнул и нырнул в приоткрытый ранее дверной проём.
***
Сколько уже лет прошло, а дела идут всё хуже и хуже. Макс молодец, держится, точнее держался, пока я же его не отправил на отдых, но что-то мне подсказывает, что всем этим не кончится. Хоть теперь можно окончательно говорить, что всё проиграно, смело заявлю вам я, старина Таран: Пока есть я и такие как Максим ничего ещё не решено. За то время пока он живёт и растит своего сынишку я наладил знатную систему из всех повстанцев по всему миру. Здесь тебе и Америка, что южная, что серверная, здесь тебе и Европа, и Азия с Африкой, даже есть связь с Австралией…
Контакты налажены по всему миру, они все под запретом и ищутся властями, но всё же силы у них есть, оружие, финансы, и самое важно знания, у них хорошо развита разведка, а это не может быть не полезным. Теперь благодаря им я знаю больше информации о этом гнусном правлении, о куче руководителей SGD.