Основная задача командировки в этот день была выполнена. Конечно, не на том уровне, о котором мечтало его начальство. Но, тем не менее, ощущение было такое, как будто с его плеч гора свалилась. Можно было уже покупать в обратную сторону билеты.
В свою скромную гостиницу Фёдор в этот раз прибыл рано. Перекусив консервами и выпив чаю, приготовленного в бокале стараниями своего сверхнадёжного конверсионного кипятильника, он лёг на казенную панцирную кровать. Так он лежал и смотрел в потолок, а перед его глазами проплывали цеха завода, компьютеры и сотрудники из его КБ и, почему-то, важная фигура Наливайко. За Наливайко перед его глазами появилась Лена. Она говорила:
- Ну, ты скажи, по отношению к кому нечестно? Мы с тобой родились и жили в одной стране… Земляки… А теперь не по своей воле оказались в разных странах… И здесь и там правит рынок… Удалось дешевле купить – твоя заслуга.
- Так-то оно так, - соглашался с ней Фёдор.
- А документик-то финансовый подделывать придётся. Хи…, хи…, хи…, - ехидно прохихикал, неизвестно откуда снова появившийся, Наливайко. – Не знаешь, на сколько это тянет?
- Ни-че-го не подделывать, - с трудом промычал в полусне возмутившийся Федя, - я просто допишу то, что забыли дописать на заводе.
- Ну, ну… Тебе виднее… Хи…, хи…, хи…, - лицо Наливайко исказилось, как в кривом зеркале и стало уменьшаться в размерах.
Потом всё исчезло. Проснулся Фёдор часа через полтора. За окном было ещё светло. Он собрался с мыслями. Не хватало чего-то завершающего в этом, клонящемся к закату, весеннем дне. Немного подумав, Федя достал платёжную квитанцию на прибор и, подаренную Леной, шариковую ручку. Потом, почеркав ручкой по старой газете, аккуратно вывел в квитанции после слов «четырнадцать тысяч пятьсот» единицу стоимости: «руб.». Цвет дописанного точно соответствовал цвету более раннего текста.
- Капитализм, так пусть будет капитализм, - сказал сам себе Федя, будто продолжая не оконченный с кем-то спор.
Всё же, на душе было такое ощущение, как будто он нарушил какое-то табу. Но дело было сделано, и надо было жить дальше. Он спрятал шариковую ручку, положил квитанцию в коробку с прибором и стал собираться в кассу предварительной продажи билетов. Он проверил наличие в карманах пиджака паспорта, кошелька с деньгами.
- Куртку можно и здесь оставить, - решил он, собираясь уходить.
Тут дверь в комнату распахнулась, и в неё, словно непрошенный ветер, ворвался мужчина богатырского телосложения. В нём нетрудно было узнать того самого постояльца, который утром будил Фёдора, настукивая ложкой по спинке кровати.
- Привет, Керя, - воскликну он, захлопывая за собой дверь.
- Фёдором меня зовут, - удивлённо произнёс Федя.
Не обращая на его слова никакого внимания, постоялец подошёл к соседней тумбочке и стал выкладывать на неё свои свёртки. При этом он мурлыкал какую-то мелодию себе под нос, а после того, как на тумбочке появилась бутылка водки, сказал:
- Ну, ты, видать, вчера крепко накерялся.
Его вислые усики разошлись вслед за довольной улыбкой.
- Я с утра хожу здесь, топаю, гремлю, а ты дрыхнешь, как убитый. Давай стакан… Я наливаю.
- Да нет, мне ещё билет на поезд купить надо, - отклонил радушное предложение Федя.
- Вот, этого мне совершенно не надо, - произнёс здоровяк. – Я на «Мазе». Сейчас рубану водочки и спать… Чтобы завтра с утра быть, как огурчик.
- А ты откуда сюда приехал? – заинтересованно спросил Фёдор.
- Я-то? Я из Борисова.
- Белорус? – продолжал спрашивать Федя.
- Да какой я белорус, - машинально произнёс он, но потом, как будто спохватившись, добавил. – Ну, гражданин, конечно… Можно сказать, что белорус.
Он подошёл к раковине умывальника, которая находилась у противоположной от кроватей стены, сполоснул гранёный стакан, потом помахал этим стаканом в воздухе, вытрясая из него последние капли воды, а затем поставил этот стакан с краю своей тумбочки. Разложив рядом со стаканом закуску, он аккуратно, как это делают только в буфетах, налил полстакана водки и сказал громко, глядя на Фёдора:
- Ну, будем здоровы!
Выпив одним глотком водку, белорус крякнул, понюхал кусочек хлеба, а затем откусил чуть ли не четверть палки колбасы, совсем не утруждая себя процессом очистки её от кожицы.
- Тебя как зовут? – Задал вопрос Фёдор.
- Меня-то? А я что, тебе не назвался? – в ответ спросил он.
- Честно говоря, не помню, - признался Федя.
- Пить меньше надо, Керюха, - заключил белорус, наливая себе ещё полстакана водки.
- Петро я… Может, всё-таки тяпнешь стопочку? – Добавил он.
- Нет, сейчас не могу. Надо билет на поезд доставать. – Сказал Фёдор, ощупывая свои карманы и, проверяя таким образом, всё ли у него на месте.
- Ну, как хочешь. А мне, вот, наплевать на эти билеты. Я вместо того, чтобы сюда порожняком катить, загрузил в свой МАЗ полтонны картошки, а здесь её сдал в два раза дороже, чем она стоит в Белоруси. И мне не нужны никакие билеты. Завтра загружусь с утра моторами и прямиком до дома… Безо всяких билетов и с хабаром в кармане. Вот так-то, если с умом, жить надо, - заключил Петро и опрокинул в лужёное горло ещё полстакана водки.
- А, что же на вашей границе?.. Не проверяют? - Полюбопытствовал Фёдор, одновременно сердясь на себя, что никак не может уйти.
- Проверяют дураков, Федя, а я всегда найду, где объехать эту дурацкую границу, - хвастливо ответил Петро.
- Пока нет нормальной границы… - Добавил он, а потом заключил:
- Надеюсь, что ой-как не скоро она будет.
- Ну, а ваши белорусские деньги как соотносятся с украинскими карбованцами? – Опять не удержался от вопроса Фёдор.
- «Зайчики»-то? Да, иногда, «заяц» немного перевешивает «карба», а сейчас, например, «карб» даже немного поболе весит.
- Ну, пока. Я побегу, а то все кассы закроют, - сказал Фёдор и вышел из своей радушной и такой неприметной для приезжих, гостиницы.
Касса предварительной продажи билетов находилась недалеко от того самого пятизвёздочного отеля. Уже начинало вечереть, но касса ещё работала, а очередь оказалась небольшой. Подойдя к кассе, Фёдор протянул в окошко свой паспорт и попросил:
- Мне один билет до города N на завтра, через Москву.
- Через Москву нет билетов на завтра, - устало ответила кассир.
- Тогда дайте мне билет на послезавтра, - после минутного размышления произнёс он.
- На послезавтра билетов тоже нет, - услышал он из окошка.
- А когда же можно отсюда уехать? - Уже раздражённо спросил Фёдор.
- Вам обязательно ехать в город N через Москву? – Наконец женщина, работающая на кассе, оживилась.
- Да нет, в общем-то. А через какой город предложите?
- Вот, осталось несколько плацкартных билетов на послезавтра до Харькова. Из Харькова Вы сможете добраться до города N, минуя Москву, - промолвила кассирша.
- Харьков, так Харьков, - обречённо махнул рукой Фёдор, а потом с иронией добавил. – Признаюсь, мне давно хотелось познакомиться с этим городом.
- Ну, вот, и отлично, - донеслось до него из-за перегородки.
- Один единственный поезд за сутки… Да, если ещё будет опаздывать… Что тогда там делать? Может, ещё и на вокзале ночевать придётся? – Предательски вещал его внутренний голос.
Он расплатился за билет и направился к выходу.
- Падажди, друг, - неожиданно услышал он сбоку.
К нему подошёл человек в длинном кожаном пальто нараспашку, сильно напоминающий «изида».
- За полторы, до Москвы, на любой день, - продекламировал он.
- Цены полторы, друг, и нижняя полка твоя…
- Я привык спать на верхней полке, - сердито буркнул Федя и быстро вышел на улицу.
Когда Фёдор вернулся в свою гостиницу, то его сосед уже крепко спал. Других постояльцев в комнате не было. На соседней тумбочке стояла немного не допитая бутылка водки.
- Что же я завтра целый день здесь делать буду? – Невесело подумал он.
Ему теперь уже не казалось, что он правильно поступил, отказавшись от билета за полторы цены. Купи он этот, дорогой билет, то уже завтра мог ехать на Москву, в просторном купе, полёживая на комфортабельной нижней полке.
- Хорошая мысля приходит опосля, - так и напрашивалась эта студенческая шутка.
- А, если бы мне этот «изид» липовый билет подсунул?.. Заходишь в то купе, а уже там, на твоём месте, кто-то сидит… Ищи-свищи тогда этого «изида»…
Так он лежал на своей койке, уставившись в потолок заводской общаги, перебирая в голове разные мысли. Белорус, Петро, мерно похрапывал по соседству. От этого его похрапывания Фёдору становилось немного уютнее.
- Если бы я мог решать всё на уровне больших начальников, то забрал бы с собой Лену, дал бы ей хорошую зарплату и должность главного технолога, - размечтался он. – Вот, и были бы решены многие технологические проблемы.
С этой, вполне разумной, но безнадёжной мыслью Федя погрузился в крепкий сон.
Проснулся Фёдор от шума выливаемой в раковину воды, и громкого пофыркивания. Это Петро, стоя напротив, у раковины, в одних цветастых трусах, обтирал своё дородное тело водой. Водяные брызги разлетались от его энергичных движений в разные стороны. Но это его нисколько не смущало, а, скорее всего, он этого просто не замечал. Пошлёпывая себя по голому телу руками, он повернулся лицом к Фёдору.
- А, проснулся Керя!? – Громко воскликнул он.
- Привет, - ответил Федя.
При этом он сложил свои руки в замок и положил их под голову, приподнявшись на подушке.
- Как спалось? Голова не болит? – спросил он обтирающегося казённым вафельным полотенцем белоруса.
А чё ей болеть? – произнёс тот. – Вот, сейчас чиферю тяпну стаканчик… И как огурчик. А потом в путь-дорогу.
Он достал свой кипятильник и, не споласкивая от вчерашней водки граненый стакан, налил в него воды. Когда вода закипела, Петро вынул кипятильник из розетки, а потом высыпал в стакан чуть ли не половину пятидесятиграммовой пачки чаю. Когда чай настоялся и осел, заняв половину стакана, он стал его медленно прихлёбывать, закусывая вчерашней колбасой.
- Может тебе дать конфету? – Спросил с кровати Фёдор.
- Не надо… Сладкое вредно для моего организма, Федя. А ты что лежишь? Никуда не торопишься?
- Да мне уже спешить некуда. Билет смог только на завтра купить.
- Ну, ну… Мне в этом плане проще. МАЗ мой сегодня уже дома будет.
- Как у вас, в Белоруссии, рыночная экономика развивается? – Задал сложный политический вопрос Фёдор водителю МАЗа.
Тот поднял на него удивлённые глаза, с минуту молчал, а потом сказал:
- Нормально развивается. Все барыгами стали. Вот, останавливает тебя на дороге человек в форме… Ты думаешь, что это гаишник. А это барыга. Зашел в автомастерскую… Думаешь, что перед тобой мастер? Нет, это барыга. На двери весит табличка «Директор», а в кабинете сидит барыга.
- Смотришь, за рулём МАЗа шофёр сидит, а на самом деле это барыга, - не удержавшись, весело закончил Фёдор.
- Правильно меня понял, Керя, - расхохотался в свою очередь Петро.
- Вот, через пару-тройку недель мне снова сюда ехать. Опять с полтонны, а может поболе, картошечки своей захвачу.
- Мне кажется, Петро, что здесь пиломатериал в дефиците. – Подал голос Фёдор.
- Вот… Ты уже соображать начинаешь, что к чему, Керюха. Как это я сам раньше не сообразил. Да, это, пожалуй, будет покруче картошечки.
Он собрал свои вещи и подошёл к двери. Потом, будто что-то вспомнив, подошёл к кровати Фёдора и подал ему руку.
- Ну, давай, друг, - в первый раз назвал он так Фёдора. - Мне пора, - добавил он и вышел из комнаты, громко захлопнув за собой дверь.
От его рукопожатия у Феди занемела рука, но настроение сразу поднялось, и он вскочил с постели. Шёл третий день пребывания Фёдора в Закарпатье. Этот, третий день, тоже радовал тёплой погодой и ярким весенним солнцем.
- Надо съездить на центральный рынок, вспомнил он совет Лены.
Покупать что-то там он не собирался, но надо же было как-то убить время.
Рынок располагался в живописном месте. Часть его территории занял склон невысокого холма. Наверху этого холма была площадка, с которой можно было обозревать панораму города. Один за другим подъезжали на эту площадку красивые автобусы с заграничными номерами. Они были явным контрастом тем автобусам, которые использовались как городской общественный транспорт. Контраст был точно не в пользу последних. Из заграничных автобусов в сопровождении экскурсоводов выходили люди, рассматривали панораму города, жестикулировали руками, что-то активно обсуждая. Фёдор издалека наблюдал за этими группами. В глубине души он надеялся, что эти туристы потащат на прилавки рынка видеомагнитофоны, о которых так убежденно рассказывал ему недавний попутчик, Юра. Но этого не происходило. Иностранцы ходили по площадке, махали руками, что-то, при этом, показывая друг другу, а затем садились в свои автобусы и уезжали в неизвестном направлении.
- Пойду, рассмотрю повнимательнее прилавки, - решил Фёдор. – Может, и удастся сторговать по дешёвке видеомагнитофончик.
В те времена видеомагнитофон был ещё завидной роскошью. Некоторые его коллеги уже обладали такой роскошью, но для Фёдора стоимость его в России была очень высокой.
Он пару раз обошёл все прилавки и палатки рынка, но продавцов видеомагнитофонов так и не встретил. Всё остальное, что было на этом рынке, пожалуй, можно было встретить теперь на любом городском рынке России. Существенно различались разве что цены на фрукты и овощи.
Побродив по рынку, он купил себе немного яблок и груш, отыскал место, где можно было присесть, и с наслаждением стал жевать крупное сочное яблоко.
- Что-то меня стала чересчур затягивать рыночная экономика, - подумал Фёдор, поглядывая на выстроившиеся ряды длинных прилавков. - Нечего мне здесь больше делать.
Доев яблоко, он встал и направился в центр города. Собственно, там ему тоже делать было нечего, но не спать же в пустом общежитии в середине дня.
В центре города он обнаружил книжный магазин, долго рылся там по полкам, а затем купил две книги по радиоэлектронике киевского и минского издательств. Такая литература стремительно стала исчезать из книжных магазинов российских городов. В них, место, принадлежащее ранее научно-технической литературе, стремительно теснили книги по кулинарии, народной медицине, самолечению, астрологии, уфологии, футурологии и Бог знает ещё какой псевдологии.
Карбованцев в его кармане оставалось ещё достаточно много. Подумав о том, что украинскую валюту экономить уже ни к чему, Фёдор заглянул в дорогое кафе, где плотно и вкусно пообедал. Побродив затем по городу, он неожиданно оказался рядом с той лавочкой, на которой в первый день своего приезда с жадностью поглощал сливовый компот прямо из литровой банки.
- Эта лавочка приносит удачу, - Федя усмехнулся, вспомнив эпизод с местными милиционерами, и теперь уже беззаботно уселся на неё.
На лавочке было тепло и уютно, а глаза радовали зеленеющие деревья и кустарники.
В общежитие завода электромоторов он вернулся с небольшим тортом. Здесь ему оставалось провести последнюю ночь. Других постояльцев в его комнате не было, а спать ещё не хотелось. Фёдор забрал свой торт и отправился в комнату коменданта. Комендант в одиночестве сидела перед небольшим чёрно-белым телевизором.
- Здравствуйте, - сказал Фёдор и поставил перед ней коробку с тортом.
- Завтра уезжать… А я Вам очень благодарен за приют.
После этих слов на столе у обаятельного коменданта появился свежезаваренный чай, и они долго просидели за чаем, делясь своими впечатлениями о наступивших временах.
Весь следующий день в этом западном городе прошёл для Фёдора в томительном ожидании, лишь немного смягчённом благодаря перелистыванию купленных книг. Содержимое купленной в магазине приборостроительного завода коробки его уже мало интересовало. Он даже не стал распаковывать пакет с документами.
- Пусть, - решил он, - сами вскрывают и сами убеждаются, что на базе существующих в нашем НИИ технологий, подобный прибор очень сложно повторить. А уж, что касается расширения его функций, то для этого надо привлекать новых специалистов и доставать непрофильное для нас технологическое оборудование.
Под этими, самими, Фёдор понимал в первую очередь своего начальника отдела и директора НИИ.
- Привыкли там, - рассуждал он, полёживая на своей железной койке и поглядывая в потолок, - фонтанировать идеями. Давай, давай… И всё, желательно, на халяву. В нормальных странах покупают лицензию, осваивают, а затем уже сами развивают.
Перед отъездом на вокзал Фёдор аккуратно уложил свой нехитрый скарб в дорожную сумку, заглянул внутрь своей тумбочки, ещё раз убеждаясь, что ничего не забыл, а потом аккуратно заправил кровать.
- Всё, можно отправляться, - сказал он себе и на минуту присел на краю стула.
По дороге Фёдор заглянул в администраторскую комнату.
- Спасибо Вам огромное, - произнёс он, забирая у коменданта гостиничную квитанцию. – Вы меня просто спасли.
- Приезжайте к нам ещё, - сказала, довольно улыбаясь, эта приятная женщина.